Девочка, которая пошла против

Рождество…семейным праздник, который я за всю свою жизнь встречала только один раз по-настоящему, да и тот закончился письмом от матушки, который испортил всё мое настроение. В этом же году я отклонила приглашение семейства Уизли на праздник. В «Норе» соберется и так много людей, я буду лишней. Оставаться в Хогвартсе тоже не хотелось, я хотела вернутся к Андромеде и Теду, но потом передумала. Проводить время с ними приятно, но не в это раз. От безысходности я направилась на Гриммо, надеясь, что буду одна и смогу побыть в библиотеке. Но моему плану было не суждено сбыться, потому что там была Тонкс. Я думала, она будет отмечать Рождество в «Норе» или с родителями, и никак не ждала увидеть её в этом доме скорби. Иначе назвать его нельзя, потому что он вызывает у только негативные эмоции. По виду Тонкс было понятно, что она продолжает убиваться по Люпину. Её всегда цветные и веселые волосы стали серого, мышиного цвета, глаза излучали отрешенность, а опушенные руки и сутулый вид говорил о том, что она уже отчаялась. Оказалось, что отмечать праздник она, вовсе, не собиралась. Просто так оставить её я не могла. Так что… Стол оказался накрыт через несколько минут моими домовиками (Кричер не появлялся), а несколько бутылок хорошого вина я поставила сама. Потом осмотрелась и поняла, что отмечать праздник в таком доме нельзя, поэтому с помощью магии развесила светодиоды (магловские), игрушки и поставила елку. Теперь столовая выглядела более весело. Прежде серое и мрачная комната стала более светлой и яркой. — Сицилия, нет, пожалуйста, — жалобно попросила Нимфадора, — я не хочу этого. — Тебя никто не спрашивал. Я не собираюсь смотреть на то, как моя сестра губит себя. Тонкс поняла, что возражать мне не имеет смысла, а после третьего бокала и не хочется. Празднование Рождества превратилось в попойку, на которой мы плакались друг другу. (не буду больше пить). Она рассказывала мне о том, какой Люпин плохой, и что ей надоело это всё, но и разлюбить она его не может. А после того, что случилось в Лютном, когда она и он пострадали, она не может спокойно думать о его работе. Как оказалось, он был в стае Фенрира, шпионил. В общем, праздник прошел весело. К утру следующего дня мы пытались отодрать приклеенный заклинанием портрет Вальбурги. Она отчаянно сопротивлялась и кричала, даже появился Кричер, но завидев меня, вновь исчез. Пошли спать мы уже на рассвете. Не знаю, сколько времени было, когда мы проснулись, но пробуждение было фееричным. Я оказалась в комнате Регулуса, а Тонкс в комнате Вальбурги. Причем, когда она ложилась, видимо, запуталась в балдахине, потому он испепелён. Придя в столовую, мы пришли в ужас, потому что не только балдахин кровати Вальбурги был превращен в пепел, но и портьеры, которые закрывали окна. Портрет же самой хозяйки дома был весьма в плачевном состоянии. Прежде позолоченная рама стала темно-коричневой, портрет был весь в следах от ногтей, а куска стены рядом с ним не было вовсе. — Что здесь произошло? Это мы сделали? — в ужасе спросила Тонкс. — Ты первый раз с похмелья просыпаешься? — удивленно спросила я, вспоминая свой первый раз. — Я не пью, почти…я же аврор, — неуверенно сказала Дора. — А? А авроры — не люди? — усмехнулась я. — Забей просто, с кем не бывает. Подди, — передо мной появился мой верный домовик, — не мог бы ты кого-то позвать, чтобы они прибрались здесь, пожалуйста, ууу, — голова резко загудела. — Да, конечно, — ответил домовик, укоризненно смотря на меня. — Не советовал бы тебе столько пить. — Я даже не помню, когда последний раз напивалась, так что…отстань. Чтобы избавиться от жуткой головой боли и похмелья, я направилась в комнату Сириуса, потому что у него всегда был запас антипохмельного зелья. У меня получилось отыскать заветную жидкость и снять похмельный синдром. Как маглы живут, у них же не зелий, ни магии, удивительно. Последующие два дня мы провели вместе, потом ей нужно было отправляться на работу. За эти несколько дней я всё-таки извинилась перед ней за то, что накричала тогда… А ещё рассказала про Оливию Долохов, про её помощь. Нимфадора очень сильно удивилась, но предположила что это, возможно, был план, чтобы вызвать у меня доверие. Я тоже так думала, но потом отказалась от этой идеи, потому что моя интуиция говорила обратное. Ещё Тонкс рассказала о задержании Стэна Шанпайка (кондуктора Ночного Рыцаря), о том, что Дамблдор ходатайствует о его освобождении. А также сейчас новый министр магии, Руфус Скримджер, пытается вернуть доверие народа, которое министерство потеряло за последние годы. Впрочем, чего ещё следовало ожидать. Я отправилась в Хогвартс за день до возвращения учеников, чтобы подготовится к занятиям. — Мисс Лестрейндж, прекрасно выглядите, — язвительно встретил меня Снейп, когда я вышла из камина в кабинете ЗоТИ. — Хорошо отметили? — Прекрасно, не завидуйте, — ответила я не менее язвительно и отправилась в свои покои. Я пришла к себе в комнаты, разобрала вещи и направилась к Дамблдору, потому что не работала с его проклятием с Рождества. Не представляю, что с ней произошло за эти дни. Впрочем, всё оказалось не так плохо, как я думала, видимо, зелья Снейпа, действительно, хорошо помогают. Мы поговорили с ним на отстраненные темы, он рассказала про Лонгботтомов. Рассказал, что о их чудесном выздоровлении знает уже вся Магическая Британия. Интересно, как быстро мамочка вновь к ним наведается? Когда я вышла из кабинета Дамблдора, ко мне подошел Гарри Поттер. По его лицу было видно, что что-то происходит. — Нам нужно поговорить. — Да, конечно. Пошли ко мне. — сказала я, и не дожидаясь Поттера, направилась к себе в покои. Путь до моих комнат занял не особо много, потому что они находились недалеко от кабинета директора. Вообще, мне очень понравились покои, которые мне выделили директор. В них входила просторная спальня, ванна, гостиная и библиотека-кабинет. В эту библиотеку я переместила многие свои книги из дома, а ещё некоторые вещи, необходимые мне для работы. — In tenebris est, et in singulis nobis, — произнесла я пароль от своих комнат. — Проходи. — Что это значит? — спросил Поттер, кивая на стену. — Тьма в каждом из нас, — ответил я, ставя в голове заметку, что нужно поменять пароль. — О чем ты хотел поговорить? — спросила, когда мы были в моей гостиной. Поттер сел на диван, а я направилась к столу, на котором стоял графин, чтобы налить воды. — О тебе, Малфои и Снейпе, — я непонимающе уставилась на Поттера. — Я видел вас тогда, когда вы ушли с… — Мальчишка, ты следил за нами? — накинулась я на него, забыв про воду. — Да, — выпалил он, — о чем вы говорили? Почему Снейп предлагал помощь Малфою, почему ты там была? — Это не твое дело, Поттер, — угрожающе надвигалась я на него. — Не лезь не в свое дело. — Ты на их стороне? Да? — На чьей? — от удивления я остановилась на месте. — На стороне Пожирателей? Ты…ты тогда говорила с Малфоем и со Снейпом, вы говорили о Темном лорде. Ты используешь темную магию. Твоя… — Моя мать Беллатриса, так? — Он кивнул. — Ты думаешь, что я Пожиратель? — Я не знаю, — неуверенно ответил Поттер. — Хорошо. Ты уверен, что Драко Пожиратель? — Поттер кивнул. — Ты уверен, что Снейп на стороне Волан-де-морта? — Поттер опять кивнул. — Ты не опровергаешь этого. Это так? — Я не имею права тебе ничего говорить, — вспомнила я слова Дамблдор. Я села на диван рядом с ним. В руках у меня был стакан с водой, о котором я благополучно забыла. Сделала глоток, прохладная влага остудила меня. Новость о том, что Поттер следил за мной, привела меня в замешательство. Если честно, то я сама не понимаю, зачем тогда пошла с ними. При Снейпе Драко всё-равно бы ничего мне не сказал. Но то, что он сказал при нем повергло меня в шок. «Знаю, чего вы добиваетесь! Хотите украсть у меня славу!». Противно от этих слов. Но больше меня повергло в шок то, что я не додумалась накинуть на нас заглушающие чары. — Почему ты молчишь? Тебе есть, что скрывать? — спросил у меня Поттер. — Я думаю, не мешай, — отмахнулась я. — Поттер, почему ты везде лезешь? — Я никуда не лезу, — насупился он. — Да ты что. На кой черт ты тогда пошел за нами? Тебе своих приключении мало? И вообще, как ты смог проследить за нами так, что ни я, ни Снейп не заметили тебя? — Поттер уперто молчал. — Ну ладно, видимо, это секрет. Хотя догадки у меня были. Я помню, что ему от отца должна была достаться мантия-невидимка. Семейная реликвия Поттеров. — Так ты ничего не ответишь, да? — ещё раз спросил Поттер. — Пока нет. Я не могу. Мне нужно посоветоваться с Дамблдором. — Так он знает? — Конечно знает… Ладно, Поттер, иди-ка ты в свою комнату, если что-то смогу, то расскажу тебе, — попыталась я выпроводить незваного гостя. — Но… — Никаких но. Иди в свою комнату. И не придумывай себе всякой ерунды, — повела я его к выходу. — Но это не ерунда. Это правда, и ты это знаешь, — сказал он перед тем, как я захлопнула дверь. Вернувшись в гостиную, налила себе ещё воды, выпила её и села на кресло. Что мне делать? Сказать ему я ничего не могу. Он не должен знать ни про Снейпа, ни про задание Драко, ни про Дамблдора. Пацан опять в неведении. Черт. Я встала и направилась к Дамблдору. Зайдя в кабинет директора, поняла, что его опять нет. Моргана всемогущая, помоги. Я искала его по всей школе, в итоге он нашелся в кабинете Снейпа. — Профессор, это срочно, — постучала я по двери. Мы направились в его кабинет. Горгулья в сотый за день раз пропустила меня внутрь. — Что-то произошло, мисс Лестрейндж? — спросил у меня профессор. Я поведала ему о разговоре с Драко, о подозрениях Поттера. Дамблдор «успокоил» меня тем, что ничего страшного не произошло. — Он опять ничего не знает! Опять. Вы наступаете на свои же грабли, — воскликнула я, теряя контроль. — О чем же он должен знать? — Например, о вашей скорой смерти, о задании Драко и о том, что вы знаете о нем. Много что он должен знать. А может стоит рассказать мальчику, что он крестраж? — Не тебе это решать, Сицилия, — отрезал Дамблдор. — Мне что же молчать? — Да. А чтобы ты ничего лишнего не сказала, ты должна мне Непреложный Обет, — сказал Дамблдор, — помнится, что обещала его дать. — Конечно, профессор, — процедила я. Мне пришлось дать ему Обет. Его условием было то, что я не говорю Поттеру ничего сверх меры, а также, что помогу ему отыскать крестражи. Что буду помогать Поттеру и Ордену. Таким образом, одно бездумно брошенное слово вернулось мне Непреложным Обетом. Покинула я кабинет Дамблдора, сжимая кулаки от злости. Губы мои были плотно сжаты, а глаза смотрели сквозь людей. *** Стук в дверь. — Да, заходите, — оторвалась я от проверки эссе с прошлого года. Сегодня начались занятия, а работы третьего курса ещё не проверены. — Гермиона? — удивилась я. — Ты что-то хотела? — Сицилия, можно с тобой поговорить? — Я кивнула. Она прошла и села за первую парту. — Гарри не рассказал о министре? — Я покачала головой. — Так я и думала. — С чего ты взяла, что Поттер что-то не рассказал мне? — Он не доверяет тебе. — Я подняла бровь. — После того случая с… — С Драко и Снейпом. Я знаю. Он пытался поговорить со мной об этом. — Он перестал доверять тебе, но… — Но ты доверяешь, — усмехнулась я, — интересно узнать, в чем причина? — Ты не похожа на Пожирателя. Я вижу это, ты не такая, как они. Но сейчас не об этом. На Рождество к Гарри в «Нору» приезжал министр магии. Он хотел, чтобы Гарри внушил всем волшебникам, будто Министерство отлично справляется со своей работой. Я усмехнулась. — Вообще говоря, это идея Фаджа. В последние дни на посту министра, когда он отчаянно цеплялся за власть, Фадж подумывал о встрече с Поттером, надеялся, что он окажет ему поддержку, — ответила я, перебирая пером по столу. — Откуда ты знаешь? — спросила Гермиона. — У меня свои источники. — Стоп. Тогда в «Пророке» была новость о том, что Дамблдор и Скримджер поругались. Так это была правда? — И «Пророку» случается иногда сообщать правду, — сказала я, — пусть даже ненароком. Да, поругались они именно из-за этого. Похоже, что Скримджер всё-таки нашел способ повидаться с Гарри. И что Поттер ответил ему? — Сказал, что не намерен сотрудничать с министерством. — Хм. Это правильно, — вздохнула я. Наступило неловкое молчание. — Ну я пойду? — спросила Гермиона, привстав из-за стола. — Да. Конечно. Спасибо, что рассказала, только я не понимаю, зачем именно мне. — Дамблдор великий волшебник, но он очень много скрывает от Гарри, ты же всегда ему говорила то, что могла и никогда не отказывала нам в помощи. — Может я Пожирательница под прикрытием? — фыркнула я. — Тебе доверяет Дамблдор, а значит доверяю и я, — сказала Гермиона и покинула кабинет. Интересная ситуация вышла. Поттер не доверяет мне, а Грейнджер доверяет. Тут ещё и министр вылез. Сама лично я с Руфусом Скримджером не знакома, но слышала о нем. Он бывший глава аврората, весьма неприятная личность, продолжатель идей Фаджа, а это значит, что также труслив, как и он. Нимфадора о нем отзывалась не очень-то и лестно. Так что, думаю, он может подгадить Дамблдору. Утром, когда я была у Дамблдора, он рассказал, что поручил Поттеру выведать у Слизнорта информацию, которую он дал Тому Реддла, то есть Волан-де-морту, о крестражах, когда тот учился в школе. Я сняла очки и потерла переносицу. *** Дни полетели быстро, ничего экстраординарного не случалось. На факультетах продолжалось расследование насчет проклятого ожерелья, старшекурсники учились аппарации. Поттер пытался вытащить из Слизнорта воспоминания. Я продолжала вести уроки, помогать Дамблдору, по-тихонечко следить за Драко, переписываться с Цисси (хоть и очень аккуратно), отправлять адреса Биллу и Тонкс. Они сейчас помогали мне и в тайне от Дамблдора отправлялись в магловские деревни, где защищали маглов. Правда, последние время адреса приходили очень редко. Скорее всего, Цисси стало неудобно присылать их. Кстати, несколько дней назад я отправила документы и свою работу на получение новой степени Мастера Проклятий в министерство. Сейчас жду ответа. Но одним днем произошло то, что вывело меня из себя. Я готовилась к уроку с третьим курсом, когда ко мне прилетел патронус Дамблдора — феникс. — Сицилия, придите в Больничное крыло. Мистер Уизли был отравлен, — сказал патронус, потом сделал пару кругов по кабинету и испарился. Я поняв смысл сказанного, немедленно кинулась в Больничное крыло. Был уже вечер, у Помфри стояла тишина — окна занавешены, зажжены лампы. Только одна койка и была здесь занята — Роном. Гарри, Гермиона и Джинни сидели вокруг неё. Фред с Джорджем сидели на стульях рядом с Роном. — Да, совсем не так надеялись мы вручить ему наш подарок, — хмуро сказал Джордж, пристраивая на шкафчик рядом с койкой Рона большой свёрток. — Что верно, то верно. Когда мы рисовали себе эту сцену, Рон был в ней живым-здоровым, — согласился Фред. — Сидели себе в Хогсмиде, ждали случая удивить его… — продолжал Джордж. — Вы были в Хогсмиде? — поднимая на них взгляд, спросила Джинни. — Думали купить «Зонко», — мрачно ответил Фред. — Ну, знаешь, хогсмидский магазин волшебных шуток… Хотя какой теперь в этом смысл, если вас больше туда не отпускают по выходным и покупать вы у нас всё равно ничего не можете… Да что сейчас об этом говорить! Он пододвинул свой стул поближе к Гарри, вгляделся в бледное лицо Рона. — Как же всё это произошло, Гарри? — Мне тоже хотелось бы это узнать, мистер Поттер, — сказала громко я. — Сицилия? — недоуменно сказали все. — Нет, мама родная, — съязвила я, — говорите, что произошло. Гарри стал рассказывать о том, что случилось. Оказывается, утром Рон съел коробку каких-то конфет, в которых было приворотное. Поттер повел его к Слизнорту, чтобы тот изготовил противоядие. Слизнорт изготовил, потом решил угостить ребят медовухой, но, по счастливой случайности, она оказалась отравлена. И вот результат. — Какого хрена ты пошел к Слизнорту? — жестко спросила я. — Из всей школы ты пошел ни к Снейпу, ни ко мне, ни к МакГонагалл, ни к Дамблдору, а именно к Слизнорту. — МакГонагалл и Дамблдор не зельевары, а тебе и Снейпу я не доверяю, — сказал Поттер. — Гарри! — воскликнули Гермиона, Фред и Джордж. — Мне ты не доверяешь, а Слизнорту, которого ты знаешь без году неделя, значит, доверяешь, так? — я не заметила, как встала со стула, на котором прежде сидела. У меня непроизвольно сжались кулаки, в одной руке оказалась палочка. Миг и она направлена на Поттера. — Результат твоего недоверия сейчас лежит позади тебя, Поттер, — каждое слово я произносила медленно и со злостью. Мне стало тяжело дышать. Дыхание стало отрывистым, а ещё появилось непреодолимое желание ударить его. — Лестрейндж, — прогремел в палате знакомый голос профессора Снейпа. — Я, конечно, за то, что вы хотите сделать, но зная вас, Британия останется без Героя, — язвительно произнес он, направляясь ко мне. Я бессильно опустила руку и повернулась к Снейпу. Головой кивнула на Рона, спрашивая: это работа Драко? Снейп неопределенно повел головой, но я поняла — он уверен, что это был мой братец. Я вновь схватила палочку и хотела было кинуться к выходу, но, на удивление, сильная руку профессора перехватила меня. — Нет! — сказал жестко он. Мне не составило труда вырваться из захвата. Я, не понимая, что делаю, направила на него палочку, он направил в ответ свою. Так мы и стояли несколько секунд, потом моему безумному сознанию это надоело, и оно решило атаковать. По палате летали атакующие и темные проклятия. Как я поняла потом, Снейп не просто отбивал их от себя, но и не давал мне попасть в ребят. — Ты хочешь занять палату Лонгботтомов? На его восклицание я лишь сильнее ударила. В этот момент у меня отключился мозг. Я ничего не понимала, что творится вокруг. Единственное желание, которое было у меня, это пойти и найти Малфоя, вправить ему мозги, потому что он их где-то потерял. Секунда и наши со Снейпом палочки слились воедино. Не знаю, кто бы победил, если бы я не услышала тихий стон Рона, который, кажется, очнулся. Я прекратила сражение, опустила руку с палочкой. Посмотрела вокруг себя. Все смотрели на меня с ужасом. Я кинулась прочь из Больничного крыла. Оказавшись в своей комнате, направилась в гостиную, где наколдовала себе магловскую грушу для битья. Я била по ней со всей силы. Не знаю, сколько прошло времени, но вырвал меня из астрала стук в дверь. Махнула рукой, чтобы пропустить в комнату гостя. Это оказалась Полумна Лавгуд. — Что ты делаешь здесь? — спросила я у подруги, не отрываясь от избиения спортивного снаряда. — Я почувствовала, что тебе плохо. Твои мозгошмыги летают по всему Хогвартсу и убегают от галиопатов. — Услышав её голос, я оторвалась от своего «увлекательного» занятия. Больше она ничего не говорила. Полумна прошла и села на диван, на котором не так давно сидел Поттер. Я присела рядом. — Это из-за Рона? — тихо, будто и не у меня, а просто так спросила она. Я покачала головой, потом кивнула. Затем легла на диван и положила голову на колени Полумны. А она, словно так и должно быть, стала гладить меня по спине и по голове. — Я не знаю. Я ничего не знаю. Мне кажется, что я не справляюсь. Пытаюсь помочь, но не выходит. Хочу помочь брату, но он сам этого не хочет, хочу помочь сестре, но та продолжает убиваться по чертовому оборотню. Хочу рассказать всё Поттеру, потому что он имеет право знать правду, но мне не дают. Пытаюсь…пытаюсь, а ничего не выходит. Я схожу с ума, каждый день, каждый час, я схожу с ума. С становлюсь ЕЙ, мне так страшно, мне кажется, будто она никогда меня не отпустит. — Слова тяжело мне давались, но я продолжала. — Я слишком много на себя взяла, я не справляюсь одна. И никто не хочет мне помочь. Ни Дамблдор, ни Поттер — никто. Я чуть не потеряла магию, кого-то это разве волнует? Я пробухала очередное Рождество, провела его в слезах, а не с семьей, которой у меня и нет. Люди которые нужны мне, им не нужна я. Люди меня разочаровывают. Все. Я так больше не могу. — Я всхлипнула. Полумна ничего не говорила, лишь гладила меня. Она просто молчала, но для меня этого было достаточно. *** — Так. Открываем страницу четыреста девяносто пять, — сказала я третьему курсу, которой похоже стал моим, так как Снейп не провел у них не одного занятия с начала учебного года, — параграф про дементоров. Прочтите его дома, напишите мне по нему конспект. Если кто-то хочет дополнительную оценку, то можно сделать эссе, но оно должно быть информативным. Всё, можете идти. Третьекурсники покинули кабинет, я вышла вместе с ними и пошла к себе. Неделя вышла относительно спокойная. После моего срыва больше никто ко мне не подходил, даже Снейп обходил стороной, но мне это на руку. Единственным происшествием, случившимся за эту неделю, был матч Гриффиндор — Хаффлпафф, на котором Маклагенн — новый вратарь сборной Гриффиндора — ударил битой по Поттеру, из-за чего тот сейчас в Больничном Крыле вместе с Роном. Матч оказался весьма интересным, а всё потому что его комментировала Полумна, оо, она фееричный комментатор. МакГонагалл так много даже с Ли Джорданом не ругалась. Впрочем, сам матч окончился печально, Гриффиндор проиграл. Весь день я думала сходить ли мне к Поттеру или нет, в итогу, моя обида пересилила, и я никуда не пошла. Мне, действительно, было обидно. Не смотря на то, что эта обида кажется детской и смешной. Я вернулась в свою комнату и до вечера просидела за книгами, я ещё не теряла надежды на то, что смогу найти способ поиска крестражей, но, видимо, его не существует. Потому что все книги, которые я перерыла говорят о том, что найти их невозможно. Легла спать, на удивление, рано, но мне не спалось. Я решила наведаться в Больничное Крыло. Обида на Поттера, но не на Рона, которого не разу еще не посетила. Одевшись, я вышла из своих покоев. Идти по ночному Хогвартсу одно удовольствие, потому что это очень красиво, нет огромного количество детей, которые орут и кричат на каждом шагу. А завывание оборотней и волков из Запретного леса добавляют романтики. Я подошла к палате, где лежали Уизли и Поттер. Уверена, что Поттер не спит, поэтому без зазрения совести открыла двери. Картина, которая была внутри очень сильно меня удивила. Посреди палаты катались по полу два эльфа-домовика — один в мятом коричневом свитере и нескольких шерстяных шапках сразу, другой — в набедренной повязке из грязной старой тряпицы. Ещё один громкий хлопок — и в воздухе над дерущимися эльфами появился полтергейст Пивз. — От меня не укроешься, Потти! — возмущённо сообщил он и, ткнув пальцем в дерущихся, громко загоготал. — Ты посмотри на этих низких тварей, поцапались, а? И сразу друг дружку кус-кус да хряп-хряп… — Кричер не будет оскорблять Гарри Поттера в присутствии Добби, нет, не будет, иначе Добби Кричер сам рот заткнёт! — тонким голоском воскликнул Добби — тот домовик, который предупредил Отряд Дамблдора об Амбридж. — …да дерутся-царапаются! — радостно вопил Пивз, швыряясь в эльфов кусочками мела, чтобы пуще их раззадорить. — Бей, круши! — Кричер будет говорить про хозяина что захочет, о да, тоже мне, хозяин, мерзкий друг грязнокровок, о, что сказала бы бедная хозяйка Кричера… — Я твоя хозяйка, Кричер, — прогремела я на всю палату, пред этим бросив «Оглохни» на дверь Помфри. — Пшёл вон! — Хозяйка Сицилия, — кинулся было ко мне домовик, но я ещё не простила ему смерть Блэка. — Я сказала: ВОН! — я сжала кулаки, хотела схватить палочку, но потом передумала. Домовик испарился. — Что ты здесь делаешь? — спросил Поттер, рядом с которым стоял второй домовик — Добби. — Это я хотела спросить. Что ты здесь устроил? Поттер стиснул губы, показывая мне свою упертость. — Я думаю, что он хотел следить за Малфоем, — сдал Поттера Рон. — Рон, — возмущенно воскликнул Поттер, — она же…она… — Что Потти? — вспомнила я прозвище, которым назвал Поттера Пивз. — Обезъяз! — кинула я заклинание в полтергейста, который был позади Рона. — Кто я? Я вздохнула и подошла к Рону. — Ты как? — спросила я у Уизли. — Нормально, думаю, что скоро выпишут, — ответил тот. — Хорошо. Ну, а ты, Поттер, как себя чувствуешь? Головка не болит? — кивнула я на его замотанную в бинты голову. — Всё прекрасно, — насупившись ответил тот. — Раз прекрасно, то рассказывай мне о Малфое. С минуту Гарри молчал, но потом, видимо, смирившись со своей участью заговорил. Оказалось, что он уже долгое время следит за Малфоем на карте Мародеров. Постоянно подслушивает его. Рассказал мне несколько интересных разговоров между Малфоем и его дружками. Рассказал о том, что Драко постоянно пропадает с карты, видимо, в Выручай-комнате тусуется. Ещё он рассказал о ссоре Снейпа и Дамблдора, якобы, что Снейп что-то не хочет делать, а Дамблдор его заставляет. Ещё Поттер упомянул Слизнорта. В общем, фантазии Поттера смешались с реальностью, причем, с не очень приятной реальностью. — Кричер, — передо мной появился домовик Блэков, — ты должен следить за Драко, — заметив взгляд домовика, я добавила, — но ни каким образом ты ему об это сообщить не можешь, общаться с ним ты тоже не можешь и передать с кем-то эту информацию ты тоже не можешь. Кричер заметно погрустнел, но кивнул головой и исчез. Такой же приказ Поттер отдал Добби. — Зачем ты это сделала? — спросил у меня Поттер. Ну не признавать же, что мне его идея понравилась и что это мне тоже выгодно. — Захотелось, Поттер, захотелось, — сказала я. — Ты мне вот зачем всё это рассказал? Я же Пожирательница. — Дамблдор просил доверится тебе, сказал, что ты выполняла его приказ. — Я фыркнула. — Ладно, слушай. Ты говоришь, что Малфой не отображается на карте, так? — Гарри кивнул. — Я думаю, что он посещает Выручай-комнату. — Точно, как мы могли не догадаться, — хлопнул по лицу Рон. — Что насчет Слизнорта…у тебя же вроде был флакончик «Феликс Фелицис», — лукаво улыбнулась я. Гарри выглядел задумчивым. — Это, к сожаленью, всё, что я могла тебе сказать. Но прошу, не лезь в дела Малфоя, с ним другие разберутся, — Гарри вновь насупился. — Ладно, выздоравливайте. Я ушла из Больничного Крыла и направилась к себе, по пути думая на тем, как бы обойти Обет Дамблдора, потому что просто так мирится с ним я не собиралась.