Нелюбимый

- Я передвинула этот диван. Как данность. Как факт. Никаких «ты не против?» или «тебе нравится?». - Чанмину нравилось, когда диван был именно там. - А мне так нравится больше, - заявила свекровь, широко улыбаясь и уничтожая меня своим взглядом. Чудесно. - У тебя на кухне так мало посуды. Не понимаю, на что уходят все ваши деньги? - Я убрала всю лишнюю посуду в нижний шкаф. - Зачем? Это бессмысленно. Доставай обратно. - Хорошо, завтра займусь этим, - сказала я, закрыв глаза и сосчитав до десяти, что ни разу не помогло. - Нет, давай сейчас, завтра ты забудешь об этом, - заявила свекровь, радуясь тому, что нашла новый способ придраться. - Я готовлюсь к завтрашним занятиям. - Тебя ничего не интересует в своем доме, не так-ли? Зачем тогда вообще выходила замуж? С этими словами она покинула нашу спальню, оставляя меня одну в кои-то веки. - Почему одежда твоего мужа висит так небрежно? – вернувшись из универа и влетев в спальню на радостях, что свекровь куда-то ушла, я застала ее копающейся в шкафу, где висела наша с Чанмином одежда. - Разве? А по-моему нет, - навалившаяся за целый день усталость не делала меня добрее, как и жуткий голод. Да и мое терпение все больше подходило к концу. - Разложи тут все аккуратно, сейчас же. Позже зайду и проверю. Она вышла из спальни с важным видом, а я грохнулась на кровать и швырнула подушку в закрывшуюся дверь. - Зачем вам нужна эта кошка? Она портит мебель! – свекровь пнула Бони, но я успела поймать и обнять свою кошку, пытаясь успокоить ее. - Ее подарил Чанмин, к тому же она очень спокойная и ничего не портит, вам показалось. - Вам детей пора заводить, а не животных. Неужели ты не понимаешь этого? - Извините, но в этом деле мы сами разберемся. - Я знаю, как вы разберетесь, - ехидно прошипела свекровь, сверля Бони глазами. – Ты отлично манипулируешь мои сыном, и все будет так, как скажешь ты? - Я просто прошу, чтобы вы больше не пинали мою кошку. Бесполезно спорить. В моем «да» она слышит «нет» и наоборот. Она ненавидит меня и неважно, что я сделаю или не сделаю, она всегда найдет к чему придраться. - Ты разговаривала сегодня с Чанмином? Мы сидели вечером в гостиной и смотрели какой-то фильм, и мои мысли были далеко от его сюжета, я мечтала выспаться, хотя в последнее время и так спала больше обычного, даже на свои утренние пробежки давно забила, ложиться старалась пораньше, но все равно спать хотелось неимоверно. - Один раз, и то недолго. Они с папой были сегодня очень заняты. - Не понимаю, как ты можешь быть такой спокойной, - недовольно бросила свекровь в мою сторону. - О чем вы? - В Китае у Чанмина полно бывших любовниц. Я обомлела. На меня словно ведро ледяной воды вылили. Чанмин все же рассказал мне о своих прошлых отношениях и уверял, что больше ничего не скрывает, но ни о каких девушках из Китая он не упомянул. - Вы уверены? - Я-то в своих словах уверена, а вот ты уверена в своем муже? – деловито спросила она, делая вид, что происходящее на экране интересует ее больше, чем затронутая тема. Пожелав свекрови спокойной ночи, я отправилась в свою спальню, успокаивая себя тем, что она просто всеми окольными путями пытается довести меня до скандала и посеять разлад в наших отношениях, ведь на ее открытые провокации я не реагирую. Чанмин не мог скрыть от меня таких подробностей, тем более все это осталось в прошлом, к которому ревновать крайне глупо и бесполезно. Но стрела сомнения была уже выпущена… - Почему ты ничего не ешь? – спросила свекровь утром, когда мы сидели в гостиной и завтракали, вернее завтракала она, а у меня в рот ничего не лезло. - Не хочу, - я плохо спала этой ночью, беспокойство разъедало меня изнутри, хотя я и понимала, что свекровь наверняка издевается надо мной. - Ты знаешь, что плохо готовишь? Это едва ли можно есть, как и все, что ты готовишь. - Чанмин не жалуется, - коротко ответила я тихим голосом, не в силах даже посмотреть на нее. - Конечно, не жалуется. Он слишком многое прощает тебе, вот ты и села ему на шею. - Знаете что? – я встала из-за стола, аккуратно убирая свою тарелку и выливая ее содержимое в мусорку. – На мой взгляд, в вас говорит сытость. - Как ты смеешь так говорить со мной? - Всего хорошего, - я поклонилась свекрови и, накинув на себя пиджак и взяв сумку, поскорее вышла из своего дома. На этот раз я не дождалась Криса, который должен был приехать несколько позже, поэтому решила пройтись пешком до автобусной остановки и поехать в универ на нем же. Чанмин не позвонил утром, но вечером наверняка отчитает меня за то, что я уехала без водителя, но мне было все равно. Прибавляя громкость музыки в наушниках, я позволила себе немного расслабиться и даже дать волю слезам, благо в автобусе кроме меня и еще одной пожилой женщины никого не было. Со времени отъезда Чанмина прошло полторы недели. Самые кошмарные полторы недели в моей жизни. Напряжение, которое скопилось во мне за это время, просилось наружу, но я старалась себя сдерживать, и это удавалось мне с трудом. В любое другое время я бы никак не отреагировала на слова свекрови, но в последние дни я стала слишком чувствительной и эмоциональной, я могла пустить слезу едва услышав любимую песню или после просмотра милой рекламы, могла засмеяться от не особо смешного анекдота, рассказанного одногруппником или от добрых рассказов Хендже, который пытался развеселить меня, зная, что мне очень грустно. Я была особо благодарна ему, не ожидая того, что он будет давать мне советы даже в том, как вести себя со свекровью (не реагировать) и с мужем (доверять). А Юнхи просто была рядом, позволяя мне высказаться и пожаловаться, после гневно ругая мою свекровь и веселя меня своим жизнерадостным настроем, и ей я была благодарна не меньше. - Чонин, ты не можешь со мной так поступить, - сидя в кафе, я уже битый час умоляла своего младшего поехать ко мне в гости, чтобы мое существование дома не было таким ужасным. Моя свекровь на удивление хорошо относилась к Чонину, даже можно сказать, что любила его. Даже в таком возрасте ведется на красивых мальчиков. Ведьма. - Что я там буду делать? – капризно заявил Чонин, который сейчас ради меня прогуливал свою тренировку, поедая аппетитный сэндвич и выслушивая мои жалобы. - Чем ты занят помимо учебы? - Ничем, - он пожал плечами. - Чонин, что с тобой происходит? - Все хорошо. - Чонин-а, - я мягко позвала его, и он поднял на меня свои прекрасные, но грустные глаза. – Расскажи мне. - Нуна… - Мы ведь по-прежнему доверяем друг другу? Почему вы с Крисом расстались? - Это все очень сложно, - тяжело выдохнул Чонин, запивая свою грусть колой. – Мы слишком разные, я не особо приглядывался к нему в начале, ну ты сама понимаешь, - он замялся. - Не понимаю, я вообще поняла, что мало тебя понимала, когда узнала, что ты гей. - Я би, - поправил он, устало потирая виски. - Чонин, если тебе плохо без него… - Даже если так, то ничего не изменится. Он слишком предан своей работе, своим друзьям, своим интересам, в его жизни нет места для меня. - А если ты ошибаешься? - В любом случае, так будет лучше для нас обоих. Давай больше не говорить об этом? - Тогда почему он ненавидит меня? – спросила я, доедая свой сэндвич и приступая к горячей лапше, которую только что принесли. - Он нормально к тебе относится. - А по его взгляду не скажешь. - Я тебя уверяю, что это не так. Я закатила глаза, но Чонин лишь добродушно улыбнулся в ответ. - Тебя дома не кормят? – он усмехнулся, глядя на то, как быстро я поглощаю лапшу. - Я не могу есть в той атмосфере. Я даже дышать там не могу. - Нуна, я не могу сегодня к вам поехать, у меня вечером встреча с друзьями. Потерпи еще немного, Чанминни-хен приедет через пару дней. - Ты мне ничего не сказал про разборки с Донуном, - я осторожно заговорила на эту тему, но Чонин моментально напрягся. - Откуда ты вообще знаешь про это разговор? – спросил он, пристально глядя на меня, пока его внезапно не осенило. – Ты виделась с ним?! - Он пришел ко мне в университет недавно, сказал, что хочет поговорить, ну мы и поговорили. - Поговорили?! - Ну да. - Ничему тебя жизнь не учит, - он покачал головой, - о чем говорили? - Он пришел попрощаться. - И только? - Чонин-а, да, мы просто поговорили. Умоляю, забудь об этом и никому не проболтайся. Он лишь кивнул, а я заказала себе еще одну порцию лапши и кимбап. - Ты же не любишь кимбап! – брови Чонина поползли вверх в удивлении. - Здесь его хорошо готовят. - Ты с детства не переносишь даже его запаха, а здесь его хорошо готовят, и ты ешь его только поэтому? – мой брат искренне недоумевал и хлопал глазами. - Ну да, - ответила я неуверенно. - И насколько бы голодной ты не была, ты никогда не ешь столько за один присест. - Это из-за стресса. - А не из-за того, что ты, возможно, ждешь ребенка? Эти слова прозвучали настолько нелепо и неожиданно, что я поперхнулась и принялась откашливаться, вытирая проступившие слезы салфеткой. - Не шути так больше, - я рассмеялась в лицо Чонину, но он оставался серьезным. - Нуна, я не шучу. - Неет, не может этого быть, - уверила я скорее себя, чем его, пытаясь вспомнить, когда у меня в последний раз была менструация. – Неет. - Немедленно иди к врачу, если есть хоть какие-то сомнения, - твердо сказал Чонин с самым заботливым лицом. - Нет. - Хочешь, я пойду с тобой? - Но меня не тошнит по утрам… Меня вообще не тошнит… - я хваталась за последнюю надежду, не то чтобы я не хочу быть беременной, просто эта неожиданность пугала. Очень. - Зато ты ешь чуть ли не больше, чем твой муж. И поправилась немного. И выглядишь немного по-другому. - Чонииин… - моя тяжелая голова рухнула на стол, привлекая внимание других посетителей. Чонин взъерошил мои волосы и на радостях что-то болтал про каких-то племянников, но я его уже не слышала. До дома я доехала на автобусе, зарядка на телефоне села еще в обед, поэтому Крис никак не смог бы со мной связаться. Я бы на его месте воспользовалась таким шансом и хорошо провела бы неожиданно выпавший выходной, но он, наверняка, сразу же доложил обо всем своему боссу, а у меня уже была готова масса аргументов в свою защиту. Заприметив машину Чанмина во дворе нашего дома, я очень обрадовалась и поскорее поспешила в дом, надеясь, что его скорое возвращение домой не связано ни с чем серьезным. Когда я зашла в гостиную, мой Чанмин сидел на диване и нервно щелкал по кнопкам пульта от телевизора. Увидев меня, он прикрыл глаза и вздохнул облегченно, а я, немедля, кинулась в его объятия. Теперь ничего не страшно, ничего не имеет значения. Чанмин рядом, и я настолько сильно скучала по нему, что от ощущения близости и долгожданного присутствия родного человека рядом невольно заплакала. Уже в который раз за этот день. - Я не буду ругать тебя, только скажи, что с тобой все хорошо, - подал голос Чанмин где-то над моей макушкой. Я уже сидела у него на коленях, положив голову ему на грудь и обнимая за живот. - Все хорошо, особенно теперь, когда ты рядом. - Я рад, что дом стоит на месте, - усмехнулся он, приподнимая мое лицо за подбородок. – Что случилось? Почему ты уехала без Криса? И почему твой телефон выключен? - С утра повздорила с твоей мамой. Уехала, потому что не хотелось ждать его приезда. Зарядка села, - коротко ответила я на все его вопросы, стирая остатки слез тыльной стороной ладони. – Прости, если заставила тебя волноваться. - Мы с отцом решили, что становится небезопасно оставлять вас одних, поэтому он отправил меня обратно, а сам решил вернуться только в положенный срок, - Чанмин гладил мои волосы и нежно смотрел мне в глаза. – Я очень соскучился. - Я тоже, - я переплела его пальцы со своими и коснулась губами его горячих губ, но, отстранившись, не дала поцеловать себя. – У меня для тебя важная новость. - Это не подождет до завтра? – умоляюще посмотрел Чанмин, пытаясь стащить с меня пиджак, но я не позволяла ему этого. Недовольно хмыкнув и растерявшись окончательно, он обнял меня за талию, но тут же принялся ощупывать мои бока. – Ты поправилась? - Вполне возможно, - ответила я, смеясь и увиливая от его щекотки, - прекрати. Кстати, где мама? - Уехала к себе. Сказала, что не может больше жить здесь. - Только это? - Остальное я не слушал. - Кстати, скажи мне для начала… У тебя когда-нибудь были отношения с китаянками? - С чего ты это взяла вообще? Я ведь все тебе уже рассказал, мне больше нечего скрывать о своем прошлом, мы ведь договорились верить друг другу, разве нет? – начал было возмущаться Чанмин, но успокоился, увидев явное облегчение на моем лице. – Мама надоумила, да? - Неважно. Ты прав, я верю только тебе. - Вот так уже лучше. - Чанмин? – я взяла его за руку. - Да? - Мне надо кое-что сказать тебе. - Говори. - Ты готов? - Ты не водишь машину, чтобы сбивать кого-то или поцарапать ее, но все равно не пугай меня. - У нас будет малыш. Еще по пути домой я долго думала о том, как преподнести Чанмину эту самую долгожданную новость. «Я беременна». Можно, но больше звучит как факт. Слишком просто. «Нас скоро станет трое». Тоже можно, но пока до него дойдет смысл этих слов, пока он догадается, кто есть «мы», когда настанет это «скоро» и что именно подразумевается под «трое», мой бушующий гормонами организм не выдержит. «Я залетела». Ну тут без комментариев. «У нас будет ребенок». Вот это самое «ребенок» еще совсем недавно заставляло меня биться в конвульсиях, да и само слово слишком грубовато описывает то чудо, то волшебство, которое росло внутри меня. - Что? – охрипший голос и округлившиеся глаза Чанмина вывели меня из раздумий, и глядя на него сейчас, я могла бы поклясться, что никогда не видела его более милым. - Я была сегодня у врача, вот справка, - я потянулась за сумкой и достала заветную бумажку. Чанмин все еще не шевелился и других признаков жизни не подавал. – Ориентировочно восемь недель. Милый, ты в порядке? Чанмин дрожащими руками взял справку, прочитал все, что было написано на бумажке и поднял на меня краснеющиеся и слегка влажные глаза. - Да, более чем, - подал он голос и резко обнял меня, уткнувшись головой в мое плечо. - Шим Чанмин, ты же там не плачешь, нет? - Нет, - произнес Чанмин, но голос его предательски дрогнул. – Когда ты узнала? - Сегодня. И ты приехал так кстати. Я не хотела сообщать такое по телефону и дождалась бы твоего приезда. - Мне не верится, что это правда, - Чанмин завороженно гладил мой пока еще не выпуклый живот. – Любимая, я так ждал этого. Наконец-то. - Я хочу девочку, с твоими глазами и улыбкой, - сказала я, проведя пальцами по его скуле и слегка небритым щекам. - А я хочу мальчика, любого, - он рассмеялся и откинул голову на спинку дивана. - А вообще, главное, чтобы ребенок был здоровым. Я кивнула. - Я люблю тебя. Больше всего на свете. - Я люблю тебя сильнее. Вернее вас, - он не убирал рук с моего живота, продолжая его нежно гладить. - И все-таки, я хочу, чтобы родилась девочка. - Что-то мне подсказывает, что так оно и будет, - улыбнулся Чанмин и потянулся ко мне за поцелуем, а я охотно ответила ему, впиваясь в его уста и чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. Я была не права, когда говорила, что мне не везет в этой жизни. Да, я росла в чужой семье, в чужой стране, в чужой культуре, нелепо пытаясь слиться с ней и перенять ее обычаи, которые мне не всегда подходили, которые иногда делали меня нелепой, заставляя меня покориться своей порой слишком авторитарной семье, наступая на горло своей свободолюбивой сущности. У меня не было близких друзей, потому что я не подпускала к себе никого, да и сама в детстве не была особо дружелюбной. Но у меня есть брат, самый настоящий и самый родной из всех возможных. У меня есть отец, пусть и не многословный и чрезмерно требовательный, но благодаря ему я никогда не росла в нужде. Да и позже он изменил мою судьбу, и сейчас я ему очень благодарна за этот брак. У меня есть мама, которую я потеряла в период своего подросткового кризиса и вновь обрела после нежеланного замужества. У меня был Донун, который многому меня научил, даже если он считал, что лучше него самого на свете никого не существует. У меня есть Чанмин, который сумел разглядеть во мне нераскрывшуюся способность любить, почувствовать во мне свою родную душу и даже осмелиться жениться на мне, не зная меня совсем и уповая лишь на свою интуицию. Мне было тяжело в начале, но ему было тяжелее в разы. Я делала ему больно, я сбегала, обманывала, даже изменяла, но он сумел простить меня, когда понял, что я освободилась от болезненной связи с Донуном. Я уверена, что будь я на его месте, у меня не хватило бы сил для этого, моя душа не настолько широка и необъятна в своей доброте, как его. Он никогда не говорил мне ничего плохого, никогда не грубил и не хамил, терпеливо выжидал, пока закончатся мои капризы и истерики, а потом высказывал свое мнение. Спокойно, ненавязчиво, но твердо и уверенно. Говорят, что женщина сначала влюбляется в отношение мужчины к ней, и только потом уже в самого мужчину. Я могу с уверенностью сказать, что есть сотни примеров обратных ситуаций, но я не стала исключением и не составляю одинокую единицу той самой сотни. Чанмин давно покорил меня, и я не знаю, что взяло вверх первым: его трепетное отношение ко мне или сногсшибательная внешность в сочетании с красивым голосом и обалденным запахом, который моментально «впечатался» в мою лимбическую систему, не оставляя ни единого шанса для возможных других. Моя опора и поддержка, моя радость и боль, моя свобода и мое отчаяние. Это все он. Меньше, чем за год, из ненавистного мне мужа он превратился в того самого единственного, которого суждено встретить один раз в жизни, да и то не всем. Из нелюбимого в самого любимого и нужного, от мыслей о котором счастье теплым светом разливается по венам, а сердце бьется чуточку быстрее, давая мне знать, что я не просто существую, а живу. Для него… И совсем скоро у меня будет маленькое чудо, частичка его и меня самой, и я уже безумно любила этого ребенка. Мне чертовски повезло в этой жизни.