***
Я сидела в библиотеке, пытаясь понять, зачем Дамблдор оставил мне копию своей палочке и было ли правильным решением — забрать настоящую из его склепа. Слова Гарри о том, что Темный Лорд схватил Григоровича, не оставляли меня в покое. Григорович — изготовитель палочек, Дамблдор оставил мне палочку. Должно быть что-то ещё, я просто этого пока не понимала. — Я думала, ты спишь, — услышала я мягкий голос тети, вошедшей в комнату. Было темно, но я всё равно рассмотрела тонкий аристократический силуэт Нарциссы Малфой (или как уже правильно говорить Блэк, но Цисси продолжает называть себя леди Малфой), её светлые волосы струящиеся по тонким плечам и идеально выглаженное темно-синее платье с белоснежными оборками. Я всегда считала тетушку идеалом женской красоты. — Уже поздно. — Как только разгадаю очередную загадку, загаданную Дамблдором. Старик не умел просто говорить о том, что думал. Хотя стоит отметить, что со мной он общался ещё весьма нейтрально, не так как, например, с Гарри. Нарцисса присела на соседнее со мной кресло. Свечи посветили прямо в серые глаза аристократки, который смотрели на меня с удивительной для меня нежностью. — Не думаю, что связываться с ним, было хорошей идеей, — покачала она головой. — Благодаря нему, отчасти, ты и Драко сейчас здесь, а не среди извергов, — пожала я плечами. — Дамблдор был странной и весьма скрытной личностью, но явно не дураком. Я получила то, что хотела. — И платишь за это цену, — возразила Нарцисса. — Я знала о рисках. Пусть и не до конца их осознавала. — Ты всегда была другой, не такой как мы. Хоть и верила в идеалы своих родителей какое-то время. Благодаря тебе я, возможно, спасла своего сына, хоть и потеряла мужа. Знаешь, не думаю, что Люциус был так уж и против нашего ухода. Я нахмурилась. — Ты мне никогда не рассказывала в подробностях, что тогда произошло. — Хочешь узнать? Я пожала плечами и кивнула. Нарцисса встала с кресла и подошла к омуту памяти, в который опустила парочку нитей воспоминаний. Повернувшись, она махнула мне рукой, приглашая посмотреть. Я подошла и окунула голову.*
Я оказалась в воспоминаниях Нарциссы. Вокруг все было слегка мутное. Нарцисса сидела рядом с Люциусом, который был весьма помятым, поскольку только вышел из Азкабана, по другую руку от неё сидел бледный Драко. Мама восседала по правую руку от Темного Лорда, который с равнодушным лицом осматривал «поданных». Пожиратели праздновали: Дамблдор мертв. Я видела знакомые лица: Рудольфус, Рабостан, Долохов и его племянница Оливия, Фенрир Сивый сидел с окровавленным ртом, видимо, после укуса Билла. Празднество, по-видимому, заканчивалось, поскольку все расходились. Остались только Малфой и Лестрейнджи. Темный Лорд о чем-то переговаривался с Люциусом, а Нарцисса нервно переводила взгляд с Драко на Темного Лорда, она будто решалась на что-то. Как только двери хлопнули и больше никого не осталось лишнего, Нарцисса вытащила палочку и направила её на Волан-де-морта. — Что ты творишь? — выкрикнул Люциус, резко повернувшись к жене и посмотрев на неё с остервенением в глазах. — Я так больше не могу! Неужели мы будем терпеть, как убивают наше будущее? Остолбеней! — Нарцисса послала заклятие в Лорда, тот отбил его ленивым движением руки. — Нарцисса! Протего! — Люциус отбил следующее проклятие жены, но она послала ещё одно, оно попало в Темного Лорда. — НЕ ЛЕЗЬ! Ну что, приятно? А ведь ты даже не чистокровный, как мы! — крикнула Нарцисса. — Я больше не стану выполнять твои приказы. И никто из семьи Блэк или Малфой не пойдет за тобой! Лорд поднял палочку. — Ты безумна… — произнес Люциус, Беллатриса ошарашенно смотрела на сестру. Нарцисса громко рассмеялась, дрожащей рукой направляя палочку на мужа и Лорда. — Ты только это понял? Она схватила Драко и активировала портал, но секунды промедления дали о себе знать. — Авада Кедавра! — прошипел Лорд, направляя палочку на Драко, стоящего перед Нарциссой, зеленый луч смерти. Как бы банально не звучало, но Нарцисса побледнела так, будто перед ней пролетела вся её жизнь; она уже была готовы оттолкнуть Драко, как перед ним появился Люциус. Секунда и Нарцисса с сыном была у меня дома. Её встретил Подди и знакомые мне серые стены. Я в тот момент была ещё в Хогвартсе. — Мам, он…? — посмотрел на Нарциссу Драко и произнес дрожащими губами. — Да, — кивнула Нарцисса, сжав губы в тонкую линию и смотря на сына так, будто через секунду ей придется защищать его от потока Пожирателей, но все было позади.*
Вынырнув из омуту, я начала глубоко дышать. Нарцисса смотрела на меня с грустью и отчасти с жалостью. Увиденное мной повергло меня в шок и заставило слегка переосмыслить то, что я думала о Люциусе. Хоть этот человек и не стал мне более симпатичен, все же мое мнение слегка поменялось. — Он поступил храбро, — сказала я, отдышавшись. — Думаю, он хотел, чтобы вы с Драко жили. — Нарцисса кивнула. — Тебе тяжело было понять, что его больше нет? Я знала ответ заранее. Трудно было не услышать ночных рыданий тетушки, она никогда бы не призналась мне в этом, но мужа она любила. Может и не той искренней любовью, о которых пишут в книжках, но у них был ребенок, и они прожили вместе больше двадцати лет, что было весомым аргументом, чтобы привыкнуть друг к другу. — Думаю, да, — кивнула Нарцисса и села на кресло. — Для меня это было сложно, но не так, как для Драко. Отец был его идеалом и, думаю, он очень сильно скорбит до сих пор. Я боюсь, что его скорбь может перерасти в чувство мести, и он сделает что-то, что приведет к плохим последствиям. — Я присмотрю за ним, — пообещала я. — Думаю, тебе стоит подумать о себе. Твои силы и так весьма в плохом состоянии, что же думать про твое морально состояние. Подумай о себе. Я хотела было возразить, но посчитала разумным согласиться, тем более тетушка была права — мне не стоит забывать о себе. — Что это? — спросила Нарцисса, посмотрев на лежащую на столике копию палочки Дамблдора. — Это… да так, подарок, можно сказать. Игрушка на самом деле. — Да? — Нарцисса нахмурилась. — Похожа на палочку из иллюстрации книжки о Дарах Смерти, что я читала вам с Драко в детстве. — Какой книжки? — резко повернулась я к Нарциссе. — Ты не помнишь? Я часто читала её вам, потому что Драко не мог запомнить её. Сказка… Как же его звали? Барди… Бардо… Бигля… Мерлин… Барда Бидля, вот. У него много сказок вообще-то, но вы с Драко любили именно эту. Вот оно… Вот что я не могла вспомнить. Бузинная палочка, которую смерть дала старшему брату, который первый и умер. Палочка, которая принадлежала Грин-де-Вальду. И книжка, которую Дамблдор завещал Гермионе. Что-то этим старик хотел нам сказать, но что я понять не могу. — У меня нет этой книги, не знаешь? — Нет вроде, — покачала головой Нарцисса. — В поместье должна была быть, но тут вряд ли. Не думаю, что вместе с фолиантами о Темный магии ты захватила книжку со сказками. Я фыркнула. Выбирая книги, которые стоит с собой взять, я руководствовалась их полезностью. Кто же думал, что какие-то сказки могут понадобится, но думаю, они подождут до нашей встречи с Гермионой. Вряд ли Дамблдор оставил бы что-то срочное с завещанием. Но я поняла одно: если палочка и правда как-то связана с этой историей, то я правильно сделала, что забрала её. — Ты о чём-то задумалась, — констатировала Нарцисса. — В детстве ты часто так делала, когда засиживалась за книгами. — В детстве? То есть когда ещё жила с вами? — Нарцисса кивнула. — Но я думала, что свою любовь к книгами я получила, когда начала жить одна. Нарцисса улыбнулась и покачала головой. — О нет. Это было задолго до этого. Помню, как в пять лет, когда ты ещё даже читать не умела, забрела в библиотеку и нашла старый фолиант о проклятиях, который надо бы было спрятать, но у меня и не могло возникнуть мысли, что тебя заинтересует столь невзрачная книга. Ты открыла её и увидела какие-то страшные картинки, но не испугалась, как это сделал Драко, когда ты ему показала, а попросила меня научить их понимать. И меньше чем за год ты научилась читать. Первая книга, прочитанная тобой, именно та самая, о проклятиях. Ты тогда не поняла и половины, но упорно сидела и читала его, насупившись и нахмурив свой лоб, на котором проступала морщинка. Ты увлекалась не тем, чем должны обычные дети. Тебя тянуло к темной магии и проклятиям, что меня, признаться, пугало, но делать было нечего, приходилось как-то удовлетворять твои потребности. — Нарцисса слегка засмеялась. — Думаю, именно та книга и привила тебе любовь к чтению, что же говорить про тонны детских книг, который ты прочла залпом ещё до того, как тебе исполнилось девять. Те самые Дары Смерти ты перечитала раз шесть, а потом забросила эту книгу, перейдя на пособие для работу со смертельными проклятиями. — Ого, — удивилась я. — Иногда мне кажется, что каждый раз, когда я с тобой говорю, ты рассказываешь мне о ком-то незнакомом мне. — Это не спроста, — наклонила голову Нарцисса. — Ты очень сильно изменилась: стала более открытой, отзывчивой, научилась общаться с другими людьми. Думаю, тебе это пошло на пользу, хотя многих твоих друзей я не одобряю. Я засмеялась. — Другого я от тебя не ожидала. Мы посидели молча около минуты. Я забралась на кресло с ногами и накрылась пледом, который лежал на полу после моего последнего ночного посещения библиотеки. Нарцисса смотрела на палочку, на меня, на книги. — Подди, — позвала я. С хлопком появился домовик, его лицо было хмурое, и он явно был недоволен нашими ночным времяпровождением. — Принеси, пожалуйста, чай… с мятой и… Цисси, что-то нужно? — Можно чай из листьев чабреца с имбирем. Я удивленно вскинула брови: сочетание было определенно странным. Подди принес чай, и я обхватила горячую кружку руками, стараясь согреться. На улице ветер, в доме холодает. В голову пришло воспоминание из гробницы Дамблдора. Меня передернуло. — Нарцисса, — тихо позвала я тетушку, — можно задать весьма неудобный вопрос? — Нарцисса кивнула. — Беллатриса… Мама… Как она стала такой? Цисси нахмурилась, отпила чай и отвернулась от меня. — Может ты и не поверишь, но она была нормальной: насколько это, конечно, возможно в нашей семье. — Я фыркнула. — Акцио альбом. В руки Нарциссы прилетела старая потрепанная книга, которая при близком просмотре оказалась альбомом. — Когда ты успела перенести сюда альбом? — Ты думаешь, я не собрала с собой самое необходимое? — Я скептично посмотрела на альбом. — В этом альбоме долгая история семьи Блэк, ты думаешь, я бы его не забрала? — Я закатила глаза и отпила чай. — Белла всегда была немного эксцентричной, импульсивной… Местами даже безумной, но для нас, Блэков, это было нормой. Мы учились тогда в Хогвартсе: я на третьем курсе, Белла на седьмом, а Меда на пятом. — Цисси протянула мне разворот альбома. — В тот год, последний Беллатрисы в Хогвартсе, она узнала о том, что Рудольфуса пророчат ей в мужья, начала сближаться с его братом Рабастаном, её однокурсником, и увлеклась Темными искусствами. Мы Блэки, нас всех учили Темной магии, но Беллу всегда тянула к самым жестоким разделам. Я посмотрела на снимок: самая маленькая, стоящая посередине с платиново-светлыми волосами, была Нарцисса, слева от неё стояла Андромеда с лучистой улыбкой и забранными в тугую прическу волосами, а вот слева от Цисси стояла высокая девушка с копной черных кудрявых волос и весьма тяжелыми веками. Мама стояла с поднятой вверх палочкой, на её лице было надменной выражение, а взгляд цепкий и высокомерный. Стоит признаться, она была весьма красива, а я действительно похожа на неё. С Андромедой они тоже похожи, но в жизни я вряд ли бы их спутала. По крайней мере, с той Беллатрисой, которую я видела а Азкабане и после него.*
Женщина со светлыми волосами, в темной мантии в воротом шла за руку с девочкой лет десяти. Ее серые глаза бегали от воды к берегу, она осторожно ступала на неустойчивую почву и пыталась не потерять из виду провожатого. Уже снаружи она чувствовала тот страх и обреченность, которую чувствуешь в присутствии дементора. Небо было затянуто тучами и с минуты на минуту должна была начаться гроза, которая была весьма некстати. — Нарцисса, — тихо позвала девочка. Ей было не по себе в этом страшном месте, которое она знала с самых ранних лет: здесь заключены её родители. — Зачем я туда иду? Мама всё равно ни разу со мной не говорила. Женщина дернула рукой и остановила девочку, а сама присела перед ней, посмотрев прямо в её серо-голубые глаза. — Послушай, Сицилия, дорогая, это не отменяет того факта, что Беллатриса и Рудольфус — твои родители. Они были ими, являются сейчас и будут всегда. Никогда не забывай это. Встав и поправив юбку и подол мантии, Нарцисса взяла девочку за руку и пошла в сторону входа в огромную крепость. Спустя длительные прогулки по запутанным коридорам, Нарцисса и Сицилия оказались около железной двери с маленьким окошком. — Мы сейчас её приведем в камеру свиданий, — пробасил высокий грузный мужчина и, что-то шепнув, зашел в камеру, за ним последовало несколько дементоров. Подул ветер, Нарцисса и Сицилия запахнули мантии. Через несколько минут сторож проводил их в какую-то камеру с решеткой. Камера была большой и пустой, по другую сторону решетки в темноте на полу сидела изнеможденная женщина со спутанными волосами. Тонкий луч луны, который проник в камеру сквозь маленькое окошечко, осветил острые скулы женщины и затуманенный взгляд. Нарцисса подошла к решетки и о чем-то недолго говорила с сестрой, пока Сицилия стоял около входа. Несколько минут спустя Нарцисса повернулась и осторожно подозвала девочку. — Белла, поздоровайся с дочерью, — тихо, словно ребенку, сказала Нарцисса. Женщина подняла голову и посмотрела на дочь и сестру. В глазах сверкнул лунный свет, она наклонила голову и улыбнулась гнилыми зубами. Через секунду женщина подскочила и схватилась за прутья решетки. — Что вы здесь делаете? — закричала женщина, и Сицилия подскочила от неожиданности. — Зачем ты её привела? Зачем?! Нарцисса с бесстрастием смотрела на сестру и держала руку девочки. — Сицилия, доченька… — Женщина села на пол и протянула руки к девочке. — Как поживает будущая правая рука нашего Лорда? Надеюсь, ты уже практиковалась на парочке маглов. Ахаха. Громкий утробный смех прозвучал в камере, девочка дернулась и пыталась отойти подальше от камеры и длинный худых рук с отросшими грязными ногтями. Смех продолжал звучать в камере. Он навсегда остался в голове маленькой десятилетней девочки. Самый худший звук в её жизни.*
— Так вот, — продолжила Нарцисса, — начав интересоваться тьмой, Белла стала практиковаться, изучать. Она стала помешана на этом. А ещё… — Наша мать любила Меду всегда больше и частенько винила в её уходе Беллатрису. Она старшая сестра и должна была за ней смотреть. А ещё… ещё считала, что лучше бы она никогда не знала о том романе с грязнокровкой. Меда тогда бы осталась дома. Знаешь… Когда мы были маленькими, я, Регулус и Сириус разбили дорогую старинную вазу. Мы, как послушные дети, рассказали об этом Друэлле, но она лишь фыркнула и сказала, что лучше бы мы ей не говорили и не портили её настроение, ведь ваз у нас очень много, а её настроение бесценно. И отчасти она винила в уходе Андромеды Беллатрису. До замужества Белла и Меда были лучшими подругами, старшие сестры в доме. Они были неразлучны, а потом Белла увлеклась темной магией, появился Темный Лорд, ей становилось все хуже. У неё начались видения, и она не могла с ними справиться, поэтому предпочла забыться во тьме. Пытки, ненависть и боль — в этом вся Белла. Азкабан усугубил её положение в сотни раз. Поверь мне, она была нормальной… Но жизнь сделала её такой. Я обхватила чашку посильнее, стараясь забрать у неё последнее тепло, что она могла дать. Последние слова о видениях меня, признаться, испугали. — С чего ты решила спросить? С тобой что-то происходит? — нахмурилась Нарцисса. Я мотнула головой. — Нет-нет. Просто… Мне стало интересно, как это могло произойти. Нарцисса кивнула. — Знаешь, я пойду, пожалуй, — несколько минут спустя тетушка встала с кресла. — А ты иди спать. Боюсь, скоро спокойно спать нам не придется. Лицо Нарциссы стало жестким, глаза серьёзными. Я невольно нахмурилась.***
Поправив короткую темную мантию, надетую поверх серого платья, которое плотно облегало мое тело и спускалось ниже колен, а одно плечо которого было оголённые, я переступила границы барьера дома Уизли. Всюду сновал народ, со всех сторон раздавались веселые голоса людей, а откуда-то даже был слышен картавый французский акцент. Осторожно ступая по неровной поверхности своими магловскими ботинками, я шла к импровизированному входу на площадку, где будет проходить свадьба. Я пришла чуть раньше, желая поговорить с Тонкс, которая решила не заходить ко мне перед свадьбой. — Сицилия? Ко мне подошел второй старший сын Уизли — Чарли. Он был одет в парадную мантию, а его рыжие волосы были зачесаны назад. Он улыбался мне, но мне показалось, что его губы нервно подрагивали. — Здравствуй, Чарли, — кивнула я. — Я тебя даже не узнал, — подхватил меня под руку парень. — Не так много мы с тобой общались, чтобы у тебя была возможность узнавать меня по одному силуэту, — фыркнула я. — Помнится, когда у нас была возможность, ты вернулся в Румынию. Чарли пожал плечами и, завидев Молли, ускорил свой шаг. — Мне кажется, что мы идем не к шатру, — заметила я. — А ещё мне кажется, миссис Уизли запрягла тебя с самого утра и сейчас ты пытаешься улизнуть, чтобы она не заметила. — Как всегда проницательна, — усмехнулся Чарли. — Если хочешь, то можешь идти, мне просто был нужен способ улизнуть на пару минут от всего творящегося в этом доме бардака. Я понимающе улыбнулась. Мы пришли на задний двор дома Уизли и присели на лавочку, которую, видимо, ещё не успели отнести в шатер. Чарли вытянул ноги и откинулся на спинку. Казалось, он очень устал. — Это странно, не правда ли? — Чарли вскинул бровь. — Свадьба… я имею в виду её. Такое время… Признаться, у меня плохое предчувствие. Не подумай, я рада за Билла, но всё же меня пугает рвение всех вокруг заводить семью в такой сложный час. — Ты про Тонкс? — Я кивнула. — Я, кстати, её видел. Кажется, она была с Гарри. А насчет всего этого… Ну что я могу сказать… Может ты и права, но, если подумать, то в какое время тогда любить? Никто не знает, что будет завтра или послезавтра. Может они с Флёр погибнут завтра и никогда не смогут назвать друг друга супругами. Я усмехнулась. — Может ты и прав, но мне кажется, что лучше сосредоточиться на войне, а не на свадьбе. Но это лишь мое скудное мнение. Что ты там говорил про Тонкс? — Она с Гарри и Ремусом. Думаю, их будет несложно найти. Рон, Фред, Джордж и Гарри занимаются рассадкой гостей, а у Тонкс светлые волосы сегодня. — Пойду поговорю с ней. Как я уже сказала, у меня плохое предчувствие. Опять поправив платье, я отправилась на поиски сестры. Уже завидев её светлую макушку, я заметила, что Рон разговаривает со смутно знакомым мне мужчиной. Высоким волшебником в серой мантии и с длинными волосами. Я присмотрела получше и вздрогнула, когда поняла, кто это. — Мистер Лавгуд? — позвала я мужчину. Он обернулся ко мне, и я чуть не вздрогнула опять. Его прежде весьма молодое лицо, которое, впрочем, перестало быть таким с момента похорон Полумны, стало морщинистым и обреченным. Он будто посерел. — Это Сицилия, вы помните меня? — спросила я тихо. Мужчина вздохнул. Его глаза были блеклыми и невыразительными. — Ты та самая девушка, что была там, когда моя дорогая девочка умерла… Конечно я помню тебя… И помню твою семью, повинную в смерти моей дочери, — глаза мужчины сверкнули, а лицо ожесточилось. Я подавила всхлип. Он был прав. — Полумна не хотела бы, чтобы я тебя винил, поэтому я не буду, — глухо произнес Ксенофилиус Лавгуд. — Прекрасно выглядишь, словно только распустившийся цветок кровавой розы, — сказал мистер Лавгуд, бросив взгляд на красное ожерелье на моей шее. — Благодарю, — сдержанно ответила я, стараясь натянуть улыбку, но это плохо получалось. Вина за смерть Луны не давала мне спокойно видеть её отца, превратившегося в плохую пародию на приведение. Я уже собиралась попрощаться и уйти, как мой взгляд зацепился за странный кулон на шее мистера Лавгуда. Это был треугольник, внутри которого был круг, внутри которого палочка. — Извините, — тихо сказала я. — Что это за кулон? Выглядит знакомо… Ксенофилиус повернулся, посмотрел на меня блеклым взглядом и опустил голову. — Это знак Даров Смерти… Полумна очень любила эту историю и подарила мне этот кулон пару лет назад. Его часто изображали на старых книгах с этой историей, возможно, там ты его и видела. Я задумчиво кивнула. Возможно, так и было. Однако очередное упоминание Даров Смерти не вызывало у меня хороших эмоций, это было определенно странно. — Благодарю, — кивнула я. — Думаю, мне пора откланяться. Всего хорошего, мистер Лавгуд. Ксенофилиус кивнул и ушел на свое место. Осмотревшись вокруг, я поняла, что скоро начнется церемония. — Фред, как считаешь, — услышала я позади знакомый голос и улыбнулась, — оставим её посередине прохода, чтобы новобрачная споткнулась об нее, или все же посадим её на место? — Думаю, оставим, она, наверняка, этого хочет, иначе зачем тогда вставать там, где скоро пройдет десяток людей и одна полувейла. Я развернулась к близнецам и широко улыбнулась. — Ну уж сопроводите меня туда, куда меня решили посадить. Наверняка, это место по соседству с какой-нибудь брюзжащей старухой и вашим вонючим сальноволосым родственничком. — Мы хотели посадить тебя рядом с тетушкой Мюриэль, — фыркнул Джордж, — но она определенно не захотела бы сидеть с тобой. — А Снейп, увы, не наш родственник, да и явно не получал приглашения, — добавил Фред. — Единственное приглашение, которое я готов отправить ему — на его собственные похороны. — В глазах Фреда появился опасный огонек. Мне пришлось пожалеть, что я придумала, столь странный и неуместный пример. — Успокойтесь и сопроводите меня на место. Подхватив меня с обеих сторон, близнецы довели меня до места во втором ряду. Я села между близнецами и Гермионой. — Где Гарри? — шепотом спросила я у неё. Гермиона кивнула вперед, там я увидела рядом с Роном кучерявого рыжего паренька, то и дело поправляющего мантию, которая ему, по всей видимости, была мала. — Наш новый кузен Барни, — фыркнул Фред. — Мне удалось спереть у одного магловского мальчишки с помощью манящих чар клок его рыжих волос. — Смотрите, — громко шепнула Гермиона, и мы повернулись ко входу в шатер. Мгновение спустя в дальнем конце шатра возникли Билл и Чарли, оба в парадных мантиях и с большими белыми розами в бутоньерках; Фред залихватски присвистнул, заставив каких-то француженок с первого ряда захихикать. Зазвучала исходящая, казалось, прямо из золотистых шаров музыка, и все смолкли. — О-о-о-о-ох! — выдохнула Гермиона, повернувшаяся на стуле, чтобы взглянуть на вход. Общий вздох вырвался у всех гостей, когда в проходе появились мсье Делакур и Флёр. Флёр словно плыла, мсье Делакур подпрыгивал на ходу и радостно улыбался. На Флёр было совсем простое белое платье, казалось, источавшее сильный серебристый свет. Как правило, меня завораживала красота Флер, и мне это не нравилось, но сегодня я могла спокойно любоваться ею. Джинни и Габриэль, свидетельницы Флёр, обе в золотистых платьях, выглядели красивее обычного, а когда Флёр приблизилась к Биллу, стало казаться, что он даже и не встречался никогда с Фенриром Сивым. — Леди и джентльмены, — произнёс певучий голос, и я увидела того же маленького, с клочьями волос на голове волшебника, что распоряжался на похоронах Дамблдора, — он стоял теперь перед Биллом и Флёр, — мы собрались здесь ныне, чтобы отпраздновать союз двух верных сердец… — Да моя диадема кого хочешь украсит, — звучным шёпотом сообщила какая-то старушка. — Однако должна сказать, вырез у Джиневры уж больно низкий. — Это нашу тетушка Мюриэль, — шепнул Фред, кивая на первый ряд, где и сидела ворчливая старушка. — Уильям Артур, берёте ли вы Флёр Изабелль?.. — произнес всё тот же волшебник с похорон Дамблдора. Сидевшие в первом ряду миссис Уизли и мадам Делакур негромко рыдали в кружевные тряпицы. Трубные звуки, донесшиеся из задних рядов, давали ясно понять, что и Хагрид, макушку которого было видно из любого угла шатра, извлёк из кармана скатёрку, заменявшую ему носовой платок. — В таком случае я объявляю вас соединёнными узами до скончания ваших дней. Волшебник с клочкастой головой поднял над Биллом и Флёр палочку, и серебристые звёзды осыпали новобрачных словно дождём, спирально завиваясь вокруг их теперь приникших одно к другому тел. Фред и Джордж первыми захлопали в ладоши, золотистые шары над головами жениха и невесты лопнули, и из них вылетели и неспешно поплыли по воздуху райские птицы и золотые колокольца, вливая пение и перезвон в общий шум. — Леди и джентльмены, — провозгласил клочковолосый маг, — прошу всех встать! Все встали, тётушка Мюриэль громко пожаловалась на причинённое ей неудобство; клочковолосый взмахнул волшебной палочкой. Стулья, на которых мы сидели, грациозно взвились в воздух, матерчатые стены шатра исчезли — теперь все стояли под навесом, державшимся на золотистых столбах, и прекрасный, залитый солнечным светом сад обступил гостей со всех сторон вместе с лежащим за ним сельским пейзажем. А следом из центра шатра пролилось жидкое золото, образовав посверкивающий танцевальный настил, висевшие в воздухе стулья расставились вокруг маленьких, накрытых белыми скатертями столов, приплывших вместе со стульями на землю, а на сцену вышли музыканты в золотистых костюмах. — Чистая работа, — одобрительно сказал Рон, когда повсюду вдруг засновали официанты с серебряными подносами, на которых стояли бокалы с тыквенным соком, сливочным пивом и огненным виски или лежали груды пирожков и бутербродов. — Надо пойти поздравить их, — сказала Гермиона, приподнимаясь на цыпочки, чтобы увидеть Билла и Флёр, окружённых толпой уже поздравлявших их гостей. — Успеем ещё, — пожал плечами Рон, снимая с проплывавшего мимо подноса три бокала со сливочным пивом и вручая один Гарри-Барни. — Гермиона, держи, давай найдём столик… только не здесь! Подальше от Мюриэль… Я все же решила подойти и поздравить новобрачных, поскольку задерживаться здесь, я определенно не собиралась. Толпа поздравляла Билла и Флёр, подойти к ним было весьма сложно, но я помахала им рукой, и они протиснулись ко мне. Мы отошли за угол. — Фух, — выдохнул Билл и тут же сгорбился. — Целый день ходил ровно, уже спина заболела. Я фыркнула, смотря на то, как Флёр пытается поправить диадему Мюриэль. — Эта диадема выд’гала мне все волосы, — проворчала девушка. — Пе’гедай своей тетушке, что у неё садистский вкус, Билл. — Я хотела вас поздравить, но мне кажется, что это будет лишнее, — усмехнулась я, смотря на то, как Флёр вытаскивает из диадемы волосы, а Билл ослабляет галстук. — Прошло пять минут со свадьбы, а меня уже тошнит от поздравлений… А нам ещё танцевать танец молодожен, — вздохнул Билл. — Ты готова, любимая? — Всегда, — улыбнулась Флёр. Я немного умилилась, наблюдая за этой картиной. Билл и Флёр действительно любили друг друга. — Счастья вам, ребят, — усмехнулась я, пока Билл скривился, а Флёл радостно улыбнулась. — Спасибо за позд’гавления, Сицилия, — кивнула девушка. — Я ’гада, что ты п’гишла, повеселись. А нам по’га. Я махнула молодоженам рукой, и они вернулись к гостям. Остановив одного из разносчиков напитков, я взяла двойную порцию огневиски. Заиграл оркестр. Билл и Флёр вышли на танцевальный настил первыми, сорвав громовые аплодисменты, спустя недолгое время за ними последовали мистер Уизли с мадам Делакур и миссис Уизли с отцом Флёр. Глазами я нашла Тонкс, которая утянула Люпина танцевать, за столами сидели другие гости. — Потанцуем? — возник позади меня Чарли. — Ох, Чарли, — вздохнула я, отпивая огневиски, — неужели не нашел ни одной француженки, как Фред и Джордж? Их вон сколько много. Коренастый парень до этого странно смотрелся в парадной мантии с огромной цветочной бутоньеркой, но сейчас на его лице появился азарт, и Чарли преобразился. — Ну раз я подошел к тебе, так значит француженки меня не устраивают, — усмехнулся парень. — У них нет столь интересного наряда, и они не пошлют в меня проклятие, если я начну их лапать за неприличные места. — Так вы решили испытать судьбу, мистер Уизли. Вам мало драконов? — Ну разве хоть один дракон сравнится с вами, мисс Лестрейндж? — улыбнулся Чарли. — Ну так что, вы согласны? — После подобных комплиментов, конечно, — фыркнула я и допила бокал огневиски, и Чарли затянул меня прямо на танцпол. Песня была достаточно быстрой, поэтому мы динамично двигались по всему залу. Рядом кружились другие пары, музыка играла громко и много разноцветных шаров кружились под потолком. В какой-то момент я почувствовала руку Чарли ниже своей талии. — Не испытывай мое терпение, Чарли, — шепнула я на ухо парню. Чарли лишь усмехнулся и опустил вторую руку, я развернулась в его руках и облокотилась на него спиной, положив руки на его талию. Поза была не очень-то удобной, но раздражать Чарли было интересно. Он не злился, лишь принял правила игры и опустил руки на мой живот, обнимая меня. Я посмотрела на него, задрав голову и увидела его ухмылку. Он отпустил меня, взял за руку и потянул в сторону выхода, туда, где никого не было. По пути я схватила ещё один бокал огневиски и вышла из шатра. Меня обдало холодным воздухом ночи. Мы отошли к беседке, установленной для гостей, Чарли сел на скамейку, а я села на него и поцеловала. Мягкие губы парня сминали мои, а его грубые руки оказались под мантией. Чарли начал целовать мою шею, я запрокинула голову, опираясь одной рукой на спинку скамейки позади. Ногой я чувствовала возбуждение парня, а по затуманенным глазам я понимала, что это не просто игра. Облизнув губы, я опять поцеловала парня, почувствовал его язык. В голову уже ударил огневиски, что не улучшало ситуацию, но я лишь закрыла глаза. В какой-то момент я открыла глаза и посмотрела на лицо Чарли, а увидела совсем не его. Черные смоляные волосы, темные глаза и бледное лицо. Я увидела, мантикора его побери, Феликса Лайтвуда. Оторвавшись, я оперлась лбом о плечо Чарли и глубоко задышала. Рядом стоял, поставленный мной бокал огневиски, я выпила залпом половину, горло неприятно обожгло. — Что-то не так? — спросил Чарли, тоже тяжело дыша. Я махнула головой и опять начала целовать его, закрыв глаза. Вслепую я расстегнула его мантию и брюки. Молния не поддавалась, но открыть глаза я боялась: увидеть Феликса вновь я не хотела.***
Последняя капля огневиски оказалась у меня во рту, и я удрученно поставила бокал на маленький столик посередине беседки. Сама я сидела на скамейки с расстегнутой мантией и съехавшим платьем, ботинки были отброшены в сторону, Чарли лежал рядом и выглядел похоже. Он достал из мантии пачку магловских сигарет и закурил. — Куришь? — С такой работой закуришь, — фыркнул парень. — Будешь? — Я отрицательно качнула головой. В голове был приятный пьяный туман, тело было расслаблено, а мозг старался не думать о том, что во время секса я представляла определенно не Чарли. В конце концов, я уже начала сходить с ума, так чему удивляться. Подул холодный ветер, и я запахнула мантию и попыталась нащупать ботинки. Очки я сегодня не надела, поэтому видела не очень, а временное заклятие восстанавливающее зрение начало выветриваться. — Как думаешь, нас кто-то видел? — выдохнув дым, спросил Чарли. Я пожала плечами. — Без разницы, если честно. Уверена, по другим углам здесь ещё несколько парочек совокупляются, мы ещё нашли более менее укромное место. В подтверждение моим словам со стороны дома раздались стоны. Чарли засмеялся, я усмехнулась. — Думаю, никому не помешает в такое время случайный разовый секс, — заметила я. — Обычная разрядка. Подсказывает мне интуиция, что скоро подобной возможности у нас не будет. Чарли удрученно кивнул и сел рядом со мной. — Думаешь, будет ещё хуже? Я задумалась. — Ну смотри… Скоро другие страны начнут закрывать порталы с Британией из-за угрозы распространения идей Темного Лорда. В Хогвартсе директором станет кто-то из Пожирателей, ну или лояльный к ним волшебник. Министерство магии превратится в очередной перевалочный пункт Пожирателей. Не радужная картина, правда? Чарли кивнул. — Возможно, это последние минуты, когда мы вот просто так сидим. — Если это так, то я рад, что это была ты, а не какая-нибудь француженка, — усмехнулся Чарли, и я рассмеялась. — У тебя была цель уломать кого-то на секс? — Чарли кивнул. — У меня тоже. Как все удачно совпало. На самом деле, это не так. Я даже пить сегодня не собиралась, что уж про плотские утехи говорить, но, видимо, мое тело решило иначе. И что-то мне подсказывает, что уход Феликса сыграл в этом не последнюю роль. Натянув ботинки, поправив платье, мантию и прическу, я встала со скамьи. — Думаю, пора вернуться на праздник. Мое предчувствие усилилось. — Знаешь, у меня тоже, — буркнул Чарли, и в этот момент я услышала хлопки аппарации, а на нас летели искры упавшего барьера, который защищал дом Уизли. Мы переглянулись с Чарли и кинулись к шатру. Там уже был переполох. Все было размытое и непонятное, люди аппарировали и старались бежать подальше. На небе появились черные тени Пожирателей. Чарли кинулся искать свою семью, я кинулась искать Поттера, но в мое поле зрения попало лишь то, как Гермиона, Гарри и Рон аппарируют прочь. Я выругалась и стала искать Тонкс и Люпина. Они кидали заклинания в небо, пытаясь защитить людей от Пожирателей, я подбежала к ним. Схватила их и активировала портал ко мне домой. В области живота образовался тугой узел, и мы перенеслись. Обеспокоенные Подди, Андромеда и Нарцисса тут же выскочили из комнат. — Какого черта ты сделала?! — начала кричать на меня Тонкс, все ещё держа палочку наготове. — Я должна вернуться и помочь. — И я… — начал было Люпин, но я их остановила. Дымку опьянения как рукой сняло. — Ты чертов оборотень, которого убьют как только увидят, а ты, — посмотрела я на Тонкс, — его жена, моя матушка будет охотиться за тобой за осквернение нашего рода, к тому же ты не в том положении, чтобы бегать за Пожирателями. Андромеда ахнула, посмотрев на живот дочери. Ещё что-то буркнув всем, кто был зале, я направилась в свою комнату.***
— Заклинания на крови — не лучшая идея, — читал мне нотации Драко. — У тебя не хватит сил. — Поэтому ритуал проведешь ты, — фыркнула я и разрезала руку. На карту пало пару капель крови, которую я смешала с кровью Поттера, которую взяла у него пару месяцев назад. Драко что-то сказал нелицеприятное мне и начал произносить тихо слова заклинания. Капли крови превратились в полоску и поползли, пытаясь найти нужное мне место. — С чего вообще эта спешка, ты даже не переоделась, — кивнул на мое платье Драко. Я и правда только ботинки скинуть успела, прежде чем пришла записка. Я бросила взгляд на подоконник.«Долохов и Роули отправились куда-то в магловский район. Чары имени сработали на трех твоих друзьях»
У меня было два варианта того, от кого могла придти записка. Судя по почерку, это была девушка. — Может потому что мне пришлось бежать со свадьбы друга, сверкая пятками? — съязвила я, отвечая на глупую реплику Драко, когда след из крови остановился на точке под названием: Гриммо двенадцать.