Нелюбимый

- Алло, мам? – несмело начала я, решив, что пора наладить добрые отношения с родителями. - Дочка, у тебя все хорошо? Ты обычно не звонишь сама, - обеспокоенным голосом заявила мама и была права. Я мысленно дала себе очередную, уже сотую по счету, оплеуху за абсолютное равнодушие к родным людям. - У меня все хорошо, не волнуйся. Как у вас там дела? - Правда все хорошо? – недоверчиво переспросила она. - Правда, мам. - Я скучала по тебе. - Я тоже, - призналась я. - Тогда может приедете к нам в гости? - Когда? - Что, правда приедете? - А почему бы и нет? - Просто мы уже много раз приглашали тебя с мужем на обеды и ужины, но вы никогда не приезжали, - грустно заговорила мама на том конце провода. Нетрудно догадаться, что их приглашения совпадали либо с моими побегами, либо с моим нежеланием ехать с Чанмином куда либо. - Мам, мы правда приедем, обещаю, - уверила я ее. - Тогда ждем вас завтра? - уже радостно переспросила она. - Да, мамочка. - Урааа! Тогда до встречи! – завопила она, повесив трубку. Вполне в ее стиле. Мама была очень энергичной, импульсивной и легкой на подъем женщиной, и порой я не могла не умиляться ею, особенно когда она радовалась простым мелочам. Этим качествам мне еще предстояло научиться у нее. - С кем разговаривала? – в комнату вошел Чанмин, держа в руках папку с очередными документами. В последние дни он был сильно нагружен и ему даже приходилось брать свою работу на дом. - С мамой. Она позвала нас на ужин завтра. - Ты согласилась? - Да. - Молодец. Давно пора их навестить, - одобряюще кивнул он, активно перелистывая документы. - Чанмина? – позвала я его. - Да? – отозвался он, не отрываясь от своих бумаг. - Может отдохнешь? - я подошла к нему и положила руки на его плечи, слегка помассировав их. - Я бы с радостью, но нужно подготовить это соглашение как следует. - Оно на завтра? - Нет, в конце недели сдавать отцу… - он не договорил, потому как я закрыла все его папки и отодвинула их на самый край стола, а сама уселась к нему на колени. - Тебе нужно отдохнуть, - нежно проговорила я, обводя пальцами его скулы. - Заботишься, женушка? – игриво спросил он, обнимая меня за талию. Его взгляд был озорным. - Забочусь, муженек. - Мне это нравится, - ответил он, целомудренно целуя меня в губы. - Я хотела с тобой поговорить, - я думала о том, как медленно подступиться к желаемой теме разговора. - О чем? - Что ты решил насчет моей учебы? – резко спросила я на выдохе. Чанмин напрягся. Его направленный на меня нежный взгляд сменился на абсолютно нечитаемый, руки замерли. Закусив нижнюю губу, он отвел глаза. - Что скажешь? – я слегка взъерошила его волосы, не дождавшись от него ответа. - Я думал, что ты уже оставила эту идею, - несколько отстраненно, но спокойно произнес он. - Но ведь ты… сам написал, что не против…в тех сообщениях. - Ты все-таки их читала?! – ошарашенно спросил он. - Да, - ответила я тихо, обескураженная его реакцией. - И из всего, что там было написано, тебя заинтересовало только это?! - Нет, конечно. - Почему ты не сказала, что прочла? И почему не отвечала на них? – не унимался Чанмин. - Я увидела их только после того, как ты уехал после моей выписки из больницы. Я просто проверяла почту, а там было столько всего… К тому же после всего, что стряслось, я думала, что будет уже поздно, - не понимая, почему я это делаю, я начала оправдываться. - Я писал, когда был в отчаянии и не знал, что ты читала их. - Прости, что не сказала, но я правда хотела поговорить об этом чуть позже, - я слезла с его колен, подходя к окну. - Такой ощущение, что ты все еще не можешь открыться мне, - разочарованно проговорил он мне в спину. - Неправда… - Тогда почему ты обсуждаешь это со мной только сейчас? - Ну а когда я должна была?! – повысила я свой голос, не выдержав. – И как ты себе это представляешь? «Дорогой, я рада, что мы теперь вместе и все такое, но давай-ка вспомним, что ты там писал пару месяцев назад?» По-моему, и так все понятно. - И что же тебе понятно? – невозмутимо спросил Чанмин, который был чрезвычайно спокоен, и это меня тоже бесило. - Да! Я виновата! Я знаю! И я до конца своих дней буду это помнить! Я и так боюсь сказать тебе что-то не то, потому что у меня нет прав на это! - Я не это имел ввиду… - Да ладно? - Пожалуйста, успокойся. И не говори так, - он попытался меня обнять со спины, но я отпрянула от него. - Все вокруг знают, что это так, - проговорила я дрожащим от слез голосом. - Мне плевать, что там думают остальные. - Лучше назови причину, по которой ты не хочешь, чтобы я училась. Чанмин тяжело вздохнул, и в комнате снова повисла тишина. - И кто еще кому не доверяет, - проговорила я, выходя из комнаты. - Ты куда? Разговор еще не закончен! - Мне и так все понятно, - ответила я и заперлась в ванной. Меня колотило изнутри, неприятное чувство жжения сковало весь живот. Я злилась, я очень сильно злилась и не понимала почему. То ли от неожиданного наезда по поводу этих несчастных сообщений, то ли от непонятного молчания, служившего явным отказом, то ли от своего бессилия, то ли от того, что я была виновата перед ним, а в этом я чувствовала его явное превосходство надо мной, то ли от его спокойствия. Но где-то в глубине души я понимала, что это лишь поверхностные причины, и искать настоящую мне не хотелось. - Солнышко, выйди, - Чанмин постучался через пару минут. Его голос был мягким и убаюкивающим. - Дай мне остыть, - попросила я, понимая, что если выйду к нему в таком состоянии, то снова накричу на него. - Выйди, пожалуйста, ты не дала мне договорить. - Через пару минут выйду. - Хорошо. И тут меня осенило. На самом деле я злилась не столько от вышеуказанных причин, вовсе нет. Мне просто не нравился тот факт, что я с ним ссорюсь, потому что в процессе ссоры терялась та гармония и взаимопонимание, которое было у нас с тех пор, когда мы решили жить по-честному. Стоп, выходит он и правда дорог мне, раз даже малейшая ссора с ним приносит мне такую боль, которую я выражаю в виде злости? Насколько он дорог мне? Насколько он мне нравится? Этого я пока не знала… - Все в порядке? – спросил Чанмин после того, как я вышла. - Да, прости, что накричала, - тихо прошептала я. - И ты меня прости, - улыбнулся он, притягивая меня к себе. Я обняла его в ответ, уткнувшись носом ему в шею. – И насчет твоей учебы, я вовсе не против. - Что?! – я воскликнула, не веря своим ушам. – Повтори, пожалуйста, повтори. - Можешь учиться, если так сильно хочешь. Но у меня есть условия… - Я согласна на все! - Никогда не соглашайся на условия, если они не были озвучены, - он мило улыбался, не сводя с меня глаз. - И что это за условия? - Во-первых, ты должна будешь работать усердно. Во-вторых, не забывать, что у тебя есть вечно голодный и требующий внимания муж. А в-третьих, получать удовольствие от студенческой жизни и успешно совмещать ее с жизнью семейной. - Согласна, - я едва ли не прыгала от радости, не переставая его обнимать. - Будет непросто, - поучительным голосом заявил он. - Да, я пока могу только представлять, каково это. Значит я поступлю вместе с Чонином. -Ты выбрала специальность? - Хочу быть психологом. Это мой окончательный выбор, честно. - Тогда ты должна пообещать, что не будешь применять полученные знания на мне. - Почему это? - Поверь, так будет намного проще. - Чанмина, ты лучший! - Знаю, - самодовольно улыбнулся он, но это его ничуть не портило. Наоборот, прибавляло ему еще больше обаяния. - И еще, я боюсь, что ты отдалишься от меня. - Чанмин… - растерянно пробормотала я. - Я не смогу потерять тебя снова, - он приблизил свое лицо, и я отчетливо видела тревогу в его глазах. - Не потеряешь, клянусь, - ответила я, потянувшись к его губам. Он крепко прижал меня к себя, и я сходила с ума от его обжигающих губ, ощущая жар его тела и нежность рук, нетерпеливо гладящих мою спину. По телу пробежала легкая дрожь, а внизу живота появилась приятная тяжесть. Не до конца осознавая свои действия, я потянула нас к кровати, и мы оба рухнули на нее. С момента своего возвращения Чанмин ни разу не касался меня по-настоящему, и меня это начинало тревожить. Всякий раз, когда дело доходило до страстных поцелуев и жарких объятий, он отрывался от меня, и, целомудренно поцеловав в лоб, ложился спать, притянув к себе или продолжал заниматься своими делами. А мне оставалось лишь лежать и томиться в своих желаниях. Я помнила о том, что в первый день своего возвращения он упомянул, что на этот раз спешить не стоит, но я и подумать не могла, что все это продлится так долго. Вот и в этот раз, едва я начала приподнимать его рубашку и оголять поясницу, поглаживая ее, как он резко отстранился. - Чанмин, в чем дело? – спросила я, твердо решив поговорить об этом. - Мы снова торопимся, - ответил он коротко, слез с меня и прилег рядом. - Вовсе нет! – начала возмущаться я, при этом располагая голову на его груди и обнимая за талию. – К тому же мы женаты, разве нет? - Женаты. Но я не хочу, чтобы ты заставляла себя, как поступала до этого. - Чанмин, - я развернулась к нему лицом, - я могу подать на развод за неисполнение супружеского долга. - Ваа… Вот это поворот, - ухмыльнулся он, при этом выглядя довольным. Ему просто нравится дразнить меня, это слишком очевидно. Но уже через мгновение он резко перевернулся, вжимая меня своим телом в кровать. – А если серьезно, ты правда хочешь? – Чанмин выжидающе смотрел на меня. - Да, черт подери! Я уже давно хочу тебя, - ответила я в нетерпении, а он лишь рассмеялся в ответ. - Это все меня не может не радовать, но мне нужно закончить работу, - ответил он после еще одного жаркого поцелуя, подарившего мне надежду на продолжение. После этих слов он встал и поправил на себе одежду. - Чанмин? - Да, милая? - Я тебя ненавижу! – заявила я, указав на него пальцем. - И я тебя люблю, пупсик, - ответил он, снова усаживаясь за свои бумаги. Полежав еще немного и уже окончательно смирившись, я наблюдала за ним и постепенно осознавала, что он поступает правильно. Если бы он поддался мне и не остановился, я бы не смогла дифференцировать свои истинные чувства от нахлынувшего желания, и тогда история бы повторилась. Он снова все предвидел раньше меня и позаботился об этом. А вообще, есть ли предел великолепию этого человека?