Нелюбимый

- Любимая, - чьи-то сильные руки ласково обняли меня сзади за талию. Не сразу, но я проснулась от этих настойчивых объятий и нежных поцелуев в щеку. - Чанмин, ты чего? – спросила я, озираясь по сторонам. Свет уже немного озарял комнату, и, повернувшись к нему, моя рука потянулась к телефону, чтобы посмотреть время. – Пять утра! - Прости, я не хотел будить тебя. Просто я уже уезжаю на работу, - проговорил он, в то время как одна его рука гладила меня по бедрам, а второй он облокотился. - Почему так рано? - Мне нужно некоторые отчеты просмотреть, желательно успеть до прихода инвесторов, - сказав это, он наклонился и невесомо коснулся моих губ своими. Я внимательно рассматривала его, отмечая появившиеся круги под глазами и явную усталость, хотя при этом от него пахло свежестью и лицо было идеально выбритым. Мой взгляд упал на его сторону постели, которая была абсолютно нетронутой. - Ты что, совсем не ложился? - Я уснул прямо за столом. - Ты хочешь себя угробить? - Нет, просто пережить эту неделю. Я тяжело вздохнула, обнимая его за плечи. Он провел кончиками пальцев по моему лицу, обводя его контуры. - Ты похожа сейчас на котенка, такая милая и сонная, - сказал он улыбаясь. – Как бы я хотел никуда не идти, а остаться здесь, с тобой. - Оставайся, - я радостно похлопала его по спине, - ну или хотя бы иди туда к своему рабочему времени, а не в такую рань. Он в ответ лишь грустно улыбнулся, переплетая мои пальцы со своими и разглядывая их. И его прикосновения, и невесомые поцелуи, и крепкие объятия казались мне настолько волнующими и волшебными в этот момент, что мне самой не хотелось куда-либо его отпускать. Лучи солнца начали постепенно озарять нашу спальню, и в этом свете я словно впервые увидела красоту Чанмина. Нет, я и раньше замечала, что он красив и очень хорош собой, но чтобы настолько… Черные волосы были аккуратно зачесаны назад, открывая невысокий лоб и придавая ему более утонченный вид. Четкие брови, длинные ресницы, выдающиеся скулы, идеальная кожа… Красивые оленьи глаза излучали тепло и нежность, а широкие пухлые губы были растянуты в улыбке. Когда он улыбался, его правый глаз казался чуть меньше, и ему шла эта легкая асимметрия, делая его еще более милым. Хотя куда еще? А еще чуть выше подбородка появлялась ямочка, которую хотелось поцеловать. - Сегодня мне и правда нужно идти. - Ты поел? - Да, я и тебе завтрак приготовил. Поешь потом. - Чанмин? – я нерешительно провела пальцем по его губам, отчего-то смущаясь. - М? – отозвался он, снова крепко прижимая к себе и оставляя легкие поцелуи на шее. - Нет, ничего, - я закрыла глаза, наслаждаясь его ласками. - Говори. - Нет. - Почему? – он прервался и удивленно посмотрел на меня. - Пока не могу. - Все хорошо? - Да. - А почему не можешь? - Не знаю, - ответила я, чувствуя себя дурой. Я и сама не знала, что хотела ему сказать. Знала только то, что это было очень важно. - Тогда расскажешь потом, - ответил он, перебирая мои волосы и вдыхая их запах. - Обязательно. - Я люблю тебя, - он потерся своим носом об мой, а мне казалось, что я скоро начну плавиться от этой нежности. – Моя красавица, только моя, - шептал он, снова целуя меня в губы, но вскоре отстранился. – Но мне пора идти. - Удачного дня. Береги себя. - Спасибо. А ты спи дальше, - сказал он, и, в последний раз чмокнув меня в лоб и подмигнув, вышел из комнаты. А я еще долго смотрела куда-то в потолок, размышляя о своем и счастливо улыбаясь, пока не заснула снова. Проснувшись, как всегда, слегка после десяти, я полежала еще немного и встала. Нужно было убраться дома и съездить в магазин за продуктами, а к ужину приготовить что-то особенное, хотелось побаловать Чанмина. Съев завтрак, приготовленный им, который оказался очень вкусным, я поднялась обратно в спальню. Перебрала грязное белье и загрузила его в стиральную машину, но вдруг заметила пиджак Чанмина, одиноко валявшийся в шкафу. Посчитав этот немного странным, дабы он никогда не разбрасывал свои вещи, я подняла его и увидела, что из него что-то выпало. Подняв небольшую коробочку, я была немного ошарашена, держа в руках упаковку дорогих презервативов. На душе вмиг стало не по себе, тяжелое чувство негодования разлилось по венам. Не знаю, как долго я так стояла, держа в руках эту пачку, пока не услышала мелодию входящего звонка. С трудом оторвав себя с места, я едва не подняла трубку, увидев на дисплее номер Чанмина. Я смотрела на экран, не в силах ответить на вызов, пока не прекратился звонок. Снова вертя в руках злосчастную коробку, я начала осознавать реальность. У нас уже давно не было близости, к тому же Чанмин уже перестал говорить о детях после нашей ссоры. Он не прикасался ко мне с момента нашего примирения, и теперь я начинала понимать почему. Все стало очевидно. И то, что он легко прощал меня во всем, и что он вел себя как ни в чем не бывало. Когда человек может снисходительно отнестись к поступкам, которые способны глубоко его ранить? Лишь тогда, когда он сам находится в таком же положении и способен причинить в ответ не меньшую боль, именно поэтому он словно заранее прощает все твои грехи. У него определенно есть кто-то на стороне, иначе как все это объяснить? Для мужчины такое долгое воздержание в плотских отношениях недопустимо. Телефон зазвонил снова, оповещая о входящем сообщении, заправленным кучей слащавых смайликов. «Солнце, ты все еще спишь? Пора вставать, иначе голова будет болеть.» И тут меня понесло. Швырнув коробку вместе с пиджаком куда подальше, я переоделась в первую попавшуюся одежду и, схватив телефон вместе с сумкой, вышла из дома. Мне было невыносимо, хотелось себя куда-то деть, и я даже не знала, куда иду. Ощущение, словно сердце отдает гулкие ритмы лишь для того, чтобы причинить мне боль, было непередаваемым. Слезы обжигали лицо и капали на одежду, люди оборачивались мне вслед. Если это правда, если то, о чем я думаю сейчас, правда, то я отказываюсь жить вот так. Боль, причиненная мне Донуном, оказывается была ничем, по сравнению с той, что я ощущала сейчас. Допоздна задерживался на работе? Больше месяца жил непонятно где, а я даже не знала о его местонахождении? Был непробиваемым и всегда заботливым? Терпел все мои выходки? Ну теперь-то все понятно. И почему я не обратила внимание на его фразу о том, что его не смущает главная причина нашей женитьбы? Я не хочу думать, что он сделал это ради денег или всего лишь в угоду родителям. Я уже ни во что не хочу верить… Сама того не замечая, я оказалась на берегу реки Хан. Я любила гулять здесь в одиночестве, размышляя о жизни, слушая спокойную музыку или читая какую-нибудь мудрую книгу. Я черпала духовную силу, глядя на ее древние воды, на поверхности которой причудливо отражались современные высотки. Это место было сосредоточением спокойствия и гармонии. Вот и сейчас, я снова пришла сюда, и, найдя место, где было больше всего людей, плюхнулась на зеленую траву. Только в толпе ты можешь полностью почувствовать свое одиночество и даже насладиться им. Когда ты наедине с самим собой, ты не можешь полностью вкусить всю прелесть этого чувства. Многие люди избегают этого чувства, пытаясь отрицать его или неумело вытеснять массой других, которые ни к чему веселому в итоге не приводят. Я же не боялась одиночества, я боялась прожить свою жизнь неправильно, не так, как хотелось ее прожить. Если вчера я могла сказать, что у меня уже есть опыт в отношениях, то сегодня я чувствовала себя наивной, жалкой и обманутой. Меня снова обманули и окрутили вокруг пальца, как пятилетнего ребенка. Неужели моя интуиция совсем не работает мне во благо, а глаза не замечают ничего? Но как я могла ожидать такое от человека, который был все время рядом и был примером для меня? Хотя я и не могу сказать, что люблю его, но я безмерно уважала и восхищалась им. Но почему мне тогда так больно? Я может и не имею права заикаться о верности, но поступки Чанмина, если они окажутся правдой, полностью изменят мой взгляд на мужчин. И я точно не стану жить с ним и, добившись развода любым способом, буду жить одна, даже если моя семья не поймет меня. А может я и вовсе начну поиски своих настоящих родителей, на которые я, наверное, никогда не решусь. Правда, которая может открыться, пугала меня намного больше, чем сами поиски и возможно долгое ожидание ответов на мои вопросы. Но я закрою свое сердце ото всех и не подпущу к себе никого, чтобы никто не смог мне больше причинить боль… От всех этих грустных мыслей меня отвлек мой мобильник. Начиная раздражаться, я достала его из сумки с целью выключить его совсем, но входящий звонок был от Чонина. Нехотя, но я все же подняла трубку. - Да? - Нуна? Привет! Ты где? – слишком уж беззаботно спросил мой брат. - Я гуляю, а что? - Ну ты даешь! Ее там дома муж обыскался, а она гуляет! - Он тебе звонил? – устало спросила я, глядя на наручные часы. Почти четыре, ого, я даже не заметила, что бродила так долго. - Да, и я тоже тебе не в первый раз звоню. Ты в порядке? - Я не слышала… - Ты ведь не забыла про сегодняшний ужин у нас дома? Я хлопнула себя по лбу. Конечно, я уже успела забыть о нем. Как быть? Не явиться я на него не могу, иначе мама точно обидится в этот раз, а пойти туда вместе с Чанмином, изображая счастливую пару, тем более. Как все не вовремя открылось… - Ой… - Нуна! - Прости, просто… - У тебя заплаканный голос, я не дурак, - заявил Чонин, тяжело вздыхая. – Где ты? Я приеду прямо сейчас. - Там же, где и всегда. Если придешь, то приходи один, - тихо попросила я, сбрасывая звонок и просматривая список пропущенных. Более десяти от Чанмина и лишь парочка от брата. Но сообщения были только от первого. «Дорогая, сегодня я вернусь сразу после обеда, закончил с делами пораньше. Я молодец?» «Почему ты не берешь трубку?» «Солнце, это не смешно…» «Где ты??!» «Я уже дома, но тебя тут нет» «Извини, но я терпеть не могу, когда ты не отвечаешь на мои звонки» «Родная, ну ответь…Мы не должны опоздать на ужин к нашим твоим родителям.» «Не могу так, я звоню Чонину!» Чем больше я читала его сообщения, тем больше раздражалась. И как только он может выглядеть таким чрезмерно искренним? Наверно посещал уроки актерского мастерства, никак иначе. Недолго думая, я все же отключила телефон. - Нуна! – Чонин явился слишком быстро, но я все равно была безумно рада его видеть. Плюхнувшись рядом, он обнял меня и сходу потребовал рассказать о случившемся. Недолго думая и особо не сопротивляясь, я выложила ему все, как есть. Все это время он не перебивал меня, молча слушая и лишь изредка задавая вопросы. Но все его самообладание лопнуло, когда в конце разговора он засмеялся. Просто взял и засмеялся. - Я скорее поверю, что земля стоит на трех слонах, чем в то, что он способен тебе изменять! – заявил он, не переставая смеяться. – Нуна, от тебя я такого не ожидал. - Но ведь все сходится! - Ничего не сходится. Особенно твои мозги. - Йа! - Ты бы себя со стороны видела. Похожа на озверевшую от ревности женщину. Хотя, - добавил он, задумчиво почесывая затылок, - так оно и есть. - Я?! На озверевшую?! От ревности?! Братик, это ты скорее головой стукнулся. - Просто признай, что ты его ревнуешь. - Не ревную я! - Ага, вон, скоро даже пар из ушей пойдет. - Чонин! - не удержавшись, я все-таки стукнула его по руке, не желая признавать его правоты. - Но ведь никаких других признаков измен нет? Звонков по ночам, смсок, запаха от его рубашки? - Ничего такого не замечала… - Ну вот. Я замолчала, осознавая, что доля правды в его словах все же есть. Все горькие выводы были сделаны только исходя из этой найденной мною дурацкой пачки. Но если Чонин прав, то представляю, какой идиоткой я сейчас выгляжу. - Нуна, можно спросить? Ты перед мужем тоже в таком виде ходишь? – он кивнул на мой внешний вид. На мне были потертые джинсы, длинная темная футболка с принтом и кроссовки. Отлично понимая, что он имеет ввиду мою неухоженность и мой скучный вид, я снова сделала неутешительный выводы. Но ведь я и дома ходила почти также, лишь пару раз надевая платье по особым случаям. – А еще говоришь, что у вас давно ничего не было. Мужчин такое не особо привлекает, знаешь ли. - А тебе-то откуда знать? - Хей, я все еще парень, понятно? - То есть, тебя еще и девушки интересуют? – удивилась я. Что-то давно ничего не было слышно про его личную жизнь. - Тебе пора домой, я провожу. - О нет, я не хочу домой, - от мысли, что совсем скоро мне предстоит увидеть Чанмина в ярости, по коже побежали мурашки. Я помню этот фирменный взгляд, и он отнюдь не один из тех, что мне нравятся в нем. - Ты напортачила, тебе и разбираться. Или мне вызвать эвакуатор, чтобы тебя поднять? – шутливо спросил Чонин, протягивая руку. С тяжестью на душе, но я поднялась, и мы отправились домой. Чонин отвлекал меня от грустных мыслей, рассказывая о себе и о своих планах. Тот факт, что мы будем поступать вместе, очень обрадовал его, и мы обсуждали различные моменты и детали предстоящего поступления, пока не дошли до нашего дома. Попрощавшись с братом, я едва открыла входную дверь, как на меня тут же налетел злой Чанмин. - С ума сошла?! Я тут переволновался и чего только не надумал, пока ты там гуляла! Могла хотя бы предупредить! – он тяжело дышал, глядя на меня, но, видя, что я по-прежнему молчу, добавил. – Что-то случилось? - А должно было? – увидев его лицо, все утренние переживания накрыли меня снова. Сама мысль о том, что, он мог быть с другой женщиной все это время, ужасно бесила и уничтожала меня изнутри. - Почему телефон выключен? И не говори, что зарядка села, я с утра видел, что она была полной. - И часто ты роешься в моем телефоне? - О чем ты? Я вовсе не рылся… - его явно обескуражило мое поведение. – Что случилось? И почему ты говоришь такие вещи? Я в ответ лишь промолчала, стараясь не смотреть в его глаза, боясь увидеть в них правду. - Не может быть… Ты что, виделась с Ним? – неверяще прошептал он. - С кем? – спросила я, не понимая к чему он ведет. - Со своим бывшим! – рявкнул он. – Что должно было случиться, чтобы твое поведение настолько изменилось? Еще с утра все было хорошо, или ты снова обманываешь меня? - В этой комнате если и есть человек, который что-то скрывает, то это не я. - Ты что, меня имеешь ввиду? - Ну не себя же! - И что я по-твоему скрываю? – Чанмин недоумевал, во все глаза смотря на меня. - О своих похождениях… - тихо прошептала я, смотря ему в глазах. Он продолжал смотреть на меня с непониманием, а я, в свою очередь, внимательно следила за каждой эмоцией, что отражалась на его лице. - Чего? – спросил он также тихо, приближаясь ко мне. - Не заставляй меня повторять. - С чего ты это взяла вообще? - Кое-что выпало из твоего пиджака, когда я убиралась сегодня. Из этого можно сделать только один вывод, - я терялась под его пристальным взглядом, не желая растягивать этот мучительный разговор. Он очень долго смотрел мне прямо в глаза, не отводя взгляда, словно не мог понять, о чем идет речь, как вдруг его глаза округлились, он облегченно выдохнул и схватил меня за плечи. - И ты сделала самый нелепый и невозможный из всех существующих? – спросил он с плохо скрываемой улыбкой. Что за черт? - Что? - Разве я давал тебе усомниться в себе? - Но… - Разве я не говорил, что с той самой встречи мое сердце принадлежит только тебе? Разве я не доказывал тебе это много раз? – Чанмин не унимался и приближался, а я отступала назад, пока лопатки не уперлись в стену. Если в самом начале разговора он и был очень зол, то сейчас его эмоции были иными, по крайней мере, он успокоился. - Просто я… - Глупая? - Эй! – я попыталась отодвинуться, но он лишь теснее прижал меня к себе, приподнимая мое лицо за затылок и заглядывая прямо в глаза. - Солнышко, я их купил для нас. Ты ведь сама говорила, что пока не хочешь иметь детей? – спросил он, и, дождавшись моего кивка, продолжил. - К тому же мы решили, что ты пока будешь учиться. И я точно не хочу, чтобы ты травила себя и дальше этими лекарствами. - Но ведь…у нас ничего не было… - Я давал тебе время, чтобы ты разобралась в себе. Но каким бы сильным не было мое самообладание, оно тоже не безгранично, понимаешь? – его дыхание обжигало мою кожу, он был настолько близко, что я могла смотреть только в его глаза, которые не сводили с меня проницательного взгляда. Теперь я недоумевала над собой и своими мыслями о том, что он может лгать мне. Нет, эти кристально чистые глаза не могут врать. – Ты очень желанна для меня. - Правда? У тебя правда никого нет? – видимо я спросила это с такой очевидной надеждой, что он прыснул в кулак, но, заметив мой все еще серьезный взгляд, снова прижал меня к стене, приподнимая голову. - Ну-ка, что тут у нас? – проговорил он, разглядывая мое лицо с озорной улыбкой. – Ух ты, да мы ревнуем! - Йа! Чанмин! - Ну вот, теперь злимся. Точно ревнуем, - произнес он с видом знатока, показушно кивая своим словам. - Я не ревную, просто меня бесила и раздражала мысль, что у тебя может быть любовница. - Милая, это и есть ревность. - Хорошо, я ревную! Доволен?! – я хотела сказать это громко, но мой голос немного охрип. Чанмин снова засмеялся. - Очень доволен, это значит, что я тебе нравлюсь. Сильно? - Да! – немного грубо оборвала я его, желая, чтобы он отстал и не смущал меня более. - Я тебя обожаю, - сказал он с восхищением и припал к моим губам, нетерпеливо целуя меня, держа руки на моей талии, и я не могла насытиться вкусом его губ. – И да. У меня никого нет кроме тебя. И не будет. Запомни это навсегда, чтобы больше не возникало таких нелепых ситуаций, хорошо? - Хорошо, - кивнула я, тяжело дыша и до конца не веря тому, что я могла о нем так плохо думать. – Прости меня. - Все хорошо, но больше так не делай. Обещаешь? - Да. - Договорились. А теперь давай собираться, сегодня мы идем в гости, ты ведь помнишь? - Помню, - с этими словами я принялась собираться, время уже поджимало. Выйдя из душа в одном полотенце, благо уже успела высушить волосы в ванной, я застала Чанмина, который сидел на кровати и что-то читал на своем планшете. На нем были джинсовые брюки, светло-голубая футболка и легкий пиджак с завернутыми рукавами. Просто и в то же время привлекательно. Увидев меня в таком виде, он немного смутился и отвел взгляд в сторону. Я смутилась еще больше, и, быстро накинув на себя халат, открыла шкаф в поисках подходящей одежды. Мой выбор пал на черное платье средней длины с тонким белым поясом на талии и юбкой клеш. К нему я подобрала белые туфли на высоких каблуках и маленькую белую сумочку. Едва я начала переодеваться, как заметила его короткие заинтересованные взгляды в мою сторону, которые он нелепо пытался скрыть. Далее он уже открыто и с интересом наблюдал за тем, как я заплетаю волосы и делаю макияж. На этот раз я старалась подчеркнуть свои глаза, делая акцент на них и лишь слегка пройдясь бежевой нюдовой помадой по губам. Завершив свой образ парой капель любимого аромата на запястьях и яремной впадинке, я повернулась к нему. - Я готова. - Иди ко мне, - зачарованно произнес он, окончательно убирая от себя планшет и протягивая руку. Я послушно подошла, после чего он аккуратно усадил меня к себе на колени, взял за руку и легко вдохнул воздух вокруг меня. – Ты прекрасна. - Спасибо, - ответила я скромно и погладила его по волосам. - А где твое кольцо? – Чанмин рассматривал пальцы на моей левой руке. Я замерла, понимая, что речь идет о наших обручальных кольцах, и, если моя память мне не изменяла, мое осталось где-то на тумбочке у кровати в доме, где я пряталась с Донуном. Я сняла его сразу же, как только мы приехали, а потом и вовсе забыла про него. Мне стало нехорошо. - Потеряла, - выдавила я из себя, стараясь не смотреть в глаза. - Я даже спрашивать не буду, где, когда и при каких обстоятельствах ты его потеряла, - хмуро ответил он, пригнувшись и доставая из кармана пиджака вишневого цвета бархатную коробочку и отдавая ее мне. Я неспешно открыла ее и увидела внутри изумительное по своей красоте золотое кольцо, верхняя грань ободка которого была декорирована целой россыпью сверкающих бриллиантов безупречной огранки. Увидев мое замешательство, он достал кольцо и надел его на безымянный палец моей левой руки. Оно смотрелось дорого, изящно, но в то же время просто и совсем не кричало о себе. Только если приглядеться и рассмотреть его внимательно можно было заметить небольшие камни, вбитые в его идеальную поверхность. - Чанмин, оно великолепно! Я даже не знаю, что сказать… - Ничего не говори, просто носи его всегда и не теряй больше. - Конечно, - ответила я, а он переплел мою руку с новым кольцом со своей, на котором было его обручальное кольцо. Они идеально сочетались друг с другом, гармонично дополняя и украшая. – Спасибо. - Тебе нравится? - Да, думаю я бы выбрала такое же, если бы мы выбирали вместе. - Я рад, - не отрывая своего счастливого взгляда, он целомудренно поцеловал меня в лоб. – Нам пора. Родители были несказанно рады нашему появлению. Мама почти весь вечер не отходила от меня, восхищаясь моим видом и утверждая, что теперь я молодая красивая замужняя женщина, и что она всегда хотела видеть меня такой. Она также успела расспросить меня и о моих отношениях с мужем, пока тот о чем-то разговаривал с моим отцом, и, узнав, что все налаживается, едва не проронила слезы радости. Я прекрасно знаю, что она переживала все это время за меня и за мою дальнейшую судьбу, ведь я допустила много ошибок. Но я успокаивала ее как могла, и что меня особенно радовало, в моих словах не было ни капли лжи. Отец тоже едва ли не светился от счастья, все-таки главная задумка в его жизни претворилась в жизнь. А может он был просто рад за меня, я не знаю. Из-за всех ссор и недомолвок мы сильно отдалились еще до моей свадьбы, хотя до этого я хорошо ладила с ним и сильно скучала по тем временам. Смотря на него сейчас я понимала, что он всегда желал мне только добра и с высоты своего опыта знал, что у меня с Донуном ничего не сложится. Он и правда пытался предостеречь меня от последствий этих отношений, пусть и делал это по-своему. Неумело и слегка жестоко. Кто знает, может мне удастся вернуть то доверие, что было между нами когда-то? Ну а Чонин был как всегда чрезмерно красив и обворожителен, но, зараза, постоянно подшучивал надо мной по поводу сегодняшних событий и получал за это мои пинки по ноге за столом. Чанмин лишь посмеивался над нами, наблюдая всю эту картину. По дороге домой Чанмин был серьезен и не особо разговорчив, и я списывала это на его усталость. Не удивлюсь, если по приезде домой он снова примется за работу. Каково же было мое удивление, когда выйдя из ванной в короткой сорочке я обнаружила Чанмина на нашей кровати. Он уже переоделся в пижаму и читал очередную книгу. Увидев меня он улыбнулся и приглашающе похлопал по кровати. Едва я легла на свою сторону, как он отложил свою книгу и откинул одеяло, приближаясь ко мне. - Ты чего? – спросила я взволнованно, но он не ответил, а впился в мои губы страстным поцелуем, аккуратно ложась на меня и придавливая к кровати. Почувствовав жар и приятную тяжесть его тела, я ощущала жаркий прилив желания, и начала смело отвечать на его поцелуи, но вскоре отпрянула. – Если не думаешь заканчивать, то даже не начинай. - А если думаю? – спросил он игриво, смотря на мои губы. - Тогда не теряй время! – ответила я, обхватывая его талию ногами и прижимаясь к нему еще крепче. - Ты слишком дерзкая, нужно тебя наказать, - шепотом произнес он, и осторожно, словно боясь спугнуть, снял с меня сорочку. Чанмин исследовал губами и руками каждый участок моего тела, вводя меня в состояние полного отчуждения от этого мира и не менее полного провала в другой, где были только он и я. Я толком не помнила, как это происходило у нас до этого, стараясь максимально не концентрироваться на чем-либо, а ставя своей целью перетерпеть все. Сейчас же я полностью отдалась ему, ни о чем не думая и со всей своей страстью отвечая на его ласки. Я с упоением рассматривала его шикарное тело и гладила его, целуя длинную шею и крепкую грудь, вдыхая аромат его кожи, который был несравним ни с чем. Впивалась ногтями в его мускулистую спину в те моменты, когда нам обоим было слишком хорошо, чувствуя пробегающие мурашки по его спине. Чанмин был особо нежным в момент полного единения наших тел, когда я уже не могла сдерживать свои стоны. Не переставая нежно целовать меня в губы, он двигался медленно и осторожно, словно боясь причинить боль. Но вскоре я в нетерпении стала сама насаживаться на него, после чего он дал полную волю своей страсти и желанию, благополучно унося нас обоих куда-то совсем далеко от реальности, на самую верхушку удовольствия. Он дарил все новые, захватывающие ощущения, а я даже представить не могла раньше, что человек способен ощущать такое удовольствие, что тело начинает содрогаться в судорогах. Полное отсутствие стеснения и сжатости с моей стороны было неожиданностью даже для меня, а Чанмин, казалось, был только рад этому. Падая от нахлынувшего наслаждения, усталые, но счастливые и довольные, мы смогли уснуть только под утро. Моя голова покоилась у него на груди, я обнимала его руками и ногами, а он поглаживал мою спину до тех пор, пока не уснул сам. И это все казалось настолько невозможно правильным, что иначе просто не могло быть. Пожалуй, впервые за все долгое время я уснула, не думая ни о чем.