Долорес 2.

— Я же просила тебя - не делай этого. Бен, Как ты вообще мог такое допустить? — Этот ублюдок отключил мне голос, — после этих слов возмущение перелило за край. Мало того что Клаус, не сдержавшись, всё-таки разобщался с Дейвом, приехал к нему средь бела дня, так ещё и смел так поступить со своим братом! — Клаус… — тяжело выдохнула девушка, уткнувшись лбом в изгиб локтя. Стоит сказать, что её ждёт, если Пятый решит проснуться и увидеть её в одной пижаме в бассейне в три часа ночи? Так ещё и в компании коньяка. — А что вы ещё прикажете мне делать? — он в очередной раз чуть ли не плачет - видно, как эта боль ломает ему кости. Сколько раз они говорили так, сколько раз Долорес пыталась помочь? А ведь в шестидесятых даже к психологу с такой проблемой не пойдёшь. — Долорес, что бы ты делала, если бы Пятый жил у тебя под боком, а ты даже не могла бы с ним поговорить? Если бы он вот-вот должен был пойти на войну и сложить там голову. — Я бы… — в ушах стоял оглушительный звон. Она представила слишком живо то, что могла бы испытывать. — Я бы держалась от него подальше, Клаус. Ему…ему было бы хуже. Я не хотела бы, чтобы Пятый жил с осознанием, что его вторая половинка пришла хер пойми откуда и будет переживать его смерть. — Нет, ты не понимаешь, — у него голос такой слабый, будто он несколько дней не спал, — ты правда не понимаешь. — Она права, Клаус, ты поступаешь очень жестоко, — Бен плавал рядом с ней, поддерживая абсолютно всё, что она говорила, ибо сам уже устал бороться. — Это вы поступаете очень жестоко! По отношению ко мне... — Ты прав, я не понимаю. Мы с Пятым были вместе какие-то две недели, а вы с Дейвом почти год. Да, судя по тебе, это любовь длинною в жизнь. Но прошу тебя, одумайся. Ты должен продолжать жить дальше, прошло почти три года. — Я говорил себе то же самое. А потом мой братец появился, и ты оказалась права! Так почему же ты хочешь, чтобы я сдался? — Я не хочу чтобы ты сдавался, Клаус, — именно в этот момент захотелось вылезти из грёбаного бассейна, видимо, чтобы обнять брата. И сделать это получилось с огромным трудом, шатаясь, и то с поддержкой обоих мужчин, — я…я просто не хочу, чтобы тебе было больно. Понимаешь, тебе ведь потом может быть так больно. — Нет, милая, всё хорошо. Я...мне не будет больно. — Тебе уже больно, Клаус, — Шестой понимал их как никто другой. Конечно, они ведь дружной двойкой ходили друг за другом до клаусовых 27, а потом дружной тройкой, обсуждая все и вся. Они были самой настоящей семьёй, потому могли даже дополнять фразы друг друга. — Да, прекращай это дерьмо, дружище, — она подняла бутылку вверх, будто это было тостом, и собираться уже сделать глоток. Вот только холодная призрачная рука вырвала её. — Э, Бен, ты даже не пьянеешь! Отдай сейчас же! — Хватит с тебя. — Бен. — Я сейчас разбужу Пятого. — Так бы сразу и сказал, — Ло неловко уставилась на свои ноги, облепленные тканью пижамы. — Без коньяка, так без коньяка. — Господи, а ведь она действительно его боится, — присвистнул Клаус, освобождая место на лежанке (они давно сложили три вместе, чтобы можно было лежать и разговаривать). — Когда свадьба? — Свадьба? Клаус, мне…восемнадцать, какая к чёрту свадьба. — Мне вот тоже интересно, — шестой усмехнулся, — я вообще до этого момента доживу? — после фразы они с секунд десять молчали, а после разразились весёлым смехом. — Мне бы до этого дожить. Чувствую, мы так и будем бегать друг за другом, искать по временам, останавливать концы света... — грустный выдох вырвался против воли. — И тебя это устраивает? — удивлённо спросил кудрявый, перебирая волосы сестры пальцами. Та уложила голову ему на плечо, одной рукой теребя края ночной рубашки, а второй сжимая холодную, призрачную. — А как иначе? Что нам делать, когда закончится конец света? Мне кажется, жить размеренно уже не получится. — Ну не знаю даже…я не намекаю, конечно, но всё ещё жду племянников. Даже если они будут перемещаться по дому, как этот мелкий засранец. — Пле...мяников? — как-то глупо переспросила Пемберли, часто заморгав. В ответ на свою реакцию, получила громкий хохот ужаса и смешки Клауса. — Эй, вы какого хрена смеётесь, несчастные?! Какие к черту дети? Мы сами ещё дети! — Пятому пятьдесят восемь, и, как мне кажется, он уже задумывался о детях. — Задумывался бы - завёл. — Работа у него была немного не семейная, тебе не кажется? — Слушай, мне кажется, мы как-нибудь решим это, ладно? — Боже, перестань. Это ведь нормальные разговоры нормальных взрослых людей, Ло. — Мне так не кажется, вы…вам просто нравиться ставить меня в неловкое положение. — В положения тебя ставит Пятый. — Клаус, перебор. — Перебор? — Перебор, — нет, даже спустя четыре года она не может понять, как эти два индивида понимают друг друга. — Ты придурок, Сеанс! Просто придурок! Как мы вообще от Дейва перешли к обсуждению детей? — Твоих детей. — Клаус! — Ну а что? Ты разве не думала об этом? Мне кажется, все девочки мечтают о свадьбе. — Ты так хреново знаешь меня? — Звучало как оскорбление, — Шестой выдохнул, прикрыв глаза. Его всегда забавляли такие разговоры с Пемберли — ещё когда она не знала о его существовании, Клаус решил осветить тему полового созревания и секса. Вот смеху-то было, следить за четырнадцатилетней девочкой, пытающейся спрятаться от внешнего мира под столом, пока его наполовину обдолбанный брат на примере пестиков и тычинок пытается объяснить о том как дети делаются. — Да, спасибо Бен. Я как раз хотел это сказать. — Я не…мечтала о детях. — Значит, о свадьбе? — Заткнись, иначе я тебя заткну! — Знаешь, когда ты была без сил, жить было куда проще. — Не могу не согласиться, — усмехнувшись, Бен встал на ноги, аккуратно отпуская руку Ло, которая в принципе и не сопротивлялась. — Ладно, мне пора на покой. Оставлю-ка я вас.  — И куда ты намылился? — Хочу подумать, — его раздражал Клаус, считавший, что он его хозяин. Однако в этот раз Сеанс даже не стал задавать лишних вопросов, лишь щелкнул пальцами, позволяя раствориться в воздухе. Ещё с минуту они спокойно молчали. Ночь - самое замечательное время суток и одна из самых прекрасных вещей, что была создана всевышним, которого, кстати, Клаус видел лично. — Что там со снами, малышка? — Каждую ночь, как обычно. В прошлом я чуть не грохнула Лютера. — Он конкретно бесил в детстве, так что. — Я…хочу узнать, что это, чёрт его дери. Я не могу понять себя, Клаус, постоянно путаюсь. Тот же Диего… — Оу, ты про сны трёхмесячной давности? Слушай, может это просто воображение разыгралось. — Я не могу объяснить тебе, что я чувствую, и это пугает больше всего. У меня в груди нет ощущения братской близости, как с тобой или с Беном. У меня к нему особое отношение, и всё это из-за долбанных воспоминаний! — Слушай, мне кажется, ты слишком грузишься. Ну скажи мне честно - неужели тебе с нами плохо? — Нет, но я не чувствую себя полноценно. Будто чего-то не хватает. — Мы уже говорили об этом, Долорес. Тебе придётся выбирать — либо жить прошлым, либо двигаться в настоящее. — А вдруг у меня есть выбор? Вдруг я могу... — Нет. Мы не приветствуем многожёнство, — подняв указательный палец вверх он вновь улыбнулся. С ней он всегда делал это искренне - когда ему было грустно, на лице расцветала эта печаль в едва поднятых уголках губ, вот как сейчас. Но даже эта печаль позволяла чувствовать себя в разы лучше. — Серьёзно, просто…отпусти это, ладно? Сама ведь говоришь отпустить Дейва. — Я...хорошо, ты прав. Я попытаюсь. — Ты говоришь так почти каждый раз. — Как и ты. — Видишь, как мы с тобой похожи? ***  — Кто считает это хреновой идеей, поднимите руки, — помимо неё ещё четверо человек взметнули руки вверх, выказывая полное недовольство относительно предложенного плана. — Чем вам не нравится эта идея? — недовольно спросил Лютер, сузив глаза в щёлки. Эллисон, что стояла позади него была единственной, кто продолжала поддерживать. — И с какого момента главной стала Пятая? — С момента, когда твой мозг полетел в тартарары. Серьёзно, Лютер, практически каждый из нас подвергается опасности в этом долбаном плане. Тупее было бы войти в этот дом через парадную, выкинув при этом всё оружие перед самой дверью. — Откуда ты знаешь, что это опасно? Всё выглядит очень даже продумано! — Эллисон вновь подала голос, делая робкий шаг вперёд - она чувствует себя уверенной лишь тогда, когда использует силу. — Я предпочту поверить Долорес, чем Лютеру, — Диего вмиг ощетинился, рукой будто прикрывая Долорес от слов второй сестры. Бледная кожа Третьей начала покрываться красными пятнами. — Конечно ты будешь ей верить! Бегаешь за ней как собачка, думаешь, мы не замечали этого? — Что ты несёшь, Эллисон? — прошипел Бен, отталкиваясь от стены. — Да он любит её, вот о чём она! Твои чувства затмевают разум, Диего! — Это перебор, Лютер, — решила вмешаться Ваня, подняв руки в жесте "сдаюсь". Однако глаза у неё запылали синим огнём. — Перебор? И ты? Серьёзно, Ваня, да вы же слепо доверяете этой конченой! — Кто из нас конченый, так это ты, Лютер. И да, Эллисон, кто бы говорил об инцесте. — Закрой рот, Долорес! — Э-э-эй, ребятки! — Клаус будто сейчас услышал, что родственники ссорятся. На лице у него как обычно была расслабленная полуулыбка. — Давайте все успокоимся? Инцест так инцест, чёрт с ним…а так, Лютер, ну посуди сам, Пятая может просчитать, куда попадёт выпущенная из пушки пуля, почему бы ей не просчитать, к чему приведёт план? — Вот. Полностью солидарен, — Диего наконец нашёлся, что сказать, энергично закивав. — Так что давайте не будем ссориться, и просто…продумаем план заново после уроков, ладно? — Ладно, чёрт с вами. Всё равно проголосовало большинство — видно было, что Лютера это очень задело, однако он предпочёл оставить хорошие отношения с ребятами, с которыми ему сегодня работать. Звонок оповестил академию о том, что нужно сейчас же подняться в кабинет Грейс —та читала им зарубежную и родную, американскую, литературу. Поднялись они достаточно быстро - всего на минуту опоздали, а женщина-робот и не заметила этого, лишь улыбнувшись. Приветливо так, говоря детям рассаживаться по местам. Долорес как всегда села в самый дальний угол, открывая учебник на нужной странице. — Итак, дети. Кто может ответить мне, какое произведение мы проходим сегодня? Как обычно, поднялась одна-единственная рука, что вызвало у Грейс грустную улыбку — прошу, милая. — Сегодня…мы проходим произведение «Алые паруса», Грина. — Чудесно. Ты ознакомилась с содержанием произведения? — Да. — И что же ты думаешь? Поделишься мыслями? — все смотрели на неё, отчего было неловко. Однако стоило поймать подбадривающий взгляд Диего и Вани, спокойствие пришло само собой, как и уверенность в ответе. — Конечно. Это…история о силе морального духа и о том, что мечта обязательно сбудется, если под руку с верой будут идти решительные действия. Грей и Ассоль - невероятная пара, как я считаю. Они будто были…рождены друг для друга, созданы, будто вся их жизнь вела к этой встрече, к этой свадьбе. — Почему у тебя возникло такое чувство? — То, на что Грей пошёл ради Ассоль. Ведь не каждый молодой человек высокого положения будет делать предложение самой обычной девушке. То, как он шил за короткие сроки новые паруса, как проявлял свои чувства. Это ведь невероятно. Думаю, каждая девушка хотела бы такого. — А Грей? — робот что-то сосредоточенно заполняла, однако Долорес была уверена в том, что её внимательно слушают. — А Грей в ответ получал любовь. Преданную, которая смогла пережить годы разлуки и издевательств. — Спасибо, милая, можешь садиться. Я передам отцу то, что ты прочла книгу и ответила на вопросы. — Спасибо, мам, — дальше они продолжили обсуждения. Грейс пыталась хоть что-то вытянуть из Бена, который отвечал какими-то тупыми комментариями под дружный смех Клауса и Вани. А она рисовала что-то в своей тетрадке, до того момента, пока прямо на стол не прилетел самолётик. Даже думать не нужно было, кто это сделал. Подняв голову, она внимательно посмотрела на Диего, который делал вид, что ничего не произошло, и улыбнулась. Разложив клетчатый лист, девчонка начала внимательно вчитываться в слова. «Сегодня в двенадцать на крыше. Буду ждать тебя. Твой Грей». Улыбка осветила до этого момента сосредоточенное лицо, что и стало для кракена ответом. — Я думал, что Эллисон сдала тебя отцу, — она опоздала всего на пять минут, а встретили её так, будто час прождали в беспокойстве. — Обижаешь — она даже не проснулась, — вид на крыже был просто невероятным — тысячи звёзд наблюдали за объятиями детей с высоты, луна освещала улыбки, а темнота скрывала то, чему лучше было не показываться на глаза. — Зачем позвал меня? — Вдруг я просто хотел тебя увидеть? — Тогда ты бы пришёл в комнату. — Слишком хорошо меня знаешь, — усмехнулся мальчишка, — Ладно. Сейчас покажу, только…закрой глаза, ладно? — Ты же знаешь, я не люблю сюрпризы. — Этот тебе точно понравиться. — Ладно… — лишь доверие к брату, пусть и не родному позволило расслабиться, когда её глаза закрыли руками. Пару раз она чуть не споткнулась, благо рядом был Диего. — Ты бы мог вести осторожнее? Я так не дойду, — засмеялась она, получив тихий смешок в ответ. — Что ж, уже дошла, — всё это не заняло больше тридцати секунд — крыша была небольшой. — Та-да-а. — О господи. Диего, откуда? Где ты его взял? — Я видел, как ты смотрела на него, пока мы ходили по магазинам. Надеюсь, я угадал, — перед Долорес лежал расшитый цветами плед, кажется, вручную, который она уже как вторую неделю взглядом облизывала, когда они ходили по магазинам.  — Боже, огромное тебе спасибо…но как? — Скажу так: мы с мамой договорились, — он счастливо улыбнулся, наблюдая за тем, как сестра рассматривает подарок, проводит пальцами по цветам, вышитым на плотной ткани. После она встала, прижимая его к себе, улыбаясь практически так же, как он сам. Руки неловко легли на чужую талию, поглаживая. Тогда он ещё не догадывался, что через месяц всё это счастье разобьётся. Что сестра без следа исчезнет. Она проснулась в холодном поту, от того, что кто-то тормошил её за плечи. Едва разлепив глаза, она увидела возмущенное мальчишеское лицо. — И какого хрена, позволь узнать, ты решила уснуть на шезлонге, в мокрой пижаме? — П...Пятый? — Не ожидала, да? — на неё быстро накинули плед, пытаясь укутать, но наткнулись на сопротивление. Однако и его практически сразу погасили, обняв руками. — Так, прекрати ёрзать. Чёрт, да ты вся холодная…что ты тут забыла? — Мы с Клаусом... — Я серьёзно поговорю с ним, когда он вернётся домой. А теперь вставай, тебе в комнату нужно. — Погоди, когда вернётся? Где он уже потерялся? — Я понял, ты не встанешь, — закатил глаза парнишка, пытаясь поднять ту на руки. И когда у него получилось, без особых проблем, он вновь недовольно пробурчал. — Тебе бы есть побольше. Уже через несколько секунд они сидели в комнате. Ну как сидели — Долорес вынужденно усадили на кровать, окрутив ещё одним одеялом.  — Я заебался готовить тебе кофе с коньяком, держу в курсе, — разъярённо прошипел Пятый перед тем, как пропасть в очередной раз. — Ну да, я так и поняла — пытаясь отвлечься ото сна прошептала девушка. Так хотелось закрыть глаза, но нельзя было — вдруг она вновь увидит эти, уже ставшие ненавистными, картинки прошлого. — Ух ты, ты хоть кто-то понимаешь? Мне так не показалось. — А ты быстро. — Пей, — кажется, Харгривз действительно не на шутку разозлился, так как молчал всё то время, что она делала глоток за глотком, сверля взглядом стену. — Пятый… — Нет. — Ты обиделся? — Нет. — Выскажешь мне всё? — Нет. — Ну, как ска… — О чём ты вообще думала? Если бы ты заболела? Судный день совсем скоро, а ты ведёшь себя как ребёнок! — Может потому что мы дети? — Мы не дети, Долорес. Мы - взрослые люди! — Просто скажи, что ты обо мне беспокоишься. Прямо, а не отчитывая за каждый шаг. — Да, я беспокоюсь о тебе! Потому что знаешь, с таким отношением… — Пятый, это была бы максимум простуда, от неё ещё никто не умирал. — А кто знает, умерла бы ты или нет? Мне одного раза хватило…! — однако, стоило ему понять, что он сморозил лишнее, поток нравоучений тут же прекратился. — Ты о чём? — Я…сморозил херню, не бери в голову. — Нет, мне интересно. О чём ты говоришь? — Долорес, давай не будем. — Ты ведь сам говорил о доверительных отношениях. Так что же теперь? — Вам, женщинам, лучше вообще такое не говорить, — резонно заметил мальчик, сложив локти на коленях. — Слушай, правда, это уже в прошлом. — Это как-то связано с концом света, да? — Отчасти, — всё-таки пришлось признать, что она права - им нужно разговаривать. — Я видел твою смерть. Ты отвлеклась на моё появление, и тебя застрелили. — Что? Но…как? Разве конец света -это не Ванины проделки? — Нет, Ваня была тут не при чём. Вы все работали в одной команде. Война. Причиной была ядерная война, нападение СССР на США. — Я хреново знаю историю, но не припоминаю в шестьдесят третьем ядерного холокоста. — Я сказал также, когда Хейзел меня спас. — Тебя спас Хейзел? — Да, за это нужно сказать большое спасибо его женушке. — А…та женщина из пончиковой? — Да. Но факт остается фактом - тебя убили у меня на глазах. И это была полностью моя вина. А я даже перенестись к тебе не смог — сил было по нулям. — Пятый, я пока не собираюсь умирать, — уже знакомые ладони легли ему на плечи. — Ты так просто от меня не отделаешься, даже не надейся. — Я и не надеюсь. Тебе кстати тоже со мной мучаться, — усмехнулся парнишка, положив свои руки поверх рук Ло. — Так что не обольщайся. — Знаешь, даже не собиралась. *** — Я думала ты и не явишься уже, номер Пять. Не припомню, чтобы ты хоть когда-то опаздывала. — Мне интересно, откуда вы вообще меня помните, — и как Куратору удаётся всегда выглядеть так…безупречно? Вечно уложенные платиновые волосы, аккуратный макияж, одета с иголочки. — Замечательно выглядишь. Правду говорят - хочешь стать стильной, окунись с головой в шестидесятые. — Мы ведь не разговаривать о шестидесятых пришли, правда? — Даже разное время не делает вас терпеливее. Отвратительнейшая черта, — фыркнула женщина, всё так же оценивающе поглядывая на девчонку. — Присаживайся, номер Пять. — У меня есть имя. — Да, и твоё имя - номер Пять, — жёстко отрезала женщина, наблюдая за тем, как Пемберли недоверчиво усаживается в стул напротив. — Я уже заказала тебе вафель. Надеюсь, ты не против такого завтрака. — Как мило с вашей стороны. — Ох, можно немного сменить тон? Я ведь пытаюсь по доброму, — с грустью в голосе прощебетала женщина. — Ох, а можно немного ближе к делу? У меня не так много времени. — Ха-ха, — этот противный смешок заставил целый табун мурашек пробежать по спине. Брр, какая неприятная женщина. — Точно! Вы ведь пытаетесь предотвратить конец света. Как я могла забыть? — Даже не знаю.Тоже интересно, ведь это же ваших рук дело, — приторная улыбочка растянулась на бледном лице рыжеволосой. — Зря ты так думаешь, номер Пять. Я всего лишь выполняю свою работу, раньше ты это понимала. — Раньше? Что ещё я делала раньше, о чём не помню? — Много чего. Я говорила отделу — ты их лучшая работа. Но мне не верили…а в итоге это оказалось правдой. Твои силы, даже их ты развила так, как не смогла развит в отчем доме. — Какой отдел, о чём вы? — Я согласна рассказать тебе, если ты согласишься мне немного помочь. — Исключено. Я не буду этого делать. — Почему так категорично? — Это сродни предательству. Я не буду делать ничего, что навредит моей семье. — Ох-ох-хо, вы так…похожи с Пятым. Неудивительно, что вы теперь вместе. Такая прелестная пара, жаль разлучать вас. — Вам то какое до этого дело? — Ты права, никакого. Что ж, "нет" - твой окончательный ответ? — Да. — Тогда до встречи, номер Пять. — И это всё, что вы можете сказать? — Ох, нет .Будь мы не в общественном месте, я бы убила тебя. Так что считай это везением. Ещё увидимся, — в последний раз усмехнувшись, женщина покинула кафе, оставив девушку один на один с только что принесёнными вафлями и кучей мыслей. Она сделала только хуже. *** — Эллиот, ты уверен? — Пятый с интересом рассматривал протянутую ему фотографию, которую, к его недовольству практически сразу вырвал из рук братец. — Ты ж говорил, что их была дюжина. Но на фото их одиннадцать. — Потому что разоблачили лишь одиннадцать человек, — мужчина говорил так, будто озвучивал самую понятную в мире вещь. — Но тогда кто двенадцатый…? — Пятый посмотрел прямо в глаза брату, сидящему напротив. Они думали об одном и том же. — Папа. — Ваш отец последний из дюжины? — удивлённо спросила Лайла. — Серьёзно? Тогда у нас ещё больше причин пойти на этот вечер. Ну пожа-а-алуйста! — Ладно, ладно. Лайла права…как не прискорбно это признавать. — Вот! Даже киндер это сказал. Диего? — Не называй меня киндером, — недовольно просопел Пятый. — Эллиот, у тебя нет подходящей одежды? Костюмов, платья? — На тебя точно нет, — как-то неловко проговорил мужчина, почесав в затылке, — для девушки и Диего что-то должно быть. Пойдёмте за мной. Женщина счастливо захлопала в ладоши, раз за разом шепча что-то про гору из морепродуктов. Теперь стало понятно, почему её посадили в психушку. А кракен за этим наблюдал с благоговейным восторгом. Однако совсем скоро и Лайла, и Диего, и иногда раздражающий Эллиот покинули комнату, отправляясь на нижний этаж, где у мужчины была небольшая гардеробная. Зачем она ему? Он сам не знал, но вопросов больше не задавал. Что ж, видимо, самое время увидится с отцом. — Мисс Долорес Харгривз? — стоило ей только открыть дверь, как она увидела перед ней курьера в очень знакомой форме. — Да, здравствуйте, Гилберт. — Мисс Грейс Харгривз прислала вам приглашение на вечер и выразила своё желание видеть вас в качестве своей подруги на нём, — конверт был протянут практически сразу. — Благодарю, Гилберт. Передайте миссис Харгривз, что я с удовольствием приму её приглашение. — Замечательно, мисс. За вами прислать машину? Она с минуту подумала, а после нерасторопно кивнула. — Если мистера Харгривза не затруднит. — О, ваш отец сказал, что вы можете сами это решать. Усмешка коснулась тонких губ. Звучало как победа. — Замечательно, — приглашение, сжатое в руках отдавало знакомым парфюмом Грейс, с которой они поддерживали дружескую переписку. Тогда, когда она только появилась в шестидесятых, то первым делом пошла прямиком к Реджинальду. Не могла объяснить, какого вообще хрена решила так поступить, ведь она ему никто, по сути, лишь очень раздражающий персонаж, будущая лучшая подружка его сына. А он даже не удивился, когда её увидел, лишь сказал, что она задержалась немного, практически сразу признал в ней свою дочь и познакомил с Грейс. — Итак…сегодня в восемь вечера. Ещё бы раньше прислали, — закатила глаза девчонка, метнув взгляд к часам. Пять тридцать. Клаус уже точно не придёт, как и Пятый, так что на вечеринку можно было собираться без зазрения совести. Причём очень торопливо - всего два с половиной часа на приготовления! В своей комнате она была через какие-то три минуты, перебирая платья, которые висели у неё в шкафу. Взгляд остановился на белом, с открытым декольте и спиной, которое, однако, выглядело больше элегантно, чем распущенно. В комплект к нему шли шёлковые перчатки того же молочного цвета и меховушка, сделанная под шерсть какого-то животного. — Отлично, возьмём тебя. Думаю, смотреться будет невероятно, — прошептала девушка, кинув платье на кровать. В глазах горел азарт — она любила все вечера, которые проводились с Харгривзами, ведь на них постоянно что-то происходило. После, схватив полотенце, она зашагала в душ. Вечер обещал быть весёлым. *** — Выглядишь…вау, — прошептал Диего, рассматривая Лайлу. Удивительно для него было то, что она казалась смутно знакомой — такая улыбчивая, смущённо переминающаяся с ноги на ногу. — Спасибо…тебе тоже идёт этот костюмчик, — видно было, как женщине непривычно — она дёргалась, едва заметно улыбалась, а щёки у неё покрылись румянцем. — Эй, Лайла. Ты правда круто выглядишь, прекрати так смущаться. Ты очень красивая, — перехватив её плечи, мужчина скованно улыбнулся. Было…странно, странно вновь чувствовать влюблённость, будто ты мальчишка. А ещё страннее было от того, что чувства эти делили между собой две девушки. — Спасибо…большое, — однако, с этой он чувствовал себя особенным. Она отвечала взаимностью, в отличии от той же Долорес. — Пойдём к Пятому? Мне кажется, мы тут уже целую вечность торчим. — Можем ещё немного задержаться… — прошептал, даже не заметив, как его лицо приблизилось к её. — Ну, я же только оделась, — рука кракена скользнула вниз, к женскому бедру, вызывая смешок. — Я потом тебе помогу, — и вот, наконец, получилось впиться в такие желанные губы. Однако, их практически сразу прервал голос брата.  — Ребят, слушайте, у меня тут возник воп…о господи, вы бы хотя б прикрылись, что ли! Твою мать, Диего… — прикрыв глаза рукой, Харгривз отвернулся так, будто впервые видел мужчину и женщину в таком щекотливом положении. — А мы не просили вас быть потише, — с укором проговорила Лайла, кажется, совсем не смущённая ситуацией. — Что? О господи, Лайла! Молчала бы…мы… — Мы тоже. — Фу, какой же ужас ,— проронил подросток, отходя на пару шагов назад, — хотя бы не в людных местах. — А это не людное место. — Погоди, вы с Долорес…? Да вы же вместе всего две недели! — Кто бы говорил! Сколько вы с ней знакомы? — Почти два месяца! —…ладно, вопрос снят. Я в общем-то зачем пришёл…собирайтесь, у нас времени в обрез. — Ну да, конечно. Собираемся, иди уже, не мешай взрослым. — Да, а то мы твою девчонку за педофилию-то посадим, — пригрозила темноволосая. —  Ведёшь себя как малолетний девственник, — младшего пришлось выгонять из примерочной подзатыльником. — А про девочек мы с тобой ещё поговорим, будь уверен! — Тоже мне, напугал, — послышалось уже с лестницы. — Я жду вас на улице! — Ну, ты в принципе недалеко ушёл. Он же малолетний, так? И действительно - Пятый ожидал их у входа в дом, выкуривая, судя по всему, вторую сигарету. Диего аж передёрнуло. Его брат, которого он привык видеть вечно молодым, курит как чёртов паровоз, спит с девушками и курирует каждым их планом. Поразительно. — Итак, на чём мы поедем? — Я предлагаю поехать на такси. — Деньги? — Эллиот дал. — Откуда ты вообще его нашёл? — Он следил за появлением каждого из нас. На самом деле крутой мужик — он просто живёт своей работой .Это…невероятно, я редко встречал таких людей. — Говоришь так, будто он твой сын. — Если бы. — Если бы? — удивлённо спросила Лайла. Ради общей безопасности ей было решено не говорить реальный возраст Харгривза. — Тебе ж тринадцать. — Что? — Что? — Не важно, — безапелляционно отвёл тему Диего, — как нам найти машину? — Выйти на улицу и словить, — пожала плечами женщина, проходя мимо них. — Век живи, век учись, киндер. — Я же просил меня так не называть! — А я буду. — Все женщины такие? — Самому интересно, — выдохнул Диего. — Чёрт, я обсуждаю с тобой женщин. Как мы до такого докатились? — пришлось двинуться следом за Лайлой, дабы не потерять её из виду. — Ну да, лучше, чтобы мы дрались. — Так не лучше, а…привычнее. Ты очень изменился, Пятый. Нет, Не подумай - ты всё та же заноза в жопе, но уже терпимее. — Как мило. Думал, что не дождусь признания, а тут такие тёплые слова. — Нет, я серьёзно, — кракен приподнял уголки губ вверх, хлопнув парнишку по плечу, — спасибо. Он так и замер на месте, наблюдая за быстро удаляющимся во внешний мир братом. Он сказал ему спасибо.По собственному желанию. — Не за что, — улыбнулся, как ненормальный, сам себе поражаясь — как такое могло произойти после слов его непутёвого братца? Ведь всегда убеждал себя, что не подвержен влиянию слов, а сам… — Пятый, мы тут такси нашли. Иди быстрее, а! — Лайла, резко возникшая перед ним потащила за собой, отвлекая от мыслей. И стоило им только отойти на второй план, как что-то внизу завязалось в плотный узел - чёртово волнение накрыло с головой, заставляя руки дрожать в треморе. — Да я и сам идти способен, может отпускать. — Как скажешь, — так было как-то спокойнее. Что ж, он увидит отца…впервые за сорок пять лет. Человека, который больше всех остальных заставлял его себя ненавидеть. Человека, отчасти из-за которого он провёл всю свою юность в развалинах собственных мечт, один на один с внутренними демонами. — Что же, до встречи, папа… — прошептал он, прежде чем залезть в машину. ***  — Я давно не видел вас, Мисс Харгривз. Всё в порядке? С Вашим молодым человеком? — Отец попросил разузнать? — она так задолбалась поправлять загнанные в волосы шпильки, причёску, опшиканую кучей лака. — Всё просто замечательно. — Что же, как скажете, — пожал плечами водитель, въезжая на парковку. — Приехали, — что ей нравилось в этом времени, так это мужчины, открывающие дверь и подающие руку. — Пятый… Пс, Пятый! — позвала Лайла, толкнув его в плечо. Диего, сидевший за другой тачкой уставился на неё с немым вопросом.На что она лишь махнула рукой в сторону одной из машин. — Это случаем не твоя девчонка? — Что? Долорес? Откуда-бы ей тут взя… — он сам себя прервал на полуслове — действительно, в девушке, что выходила из транспорта в молочном платье достаточно откровенного кроя он признал Пемберли, ослепительно улыбающуюся и что-то говорящую, судя по всему водителю. — Нет, погодите, какого чёрта? — Пятый, это ещё что за фокусы? Они тебе говорила? — он помотал головой из стороны в сторону, всё также непонимающе наблюдая за ней. — Ребят, не хочу вас подгонять, но…но стоит. Может мы уже пойдём, а? — Да, она права. Пятый? — Только после вас. — Да ладно тебе, я пытаюсь быть дружелюбной… — Пусть мой брат и поверил в это дерьмо - меня можешь не убеждать. Я ни капли тебе не доверяю. — Сильна твоя вера, — захохотала женщина. — В жопу себе её засунь, — ядовитая усмешка буквально расцвела на, с первого взгляда невинном, детском личике. Лайла лишь захохотала громче, перебегая от одного автомобиля к другому. Уже в зале их нашла Долорес. — Пятый? — шёлковая перчатка прошлась по руке, дёргая на себя. — Что ты тут...? — У тебя я хочу спросить то же самое, — прошипел парнишка, сузив глаза. — Что ты тут забыла? — Грейс прислала приглашение. Я же говорила тебе тогда, ночью. — Так вы действительно? — Ты думал я шутила, когда говорила, что дружу с твоей матерью? — А как ещё мне воспринимать это бред? Вы даже не знакомы! — Как видишь! Слушай, почему ты вечно выставляешь меня лгуньей? — Потому что. — Долорес! — звонкий женский голос прорезал их разговор, беседу, который итак не ладился, позволяя ему рассыпаться на щепки. — Грейс, — улыбнулась девушка, помахав…его матери рукой, — я сейчас подойду, минутку! — Что? Ты бросишь меня? — Ну ты же считаешь что я вру! — Ничего, милая, — увидев рядом с падчерицей парня, видимо, в этот момент ещё не роботизированная миссис Харгривз, — я буду ждать за передним столиком, ладно? — Да…да, ладно. Так вот, — она вновь обернулась к скауту, — что ты ещё хочешь? — Я…чёрт, извини. Да, зря вспылил. — Вау, так быстро ты ещё не извинялся. Не ожидала. — Ты прекрасно выглядишь сегодня, — улыбкой он пытался загладить вину. Кажется, он слишком часто на неё срывается, — окажешь мне честь? — Что? Хочешь потанцевать? — Хоть раз в нашей торопливой совместной жизни, — усмехнулся парнишка, сжимая протянутую ему ладонь. Танец был неторопливым. Его руки лежали у неё на талии, пока её голова покоилась на его плече. Умиротворение накрыло обоих. То ли общее присутствие так влияло, то ли живая музыка. — Пятый? — Да? — он поднял голову, смотря прямо в глаза напротив. Сейчас в них не было ничего, только всепоглощающее спокойствие. Она ничего не сказала, просто прикоснулась губами к его, на короткое мгновение, отстраняясь практически сразу.  — Удачи. Следи за тем, чтобы Реджинальд тебя не заметил. — Что? — Ты же не просто так сюда пришёл. К тому же, нужно приглашение. Иди давай, не буду тебя больше задерживать. Он испарился в голубой вспышке, оставив её в гордом одиночестве, с грустной улыбкой. Грейс она нашла через несколько минут - лавировать сквозь немногочисленную толпу получалось с трудом. — Ох…ты так прекрасно выглядишь, — первое, что она ей сказала. Действительно, миссис Харгривз всегда казалась ей эталоном утончённости. — Ты тоже прекрасно выглядишь, милая. Рада тебя видеть. Твой папа, к сожалению, но сможет поздороваться с тобой - уже успел куда-то уйти, — неловко улыбнулась женщина, которой всегда было стыдно за холодность Харгривза к, хоть и приёмной, но, судя по его собственным словам, всё же дочери. — Ничего страшного. Честно, я приехала только ради тебя, — получив в ответ улыбку, она завела обычный, непринуждённый разговор об организации вечера, о новостях, ведь они практически месяц не виделись. — Ну, видимо не только…я видела, как ты поцеловала того парня, — хитро усмехнулась женщина, чем вызвала нервозность у Долорес. Если она видела, как они целовались, значит… — А что ещё ты видела…? — Мне вполне хватило этого, чтобы обрадоваться, я уже начинала волноваться за твою ориентацию! — Ну Грейс! — Ну, а что? Что ты ещё хотела — я с тобою рядом ни одного парня за этот год не видела. А тут... — Папе только не говори, ладно? — Да, без проблем, — вдруг, сверху послышался грохот. Люди предпочли не обращать на него внимания, продолжая подтанцовывать под, безусловно, прекрасную живую музыку. Однако и Грейс, и Долорес напряглись. — Я пойду…мне нужно в уборную, — миссис Харгривз активно закивала, мазанув ладонью по её плечу и шепнув тихое "будь осторожна". А осторожной действительно стоило быть — на втором этаже развернулось целое поле боя. В неё лично полетел как-то беловолосый мужик, откинутые висящей на люстре Лайлой. — Ребят, может вам полицию вызвать? — Долорес, пригнись! — чья-то рука схватила её за талию, прижимая к стене. Тяжёлое горячее дыхание опалило щёку, — Ну кто тебя просил подниматься? — Диего? Кхм… Я бы попросила. — Чёрт, да. Извини, — прошептал он, спешно отстраняясь. Однако, ему это не позволила протянутая девичья рука — глухой звук позади указал на то, что кто-то грохнулся без сознания. — Почему мы раньше не могли её воспользоваться? — захохотала Лайла, в очередной раз ударив одного из уже двух мужиков по лицу, также заставив его упасть без сознания. Последний был отправлен Пятым прямо через окно второго этажа на курорт под названием задний двор. — Ауч…это было больно, — заметила Ло, наконец отлипая от Диего. — Чёрт, походу они все разъезжаются. — Папа! — шикнул Диего, однако, брат успел раньше - исчез в синей вспышке. Диего, не долго думая, выпрыгнул в разбитое окно. А им с Лайлой пришлось, как белым людям, спускаться по винтовой лестнице. Вот только они не успели — Харгривз отъехал от дома. — Что ж. Вы хотя бы увидели, что раньше у папы были прикольные бакенбарды, — держась за живот, она пыталась отдышаться, осознавая, что зря так долго прорабатывала свой образ. Ещё и перчатка - вновь вся в крови, ибо использование сил просто так не обходится. — Папы? — Да…мне кажется, нам нужно кое-что обсудить.