***
Осторожно, будто боясь разбить, я вытащила из шкафчика маленький брелок в виде единорога, который нашла пара месяцев назад на полу. Наверное, его потеряла Тонкс. Сейчас же я крепко сжимала его у руках, не желая отдавать его новому хозяину. Пересилив себя, я направилась в сторону лестницы вместе с брелком. На мне всё ещё было шерстяное платье, переодеть которое у меня не было сил, да и желания, впрочем, тоже. Спускаясь по лестнице, я не заметила гостью, которая стояла с сумками на первом этаже. Ею была невысокая весьма красивая девушка с черными смоляными волосами, как у Феликса, карими глазами и весьма округлым миловидным лицом. Она улыбалась, разговаривая с Феликсом. Казалось, они очень похожи, но в тот же момент весьма разные. Он стоял, высоко подняв подбородок, выпрямив спину; его руки были аккуратно сложены за спиной, а на лице расцвела снисходительная улыбка; одежда на нём была выглажена и сидела просто идеально, а волосы были идеально уложены, красиво спадая на лоб. Девушка же кардинально отличалась от Феликса: она слегка сутулилась, хоть это и было почти незаметно, на лице у неё была весьма искренняя улыбка, она активно жестикулировала, а её одежда, хотя и была весьма опрятной, все же не в какое сравнение не шла с нарядом Феликса, как и волосы, заплетенные в беспорядочную косу. — Добрый вечер, — громко произнесла я, положив руку на перила и смотря на незнакомку, которая все же имела знакомые черты. Я никак не могла вспомнить, где я её видела. — Здравствуйте, профессор Лестрейндж, — бодро произнесла девушка, улыбаясь мне. Меня наконец-то осенило. Феликс сказал, что она на год младше меня, а значит только окончила седьмой курс. — Можно просто Сицилия, — улыбнулась я уголками губ. — А вы Дарла… — Да, я Дарла Лайтвуд. Я просто не ходила на продвинутый курс Зельеварения у Слизнорта, поэтому вы, наверное, и не помните меня. А седьмой курс… — Снейп учил сам, — закончила я за девушку. — Да, он предпочитал сваливать на меня ту работу, которую я не должна была выполнять и которая ему не нравилась. Мерзкий жук, а не профессор. — К тому же предатель, — добавила Дарла, а я дернула головой от неожиданности. — Я общаюсь с Джинни Уизли, она мне и рассказала. — Я усмехнулась и качнула головой. Как же быстро разносятся «новости». — Думаю, время поджимает, — наконец подал голос Феликс. Я кивнула, протягивая ему брелок. Он удивленно вскинул брови, когда увидел его, и прыснул в кулак. Порт-ключ, который мне было не так уж и сложно получить, благодаря связям моей семьи в прошлом. Как бы то не было, я всё ещё Лестрейндж. — Порт-ключ сработает через девять с половиной минут, — сказала я, проверив время заклинанием. — Думаю, нам пора прощаться, — произнесла я, смотря на Феликса. На лице парня застыло весьма прискорбное выражение лица, которое было несвойственно ему. Обычно он весьма сдержан в выражении своих эмоций. Он медленно подошел ко мне, беря за руку. — Ну вот и все… — тихо произнесла я. — Хотя… Знаешь, не думаю, что расставание будет сложным, мы и так не виделись три года, будучи уверенными, что никогда не пересечемся. — Я ненавидел тебя эти годы, — отвернувшись от меня и смотря на дверь, сказал Феликс, — но и надеялся в глубине души увидеть. Чтобы… — Чтобы завершить наш путь, — закончила я за него. — Нам не быть вместе, проще просто разойтись и больше не видится. У тебя сестра, а у меня месть. Феликс запрокинул голову; я видела, как на его глазах появились слезы, но они тут же пропали. Сейчас не было саркастических шуток и насмешек. Была тупая жгучая боль в груди, которая заставляла сильнее сжимать руки друг друга. Были воспоминания, проносящиеся в голове и вызывающие бурю эмоций. — Сиси, — тихим голосом с хрипотцой позвал Феликс. — Прошу тебя, не надо доказывать другим, что ты не похожа на свою мать. — Я хотела было возразить, но меня бесцеремонно прервали. — Я вижу это: каждое твое действие направлено на то, чтобы показать, какая ты хорошая и что ты не твои родители. Но всё это ты делаешь в ущерб себе. Пойми, не надо. Если они не верят, то плевать на них, просто будь собой, ненавидящей всех вокруг аристократкой, обожающей темные проклятие и их последствия; будь дочерью сумасшедшей Пожирательницы, потому что только ты сможешь выжить. Не тот образ милой, всем помогающей девочки, который ты создала вокруг себя, а именно ты. Сицилия, мать твою, Лестрейндж. Мои руки опять тряслись, но я продолжала сжимать ими руки Феликса, будто не желая его отпускать. Из глаз пытались политься слезы, но я упорно сдерживала их, смеясь над его словами. — К-хм, — кашлянула позади Феликса Дарла, — вы там скоро, а то вроде время… Я рассмеялась, сама не зная над чем. Для меня её реплика была глотком свежего воздуха от волны самокопания, поразившей меня. — Да, пожалуй, ты права, — отпустил мои руки и повернулся к сестре Феликс. Он подошел к Дарле, передал её брелок и взял в руки вещи. По моим подсчетам у них оставалось ещё минуты полторы. — Удачного вам полета, — произнесла я, улыбаясь. — Подди, — передо мной с хлопком появился домовик. — Проследи, чтобы мои гости отправились в нужно время и ничего не забыли. Произнеся последние слова, я коротко обняла Феликса, резко развернулась и быстрым шагом, стуча каблуками по мраморной плитке, пошла в противоположную от гостей сторону, стараясь не оборачиваться. Через минуту я услышала громкий хлопок, а когда повернулась, то никого уже не было. — Прощай, Феликс Лайтвуд.***
Огромные серебристые камни переливались на моей шее. Свет из окна отражался от них и создавала своеобразный эффект. Слегка нагнув голову, я наблюдала за всплесками света в зеркале. Камни прекрасно гармонировали с черным облегающим платьем до пола, на левой ноге до колена был откровенный разрез. Пальцами я аккуратно провела по горлу платья, а затем и по массивным камням. — Готовишься? — услышала я звонкий голос позади себя. Я обернулась и увидела Тонкс, стоящую прямо в дверях. Она была одета в красное слегка пышное платье до колена. Её волосы были натурального цвета, а на ногам красовались удобные и красивые черные балетки. В ответ на вопрос Тонкс я кивнула. Через пару дней свадьба Билла и Флер, и я, конечно же, приглашена на нее, поэтому сейчас уже битых сорок минут кручусь около зеркала, пытаясь найти, что надеть. — Не слишком помпезно? — Думаю, ты права, — прикусила губу я и сняла ожерелье с шеи. — Наследие моей бабушки по маминой линии, — произнесла я, относя ожерелье на его место, на туалетном столике, — когда-то оно принадлежало Друэлле, которая передала его своей средней дочери. Ну а в итоге, его прикарманил я, когда покидала Лестрейндж-касл. — Красивое. — Иначе бы я его не взяла. Тонкс села на кресло и сомкнула руки в замок. Она смотрела куда-угодно, но только не на меня: её взгляд бегал от картин на стенах до корзины с фруктами на туалетном столике и обратно. Я внимательно посмотрела на её озадаченное лицо. — Тебя что-то определенно гложет, — произнесла я, расстёгивая молнию на платье. Ткань упала на пол передо мной, я отложила его в сторону и взяла следующее из шкафа. Им оказалось серое платье чуть ниже колен с широкой юбкой, длинными рукавами и открытой спиной. — Ты заметила, — выдохнула Тонкс. — Трудно не заметить твои бегающие по комнате глаза и хмурый лоб. — Я надела платье и разгладила его на себе. Оно приятно холодило кожу и облегала мое тело, как будто шелковое. Или я немного поднабрала, или платье и должно быть таким обтягивающим. — Мне кажется или к нему действительно чего-то не хватает? — Серое платье смотрелось как-то голо. Тонкс перевела на меня свой взгляд, прошлась по всему платью и опять нахмурилась. — Вон тот пояс неплохо бы смотрелся. Я перевела взгляд туда, куда указывала Тонкс. На столе в большой синей коробке лежал массивный пояс с огромными блестящими камнями. Я примерила его: широкий пояс застегнулся на моей талии и дополнил скучное серое платье. — Надень какую-нибудь цепочку, — добавила Тонкс. Среди нескольким цепочек, лежащих в шкатулке украшений матери, я выбрала самую изящную, серебряную. — По-моему идеально, — констатировала я, когда замок на цепочке щелкнул. — Ты слишком стараешься для свадьбы Уизли. Зачем? — Я привыкла выглядеть идеально на людях. Тебе не воспримут всерьез, если ты придешь, как неряшливый ребенок, показывающий свой характер. — Тонкс закатила глаза, принимая слова на свой счет. — Ты так и не сказала, что случилось. Я села напротив Тонкс, стараясь не помять платье и не испортить пояс. Она замялась, смотря на меня. На лбу к неё опять появилась морщинка от того, что она хмурилась. — Я рассказала тебе о своих приступах безумия. Так что может быть хуже этого, что ты боишься сказать мне? — Я… я… я беременна, — выпалила Тонкс. — Я же ведь ослышалась? К такому исходу событий я определенно была не готова. — Нет. — От Ремуса? — Нет, от Билла, а теперь боюсь идти на его свадьбу, — выпалила Тонкс, вставая с кресла. — Что за вопросы? — Не язви. Я просто надеялась, что у меня не будет племянника оборотня, — закатила глаза я. — Слушай, я и сама не рада. Это же… Мне придется отказаться от сражения, от своей жизни… Не знаю, что скажет мама… — Кто-то, кроме меня, знает? — Тонкс отрицательно покачала головой. — Мерлин. Ты не боишься, что песик сбежит, трусливо поджав хвост? — Нет, — крикнула Тонкс. — Я ожидала поддержки, когда пришла, потому что от матери я её не получу. А ты… Ты говоришь, как она. Жестокими фразами. Мне и так страшно, Сицилия. Я… я… Для меня это ново, я не хочу получать хлесткие фразы в ответ. — Успокойся и сядь, — жестче, чем было надо, сказала я. Тонкс села, но смотрела на меня с обидой. — Слушай… — глубокой вздох вырвался из груди. — Я никто, чтобы осуждать и что-то говорить тебе. Кто-угодно, но не я. Это только твоя и жизнь, и только тебе решать, за кого выходить и от кого рожать. Всю мою жизнь мне говорили, что делать, а я так не поступлю. Ты знала, что я против оборотня, что твоя мать против него, что он сам против этого брака, но вы все равно вместе: поженились назло всем. Я замолчала, и последовала долгая гнетущая пауза. Тонкс постепенно успокаивалась, даже её волосы приобрели более теплый оттенок русого, нежели тот, что был, когда она пришла. — И что теперь делать? — прошептала я. — Молиться, чтобы ребенок не родился оборотнем, — резко сказала я. — Но не думаю, что гены твоего песика смогут перебить гены Блэков. Наш род всегда был силен, а в тебе проявились его самые сильные стороны. — Серьезно? — воскликнула Тонкс. — Это не твои слова, так бы сказала Нарцисса. Что с тобой произошло, почему каждая твоя реплика выглядит так, будто мы вернулись на пару лет назад, когда я ещё не знала тебя? Я вспомнила слова Феликса про образ милой девочки, которая удобна всем, и усмехнулась. — Дорогая кузина, — я встала и прошлась к зеркалу, смотря на свое отражение, — я могу быть на стороне Ордена, могу помогать Поттеру и оплакивать Сириуса Блэка, могу приглашать в свой дом людей не «моего» круга, но я всегда буду помнить свои семьи и их истории. Блэк и Лестрейндж. Мое мировоззрение не отменяет того факта, что я принадлежу к этим родам. На минуту я замолкла. Тишина стала весьма неуютной. Мы никогда не были близки с Тонкс, но были моменты, когда она становилась для меня настоящей сестрой, а сейчас я делаю ей больно. Мне это не нравится. — Ладно, — наконец произнесла я, — думаю, нам пора заканчивать. Мне нужно отправиться к Уизли, как и тебе. Ты пойдешь за Ремусом? Тонкс кивнула и молча вышла из моей комнаты. Я переоделась в простенькое темно-синее платье и села на кресло и откинулась на спинку. Я никак не ожидала того, что она мне сказала. Несколько минут спустя я стояла в своем кабинете, открывая маленький магический сейф, который хранил самые опасные и самые дорогие артефакты. В руку лег прохладный металлический медальон с огромной буквой «С» на тыльной стороне. Я обвела её пальцем и почувствовала, как тело пронзила знакомая и неприятная волна темной магии. Я задумчиво прикусила губу, вспоминая как несколько дней назад моё сознание очутилось в потустороннем мире, куда я явно не хотела попасть. Встреча с Регулусом Блэком многое для меня прояснила. Призвав рюкзак, на котором были чары расширения пространства, я положила медальон в маленький кармашек сбоку. Сумка давно была собрана на тот случай, если мне придется пуститься в бега. Конечно, я в любой момент могу вернутся домой, но подвергать опасности Тонкс, Андромеду и Теда — я не хочу. Это определенно не входит в мои планы, поэтому мне придется потерпеть неудобства пару месяцев, пока Поттер будет искать крестражи. А оставить я его не могу; по-крайней мере, потому что мне нужно отмстить за смерть Луны, а Поттер будет не Поттером, если не встретит на своем пути кучку Пожирателей во главе с моими родителями. Я вздохнула, поправила руками подобие прически, надела туфли на плоской подошве и отправилась к Уизли, вспоминая мой последний визит к ним.***
Держа в руках маленький сверток, я осторожно шла к дому Уизли. После разговора с Тонкс, я отправила на день рождения Поттера. Приглашения мне прислали близнецы, чему я была неимоверно удивлена. Остановившись перед домом, я заметила, что позади него рядом с шатром для готовящейся свадьбы, разместили несколько столом, рядом с которыми столпились люди, над столами растянули плакат с поздравлением Поттера. Сам он стоял и о чём-то говорил с Хагридом и Чарли. Я направилась к ним. — Здравствуй, Гарри, — кивнула я. — Привет, Сицилия, — помахал он мне. — Ты пришла! Мы тебя не ждали. — Фред и Джордж прислали мне приглашение. Подумала, что стоит тебя поздравить и предупредить. — О чём же? — нахмурился Гарри и взял протянутый сверток. — Что это? — Пойдем в дом, и да, позови Гермиону и Рона, — кивнула я на огромную ветхую постройку, которую Уизли называют домом. — Это чехол для палочки. Он крепится на плечо или другое удобное для тебя место. Мне больно смотреть на то, как ты носишь её в кармане. Спустя пару минут мы сидели в маленькой комнате Рона, на самом верху дома. Рон разместился на своей кровати, Гермиона и Гарри на полу, ну а я нашла пристанище на второй кровати, которая, по все видимости, принадлежала Гарри. — Вы ведь не вернетесь за Хогвартс, так? Гермиона качнула головой. — Отправитесь за крестражами? — Ты знаешь? — воскликнул Поттер. Я кивнула головой и достала из сумки медальон. Протянула его Поттеру и спросила: — Чувствуешь что-то? Его лицо приобрело легкий оттенок замешательства, а затем испуга. Он посмотрел на меня, потом на Рона и Гермиону. — Откуда у тебя это? — воскликнул он. — Это же… это медальон… РАБ. Что ты про него знаешь? Я удивленно посмотрела на Поттера. Видимо, Дамблдор рассказал ему больше, чем я думала. — Расскажи мне, откуда о нём знаешь ты? — Поттер переглянулся с Роном и Гермионой, я наклонила голову, ожидая, когда он начнет. Гермиона пожала плечами и кивнула в мою сторону: Поттер начал свой рассказ. Через пару минут я сидела в замешательстве. Поттер рассказал мне о том дне, когда погиб Дамблдор. Оказалось, что в тот день Дамблдор взял шестнадцатилетнего подростка на поиск крестража в какой-то пещере, где было много инферналов, воды и опасности. Вот только, вместо крестражей они нашли фальшивый медальон, в котором была записка с подписью «РАБ». Я вспомнила, что мне рассказал Регулус и что я увидела в его воспоминаний. Кусочки пазла сложились в моей голове, и я невольно усмехнулась. Два человека погибли из-за медальона, который сейчас лежит на полу, рядом с разбросанными носками Рона. Нагнувшись, я подняла медальон и положила его обратно в рюкзак. — Что ты делаешь? — воскликнула Гермиона. — Его нужно немедленно уничтожить, если это крестраж. Я читала, что… — Ты знаешь, как его уничтожить? — заломив брось и скептически посмотрев на девушку, спросила я. — Да. — кивнула она, и копна волос упала её на лицо. — Для этого необходимо что-то сильно ядовитое. Например, яд василиска. — Да? — наигранно воскликнула я. — Ну тогда ладно. У меня в сумочке пару колб завалялось как раз. Гермиона насупилась, а я лишь закатила глаза. — Слушайте, уничтожить крестраж можно, но это не так уж и просто. К тому же их следует для начала отыскать, чтобы Сами-знаете-кто не узнал раньше времени, что кто-то пытается его убить. Для начала нам нужно примерно узнать, что и где искать. — Нам? — воскликнул Рон. — Ты что с нами собралась? Зачем тебе это? — Не один Поттер получил задание от Дамблдора, — обреченно проговорила я. — Разница в том, что мне это совсем не нужно, а Поттер прям и рвется спасать мир. Но особого выбора у меня нет. — Нет, — воскликнул Поттер. — Я не хочу подвергать кого-то опасности. Я и Рона-то с Гермионой не хочу брать с собой. — Один ты долго не продержишься, — покачала головой я. — И я не про себя говорю. Ты привык, что тебя окружают люди, которые тебе помогают, — кивнула я на Рона и Гермиону. — Один в стране, где твои враги почти пришли к власти, а твои владения боевой магией заканчиваются на Патронусе и Экспеллиармусе. Я не отрицаю твоего опыта, но техники маловато, да и не думаю, что тебе часто приходилось скрываться и шпионить. А оборотное ты сварить сможешь? — Поттер покачал головой. — Вот и итог. Пока тебе предлагают помощь, советую — принимать её. Я закончила свою маленькую тираду и настала тишина. — Слушайте, — вздохнула я, — завтра будет свадьба Билла и Флер, а после неё мы уже будем думать, что делать дальше. Да, Рон, я сказала: «мы», потому что в свое время я совершила огромную глупость и заключила сделку с Дамблдором. — Хорошо, — кивнул Поттер, — но делать мы будем по-моему, потому что… — я вопросительно посмотрела на Поттера. — Потому что мне кажется, что я чувствую с ними связь… Он, — Поттер посмотрел на рюкзак, где лежал медальон, — будто говорит со мной. Такое было, когда я встретился с дневников Тома Реддла. Я непонимающе посмотрела на него, а потом вспомнила, что Дамблдор рассказал мне об инциденте, случившемся около шести лет назад, когда дневник Тома Реддла, который был крестражем, завладел разумом Джинни Уизли. — И вот сейчас. Я почувствовал это, когда ты дала мне медальон. Внутренне я возликовала, когда поняла, что наша с Регулусом теория была верна. Поттер чувствует другие крестражи. Эх, если бы Регулус не погиб, то крестражи давно были бы уничтожены. У моего родственничка действительно были мозги. В дверь постучали. — Эй, Гарри, — в двери показалась голова Чарли, — там Тонкс и Ремус пришли к тебе, выходи. Поттер кивнул мне, и они вместе с Роном и Гермионой вышли из комнаты. — Привет, — помахал мне Чарли. Его голоса красовалась коротко подстриженными волосами, которые он то и дело поправлял. Видимо, Молли всё-таки решила его подстричь. — Здравствуй, — улыбнулась я. — Приехал на свадьбу? — Я шафер. Наступила минута молчания. — Ты пришла к Гарри на день рождения? — Да… Может пойдем вниз? — Да, пошли. Мы спустились вместе вниз. — Слышал, благодаря тебе выжил Грозный Глаз, — поговорил Чарли, пока мы шли в сторону гостей, пришедших на день рождения Поттера. — Ты молодец. — Спасибо. Разговор с Чарли был весьма неловким, потому что мы и не были с ним близко знакомы. Когда, я просила Билла и Чарли помочь мне с нападениями Пожирателей на магловские деревни, Чарли рано уехал обратно в Румынию, и более менее близкое общение у меня было только с его старшим братом. — А ещё мне рассказали о том, что тебя подозревали… — Да, — прервала я его, — подозревали. Думаю, тогда мы все погорячились. И я, и Орден. Был сложный день. Джордж, Грюм… Чарли кивнул. — Мне жаль, что я не смог приехать. — Тебе и не должно быть жаль. По крайней мере, будь у меня отмазка, я бы с радостью не участвовала в этом… столь интересном событии. — Когда мы последний раз виделись, в тебе было больше энтузиазма, — сказал Чарли. — Ты помогала с желанием. — Это было до того, как на моих глазах погибла моя подруга. К тому же, моё желанием помочь было весьма эгоистичным. Я пыталась завладеть вашим доверием. Чарли усмехнулся. — У тебя определенно получилось. — Благодарю. Разговаривая с Чарли, я оказалась весьма невнимательна, поэтому не заметила, как со спины ко мне подошли близнецы. Они что-то сказали и засмеялись прямо над моим ухом. — Пожалуй, я пойду, — кивнул мне Чарли и направился в сторону Тонкс. Они вместе учились в школе. — Мы думали, ты не придешь, — сказал мне Фред, обнимая меня рукой с одной стороны. — Особенно после того, что было… — произнес Джордж. Я посмотрела на него и слегка вздрогнула. Благодаря Молли его рана зажила, но было непривычно видеть зияющую черную дыру на месте его уха. — Не пялься, — закатил он глаза. — Ни разу не встречала безухих людей? — Каждый день вижу у себя во дворе, — не осталась в долгу я. Близнецы о чём-то начали переговариваться, а я заметила слабое свечение, летящее в сторону Молли и Поттера. Полоска света, пролетела над двором и опустилась на стол, где обратилась в серебристого горностая, вставшего на задние лапки и сообщившего голосом мистера Уизли: — Со мной министр магии. Все тут же засуетились. Молли кинулась отдавать какие-то приказы Биллу и Чарли. Люпин что-то сказал Поттеру и, взяв Тонкс за руку, направился в сторону забора. Они дошли до него, перелезли через него и исчезли из виду — Министр? — проговорил Фред. Он и Джордж выглядели весьма ошеломленными. — Что он здесь забыл… Однако времени для разговоров об этом уже не было, секунду спустя у ворот возникли прямо из воздуха мистер Уизли и Руфус Скримджер, мгновенно узнаваемый по гриве седоватых волос. Вдвоём они пересекли двор, направляясь к огороду и залитым светом столам. Когда Скримджер вступил под свет фонариков, было заметно, что министр выглядит намного старше, чем выглядел на колдфото в «Пророке», когда его избрали, — он похудел, стал ещё более мрачным. — Прошу простить за вторжение, — сказал Скримджер, останавливаясь у стола. — И за то, что без приглашения явился на праздник. — На миг взгляд его остановился на гигантском снитче, который оказался тортом. — Долгих вам лет жизни. — Спасибо, — отозвался Гарри. — Мне необходимо поговорить с вами наедине, — продолжал Скримджер. — А также с мистером Рональдом Уизли, мисс Гермионой Грейнджер и мисс Сицилией Лестрейндж. Надеюсь, она тут. Мы несколько дней пытаемся отыскать место её жительства. — Да, она тут, — кивнула Молли и указала на ошеломленную меня. Новость о том, что со мной хочет поговорить министр Магии мне не понравилась. Наше с Феликсом недавнее посещение Министерства могло вызвать вопросы. К тому же, официально Министерство пока не захвачено Пожирателями и те, с кем нам пришлось сражаться, были работниками, хоть и поддерживающими Темного Лорда. Я вся напряглась, ожидая, что будет дальше. Несомненно, мы сменили наши лица, чтобы нас не заметили, но меня всё равно кто-то узнал, ну или просто догадался о принадлежности к Ордену. — Вы хотите поговорить с нами? — спросил удивлённый Рон. — А мы-то вам зачем? — Об этом я скажу вам в месте более уединённом, — ответил Скримджер и повернулся к Молли. — Найдётся здесь такое? — Да, разумеется, — нервно ответила она. — Э-э… гостиная, вы можете воспользоваться ею. — Отведите нас туда, — сказал Рону Скримджер. — Вам, Артур, сопровождать нас не обязательно. Мистер и миссис Уизли обменялись встревоженными взглядами, Гарри, Рон и Гермиона встали. Я подошла к ним, и мы направились в «Нору». Пока мы шли, Скримджер не произнес ни слова, я от напряжения сжала палочку одной рукой, а кольцо-портал другой, молясь Мерлину о том, чтобы этот визит не был связан с вторжением в Министерство. Мы зашли в просторную гостиную и расселись по местам. — У меня имеются вопросы ко всем вам, и, думаю, их лучше задавать с глазу на глаз. Я начну с Рональда, а вы трое, — он указал пальцем на меня, Гарри и Гермиону, — можете подождать наверху. — Никуда мы не пойдём, — ответил Гарри, и Гермиона с силой закивала. — Либо говорите со всеми нами, либо ни с кем. Я старалась не вмешиваться, анализирую пути отхода на тот случай, если мои подозрения оправдаются. Скримджер смерил Гарри холодным оценивающим взглядом. Мне показалось, что министр прикидывает, стоит ли обострять разговор с самого начала. — Ну хорошо, со всеми так со всеми, — пожав плечами, сказал он и откашлялся. — Я прибыл сюда, как вам наверняка известно, в связи с завещанием Альбуса Дамблдора. Я чуть было не выдохнула в слух. До этого бешено колотящееся сердце замедлило свой ритм, и я отпустила палочку и кольцо-портал. Руки вспотели, и я незаметно вытерла их о полы платья. Гарри, Гермиона и Рон обменялись взглядами. — Похоже, вы удивлены! Стало быть, вы не знали, что Дамблдор оставил вам кое-что? — Н-нам всем? — спросил Рон. — Мне и Гермионе тоже? — Да, каждому из… Однако Гарри перебил его: — Дамблдор погиб больше месяца назад. Почему потребовалось столько времени, чтобы отдать нам завещанное? — Разве это не очевидно? — произнесла, не дав Скримджеру ответить, Гермиона. — Министерство проводило проверку того, что он нам оставил. — И, повернувшись к Скримджеру, она сказала дрогнувшим голосом: — Вы не имели на это никакого права! — Прав у меня предостаточно, — отмахнулся от неё Скримджер. — Закон об оправданной конфискации наделяет министра властью конфисковать завещанное… — Этот закон принят для того, чтобы помешать чародеям передавать по наследству Тёмные артефакты, — наконец включилась в беседу я. — А министр, накладывая арест на собственность усопшего, должен иметь серьёзные доказательства незаконности её составляющих! Гермиона яростно закивала. — Вы хотите уверить нас, будто Дамблдор пытался передать нам нечто зловредное? — спросила она. — Собираетесь делать карьеру в сфере обеспечения магического правопорядка, мисс Грейнджер? — осведомился Скримджер. — Нет, не собираюсь, — резко ответила Гермиона. — Я ещё надеюсь принести людям хоть какую-то пользу! Рон засмеялся. Скримджер скользнул по нему глазами и отвёл их в сторону, а Гарри сказал: — Так почему вы всё-таки решили отдать нам завещанное? Не сумели придумать предлога, который позволял бы и дальше удерживать его? — Да нет, — мгновенно откликнулась Гермиона, — просто прошёл тридцать один день. А удерживать какую-то вещь дольше, не имея доказательств её опасности, они не могут. Верно? — Да, — кивнула я. — Именно так, к сожалению. — Вы могли бы сказать, что были близки с Дамблдором, Рональд? — спросил, игнорируя Гермиону, Скримджер. Рона его вопрос озадачил. — Я? — Конечно он был близок с ним, — вмешалась разговор я. — Как и все мы. Иначе он не вписал бы нас в свое завещание, верно? Гермиона опять яростно закивала. — Неужели? — с недоверием спросил Скримджер. — Конечно. Дамблдор заменил нам… — Наших родственников, — вовремя спохватился Гарри. — Я ведь сирота, а Дамблдор… он… — Смог стать нашим проводником по миру магии, — улыбаясь, добавила Гермиона. — Ну а что вы, Рональд, кого вам заменил Дамблдор? — повернулся к Рону Скримджер. — Мне… Вздохнув, я выпалила: — Что собственно за вопросы, министр? Или вы сомневаетесь в воле Дамблдора? — Что вы такое говорите, мисс Лестрейндж, конечно нет. Скримджер сунул руку под мантию и извлёк оттуда мешочек. Вынув из мешочка пергаментный свиток, Скримджер развернул его и начал читать вслух: — «Последняя воля Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора»… да, вот здесь… «Рональду Билиусу Уизли я оставляю мой делюминатор в надежде, что, пользуясь им, он будет вспоминать обо мне». Скримджер достал из мешочка вещицу, которую мне уже случалось видеть на полках с многочисленными магическими предметами в кабинете Дамблдора, — она походила на серебряную зажигалку, однако могла одним щелчком высасывать из любого помещения весь свет и возвращать его обратно. Скримджер наклонился вперёд и протянул делюминатор Рону, тот ошеломлённо взял его, повертел в пальцах. — Это очень ценная вещь, — сказал Скримджер, не сводя с Рона глаз. — Может быть, даже уникальная. И определённо сконструированная и сделанная самим Дамблдором. Почему он оставил вам такую редкость? Рон в совершенном недоумении покачал головой. — У Дамблдора были тысячи учеников, не меньше, — настаивал Скримджер. — И из всех них он упомянул в завещании только вас троих. Почему? И как вы намерены использовать делюминатор, мистер Уизли? — Наверное, свет им буду гасить, — пробормотал Рон. — На что ещё он может сгодиться? По-видимому, и у Скримджера идей на этот счёт не было. Несколько секунд он, прищурясь, вглядывался в Рона, а затем снова обратился к завещанию Дамблдора. — «Мисс Гермионе Джин Грейнджер я оставляю свой экземпляр «Сказок барда Бидля» в надежде, что она найдёт их занимательными и поучительными». На сей раз Скримджер извлёк из мешочка небольшую книжку, такую же, казалось, древнюю, как и большинство фолиантов, которые мне пришлось перерыт, ища ответы на вопросы о крестражах. Её покрытый пятнами переплёт кое-где уже облупился. Гермиона молча приняла от Скримджера книжку, положила себе на колени и опустила на неё взгляд. Название книги начертано рунами. Я плохо помню рунические символы, но думаю, если поднапрячь мозг, можно и перевести их. На книжку упало несколько слезинок. — Как вы думаете, мисс Грейнджер, почему Дамблдор завещал вам эту книгу? — поинтересовался Скримджер. — Он… он знал, что я люблю читать, — сдавленным голосом ответила Гермиона, вытирая глаза рукавом. — Но почему именно эту? — Я не знаю. Наверное, он думал, что она мне понравится. — Вы когда-либо обсуждали с Дамблдором шифры или иные средства передачи секретных сообщений? — Нет, не обсуждала, — продолжая вытирать глаза, ответила Гермиона. — И если Министерство за тридцать один день не смогло обнаружить в книге тайный шифр, сомневаюсь, что это удастся мне. Она подавила рыдание. Скримджер снова уставился в завещание. — «Гарри Джеймсу Поттеру, — начал он, и внутри у Гарри всё сжалось от волнения, — я оставляю пойманный им в первом его хогвартском матче по квиддичу снитч, как напоминание о наградах, которые достаются упорством и мастерством». Скримджер вынул из мешочка крошечный, размером с грецкий орех, золотой шарик, с довольно вяло трепетавшими серебряными крыльями. — Почему Дамблдор оставил вам снитч? — спросил Скримджер. — Понятия не имею, — сказал Гарри. — По причинам, которые вы только что зачитали, я думаю… Как напоминание о том, чего можно достичь, если ты упорен и так далее. — То есть вы полагаете, что это подарок чисто символический? — Наверное, — ответил Гарри. — Каким же ещё он может быть? — Вопросы задаю я, — сказал Скримджер и пододвинул своё кресло поближе к софе. Снаружи уже наступили настоящие сумерки, видневшийся в окнах гостиной шатёр возносился над живой изгородью, как белый призрак. — Я заметил, что торт, испечённый на день вашего рождения, имеет форму снитча, — сказал Скримджер, обращаясь к Гарри. — Почему? Гермиона иронически хмыкнула. — О, разумеется, торт не может быть всего лишь ссылкой на то, что Гарри — великий ловец, это было бы слишком просто, — сказала она. — В его глазури наверняка скрыто послание от Дамблдора! — Не думаю, что в глазури что-либо скрыто, — сказал Скримджер, — зато очень удобно скрывать маленькие предметы в снитче. Вы, разумеется, знаете почему? Гарри пожал плечами. А вот Гермиона ответила: — Потому что снитчи обладают телесной памятью. — Чем? — в один голос спросили Гарри и Рон. — Правильно, — подтвердил Скримджер. — До того как снитч выпускают в игру, никто к нему голыми руками не прикасается, даже его изготовитель всегда работает в перчатках. Снитч несёт на себе чары, благодаря которым он узнает первого притронувшегося к нему человека — на случай, если возникнут какие-то споры о том, кто его поймал. Этот снитч, — он поднял золотой шарик повыше, — помнит ваше прикосновение, Поттер. И я подумал, что Дамблдор, который, при всех его недостатках, был изумительным магом, мог заколдовать снитч так, чтобы он открывался только для вас. Я посмотрела на обреченное лицо Поттера, в голове тут же возникла мысль, что министр пришёл вручить наследство сам лишь потому, что хотел узнать тайну снитча из первых уст. — Вы молчите, — продолжал Скримджер. — Возможно, вы уже знаете, что кроется в снитче? — Нет. — Возьмите его, — негромко сказал Скримджер. Гарри протянул руку, и Скримджер медленно и осторожно опустил снитч ему на ладонь. И ничего не произошло. Едва пальцы Гарри сомкнулись на снитче, усталые крылья встрепенулись и замерли. Все продолжали жадно вглядываться в частично укрытый пальцами Гарри мячик, словно ещё надеялись, что он превратится в нечто иное. — Весьма драматично, — холодно произнёс Гарри. Рон с Гермионой рассмеялись. — Надеюсь, это всё? — спросила Гермиона. — Не совсем, — ответил Скримджер, теперь уже разозлившийся по-настоящему. — Дамблдор оставил вам ещё одну вещь, Поттер. — Какую? — спросил Гарри, и волнение разгорелось в нём с новой силой. На сей раз Скримджер читать по завещанию не стал. — Меч Годрика Гриффиндора, — ответил он. — И где же он? — подозрительно спросил Гарри. — К сожалению, — сообщил Скримджер, — Дамблдор не имел права распоряжаться этим мечом. Меч Годрика Гриффиндора — важная историческая реликвия и как таковая принадлежит… — Он принадлежит Гарри! — горячо воскликнула Гермиона. — Меч сам выбрал его, Гарри нашёл этот меч, получил его от Распределяющей шляпы… — Согласно надёжным историческим источникам, меч может являться любому достойному гриффиндорцу, — заявил Скримджер. — А это не позволяет обратить его в исключительную собственность мистера Поттера, что бы там ни решил Дамблдор. В моей голове зародилось подозрение того, не мог ли меч оказаться очередным крестражем, ведь Темный Лорд любит подобные ценные и редкие вещи, но я тут отмела эту мысль, потому что меч всегда был в Хогвартсе под присмотром Дамблдора. Не думаю, что он сам не проверил его. И Скримджер, пристально вглядываясь в Гарри, почесал плохо выбритую щеку: — Как вы думаете, почему… — Дамблдор захотел отдать меч мне? — краснея от гнева, спросил Гарри. — Возможно, он полагал, что он будет хорошо смотреться у меня на стене. — Это не шутка, Поттер! — рявкнул Скримджер. — Может быть, Дамблдор верил в то, что лишь меч Годрика Гриффиндора способен поразить наследника Слизерина? Не хотел ли он отдать меч вам, Поттер, потому, что считал, как считают многие, что именно вам предназначено уничтожить Того-Кого-Нельзя-Называть? — Интересная теория, — сказал Гарри. — А никто не пробовал пырнуть этим мечом Волан-де-Морта? Может быть, Министерству стоило бы выделить несколько человек для выполнения этой задачи, вместо того чтобы тратить время на разборку делюминаторов или старания скрыть побег из Азкабана. Так вот, значит, чем вы занимались, министр, запершись в своём кабинете, — пытались вскрыть снитч? Люди гибнут, я сам едва не стал одним из них, Волан-де-Морт гнался за мной через три графства, он чуть не убил Грозного Глаза Грюма, а от Министерства никто не услышал об этом ни слова, не так ли? И вы всё ещё надеетесь, что мы станем вам помогать? Министр хотел что-то ответить, но я предпочла его прервать, понимая, что спор может зайти слишком далеко. — Пожалуй хватит, — громко произнесла я. — Вы, министр, выдвигаете весьма глупые и необоснованные подозрения в наш адрес. Разгадка этих вещей весьма проста. Снитч — символ упорства Поттера, о котором Дамблдор хотел ему напомнить; книжка со сказками — это просто книга, которую Гермиона наверняка видит впервые, потому что не росла в магическом мире. Ну а это, — кивнула я на делюминатор, — очередной необъяснимый поступок Дамблдор, коих было великое множество за всю его долгую жизнь. Меч Гриффиндора он завещал Гарри лишь потому, что боялся, что он попадет не в те руки, поэтому советую вам перестать искать скрытые смыслы там, где их нет. Побыстрее закончите этот балаган и покиньте праздник, который вы и так испортили своим появлением. — Да как вы смеете? — воскликнул, встав с кресла, Скримджер. Его лицо покраснело от негодования. — Что, министр, вам правда глаза колет? — вмешалась Гермиона. — Ведь Гарри и Сицилия правы, вы занимаетесь всем, кроме борьбы с Темным Лордом и Пожирателями. — Который уже проникли в Министерство, — добавила я. Скримджер повернулся и посмотрел на меня, сузив свои и без того узкие глаза. — Хорошо. Думаю, я зачитаю последний пункт завещания, касающийся вас, мисс Лестрейндж, и покину этот дом, раз уж мне здесь так не рады. Развернув пергамент до конца, министр зачитал: — «Мисс Сицилии Беллатрисе Друэлле Лестрейндж я оставляю копию своей волшебной палочки, как напоминание о том, что магия в ней самой и в её поступках». Скримджер достал из мешочка последний предмет — волшебную палочку, которая была копией палочки Дамблдора, которую похоронили вместе с ним. Я взяла её из рук министра и поняла, что это действительно копия. В неё не было и капли магии. — Как думаете, мисс Лестрейндж, чем обусловлен столь странный выбор Дамблдора. Палочка, к тому же копия… Я задумалась, не зная, что ответить. — Думаю… Думаю, что Дамблдор знал о моих проблемах с магией и так завуалировано пытался сказать мне о том, что мне стоит поменьше об этом беспокоится. — Вот как, — разочарованно произнес Скримджер. — Думаю, мне пора. Как я и обещал, я удаляюсь. Разочарованный и обескураженный министр покинул дом, не попрощавшись. После его ухода, «Нора» наполнились толпой волшебников, которые пытались выяснить, зачем пришёл министр. Гостиная наполнилась гулом голосов, и я поспешила ретироваться. — Сицилия, дорогая, не хочешь остаться на ночь? — нагнала меня Молли. — Завтра свадьба и… — Я приду завтра, миссис Уизли, сейчас у меня и платья нет, поэтому я пойду. Миссис Уизли помахала мне и вернулась обратно, чтобы накрыть обед для Гарри и его друзей. — Эй, Сицилия. — Я закатила глаза. Мне не дадут отсюда уйти. — Ты не знаешь, кто такой Григорович? Это был Гарри. — Григорович? — переспросила я. — Откуда тебе известно это имя? — Да так, — уклонился от ответа Гарри. Я вопросительно подняла брови. — Я опять видел сон… Сама-знаешь-кто ищет его. Григорович. — Я знаю только одного, — пробормотала я. — Он живет заграницей, это производитель волшебных палочек. Лицо Гарри приобрело оттенок замешательства. — Как думаешь, это связано как-то с крестражами? — спросил он. — Не думаю, — ответила я. — Ладно, Гарри, мне пора. До завтра. Гарри кивнул мне и пошёл в «Нору». Я обхватила палочку, подаренную Дамблдором и задумалась. Он не мог мне завещать настоящую палочку, потому что Министерство не отдало бы её. И Темный Лорд ищет Григоровича. Пожалуй, мне стоит наведаться в гробницу Дамблдора.