Понедельник
9:01
POV Настя
Я, блять, сбилась со счету, сколько раз за этот месяц я посетила кабинет завуча, и вот снова я лицезрею эту ебучую дверь цвета красного дерева. Пора бы уже смириться с тем, что я курю за школой и не песочить меня за это каждую ебаную неделю. Уставившись в телефон, я даже не заметила, как две женщины подошли к кабинету и, подняв голову, я встретилась взглядом с завучем и неизвестной мне мадам. Она была в верхней одежде, так что не думаю, что она здесь вообще работает. — Здрасте, Светлана Игоревна, — Облокотившись на стену, проговорила я, откладывая телефон в карман. — Петрова, опять ко мне? — Она строго посмотрела на меня, устало вздыхая, — Так, ладно, с тобой потом разберемся. Вот, лучше передай Милане, новенькой, — Она кивнула на ту женщину, и она передала мне небольшой зеленый пакет. — А что это? — Я осмотрела пакет, немного заглядывая внутрь. Там были небольшие белые коробочки и что-то в упаковках. — Это лекарства, я не успеваю оставить их дома, а мне нужно будет уехать в область на пару дней, — Женщина добродушно посмотрела на меня, поправляя свой розовый шарф, — Если не сложно, передай Милане их, пожалуйста. — Лекарства от чего? — Я нахмурилась, потому что какого хуя, — Это заразно? — Петрова, — Светлана Игоревна шипит, прожигая меня взглядом. — Нет-нет, не переживай, — Женщина натягивает дежурную улыбку, — Это инсулин, у нее сахарный диабет, — И тут, блять, я даже не знаю как описать мои чувства. Я хотела провалиться под Землю и исчезнуть нахуй. — Извините, я, наверное, не должна была спрашивать, — Я крепче сжала в руке пакет, делая шаг назад. — Все в порядке, — Женщина махнула рукой, все еще улыбаясь, и я кивнула, поспешно убираясь с того места. Пиздец.POV Милана
Чьи-то крепкие пальцы впились в мой локоть, когда я уже вошла в класс, и я невольно дернулась, увидев перед собой Петрову. Она смотрит мне прямо в глаза и, кажется, заглядывает в самую душу, когда я ,как нашкодивший котенок, отвожу взгляд в пол. — Можно тебя на минуту? — Она тихо спрашивает, и я киваю, не возвращая взгляд на ее лицо, но всем нутром чувствуя, что она так и продолжает сверлить меня взглядом. Настя ведет меня за угол, ближе к подоконникам, и все мои органы словно сжимаются. Я знаю, что сейчас я получу очередную порцию угроз за то, что я якобы настучала на них директору. Но ведь я не говорила ничего, однако от этого совсем не легче, ведь я совершенно никак не могу исправить ситуацию. Мы останавливаемся, и я выдерживаю максимальное расстояние от нее, насколько у меня это получается. Но это лишь ничтожный шаг, который держит ее от удара. То ли от воспоминаний, то ли из-за простого совпадения, но заживающая рана на моей голове неприятно кольнула. — Тебе просили передать, — Настя говорит себе под нос, ее желваки буквально ходят из стороны в сторону, и я перевожу взгляд на свернутый зеленый пакет, который она протягивает мне. Аккуратно беру этот сверток и разворачиваю его, сразу же замечая знакомые лекарства. Да ну, быть такого не может. — Откуда они у тебя? — Тихо спрашиваю, прижимая пакет к груди. Петрова упирается бедрами в подоконник, прикусывает нижнюю губу и смотрит в потолок. Я совсем не могу понять, о чем она думает, и что от нее ожидать в любой момент, но она лишь шумно выдыхает, скрещивая руки на груди. — Твоя мама передала, — Легче мне от этого не стало и в голове появилось только больше вопросов, однако я не думаю, что она была настроена на то, чтобы дать мне все ответы, — Я, вообще, извиниться хотела, — Наконец наши взгляды встречаются, и я хмурю брови, — За тот случай в актовом зале. — Ничего страшного, — Выдаю на автомате, я всегда так отвечаю, потому что мне самой неловко, когда люди извиняются передо мной. — Я тебе голову разбила, в смысле, блять, ничего страшного? — Произносит спокойным тоном, и я опускаю взгляд куда-то в пол. — Ну было и было, — Я пожимаю плечами, переводя взгляд на окно, — Я правда ничего никому не говорила, — Выдыхаю, мысленно надеясь, что она поверит, и все перестанут пялиться на меня каждую перемену, шептаться, смеяться за спиной. Я просто хочу снова стать изгоем, это было так просто. — Хорошо, — Она кивает, отталкиваясь от подоконника, и скрывается за углом, после чего проходит пара секунд, и я слышу ее голос снова, — Ты на урок идешь? Мы снова встречаемся взглядами, и я поспешно киваю, ускоряя шаг в сторону нужного кабинета. Я останавливаюсь возле двери, но Настя буквально с ноги открывает ее, заставляя учительницу остановится на середине предложения и уставиться на нас. — Петрова, тебя в класс нормально заходить не учили? — Альбина Викторовна даже опустила очки, чтобы посмотреть на нас, стоящих в дверном проеме. — Не учили, — Настя непосредственно усмехается, проходя в класс, не дожидаясь разрешения учителя, и я иду следом, чтобы не остаться одной стоять в проеме, как истукан. На удивление, Альбина Викторовна тут же возвращается к теме урока, так и не спросив, почему же я тоже задержалась на урок. Я максимально тихо села за предпоследнюю парту, выкладывая на стол учебник по литературе и тонкую тетрадь. Большинство моих одноклассников устало глядели в разные стороны кабинета, практически засыпая. Костья же вообще спала за задней партой, а ее сосед по парте рисовал на ее лице какие-то узоры ручкой. — Петрух, ты смотри в следующий раз к заразной-то не подходи, а то мало-ли, — Я услышала чей-то едкий комментарий за спиной, понимая ,что это про меня, но что именно они имеют в виду, я не знаю. — Заткнись, а, — Я даже обернулась, когда услышала, что она заткнула одноклассницу, имя которой я еще не успела запомнить. — Ты че? Она тебя покусала, что ли? — Очередная усмешка от девочки с розовыми волосами, собранными в высокий хвост. Она качалась на стуле, а Петрова сидела через проход от нее. — Ник, заебала, серьезно, — Выдыхает, даже не посмотрев на одноклассницу. — Вас не поймешь, то хуесосите, то защищаете, — Я слышу где-то у себя за спиной, после чего их переговоры совсем прекратились, и до конца урока в классе царила полнейшая тишина.POV Настя
— Петрух, ты ебнулась? — Романова вздыхает, натягивая на себя пуховик, — С чего такой прилив эмпатии ко всем обделенным и обиженным? Закатываю глаза, рассматривая задний двор школы через окно. На улице снегопад, и хочется как можно скорее оказаться дома, выпить чаю, а может и чего покрепче, и просто, блять, отдохнуть. Но действительно, откуда-то взявшаяся жалость к этой новенькой кардинально меняет мои планы. — У нее диабет, а я отпиздила ее из-за ситуации, в которой она даже не виновата. Ну, типа, она мелкая и зашуганная, а я ей ебнула так, не слабо, — Перевожу взгляд на Алину, которая поправляет прическу, рассматривая себя через фронтальную камеру, — Ой, блять, вот давай без этого только, — Я хватаю ее за руку и тащу в сторону выхода из школы. — Ну она заслужила, давай не будем это отрицать, — Романова, забрасывает рюкзак на плечи, и мы на автомате идем курить за школу. — Да не она это спизданула, — Я тихо проговариваю это, сжимая в кармане пачку сигарет, — Она сама отрицает, да и Бэллка вроде как сказала, что ей отец дал понять, что это вообще не из школы кто-то, — Мы заходим за угол, и я наконец-то достаю сигареты, быстро прикуриваю одну, и по телу разливается приятное тепло, а на языке чувствуется легкий карамельный привкус. — Я тебе отвечаю, это новенькая, просто некому больше, — Я молча слушаю, делая быстрые затяжки, — Видели только все свои и она. — Ну, а какой мотив у нее? Посмотреть как мы получаем пизды? Я не верю, что это она, — пальцы моментально краснеют на морозе, а падающий снег делает только хуже, и я уже жду, когда сигарета закончится. — Да похуй вообще, мы отмазались и это —главное, — Романова тушит свой окурок ботинком, — Че с ебалом? — Я пойду с новенькой до дома и скажу этим телкам, чтобы ее не трогали, — Алина, кажется, роняет свою челюсть на пол, пока я прячу руки в карманы и направляюсь обратно на школьный двор, зная что новенькая задержится у математички, и я смогу поймать ее на выходе. — В каком смысле, блять? Петрух, никому еще не повредили хорошие пиздюля, — Она останавливает меня за локоть, и я резко оборачиваюсь, делая глубокий вдох. — Ты меня вообще слышала? Она скорее всего вообще не виновата, так еще и с диабетом. Мы ее всей школой с нихуя затравили, и сейчас ты хочешь, чтобы ей дали пизды две бабы спортсменки? Алин, у меня брат умер от диабета, и ты сейчас ждешь, чтобы я поучаствовала в том, чтобы девчонка с такой же болезнью огребла пиздюлей просто так? Да он бы меня ненавидел, если бы был жив, — Романова тяжело вздыхает, переводя взгляд в сторону, в то время, как я активно жестикулирую перед ее лицом. Я замолкаю, выжидающе глядя на подругу, и она медлит еще пару секунд, прежде чем посмотреть на меня. — Ладно, похуй на ту ситуацию, все равно ничего страшного не случилось, — Алина прячет руки в карманы, и я повторяю ее действие, так как я уже почти не чувствую пальцев от холода, — Скажи им, чтобы не трогали новенькую, а я к Бэллке, у нее там какие-то траблы с родителями, она просила после школы залететь к ней. — Окей, напиши мне тогда, как узнаешь что у нее случилось, — Она кивает, и мы кротко обнимаемся, не желая вынимать ладони из карманов, — Давай, до встречи. — Увидимся, — Она быстро скрывается где-то за школой, и я перевожу взгляд на крыльцо, замечая новенькую, которая пытается удержать равновесие на скользких ступеньках и запихнуть книжки в рюкзак.POV Милана
Боже, кажется сегодня еще холоднее, чем во все прошлые дни. Я явно не привыкла к погодным условиям в Москве, поэтому я быстро нацепила на себя шапку и шарф, даже не удосужившись их поправить, и направилась в сторону своего дома, обходя накатанные участки льда по пути. — Ты домой? — Вздрогнув от неожиданности, я повернула голову, встречаясь глазами с профилем Петровой, которая как из-под земли появилась и шла рядом со мной, глядя куда-то вперед. — Почему ты спрашиваешь? — Она мимолетно взглянула на меня и снова отвернулась, я немного замедлила шаг, и она сделала то же самое. — Давай ты не будешь усложнять, я просто дойду с тобой, и ты все поймешь, — Я окончательно остановилась, крепко держа в руках пакет с лекарствами, — Шевели ногами, я с тобой нянчиться не буду. — Я не понимаю, что вообще происходит? Почему ты идешь со мной? — Тихо спрашиваю, но все же сдвигаюсь с места, и теперь уже я плетусь вслед за ней, пока она не останавливается на первом повороте, оборачиваясь на меня с вопросом в глазах, — Прямо, — Я слегка киваю вперед, и мы продолжаем идти, пока снег хрустит под ногами и, кажется, будто по этой тропинке сегодня практически никто не ходит, поэтому ботинки проваливаются, и снег периодически засыпается внутрь. Мы заворачиваем на улицу, ведущую к моему двору, и когда мы заходим в арку между домами, я замечаю двух девушек в спортивных костюмах и куртках, которые направляются в нашу сторону. Я все еще тащусь следом за Петровой, смирившись с тем, что все мои попытки выведать, какого же черта она идет со мной, не увенчались успехом. — Петруха? Какими судьбами? — Одна из них спрашивает громким прокуренным голосом, пожимая руку моей одноклассницы, а вторая же что-то тихо спрашивает, наклоняясь к Насте. Я практически не слышу их разговор, но решаю не терять момент и просто прохожу мимо, ускоряя шаг. Одна из этих девушек будто бы хочет меня окликнуть, но Петрова перехватывает ее поднимающуюся руку, обрывая ее фразу. Я игнорирую этот странный жест и, крепко сжимая пакет с лекарствами и лямку рюкзака, буквально лечу к своему подъезду, но как назло одноклассница догоняет меня где-то на подходе к лавочкам возле дома. Господи, ну почему это всегда происходит. — Да постой ты, блять, — Она встает передо мной, преграждая мне путь, — Я извиниться хотела. — Я же уже сказала, что не обижаюсь, и все впорядке, — Впервые я смотрю на нее, а Настя, кажется, даже не может найти на что перевести глаза, лишь бы не встречаться с моими. — Я не знала, что у тебя диабет, — Она тихо произносит, пряча руки в карманах, — Мне очень стыдно за то, что я сделала, честно. — Я не понимаю, как это связано, но все правда хорошо, я не обижаюсь, и я никому ничего не скажу про это, так что не волнуйся, — Я пожимаю плечами, замечая как она все-таки переводит взгляд на меня. — Почему? — Я хмурю брови, переминаясь с ноги на ногу. От того, что мы стоим на месте, кажется, что мороз стал еще сильнее. — Что «почему»? — Мурашки бегут по телу от холода, и я выдыхаю теплый пар в шарф, надеясь, что он согреет меня, но он лишь покрывается снегом и мокнет. — Почему ты не хочешь рассказать завучу, родителям, директору, что это я избила тебя в актовом зале? Ты получила за то, чего не делала, плюс ко всему у тебя диабет, и я знаю как тяжело заживают раны, но ты не хочешь сдать меня. Почему? — Я опускаю глаза на свои ботинки, вздыхая. Я чувствую, что она смотрит на меня и будто бы прожигает дыру, ожидая ответа на свой вопрос. — У меня нет папы, только мама, — я тихо говорю, прикусывая нижнюю губу, чтобы отвлечься от грустных мыслей, которые всегда накатывают после воспоминаний об отце, — Она — нейрохирург, много работает, и она очень переживает за меня, — Я мельком смотрю на одноклассницу, и она внимательно смотрит на меня, прислушиваясь к каждому слову, — Меня не принимали ни в одной из прошлых школ, — Я запинаюсь, и она пользуется возможностью задать вопрос. — Ни одной из? — Петрова вскидывает брови, слегка наклоняя голову в бок. — Мы раньше постоянно переезжали, и везде я была изгоем, поэтому ничего лично для меня не изменилось, — Я облизала губы и, кажется, завтра они будут безбожно обветрены, — А вот мама переживает очень, поэтому ей не нужно знать, что кто-то избил меня или что-то в этом роде. Петрова хотела что-то ответить, но она заметила, что я перевела взгляд куда-то за ее спину, и она тоже обернулась. Я удивленно уставилась на свою маму, которая шла в нашем направлении с пакетом продуктов. — Ты же должна была уехать в область, — Я быстро заморгала, наблюдая за радостным лицом мамы. — И тебе привет, Милаш, — Она усмехается, — К нам в гости приедут родственники, поэтому я договорилась на работе, вместо меня другой врач поедет, — Она радостно улыбнулась, от чего ее румянец на щеках от мороза стал еще более заметным, — Ой, а мы виделись сегодня в школе, да? — Она перевела взгляд на Настю, стоявшую напротив меня и, прежде чем я успела сказать, что она уже уходит, Петрова улыбнулась, кивая головой. — Да, я — Настя, одноклассница Миланы, — Вот честно, никогда бы не сказала, что эта милая улыбчивая девочка может ударить кого-то об зеркало. — Может быть зайдешь к нам? У нас сейчас будет вкусный стол, — Мама аккуратно подтолкнула нас обеих ко входу в подъезд. — Не откажусь, — Петрова по-доброму усмехнулась, и я прикрыла глаза, делая глубокий вдох. Это будет что-то очень странное.