Binding Problem

-Я все еще не могу тебе поверить. -Боже мой, прошла уже почти неделя. Просто переживи это.- Хината хмурится, прежде чем откусить кусок от своего сэндвича. Когда жуешь, тяжело хмуриться. -Их на-лих анти ак- -Проглоти, прежде чем говорить со мной. Выглядишь омерзительно. Глаза Хинаты на мгновение расширяются, когда он пытается проглотить недожеванную еду, потому что оскорбление Кагеямы превосходит удушье. -Представь себе, когда один из наших товарищей по команде обнимает тебя. Так празднуют победу нормальные люди, засранец. Не могу поверить, что ты меня бросил! -Люди не обнимаются лицом! Карие глаза разочарованно закрываются, и Хината откидывается головой о забор во дворе. -В последний раз, и после этого я собираюсь ударить тебя по тупому лицу, если ты когда-нибудь снова заговоришь об этом, ты ошибся. Ты просто испугался, потому что, по-видимому, никогда раньше не испытывал объятий . -Тупица, меня раньше обнимали. - Бормочет Кагеяма Хината фыркает и возвращается к своему сэндвичу, глядя прямо перед собой. -Просто именно с тобой никогда.- Сеттер добавляет. -Это было тревожно. -Хорошо, запишу, — Кагеяма — пугливый маленький ребенок, которого… Кагеяма протягивает руку и касается лица Хинаты, толкая его. Хината не может не хихикать, когда он садится, заставляя снова хмурится. -Эй, осторожно. Голова все еще болит. Знаешь, я мог умереть! -Хорошо.- Проворчал Кагеяма, засовывая в рот соломинку, запивая молоком, надавливая на коробку. Шое искренне хмурится и опускает глаза в землю. Они сидят в тишине в течение нескольких секунд, прежде чем Хината сердито вздыхает, запихивая остатки своего обеда в сумку и двигаясь, чтобы встать. -Подожди. Хината замирает, когда пальцы Кагеямы быстро выдергиваются из рукава его рубашки; сеттер, кажется, немного удивлен своим жестом. Хината прикасается к Кагеяме взглядом «какого хрена ты хочешь», и голубые глаза смотрят в сторону. Внимательно глядя на землю, Кагеяма делает то, что очевидно, что он очень тщательно обдумывает то, что он хотел бы сказать — слова просто теряются, не доходя до его рта. -Мне жаль. Хината видит глубокую морщинку на его лбу, как будто извинения причиняют ему физическую боль. Кагеяма откашливается и тяжело сглатывает, переводя взгляд на лицо Хинаты, прежде чем тотчас же снова отвернуться. -Я… я ошибся… я… я не хотел… бросать тебя, я думаю. Это было просто- Тревожно?- Говорит Хината с пустым лицом Кагеяма хмурится и поворачивается, чтобы разорвать соломинку своей второй молочной коробки, протолкнуть ее сверху и сунуть себе в рот. Он говорит, что сквозь зубы скребет дешевый пластик. -Я был взволнован. — говорит Хината через секунду, изучая лицо другого, когда он снова садится. «- наконец сделали то, на что потратили последний миллион дней, пытаясь сделать. Ты тоже не был счастлив? -Конечно, был. Но это было не так, как будто мы выиграли чемпионат или что-то в этом роде! Это даже не была настоящая игра! -И что?! Господи. Я не думал, что мне нельзя обнять моего лучшего друга… -Хината морщится от непроизвольного употребления слова - . Он слышит, как Кагеяма выдыхает, и снова смотрит на него. -Я сказал, что мне очень жаль. -Это действительно больно. -Ты застал меня врасплох! -Кто так реагирует?!- Голос Хинаты начинает повышаться. -Даже для тебя это было слишком жестоко. -Не то чтобы у меня была возможность подумать о том, что я делаю! Я… я думал… -Хорошо, хорошо, — Хината машет руками перед лицом и надувает щеки, прежде чем выдохнуть. -Стой. Просто остановись. Это глупо, и мне очень неудобно. Больше никаких праздничных объятий кроме после победы на Олимпийских играх и рождения первого ребенка. -Я этого не говорил. - Кагеяма бормочет. Хината закатывает глаза и прислоняется к забору. -Тебе не нужно было.- Он скрещивает руки на груди. -Отдай мне свое печенье, и я прощу тебе травму мозга. Кагеяма моргает и краем глаза смотрит на Шое. Хината улыбается. -Как будто ты раньше не был психически неполноценным.- Кагеяма ухмыляется, в то время как Хината просто жует его печеньки С ухмылкой, полной печенья, Хината ткнул Кагеямы ногой в колено, прежде чем прислониться спиной к забору и выдохнуть мысленный вздох облегчения. Он должен признать, что Кагеяма определенно стал НАМНОГО лучше в общении с их первых нескольких дней в качестве товарищей по команде, и он гордится им. Вроде. Но он все еще отстой. Дни после инцидента с "объятиями'' оказались не такими плохими, как ожидал Хината — чертовски болезненными, да, — но, не считая часа сразу после того, что произошло, Кагеяма делал все возможное, чтобы держаться на расстоянии от Хинаты в школе и за ее пределами. До сегодняшнего дня. Однако в ту ночь, когда это произошло, Кагеяма сделал все, что мог, чтобы избежать Хинаты в клубной комнате после того, как большая часть команды отфильтровалась, и он даже нырнул впереди него (хотя он, похоже, не торопился, чтобы переодеваться, оглядывая каждую пару секунд, в то время как Танака неоднократно спрашивал, проводить ли Хинату до дома , на что Хината яростно возражал), но он все еще ждал его у ворот после того, как Хинате головокружительно удалось переодеться. -Я пошел домой, но ты все еще выглядел одурманенным, поэтому я вернулся… Я подумал, может быть… -Чувствуешь себя виноватым, да? -Ах… нет… я просто… — запнулся Кагеяма, лицо которого покраснело от усилий. -Было бы плохо для команды, если бы ты потерял сознание где-нибудь в канаве! -По чьей вине это было?! — спросил Хината, чертовски хорошо зная, что один из их товарищей по команде перехватил Кагеяму на его выходе и заставил его ждать. Как только он подавил бушующую панику, охватившую его тело, когда он лежал на полу после осознания того, что он пытался сделать на площадке, он решил разыграть все это так, как будто ничего необычного не произошло. Не то чтобы они на самом деле целовались — и Хината даже не позволял себе представить, в каком вегетативном состоянии он был бы, если бы ему удалось соединиться с губами Кагеямы, — и Хината поставил перед собой задачу сделать все, что в его силах. чтобы заполнить голову Кагеямы сомнением. -О чем ты, черт возьми, думал?!- Кагеяма прошипел за тридцать секунд их прогулки: -Ты думаешь, я дурак?! Ты думаешь, я бы не… -О чем, черт возьми, ты болтаешь? — прошептал Хината, как будто все, что было выше этой громкости, заставляло его затылок пульсировать. -Ты тот, кто пытался меня убить. -Ну, я не могу представить, почему. Сеттер соответствовал приглушенному тону Хинаты. -Вот именно!- Хината остановился и повернулся лицом к лицу. Когда его велосипед с грохотом упал на землю, он понял, что развернулся слишком быстро, и, прежде чем он осознал это, он упал на одно колено, но сильные руки были на его плечах, не давая ему упасть вперед, а Кагеяма отражал его полуопущение. позиция посреди улицы. Хината побледнел и оттолкнул руки, упав на задницу и изо всех сил пытаясь выпалить свое сфабрикованное требование ответов. -Я не знаю, почему ты это сделал — ПРЕКРАТИТЕ ЭТО, Я В ПОРЯДКЕ!» — рявкнул он, когда Кагеяма снова потянулся к нему. Он встал и отряхнулся под пристальным взглядом раздраженных голубых глаз. -Не знаю, почему ты подумал, что со мной было бы уместно сделать что-то подобное. — повторил он, наклоняясь, чтобы забрать свой велосипед. -Так ты не мог бы объяснить, сумасшедший? Кагеяма моргнул, нахмурив брови от гнева и чего-то похожего на легкое замешательство. Его рот открылся один раз, чтобы ответить, но он снова закрыл его, прежде чем подняться на ноги и повернуться, чтобы продолжить прогулку. -Если так будет, хорошо. — пробормотал Кагеяма. -Что это должно значить?- Хината фыркнул и последовал за ним. Но его вопрос остался без ответа, и Хината не мог даже видеть лицо собеседника, поскольку он старался держаться на некотором расстоянии на несколько шагов впереди. -Я должен был позволить тебе поцеловать меня посреди спортзала? — тихо спросил Кагеяма после минут молчания. Хината зашлялся, и воздух вырвался из его легких с хрипящим звуком — он боролся с желанием полностью потерять сознание, когда за его глазами вспыхнул белый свет, его велосипед снова почти рухнул на землю. -Извини меня?!- Он закричал шепотом, заливаясь холодным потом: -Вот что, по-твоему, произошло?! Ты что, с ума сошел?!- Сердце Хинаты бешено колотилось в ушах, когда он изо всех сил пытался выглядеть потрясенным, желая, чтобы Кагеяма не оборачивался, потому что он не был уверен, как заставить мышцы лица работать должным образом. -Зачем, через миллион, триллион, ЗИЛЛИОНОВ лет я мог когда-нибудь попытаться… сделать это?! Но Кагеяма просто смотрел вперед с подписью «Кагеяма нахмурился», и ни слова не было сказано, пока они не достигли угла. -Ты сможешь нормально доехать до дома? — спросил Кагеяма с раздражением и обязательством в его голосе, когда он снова посмотрел на дорогу, по которой они пришли. -У меня нет особого выбора, не так ли? Кагеяма пристально посмотрел на него. -У тебя есть родители, не так ли, говнюк? Что ты мог позвонить или что-то в этом роде? -Тебе не кажется, что я бы уже это сделал! Их сегодня вечером не будет. Хината съежился, позволив своему голосу чуть-чуть повыситься, Кагеяма нахмурился и уставился в землю. Слишком много подумав о чем-то, прежде чем он поднял глаза и пробормотал: - Ну… ммм… -Я буду в порядке, Кагеяма.- Хината вмешался, вздохнув и взмахнув рукой. -Не то чтобы тебя это волновало-, — хотел он сказать, но не стал. -Я чувствую себя намного лучше. Медсестра сказала, что это не сотрясение мозга, так что… похоже, что могло бы быть и хуже.- Он выдавил улыбку. -Тупица.- Кагеяма пробормотал, когда Хината запрыгнул на свой велосипед. -Убийственный мудак.- Препарировал Хината -Эм… напиши мне, когда вернешься домой. Просто чтобы я знал, что ты не мертв. Или что то в этом роде. — сказал Кагеяма, все еще хмурясь. -Конечно, мама.- Хината закатив глаза. -Я сделаю это. Он отъехал, и как только он собирался завернуть за угол, он услышал, как Кагеяма крикнул: -Я действительно не дурак, ты идиот! Сосредоточив всю свою энергию на том, чтобы оставаться в вертикальном положении на время поездки домой, Хината не особо задумывался о боли в груди или о том, что слезы начали катиться по его лицу; он вытолкнул комок, поднимающийся у него в горле, ворвался в парадную дверь и взбежал по лестнице. - ТЫ, ЯВНО ДУРАК- Хината практически набросил текст Кагеяме, когда тот был благополучно укрыт одеялом, яростно швырнул телефон на пол прямо перед тем, как с силой толкнул подушку ему в лицо и закричал. Слезы гнева текли по его простыням, пока он лечил разбитую голову, пока не погрузился в беспокойный сон. Спустя несколько часов он проснулся от тупой пульсации в затылке и черной дыры на месте его сердца. Скинув одеяло, Хината вылез из постели и пошел по коридору, чтобы налить себе стакан воды. Плач всегда вызывал у него жажду. И тот факт, что он знал это о себе, заставлял его чувствовать себя немного более жалким. Было ли это вообще возможно? Подняв телефон с пола, чтобы узнать время, возвращаясь в постель, он заметил, что Кагеяма написал ему «спокойной ночи, придурок», и рухнул обратно в кровать, прижав телефон к груди. Ах. Да. Это было очень возможно. Хината прикусил губу. Он чувствовал себя отвратительно. Он был отвратителен, и Кагеяма был настолько возмущен мыслью о том, что Хината целовал его, что бросил его на полпути через двор. Как он мог допустить это? Он так осторожно скрывал свои чувства, пока они были вместе, только чтобы они вытекали из него в различных формах, когда он лежал без сна по ночам. Но они были так близки к переполнению, что должны были вылиться в дневное время, по крайней мере, так он предполагал. Он вздохнул. Не то чтобы он не привык к вездесущей боли в груди, но то, что вы к чему-то привыкли, еще не значит, что больно меньше. И не то чтобы он был не счастлив. Он был счастлив; он по-прежнему любил волейбол так же сильно, как и раньше, и новые пополнения в команде хорошо ему подходили. Не говоря уже о том, что у одного из них, похоже, была небольшая «вещь» для Хинаты… не такая, как «вещь», которую он имел для Кагеямы (Господи, он не надеялся, бедный ублюдок), а скорее невинное восхищение. Это было мило, и он почувствовал себя особенным. И что? Ему нравилось ощущение, что кто-то смотрит на него снизу вверх. Казалось, это давало ему дополнительную цель. К тому же он выглядел как мини-версия Оикавы, что почему-то сделало ее еще лучше. И хотя любовь к тому, кто не любил тебя в ответ, иногда была агонией, он был благодарен за отношения, которые у него были с Кагеямой. Он никогда не позволял себе надеяться или мечтать… ладно, мечтал, он действительно мечтал. Но когда еще он мог дотронуться до него, поцеловать и рассказать ему, как простое пребывание рядом с ним заставляет его сердце чувствовать себя полным и теплым? Как искренняя улыбка отправили его в его личное небо? И как голос Кагеямы, произнесший его имя, заставил его кожу содрогнуться от возбуждения? И он ни за что не хотел отказываться от этого счастья. Пока Кагеяма не знал, все могло быть в порядке. И мечтает. Мечтать было нормально. Но сейчас, возможно, все будет очень далеко от «хорошо». Он хотел быть счастливым, чтобы Кагеяма достаточно заботится о том, чтобы проводить его домой, но это было «надеждой», и он знал, что Энношита или Ямагучи убедили его в этом. Он видел, как Кагеяма смотрел на него. Вот почему Хината нисколько не удивился, когда Кагеяма избегал его до конца недели. В понедельник утром тренировок в спортзале не было, и Хината обнаружил, что Кагеяма уже помогал Юу с его подачей в прыжке, когда он, шаркая, вошел в внутрь. Вынужденно улыбнувшись и небрежно помахав Кагеяме в общем направлении, Хината попытался не обращать внимания на выражение ужаса, которое мелькнуло на лице его товарища по команде, и вместо этого взял на себя задачу проверить воздух в тренировочных шарах, прежде чем к ним присоединилась остальная команда. Но в конце концов он потерял себя в бурлящей энергии утренних выходок Ноя и Танаки и в веселой манере, в которой первокурсники все еще боялись Цукишимы — справедливо, мальчик был демоном — и его улыбки стали менее натянутыми. Даже если взгляды, которые он послал в сторону Кагеямы, наполнили его легким страхом и сожалением, он знал, что с ним все будет в порядке. Заполнение пустоты волейболом и духом остальной команды казалось лучшим курсом действий. Может быть. Какое-то время. Остальная часть недели последовала его примеру — Хината на самом деле не пытался найти Кагеяму для их ежедневных обедов, и Кагеяма не ждал его после тренировки, чтобы идти домой, хотя однажды они действительно столкнулись друг с другом за пределами туалета. Кагеяма застыл, губы тупо приоткрылись, как будто он хотел сказать что то, прежде чем Хината сердито протолкнулся мимо него, скрывая слезы, которые вырвались наружу, когда он захлопнул дверь кабинки. Но сегодня он обнаружил, что Кагеяма прислонился к шкафчикам возле своего класса, чертовски круто выглядел и ждал, чтобы провести его к обеду, как будто ничего не произошло. Потому что на самом деле ничего не произошло. Но мечтать… мечтать — это нормально. Итак, надеюсь? Ха. Он просто слышал это для себя — даже простое объятие Хинаты «тревожило». -Так ты перестанешь меня избегать? — спрашивает Хината, когда они медленно возвращаются в здание после обеда. -О чем ты говоришь, тупица?» «Кто знает. Ты странный. -Ты тоже избегал меня. Не притворяйся, будто ты не делал этого. -А? Я не избегал тебя.- Хината останавливается, прежде чем они подходят к двери. -Я просто сказал тебе не притворяться. «Я… не...». Хината в замешательстве морщит лицо. Кагеяма хмурится и распахивает дверь: «Мне пришлось стоять за пределами твоего класса, чтобы заставить тебя пообедать со мной. -Да, но… подожди. -Молчи. Я не избегаю тебя, так что иди внутрь, чтобы я мог закрыть гребаную дверь «. Сердце Хинаты подскакивает к его горлу, когда пальцы Кагеямы подрагивают, когда он пробегает мимо, и его рука выстреливает, чтобы поймать запястье Кагеямы над его головой, прежде чем пальцы погрузятся в его волосы. -Даже не думай об этом. Кагеяма выдыхает с легким весельем, и темная бровь от удивления вздрагивает. Сдерживая сумасшедшую ухмылку, когда он опускает руку Кагеямы, Хината не может сдержать крошечной ухмылки, которая растекается на его губах, когда они поворачиваются, чтобы идти по коридору. В конце концов ему приходится зажать рот рукой, чтобы скрыть хихиканье, вырывающееся из его груди, когда он следует за Кагеямой к своему шкафчику. Он чувствует легкость; облегчение почти до эйфории. Но радость такая забавная. Это относительно. И он знает, что сейчас не воспарил бы от ликования, если бы не провел неделю в молчаливом страдании. Иногда он действительно благодарен этому абсурдному стремлению. -Что тут смешного? Головокружительный смех Хинаты вырывается из его пальцев, и он сгибается пополам, сжимая дверь шкафчика Кагеямы для поддержки. Проходящие студенты бросают на них странные взгляды, а Кагеяма просто закатывает глаза и кладет книгу в рюкзак. -Я не могу… не могу…- Хината пытается подобрать слова между задыхающимся дыханием и истерическим смехом. -Не могу поверить, что ты думал, что я пытался поцеловать тебя!- Он наконец справляется с единственным объяснением вспышки, о которой он может думать, вытирая слезы с глаз. -Боже мой, Кагеяма, это просто… вау… Но Кагеяма на полпути вынул последнюю из своих книг с совершенно пустым взглядом, маскирующим его очень покрасневшее лицо, сгибая челюсти, когда он стиснул зубы. Он смотрит на Хинату остекленевшими глазами. Хината моргает, его смех стихает: -Гм… гм… Кагеяма? -Молчи.- Он щелкает, сжимая брови, и переводит взгляд на свой шкафчик: -Ты такой громкий! Последние хихиканье убегает от Хинаты, и Кагеяма с металлическим лязгом хлопает своим шкафчиком. -Увидимся на тренировке позже.- Хината кричит через плечо, пока он идет по коридору: -Не опаздывай! -Когда я опаздывал, придурок? Но Хината не слушает — он слишком занят напевом и прыгает на занятия.