Natus Mortis

      Я стояла на месте, не сходя с еле видного круга рун. Это была вполне безопасная зона, в которой можно было стоять и при желании без препятствий аппарировать. С другой стороны у меня есть шпага, как оружие для физического боя, так и проводник магии для полноценного магического боя. Только вот я прекрасно осознавала, что ничего не смогу сделать противнику. И вот еще что…       Ну не похож он на милого Эдди Рэдмейна! Вообще ни капли. Этот, настоящий, Ньютон Скамандер был явно потомком скандинавов с примесью ирландцев, хотя и выглядел худым и нескладным, но точно был войном, да еще и с неплохим наследием. Если это, конечно, наследие, а не его вторая ипостась.       — Приношу извинения за столь позднее и внезапное вторжение, — делаю аккуратный поклон, уводя шпагу за спину, — Позвольте представиться. Леди Платинова, Виктория Александровна.       — Рад видеть Вас, Леди, — усмешка плавно превращается в широкую улыбку, — Ньтон Артемис Фидо Рейестарг-Гриндевальд-Скамандер, Лорд Скамандер.       Мужчина делает неглубокий поклон, пока я перевариваю информацию. У него чертова тройная фамилия, в которой фамилии, ну судя по всему, супругов стоят в порядке древности Рода. Пока я зависла в одну точку, Скамандер подобрался неслышно ближе, продолжая улыбаться, однако палочку убрал в ножны на руке.       — Для Вас просто Ньют, Леди, — он склоняется к моей правой руке и я вовремя успеваю перекинуть шпагу в левую, чтобы мужчина мог поцеловать мое запястье, — Рад наконец-то встретиться с Регентом своего Рода.       — Для Вас просто Виктория, Ньют, — натягиваю улыбку, хотя заметно, что она нервная, — Я тоже рада встретится с тем, кто в свое время сделал меня Регентом.       — Мы все еще гадаем над тем, как Магия приняла то, что мы захотели сделать пятилетнего ребенка Регентом своих Родов, — смеется Скамандер, протягивая мне правую руку, — Добро пожаловать в особняк Гриндевальд-Скамандер, Виктория, чувствуйте себя как дома.       Магия особняка принимает меня как гостя, распахивая двери, через которые зашел сюда Ньют. Становится чуть светлее по углам, слышатся звуки шуршания штор, так как окно в помещении оказалось приоткрытым. Принимаю руку помощи от Ньюта, направляясь с ним к выходу из комнаты, а затем вверх по лестнице. На стенах есть некоторые рамы, но в них ни единого мага, только комнаты и поля.       — Отвечая на ваш вопрос, — заговаривает мужчина, когда мы поднимаемся на третий этаж и проходим немного дальше по коридору, — Все маги с картин перебрались на время Рождества в свои изначальные портреты, на которых они были запечатлены.       — А почему же Вы не в Родовом доме? — решаю все-таки уточнить этот вопрос, ибо выглядело все это несколько странно. Неужели он позволил проводить все ритуалы Тессею? Не поверю, Тессей не справится с одной третьей от всех ритуалов, так как он только временный Наследник, пока у Ньюта не появятся свои дети.       — Потому что у нас заключен полноценный Магический брак с вливанием Родов в один алтарь, — пояснил Скамандер, распахивая дверь в небольшую гостиную приятных желто-коричневых оттенков.       — Получается, Вам хватает одного Главы Рода для проведения ритуалов по праздникам за все Рода? — отмечаю, что комната напоминает Хаффлапафф. Почему? Не знаю, интуиция. На некоторых плоскостях стояли горшки с цветами, лежали книги, а на кофейном столике покоилась чашка чая и вазочка с печеньем.       — Именно, — Ньютон помогает мне присесть на диван, а сам присаживается напротив, беря в руки кружку и два раза прищелкивая пальцами. Тут же появляется еще одна чашка и горячий чайник, который начинает наполнять чашку, — Сахара?       — Две ложечки, пожалуйста, — откладываю шпагу в сторону, стараясь ничего не задеть лезвием, — И кто же обычно проводит ритуалы?       — Мы делаем это по очереди, — пожимает плечами Скамандер, следя за тем, как я беру чашку в руки и посылаю через нее магический импульс. Не найдя ничего особо постороннего, делаю небольшой глоток. Мужчина усмехается, — В этом году наступила очередь Геллерта, в следующем ритуалы буду проводить я.       Ньют взмахивает пальцами, призывая к себе из небольшого неприметного шкафчика в углу комнаты шкатулку из светлого дерева, украшенную змеями, мечами, стрелами и какими-то растениями. Все это органично складывалось в необычный узор. Замок на шкатулке был сделан из какого-то светлого серого металла в виде саламандры с клыками, которая прокусила палец Скамандеру, напитавшись его крови. Внутри на коричневом бархате лежали кольца, цепочки и несколько браслетов.       — Кольцо, которое позволит распознать яды и зелья, влияющие на разум, — Ньют протягивает мне золотое кольцо с бесцветным, почти прозрачным, камнем, вытянутым по форме кольца, — Яды окрасят камень в красный, на разум — в оранжевый. Если в еде или напитке будет что-то, что не поддается классификации как яд или влияющее на разум, камень станет желтым.       — С чего такая щедрость? — рассматриваю кольцо в руках мужчины, судорожно вспоминая (причем абсолютно случайно), что ему сейчас восемьдесят семь, а выглядит он на тридцать с копеечками.       — Ты — Регент моего Рода и твое благополучие приравнивается к благополучию моего Рода в далеком для меня будущем, — улыбается Скамандер, продолжая протягивать кольцо, — А еще ты — Регент Родов моих супругов, поэтому желать твоего благополучия все мы будем в три раза сильнее.       — Почему не назначить Регентом кого попроще? — задаю я относительно логичный вопрос, все-таки принимая кольцо и тщательно осматривая его со всех сторон. Обычное, с рунной строкой внутри и еле заметными узорами стрел и змей.       — Потому что в далеком будущем может не оказаться наших прямых потомков, — пожимает плечами Ньют, откидываясь на спинку диванчика и следя за тем, как я рассматривала кольцо, — А так у нас всегда есть перестраховка в лице тебя вплоть до двадцать первого года.       — Почему именно до двадцать первого? — я опускаю руку с кольцом, снова смотря на собеседника. Мужчина усмехается, но на мой вопрос отвечать не спешит, а значит нет какого-то смысла расспрашивать его дальше, — На какой палец стоит надеть кольцо?       — На указательный палец ведущей руки, — отвечает Ньют, следя за тем, как я молча надеваю артефакт на палец правой руки. Кольцо немного сжимается, обхватывая кожу, а затем ощущения того, что на пальце что-то есть, полностью пропадают, — Считайте это моим скромным подарком на Рождество.       — Благодарю, Лорд Скамандер, — я встаю с диванчика, кланяясь мужчине. Ньют улыбается, целует мое запястье, а потом отмахивается от того, что я не могу ему ничего подарить.       Мы остаемся в гостиной пить чай, кушать печенье и обсуждать различные вещи, которые касались как Магического, так и маггловского мира. Скамандер периодически подкидывал мне информацию по поводу ритуалов и изучения дополнительных предметов, среди которых он выделил анимагию и ритуалистику. На мой ответ, что изучать и то, и другое я сейчас не могу из-за того, что проживаю в Лестрейндж-мэноре и меня вообще выкинуло из дома при обновлении щитов, Ньют махнул рукой и заверил, что Вайолет даст мне постоянный порт-ключ на территорию одного любого особняка их Родов.       — Ньют, я дома, — разнесся приятный бас по коридору, мужчина вздрогнул и слегка покраснел, однако тут же подскочил с диванчика.       — Прошу меня простить, Виктория, — протараторил Ньют и быстро прошел к двери как раз в тот момент, когда в ней показался высокий человек в черной мантии с черным мехом, — С возвращением, дорогой.       Скамандер обнимает, судя по всему, Геллерта Гриндевальда, а я отвожу от них взгляд, так как некультурно смотреть на людей, проявляющих столь яркие эмоции при посторонних. Вообще, они должны были быть сдержаннее, но я их частично понимаю. Да и они находятся у себя дома.       — Леди, — раздается его голос прямо рядом со мной. Я оборачиваюсь, вскользь рассматривая высокого мужчину с белыми волосами и разноцветными глазами — тут фильм не наврал — один голубой, второй черный. Правда этот Гриндевальд ни на каплю не был похож на Деппа. Что-то, по типу скул, еще можно было принять за схожесть, однако… — Прошу простить за столь непристойное поведение. Геллерт Райнхардт Эдмунд, Лорд Гриндевальд.       — Леди Платинова, Виктория Александровна, — я встаю с диванчика, делаю небольшой поклон в ответ на поклон Гриндевальда. Затем мужчина целует мое запястье, смеясь одними глазами, — Это я должна извиняться за то, что вторглась к вам в дом столь внезапно.       — Что Вы, не стоит, — улыбается Геллерт, присаживаясь на диванчик напротив меня и утягивая к себе под бок Ньюта, — Лучше расскажите, как Вы оказались снова в прошлом и чем сейчас занимаетесь.       Я вдохнула поглубже, подумала о том, чего не стоит рассказывать этим двоим, а потом приступила к долгому рассказу о том, когда я пропала из своего времени и где оказалась после перемещения. На словах про Лестрейндж-мэнор Гриндевальд заметно скривил нос, однако ничего не сказал и больше никак не проявил свои эмоции. Ньют только искоса глянул на дверь, а я отметила, что где-то еще ходит Рейестарг. Вот интересно, а есть ли в этой реальности у нее родной старший брат? Потому что я его придумывала, создавала. Или не создавала, а… Вспомнила.       В конце моей истории Геллерт задумчиво смотрел в стену, перебирая пальцами по подлокотнику. В его голубом глазу иногда вспыхивали искры такого же цвета. Я присмотрелась повнимательнее к его волосам, не замечая проседи или вообще седых волос, которые должны были выделяться более тусклым цветом. Голубой огонь в Париже, голубой глаз, странные голубые искры… И дело тут явно не в ориентации Лорда Гриндевальда. Неужели он Отмеченный Аидом?       — Леди Платинова… — начал было Геллерт, но я его перебила.       — Просто Виктория, Лорд Гриндевальд, — я улыбаюсь краешком губ, понимая, что он имел полное право назвать меня просто по имени, так как я являюсь Регентом его Рода.       — Хорошо, Виктория, — сдержанно улыбнулся Гриндевальд, — Я хотел сказать, что время уже позднее и стоит отправиться спать. Однако перед этим позвольте, — мужчина махнул рукой, в воздухе слегка заискрилось и в его руке оказался браслет из серебра с черными камнями, — Артефакт Рода Гриндевальд, защищающий от физических воздействий до тех пор, пока не сломается, а сломать его очень и очень трудно. С началом Йоля, Виктория.       — Благодарю Вас, Лорд Гриндевальд, — принимаю из его рук браслет, тут же надевая его на правое запястье. В случае опасности я буду закрываться именно им, даже если у меня в руках будет оружие. Это уже было проверено мной и Антонином опытным путем во время тренировок, — Прошу меня извинить, что я так внезапно ворвалась к вам в дом и не могу принести ничего в ответ.       — Не страшно, — улыбается Геллерт, слегка сощуривая глаза, — Брайс отведет Вас в комнату.       Рядом со мной с тихим хлопком материализовался домовик в черной накидке с гербом Рода Гриндевальд, он подал мне лапку, смотря почти невидящим взглядом. Я пожелала спокойной ночи мужчинам, поздравила их с началом праздника, поклонилась и позволила домовику перенести меня. Мы оказались в небольшой комнате, явно не предназначенной для долгого проживания, так как в ней присутствовала полутороспальная кровать, небольшой комод и дверь в ванную комнату с душем и туалетом.       Намек понят, принят и так далее по списку. Завтра меня в особняке уже не будет. Приказав Брайсу застелить мне постель, я отправилась в душ, где привела себя в порядок за минут двадцать, зависнув на склянках без подписей. Пришлось на запах искать шампунь, бальзам и мыло для тела. Насухо вытершись большим мягким полотенцем, которое лежало сложенным на небольшой тумбочке у душа, накинула на себя мантию Августуса, чтобы не надевать пропахшую моим потом одежду, ибо в Лестрейндж-мэноре я так и не переоделась после тренировки. В комнате на застеленной кровати меня ждала черная ночнушка из ткани, напоминающей шелк, и маленькая записка.       «Встретимся утром за завтраком» было написано каллиграфичным почерком Вайолет. Пришлось только тяжело вздохнуть и понять, что до завтрака слинять не получится. А это значит, что мою пропажу Лестрейнджи все-таки заметят и поднимут тревогу. Стоит вызвать с утра Ринки и попросить ее передать Лорду Лестрейнджу послание, что со мной все хорошо. И что-то обязательно придумать на счет того, где я пробыла всю ночь и завтрак.       Утро встретило меня очень резким пробуждением и тихим болезненным стоном. Моим. Еле открыв глаза после яркого света от висящего в воздухе шара, я осмотрела комнату, которая, к моему счастью, осталась целой. А вот и мой первый магический выброс, который с одной стороны случился на хорошей для меня территории, а с другой стороны я только что подпитала особняк Гриндевальд-Скамандеров. Кстати, Ньютон назвал тогда только двойную фамилию. Рейестарг не прикладывали руку к этому дому или Род действительно появился из слияния Родов? Стоит об этом узнать. Наверное.       Когда тело начало меня более или менее слушаться, я вызвала Брайса, который мне с довольной мордашкой сообщил, что я проснулась за полчаса до положенного пробуждения. Приказала ему нагреть воды в душе, на что мне было сообщено, что все уже готово и меня ждет постиранная моя же одежда. Коротко кивнув, я тяжело выбралась из-под одеяла и отправилась в ванную, придерживаясь рукой за предметы. Ноги плохо слушались, как будто вчера вечером я бежала пару километров без остановки, а потом решила позаниматься на износ растяжкой. И все без задействования магии тела.       Горячая вода мне немного помогла расслабить напряженные мышцы и снять боль. Захотелось призвать Ринки или Афросинью, чтобы попросить у них успокоительное и обезболивающее. Так, стоп. Почему я подумала про домовушку Антонина? Ладно. Сейчас надо решать насущные проблемы. Ринки призвать не получится, Лорд Лестрейндж может почувствовать неладное и попытаться пойти за домовушкой, а там упрется в стену магии, которая не пропустит его на территорию особняка. Тогда придется объясняться…       А в чем вообще у меня проблема? Почему я не могу просто взять и сейчас отправиться делать свои дела? У меня есть оружие, которым я могу колдовать, однако оно слишком большое. Я почти уверена, что смогу связаться с Реддлом или Антонином и Августусом. Меня ничего теперь не держит в Лестрейндж-мэноре, почему же у меня какие-то проблемы?!       Полыхнуло магией, стены в ванной окрасились на несколько секунд в ярко-алый, проявив защитный контур. Раздался звон стекла, тихий звон металла, внутри будто лопнула струна. В этот момент я поняла, что задержала дыхание, вцепившись пальцами в перегородку, отделяющую душевую зону от остальной ванной комнаты. Сделав медленный выдох, а затем вдох, я проморгалась, закрыла глаза и сосредоточилась на магии внутри себя.       Я ее чувствовала. Не так, как было описано в книгах. И не так, как мне описывал Гонт. Слабо, будто я сквиб, но я чувствовала свою магию и знала, что у меня есть магическое ядро. Значит, с меня слетели очередные блокираторы магии. Из-за них я ничего не чувствовала и не могла нормально колдовать. Ведь видела, как спокойно пользуются заклинаниями без слов и без палочки Пожиратели, особенно старшие. Один из ограничителей с меня снял Антонин во время моего приличного, так тогда и не состоявшегося, магического выброса. Сейчас с меня спал еще один. Как говорила тогда Ринки, мою магию блокировали Геллерт, Вайолет и Антонин. Один блок снят ранее, второй снят сегодня. Скорее всего его снял Гриндевальд. Почему? Разберусь с этим вопросом за завтраком.       Выбравшись из душа и одевшись в свою одежду, накинула на плечи мантию Августуса. Я как бы не даю понять, что намерена прямо сейчас уходить, однако и задерживаться не собираюсь. Брайс с поклоном встречает меня в комнате, а затем сообщает, что меня ждут в столовой и ему приказано провести меня. Соглашаюсь, понимая, что сейчас и здесь строить из себя хрен пойми что не стоит, да к тому же не строитель я. Домовик проводит меня по коридорам, облицованным неизвестным мне материалом темного и светлого оттенков. На стенах не висело ни одного портрета, окна были не зашторены, а значит особняк был не особо жилой и выступал в качестве домика для отдыха, о котором обычно знали только самые ближайшие друзья.       Столовая оказалась небольшая, с круглым столом, красивыми, но простыми креслами. Все было выполнено в приятных бежевых и коричневых тонах. За столом уже сидела девушка с белоснежными волосами по плечи, которые слегка завивались к концам. Она подняла на меня взгляд, как только Брайс растворился в воздухе, а я переступила порог комнаты. У Вайолет были действительно глубокие черные глаза, в которых не отличить зрачок от радужки.       — Рада видеть тебя снова, Вика, — Рейестарг говорила почти на чистом русском. Женщина поднялась из-за стола и сделала несколько шагов по направлению ко мне, — Позволь снова представиться — Вайолет Стефания Эллеонора Рейестарг-Гриндевальд-Скамандер, Леди Рейестарг.       — Леди Платинова, Виктория, — в ответ на неглубокий поклон Вайолет, делаю такой же поклон, украдкой осмотрев одежду на женщине. Она была очень похожа на ту форму, в которой вчера, точнее сегодня ночью, вернулся Геллерт.       — Я почувствовала магический выброс буквально полчаса назад, — женщина провела меня к столу и при помощи магии помогла мне сесть на стул. — Пришлось немедленно гнать Геллерта к алтарю, чтобы он снимал с тебя ограничитель. Как ты себя чувствуешь?       — Сейчас вполне неплохо, — Вайолет оказалась на первый взгляд вполне приятной в общении и в магии, — Чувствую усталость, но в пределах нормы.       — Может стоит укрепляющего? — Рейестарг обеспокоенно посмотрела на меня, что-то явно подмечая для себя. Я почувствовала себя несколько некомфортно, однако постаралась не показать этого.       — Благодарю, но мне стоит восстановиться своими силами, — на мои губы ложится слабая улыбка, а Вайолет только пожимает плечами.       — Как знаешь, — женщина одним плавным движением садится за стол, ставя на столешницу локти и упираясь подбородком в сцепленные в замок пальцы, — Что хочешь на Рождество?       В ее глазах появилось что-то, что заставило меня собраться и посмотреть на женщину по-другому. Магия погладила меня по волосам, где-то в коридоре разбилось стекло.       — Что-то, что могло бы помочь мне выжить в Магическом мире, — отвечаю я Вайолет, смотря прямо ей в глаза.       — Прекрасный выбор, — скалится Рейестарг, откидываясь на спинку стула. Дверь приоткрывается и в столовую протискивается Геллерт, потирающий плечо, — Гел, дорогой, будь добр, вытащи Ньюта из чемодана и приведи на завтрак. Надо кое-что обсудить.       — Хорошо, — Гриндевальд в мгновение оказался рядом с женщиной, наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, а затем вышел из столовой, напоследок обронив, — В следующий раз не выпускай такой поток внезапно.       Мне стало снова некомфортно от столь яркого проявления чувств. А еще стало как-то тоскливо. Вайолет смотрела на меня прямо, чему-то усмехаясь и накручивая локон на палец.       — Держи, — внезапно передо мной оказалась сережка в виде гвоздика из белого золота с черным камнем, — У тебя три сережки в одном ухе, а еще я вижу подарки от мужей на тебе, — я покраснела опуская взгляд, — Успокойся, это в порядке нормы в Магическом мире — дарить подобные артефакты Регентам Рода. У тебя теперь есть небольшая защита от зелий, от физических атак, но не хватает от ментального воздействия. Эта серьга — артефакт Рода Рейестарг, укрепляет щиты окклюмента где-то на двадцать процентов и помогает распознать, если в твой разум начнут проникать без твоего ведома. Будет несильно чесаться ухо вокруг гвоздика.       Я аккуратно подцепила артефакт двумя пальцами и поднесла поближе к глазам. Поблагодарив женщину поклоном, я стала откручивать свою сережку и надевать на ее место подарок. Гвоздик в ухе не ощущался, однако меня начал волновать вопрос, как сделать так, чтобы он не отличался от других. Потому что чувствую, что мне снова пропадать в Лестрейндж-мэноре долгое время под контролем Лорда Лестрейнджа и его сыновей и артефакты стоит как-то спрятать.       — Предчувствуя твой вопрос, — Вайолет прищелкнула пальцами и на столе начали появляться столовые приборы и тарелки, — Надо вложить толику магии во все артефакты и захотеть сделать их невидимыми. Или, в случае с серьгой, пожелать, чтобы она замаскировалась под серьги рядом.       Я прикрыла глаза, ощущая магию, бегущую по телу, и направила несколько потоков в три разных места, желая видоизменить артефакты. Украшения заметно налились магией, потеплели, а спустя время все ощущения снова пропали. Открыв глаза, я заметила, что кольца и браслета не видно, однако бывшая белая скатерть оказалась черной.       — Кажется, я перестаралась, — я огладила пальцами ткань, которая оказалась достаточно грубая на ощупь.       — О, не страшно, — улыбнулась Вайолет, призывая на пальцы синий огонь и проводя им по скатерти, — Неплохая трансфигурация. Серьга, кстати, сменила цвета.       В этот момент в столовую вошли Геллерт с Ньютом, желая мне доброго утра и счастливого Рождества. Вайолет хитро сверкала глазами впоследствии, напоминая мужьям о том, что я родилась и выросла в России, где Магический смысл имеет больше Новый Год. Мужчины переглянулись, кивнули чему-то своему и приступили к трапезе. Завтрак закончился на приятной ноте рассуждения о мантикорах и анимагии. Точнее возможности мага превратиться именно в магическое животное, так как я решила этот вопрос задать магозоологу. Скамандер честно ответил, что возможность есть, но шанс нереально низкий.       — Вика, как Вы рассматриваете возможность отправиться в иное место, чтобы провести оставшиеся праздничные дни в приятной компании, — Рейестарг хитро посматривает на меня, явно на кого-то намекая.       А варианта у меня было три — Долохов, Руквуд и Гонт. Антонин мог бы принять меня к себе, но совсем скоро Новый Год, так что, возможно, не вариант идти именно к нему и срывать вполне себе семейный праздник. Августус как раз заканчивает Рождественские ритуалы и переходит к личным делам, поэтому к нему будет относительно выгоднее отправляться. К Реддлу тоже можно, но, чувствую, что тот большую часть времени будет занят своими делами с Вальпургиевыми рыцарями.       А вот возвращаться к Лестрейнджам ну уж очень не хотелось, однако уверена, что меня уже ищут и не могут найти. Надеюсь, что Ринки не сильно пострадала.       — Предвещая Ваш вопрос, — внезапно усмехается Геллерт, — Вы можете не отправляться к Лестрейнджам, если не хотите.       — Вам достаточно сказать, к кому Вы хотите попасть, а дальше мы оформим для определенных магов очень правдоподобную историю того, как Вы к ним попали, — поддерживает мужа Ньют.       — Я же со своей стороны могу только подсказать направится к тому, у кого Вам будет не страшно провести остаток Рождества и отпраздновать Новый Год, — продолжает усмехаться Вайолет, смотря на меня.       Намеки. Намеки. Намеки.       Прекрасно. Мне понимать так, как я это понимаю, или все-таки тут другой скрытый смысл? Или тут вообще нет какого-то скрытого смысла, а я уже выдумываю себе непонятно чего. Все-таки передо мною трое достаточно взрослых магов, которые много прошли и в словесных формулах и интригах разбираются похлеще даже юристов.       — Леди Рейестарг, — я слегка повожу плечами, ощущая странное давление магии, — Я прошу меня простить за столь прямой и наглый вопрос, но в силу своего малого возраста и неопытности в вопросах словесных формулировок, интриг и намеков, я не могу понять — Вы намекаете мне на кого-то конкретного или же нет.       Раздался дружный смех трех разных голосов, который, однако, меня абсолютно не напряг.       — Виктория, как же так получается, — отсмеявшись, Вайолет поправила прическу и наклонилась над столом, — Вы утверждаете, что неопытны в вопросе словесных формул, однако строите их так, будто всю жизнь росли в Магическом Мире.       — Однако, так как время поджимает, — вклинился Гриндевальд, — Скажу, что мы намекаем вам на Лорда Руквуда и Лорда Долохова.       — Проведите остаток Рождества у Руквудов, а Новый Год у Долоховых, — подхватывает Скамндер, задорно мне подмигивая.       — А там сможете определиться, — Рейестарг поднимается из-за стола, продолжая смотреть мне в глаза. Однако тон ее голоса незаметно становится крайне серьезным, хотя на губах до сих пор играет легкая улыбка, — Кто из них Вам больше нужен.       — И мы советуем поторопиться с этим вопросом, — Геллерт так же в миг становится серьезен, поднимаясь из-за стола и становясь рядом с женой, — Решите его до того, как Вам придется возвращаться к Лестрейнджам.       — Иначе Вас будет ждать не очень приятный сюрприз, — подхватывает мысль супругов Ньют, предлагая мне руку и помогая встать из-за стола.       Меня ведут в гостиную с камином, осматривают со всех сторон, возвращают шпагу и проверяют артефакты, которые работают вполне исправно. Вайолет смотрит на меня настолько внимательно, что в какой-то момент я ощущаю, как мои глаза начинают отливать красным цветом.       Женщина усмехается, одним ловким движением выуживает палочку из чехла на предплечье, направляет ее на меня выпуская зеленый луч неизвестного мне заклинания. Я машинально выставляю щит и поднимаю оружие, готовая защищаться и атаковать по возможности.       Миг, и Рейестарг смеется. В ее руках нет палочки, Геллерт напряженно замер, положив руку на плечо Скамандеру.       — Значит, Вы еще не упражнялись со своим даром вне стен тренировочной комнаты и не под присмотром Лорда Руквуда? — вопрос Вайолет задает явно риторический. Я только киваю, опуская шпагу, но не опуская щиты, — Потренируйтесь обязательно, как только попадете в Руквуд-мэнор.       — Почему именно туда? — это был последний вопрос, который я успела задать. Ньют, пакостливо усмехнувшись, утянул меня в камин, схватил горсть летучего пороха и кинул мне под ноги.       — Руквуд-мэнор, — и зеленое пламя утянуло меня в перемещение по каминным проходам, вызывая не особо приятные ощущения, из-за сажи, которая начала забиваться в нос, и из-за дезориентации. Я была не готова перемещаться куда-то, а оттого потерялась в пространстве.       Не сразу отреагировала, когда меня наконец-то вынесло в чьей-то гостиной синих оттенков, а поэтому еле удержалась на ногах, все-таки схватившись за каминную полку рукой. Каминная полка оказалась неудобной для поддержки, моя рука противно заныла, и я все-таки соскользнула на пол, сев на колени. Шпагу пришлось отложить немного в сторону, чтобы не напороться на нее, а руками упереться в колени.       Воздух проходил в легкие с трудом, в носу все еще стоял неприятный запах сажи и пепла. Голова слегка кружилась и пришлось дышать через нос, чтобы восстановиться баланс организма и использовать заклинание очищения.       — Тергео, — взмахнула пальцами, очищая руки, лицо, часть одежды и пол от сажи. Мантия оказалась чистой, видимо, на ней изначально стояли специальные чары или прошиты руны, — Эскуро, — я попыталась прочистить нос, однако заклинание не дало никакого эффекта, только стало сильнее свербеть, — Сука. Анапнео.       Последнее сработало на ура, и я смогла нормально задышать. Глотнула максимальное количество воздуха, медленно выдохнула и наконец-то подняла взгляд. Гостиная уютная, не особо большая, в синих и серебряных тонах, с легким добавлением черного и белого. Уютный диванчик, пара кресел, пуфик, небольшие столики по бокам от дивана, на которых в данный момент стояли небольшие вазочки с цветами. На полу белый мягкий ковер, вдоль стен небольшие стеллажи с книгами и какими-то статуэтками. Окна зашторены тяжелыми синими портьерами, собранными по краям серебристыми лентами. В комнату вела только одна дверь, которая находила слева от камина.       И сейчас около нее мялся с ноги на ногу домовик в черной простыне с гербом Рода Руквуд. Домовик с опаской смотрел на меня, на шпагу и на камин, явно не зная, что ему делать. Я смотрела на него с минуту, не зная, как начать разговор. Дом не отреагировал на мое внезапное вторжение враждебно, а, наоборот, окутал своей магией, поддерживая и помогая, даже в какой-то степени подпитывая. За дверью послышался стук ботинок о паркет, чьи-то тихие голоса, и я почувствовала столь знакомую мне магию. Голоса умолкли в тот момент, когда маги остановились ровно за дверью. Домовик испуганно пискнул, послал в меня связывающее заклинание, от которого я решила не уворачиваться, и с громким хлопком исчез.       — Леди Платин? — удивленно вскинул брови плавно затекший в комнату Августус. Он стоял в плотно запахнутой мантии Пожирателей с палочкой в руке.       — Прошу прощения за столь внезапное вторжение, Лорд Руквуд, — начала я говорить в соответствии с этикетом, гадая, оповестила ли вообще Вайолет о себе и обо мне Руквуду, — Боюсь, чтобы все объяснить, мне понадобится немало времени.       Только Августус открыл рот, чтобы что-то сказать, как в комнату впорхнула голубая полупрозрачная сова. Она села на спинку дивана, повернулась к мужчине и заговорила голосом Рейестарг, оповещая хозяина особняка коротко о моей маленькой проблеме. Руквуд внимательно прослушал все сообщение, периодически поглядывая на меня, а затем махнул рукой, развеивая патронус, и убрал палочку в чехол.       — Думаю, что мы можем обсудить твое путешествие за чашечкой вкусного чая в удобных креслах, — Августус подходит ко мне, плавно развеивая на себе мантию Пожирателей, которая темным туманом стала втягиваться куда-то в район левого предплечья и спины. Под ней оказываются простые домашние брюки и белая рубашка, расстегнутая на несколько верхних пуговиц и с закатанными рукавами.       — Боюсь, что у меня есть некоторые трудности с передвижением, — решила все-таки обозначить свою проблему, когда мужчина протянул мне руку, чтобы помочь подняться, — Твой домовик связал меня. Я не могу сама освободиться.       — О, прошу меня простить, — Августус взмахом пальцев освобождает меня и помогает встать на ноги. Его взгляд падает сначала на шпагу, которая осталась лежать на полу, а потом на герб на мантии, — Это я отдал домовикам приказ обездвижить того, кто проник в дом. Не знал, что это ты.       — Я сама не особо ожидала, что Лорд Скамандер решит закинуть меня именно к тебе в камин без предупреждения хотя бы одной стороны, — улыбаюсь, поднимая голову, чтобы смотреть на собеседника. Руквуд стоит ко мне почти вплотную, продолжая держать за руку, поглаживая мои костяшки.       — Может это потому, что ты вышла в моей мантии? — он напустил в голос немного рычащих ноток и хрипоты, хотя последнее могло быть неосознанным. Я чуть не растеклась от этой приятной интонации, но все-таки смогла удержать себя в руках. А как он без намека выделил то, кому принадлежит эта мантия. При этом намекнул, что со мной была шпага Долохова.       — Возможно, что именно из-за этого, — слегка улыбаюсь, смотря в его темные карие глаза, не убирая свою руку из его руки. Чувствую, как его магия закручивается вокруг меня, плотно оплетая, но не давя, — А возможно из-за того, что я провела в ней весь завтрак.       Из горла Августуса вырвался почти натуральный волчий рык, во рту сверкнули слегка удлиненные клыки, а свободная рука зарылась в мои волосы, слегка сжимая и оттягивая. Я потянулась ближе, цепляясь свободной рукой за ворот рубашки мужчины, заставляя его слегка нагнуться ко мне, чтобы мое лицо оказалось ровно напротив его. Мы так и замираем на несколько долгих секунд, пока я не облизываю губы, приподнимаясь на носочки.       Августус сжимает волосы сильнее, преодолевает те несколько сантиметров и впивается мне в губы грубым поцелуем. Сердце заходится в бешенном ритме, магия закручивается вокруг нас двоих, в комнате что-то звенит, но все мои чувства сейчас сосредоточились на мягких губах и сильных руках. Вторую руку Руквуд обвил вокруг моей талии, прижимая теснее и углубляя поцелуй.       Возбуждение накатывает абсолютно внезапной и сносящей с ног волной. Если бы мужчина меня не держал, я бы тут же осела на пол. Пытаюсь сдвинуть ноги, руками обвивая шею Августуса и притягивась ближе. Руквуд прикусывает мне нижнюю губу, а затем медленно отстраняется, прижимаясь своим лбом к моему и заглядывая в глаза.       — Нельзя, — тихо шепчет он, выпутывая руку из волос и опуская ее на шее, слегка сжимая и массируя, — Нельзя.       — Знаю, что нельзя, — тяжело дыша, потираюсь носом о его нос, а затем утыкаюсь в шею, заскулив на грани слышимости. Августус напрягается, стискивая меня в объятиях сильнее, однако продолжает держать себя в руках, — Дай мне пару минут.       Это внезапное возбуждение — намек то ли от Магии, то ли от Смерти. Сейчас точно не разберусь, так как ощущений слишком много, однако намек есть намек. Руквуд для меня один из самых подходящих партнеров. Почему один из? Потому что второй — Антонин. И мне теперь предстоит разобраться, к кому из них меня подталкивает Магия, а к кому — Смерть.       Мы стоим так долгих пять минут, пока во мне не перестает колыхать магия. Возбуждение потихоньку отступает, мне становится легче дышать и воспринимать магию Августуса. Приятно, Мордред его раздери. Но никакого секса до помолвки или брака, иначе Магия может неправильно расценить намерения Руквуда. Со Смертью вопросов не должно возникнуть, та не так сильно следила за вопросом половой жизни своих Созданных.       — Как ты? — тихо спрашивает у меня мужчина, продолжая, как оказывается, поглаживать меня по спине. Вторая рука все еще лежала на моей шее, — Успокоительное?       — Нет, спасибо, — вышло хрипло, отчего пришлось прочистить горло, — Не стоит, все теперь в порядке. Только ноги дрожат.       Руквуд без лишних слов внезапно подхватил меня на руки и отнес на диван, аккуратно посадив и устроившись рядом. Я оглядела комнату, заметив, что некоторые книги выпали со стеллажей, а одна из ваз с цветами осыпалась мелкими осколками на пол. Во второй вазе стояли обугленные стебли цветов.       — Не извиняйся, — предвещая мои слова, мужчина огладил пальцами верхние позвонки и, не смотря в комнату, махнул рукой, восстанавливая все в первозданный вид, — Все-таки это Магический мир, а не маггловский.       — Я все еще иногда об этом забываю, — млею от приятных прикосновений, но стараюсь не сильно это показывать. Однако, судя по довольному лицу Августуса, мне это не сильно удается, — Я не сильно помешала Рождеству столь внезапным появлением?       — Нет, что ты, — улыбается Руквуд, — Даже сделала его несколько радостней или приятнее своим появлением. Дом не давит на тебя?       — Нет, как ни странно, — снова прислушиваюсь к своим ощущениям и еще раз подтверждаю для себя то, что Руквуд-мэнор принял меня как желанную гостью. От того и не могли домовики сразу разобраться, что со мной делать — обездвиживать или не трогать, — Когда я только выпала из камина, то чувствовала, как дом меня… Поддерживает.       — Привыкай, — все с той же улыбкой ответил Августус, выпутывая руку из моих волос и поправляя мне прическу без помощи магии, — Думаю, стоит тебя познакомить с моими родителями.       — Звучит так, будто ты приводишь первый раз в дом девушку, чтобы познакомить ее со своими родителями и получить их одобрение, — слегка усмехаюсь, нервно заламывая пальцы на правой руке, левой стискивая мантию. На что я рассчитываю, говоря с легкой иронией в голосе?       — А ты против такого расклада событий? — серьезно интересуется мужчина, слегка наклоняясь ближе ко мне.       — Я не против, — отвечаю твердо, хотя Августус слышит явное «но», — Однако…       — Антонин для тебя такой же партнер, как и я, — понимающе усмехается Руквуд, снова слегка отстраняясь и смотря с неким сожалением. Смотрю на него вопросительно и удивленно, намекая на то, чтобы он рассказал, откуда он знает последнюю деталь, — Не смотри на меня так. Только что понял, когда мы… Поцеловались.       — Но что-то же Вас подтолкнуло это сделать? — смотрю ему в глаза и вижу в них красные точки — мои глаза, еле видные только потому, что они не светятся, — И что-то же Вас заставило ввести меня в дом как желанную гостью, иначе бы камин не пропустил меня дальше решетки.       Меня неожиданно притянули к крепкому телу и заткнули одним из проверенных веками методов — поцелуем. Поддаюсь навстречу, обнимая Августуса и отвечая на поцелуй, но делаю себе заметку расспросить подробнее позже, когда будет случай и мы не будем сидеть настолько близко, чтобы меня можно было отвлечь на что-то приятное. А еще узнать, какие отношения связывают двоих моих партнеров друг с другом и почему партнерство не отразилось на свитке гоблинов.       — Хозяин, — в комнате с хлопком появляется все тот же домовик в черном полотенце, — Госпожа просит Вас прийти с гостьей в зеленую гостиную.       — Хорошо, Маки, передай матери, что мы будем через пятнадцать минут, — Руквуд отослал домовика обратно, оторвавшись от меня на пару секунд, а потом прильнул снова, в этот раз проникая своим языком мне в рот. А вот это был запрещенный прием, и я в отместку оттянула на себя его нижнюю губу.       — Негоже заставлять Леди ждать, — вопреки своим словам продолжаю прижиматься к мужчине, цепляясь пальцами за рубашку на его спине.       — А еще негоже представать перед ней в зацелованном виде, — усмехается Августус, намекая не только на себя. Он обводит языком свои губы, которые я ему достаточно сильно прикусывала во время поцелуев, от чего они заметно покраснели. Уверена, что и мои в таком же состоянии, — Я бы показал тебе, что значит поцелуй с привкусом магии, но тогда мне придется проводить обряд помолвки сразу, как только тебя увидят мои родители. Успеем за десять минут привести себя в порядок?       — Должны успеть, — киваю, делая себе еще одну заметку узнать про интересный вид поцелуя и про то, каким образом родители Руквуда могут что-то понять. Хотя тут уже сразу можно сделать определенный вывод — они оба, или только один из них, Видящие.       — Тогда в ванную комнату, — Августус подхватывает меня снова на руки и аппарирует в небольшую ванную комнату, — Что у тебя под мантией?       — Простая классика, — аккуратно расстегиваю мантию, показывая мужчине свой костюм. Успеваю слегка пожалеть о том, что вчера к вечеру сняла галстук и запонки, оставив их у Лестрейнджей. Заметив мое выражение, Руквуд наклоняется и проводит губами по моему лбу, — Если ты продолжишь, к твоим родителям мы не выйдем через десять минут.       — Ферра! — в ванной возникла домовушка, явно уже давно служащая Роду Руквуд, ибо была взрослой на вид и с серебряной вышивкой на своей одежде, — Ферра, позаботься о Виктории, я вернусь через семь минут.       И Августус, улыбнувшись мне, быстрым шагом вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Ферра тут же начала хлопотать надо мной, призывая расческу и поправляя одежду. Мои щеки залила краска, что стало очень заметно, хотя по мне обычно трудно сказать, покраснела я или нет.       Если Руквуд сказал, что он почувствовал партнерство, то и он тогда резко и сильно возбудился. Но он не Рожденный Смертью, вряд ли его возбуждение быстро спало. Мордред! Не думай о таких пошлостях, Виктория! Ты чистокровная Леди Платинова, прародительница Рода, вестница Смерти в этом Мире, в будущем наверняка сильная колдунья, и все, о чем ты сейчас думаешь, это…       — Мер-р-рлин, за что мне это? — тяжело вздыхаю, чем слегка пугаю домовушку, — Прошу прощения, Ферра, я просто задумалась о своем.       — Хорошо, а то Ферра уже подумала, что сделала Хо… Гостье неприятно, — так, блять. Нет. Домовик Руквудов собирался назвать меня хозяйкой? Бред. Бред. Бред.       Да кому я вру, блять. Она собиралась, но вовремя вспомнила запрет, при чем запрет явно исходил не от главы Рода или его родителей, а откуда-то пониже или сбоку. К примеру от партнёра, с которым глава Рода не закрепил связь. В зеркале вижу, как глаза вспыхивают красным, а в голове вертится только одна мысль — если Августус с кем-то сосватан, кроме Антонина, найду на любом конце мира и выпотрошу. Или запытаю и отдам на откуп Барти, у которого один из Родовых Даров некромагия.       — Что же тебе пришло на ум, что твое прекрасное лицо так исказил гнев? — в дверь аккуратно протиснулся Августус, рассматривая, как я сверкаю на свое отражение красными глазами.       — Ни о чем особенном, — смотрю на Руквуда, возвращая глазам привычный цвет, а этот… Нехороший человек смотрел на меня своими сиреневыми глазами, — И что ты видишь?       — Что твоя магия тянется ко мне, но при этом хлестает вокруг, будто… Будто ты хочешь разрушить какие-то магические узы, — усмехается мужчина, проходя чуть глубже в комнату. Ферра слегка и быстро косится на хозяина, а затем последний раз поправляет своей магией мою одежду, — О чем думала?       Оскаливаюсь, делая широкий шаг вперед, оказываясь почти напротив Августуса, от чего приходится задрать голову, и медленно веду рукой от его торса до шеи, но останавливаюсь буквально у самых ключиц, убирая руку.       — Негоже заставлять твоих родителей ждать, когда они так жаждут встретиться с… Гостьей, — медленно перетекаю за спину Руквуда, направляясь в сторону выхода с ванной комнаты. Но не успеваю выглянуть за дверь, когда мужчина сжимает мое плечо, притягивает к себе и аппарирует в коридор, — Не стоит больше так делать.       — Буду знать, — тихо отвечает Августус, проводит руками по моим плечам, а затем аккуратно целует в ухо, — Как мне тебя представить?       — Как и положено, — медленно вдыхаю, стараясь не дергаться. Очень страшно на самом деле, ибо самому Августусу уже за пятьдесят, а мне всего двадцать. Будет. Через год с копейками.       Руквуд хмыкает, целует меня за ухом, выпрямляется, поправляет рубашку, которую он застегнул под горло и вернул рукавам нормальный вид, и жилетку, которую успел накинуть за те семь минут, на которые он оставил меня с Феррой. Подходит плавно к двери, берется за ручку, оборачивается на меня, подбадривающе улыбается, подзывает ближе и приобнимает за плечи, дергая ручку.       За дверью оказывается просторная гостиная в темно-зеленом цвете с добавлением бронзы и темного дуба. В комнате не было камина, только небольшой очаг, который в силу его размеров нельзя было использовать для подключения к каминной сети. Около очага лежал ковер, стояли пара кресел, небольшой столик. Вдоль стен стояло несколько книжных шкафов, полки с декором, на самих стенах висели картины, по которым неспешно прогуливались люди. Около высокого окна, по бокам от которого были собраны портьеры, стоял широкий и мягкий на вид диван, пара кресел, идеально ему гармонирующих и вытянутый кофейный столик.       В одном из кресел сидела женщина с кудрявыми волосами темного каштанового оттенка, убранными в незамысловатый пучок, карими глазами и тонкими чертами лица. Она была очень похожа на Августуса, хотя его отца я еще не видела и не могу судить пока что о схожести сына с родителями. Женщина, завидев нас, слабо улыбнулась, отправила чашку в плавный полет на столик и приподнялась. Она оказалась невысокой, в длинном синем платье, поверх которого была накинула темно-синяя домашняя мантия.       — Мама, позволь представить тебе Леди Платинову, Викторию Александровну, — делаю поклон, почти глубокий, высказывая уважение хозяйке дома. Женщина улыбается, делает странный жест рукой, будто хочет раскрыть веер, но вовремя себя одергивает, — Виктория. Моя мама — Глэдис Лорна Руквуд.       — Рада знакомству с Вами, леди Руквуд, — так как меня представили первой, мне и подавать голос, показывая свою позицию или просто выказывая уважение при знакомстве. Женщина еле слышно смеется, смотря на меня пронизывающим карим взглядом.       — Я тоже рада, Леди Платинова, — Глэдис (очень странно, что я могу спокойно в мыслях называть ее по имени) делает изящный реверанс и слегка кланяется, опуская взгляд — она приняла меня как равную ее мужу или сыну, которые сейчас действующие Лорды Магии, — Составите мне компанию в небольшом чаепитии?       — С превеликим удовольствием, — растягиваю губы в слегка нервной, но искренней улыбке. Женщина указывает мне рукой на диван, а сыну глазами — на кресло. Августус слегка поджимает губы, но садится на указанное ему место, перед этим посадив меня почти в центр дивана, но все-таки поближе к себе.       — Мой муж слегка задерживается, — начинает разговор Глэдис, когда домовики доставляют еще пару чашек и дополнительные сладости, — Он сейчас решает какой-то вопрос в доме МакКиннонов, обещал вернуться максимум через минут двадцать.       — Они снова рассматривают возможность сосватать Марлин с Блэками? — приподнимает бровь Руквуд, смотря на мать. Женщина слегка хмурится и вопросительно смотрит на сына, — Нет смысла скрывать подобную информацию от Виктории, мама. Рано или поздно она узнает об этом сама или же ей расскажут.       — Ты или Лорд Долохов? — Глэдис делает небольшой глоток из чашки, пряча часть своего лица.       — Или же Том, — спокойно отвечает мужчина, продолжая смотреть на женщину.       Пока они играют в гляделки, задумываюсь над сказанными Августусом словами. Марлин была возлюбленной Сириуса. Только вот не помню, верна ли эта информация и откуда она вообще взялась. Однако будем идти от этого. МакКинноны, видимо, чистокровные и вполне состоятельные, раз рассчитывают на брак с Блэками, однако буквально недавно слышала, что сам Сириус увивался за Лили ныне Поттер. Тогда я не заострила на этом внимания, а сейчас задумалась. Только вот додумать мне не дал чей-то громкий смех.       — Леди, не стоит так много думать в этом доме, — на портрете в полный рост стоял высокий мужчина с длинными, слегка вьющимися, русыми волосами и карими глазами. Он смотрел на меня с легкой улыбкой, поигрывая тростью в руке, — Позвольте представиться, Десмонд Мартин Руквуд, муж Глэдис и отец Августуса.       — Рада встрече, мистер Руквуд, — встаю с дивана, делая неглубокий поклон портрету. Все согласно этикету — сейчас он не Лорд и даже не живой. Однако портреты — почти крестражи в понятии книг — артефакт, сохраняющий душу мага в себе, — Леди Платинова, Виктория Александровна.       — Рад встрече с такой интересной личностью, — усмехнулся мужчина, отвешивая мне глубокий поклон, — Редко встретишь тех, кто не боится идти наперекор устоявшимся ролям в аристократическом мире.       — Думаю, мне стоит уточнить, что я родилась и выросла в маггловском мире, — слегка улыбаюсь, краем глаза наблюдая за удивленно вскинувшей брови женщиной. Если меня не подводят глаза — она плотно обвешана защитными артефактами от всего, чего только можно, но не от легилименции.       — Тогда еще лучше! — засмеялся Десмонд, слегка закидывая голову и прикладывая руку к груди, — Так сказать, свежий взгляд на наш застоявшийся Мир. Не прав ли я, Глэдис?       — Но ведь свой Род магглорожденные не могут создать, — нахмурилась миссис Руквуд, подозрительно смотря на сына, который в это время спокойно потягивал чай и… Открыто на меня смотрел, не реагируя на родителей, — Значит не магглорожденная?       — Чистокровная, — кивнула я, присаживаясь обратно на диван и притягивая чашку взмахом пальцев, — Но рожденная у магглов.       — Созданная? — вскинул брови Десмонд, посмотрев на сына, который, оторвавшись от моего созерцания, очень внимательно выбирал печенье на тарелке, — Или потомок сквибов?       — Почему вы предположили первое? — решаю задать вопрос, когда понимаю, что Августус собирается и дальше продолжать делать вид, будто его нет в комнате.       — Потому что у магглов чистокровный волшебник может родиться в двух случаях — Созданный и потомок сквибов, — пояснил мужчина, махнув рукой на сына, который во всю смаковал печенье. Но я явно видела, как его глаза смеются, — Правда про первое очень часто забывают.       — Забывают еще про третье, — слегка улыбаюсь, поправляя мантию, от чего она ложится так, чтобы было видно герб Рода. Глэдис удивленно смотрит на герб, проливая часть чая на платье, а Десмонд сжимает руку на поясе, прямо рядом с чехлом для палочки, — Новая кровь и Чистая магия.       Повисшая в комнате тишина, прерывается еле слышным шуршанием очищающих чар, которые Августус наложил на платье матери. Глэдис смотрит на меня настолько ошарашенно, что ее и без того большие глаза становятся визуально еще больше, а магия слегка искрится в воздухе, что, впрочем, видно только мне и Августусу. Десмонд нахмурился, при этом продолжая смотреть удивленно, но его удивление было больше злое, чем эмоция миссис Руквуд. Пока родители решают, что они хотят сказать или спросить, Руквуд поворачивается ко мне лицом, слегка улыбается и, смотря прямо в глаза, заговаривает.       — Нам надо решить, как доложить Роберту, что ты оказалась у меня и найти хорошее объяснение этому факту, — в его глазах пляшут черти, а губы подрагивают, будто он сдерживается от того, чтобы не засмеяться или не растянуть губы в улыбке, — Но, боюсь, ни одно из тех объяснений, которые можно привести, не подойдут для нашей ситуации.       — Почему я не могу сказать, что меня выкинуло в доме моих… Магических родственников? — предполагаю, слегка отрывая взгляд от мужчины и смотря чуть выше него, чтобы как раз задевать взглядом внимательно слушающего нас Десмонда, — Тем более у меня их трое.       — Не думаю, что Крауч-младший пойдет для объяснения, — качает головой Августус, — Если еще самого Барти можно подговорить на эту авантюру, то вот Бартемиус не пойдет на открытую ложь Роберту. Они слишком давно и близко знакомы.       — А еще оба чтут законы магические и светские, — киваю, давая понять, что и об этом факте я знаю. Крауч-старший и Лестрейндж были очень похожи своим отношением к детям и законам, однако были людьми с абсолютно разными характерами. Именно поэтому в свое время Лорд Лестрейндж встал под знамена Вальпургиевых Рыцарей, став Пожирателем Смерти, а Лорд Крауч остался на нейтральной стороне, однако не высказывался против политики партии Реддла и его соратников, даже позволил сыну вступить в их ряды.       — Как вариант, тебя могло выкинуть в Гонт-холле, — по скользнувшему на миг оскалу на лице Руквуда, я поняла, что он собирается окончательно добить родителей и, дай Мерлин, его матушка не отойдет за Грань сейчас же от остановки сердца, — Тут уже Роберт не станет допрашивать Тома, особенно если сам Том не будет настроен на какой-либо разговор с объяснениями. Ну а третий вариант слишком рискованный во всех случаях. Мало кто вообще еще знает и помнит о том, что Леди Рейестарг жива и здравствует с мужьями.       — Тогда самый выгодный вариант — Лорд Гонт, — не буду шокировать взрослых еще больше, называя Реддла по его маггловской фамилии, — Однако никто не знал о нашем с ним родстве.       — Это как раз может раскрыться, — пожимает плечами Августус, — Да и к тому же… Метку никто не отменял.       — Я еще не решила, хочу ли присоединяться к Пожирателям Смерти, — смерила я мужчину красными глазами, однако еле улыбнулась уголком губ.       — О! То есть ты готова заявить, что встала под знамена Рыцарей? — Руквуд улыбается, от чего я на пару секунд залипаю, и он пользуется моей заминкой, продолжая, — К тому же, Виктория, метка пойдет на пользу тебе и твоей магии.       — Я не хочу форсировать события, Августус, — улыбаюсь, замечая почти чистейший шок на лице Десмонда, который с каким-то отчаянием смотрит с картины на разворачивающийся диалог, — В конце концов ты сам смог выяснить, что я здесь как минимум еще на год.       — Я дал лишь приблизительные наметки, которые понял из бубнежа Антонина, — Руквуд запускает руку в свои кудри, ероша прическу, — Вот он как раз знает точную дату твоего возвращения в будущее.       Чашка из рук Глэдис падает на пол, разбиваясь на мелкие осколки. Чайное пятно начинает медленно расползаться по полу, растаскивая осколки подальше друг от друга. Августус уже не сдерживает ухмылку, граничащую с полноценным оскалом. Я продолжаю смотреть на него, стараясь не сильно повторять его выражение лица.       О, это представление того стоило. Я все еще не знаю точных причин, однако уверена, что мне их пояснят в очень скором времени. Наконец мужчина переводит взгляд с меня на мать, взмахом пальцев очищая пол, а затем смотрит на портрет отца, вопросительно выгибая бровь. Первой в себя приходит Глэдис.       — Значит, — голос женщины зазвучал хрипло, от чего ей пришлось остановится и прокашляться, — Значит, из будущего. Магическая родственница Гонтам, Краучам и… Рейестаргам. А с ними и, получается, Гриндевальдам и Скамандерам, хоть и очень косвенно. Новая кровь и Чистая магия. Чем еще удивите?       — Ваш муж был прав в своих предположениях, Леди Руквуд, — улыбаюсь более спокойно, смотря женщине в глаза, — Я Созданная. Чистокровная от крови и магии, с полноценным наследием и дарами от Смерти.       — Рожденная Смертью, — прошептал более-менее пришедший в себя Десмонд, — Последний раз о таких упоминали в трактате за…       — Тысяча восемьсот тринадцатый год, — подсказала мужу Глэдис, слегка отойдя от первоначального шока и теперь бросая на меня и на Августуса странные взгляды, — Тогда Рожденным Смертью оказался какой-то магглокровный волшебник из семейки, не особо жалующей волшебство. Родители гнобили мальчика до самого его поступления в местную магическую школу, а после его выпуска он просто пропал и больше не появлялся.       — В какой стране это произошло? — меня зацепило то, что Глэдис не упомянула про Хогвартс, а сказала про «местную школу», что могло означать только то, что тот Рожденный Смертью был несильным магом и не смог получить приглашения откуда-то из престижных школ и академий.       — Если мне не изменяет память… — начала женщина, прикладывая к губам указательный палец.       — А тебе она просто не может изменять, моя дорогая, — вклинился Десмонд, подмигнув жене и одобрительно улыбнувшись.       — То он родился где-то в Испании, в регионе, где магглы все еще преследовали «великие цели» Инквизиции, — продолжила Глэдис, не обратив прямого внимания на комментарий мужа, — Все, что потом было известно, так это то, что он обращался в местный филиал Гринготтса, где ему выдали все положенные инструкции и даже открыли счет, но впоследствии счет был заморожен, а позднее закрыт.       — По причине смерти владельца? — уточняю, вспоминая слова гоблинов и Реддла. Одни утверждают, что я просто родилась мертвой, но меня Великая сущность удержала в этом мире, а второй — что гоблины в этом мире не те, кому стоит доверять с подобной межмировой информацией.       — Об этом гоблины не распространяются, так как подобное обычно прописывается в контракте, — женщина призывает домовика и приказывает доставить новую чашку, так как предыдущую ее сын просто убрал заклинанием, заставив полностью исчезнуть, — Но в основном — да, из-за смерти владельца.       Мне захотелось еще позадавать вопросы, которые касались бы Созданных или похожих тем, но я чувствовала, что конкретно с этими магами не стоит это обсуждать. Уроки с Реддлом мне давали только общие познания и я никогда не интересовалась тем, кем были Созданные раннее, многие года назад, а возможно и века. Дальнейший диалог построился на теме финансов, банков, маггловских валют, плавно перешел в политику, откуда Десмонд и решил задать мне вопрос.       — Леди, скажите, — обратился он ко мне, уже восседая на нарисованном стуле, который буквально минут пять назад принес с другой картины, — На какой стороне в политическом мире стоите Вы?       — На нейтральной, пока что, — отвечаю сразу, слегка прищуривая глаза. Августус довольно улыбается, поняв мою «игру слов». Десмонд не уточнил про Британию, а на политической арене Мира я занимаю нейтральную сторону, предпочитая наблюдать и не вмешиваться, то есть не выступать в качестве политика или их помощников. Так было в маггловском мире, так будет и в магическом.       — Хорошо, — мужчина на картине вздохнул, беззлобно усмехнувшись, явно так же заметив то, что от него требуется уточнение, — Вы проводите время с Вальпургиевыми Рыцарями, хотя так же очень и очень близки конкретно с Пожирателями Смерти и их непосредственным лидером Лордом Гонт. Однако Вы из будущего, выросли в другой стране, да и наверняка слышали про Орден Феникса и Министерство Магии.       Мужчина сделал паузу, посмотрел на сына, который спокойно восседал в кресле, но, судя по сжавшимся на подлокотнике пальцам, был напряжен. А потом Десмонд заглянул мне в глаза и от него повеяло неким потусторонним холодом, от которого простого мага пробрало бы, но не меня.       — На чьей стороне выступаете Вы сейчас, находясь в Магической Британии? — Глэдис, до этого мирно рассматривающая что-то за окном, напряженно повернула голову в сторону мужа, а потом обеспокоенно глянула на застывшего восковой скульптурой сына.       Я прикусила щеку изнутри, стараясь сильно не показывать волнение и злость, которые разом накатили от вопроса Десмонда. Для себя я давно решила, что останусь на стороне Вальпургиевых Рыцарей и, возможно, вступлю в ближний круг Пожирателей Смерти, если в итоге Реддл согласится принять меня на тех же правах, что и Руквуда, Долохова и Грейбека. С другой стороны, мне не очень-то и хотелось распространяться об этом старшим Руквудам и именно сейчас. Но я не могу быть уверена на все сто процентов в том, к какой стороне они сами принадлежат. То, что их сын является Пожирателем Смерти, не делает их лояльно настроенными к Гонту и его вассалам с их политикой. Да, они до сих пор привечают Августуса, однако он сейчас Лорд Руквуд, это его Родовой дом. Хотя с другой стороны, Глэдис могла собрать вещи и перебраться в другую недвижимость Руквудов, которая, несомненно, есть. К тому же, после смерти мужа она могла со спокойной душой попроситься к своим родителям, если не домой, то просить разрешения пожить в одном из выходных домиков. Хотя они могут выступать на нейтральной стороне, но подсказывает мне интуиция, что они далеко не на нейтральной стороне.       — Мне очень трудно ответить сейчас на этот вопрос, — начала я медленно говорить, когда поняла, что пауза затягивается, — Я хоть и прожила в этом времени почти пять месяцев, однако видела только одну из сторон одной партии. Про Орден Феникса и Министерство Магии я знаю исключительно со слов Пожирателей Смерти, а из знакомых магов из тех структур я почти лично знаю только Лорда Крауча. Поэтому пока что я занимаю стойкую нейтральную позицию, хотя не отрицаю тот факт, что Вальпургиевы Рыцари выступают за правильные идеи. Однако и Орден Феникса не является ярым противником политики Лорда Гонта, как и Министерство Магии, так как борьба за министерское кресло вполне обыденное дело в политических кругах.       В гостиной настала тишина. Пальцы Августуса так и не расслабились, и он продолжал до побеления костяшек сжимать подлокотник. Десмонд смотрел на меня изучающим взглядом и делал для себя какие-то выводы, а Глэдис просто волновалась за своих мужчин. А вот я раздумывала над тем, как донести свои истинные намерения до Августуса без лишних глаз и ушей.       — В таком случае у меня пока что больше нет вопросов, — Десмонд слегка кланяется, опуская взгляд. Ощущение замогильного холода исчезает, и Глэдис спокойно выдыхает.       Дальнейший разговор прошел в легком напряжении, но очень быстро свернулся появившимся патронусом от Реддла. Прекрасная полупрозрачная королевская кобра буквально вползла по воздуху сквозь окно и свернулась кольцами около кресла Августуса. Сообщив о том, что Лорд Лестрейндж с самого утра не может найти меня, успел уже допросить Ринки и облазить всю территорию мэнора и прилежащие к нему пространства. Реддл изъявил желание наведаться к Руквудам прямо сейчас, и Августус взмахнул палочкой, стряхивая с нее изящного ворона и, продиктовав сообщение, отправил Реддлу.       — С твоего позволения, сын, я бы хотела остаться в гостиной на момент переговоров с Лордом Гонт, — заявила Глэдис, скрестив руки на коленях. Десмонд с картины кивнул, выражая согласие с женой.       — Только если Виктория будет не против, так как речь пойдет о ней, — спокойно отвечает родителям Августус, вопросительно смотря на меня. Миссис Руквуд удивленно вскидывает брови и слегка приоткрывает рот, однако сказать ей что-либо мешает вспыхнувший зеленым пламенем камин и вышагнувший из него Реддл.       — Прошу прощения за вторжение, леди Руквуд, Десмонд, Августус, — мужчина раскланялся с родителями Августуса, пожал самому хозяину руку и повернулся лицом ко мне, — С прошедшим Рождеством, Леди Платинова.       — Благодарю, Лорд Гонт, — встаю с дивана, делая глубокий поклон, а затем поздравляю в ответ, делая себе пометку как-то более материально отблагодарить Реддла чуть позже, на какой-то иной праздник.       — С Вашего позволения… — и не дождавшись чьего-либо ответа, мужчина садится на половину дивана ближе к Глэдис, закидывая ногу на ногу, — Времени у меня не так много, но обсудить возникший вопрос просто необходимо, иначе Роберт проест во мне дырку размером с квоффл.       — Мы уже немного обсудили вопрос того где и как оказалась Виктория из-за проведенных Лестрейнджами ритуалов, — взял на себя слово Руквуд, бросив несколько раздраженный взгляд на родителей, которые не собирались покидать гостиную, — Как вариант, мы решили выдать часть скрываемой правды — ваше магическое родство.       — То есть Викторию занесло ко мне, как к ближайшему магическому родственнику? — вопросительно выгибает бровь Реддл и, дождавшись моего подтверждающего кивка, продолжает, — Хороший вариант, с учетом того, что Бартемиус выдал бы местоположение внезапной гостьи сразу же. Значит, так и поступим, однако Роберт попытается сунуться ко мне в гости или направить сыновей, — мужчина переводит на меня взгляд своих красных глаз, в которых сейчас был вытянутый змеиный зрачок, — Что тогда делать?       — Вы можете сказать, что Вам некогда нянчится со мной, так как у вас полно своих политических и Родовых дел, поэтому Вы отправили меня к первому, кто пришел к Вам в голову, — слегка оскаливаюсь, не боясь смотреть Воландеморту в глаза, — Августусу.       — Почему он первый пришел мне в голову? — спрашивает Реддл, но больше ради интереса, так как, чувствую, моя идея ему пришлась вполне по душе.       — Скажите, что разбирали почту и там оказалось письмо от него, — пожимаю плечами, разводя руки в стороны, — Или думали над очередной акцией, строили проект закона, который потом необходимо провести через Министерство, а на данный момент там работают три ваших сотрудника — Лорд Малфой, Лорд Яксли и Лорд Руквуд. Не к Лорду Яксли же меня направлять — у того жена и дети, наверняка с внуками.       — Да и Абрахас сейчас занят делами Рода и семьи, Нарцисса на приличном сроке, — покивал головой Реддл, однако на его лицо лег оскал, — А вот Августус холост, красив, силен и дома как раз один без лишних родственников, только с родителями.       Я оскалилась в ответ, запустив в мужчину невербально и без палочки жалящее заклинание, которое тот с легкостью отразил простеньким щитом. Мы побуравили друг друга взглядами на протяжении пары секунд, а затем мужчина одним изящным движением поднялся с дивана и поклонился родителям Августуса.       — Все интересующие меня вопросы я урегулировал, — в его голосе слышался толи сарказм, толи проскальзывала издевка, — Только Вам решать кого пускать к себе домой для общения с Леди Платин, — Реддл выделил обращение ко мне интонацией и выразительно посмотрел на Глэдис, — А за сим позвольте откланяться. Спасибо за гостеприимство.       Камин снова полыхнул зеленым пламенем, унося с собой Реддла и его противную ухмылочку. Он еще успел подмигнуть мне, перед тем, как его лицо исчезло в вихре перемещения. Августус устало вздохнул, потер двумя пальцами переносицу и прикрыл глаза. Десмонд задумался о чем-то своем, а Глэдис вопросительно на меня посмотрела.       — Почему Леди Платин? — спрашивает у меня женщина, смотря пристально в ожидании ответа.       — Потому что в ближайшее время я не собираюсь распространяться о своем происхождении, — спокойно отвечаю женщине, но что-то меня медленно, но верно, начинает подбешивать.       Миссис Руквуд смеряет меня странным взглядом, а затем обращается к сыну с вопросом о том, где меня стоит разместить. Августус, не задумываясь даже на пару секунд, говорит о том, что уже приказал подготовить мне спальню в хозяйском крыле. Глэдис довольно кивает, переводя взгляд на все еще задумчивого мужа и начинает разговор с ним. Руквуд какое-то время раздумывает над чем-то своим, а потом поднимается с кресла и протягивает мне руку.       — Виктория, позволь проводить тебя до твоих временных комнат, — я принимаю его предложение, вкладывая свою ладонь в его, и мы направляемся к выходу из гостиной. В спину мне упирается чей-то липкий и тяжелый взгляд.       — Кажется, я все-таки не понравилась твоей матери, — решаю заговорить, когда мы отходим на приличное расстояние от гостиной и сворачиваем к главной лестнице, однако проходим ее мимо.       — Скорее мама снова надумала себе чего-то непонятного, — устало отзывается Руквуд, поправляя свою прическу, тем самым заставляя кудри стать еще более объемными, — Не слушай ее, если она внезапно начнет поучать тебя по поводу того, как надо вести себя в высшем свете, на балах, при высокопоставленных лицах, при Лордах. Для нее ты — очередная кандидатка в невесты, только почему-то со сложным характером, который она попытается сломать.       — Очередная? — откуда-то из глубин моей темной души поднимает ревность. Августус смеется, останавливается около очередной двери, поворачивается ко мне лицом, наклоняется и целует в нос. Ревность постепенно испаряется, — Прости. Постоянно забываю, что тебе не тридцать, а немного за пятьдесят.       — В такое время уже многие обзаводятся наследниками, а я не смог, — усмехается Руквуд, открывая дверь в комнату и пропуская меня вперед, — Но насчет мамы я серьезно. Не дай ей промыть себе мозг. Она вышла из Рода Кэрроу, они там все… Немного повернуты на дисциплине. Но отец любил ее так искренне, даже…       — Выдрессированную? — подсказываю мужчине слово, смотря в его сиреневые глаза, — На что ты снова смотришь?       — Не поверишь, — ласково улыбается Августус, протягивая руку к моему лицу и убирая прядку моих волос за ухо, — На то, как наша магия начала сплетаться, когда мы рядом. И, да, ты правильно сказала. Именно такой была мама на момент заключения брака с отцом, впоследствии она смягчилась и стала более вольной, вот только невесту мне подбирала из таких же, какой должна была стать она.       — Беременной, босой и ждущей мужа у камина, занимаясь вышивкой крестиком? — выгибаю бровь, слегка отстраняясь от мужчины.       — Именно, — смеется Руквуд, не делая шага ко мне, — Однако ты мне понравилась именно за твое нежелание следовать нашим стандартам женщин. Попробуй тебя заставь быть простой хранительницей очага, так ты запустишь пару пыточных и добавишь еще ногой в живот или кулаком по лицу.       — Ну не все так страшно, я же не такой тиран, — усмехаюсь, наконец-то решив осмотреть комнату. Краем глаза успела заметить, как вопросительно нахмурился Августус, слегка склонил голову на бок, а затем мотнул головой, будто отгоняя какую-то навязчивую мысль.       Комната оказалась небольшой спаленкой с кроватью, комодом, зеркалом, туалетным столиком, небольшим диванчиком, креслом у окна и письменным столом. В одном из углов находилась небольшая дверца, наверняка ведущая в ванную комнату. Цветовая гамма была светлой, но не яркой, преобладали светло-бежевые и голубые оттенки, разбавляясь синим и коричневым деревом. Приятно, но не в моем вкусе.       — Знаю, что тебе не сильно по душе, но мама наверняка сделала бы по-своему, попробуй я поселить тебя в красную или синюю комнаты, — Руквуд подходит со спины, кладет руки на плечи и слегка массирует, — Дальше по коридору будут мои комнаты. Комнаты родителей в другом крыле. Я приставил к тебе Ферру, которая помогала тебе сегодня утром.       — Хорошо, — киваю, слегка расслабляясь под приятными ощущениями. Прикрываю глаза, откидываясь спиной на грудь мужчины, запрокидывая не сильно голову и упираясь затылком в его ключицу, может чуть повыше.       Сильные пальцы проходятся по плечам, ключицам, плавно переходят на шею, надавливая на позвонки и массирующими движениями проходятся по линии роста волос. Августус наклоняется к моей макушке, вдыхает запах и зарывается носом в волосы. Я окончательно закрываю глаза, отдаваясь ощущениям окутывающей меня магии. В голове проскальзывает мысль о том, что стоит найти магический способ подкрасить волосы, так как уже полгода их не трогала.       Волосы…       Волосы!       — Волосы! — вскрикиваю, от чего Руквуд вздрагивает, слегка отстраняясь от мне. Я вырываюсь из его объятий и быстрым шагом направляюсь к зеркалу.       — Что случилось? — обеспокоенно спрашивает мужчина, пока я рассматриваю себя в зеркале.       Рост не изменился, но он и не должен был, я уже как три года не расту. А вот волосы не отрасли. Ни на миллиметр. Я тогда, перед исчезновением в сентябре, буквально только что покрасилась, но прошло же уже полгода! Корни уже должны быть не просто моего цвета, волосы должны теперь доставать ниже плеч, но прическа не изменилась ни на тон. Тот же оттенок, который должен был смываться, та же длина. И ногти. Я подняла ладони, рассматривая маникюр. Все тот же черный гель-лак, который я так же сделала буквально незадолго до исчезновения.       Почему я не заметила это ни разу за пол года? Ногти должны были уже через месяц мне начать мешаться делать какие-либо бытовые вещи, ибо отрасли бы на приличную длину, а тут… Ни единого намека на то, что прошло пол года. Будто я только вчера прибыла в это время.       — Виктория? — Августус аккуратно подходит сзади, смотря на меня через зеркало.       — Я знаю, что задам сейчас абсолютно странный вопрос, — поворачиваюсь к мужчине лицом, заглядывая в его обеспокоенные глаза, — У девушек магов есть периоды менструации?       — Да, конечно, — Руквуд нахмурился, но продолжал смотреть на меня с беспокойством, что приятно грело душу.       — Тогда у меня проблема, — прикусываю губу, снова бросая на себя взгляд в зеркало, — За полгода у меня не прошло ни одного цикла, не отросли волосы и ногти.       Августус помолчал, рассматривая меня уже не так обеспокоенно, однако в этот раз смотрел сиреневыми глазами. Я судорожно думала над тем, с чем может быть связано то, что я застыла во времени. И как я вообще умудрилась не заметить чего-то подобного? И ведь никто больше не задавался вопросом… Надо спросить об этом Реддла.       — Я посмотрю, что есть по этому вопросу в библиотеке, — наконец-то отозвался Руквуд, отмирая и подходя ближе ко мне, — А сейчас свяжусь с Робертом и спрошу у него про ту домовушку, что он приставил к тебе. Заодно решим вопрос с посещением братьев. Хочешь их увидеть?       — Если честно, прямо сейчас не хочу никого видеть, — вздыхаю, прижимаясь лбом к плечу мужчины, — Кроме тебя и Антонина. Но надо увидеться хотя бы с Родольфусом.       — Тогда я сообщу Роберту, что не готов сейчас принимать сразу всех и намекну на то, что прийти может только один, — улыбнулся Августус, обнимая меня за плечи, прижимая ближе, — Мне надо идти заниматься Родовыми делами. Побудешь пока что одна?       — Да, конечно, — поднимаю на Руквуда взгляд, улыбаясь и давая ему понять, что со мной все будет в полном порядке. Он смотрит на меня пронзительным взглядом, а затем склоняется и легко целует в губы.       — Я знаю, как тебе претит сидеть взаперти, поэтому дождись Ринки или Ферру с новостями и, может, завтра выберемся погулять по Косому Переулку, — мужчина оставляет поцелуй на макушке, выпрямляется, поправляет жилетку и улыбается мне, — Можешь почитать что-нибудь, шкаф связан с библиотекой, для тебя она не ограничена.