Рука

      Лариса Абрамова проработала уборщицей в Марийке уже почти двадцать три года. Платили немного, но на жизнь хватало. Её единственная дочь Таня уже выросла и перебралась к своему мужу. Они ждали второго ребёнка. Лариса могла бы давно выйти на пенсию, но сие означало бы: поселиться в четырёх стенах и с утра до вечера смотреть тупые телешоу.       Вся её жизнь проходила по привычному сценарию. Она приходила к закрытию магазина, летом в одиннадцать, а зимой — в девять. Набирала в ведро мыльной воды и начинала с дальнего угла кухни, в которой повара весь день пекли булки, пироги и пиццу. Прежде чем взяться за швабру, она тщательно вычищала полы веником — это действие стало настолько привычным, что она могла бы проделать уборку с закрытыми глазами. После того, как весь мусор оказывался в помойном бачке, Лариса принималась за помывку полов. Всё, как обычно: она наклоняется, топит в ведре с водой половую тряпку, чувствует приятное тепло через перчатки, выжимает, приспосабливает к швабре, и плавными движениями придаёт затёртому полу чистоту и блеск.       Иногда она думает, что магазину не помешал бы ремонт, да и вообще пора бы сменить дизайн, но хозяин слишком привередлив и суеверен. Он считает, что менять ничего нельзя, иначе это непременно сглазит удачу. Хозяина магазина звали Роберт Брынски, сам он здесь появлялся редко, в основном за него шастали его подчинённые. Лариса мало, что о нём знала. Хотя люди сплетничали о многом, но — верить всему, всё равно что не верить ничему. И в принципе всё шло, как обычно, но только не сегодня. Этим зимним вечером произошли первые звоночки.       Лариса уже отмыла большую часть зала, оставалось пройтись между арендованными участками: павильона с кальянами, регистрационной стойкой ОСАГО и банкоматами. Магазин был трёхэтажным, не считая цокольного этажа; который, после затопления, закрыли на ключ. На втором этаже располагался магазин одежды и обуви, там мыли другие уборщики, справлялись с работой они в течение дня, а третий этаж функционировал редко. В основном летом, в разгар всевозможных ярмарок. Сегодня, её монотонно излюбленное занятие, превращать грязь в чистоту, неожиданно прервалось; прежде такого не случалось. Замерев, женщина выпрямилась, и уставилась в сторону лестницы, которая вела на второй и цокольный этажи. Ей вроде бы что-то послышалось, как будто что-то брякнуло, словно монеты рассыпались по полу. Она стояла, прислушиваясь ещё полминуты, но больше звуки не повторялись. Сегодня не повторялись. Она домыла полы, а после, отправилась в каморку, где днём обитала охранница Наташка, и проспала до утра. Проснувшись в шесть по звонку будильника, она вновь прошлась веником по широкой уличной лестнице, выкинула мусор со всех бочков, а их было по меньшей мере шесть штук; два на улице, один в торговом зале, два на кухне, и ещё один у банкомата, передала ключи Наташке и отправилась домой. До следующего дня и забыть забыла, что что-то слышала подозрительное.       Мыла полы она через день. Раньше, года два назад, она работала вместе с напарницей поочерёдно, день она, день другая, но как показала практика — одной уборщицы, приходящей раз в два дня, достаточно. Зато, когда Нелли Ивановна ушла на пенсию — Ларисе подняли зарплату на две тысячи, что не могло ни радовать. Дома она приготовила обед себе и своим двум кошкам. Себе — куриный суп с вермишелью, кошкам — рыбная каша, смешанная с пакетиком готового корма; всяко лучше, чем пичкать их сухими кормами. К вечеру она задремала перед включённым телевизором в кресле, уронив на колени недовязанный носок со спицами. Через полчаса позвонила Таня, чтобы снова пожаловаться на мужа и на его дотошную мамашу. Мамаша и впрямь была дотошной. Даже, можно сказать, жила у них дома: готовила, убирала и тому подобное. Всё, чтобы её сына ни в чём не нуждался. "Ведь с такой плохой хозяйкой, как Таня он с голоду помрёт". Болтали они минут пятнадцать. Лариса сочувствовала дочери, но ничего поделать не могла. В своё время ей тоже пришлось несладко со своей свекровью — та не упускала случая, чтобы снова и снова поучать сноху. Продолжалось это до тех пор, пока они с мужем не съехали от неё в другую квартиру, а потом и вовсе перебрались в другой город. В восемь вечера Лариса вновь насыпала в миски кошкам еды и ушла на работу. За последние годы магазин стал ей другом. Было в нём что-то, что Лариса любила и это всегда её радовало, когда она приходила и начинала уборку. Но только что-то вот изменилось. Она не могла понять, что именно: "Может дело в освещении? Или всё потому что фасовщики переместили отдел бытовой химии и отдел игрушек?". Хотя такое происходило раз в два года и Ларису это никак не напрягало. Продукты на полках постоянно менялись, так же как продавцы, фасовщики, и директора. Последние куда реже предыдущих. А она всегда была здесь. Уже практически закончив с помывкой пола, а это произошло в районе между часом ночи и вторым, как снова раздался инородный звук, заставивший её выпрямиться. Звук исходил со стороны роллетов, перекрывающих проход на цокольный этаж. Она выпрямилась, держа в одной руке швабру, и направилась туда, откуда исходил звук. "Может крыса забралась?", подумала она, "Я прихлопну её шваброй и больше она не будет мне докучать". Лариса смело прошла к роллетам, осмотрела всё, и так и застыла в недоумении. На полу, где она буквально минут пять назад прошлась шваброй, была какая-то грязная клякса, больно уж напоминающая отпечаток чьей-то ладони. Лариса наклонилась и коснулась пальцем свежей грязи. — Это что ещё за шуточки? — спросила она вслух, и прошлась шваброй по замаранному полу. Скорее всего сама случайно оставила отпечаток и не заметила. Наверное, она стареет. На прошлой неделе забыла выключить свет в туалете, так и проспала всю ночь с включённым светом. А две недели назад забыла про день рождения Таниного мужа, хотя прежде такого не случалось. "Да уж, старость не радость. Как-никак пятьдесят восемь лет уже. Она вспомнила свою мать, которая пережила войну, а в старости не могла узнать своих детей и вспомнить адрес собственной квартиры. Наверное, её ждёт то же самое. Может стоит подумать о выходе на пенсию? А кто тогда будет мыть полы в магазине? Молодёжь? Молодёжь вечно пытается схалтурить!" Тут что-то булькнуло, снова заставив её резко обернуться. Часть мыльной воды выплеснулась из ведра на пол. "Что-то упало в ведро?", нахмурилась Лариса и двинулась к разлитой воде. Свет над головой моргнул, но не погас. "Что же это? Неполадки с электричеством? Раньше такого не случалось." Нет, конечно, бывало что электричество вырубало, но обычно это происходило сразу, без всяких морганий. Тогда включались генераторы, иначе бы вся мясная, рыбная и молочная продукция в холодильниках бы сдохла. Лариса осторожно шла по скользкому полу. В ведро явно что-то упало. "Крыса?". Свет снова моргнул и погас. Включились генераторы. Зажглись синие продолговатые лампы вдоль стен. Не успела Лариса приблизится к ведру, как из него что-то выпрыгнуло и побежало в сторону касс. Из-за плохого освещения Ларисе не удалось разглядеть, что именно это было, но ей не на шутку стало страшно. "Что же это за крыса такая?". Она выудила свой старенький сотовый телефон, зажгла на нём фонарик и посветила на ведро, от которого в сторону касс тянулись лужицы мыльной воды. Свет зажегся минуты через две, но эти недолгие две минуты она находилась словно в трансе. Потом Лариса таки домыла пол, убрала и разлитые лужицы, оставленные крысой. Только вот… Крысой ли? — Ну или пауком? — задумчиво вымолвила она, выливая мутную воду из ведра в унитаз. В таком случае, это был необычный паук. Не те маленькие козявки, которые вечно прячутся в углах, а наверняка тарантул или, ещё хуже, паук-птицеед, с ногами длиннее чем её пальцы. "Надо будет сказать директору, что у нас завелись звери. Пусть потравит." Она вернулась в подсобку, где помимо давана, маленького окна, практически у самого потолка, и миниатюрного телевизора, была система слежения. Новый компьютер стоял на столе, за которым сидела охранница Наташка. Лариса естественно не умела им пользоваться, но слышала, что камеры работают круглосуточно. "Это хорошо", подумала она, "значит они смогут увидеть, была ли это крыса или здоровенный паук". Она села на диван и посмотрела на дверь. Точнее на задвижку. Прежде она никогда не запиралась, но сегодня ей стало как-то не по себе. Лариса встала и закрылась, после чего сразу почувствовала себя в безопасности. Теперь она могла спокойно поспать до утра. "Завтра поговорю с Наташкой. Спрошу, может она тоже видела крысу… или паука… или чего-то ещё…". С этими мыслями она и задремала. Ей ничего не снилось, как порой бывает мы просто открываем глаза посреди ночи, без всякой на то причины. Так случилось и у Ларисы сегодня. Она просто открыла глаза, но только не без причины. Она всё ещё глубоко дышала, не понимая, что произошло. ”Кто-то подергал за ручку?” ”Сколько времени? Неужели проспала? Наверное, Наташка пытается попасть. А я сплю и ухом не веду”. Лариса уже собиралась встать и отпереть дверь, но вовремя бросила взгляд на настенные часы. 3:40. "Это точно не Наташка." Ручка вновь дёрнулась, вверх-вниз. Лариса уж было открыла рот, чтобы спросить «кто там?», но вовремя прикусила язык."Молчи! Вдруг это грабители. Лучше пусть они не знают, что я здесь". Ручка задергалась в третий раз. Лариса уже достала свой сотовый, готовая набрать номер полиции в любой момент, но тут послышался звук, как будто кто-то корябает ногтями по деревянной поверхности. Ларису передёрнуло от ужаса. "Это КРЫСА! Господи! Крыса скребётся". Она подняла ноги с пола. Поскрёбывание прекратилось и повисла могильная тишина. "Ушла, подвальная тварь? Да, это точно была крыса. Эти твари достаточно умные создания". Лариса вспомнила о своей соседке по подъезду, у которой жила домашняя белая крыса. Так вот соседка постоянно хвалилась какая та умная, вечно отпирает своими лапками задвижку на клетке. Вдруг раздался стук. Такой громкий и чёткий, что Ларисино сердце чуть не выпрыгнуло из груди. От неожиданности она вскрикнула и тут же зажала рукой рот. Помимо стука она вроде бы услышала и другой — бряканье о дверь монетами. ”Да что же это такое?!” Стук прекратился и вновь наступила гробовая тишина. Лишь оглушающее сердцебиение барабанило у неё в ушах. Похоже всё. Успокоилось. Но что это было? Лариса снова легла на диван, но больше не смогла сомкнуть глаз. Хотя через час, сама того не ведая, вновь задремала, а когда в шесть утра прозвенел будильник, уже пришла Наташка.