Ночь — это такое время, когда самые тёмные мысли впиваются в людей, как тугие верёвки.
Локи сидел в библиотеке и просто бездумно смотрел в книгу, почитать у него сегодня нормально так и не получалось. То кто-то его решит поздравить непонятно с чем: то ли с праздником, то ли с освобождением; то услышит поистине наглое хихиканье дам за стеллажом или жаждущая внимания девица решит «составить ему компанию», что весьма странно, учитывая его несколько ухудшевшееся положение во дворце. Вот Лафейсону наконец удалось отвязаться от них, как пришёл стражник и сообщил, что пора идти на прощание с павшими. Принц, вернувшись, вновь утроился в библиотеке, открыл книгу и стал бегать глазами по строчкам, но мысли улетели совсем в другую сторону: « — Она вообще-то тебя из темницы вытащила. — Что?! — воскликнул Локи, мгновенно оборачиваясь к брату.» Лицо Трикстера вытянулось, в глазах пылали злость и удивление, отчего взгляд стал слишком уж неестественным для него. Злость, плавно переходящая в отвращение. Он — Бог, с большущей силой, а тут его спасает и вытаскивает из темницы какая-то непонятная девица, с непонятными намерениями. Что-то пролетело над головой Локи, провело по его волосам, смахивая одну прядь назад, и с тупым звуком воткнулось в деревянную балку. Трикстер бросил взгляд на стрелу, а потом перевёл глаза с плавающими остатками эмоций на Аню, которая уже покидала площадь. — Откуда информация? — спокойно, уже с абсолютно ничего не выражающим лицом, спросил Локи. — Я разговаривал с присутствующим там стражником. Тот сказал, что она просила избавить нас от обвинений, остаться на некоторое время Джейн и освободить тебя, — расправил плечи Тор. — Вопрос: зачем ей это нужно? — сделал акцент на последнем слове темноволосый и приподнял брови. — Да брось ты, не все такие как ты, не все ищут выгоду в чём-то, — ударил по плечу брата Бог Грома, — Пошли, а то всё пропустим, — развернулся Тор и попытался уволочь Локи с собой.» Локи с раздражением захлопнул книгу и направился из библиотеки. На улице давно уже стемнело, всё погрузилось в безмятежный сон. Город, да и дворец, словно вымерли, изредка лишь какие-то ночные птицы хлопали крыльями, отправляясь на охоту. — Что же она задумала? Странная, появляется тут неожиданно, потом опять исчезает и каким-то образом в нужный момент появляется. Два раза спасает меня, да ещё и в камере за мной, скажем так наблюдает. Ко всему, как будто подлизывается. Нет, ей точно что-то нужно. Может она в сговоре с Эльфами? А то, с чего бы она так просто отпустила их корабль? — Словно в подтверждение его внутреннего монолога, кто-то почти бесшумно нырнул за угол. — Кто это тут у нас не спит? — Локи осторожно двинулся за незнакомцем. Лицо «лунатика» невозможно было разглядеть, его скрывал низко опущенный капюшон. Один коридор сменялся другим, третим, лестничный пролёт, коридор. Спустя пару проходов принц понял, что этот незнакомец собирается покинуть дворец, целенаправленно идёт самыми глухими коридорами, но и не самыми тайными, значит не местный. Пару раз Локи чуть не попался охране, хотя какая им разница, он принц, шляющийся в ночи по отдалённым коридорам, только что освобождённый, но всё же принц и может делать что хочет. Хорошо, этот аргумент не совсем подходит, поэтому безопасность все же нужно соблюдать. И вот этот «дуэт» добрался до заднего выхода из дворца. Незнакомец остановился, видимо выбирая путь. Легкий порыв леденящего ветра сорвал капюшон. Пшеничные волосы стали развиваться, девушка машинально обернулась, поправила капюшон и двинулась в сторону леса. — И что же это мы забыли в лесу, мисс-я-всегда-там-где-не-надо- Лейн? Локи продолжал следовать за девушкой. Ему это блестяще удавалось, он был в своей среде. После поднятия по скале, Лафейсор знатно отстал, соблбдая безопасную дистанцию, и сейчас пытался нагнать эту особу. Еле различимый среди деревьев силуэт наконец-то остановился. Подбираясь ближе, Локи заметил, что девушка, откинув голову, что-то говорит. — Ничего не слышно, — делая акцент на первом слове, Трикстер старался как можно ближе подойти к поляне, прячась за кустами. Из-за дерева показались знакомые Локи силуэты. — Ледяные великаны. Так и знал, что ты что-то замышляешь. Принц развернулся, чтобы найти более подходящее место для слежки. Он, пригнувшись и скрываясь за кустами, стал обходить поляну, дабы подобраться ближе, переместившись за большой валун. Только мужчина стал выбирать болееудобную позицию для укрытия, как кто-то нагло взял и поднял его за шкирку. — Кто это тут у нас? А, сам асгардский принц, — великан тряхнул Локи. Йотуну хватило сделать всего один шаг чтобы оказаться на краю поляны. — Довольно, — произнёс великан, привлекая внимание девушки. — Какого?! — воскликнула Аня и на мгновение потеряла бдительность. Это оказалось значительной ошибкой. Какой-то великан накинул на голову ей подобие мешка, а после оглушил. В глазах Локи проскочило удивление и с ним проделали тоже самое. ***Кровь моя холодна Холод её лютей Рᴇᴋи, промёрзшей до дна Я ʜᴇ люблю людей.
— О, мисс, как мы рады вас приветствовать здесь. Простите, что так пришлось доставить вас сюда, но другого выбора у нас не было. Мы хотели бы с вами поговорить, даже можно сказать сделать выгодное предложение, — Йотун сделал шаг вперёд, приближаясь к пленникам. Боковым зрением Аня увидела, как всё больше и больше великанов, они спрыгивали с высоких ледяных скал, казавшихся безжизненными. — Что же я такого сделала, что вы обо мне узнали? — она незаметно пыталась найти хоть какое-то оружие у себя в тайниках костюма. — Скорее не что вы сделали, а что у вас есть, — великан сделал шаг вперёд. — Да, и что же кроме этого прекрасного тела, острого ума и острого языка? — Аня максимально оттягивала время. Оружия при себе не оказалось — обчистили. Предусмотрели такое развитие событий. Аня поежилась от холода. Он пробирал до костей, обжигал. Ледяной ветер забирался под одежду, колол каждую клеточку тела, от него хотелось спрятаться, укутаться во что-то теплое. Лейн пробыла на таком морозе слишком много, она ослабла, а вместе с ней и магия. Одежда еле спасала, пусть она и была заколдована, но не рассчитана на такие низкие температуры. Локи стоял и молчал, внимания старался не привлекать к себе внимания, он убил их прошлого короля, и скорее всего Великаны этому не обрадовались, забрали лишь как трофей, игрушку для издевательства. — То, что вы забрали у эльфов, что течет по вам — Эфир. Мы предлагаем вам остаться и подарить доступ к нему, всю его мощь, — Йотун продолжал надвигаться. — Спасибо за гостеприимство, но мы, пожалуй, пойдем, — Аня кивнула в сторону Локи, развернулась и собралась идти. Один из Йотунов создал ледяное оружие и приставил его прямо к горлу Лейн. Оно резко заболело от леденящего холода лезвия. — Даже если вы меня убьёте, то он не будет вашим, только я могу его извлечь, — максимально твердым голосом сказала Аня, связки тут же заныли, ей потребовалось немало усилий чтобы сохранить лицо. Йотун в один шаг преодолел расстояние между ним и пленниками, король стал обходить их вокруг. — Да, но можно убить его, — Великан будто вспомнил про присутствие Локи и перевел взгляд на него, — Юный принц, жаждущий стать королём, о котором даже не вспомнят. — Хотите его убить? Да пожалуйста, только меня отпустите, — отодвигая рукой клинок, приставленный к горлу, сказала Лейн, на что получила убийственный взгляд от Локи. — Отдам вам её за свою свободу, — посмотрел на Йотуна принц, — Тем более, я уверен, что вам не нужна война с Асгардом, поэтому советую меня отпустить. — Смотрите какой. У малютки зубы прорезались, — усмехнулся король, затем кивнул в сторону Бога, — В темницу его. Не будь ситуация настолько серьезной, Аня бы давно смеялась, но она позволила себе, опустив голову, ухмыльнуться. Ситуация была ужасной, но скорей не для неё. — Что ж повторюсь, предлагаю тебе примкнуть к нам и служить во благо нашего мира, — Йотун уже перешёл на «ты», — Представь, ты будешь одной из самых почитаемых здесь, твоя сила и наша армия. Мы с твоей помощью можем захватить весь мир. — У вас тут, конечно, мрачно, но этот холод, одни глыбы льда, мне совсем не нравятся, — Аня все продолжала издеваться над Великанами, на ее лице продолжала сиять злорадная ухмылка, — Да и быть синей мне не особо хочется. — Ах ты противная девчонка, — не выдержал король. Йотун схватил Аню за шею и поднял вверх. На его ледяное прикосновение отреагировало все тело, ужасные судороги сковали его, казалось, будто каждую мышцу вырывают по отдельности, при этом выкручивая их из дела, отрывая от кости и отделяя волокна. Аня хотела кричать, но не могла, связки ее не слушались, из горла ни выходило не одного звука. Всё что могла делать девушка, рассматривать великана ближе. Громаднейшая рука, способная в одно мгновение свернуть ей шею, не прилагая при этом особых усилий, покрытая голубой кожей. На лице, как и на всем теле были то ли шрамы, то ли синие узоры. Глаза, красные, точно налитые кровью, с едва различимыми зрачками и совершенно пустым взглядом, могли на вести ужас на любого. — Не хочешь сотрудничать? Ну ничего, у тебя будет время подумать, а это будет стимулом думать быстрее. На руке Ледяного Велика стал нарастать лёд, образуя там острое оружие, оно становилось продолжение его руки. Йотун со всей силы вонзил ледяной клинок в тело Ани. Оружие оказалось на четверть в теле девушке, прямо под самыми рёбрами. Лейн это чувствовала: чувствовала, как острый конец проникает в ее тело, проходит сквозь кожу и мягкие ткани, чувствовала, как самым концом лезвие коснулось кости, чувствовала, когда оружие покидало её тело, в нем оставались ледяные крошки, чувствовала как теперь в ней есть дыра, из которой вытекает её королевская кровь и как через нее в нее проникает очередная порция холода. Но теперь эта боль была в десятки раз сильнее, она накрывала, уволакивала из реальности. Йотун только едко ухмыльнулся её ничтожеству, как же ему хотелось прямо сейчас сжать пальцы чуть сильней и свернуть ей шею, но нельзя, иначе они потеряют Эфир. Лицо Великана скривилось от злости, глаза чуть прищурились, а и так тонкие губы вытянулись в еле различимую полосу. Йотун уж было начал смыкать пальцы, но опомнившись просто кинул девчонку вниз. Удар от полёта с высоты великана был не хилым, острый твердый лёд никак не смягчил падение. Аня попыталась одной рукой подтянуться, ухватившись за какую-то кочку, но сил не хватило. Пару хлопков глазами, и она вновь погрузилась в темноту. *** Каменные стены, с легко голубым оттенком, пол из белого мрамора с темными, разбегающимися в разные стороны, словно паутина, узорами, арочный потолок, обвитый растениями. В конце коридора стоит достаточно высокая девочка, две косички покоятся на спине, добрые голубые глаза опущены в пол, простенький наряд: футболка, шорты и кеды, в руках зажаты толстый блокнот, какая-то тетрадка и тоненькая книжка, сверху лежит карандаш и какие-то еще письменные принадлежности. По обоим сторонам коридора стоят другие дети, абсолютно разных возрастов, все смотрят на девочку. И вот она делает шаг, другой, а со всех от нее сторон начинают разноситься крики: — Уродка! — Слабачка! — Ты ничего не достойна! — Мерзкая! — Бездарность! Девочка чуть ускоряет шаг, а крики становятся всё громче, в нее начинают кидать бумажки, пускать самолётики, маленькие стеклянные шарики. — Лучше тебе здесь не появляться! — Позор! — Надеюсь ты сдохнешь! И вот коридор подходит к концу, девочка уже чуть ли не плачет. Она поднимает голову и видит перед собой зеркало, высокое, выше, чем она сама раза в два, с ветвистым обрамлением явно с вековой историей. Но удивляло не это, а само его стекло, в нем не было видно изображение, а лишь тёмно-бордовым дымом внутри, словно за стекло можно было шагнуть. Девочка, чуть помедлив протянула одну руку к стеклу, и, как ни странно, она прошло сквозь. Всё что было у нее в руках упало на идеальный пол, казалось, бушующая толпа отошла на второй план. Зеркало полностью поглотило девушку, её окутало дымом, забрало в свой мир. И вот из-за стекла появляется та же девушка, но теперь в разы старше. Темные лаковые туфли вступают на холодный белый мрамор, неуклюжий наряд превратился в элегантный костюм, на переносице появились очки в чёрной оправе, а волосы волнами струились по спине. В глазах, подведённых чёрным, теперь читались равнодушие и презрение. Девушка, тряхнув головой и поправив очки, сделала шаг, но случайно наступила на валявшийся карандаш. Простой предмет привлёк внимание девушки, и та, наклонившись, подняла его. Покрутив незамысловатый и обычный предмет, она засунула его за манжету рубашки. Девушка наконец обращает внимание на стоящих в коридоре людей, чьи взгляды обращены только на неё. Сейчас в их глазах уже не было тех насмешек, веселья, а лишь страх. Никто не смел пошевелиться, не издать даже малейшего звука. На это их состояние, девушка лишь ядовита ухмыльнулась. Шаг, еще шаг, словно метроном отсчитывает последние секунды до чего-то. Она останавливается у самого начала этих двух колон. Последний раз она окидывает их взглядом, чуть поднимает руку и щёлкает пальцами. Щелчок раздается эхом по тихому коридору. Мгновенно шеи всех присутствующих поворачиваются на 90 градусов, их тела бездыханно падают на пол в одинаковых позах, глаза становятся стеклянными, но они так же продолжают смотреть на девушку. Как только тела коснулись пола, из их сонных артерий стала вытекать кровь, прямо на пол. Бордово-красная, липкая и вязкая стала заполнять коридор, только что белый пол стал красным, кроваво-красным. Девушка поправила выпавшую прядь и, победно ухмыляясь, прошла в конец коридора, прямо по детской крови, не поведя и бровью.