Может быть проще убить тебя мне?

Он должен был заметить сразу, когда всё пошло не так. Твердил себе, что с самого начала было глупо надеяться на простую удачу или на то, что все проблемы решатся сами собой. Ведь раньше решались? Может, он и заметил что-то. Но не придал значения. События. Они непостижимым образом то ускорялись, то замедлялись независимо от него. Время сбивалось периодически. Не на часах, а вообще. Иногда отсутствовали целые, казалось бы, значимые временные промежутки. Люди. Вещи. Моменты. Ничего, такое бывает. Глюки в реальности. Как когда закрываешь глаза ненадолго, а открываешь — и ты уже в другом месте. И времени. Привычное дело. Не говоря уже о целом ворохе мелких надоедливых нестыковок и недоразумений. А потом всё стало хуже. Намного. Настолько, что в какой-то момент он бросил все попытки разобраться с этим самостоятельно. Пришлось признать, что в этот раз без помощи не обойтись. Благо, знал где искать.  — Я хотел бы посетить Джона Доу. Доктор Лилланд расплылась в нелепой улыбке, хлопая глазами. Много ли у неё здесь таких «Доу»? Была бы нормальная больница, да, было бы столько, что хоть номера приписывай. В таком случае Брюс Уэйн, мало того, что вот так внезапно ворвавшийся в лечебницу для душевно больных, да ещё и с такими дурацкими требованиями, как минимум выглядел бы совсем глупо. Как максимум, стараниями сердобольной Джоан лёг бы опять, как здесь это называется, «на лечение». Впрочем, чем не выход? К Джону ему всё равно надо.  — Я не понимаю, о чём вы…- произнесла женщина со странной полусонной интонацией, растягивая отдельные слова, — А, Джон, точно… Его выписали недавно…  — Чтоб тебя, дура! Ты знаешь, о ком я! Она вздрогнула, запоздало реагируя на резкую смену тона. Чуть подпрыгнула на месте от звука столкновения кулаков мужчины с поверхностью стола. Раздражает. Все они. Бесят. Тратят его время. Особенно сейчас, когда он торопится, ей взбрело в голову поиграть в дурочку. Ни раньше, ни позже.  — Спокойствие, дружище. — Брюс почувствовал лёгкий хлопок по спине. Из-за его левого плеча высунулась знакомая нагло скалящаяся морда, — Лил, пропусти его.  — Да, конечно. — внезапно легко согласилась доктор, глядя вникуда стеклянными глазами. И, мгновенно потеряв к ним обоим интерес, принялась за бездумное собирание разлетевшихся бумаг обратно в стопку.  — Было приятно поболтать! — помахав ей рукой, Джон ухватил его под локоть и потащил к лестнице на второй этаж. * * * Брюс закрывает глаза, затем открывает их снова. Он опять на чёртовом корабле. Мог бы быть где угодно, но он опять здесь. Было время, когда он намеренно возвращался раз за разом в этот конкретный момент. Перебирал различные варианты, сочетания действий, наблюдал за результатом и начинал заново. Бессистемно, без логики и какого-либо плана действий. Возможно, подходи он к делу более основательно, добился бы большего. Вряд ли. В любом случае, прежде, чем Брюс успел понять это, его уже тошнило и от кораблей, и от воды, и от ночного неба. Он не мог больше продолжать. И потом, финал всё равно неизменно был один и тот же. И вот его снова перебросило сюда. Что ж. Раз уж, похоже, он здесь до конца эпизода, пора приступать. * * * Минуту спустя они уже сидели в палате. Брюс — на краю жутко скрипящей больничной койки, стараясь свести к минимуму площадь соприкосновения своего тела с адским предметом мебели. И не думать о насекомых, которые могут водиться в недрах грязного матраса. Джон — по привычке на полу у противоположной стены, прислонившись к ней спиной и раскинув босые ноги. Брюсу первым надоело молчать.  — И всё-таки, если серьёзно, как ты это делаешь?  — А что, хочешь так же?  — Не сказал бы… А что если да?  — Не думаю, что тебе это нужно. — усмехнулся Джон, — Они и без этого тебя слушаются, все до одного. Ты лучше меня знаешь, как это делается. Пара слов и они твои. Отчего-то ему показалась в этих словах какая-то… не та интонация. Та, которая ему определённо не нравилась всякий раз, когда об этом заходила речь. Он Уэйн. Никто не имеет права осуждать Уэйна, кроме него самого.  — Не начинай…  — И в мыслях не было. — быстро ответил Доу, — Так что там у тебя? Ну вот, наконец-то, к делу.  — Сам не видишь? Эпизоды туда-сюда скачут, глюки повсюду. Я и сам не знаю, куда меня в следующий момент перекинет.  — Пока ты здесь — никуда, можешь не беспокоиться. Хммм… — он изобразил задумчивое выражение лица, с умным видом потёр пальцами подбородок, — Конечно, я заметил всё это. Думал, ты с перезапусками играешься. Сбросить всё пробовал?  — И не раз. То же самое.  — Интересно…  — Слушай, — не выдержал Брюс, — может объяснишь, какого хрена происходит? Ни разу такого не было, почему сейчас?  — Ну, приятель… Объяснить здесь тебе никто ничего не сможет. Но если в общих чертах, могу подвести к нужной мысли. Вот ты, в последний раз, до того как это началось, на какую концовку пришёл? Ну вот опять он со своими «концовками» и прочими идиотскими обозначениями. Как будто жизнь это какая-то… игра или с чем он там обычно сравнивает. К большей части этих слов Брюс ещё кое-как привык, хотя и морщился иногда, произнося их. Но некоторые вещи охотно предпочёл бы не называть никак.  — На… хорошую…?  — Не надо мне врать. У тебя для этого есть другой Джон.  — Ладно, как скажешь, на плохую. Зачем вообще спрашивать, если и так всё знаешь? И не надо меня не в чём обвинять, для меня все они одинаково плохие. Не выдержав, Уэйн скрестил руки на груди и отвернулся, продолжая бормотать себе под нос уже что-то неразборчивое. Как ребёнок, честное слово. Пора прекращать это. Он взрослый мужчина, в конце концов. Его решения это его решения.  — Я уже говорил, — продолжил Доу, теперь слегка раздражённо, — Что мне плевать на моральную сторону того, чем ты там занимаешься, когда выходишь отсюда? Просто запомни уже, что это не то, что нужно делать, если так хочешь, чтобы всё оставалось на своих местах. Не так часто, по крайней мере. Иначе возникают такие вот сбои. Не знаю, почему. Просто это происходит. Смирись.  — Я искал… другие пути.  — Ну и как, нашёл? Ты ведь в курсе, что здесь нет «других путей»? Или по сценарию, или всё сломается. Что, собственно, и произошло. Молодец. А, кстати…  — Что ещё? — со вздохом спросил Брюс. Только выслушивания нотаций ему и не хватало.  — Да так, всегда интересно было. А раз уж ты здесь, то может скажешь. В этот-то раз зачем?  — Только не говори, что они этого не заслуживают.  — Уверен, в твоей голове это звучало лучше. Но, кто я такой, чтобы тебе указывать? Ты же у нас всё решаешь. Знаешь, я тут посчитал… Подумал, тебе интересно будет… Брюсу не было интересно. Но, насколько он хотел бы встать и уйти прямо сейчас, настолько же у него не было выбора.  — Ну? Доу заулыбался, демонстрируя зубы, которых явно было больше, чем положено. В такие моменты у Уэйна дико чесались кулаки это исправить. Но он держался.  — Я посчитал тайминги и знаешь, что? В этот раз у тебя получилось намного быстрее, чем в предыдущие. Можно сказать, рекорд.  — Иди ты. Я сделал то, что считал нужным.  — Ого… — вдруг удивлённо протянул Джон, разглядывая лицо Брюса, будто выискивая там что-то, — Не может быть…  — Что? — Уэйн начинал терять терпение.  — Я думал, мне показалось… — его собеседник даже чуть приподнялся, отлепившись от стены, чтобы лучше видеть, — Нееет, ты шутишь… Что тебе малыш Джон-то сделал? Ты ведь на него злишься, я прав?  — Не твоё дело.  — Да ладно тебе, вы же так друг друга любили, чем он тебе не угодил? Брюс молча хмурился несколько секунд. Сказать ему, да он не поймёт. Никто не поймёт.  — Это и его вина тоже. Если бы он делал то, что ему сказали…  — Снова ты об этом.  — Он должен был помочь ему.  — Кому помочь, Брюс? Твоему врагу?  — Я лучше знаю, кто мне враг!  — Ага, например Джон… Пыхтя и громко сопя носом, Уэйн всё же силой заставил себя замолчать. Чем дольше они будут спорить, тем дольше ему придётся здесь сидеть. Брюс уже жалел, что вообще пришёл. Жил бы, как жил, может, и правда всё бы само прошло.  — Слушай, — сказал он спокойнее, — Может уже захлопнешь варежку и начнёшь давать нормальные советы?  — Ладно, ладно, — Доу примирительно поднял ладони, — Только ты бы определился, что ты хочешь — чтобы я замолчал, или чтобы говорил, — затем он всерьёз задумался на пару минут. Впрочем, насчёт этого, Брюсу казалось, что он не думает вовсе, а ему просто нравится заставлять его ждать. Подумав, продолжил глубокомысленным тоном, — Наша вселенная, она как механизм, как программа…  — Знаю, ты говорил. — перебил его Брюс, — Ближе к делу. На лице Джона отобразилась крайняя степень оскорблённости. Уэйн, однако, знал, что на самом деле ему всё равно.  — Вообще-то я и не обязан тебе помогать. — фыркнул он. К счастью, ему, видимо, и самому уже надоело ходить вокруг да около и он как ни в чём ни бывало вернулся обратно к теме, — Ещё ты мог бы переключиться на другой эпизод. Сменить сохранение, в крайнем случае.  — Не пускает. Джон кивнул, будто подтверждая свои мысли. Подумал ещё немного.  — Ну или… в любом случае ты всегда можешь делать то, что умеешь лучше всего.  — Это ещё что?  — Делать что хочешь и не подчиняться правилам.  — В смысле? — спросил Брюс, заметно напрягаясь.  — Да не злись ты так! Господи… Я не сказал ничего, что не было бы правдой. Сам посуди. Это даже забавно в некоторой степени.  — Что конкретно из этого тебе кажется «забавным»?  — Ну, знаешь… всё! — Доу развёл руками, — Но хотя бы вот это. Смотри, ты думал, что делаешь всё как надо, как лучше, да? А на самом деле… — он согнулся пополам, даваясь сиплым смехом, — Ты снова всё запорол!.. * * * Охраны на корабле немного, человек шесть. Ровно столько, чтобы он мог справиться за полторы минуты. Как и всегда, он не задумывается, куда они деваются после этого, пропадая из поля зрения. Это просто происходит. Незачем думать об этом. Лишние мысли мешают, как бы это сказать… погружению. Насколько борьба за свою жизнь вообще требует вовлечённости в процесс. Так или иначе, что бы он ни думал сейчас, совсем скоро всё это потеряет смысл. Как всегда. * * * Джон предавался безудержному веселью, по мнению Брюса больше похожего на истерику, слава богу, совсем недолго. Повлияли то ли его нескончаемые перепады настроения, то ли суровый взгляд Уэйна.  — Ладно, окей, извини, больше не буду. Успокойся. Брюс знал, что из двух этот Джон точно его не боится. Только иногда притворяется. Возможно, его это веселит. Даже если бы Брюс ударил его, ему было бы всё равно. Или это всего лишь развеселило бы его ещё больше. У Уэйна не было на него ни одного рычага давления, чтобы повернуть диалог в нужную сторону или хотя бы немного ускорить. Он не мог перезапуститься, чтобы попытаться заново найти нужный подход. Всё, что он мог, это сидеть и ждать, надеясь, что тот когда-нибудь наиграется и всё же решит помочь. Надо ли говорить, насколько выводило его из себя отсутствие контроля над ситуацией. Джон Доу плевать хотел как на угрозы, так и на попытки договориться. Брюсу попросту было нечего ему предложить. Когда-то давно он думал, что Джону, должно быть, ужасно скучно вечность проводить в существующей вне времени и логических рамок психиатрической лечебнице, будучи в ней единственным разумным (или почти разумным) человеком. Он мог бы сказать, что уйдёт прямо сейчас, если тот не прекратит придуриваться. Но на деле едва ли добился бы этим чего-то кроме равнодушного «Ну и скатертью дорога». И всегда единственное, что в итоге остаётся, это просить. А просить Уэйн не умеет и не любит.  — Ты меня бесишь. — такое себе, за просьбу не сойдёт.  — Я знаю, приятель. Можешь не благодарить.  — За что, интересно?  — Кто-то же должен вызывать у тебя хоть какие-то чувства. Так тебе нужна подсказка, или нет?  — Задолбал, говори уже.  — Так, ладно, смотри. — Доу нарочно сделал паузу, затем снова сорвался на истеричное хихикание, — Боже мой, это будет бесподобно! Поднявшись с пола, он чуть ли не вприпрыжку прошёлся до двери и обратно, с таким внезапным воодушивлением, что Брюс уже не был уверен, что действительно хочет знать, что могло прийти в голову этому ненормальному.  — Смотри. — Джон плюхнулся рядом с ним на кровать. Слишком близко, чтобы можно было чувствовать себя комфортно, — Есть вселенная. У вселенной есть правила. Скрипты. Алгоритмы на разные случаи. И если всему этому следовать, то у тебя есть даже какая никакая свобода. Выберешь то, будет это. Уберёшь из сюжета одного персонажа, его заменит другой. Иначе всё просто… глючит. Ты сам видел. И потом глюков становится всё больше и больше, пока всё не перезапустится. Они цепляются друг за друга, нарастают, как… как снежный ком. Правильно? — он задумался, верную ли метафору использовал, поднял вверх указательный палец, — Правильно.  — Да знаю я, как это работает. — не сдержался Уэйн, — Делать-то что?  — Что угодно, что настолько сломает систему, что у неё не будет выбора, кроме как перезапуститься самостоятельно. Такой как бы… полный перезапуск. Не знаю, я в терминах не разбираюсь. Мне, как видишь, неоткуда, я в психушке лежу. А вот ты мог бы…  — А это не опасно?  — Что? Нет, конечно. Ну, разве что чуть-чуть. Подумаешь, поглючит маленько. Потом всё восстановится до, как сказать… первоначального состояния. Как будто это твой первый раз. Вот ты помнишь свой самый-самый первый?  — Нет. Но…  — И я нет. Правда в процессе может так получиться, что и ты всю память потеряешь.  — Что, прости?  — Но ты подумай, какая это возможность, — быстро заговорил Джон, взмахивая руками, — Ты можешь заново пережить все свои приключения, по новой прочувствовать все ощущения. Можно сказать, заново родиться другим человеком. И потом, посмотри на это с хорошей стороны. Ты больше не будешь страдать по своему жмурику. Ещё не успев договорить последнюю фразу, он уже заранее отодвинулся от собеседника, держа наготове одну руку, чтобы в случае чего защищаться. Но сказать это, ему, видимо, было просто необходимо. Брюс глубоко вдохнул, досчитал до пяти. Представил свой кулак, со всей силы врезающийся в эту вечно улыбающуюся рожу. Как отлетает пара-тройка зубов, как чужая голова сталкивается со стеной с такой силой, что по плиткам разбегаются трещины, а зеленоватые волосы на затылке темнеют от крови. Выдохнул. Его действительно останавливает только сходство с тем, другим Джоном. Того он бы никогда не ударил. По крайней мере, по своей воле. Да, Брюс может злиться на него сколько угодно, но не более. Может, он и правда поспешил? Может, стоит вернуться назад и в этот раз сделать всё как надо? Ах, да. Он не может.  — Знаешь, Брюс, я даже впечатлён. Нет, серьёзно. Над самоконтролем ты явно работал. Ну всё. Раз уж прицепился, теперь точно не отстанет, пока не доведёт. Брюс отвернулся. Взгляд его почему-то сразу упал на уже давно ставшую привычной деталью интерьера вмятину в стене слева от двери. Забавно, ему никогда не приходило в голову, что тот, кто её оставил, мог вполне и не кулаками со злости в стену стучать, а, к примеру, бить об неё кого-то другого. Добавить всё-таки к этой ещё одну?  — Да не переживай ты так. Я сказал, что это «может» произойти. Это не значит, что так и будет. Я бы даже сказал, это… маловероятно.  — Как этого избежать? — он скорее случайно, чем осознанно понизил голос почти до того самого угрожающего бэтменского рычания. Джона это в любом случае не впечатлило.  — Ты везучий парень. Я верю, что тебе повезёт. В этот раз понадобилось считать до десяти. Затем, успокоившись, он высказал внезапно посетившую его мысль:  — Ты-то сам откуда знаешь, что так может быть?  — Будем считать, что догадался. — хитро ухмыльнулся Джон. Ясно. Дальше выяснять бесполезно. Если уж он и хотел что-то сказать, то обычно у него любой ответ даже на самый незначительный вопрос рисковал перерасти в лекцию длиною в жизнь. А раз молчит и не продолжает, значит хрен что расскажет. Хотя, может наводящих вопросов ждёт? Не поймёшь.  — Ладно. — Уэйн вздохнул и устало потёр лоб. У него не было ни малейшего желания тратить на это ещё больше времени, чем он уже потратил, — Кажется, ты хотел дать совет?  — Я и дал.  — Я не услышал ничего конкретного.  — Включи фантазию, Брюси. — Доу взмахнул руками, одной из них едва не задев его, — Давай, я же знаю, что ты не такой тупой, каким хочешь казаться. * * * Он видел это всё уже миллион раз, но всё равно каждый раз немного теряется. Джон сказал бы, что ему просто нравится это. Что он получает от этого удовольствие. И Брюс не стал бы спорить. Если вообще возможно что-то любить и ненавидеть одновременно. Всё идёт, как идёт. В этот раз у Бэтмена нет ни сил, ни времени на загадки, которые кстати таковыми даже не являются, или на сложные философские диалоги. Монологи, если точнее. Двое агентов довольно быстро в самом прямом смысле теряют голову (Джон опять же оценил бы игру слов), в то время как Бэтмену продолжает быть всё равно. Что ж, возможно, в следующий раз им повезёт больше. Затем пару раз умирает Авеста, прежде чем на третий он успевает её спасти. Она нравится ему, но он вполне был бы рад двигаться дальше без неё. Однако такой возможности нет. Впрочем, он и так не против. По большей части ему просто всё равно. * * *  — Хорошо, нужно сделать что-то выходящее за рамки… сценария. Притом достаточно значимое.  — И молиться, чтобы тебя не перекинуло куда-нибудь ещё. — добавил Джон.  — Есть предложения?  — Ну, в целом есть одно…  — Выкладывай.  — Вообще-то я надеялся, что ты сам немного пошевелишь мозгами, но раз уж так… — быстрым нетерпеливым движением облизнув губы, Джон наклонился к нему, вновь нарушая границы личного пространства, — Тебе всего-то и нужно, прервать ход сюжета. А самый простой способ это сделать — лишить его ключевых элементов. Двигательной силы, так сказать.  — Ну, и?  — Например, персонажей. В принципе Брюс понимал, о чём речь. Но это не мешало ему надеяться на лучшее.  — Если я умру, то просто вернусь туда же.  — Ты — да. А вот они так не умеют. Что-то было в том, как Доу произносил «они». Для него это все, кроме них двоих. Даже не «люди» или «все остальные». Как будто это что-то неодушевлённое. Некая масса. Или явление. Хотя чего уж там, у Брюса тоже, он уже не помнил, как давно, вошло в привычку так говорить. Но он обычно не вкладывал в это слово никакого смысла. Говорил потому что так проще.  — Бэтмен не убивает. — твёрдо заявил Брюс.  — Что ж, тогда тебе повезло, что ты — не он. * * * Наконец он останавливается посреди дымящихся обломков, переводя дыхание. Всё заканчивается прежде, чем он успевает до конца осознать эту мысль. Иман нигде не видно. Должно быть, лежит без сознания где-нибудь за одной из бесформенных гор металлолома. Тем лучше. Хотя, уже пожалуй должна бы встать. Или нет? Не важно. Это последнее на что он стал бы обращать внимание, в который раз бы здесь ни оказался. Всё кончено, нет смысла это отрицать. Пусть пока это так не выглядит, но уже сейчас, может быть минуту или меньше назад была проведена черта, за которой уже поздно пытаться что-то изменить. У него снова не получилось. Он снова слишком долго ждал. Слишком правильно играл. Слишком хорошо дрался. Брюс, не торопясь, со вздохом поднимает голову, окидывая взглядом тёмные силуэты ближайших крыш. Все из них пока пусты. Опираясь на нетвёрдые руки, то и дело норовящие отказать совсем, Загадочник пытается отползти в сторону, оставляя за собой неровный след из крови, капающей из разбитого носа. Брюс никогда не видел, чтобы у кого-то кровь шла носом в таком количестве. Ещё один факт, делающий его в некоторой степени уникальным. Это было бы даже забавно, если бы ему не оставалось жить всего пару минут. Бэтмен настигает его в пару быстрых шагов, грубо дёргает на себя за капюшон. Наручники? К чёрту, теперь это не так важно. Просто прижимает спиной к мерно покачивающейся под ногами палубе. Когда-то он был единственной причиной, что гнала Брюса вперёд, дальше, заставляя возвращаться снова и снова, всё свободное время посвящая выстраиванию планов и стратегий на следующий перезапуск. Это не делало его счастливым, но позволяло чувствовать себя чуть более живым. Сейчас он уже плохо помнил это ощущение. Он не отказался от своей цели, но уже и это делал так, по инерции. Началось с простого «я хочу спасти всех». Из любопытства, опять же. Может, там бы и закончилось. Добился бы своего, порадовался и забыл. Как бы не так. Бесконечные попытки, однако, не всегда оставались совсем без результата. Один раз он даже каким-то образом сумел отговорить Тиффани от принятия поспешных решений. Сказал ей всё, что она хотела знать. Говорил, что она хотела услышать. Он никогда не любил её, но к тому моменту уже готов был терпеть её присутствие столько, сколько нужно, если бы это помогло. Обычно ей плевать на все слова, честен ты или нет, насколько добр с ней, она не вспомнит об этом, как ни старайся. Как бы там ни было, в тот раз это на удивление сработало. Неизвестно, было ли это лично его заслугой или ошибкой в алгоритме, чистой случайностью. Её не было на той крыше. Он смотрел, проверял, он просто не мог ошибиться. Её не было. Пуля прилетела откуда-то всё равно, будто материализовавшись из воздуха. Дальше всё было как всегда. В другой раз… это получилось случайно. Он ждал, не спуская взгляда, пока вселенная позволяла, с молчаливого и спокойного для своего положения закованного в наручники Загадочника, будто тоже ожидающего чего-то. Но ничего не происходило. Минута. Другая. Брюс отвернулся от него лишь на секунду, чтобы глянуть мельком на всё ещё пустующую крышу. А когда повернулся обратно… его уже не было. Нигде. Не сразу он заметил, что исчезли далёкие огни города, мирно плывущего по бокам, как и сам город. Мосты. Вода. Затем и корабль. Стало темно. Эпизод начался заново. Он не смирился с этим, просто принял к сведению, что таковы правила. Почему так? Был ли смысл всего происходящего только в том, чтобы, возможно, единственное, чего ему не хватало, было недоступно? Или же это «единственное» и было ему так нужно лишь потому, что он не мог этого получить? Возможно, было бы лучше однажды закончить всё это. Насовсем. Кануть туда же, куда пропадают все неудачные, да и удачные тоже, попытки. У Загадочника красивые, глубокого изумрудного цвета глаза. Словно два драгоценных камня, не из этого мира, даже во мраке ночи хранящие в своих гранях мягкий луч солнечного света. В них нельзя смотреть слишком долго. Раньше Брюс довольно часто допускал эту ошибку, прежде чем научился отводить взгляд, вместо того, чтобы раз за разом удивляться, пытаясь понять, что же снова его убило. В них заметно сужаются зрачки, когда жёсткие пальцы смыкаются на его шее. Загадочник дышит сипло, срываясь на хрипы, отчаянно, из последних сил пытается вырваться. Беспомощно скользит пальцами по твёрдым чёрным перчаткам, царапаясь об острые лезвия по бокам. «Не дёргайся, я могу сделать это вдвое быстрее и вчетверо безболезненнее…» Затем всё это резко обрывается. Брюс поднимает на руки неправильно, непропорционально лёгкое тело и неспеша идёт с ним к краю борта, чтобы после короткого всплеска наблюдать, как оно исчезает смутно зеленоватым пятном в тёмной толще воды. Оборачивается. Авесты всё ещё не видно. Перед тем, как покинуть корабль, зацепившись крюком за мост, проплывающий над головой, бросает взгляд наверх, уже знает, куда, в мгновение безошибочно находя нужную точку. Там в свете вечно полной готэмской луны с верхушки одной из бесчисленных крыш торопливо ускользает силуэт с винтовкой. Бэтмен отправляется домой. Всё остальное — уже не его дело. В какой-то момент по пути весь город сотрясается взрывом, но он не меняет курса и даже не приостанавливается. Не в этот раз. Там могут спокойно обойтись и без него. Уже обходились чуть ли не несколько раз подряд и по итогам это мало что меняло. * * *  — Чего ты пытаешься добиться?  — Я? — прижав руку к груди Джон не очень натурально состроил удивлённую гримасу, — Это ты пришёл ко мне. Так что это я должен задать тебе этот вопрос. И я бы и задал, но… видишь, не то, чтобы мне совсем все равно… А нет, смотри-ка, совсем.  — Не зли меня.  — И не собирался, дружище. Я тут, между прочим, помочь пытаюсь, а ты…  — Есть другие варианты?  — Ммм… Нет. Пока никаких. Доу развалился поперёк койки, уперевшись плечами в стену и свесив ноги. Прикрыл глаза, мурлыкая себе под нос какую-то песенку. Брюс встал, наконец с облегчением оказываясь подальше от него.  — Я не стану этого делать.  — Дело твоё. — равнодушно ответили ему.  — Я придумаю что-нибудь ещё.  — Удачи с этим.  — Без тебя разберусь.  — Да, да, конечно. Теперь вали, мне пора принимать таблетки.  — Не принимаешь ты никаких таблеток. — разозлился Уэйн, — Тут и врачи-то едва ли осознают, что ты вообще существуешь.  — Ну и что? — неохотно разлепив веки, Джон уставился на него в упор своими желтовато-карими глазами. Не зелёные. Брюс знал об этом, но замечал лишь иногда, — Ты играешь роль ночного мстителя в чёрном плаще, я — сумасшедшего пациента психбольницы. Разница в том, что… Ну, скажем так, ты слегка заигрался. К счастью, всегда есть я, чтобы напомнить тебе, кто ты есть на самом деле.  — Ты меня достал. Я ухожу.  — Ты ведь на себя злишься, не на меня. — услышал он, уже стоя перед дверью. Ему совсем было это не нужно, но почему-то он остался дослушать, — Ты не хочешь спорить со мной, ты хочешь, чтобы я с тобой спорил. Чтобы защищаться и всё равно сдаться в итоге. Тебе так проще. Мы можем пропустить это. Тебе нужен кто-то, кто скажет, что так можно. Можно, поверь. Всегда было. Правила ты себе выдумал сам. Зря. Надо было уходить сразу.  — Заходи ещё, приятель. Моя дверь всегда открыта! И отвратительное хихикание в спину, схожее со звуком гвоздя, скребущего по стеклу. Брюс мог представить себе, как тот машет ему вслед, пока за ним закрывается дверь палаты. Поэтому уходил, как всегда, не оглядываясь.