Долорес 2.

— Он считает тебя своей дочерью?! — Формально… — Долорес, я здесь уже почти четыре дня и только сейчас узнаю такие вещи? — Ребят, я не хочу вас прерывать, но мне кажется, что нам нужно валить, — Лайла обеспокоенно следила за Долорес, будто ожидая, что от криков Пятого она может взорваться. — Погоди, когда ты говоришь "мы", кого конкретно ты имеешь ввиду? — Пятый, наш отец считает твою девушку дочерью, может до этого доебёшься? — переспросил кракен, наткнувшись при этом на возмущённый взгляд рыжей. — Ну, а что? — Ты предатель, Диего! Честный предатель! — Как ты вообще представляешь себе честного предателя? — удивлённо спросил мужчина. — Ну…ты, я, Долорес и Диего. Кажется, что всё вполне однозначно, — выгнула бровь темноволосая, указывая себе за спину. — Может пойдём, а? — Слушай, ты мне мозг не пудри. Ты сильная, всё знаешь, задаёшь слишком много вопросов и дерёшься со знанием дела. Ты не просто так здесь сейчас стоишь. — Эй, я твою жизнь недавно спасла, ты, киндер-говнюк! — Эй, а он прав… — Серьёзно? Диего, ты сейчас серьёзно? — Пемберли поджала губы, сложив руки на груди. — Иди доебись до тех мужиков, которые вас чуть не грохнул…ай, какого хрена? — к ним подошёл молодой человек приятной наружности, заставивший Диего вытащить оружие, а Лайлу вновь встать в подготовительную стойку. Долорес уже продумывала, как можно будет устранить беспардонного гражданина, но тот вполне спокойно посмотрел ей в глаза, будто успокаивая. — Мисс Харгривз, Ваш отец прислал за Вами. Машина ждёт уже десять минут. — Что? — Вы слышали. — Долорес…? — тихо прошептал Пятый, протянув к ней руку. Однако парнишка быстро её перехватил, откидывая мальчика в сторону Диего. — Блять! — Прошу, мисс Харгривз, — торопливо схватив её за запястье, он уже не так деликатно потащил девчонку в сторону машин, — не стоит сопротивляться. Мистер Харгривз хочет вас видеть. — Эй! Отпусти её! — рявкнул скаут, пытаясь вырваться из рук Диего — сил у него было по нулям, потому телепортироваться не получится. — Диего, твою же мать! Ты на чьей стороне? — Не стоит, Пятый…она может получить информацию, — тихо заметил мужчина, пытаясь успокоить брата. И, на удивление, это практически получилось, но только после того, как сама Долорес, за которой он следил практически неотрывно, перед тем как сесть в машину кивнула ему, едва заметно улыбнувшись. — Ладно, отпусти…ну, Диего. Всё, всё в порядке, — пришлось ещё с секунд тридцать поправлять пиджак. — Чёрт, ты мог аккуратнее? У Клауса только три таких костюма .А ещё. Лайла, — он вновь привлёк к себе внимание женщины, которую, кажется, вообще не тронула ситуация с Ло, — подойдёшь к нам ещё хоть раз, не дай бог хоть раз я тебя увижу - убью. — Ой, да ладно…ну и не нужно! Очень по-взрослому, Пятый! — Харгривз предпочёл просто обойти её, сильно толкнув плечом. Как бы сильно он не не любил её, а она была права и валить нужно было, пока полиция не разобралась с тем, кто чуть не грохнул троих рослых мужиков на одном из самых ожидаемых мероприятиях месяца. — Диего? А ты почему на меня так смотришь? — Тогда, когда мы дрались. Ты спасла не меня - Пятого...а к стеночке меня, кстати, припёрли не слабо. — Он ребёнок, а ты - взрослый мужик! Так веди меня соответствующе. — М, понятно, — фыркнул мужчина, поступая практически также как и брат минутой ранее, только, конечно, без столкновения — после этого совесть бы жрала. — Почему отец хочет меня видеть? — они только отъехали. Чтобы Пятый не волновался, пришлось кивком(единственное, что она могла)и улыбкой показать, что всё в порядке и опасности никакой нет. Хотя, уверена она не была. — Куда вы вообще меня везёте? — Он хочет поговорить о ваших губительных знакомствах, Мисс, — сосредоточено пропел сидящий за рулём. — Сколько тебе лет? Как ты вообще влез в это? — Я старше, чем вы могли подумать. — Старше? — Да, старше. Это долгая история, не думаю, что у вас будет время. Но когда-нибудь мы обязательно поговорим об этом. — Ладно…а зовут-то тебя как? — Девид. — Долорес. — Я знаю. — Кто бы сомневался, — закатив глаза, она откинулась на спинку сидения, понимая, что ничего больше от парнишки не добьётся. — Вы родная дочь? — Ты же знаешь. — Сообразительная. — Говорим дежурными односложными фразами. Как мило. — Хотите, можем поговорить нормально. — Можно на ты? Я вряд-ли намного тебя старше. — Это смотря на то, сколько вы о себе знаете. — Ну спасибо, Девид. У меня итак от заговоров руки ходуном и голова кругом, так ещё и ты со своими загадками. — Вокруг тебя все говорят загадками, — ну хотя бы на «Вы» перестал обращаться, и на том спасибо. Несмотря на свой юный возраст, город он, казалось, знал вдоль и поперёк, к тому же водил отменно. Из-за этих двух факторов они уже совсем скоро были возле главного здания, в котором Долорес провела когда-то самые напряжённые четыре месяца в своей жизни, постоянно вслушиваясь в одну лишь фразу "Ты-моё лучшее творение". — Приехали. — Да уж и без тебя поняла, — ощущение того, что «пир» не окончен пришло тогда, когда Девид галантно подал ей руку, помогая выбраться из лимузина. Особняк возвышался над ними как скала, грозный, нелюдимый и мрачный. Всё-же младшие из Харгривзов делали это место по своему тёплым - от него хотя-бы не веяло таким ледяным ужасом. — Дом, милый дом. — Как мило, что Вы считаете это место домом, мисс Харгривз. Меня предупреждали о том, что возможно сопротивление. — Я не видела в нём смысла. — Это всё из-за того мальчика, да? — Да. — Твой парень? — Ты так от "ты" на "Вы" скачешь, забавно. Да, это мой…мой парень. — Он для тебя не маловат? — Эй! — недовольно фыркнула она, шутливо ударив едва знакомого ей брюнета в плечо, на что он лишь засмеялся. — Ну спасибо тебе, Дэвид. Стало сразу легче. — Успокоилась немного? — Это была такая попытка привести меня в норму? — Типа того. — Да, спасибо. — Пойдём? — Пойдём, — перед ней вновь открыли дверь, а по телу пробежался целый табун мурашек. Откуда они только беруться? Это ведь страх. Настоящий. Вот только почему? Откуда? Она не боялась Реджинальда - да что там боялась, не общалась с ним толком. — Где он? — Ждёт у себя в кабинете. Провести? — Я сама справлюсь с комнатами в своём доме, — агрессивнее, чем хотелось. Нельзя срываться на беднягу — он не виноват в том, что она не может взять себя в руки. — Я просто хочу помочь, угомонись, — откуда эта сталь в голосе? Неужели она успела его разозлить? Молодец, Долорес, просто умница. — Ты ко мне как нянька приставлен? — На сегодня - да. — Блеск, — закатила глаза девчонка, снимая с рук перчатки и складывая их на журнальный столик в гостинную. Ужас, всё такое знакомое. — Ну что ж. Удачи тебе, нянька. — И тебе, Долорес. — Она мне не помешает. — Пап, я не знаю, кто они такие! — Не ври мне! Ты уже почти полгода с одним из них живёшь, — Реджи, как его ласково величала Грейс, уже как пятнадцать минут орал на собственную дочь срывая голос, в попытке разузнать, кто же это может за ним следить. — Я точно знаю, что они не агенты. Значит, это не за мной, а за тобой! Я же просил не приносить проблем, Долорес! — Я...я не… — Сказать нечего, да? — на него будто разом навалилось всё, что копилось сорок лет кряду — заставило сесть в кресло, прикрыть глаза рукой и тяжело выдохнуть, приводя голос в норму. — Ладно, нам обоим стоит успокоиться. Я не хотел тебя обвинять. — Но обвинил. — Ты должна понимать, Долорес, что твои проступки для меня эгоизм чистой воды. — Но…почему? — Потом, как-нибудь потом ты об этом узнаешь. — Нет, я…я хочу сейчас. Почему ты вообще поверил мне тогда? — И как мы от разговора про твоих друзей-сталкеров перешли к разговору о том, кто ты? — Потому что я ещё с того времени хочу знать, почему удостоилась такой чести. Ты сказал тогда, что я опоздала - что это значило? — Ты должна была прибыть намного раньше, но видимо, где-то сверху напортачили, и ты вернулась на пять лет позже. — Чудно. Ты также сказал в прошлый раз. Может мне всё же можно узнать, кто я? — После тренировки. — Тренировки? Уже одиннадцатый час ночи, какая тренировка? — Я хочу посмотреть, на что ты способна. Не зря же я спонсировал твою безбедную жизнь. — Это было полгода назад. — Но это было. Кстати, тебе тут пришли письма. Занятно, кто-то подкинул их в почтовый ящик. Интересно, кто это мог быть? И целых шесть. Не уж то так много тайных воздыхателей накопилось? — видно было, что он издевался. — В общем держи. Прочтёшь потом. — Тайных воздыхателей? Каких…что? — она перехватила бумаги, буквально выкинутые ей в руки. Написан был только адресат-дом Харгривза. — Да все давным-давно знают, что я не живу по этому адресу. Чёрт с ним, отсюда до твоей резиденции ехать долго и нудно. — Разбирайся сама. Мне не интересны твои проблемы. У тебя десять минут чтобы переодеться, потом спускайся в бункер. Поняла? — Да, папа. — Девид проводит тебя. — Мне НЕ нужна нянька. — Судя по тому, как отвратительно ты себя ведёшь и с кем якшаешься-нянька как раз то, что нужно тебе в первую очередь. Девять минут сорок три секунды. — Я поняла, скоро буду, — у неё зла не хватало на этого человека - как только все остальные терпели его тринадцать семнадцать лет? — Оу, видимо, разговор прошёл хреново. — И как же ты это понял? — Тобой как будто выстрелили из пушки, так быстро вылетела. — Ух ты, какой ты остряк, Девид, как бы мне не порезаться о твой сарказм, — она действительно буквально летела в свою комнату, сжимая в руках письма. — Да ладно, Харгривз, угомонись, — фыркнул парень, видимо, осмелев за то время, что её не было и решив для себя, что будет общаться не уважительно, а фамильярно. — Ты что, до двери провожать будешь? — Да… — Это уже извращение какое-то. Дашь переодеться хотя-бы? — О, не переживай. У меня немного другие интересы. — Хм. Например? — Не попасть под горячую руку твоего паренька и своего. — У тебя есть…парень? — она даже приостановилась, так и не открыв дверь, к которой стремительно приближалась всё это время. — А мне сказали, что ты прибыла из будущего .Неужели у вас всё так плохо с... — Нет-нет, просто…слушай, просто неожиданно. — Я понял тебя. Ладно, иди давай быстрее. — Выгоняешь? — У тебя осталось семь минут. — Ну и чёрт с тобой, — пришлось быстро забегать в комнату, где уже была приготовлена одежда. — Ты опоздала на тридцать секунд. — Всё так плохо? — Не понял. — Ладно, нет, ты всегда считал секунды. Так…объясни, зачем мы здесь? — Ах, точно. Девид. — Девид? Погоди, я буду использовать способности на ДЕвиде? — Выходи, — махнул рукой Реджинальд. Парнишка действительно вышел — в таком же костюме, что и она. И как он успевал вообще? — Так вот куда ты смыслся, чёрт малолетний. — Мисс Харгривз, мы на ринге. Давайте без этого, — ухммылка коснулась пухлых губ, а в глазах, голубых как чистое небо, заплясали чертята. — На ринге? Ты поставил беднягу сражаться со мной? — но Харгривз уже скрылся за дверью "проверочного" бункера, прячась за титановыми, сверхпрочными стёклами. — Пап? — Начинайте, — лениво махнув рукой, Харгривз присел в кресло. Откуда не возьмись рядом возникла Грейс — это напрягало больше всего. — Дамы вперёд, — видимо, в отличии от неё, темноволосого абсолютно ничего не смущало. Тот уже стоял в стойке, всё также самодовольно усмехаясь. — Я бы не была так уверена в успехе, — фыркнула девушка. Что ж, играть-так по их правилам. Это даже интереснее, когда потенциальная жертва тебя не боится. Рука была вынесена вперёд. Но прежде, чем она сумела сжать пальцы в кулак, дабы с большим пафосом выпустить из пацана немного крови, он поднял свою, рассекая ею воздух. Волна отбросила её в стену. Небольно(видимо, над ней решились сжалиться) ударившись о металлическую стену, Долорес подняла удивлённые тёмные глаза, столкнувшись взглядами с самодовольными Девидовыми. — Серьёзно? Ты нашёл ещё одного? — Да ладно, малышка. Раньше ты так не реагировала, — раньше? Что он вообще несёт? — Поднимайся, Долорес, — динамики? Откуда в этой комнатушке динамики, до их изобретения, как до грёбаной луны пешком без скафандра. — Не сметь подводить меня. На ноги! Пришлось повиноваться. Немного шатало, кружилась голова, а чёртов стихийник терпеливо ждал, пока она стабилизирует состояние. Рука в очередной раз была занесена, но на этот раз куда быстрее и чётче — она сумела остановить следующий удар, который должен был прийтись на ноги. А он хитрый, видимо, знает толк в рукопашном бою. — Я т…ы х…ороша, — прохрипел он, так как горло сдавило от запаха металла. Ощущение собственной крови на губах будто отрезвило — он всё-таки довёл до конца удар, только вот в этот раз Долорес никуда не откинуло. Начало дико сушить, голова кружилась. — Ты тоже не промах… — прошептала она, ослабляя хватку, позволяя парню расслабиться. Реджинальд наблюдал за этим всем с садистким удовольствием. Дальше шла рукопашка. Долорес была в этом безбожно плоха, знала несколько приёмов и пару блоков, которыми, собственно, и пользовалась с такой охотой. А вот стихийник был хорош — бил чётко, по болевым точкам, особо не напрягаясь. Совсем скоро он повалил ей на пол, нанося удары по лицу — руки у него были обмотаны(как предусмотрительно), так что синяков у неё не должно было остаться. Ну, почти. — Давай, Долорес. Это отвратительно. Не смей так подводить меня, — Реджинальд буквально взревел в микрофон, сжимая руки в кулаки. Но ведь она была на грани сознания — кажется, Девид вошёл во вкус. А ей много не надо-всего пару ударов. И последний, кажется, вот-вот должен был прийти точно по скуле, но…его не последовало. Открыв глаза, она, на своё удивление, не увидела перед собой ничего, кроме красной пелены. Лишь через несколько секунд до неё долетел строгий, но жутко довольный голос отца. — Довольно, милая. Успокойся. Она очнулась лишь тогда, когда тёплая рука Грейс заботливо легла на щёку, утирая кровь, что потекла ручьём из носа. Глаза мигом зацепились за валяющуюся без чувств тушку голубоглазого противника.  — Боже, Девид, с ним…всё в порядке? — Да, ты…ты молодец, — Грейс, поняв, что руками тут не поможешь, достала из кармана пиджака платок. — Ты вовремя остановилась. Этого твой отец и хотел. — Но…почему? — Тот мужчина в доме, когда вы сражались с той кучкой дилетантов…ты просто вырубила его, а не убила. И Реджи стало интересно, — рука заботливой девушки была агрессивно откинута в сторону. — Долорес! — Я устала и хочу спать, — казалось, весь её внешний вид орал о том, что она устала быть подопытным кроликом. — Утром мне можно будет уйти? — Да…иди. — А… — она кивнула в сторону уже начинавшего приходить в себя тело. — Мы справимся. Извинишься позже. — А кто он вообще такой? — Потом, Ло. Сейчас иди спать. Письма. Если идя до комнаты она думала лишь о том, что в четвёртый раз в жизни смогла контролировать свою способность и о том, что нужно бы перед стихийником извиниться, то войдя в помещение ни о чём кроме бумажек, лежащих на тумбе думать не могла. — Господи, и откуда же вы свалились мне на голову, — прошептала девушка, вскрывая первое. Добрый вечер. Я не знаю, когда ты прочитаешь это, и прочитаешь ли вообще, но знай, что я очень тебя люблю очень по тебе скучаю. Ты пропала почти пять лет назад. Офигеть, правда? Нам всем уже по двадцать. Сегодня праздновали, а я опять, как дурак, оставил тебе кусок торта. Надеюсь, что ты вернёшься .Ваня всё также оставляла свет включённым. А, буквально несколько дней назад Клаус отправился за тобой. Он всё надеется тебя найти - забавно, правда? Я хотел поехать за ним, но понимал - отец не одобрит. У нас, кстати, всё по-старому. Ничего нового не происходит — всё также спасаем людей, всё также срёмся из-за тупых планов Лютера. Бена начали чаще забирать на отдельные собрания, семейные - он должен стать папкиным приемником. Охренеть, правда? Мы не ожидали. Никто не ожидал. В этот раз письмо не длинное, но я хотел бы, чтобы ты знала — тебя ждут домой. Твой Диего На листок, уже немного пожелтевший от времени, упала соленая капля, позволяя чернилам в слове "нового" расплыться. Прикрыв рот рукой, она отложила первое письмо, взяв в руки второе. Хей, с двадцати трёх летием тебя. Уже два года, как мы совершеннолетние - шок, правда? Ты бы видела, какой концерт устроили эти клоуны — Элисон такую забаву придумала, оборжаться просто. Она своими собственными ручонками всё озеро превратила в лёд — первый раз, когда нам не пришлось ей упрашивать… Девушка не стала дочитывать это письмо, вскрыв следующее дрожащими руками, максимально торопливо. … нам не хватает Клауса с его Аватаровскими* выкрутасами… …Лютер уже задрал превращаться во всех и сразу — он чёртовы пятнадцать минут был мной. Это жутко… …Ваня начала летать ещё выше - прикинь? Мы все так испугались, когда… — Нет…нет-нет-нет… — шептала она в исступлении, перебирая дрожащими пальцами исписанные листы. Это не та академия. Все её воспоминания, мысли - всё фальшь. Это не те люди, не те…не те способности. Совсем другие, просто с такими же номерами, с такими же именами… Выхватив последний нераспакованный конверт, девушка посмотрела на сургуч. Название, что было впечатано на нём будто выжгло дырку в сознании, и с того момента начало мельтешить всюду. На конверте достаточно скромно значилось: Собственность Академии Спэрроу. *** — Итак, вы, всей дружной компанией, решились припереться с похмельем именно ко мне? — Ага, — Долорес уже пятнадцать минут сидела возле Клауса на кухне у Элисон, широко улыбаясь, — да ладно тебе. У меня не похмелье. — Конечно нет. Ты безбожно пьяна, алкоголичка малолетняя, — закатила глаза женщина, усаживаясь рядом с ними, отнимая у до этого лишь мурлычущего Клауса флягу, в которой плескался алкоголь. — Ну, Элисон! — мурлыкнул Клаус, после агрессивно смотря в стену напротив. — О-о-о, приветик, Бен. — Что? Настолько пьяна? А насчёт этого? — помахав флягой у них перед носом, женщина закатила глаза. — Раз мы бухаем утром, то…Давайте бухать правильно. У меня есть блендер, и алко гораздо круче этой отравы! Вы вообще расскажете, что у вас тут произошло-то? — Ох, я совсем недавно узнала, что, вау, какой кошмар, мы тут не одни, и что есть мужчина, который ждёт меня…грёбаные семнадцать лет. — А…моя клаустрофобная секта выследила меня, я снова взялся за старое и…признался в вечной любви молодому гею, который ещё даже не знает, что он гей, в кафе шестьдесят третьего года прямо возле его явно латентного дядюшки, — видимо, не только Пемберли поражалась тому, насколько чётко Клаус может выражать свои мысли, будучи в дребезги. И, видимо, не только у неё в жизни происходил пиздец. — Ладно…хорошо, мне кажется, нам определённо понадобиться мартини и блендер. — Ох… — прошептал Сеанс, блаженно улыбаясь, — господи, знала бы ты, как сильно я тебя люблю, — он это чуть ли не прорыдал — Да, я тоже тебя люблю. — Мои ж вы малолетние алкоголики… — проговорила Третья голосом мамочки, поцеловав девочку в лоб. — Эх, Пятый убьёт меня. — Меня в первую очередь, — прошептала Ло. А ведь действительно — она, не подумав, после всех шокирующих доказательств правдивости её видений набухалась как скотина, а теперь должна будет разгребать всё это дерьмо. — Нет-нет, я понять не могу! Они всё ещё преследуют меня! — Диего уже минут десять метался, пытаясь что-то ему объяснить. Ему и Лютеру с Элиотом, а Пятый никак не мог сосредоточиться даже — всё думал о том, куда могли забрать Долорес. — Кто? — видимо Лютера практически ничего не трогало — он спокойненько перемешивал лопаточкой своё ризотто, особенно не задумываясь над тем, как всё пойдёт дальше. — Да эти психопаты голландские, — именно это смогло наконец вывести скаута из размышлений. Голландские, серьёзно? Такое неуважение к коллегам, хоть и бывшим, он не потерпит. — Они вообще-то шведы, идиот, — в ответ напоролся на разозлённый взгляд. Ну конечно, как иначе. — Им платят за то, чтобы они нас ликвидировали, пока мы…всю хронологию эту не развалили. — Но…почему именно сейчас? Я ведь нормально жил, — пришлось даже глаза закатить. Боже, какая же знакомая и порядком надоевшая песня, — пока ты не появился! Почти три месяца, кстати! — Да. Я пробыл здесь год — и никто ко мне не лез, — подтвердил Лютер. — Ну, даже если виноват в этом я — хоть это со стопроцентной вероятностью в корне неверное утверждение, через шесть дней наступит конец света, а ближе чем у консульства к отцу ещё никто не пробирался. — ПятыЙ, тебе напомнить, кого с вечеринки забрал личный водитель? — Вы о чём? — Лютер, который видимо пытался что-то рассказать замолчал на полуслове. — Про кого речь? — Давай, Пятый, расскажи как твою подружку папины наемники забирали, и как с ней Грейс здоровалась. — Что? — Лютер, это долгая история. А ты, Диего, разве не бегал за ней парочкой деньков ранее, мистер — расскажи-мне-что-чувствуешь. — Ты…слышал? — Конечно я слышал, я не идиот. — Ребят! — Лютер с секунд пятнадцать пытался прервать их перепалку, агрессивно размахивая во все стороны руками - грёбаный кускус даже попал на воротник рубашки. — Эй, аккуратнее! — прошипел Диего. — Послушайте меня! — Ну давай, рискни. — Это мерзко, — кажется, с интересом его слушал только Диего — Элиот что-то писал в своих бумажках, а Пятый разглядывал ногти, фыркая на каждое выстраданное слово. — Да нет. Он хотя бы не ранил меня, — первый с аппетитом уминал порцию пшонки, улыбаясь, как дурачок. — Нет, брат. Он ранил твоё сердце! — прозаично заметил Диего. — Погоди, это что, мой халат? — учёный наконец заставил себя отвлечься от волокиты, когда заметил на Лютере, растерянно моргающем, цветастую ткань своего домашнего халатика. — Да кому какая разница, что он там ранил. Нам нужно спастись от этой херни. — А почему ты просто не перенесёшь их всех во времени? — этот вопрос мужчины заставил нервно засмеяться и кракена, и космобоя. — Кто-нибудь, — самому позориться ой как не хотелось, — объясните ему. И конечно-же, оба брата с удовольствием решили его попустить. — В первый раз он заблудился в апокалипсисе. — Во второй раз чуть не остался без волос на яйцах, — ладно, видимо, давать слово Диего было отвратительной идеей. — А в третий раз я раскидал всю свою семью в прошлом по трём разным годам и ,возможно, я не утверждаю, — запах свежесваренного кофе приятно успокаивал мысли, — спровоцировал конец света. Ещё вопросы, Элиот? — натянув на себя вид комика на сцене, он сделал глоток. — М, замечательная вещь. — Ладно, вопросов больше нет. — Ребята, мы все упускаем самую важную деталь — наш отец стал председателем шайки, которая хочет убить президента. — О боже, опять ты за своё, — закатил глаза уже замученный подросток, высушив половину чашки залпом. — Шайки? — Лютер, кажется, чуть кашей своей не подавился. И как в него столько влазит? — Не важно. Я вижу из этой ситуации только один выход. — И какой же? — Нужно собрать всю академию вместе. — Да уж… — Второй выдохнул, прерывисто так. — Семейное собрание. У меня плохие воспоминания о нём в прошлом. — А…м…а кто-нибудь может привести Эллисон? — Первый, конечно, пытался говорить так, будто срать хотел на то, что там происходит у его сестры, хоть и не родной. Но по нему было видно - беспокоится. — У вас что, ещё что-то…? Поговорить нужно, — кракен, ака заботливый брат наклонился чуть вперёд, и в этот момент Пятый подумал, что он выглядит больше пугающе, чем дружелюбно. — О боже, Диего, нет конечно! Она замужем! — Жесть какая. — Да ничё, я справлюсь, — и вновь эта дурацкая улыбка как защитная реакция. — Ладно. Лютер, сможешь привезти Ваню и не задушить её, пожалуйста? — Да без проблем. — Отлично. — Давайте проясним. Вы решили выпить…в девять утра. И споить мою девушку? — Пятый удивлённо взирал на весь кавардак в комнате любимой сестрёнки — Клаус и она были немного под шафе, а Долорес не немного — и все лежали на диване, думая о чём-то великом. — Да ладно тебе, сладкий, чего ты начинаешь, — её немного пошатнуло, и она несомненно бы встретилась сегодня с полом, если бы не крепкие юношеские руки, ухватившие за талию. — Ладно, извини. Я быстро трезвею, правда. — Ой, да срать я хотел на то, как ты трезвеешь. Нам ехать нужно. — Куда? — Клаус поднялся на локтях, заинтересованно глядя куда-то сквозь брата. — Семейный совет. — То есть мне можно остаться на персональном свидании с мартини? — Господи, нет! — сейчас Пятый готов был что угодно ляпнуть, лишь бы не оставлять её в этом доме рядом с баром. — Ты тоже член семьи и едешь с нами. — Отлично…надо поймать такси! — Да ты капитан очевидность, Эллисон. — А у тебя недотрах, Пятый! — Эй! — Долорес, всё ещё держащаяся за его плечи подняла указательный палец вверх. — Подруга, прошу поаккуратнее с выражениями. У нас с этим все в порядке. — Боже…идиоты, — прошипел Харгривз, стряхивая с себя свою даму, — шагайте уже, а. А то я вас вымету отсюда нахер. — Ладно, может и не так хорошо как я думала… — Долорес! — Я либо плохо вижу…либо мы все стали ещё шикарнее! — Клаус стоял на первом этаже, сверху вниз взирая на Харгривзов. Долорес, шатающаяся, придерживаемая Пятым под талию стояла рядом. Элисон пристроилась чуть ближе к лестницам.  — Ох, ребята. А вы и вправду похорошели. Диего, новая стрижка? — Боже, ты что…пьяна? — А ты что, не видишь? — устало шепнул Пятый. — Лютер? — но он и без особенных просьб уже спускался по лестнице вместе с остальными. И стоило ему только подойти к девчонке, она практически сразу была поднята на руки. — Я не настолько пьяна и могу идти сама! — Что-то сомневаюсь, — закатил глаза первый, приобнимая свободной рукой смущённую Элисон. — Рад вас видеть. — И я рада тебя видеть. Диего! — сестра, дабы не смущаться и не смущать его, переключила своё внимание на второго братца. — Что ты хочешь мне сказать? — Привет, Эллисон. — Не слышу! — Привет, Элисон, — громче повторил Кракен, смирившись со своим провалом. — Отлично. Ваня, я так рада тебя видеть! — Ну хоть кто-то, — прошептала женщина, падая к Третьей в объятия, — никогда-бы не подумала, что у меня есть сестра. — А вот она я, — нежная улыбка тронула пухлые губы. — Девочки, — с верхнего этажа позвал Клаус, открывающий бог весть откуда взявшуюся бутылку чего-то спиртного, — идёте? Уже совсем скоро они все расселись по диванам. Самая смущающая парочка — Долорес, сидящая на коленях у Пятого и что-то говорящая ему, причём вполне серьёзное. И он это всё вполне серьёзно слушал, успокаивающе поглаживая её по спине. Со стороны это казалось Ване настоящей идиллией отношений и полным взаимопониманием. — Так вот, зачем мы тут все собрались? — когда последний человек уселся на своё место начал шарманку Клаус — единственный стоящий. — Во-первых, — Пятый, всё также обнимая Пемберли начал достаточно громко, чтобы слышали все, — я хочу снова извиниться. Да, я чертовски облажался с эти скачком. И во-вторых…сказать о конце света. Все знающие до этого скорбно замолчали, а Клаус…а что Клаус? Он звучно откупорил злосчастную бутылку водки, уставившись на брата глазами-блюдцами.  — Опять? Спорим, это всё Ваня? — Что? За что это? — недовольно спросила Седьмая, чем вызвала смешок у Долорес. — И вообще, — игнорируя возгласы сестры продолжил причитать Четвёртый, — почему я последний узнаю такие вещи? Я же сказал своим, что у нас есть до две тысячи девятнадцатого. — А у нас есть до понедельника. — Ужас! — А…никто из нас не должен здесь быть, правильно? Никто не делал ничего, что могло вызвать конец света? — напряжённо спросила Ваня. Минутное молчание прервал Лютер, совсем по детски ткнув в Диего пальцем.  — Он преследовал Освальда. — Ты работаешь на Джека Руби, — ощетинился мужчина. Клаус захохотал, подхватывая игру как деревья лесной пожар.  — Элисон активно участвует в гражданской оппозиции. — А ты вообще секту организовал! — рявкнула та в ответ. — А Долорес…с тобой, походу. — Она с нашим папашей что-то вертела, — насупился Диего. — Эй, я попрошу! — она действительно трезвела быстро - глаза уже были яснее ясного, только в голосе слышалась хрипотца. — Я не учавствую в ваших семейных разборках. — Ох! — вскинул руки Диего. — С тех пор, как ты стала мутить с нашим папашей, ты член семьи. — Не говори "мутить с нашим папашей", — попросил Пятый, — меня щас стошнит нахрен. — Знаете, а я…самая обычная няня на ферме. Ничего такого не делала. — Мало пожила просто. Здесь, я имею ввиду…да что вы так смотрите на меня? Я трезвая! — Да я вижу…может, водочки? — предложил услужливо Клаус, на что получил яростный взгляд голубых глаз от своего младшего. — Понял, умолкаю. — Вовремя, — Кракен, свистнувший перед этим им всем как псан, начал снова задвигать свою телегу. — Послушайте себя…ты работаешь на Руби, ты, — он начал на них указывать, по одному, — участвуешь в протестах, Клаус…занимается какими-то извращениям, которые тоже связаны с президентом, я уверен. Нас ведь прислали лишь для одного — защитить Кеннеди. — Ты вообще себя слышишь, ты, дурачок? — фыркнула Долорес, резко сброшенная с уже нагретого места — Пятому захотелось отчего-то встать. — Да, Диего, это полный бред. — Согласен, ты хоть себя слышишь? — Да что ты чёрт побери несёшь? — Ну да, Кеннеди, точно… — Заткнитесь все! Ребят, вы все...погибли. Я был там и видел. Хотел бы забыть это, но не могу, — сглотнув ком он намеревался продолжить, хотя было сложно. Долорес, что до этого сидела на месте, неуклюже встала, напоровшись на несколько удивлённых взглядов и подошла к Пятому, встав позади и обняв за талию. Тот чуть вздрогнул, явно не ожидая такой публичности, но всё же благодарно улыбнулся, сжимая её ладони своими. — Вы все погибли из-за ядерных боеголовок, которые были выпущены в войне, до нас не существовавшей. Мы принесли её, и Хейзел жизнь свою отдал, чтобы всё то предотвратить, так что помолчите и просто…выслушайте меня. Вам всем просто нужно успокоиться, чтобы смочь спокойно поговорить с отцом. — Это всё? — все прониклись его словами, кажется. Все, кроме космобоя — он встал на ноги практически сразу. — Тогда я пошёл. — Ты хоть слышал, что я тебе сказал, Лютер? — Пятый будто озверел — Долорес понимала, когда он шипит - дело плохо. — Я? Конечно слышал. Слышал, как пятидесятивосьмилетний мужик хочет, чтобы его папуля пришёл и всё наладил. Ну…на меня не рассчитывай - пора бы вам всем повзрослеть, — и только он под общий гомон собирался уйти, как…будто споткнулся о что-то, упав на колени. Первые несколько секунд никто не понимал, что происходит, а потом до всех дошло. Долорес прижимала к носу платок, сложенный вдвое. — О нет, Лютер, — прошипела девушка с налитыми красным глазами. Ваня прижала ладонь ко рту, а Эллисон уже начала просить прекратить, — ты никуда не пойдёшь, пока мы не решим, что делать. Ты, ублюдок чёртов, и палец о палец не ударил, чтобы помочь, так что будь любезен — в этот раз займись делом. — Долорес, успокойся, — прошептал Пятый, рука которого была мгновенно сброшена с плеча. —Не.Трогай.Меня, — угрожающе прошептала девушка. — Иначе сделаю больно. Ты, Лютер, та ещё заноза в заднице, ты знал? — До…лорес… — шептал тихо мужчина, хватаясь за горло. — Оу, запах? Да, пахнет металлом…твоя кровь, кстати. — Принцесса… — Клаус хотел подойти, но, вместо этого получил отворот-поворот. Пятый поставил поперёк них руку, не дав Сеансу и шага сделать. Однако, её совсем скоро удалось успокоить. Диего, сообразив, что дело пахнет жареным не придумал ничего лучше, кроме как положить руку Пемберли на плечо. И, о чудо! , глаза у неё практически мгновенно приобрели знакомый тёмный цвет, а Лютер рвано задышал, наслаждаясь вообще самой возможностью это делать. — Что? — непонимающе спросила Элисон. — Он только что? — Да…конечно, как до меня раньше не дошло! — Клаус стукнул себя по лбу, смотря на то, как маленькая, хрупкая фигурка с рыжими волосами оседает на пол. — Умно, очень. — Да пошли вы… — прошипел Лютер, вновь направившись к лестнице. — Держи свою девушку на цепи, Пятый, — Диего, убедившись что с Ло всё относительно нормально поспешил за братом, и Эллисон не была уверена, для чего конкретно - дать тому в рожу или остановить. И младший последовал следом за ними, наказав Клаусу следить за местным эквивалентом Каллена. И совсем скоро все трое пропали с радаров. — Так…тут стало так грустно…может быть по тако? — Серьёзно? Тако? Клаус, мне нужен Бен, а не сраные тако. — Поедим тако и поговорите! Ваня, тако? — Не знаю…а они могут спровоцировать конец света? — Есть только одна возможность это проверить, — хохотнула Эллисон, подавая руку дезориентированной Лори. — Ура-а-а! Тусовка продолжается! — выкрикнул Клаус. — Давайте, скорее! Пора идти за тако! *** — Агрх! Господи, ну какой-же нахал! — шипела Эллисон, опрыскивая волосы Клауса, пытаясь уложить их во что-то нормальное. Долорес уже десть минут сидела с маской, а Ваня просто распивала коньяк из бутылки. — Чуть что не нравится, так сразу война! Он, видите-ли не знает, кто я такая! Всё ты знаешь, мой милый, просто боишься себе признать! Силёнок не хватит. — Точно! — поддакнула Пемберли, делая очередной глоток всё того же мартини. — Все мужики одинаковые! — Блин, забавно бы было, если бы Пятый вырос красавчиком, да? — Сеанс откровенно задолбался сидеть в неудобном кресле, потому выскочил из него, как пробка из бутылки шампанского. — Эй, дружище! Он вообще-то занят, — достаточно громко сказала Эллисон, на что Ло лишь рукой махнула. — Серьёзно? Тебе плевать? — Его у меня не отобьют, не переживай! — Ты так в нём уверена? — удивлённо спросила Ваня, на что получила лишь смешок. — Нет конечно. Мне его потом продадут за миллион, лишь бы заткнулся. — Как мило. Вы, на самом деле, круто смотритесь. — Правда? — Меня только что осудила девчонка, которая разрывается между двумя мужиками и моя сестра, влюблённая в брата. — Эй, я не разрываюсь между двумя мужиками! — Мы НЕ КРОВНЫЕ родственники, — прошипела Элисон. — Ух ты, какая рефлексия. А не ты ли кидала эти томные взгляды Лютеру на завтраках в детстве. Мне кажется, самые крепкие отношения в этой семье были у Пятого, когда он чпокал того манекена. Ваня вон вообще любит какую-то неизвестную Фрау с фермы. — Сисси, — поспешила поправить женщина. —…что конечно лучше, чем её бывший зазноба-убийца, но тоже не фонтан. — Что?! — Потом… — шепнула Эллисон, внимательно слушая брата. — Знаете, что я понял? Академия Амбрелла если и умеет что-то делать с любовью - так это херить её. — Звучит как тост! — усмехнулась Ло, поднимая бокал. — Выпьем. — Выпьем! — кивнули все по очереди, делая из своих бутылок по глотку. — Так, красавица. Маску тебе пора снимать, а то без волос останешься. И что у вас там с Пятым вообще? — Ох, давай позже, — она на негнущихся ногах прошлась по всему салону, навернувшись два раза и оба раза с отборным матом плашмя упав на плитку под общий смех. — Вообще ничего смешного! — А я же говорил, что вы станете подружками!** — захохотал Клаус, на что получил испепеляющий взгляд обеих сторон. — Как вы вообще терпите всё это? Призраки, Слухи, постоянная кровь. — Я не терплю — узнала о своих способностях чуть позже, чем ты о своих. — Я постоянно накуриваюсь. Эллисон обманывает себ…ай, за что?! — Никого я не обманываю! — Как давно? — Клаус! — Шучу-шучу…ладно. Но у нас вся семейка с прибабахом. — Это я уже заметила, — засмеялась Седьмая. — Шесть дней. Подумать только. И что нам…что нам делать? — Тусить? Ну, не знаю даже… — Знаете что, — голос у Белой Скрипки был решительнее некуда, — я сегодня скажу Сисси, что люблю её. Никаких больше секретов. — Точно! — поддакнула Элисон. — Никаких секретов! — Выпьем же за это! — продекламировал Клаус. В очередной раз. А дальше у них шли разговоры. Множество разговоров - она даже показала Ване, Элисон и Клаусу найденные письма, так и не дочитанные ею самой до конца. На это она получила разную реакцию, конечно, но самая бесценная была у Четвёртого. — Вау!Так ты мне не пиздела! — Ты думал что я вру?! - возмутилась девушка,сложив руки на груди - у неё всё ещё горели щёки от той пляски, которую они тут устроили совсем недавно. — Совсе-е-ем немного, — он передал последнее письмо Элисон, которая уже с несколько минут сидела и серьёзно вчитывалась в строки. — Это... - женщина лишь открыла рот, после сразу закрыв его - не смогла придумать, что сказать. — Это...невероятно. Он...Диего, как я понимаю, — было немного неловко говорить такие вещи, — он вокруг тебя мир крутил. — Я знаю. От того мне так тошно - я мерзкая. Этот человек семнадцать лет меня ждёт... — Погоди, так значит, формально ты наша ровесница? — Получается что так...но это не суть, Ваня!Я...я просто не знаю как поступить. Я так люблю Пятого, но этот Диего, он.. — Слушай, действуй так, как подсказывает сердце, — шепнула в самое ухо Ваня, — серьёзно тебе говорю! Не пожалеешь. **** Долорес вернулась в дом уже к ночи, обнаружив там кучу безвольно валяющихся тел. Чёртовы Клаусовские сектанты. Пятого она нашла в их комнате — второй этаж эти черти не занимали. И слава богу. Парень сидел, склонив голову над очередной книгой, и соизволил поднять её только тогда, когда услышал приближающиеся шаги.  — О, Долорес? Я волновался, где ты бы… — он был грубо заткнут поцелуем, требовательным и напористым. Она всегда боялась его так целовать, но не сегодня. Клаус и Эллисон правы. Ваня права. У них нет времени. Оторвались друг от друга лишь тогда, когда половина одежды была на полу, а лёгкие саднило от недостатка кислорода. — Ты не подумай что мне не нравится… — прошептал Пятый, проводя по обнажённой спине девушки руками. — Но с чего такое рвение? — Я… Пятый. Я…просто люблю тебя. — М…я тоже тебя люблю, — после этих слов его в очередной раз вовлекли в поцелуй, сминая губы. В голове эхом отдавался стук сердца, которое завелось, будто ненормальное, отстукивая такой ритм, что никто бы не успел за ним повторить. И Пятый чувствовал это — когда обнаженной грудью она жалась к его торсу, оставляя на шее отметины - одну за другой, зацеловывая каждый миллиметр молочной кожи. Кажется, она сходила с ума. И от осознания того, казалось бы, очевидного факта, на лице расцветала одна из тех ухмылок, которые люди считают жуткими. — Пятый, — она оторвалась неожиданно, кажется, желая растянуть процесс. Или просто поговорить, — почему именно я? Мы…мы так мало знакомы, но…ты выбрал меня. Почему? Он достаточно резко меняет их положение — теперь Ло под ним, с раскрасневшимися щеками и блестящими от возбуждения глазами. — Потому что ты не похожа на остальных. — Банально. — Зато правда… — прошептал он ей в губы., А она в очередной раз отвечает на грёбаный поцелуй, дожидается, пока он сорвёт первый стон с её губ. Вновь выгибается в спине, ему навстречу. И всё это так смешно — у неё тело совсем юное, изученное за это время лишь его, Пятого, руками. Ему пятьдесят восемь, но выглядит он, как мальчишка. Тринадцатилетний подросток, который топит боль в страсти. Эта ситуация смешна в собственной абсурдности, вот только ему впервые не хочется смеяться. Почему-то именно этой ночью пришло осознание того, чего он хочет. Он чертовски сильно хотел Долорес Пемберли. Её всю. Без остатка.