Долорес 2.

— Долорес, Клаус, Дэвид, Ваня, Элисон и Лютер —сидите здесь. Диего - за мной, — скомандовал Пятый, сведя брови к переносице. — И что бы вы и носу... — С какого хрена мы должны отсиживаться тут? — конечно же. Чего ещё можно было ожидать от рыжего недоразумения, только открывшего для себя способности? В голове пронеслось несколько мыслей, начиная от «ты просто будешь мне мешать, идиотка», до «как-никак, я за тебя волнуюсь и хочу видеть тебя живой». Но вслух получилось произнести лишь:  — Ты можешь хотя бы раз послушать меня?! — Так. Я уже устал от этой подростковой хуйни. Не можете определиться - оба сидите тут. Дэвид, Эллисон. — Почему они? — вспылил Клаус, посильнее сжав тёмную ткань пиджака стихийника в подрагивающих от холода и нервного напряжения ладонях. — Вот почему, — закатил глаза Диего, сверху вниз глядя на разъярённого от такой перемены власти Пятого. — Что? Ты не справляешься со своими обязанностями, деду…блять, он серьёзно? Харгривз даже не удосужился дослушать этот, по его (и не только его, к слову) мнению бред, и просто растворился в голубоватом свете. — Маленький ублюдок, — выругался Стихийник. В глазах у него читалось неподдельное разочарование: он уже настроился на битву, а что в итоге? — Самоуверенный маленький ублюдок, — добавил уже тише, вновь опускаясь на колени, любовно оглядывая разложенное практически в полукруг оружие. — Даже без пистолета пошёл. — Клаус, если вернёмся домой, я попрошу Эл соорудить тебе криокамеру. Чтоб детей не материл. — Ему больше полтинника, какой к чёрту ребёнок? — мужчина не сразу понял, что сказал. Лишь продолжал насвистывать лёгкую мелодию себе под нос и перебирать винтовки и пистолеты, которые не пойми как поместились в маленьком кожаном чемоданчике, пока возле уха со не пролетел нож, по рукоять входя в сухое дерево огромных ворот амбара. Долорес плотно сжала губы, медленно повернув голову в сторону Второго - в глазах начинал загораться красноватый огонь. Темноволосый же лишь махнул на это рукой, усмехнувшись. — Зря. — Что ты только что пытался сделать? — голос у Пемберли был вкрадчивым, обманчиво тихим. Клаус отошёл на пару шажков назад, будто почувствовав неладное. Ваня зашипела, прикладывая рукав кофты к носу. — Чёрт, напомни мне больше не использовать силы, не предупредив тебя, — проговорила женщина, зажмурившись. Странное дискомфортное ощущение, граничащее с ноющей болью лишь усиливалось с каждой секундой. — Хэй, всё в порядке? — Он направил оружие на моего брата, — карие глаза неотрывно смотрели в одну точку, точнее куда-то в шею Диего, который начинал мелко дрожать. — Боишься? — хмыкнула девчонка, сжав ладонь в кулак - на лице начинали появляться розовые пятна. — Не зря, — мужчина отрицательно замотал головой, хватаясь за горло и открывая рот в немой просьбе. Пытался что-то сказать, но дыхание тут же перехватывало, а в лёгких начинало жечь так, будто он с минуты две не дышал. — Что? Я не слышу, Диего. — Перестань, — Эллисон встала между ними, расставив руки в стороны, словно это могло чем-то помочь. — Долорес, мы на одной стороне, разве ты… — Мы на одной стороне, да. Но лишь до того момента, как вы не начинаете трогать тех, кто мне по настоящему дорог, — взгляд был переведён с беспечно улыбающегося Дэвида на завтыкавшего Клауса и обратно. — А ты, Диего, просто жалок. — Я… — послышался странный, сдавленный кашель. — Жалок? Твой братишка работает на комиссию, тупая ты сука, даже не замечающая очевидного. — Как быстро ты скатываешься к оскорблениям, мой дорогой друг. И…к твоему сведению, я об этом знала. — Что? — Ваня прищурилась, инстинктивно затолкав ничего не понимающую и до чёртиков перепуганную Сисси себе за спину. — Вы всё это время были…предателями? — Бинго, — по бледному лицу расползлось странное подобие улыбки. Однако глаза потухли. Практически кожей рыжая почувствовала, как брат встал за её спиной. А после, вложенный в ладонь пистолет, подтвердил догадку. — Как поздно вы догадались… — на лицах у всех читался испуг в перемешку с крайним разочарованием. Диего едва мог подавлять злобу, сдерживаемую лишь Эллисон, что благоразумно просила его не подходить к вооружённым врагам. И лишь Клаус улыбался. Ну как, в начале он улыбался, а к концу тирады откровенно ржал, хлопая себя по бедру и выкрикивая бессвязные матерные словечки на иностранном. — Да она ж над вами постебалась! — Клаус! — с Дэвида всю спесь как рукой сняло. Он обиженно свёл брови к переносице, отвернувшись. — Ты испортил такой спектакль. — Что? О чём он? Ты тоже с ними заодно?! Тоже предатель?! — Диего. — Даже наш брат оказался предателем, никому нельзя верить! — Диего, они пошутили, — терпеливо начала объяснять Эллисон. — Выбрали отвратительное время для шутки, максимально неудачное, и напугали меня до чёртиков! — Да ладно тебе. Зато он начнёт головой думать прежде, чем будет ножами бросаться. — Я вообще-то… — начал было Харгривз, но его прервал грохот. В амбар буквально ввалился Лютер, практически падая на солому. — Господи, Кос…что с тобой? — Эллисон сорвалась с места, Долорес просто вопросительно посмотрела, прикусив губу. Лицо мужчины было розоватым, будто он только что бежал, а дыхание сбитым, что указывало на то, что это было совсем не "будто". — У нас о…громные проблемы. — Какие? — нетерпеливо выкрикнула Сисси, явно уставшая от всего происходящего и желающая поскорее прогнать незваных гостей от греха подальше. — Куратор требует Долорес и Клауса к разговору, — начал торопливо пояснять букай, придерживаясь крепкой ладонью о дверь. Поймав на себе вопросительный взгляд Четвёртого, он мотнул головой. — Нет, я не это назвал страшным. Она привела с собой целую армию. — Что? — поражённо прошептал Стихийник, оторвавшись от разглядывания винтовки. Глаза у него были полны удивления и…страха? — Переговоры, Клаус. Если вы не примете её условия, она убьёт нас всех. *** У Пятого даже щёки порозовели. Женщина, стоящая напротив, не сдерживалась в изъяснениях и странных порывах: касалась его, считая розовизну кожи трогательным зрелищем, даже не подозревая, что та появилась от страха. — Что-то они долго, — достаточно громко заметила Лайла, скучающим взглядом пробежавшись по сараю. — А, нет. Вон, идут. Наконец-таки, — карие глаза остановились в одной точке, будто пытаясь просверлить в ней дыру, а губы сжались в тонкую полосу. Пятый без труда понял, кто идёт и что ждёт несчастного, стоит ему только подойти к месту назначения. — Ох, с ними твой паренёк. Да, Лайла? — Куратор мерзотно улыбнулась, растягивая густо намалеванные блевотным розовым цветом губы в отвратной усмешке. Как много негатива в одном предложении, однако. — Он больше не мой парень, — откликнулась темноволосая, наконец соизволив подойти к ним ближе. — Фу, мам, отойди от него. Ему же тринадцать. — Пятьдесят восемь, — на автомате поправил, сам отходя на пару шагов назад. — Надеюсь, сейчас ты начнёшь говорить, — глаза блеснули недобрым огнём. Позади встало сразу трое человек: Долорес по правую руку от него, Диего по левую, Дэвид же стоял по левую руку от Диего, усердно отводя взгляд в сторону. — Какая…неожиданная встреча, — буквально пропела седоволосая женщина, переключив внимание с Пятого на Стихийника, — как долго мы не виделись. Так некрасиво сбежать…ужасно, просто ужасно. И так искусно скрываться, чтобы совсем скоро попасться в наши сети. Тебе самому не обидно от этого? — тонким наманикюренным пальчиком она очертила острую линию челюсти, шипя, будто о неё действительно можно порезаться. — Твоя любовь к сестрице попахивает безрассудством. — Кстати, насчёт сестрицы… — прошипела Лайла, подавшись вперёд. Её остановила предупредительно вытянутая вверх рука. — Не время, дитя, — слащавым голосом пролепетала женщина, обходя Стихийника. Стоит ли упоминать о дискомфорте, который все четверо почувствовали, когда эта премерзкая женщина вышагивала вдоль их небольшого ряда, в конце концов остановившись рядом с Ло. Та даже не вздрогнула. Более того, она ожидала этого. Как и, вечно казавшегося ей странным, прикосновения к волосам и... — А ты ни капли не изменилась с нашей последней встречи, — Куратор перебирала прядки, пока девушка сжимая пальцами ладонь Пятого и молилась всем богам, которых знала на то, чтобы они скорее прекратили эту тактильную пытку. Но, вопреки пожеланиям, она становилась лишь изощрённей: наклонившись к её уху, обдав горячим дыханием, сероволосая прошептала. — Вечно восемнадцать лет. Прямо как твоему братцу. Рука сама взметнулась в воздух, она не успела проконтролировать движение. Крепко перехватив её за запястье, Пемберли сильно дёрнула на себя, выламывая, заставляя протяжно то ли заскулить, то ли засмеяться. — Х…ха! Вот мы и нашли твой триггер! — рывком высвободив руку, женщина вновь оказалась в поле их зрения. — Больно наверное было, да? Быть виновником смерти самой невинной из душ, — протягивает, смотря прямо в уже влажные глаза напротив. — Плачешь? А как он плакал…м! Мы будто сериал смотрели каждый раз, когда включали записи их года. Он так страдал — его выламывало без тебя, и... — Прошу, — как бы странно и болезненно это не было, она не могла отвести от Куратора взгляда, нервно сжимая свободной рукой до побеления костяшек пиджак. Пятый смотрел непонимающе, но также посильнее сжимал её руку, надеясь хотя бы так помочь. — О, твоей любви, помнится, хватило на три года. А потом ты понеслась во все тяжкие. — Пожалуйста… — А он ждал тебя, думал, что ты обязательно вернёшься…но, что же это я, — видя загоревшиеся красным глаза, бессильно опущенные вниз плечи, сероволосая не чувствовала ничего, кроме удовлетворения. Она молодец, она сумела причинить сильным звеньям боль, а значит, усыпить командную бдительность. — Мы ведь здесь не ради этого собрались, правда? — А мы то думали, что вы пришли просто поиздеваться, — холодно откликнулся Дэвид, скучающим взглядом провожая упавшую на снег каплю крови. — А ты всё такой же. Годы идут, а люди не меняются. Что прискорбно. Будь в тебе чуть больше благоразумия, ты бы стал прекрасным агентом. Нет, лучше сказать по-другому - одним из лучших агентов. — Я в этом не нуждался, — ответ простой и лаконичный. В отличии от сестры, плечи которой разве что от рыданий не трясло, он вёл себя крайне хладнокровно и рассудительно. Опыт работы с этой змеёй в одной компании чётко научил лишь одному - не верить ни одному слову, ставить под сомнения и не воспринимать их всерьёз. Странное отношение к начальству, однако вполне справедливое, учитывая ситуацию. — Как и сейчас не нуждаюсь. Говори свои условия, иначе мы больше не намеренны тратить своё время. — Мне нужен мальчишка, — просто ответила она, поглядывая на Пятого. Тот сомкнул губы, прикусив нижнюю и отрицательно покачал головой. — Ну, это мы уже проходили, — закатил глаза Диего. — И девчонка - энергетическая бомба с отпрыском этой мерзкой блондинки. — Ваня? Её-то за что? — дёрнулся нервно Скаут, не смотря никуда кроме мельтешащей(явно не просто так) на горизонте Лайлой. — Ты сам знаешь ответ на вопрос, агент ми-7. — Агент ми-7? — удивлённо вскинула брови Долорес, подавшись вперёд. — А разве он не был…? — О, нет, — конечно. Именно в этот момент Лайле приспичило вклиниться в разговор. — Кстати, рада снова с тобой встретится…даже с мало меня помнящей. — Я прекрасно тебя помню, — закатила глаза девчонка, утирая рукавами пиджака застывшие красными дорожками слёзы. — Не суть. Пятый не агент ми-3. — Ми-3? Вы вообще о чём? — когда Кракен ничерта не понимал, ему было глубоко насрать на обстановку, что окружала его. Хотелось лишь больше разузнать о том, с чем предстояло работать. — На его счёт записано более двух дюжин особенно сложных заданий за последние семь лет, — отчеканил Пятый. Единственный человек, которого он никогда не видел и которого считал конкурентом. — Этот ублюдок убил моих родителей, — прорычала Лайла, сжав ладони в кулаки. — Попрошу. Один из лучших агентов своего времени. Я ведь права, ми-3? — Ло замерла, кажется, как и все присутствующие. Дэвид поднял полный боли взгляд, который теперь походил на измученно-затравленный и тихо проговорил: — Я больше не ми-3. — А меня не интересует, — прошипела в ответ темноволосая, пытаясь вырваться из крепкой «материнской» хватки. — Да отпусти меня! — Не время, Лайла, — строго прошипела мерзотница, сильнее сжимая пальцами подрагивающее от злобы хрупкое плечо. — У тебя ещё будет возможность разбить о него пару кирпичей. — Ты ми-3? Серьёзно? Ты даже на ми-13 не тянешь! — прошипел Пятый, окидывая Дэва недовольным, чуть ли не презрительным взглядом. — Полегче в выражениях, — дёрнулась Долорес, не отводя взгляда от когда-то-лучшей-подруги. — Оба. — Угрожаешь мне? — выкрикнула уже запаленная женщина. — Ведь легче всего на полпути съебаться, правда? Ты всегда так делала! На твоём месте, Пятый, я бы сделала выбор в сторону манекена - он хотя бы будет рядом. — Детская обида? — в груди кольнуло, когда полный боли взгляд ореховых глаз был переведён на неё. Но нельзя было этого показывать - прошлое всегда остаётся в прошлом. Сегодня она почувствовала это как никогда остро. — Какая же ты сволочь, — выплюнула с такой ненавистью, что даже нихрена непонимающий Диего закрепил на неё удивлённый взгляд. — Что смотришь?! — а Куратор была рада, что всё так складывается. — Будешь защищать свою подружку, Диего?! Ну конечно, вы же два сапога пара! Так ещё и его за нос водите. — Что ты несёшь? — процедил Второй, вжимая ногти в грубую кожу на ладони. Кажется, там останутся глубокие следы. — А что? Ты ведь такой-же, ты ушёл от меня! — Я ушёл ради семьи, — прошептал, распаляя ту ещё больше. Как костёр - любое слово делает хуже. — Как же вы мне отвратительны. Все отвратительны, до последней капли крови… — наконец окова в виде руки матери была скинута. Женщина подняла руку, в ней блеснуло что-то металлическое. Всё произошло в один момент, как в замедленной съёмке, Ло будто видела себя со стороны. Как пробегает мимо Пятого, как останавливается, прикрывая брата. Как тот дёргается, пытаясь занемевшими пальцами дёрнуть её назад. Лишь бы пуля попала в него, не в неё. Выстрел звучит так громко, что практически оглушает. Кровь течёт по подбородку, будто сейчас кто-то из них использует способность. Диего кричит. Громко, выкинув руки вперёд, будто это что-то изменит. Пятый застывает на месте, даже не пытаясь переместиться. В голове появляется образ той длинноволосой, уверенной в себе девушки, по груди которой расплывается алое пятно. Будто жизнь над ним смеялась. Смеялась ему в лицо, показывала язык и неприличными жестами давала понять, что он ничего не смог сделать. Как бы не пытался. Не смог её уберечь. *** — Красивое, — подруга в красивом коктейльном платье. У неё улыбка счастливая-счастливая, а на руке белые цветы, показывающие чистоту совсем нового сотрудника комиссии. Лайле сегодня восемнадцать, и она провожает её. В последний путь, хоть та и не догадывается об этом. — Ты тоже очень красивая, — улыбнулась она в ответ, поправив её форменный пиджак. — Хотя, странный выбор для выпускного, но не мне судить. Они провели вместе четыре года. С четырнадцати до восемнадцати - ровно до такого возраста она должна была быть рядом с Лайлой. Честно? За это время Харгривз к ней чертовски привязалась, ведь она такая яркая и солнечная. Глаза, не смотря на всю пережитую боль, оставались ясными, не перепачканными грязью и копотью. Она даже убивала с простодушной улыбкой, на тренировках укладывала на лопатки любого парня с лёгкостью, присущей лишь ей одной. — Мы обе красотки, стоит просто это признать, — договорить не успела из-за объятий, в которые её буквально загребли. Лайла всхлипнула. Потом ещё раз. — Ты что…плачешь? — удивлённо спросила рыжая, запутав в тёмных волосах тонкие пальцы. Мама делала так в детстве, чтобы ей становилось спокойнее. — Да…прости, я такая размазня, просто…мы так долго шли к этому, — она наконец отстранилась, обмахиваясь ладонью. — Лайла, у тебя тушь потекла, — насмешливый голос, произнесённые в шутку слова, улыбка. — Что? Да не гони…твою мать, Долорес! — её небольно толкнули в плечо, вызывая приступ нервного хохота. — Напугала! Я тут распинаюсь о том, какая ты крутая подруга, а тут. — Ладно-ладно. Я тоже тебя люблю, ми-2, — улыбка стала ещё шире. — Будем раскидываться званиями, агент ми-1? — А как иначе? — Действительно…чёрт, мы уже опаздываем. — Лайла… — горло пережало. Вот. Именно сейчас нужно сказать о том, что на их общем выпускном она не появится. Что подруга зря заплетала ей косу. Что она зря придумывала фееричный выход, зря так волновалась. — Да? — и вновь посмотрела на неё чисто и открыто, прикусив пухлую нижнюю губу. — Что-то не так? — Я… — надежда. Так не хотелось рушить её, так не хотелось причинять ей ещё больше боли. — Задержусь немного, — стало противно от самой себя. Она солгала. Вновь, — твоя мама вызвала. Я поеду на следующем лимузине, хорошо? — А? — лёгкое разочарование мелькнуло на лице, но быстро сменилось предвкушением. — Это немного портит наш план, но я не против. Конечно не против. — Спасибо, — было сказано уже в закрытую дверь. К Куратору она шла на негнущихся ногах, перебирая волосы непослушными пальцами. — Долорес, милая! Как я рада тебя виде-е-еть! — протянула женщина, стоило ей только увидеть девушку на пороге кабинета. — Готова? — Конечно. Только…можно мне лист и ручку? Пожалуйста. — Будешь писать письмо? Как непрофессионально и сентиментально. Книги плохо на тебя влияют, ты знала? — Бумажку и ручку. Листок положили перед ней лишь через пару минут, как и ручку, собственно. И она впервые не знала, как начать. Тысячу раз прости за то, что тебе приходится это читать. Ты самая прекрасная чертовски прекрасная. Крутая подруга, лучшая моя подруга. Так сильно поддерживала меня. Я отвратительно поступила поступаю с тобой. Ты не достойна такого, ты достойна самого лучшего. Прошу, помни это, хорошо? Я люблю тебя, Лайла. Мне жаль. Очень жаль. Но у меня нет выбора. Прости. Твоя Д.Х. *** — Харлан… Ваня, боже…что с ним происходит?! — крикнула Сисси, смотря на сына, который вновь начинал биться в конвульсиях. Остальные Харгривзы покинули амбар сразу же, как услышали выстрел. Взволновалась и Купер, конечно, но оставаться с сыном было для неё куда важнее, чем проверять сохранность семейства своей экс-девушки. — Я не знаю, но…мне кажется, нужно как-то забрать то, что я отдала ему, — прошептала девушка, наблюдая за собирающимися сгустками энергии. — Прошу, дай мне пару минут, ладно? — в голове тысяча и один вариант. Она могла навредить мальчику чем угодно - она ведь вредит всем. Абсолютно, особенно тем, кто безмерно дорог и которых так не хочется потерять. Миллион мыслей. Одна за другой они мелькают, растворяясь в радужке и скапливаясь в уголках глаза слезами бессилия. Она ничерта не может сделать, чтобы спасти любимых. Опять. Теперь Скрипка куда сильнее понимала брата, каждое его действие и сказанное слово. И поклялась себе, что теперь всегда будет на его стороне, что бы не случилось. Не то чтобы она раньше его не поддерживала, нет, однако теперь на собственной шкуре прочувствовала этот страх и желает, искренне желает помочь Пятому. — Сделай что-нибудь с моим сыном! Ваня! — Сисси истошно орала, со страхом наблюдая за энергетическими сгустками, что петлёй связывали горло мальчика, его руки, ноги. Заставляли трястись и задыхаться. Купер и сама задыхалась, казалось, что чёртовы сгустки действуют на не сына, а на неё саму. И казалось ей, что это самое ужасное из возможных чувств: смотреть, как твоего ребёнка разрывает на части от боли. Как же она ненавидела в этот момент Ваню Харгривз, как же она всех их ненавидела. — Клянусь, если ты сейчас же не решишь это проблему, я тебя убью! Я всех вас убью! — взревела, падая на колени и закрывая лицо руками. Всхлип был больше похож на завывание. — Боже, Сисси… Я…я обязательно что-нибудь придумаю… Сисси, холодно, поднимайся… — несмотря на тремор и головокружение, женщина заставила себя подойти к любимой и дёрнуть её за рукав. — Ну же, ты нужна Харлану сильной. — Из-за тебя совсем скоро Харлану ничего не будет нужно! — Прекрати… — Прекратить?! Да лучше бы вашей семейки не было в моей жизни! — Что там происходит? — у Сеанса в голове всё переворачивалось практически каждый раз, когда он находился в таких ситуациях. Над ними всеми будто провели забавный опыт — раз за разом вгоняя в комфортную среду, давая привыкнуть, а потом выпинывая. — Какого? — Они…чёрт, я не знаю, Клаус, но…кажется, нам пора валить. И чем быстрее, тем лучше. Сестра была права. В чистом поле начали появляться наемники комиссии. Один за другим, наполняя его синим цветом. Сотни. Тысячи. И все с огнестрелом. — Они издеваются? *** Но никакой боли не было. В начале Пемберли даже обрадовалась - безболезненная смерть, что может быть ещё лучше? — Какого хера?! — звонкий крик разбил все мечты о том, что она наконец сможет побыть в спокойствии. Открыть глаза было сложно и очень страшно, однако она решилась. Пуля замерла в сантиметре от живота, будто её что-то остановило. Или кто-то. — Ты не говорила, что у твоего друга такие силы, — теперь эта сука не обращала внимания на Долорес, полностью сосредоточившись на Диего. Пуля опустилась вслед за его руками, что указывало на то, какую роль он сыграл в её спасении. — Буду должна, — скомкано проговорила она, получив в ответ несколько непонимающих и один насмешливый взгляд. — Русская, — презрительно протянула Куратор. — Об этом ты мне не рассказывала. — Она никому об этом не рассказывала, — резонно ответил до того времени молчавший Девид, безотрывно глядя на распалённую Лайлу. — Может вы потом обсудите кто, кому и чего не договорил? — рявкнул Диего, не на шутку перепуганный. — А ты… — дрожащий палец указал на Пемберли. — А с тобой поговорим потом, да. Потом! — Какие страсти. Пятый, а ты, оказывается, сдаёшь планку, — протянула глава Комиссии, достав из плаща пачку тонких сигар, закуривая одну из них. — Кто-нибудь желает? Нет? — Я у тебя из рук воды не возьму, даже если она будет последней на земле, — скорчилась Ло, похлопав по карманам шор т- забавно, они с Пятый одеты были практически одинаково, что последнего немного смущало, а первую забавляло, — но покурить не против, — наконец нащупав заветную пачку и зажигалку пролепетала она. — Диего? Клаус? Пятый? — Ты…серьёзно? — Кракен закипал всё больше, следя за каждым размеренным и спокойным действием со злостью (и щепоткой удивления). — Как ты можешь? — рыжая неторопливо достала ментоловую сигарету, зажала меж зубов и поднесла к огоньку, любезно предоставленному Куратором. — Мы…мы… — задыхаясь от негодования продолжал Диего. А потом его в бок ткул угловатый мальчишеский локоть, призывая замолчать. Пятый смотрел на него так, как всегда. Знаете, что-то в стиле "ты хоть раз в своей жизни пробовал думать? Ну, знаешь, головой. Это не так сложно, как кажется на первый взгляд". И он надумал. Кажется, Пемберли попросту тянет время, дав им возможность обдумать следующий ход. Ибо ситуация принимает очень паршивые обороты: шаг влево, шаг вправо и они угробят не только себя, но и невинных людей. — Вполне. Больше никто не хочет? — лёгким движением руки она протянула им пачку, показательно вытряхнув из неё сигареты так, чтобы можно было подцепить пальцами. — Да, не откажусь, — Пятый учтиво кивнул, достав одну. — Зажигалка…? — Вот. Теперь в этой вакханалии участвовало трое. Двоим всё это было безмерно безразлично, ведь они пилили друг друга ненавидящими взглядами, и один решительно не понимал, что, мать твою, происходит. И Диего было очень некстати осознать, что он являлся тем самым ничего не понимающим. — Из вас, кстати, очень милая пара получилась. Даже жаль было убивать. Но всё же, Диего шёл тебе больше. Долорес резко поменялась в лице. Глаза вновь остекленели, а руки дрогнули - сигарета из них выпала, потушившись о снег. — Диего? — удивлённо переспросил Пятый, переводя взгляд на брата. — Я же тебя предупреждал… — Чувак, да это не я. Что ты несёшь вообще? — теперь всё стало вдвойне непонятно. Лайла вопрошающе глядела, а он и ответа на этот вопрос дать не мог. — Долорес вам не рассказывала? — в притворном удивлении распахнув густо накрашенные глаза, переспросила женщина. — Даже тебе? Какой кошмар…разве отец так тебя воспитывал? Номер Пять, разве… — Он не вещь, чтобы подходить мне. Он человек, — а она держалась из последних сил. Стихийник, будто почувствовав угрозу, даже от «гляделок» с Лайлой оторвался, обеспокоенно проследив за сестрой. — Но разве ты думала так, когда позорно убегала? Ну же, номер Пять. Ты далеко не глупая девушка, уже должна была догадаться… — Не смей говорить о нём т… — девушка пошатнулась. Последние слова будто наотмашь ударили. — Но зачем…зачем вы делаете это? — прошептала четырнадцатилетняя девочка, сжимая в руках сумку, наспех собранную перед самым побегом. — Считай, что это мой вклад в твоё будущее. *** — Зачем мама таскает тебя на этот грёбаный этикет? Не понимаю, — она только вернулась с занятий. Они уже в течении года проходят этику шестидесятых. Будто ей это когда-то поможет. — А чёрт его знает. Может и пригодится. *** — Вы просто отпускаете меня? — она уже сидела на кушетке в форме, закатив рукава. Руки совсем немного дрожали — она только-только дописала письмо к Лайле. — Воспитывали, чтобы отпустить? — Поверь, милая, я постаралась на славу. За хорошие поступки мне, поверь, воздастся. —…это вы, — казалось, в прострации она пробыла несколько минут, но на деле прошло мгновенье. — Это. Всё. Вы. Пятый, который, судя по всему, готовился её подхватить остановился на месте, немного рассеянно вглядываясь в перекошенное от злобы лицо. — Дошло наконец. Признаться, я очень…разочарована. С твоим потенциалом…ты могла просчитать мои ходы ещё тогда, в комиссии. Но не стала этого делать. Знаешь, в чём твоя главная ошибка, номер Пять? Ты слишком податлива. Внешние факторы могут вскружить тебе голову. Ты так сильно увлекалась дружбой и любовью, что попросту теряла бдительность. Я так надеялась, что ты сможем всё это предугадать. Давала столько подсказок во время наших встреч. — Ваших встреч? — скаута словно отшвырнуло на полметра назад. Руки, что совсем недавно тянулись к единственному, казалось бы, важному человеку теперь сжимали ткань пиджака. — Долорес, о чём она? — Но ты не замечала. Замечала любые изменения в «любимых» людях, и попросту упускала из виду собственную безопасность! Номер Пять, столько было возложено на тебя! Такие надежды, которые ты не оправдала. Ты - слабое звено этой команды. Даже Диего не смогла удержать. — Вы… — девушка не обращала внимания на завуалированные оскорбления. Вес имели лишь «внешние факторы» - горячие слёзы по ледяным щекам и трясущиеся руки. Она слишком много плакала, и ей было самой от себя противно. И не только ей - Лайла сморщилась, насмешливо вскинув бровь и пролепетав тихое "во что ты превратилась…", Куратор довольно поджала губы. — Вы сломали…мне жизнь… — слова довались с трудом - огромных усилий стоило преодолеть чёртов ком в горле, размером с добротный кулак, который не позволял и вдоха лишнего сделать. — Почему?! Что послужило катализатором, что запустило процесс? — Твоё рождение. — Я родилась тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года. Вместе со мной родилось ещё сорок два ребёнка. Сорок два! Абсолютно таких же ребёнка, так почему я? — никто не смел вмешиваться в разговор, позволяя себе лишь наблюдать издалека. Четвёртого немного повело, от чего тот облокотился о плечо Пятого, шепча что-то непонятное. По подбородку у него алела струйка, что никак не желала останавливаться. — Нет, Долорес. Таких как ты родилось всего семь. И мы сделали ставку на тебя. Как видишь…прогадали. — Семь? — Эллисон, Ваня, Ты, Номер Пять, Клаус, Диего и… в прочем, это уже не так важно. Важно лишь то, что ты больше нам не нужна. Ты отвратительный агент, ми-6, и за твою мнимость будут расплачиваться дорогие тебе люди. Как это когда-то сделал бедняга Диего. — Что вы такое несёте…? — Лайла! — от приказного тона Пятый с Клаусом синхронно вздрогнули. Диего на негнущихся ногах подошёл к дрожащей Долорес, пытаясь обнять ту за плечи и увести подальше, пока сероволосая решала какие-то дела со своей конченой дочуркой. — Нет…нет, Диего, пожалуйста. Дай…мне нужно немного времени. — Как скажешь. Но ты уверена, что…? — Да…да, просто…потом, ладно? — глубокий вдох, потом ещё один. Он только сейчас заметил, как ярко светились её глаза. Куратор тем временем дала боевой клич. И один за другим на чёртовом поле начали появляться работники комиссии с пушками наперевес. — Та-а-ак, Дэвид, бери-ка себя в руки, — стоявший до этого истуканом, Пятый тряхнул Стихийника, что, собственно, не было особо нужным — мужчина сам понял, в какую задницу они попали и поспешил успокоиться. — Ребят, нам пиздец, — нервно посмеялся Диего, поплотнее прижимая к себе Пемберли. Пятый на это лишь недовольно фыркнул. — Что будем делать? — Ну, у нас есть возможность умереть сейчас, попытавшись пойти в бой с явно огромным количеством вооружённых до зубов убийц, или умереть чуть позже, побежав отсюда нахрен. — И что мы выбираем? — рассеяно спросил Стихийник, материализуя в своих руках снег и протирая им лицо. Тот после падал красными кусками на землю. Давно он этого не чувствовал - зависимости от чужой способности. — Ну, знаешь, я всё ещё хочу подышать своими старыми лёгкими, так что… — первый выстрел, просвистевший над его головой заставил заметно ускорить мыслительный процесс. — Бежим! *** Увидеть кучу вооружённых смертоносных убийц для Клауса не было таким уж страшным событием. Страшно было видеть, как Пятый и Долорес галопом бегут от них, закрывая головы. — Ёб твою… БЕЖИМ! БЕЖИМ-БЕЖИМ-БЕЖИМ! — крикнул Лютер, замахав ручищами в сторону машин(видимо, они предназначались для обработки земли. Клаус не разбирался). — Они издеваются! — рявкнула Эллисон, резко разворачиваясь на пятках - пули начали настигать и их. Кстати, насчёт пуль.Третья не бралась утверждать, конечно, но иногда казалось, что помимо суперсилы им была дана супервезучесть. Мол, вы конечно притягиваете к себе ВСЕ неприятности, но выходить из них будете живыми. Иначе как объяснить, что ни один натренированный агент не смог попасть в них на открытой местности? — Сюда! — крикнул Четвёртый, утягивая Лютера, а после и её саму за что-то металлическое и огромное. От этого объекта пули просто отскакивали, потому это казалось самым безопасным вариантом. Пятый бежал сломя ноги, так, как не бегал никогда. В голове не укладывалась сама ситуация: он, лучший из лучших, несётся прочь от мелочи, на которую даже смотреть в своё время брезговал. — Ребят, мы не сможем долго продержаться, — рявкнул Стихийник. — Нам нужно использовать силы. Или мы сдохнем нахрен! — Что ты…предлагаешь? — Диего не хватало дыхания на такой забег, однако смерть, дышащая в спину очень помогала. Всё же немного страшно, когда ты в любой момент можешь превратиться в решето. — Погоди…у меня есть…идея…помнишь свой купол?! — Что?! О чём вы вообще?! Шевелите поршнями, придурки! — ей не верилось, что они могут обговаривать что либо в тот самый момент, когда пытаются спастись от грёбаной смерти. — Вы уже гробы повыбирали, что ли?! — Я остановлю пули, ты соорудишь эту херню, — отдавал приказы Второй, показательно замедляясь. — Пятый, перенеси Долорес в безопасное место! Брат даже не стал спорить. Лишь на бегу схватил начавшую брыкаться Пемберли за руку и исчез в голубой вспышке. Диего резко остановился. Слишком резко, наемники даже удивились, тоже сбавив скорость. И это было их главной ошибкой — пули, на удивление, было проще заблокировать. — Кучка дилетантов, чему их только учат… — прошипел недовольный Клаус, прикрывая глаза. Нити появлялись пред взором нечётко, приходилось действовать буквально наугад. В детстве он любил сравнивать себя с Аангом из аватара, но потом это прошло, и на смену восторгу пришло недовольство. Купол получился неравномерным, однако вполне прочным, чтобы выдержать пару очередей. Диего тоже безустанно отводил успевающие проскочить сквозь него снарядики, отправляя их в сторону. — какого хрена?! Мы должны им помочь! — Долорес, казалось, не хотела безопасности. Скорее…броситься в самое пекло, так бы это назвал Харгривз. Ноги дрожали от напряжения, как и всё тело, а девушка напротив сверлила прожигающим взглядом. Глаза у неё сверкали ярким красным огнём. — Сиди и не рыпайся! Своими порывами ты не только ублюдков грохнешь, но и нас в придачу! — прошипел он, дёргая её за рукав. — Что прикажешь делать? Я не собираюсь тут отсиживаться! Пятый, там мой брат. И твой тоже! — Мёртвыми мы им не поможем! — Если не попытаемся, то помогать уже будет некому! — отчаянно выкрикнула она, вырываясь. — Прошу, хотя бы раз доверься мне. — Я не дам тебе жертвовать собой, ясно? — Тебя никто не будет спрашивать, — взгляд с отчаянного и затравленного переменился в уверенный. Но внутри у неё что-то обрывалось. Харгривз в неё не верит. — Я не смогу, Диего…я убью вас…прошу, не приближайся, — прошептала девочка, отходя на несколько шагов назад. Они находились в тренировочном. Вначале просто дурачились, а потом Второй попытался в шутку проникнуть в её мысли. И вот итог. — Ты? Ты не убьёшь меня, эй…ты сможешь проконтролировать это дерьмо. Ну же. Смотри на меня…слушай мой голос… — Я… — Я верю в тебя, Долорес. Ты справишься. Слова оттарабанили в ушах. Дальше она ничего не слышала - только звон. Будто она находилась в полностью изолированном от звука помещении. Слова скаута уже не имели никакого веса. Или он вообще не говорил? Было не важно. Она намеренно поднялась на ноги, втягивая побольше воздуха грудью. Руки горели красным, как и радужка, в зрачках сквозила уверенность. — Я не позволю никому умереть,. — твёрдо проговорила. И именно в этот момент в спину ударила энергетическая волна. *** Пули прекратили пробивать дерево, которое Купер уже несколько раз мысленно поблагодарила за спасённую жизнь, уже через несколько секунд. Однако их она в жизни не забудет, настолько это было страшно. — Сисси?! — после такой какофонии звуков крики Харгривз не казались громкими. Скорее взволнованными. — Сисси, ты цела? — Ваня…да, да, я цела, — пролепетала женщина в ответ, поднимаясь на локтях. Во время обстрела пришлось лечь на землю, да так резко, что координация до сих пор не желала приходить в норму. — Как ты? Всё в порядке? — Да, со мной всё нормально… Харлан! — Господи, Харлан… — пролепетала женщина, вновь пытаясь подняться на ноги. — Тише, с ним всё в порядке! Купол защитил его, я вижу. — Но что защитило нас? Что это вообще такое, мать твою? — прикрикнула Женщина. — Не знаю, но… — глаза у Вани с каждым мгновением становились всё ярче. — Я должна это остановить. — Ты уверена, что справишься? — растерянно шептала, наблюдая за тем, как женщина напротив неё уверенно выпрямляет спину. Непоколебимая, такая, какой она всегда хотела её видеть. Не та хрупкая Ваня, которую они сбили в центре Далласа, а совсем другая. — Конечно. Просто не выходи отсюда, поняла? И возьми ружьё, оно точно пригодиться. С этими словами женщина покинула амбар, практически сразу оценивая обстановку. Дэвид и Диего уводили большую часть пуль от спрятавшихся за комбайнами родственников. Однако, наемники наступали, и брату со Стихийником каждый раз приходилось отходить назад. К тому же, силы их были на исходе. Дэвид, казалось, вот-вот готов свалиться. Всё произошло слишком неожиданно. Мощная волна сбила с ног каждого, кто на них стоял. Большинство, судя по всему, умерли на месте, но не соизволили подняться. Некоторые, что пытались это сделать также падали на землю через полторы-две минуты, теряя сознание. Единственные, кто выдержали удар и смогли поставить блок — Дэвид и Долорес. Хотя, последняя сделала это не совсем удачно и всё же попробовала на вкус снег, пролетев по нему добрые пять-шесть метров, останавливаясь как раз около брата и Второго. — Ваня… — облегчённо выкрикнул Клаус, выглядывая из своего укрытия. Следом за ним подтянулся и Лютер, и Эллисон, дрожавшая, как осиновый лист. — Как ты вовремя! — Погодите, рано радоваться, — настороженно прикрикнула Долорес, смотря в одну точку. — Что за чёрт…? — сложив руки в рупор, будто это могло помочь рассмотреть больше, Диего глянул в ту же сторону. — О, Диего. Ты даже не представляешь на кого нарвался, — Ло была знакома с этой способностью больше их всех. Так часто на тренировках её обходили только из-за этого. — Лайла сильнее нас всех. Она чёртова губка. — Что это значит?! — Она впитывает все наши способности, — практически сразу сообразил вовремя подоспевший Пятый. — И направляет их против нас самих. — Но тогда чего нам жд… — не успел даже спросит Диего, как Лайла дала ответную волну, та прокатилась по трупам, задержавшись на них, и стала слишком стремительно подбираться к ним. Их всех подкинуло в воздух с огромнейшей силой. Удар в грудь выбил из лёгких всё, что могло в них находиться, будто склеивая. В этот момент приходили различные мысли, но основной была лишь одна - так много раз за день на волоске от смерти она не оказывалась ни разу. *** Дэвид просчитывал абсолютно всё. Всё, кроме этого - обсчитался, твою мать, вот и получай. Перенаправить силу энергии и заставить её работать себе на пользу было невыполнимой задачей, хотя, будь он полон сил, мог бы легко такое провернуть. А теперь приходилось выкручиваться. В полёте, к чему его, на удивление, готовил отец, он пытался сосредоточиться. Поддёрнуть невидимые ниточки и максимально мягко опустить на ноги и себя и сестрицу. Её парнишка просто растворился в воздухе, видимо, оказавшись в безопасном месте, Клаус был пойман призраками, Диего…придётся вытаскивать из-под комбайна. Его усилия не были напрасными. И Долорес, и он легко опустились на снег, сгруппировавшись. — Спасибо, — достаточно громко шикнула девушка, смотря на приближающуюся бывшую подругу. — Мы квиты, — мягко напомнил, унимая страх, нарастающий в груди. — Ещё нет. Иди в дом, скорее…там должен быть Пятый. Я задержу её. — Что? Ты про что? Я не оставлю тебя одну! Нас итак двое… — Ты сам знаешь. Она грохнет тебя, стоит только немного задержаться. Ну же, беги! Я не позволю умереть ещё одному брату. Давай же! Было особо нечего говорить. Воспоминания смутно подкидывали картинки убийства - он прекрасно знал, за чем шла Куратор и чего добивалась. И согласился выполнить задание, даже не смотря на то, что дочь любила своих родителей. И теперь платил за это свою цену - трусливо бежал. А Долорес смотрела на стремительно приближающуюся подругу и грустно улыбалась. Слишком много потерь за один день. Потерять Бена, с которым прожила пол сознательной жизни и даже не попрощаться, потерять Диего, причём не в первый раз. Смотреть на то, как он растворяется в пучине её собственного сознания, не в силах что-либо сделать. Это было намного сложнее. Сложнее, чем она себе представляла. — Прочь с дороги, сука. — Лайла, пожалуйста… — Он должен заплатить, Долорес! Он убил моих родителей! — Это было задание. Ничего личного, — они обе по инерции встали в стойки. Выставили руки, сжатые в кулаки вперёд и плотно сжав губы, готовы атаковать в любой момент. — Лайла, ты ведь знаешь, что твои фокусы на меня не действуют. — Я предупреждаю, Пятая. — Лайла, мне не хочется делать тебе… — Ты сама напросилась, — удар пришёлся по скуле. Рука у темноволосой тяжёлой была ещё с юношества, потому боль почувствовалась сразу. — Ух… — дав ей "фору" на оклематься, женщина отошла на пару шагов назад, потирая кулак.  — Как в старые добрые, а, принцесса? — рыжая уже чуть тяжело дышала, пытаясь унять болезненную дрожь по телу. — Мы уже давно не друзья, так что не смей называть меня так! — следующий удар «подруги» был блокирован. Ло даже не ожидала подобной скорой реакции: казалось, что она всего на немного сможет удержать Лайлу на месте, а дальше дело за братом. Но нет, драться, оказывается, навык подобный катанию на велосипеде — очень сложно потерять, даже если сильно хочется. Хотя, всего за несколько секунд активного(и бесцельного, к слову) махания руками она устала - наркотическая и алкогольная зависимость давали своё. — Тебе не надоело бегать за этой чокнутой по свету в поисках лучшей жизни? — точечный удар пришёлся по ребру, отчего её стало очень жаль темноволосую — один из самых болезненных, к тому же так невовремя. — Сука, — она прошипела недовольно, на мгновение сжимая ушибленное место рубой, будто это могло помочь унять боль. — Нет, не надоело. Я же не бегаю от своей семьи, как последняя…трусиха! — последнее она буквально выплюнула, делая резкий выпад ногой - Долорес от такой силы удара повалилась на спину, однако, быстро группируясь и садясь, дабы заблокировать следующий. Её не щадили — осыпали оглушающими, пытаясь добраться до ушей. Доходило до банального пинания, но не им ли говорили, что на войне все средства хороши, особенно когда главное ваше оружие - способность не имеет никакого смысла использовать, ведь она убьёт всё, кроме противника. — Я не трусиха… — нет, трусиха, самая настоящая. Она оставила их в самый сложный период, когда отец вёл себя как последний ублюдок. Оставила и даже не пожелала обернуться. Но Лайле она об этом не скажет - будет до последнего молчать и винить себя до конца жизни —… у меня просто хватило смелости найти свой путь! — костяшки чуть не выбились, когда она с размаху(наобум, к тому же) ударила женщину, вероятнее всего, по виску. Та, в свою очередь, накренилась, потеряв ненадолго ориентацию, а после и вовсе упала, хватаясь за голову и пытаясь привести себя в норму. — А ты всегда была жалкой, — слова срывались с губ сами собой. Рыжей было противно, неприятно ощущать горечь чужой боли на языке, но так было проще облегчить собственную. — А ты всегда была лицемерной сволочью, — неудивительно, что вскоре обе они вновь стояли на ногах, — теперь ясно, почему вы с Пятым спелись. Каждой твари по паре, а, Харгривз?! — она знала, как собственная фамилия режет слух. Как ещё в юности она на лбу у себя хотела выжечь, что не является членом этой, как тогда казалось, долбанутой семейки. Как когда-то говорили? Мы ценим, когда теряем? Кажется, это истина, иначе объяснить попросту нельзя. — Ты знаешь, что я не… — О нет, ты именно Харгривз. Дочка своего лицемерного папаши, чтоб его, — они остановились. Перестали избивать друг друга, теперь стоя чуть сгорбившись и смотря глаза в глаза. У обеих лицо напоминало больше раскрашенный синим и красным лист, чем что-то приятное глазу, а тело невероятно ломило. — Конечно, чего ещё я могла ожидать от такой сволочи, как ты? — прошипела, сглатывая ком в горле. — Я ведь считала тебя подругой, Долорес. — Ничего личного, Лайла, — в попытке восстановить дыхание она чуть наклонилась, не ожидая удара в спину. Но, видимо, очень зря что-то тяжёлое прилетело чуть ниже затылка, заставляя картинку перед глазами поплыть, а ухмылку померкнуть. — Так вот. Как видишь, я легко адаптируюсь к обстоятельствам, — она чувствовала холод в районе щеки, которой она так неудачно приземлилась на снег. Чувствовала побежавшую по подбородку кровь. Чувствовала, как сознание медленно уплывает и понимала, что над ней всё это время просто глумились, даже не пытаясь драться в полную силу. — Спокойных снов, Лори. *** — Где Долорес?! — растерянно зашептал Клаус. Сейчас они находились в амбаре, практически все. Кажется, Пятый в том числе. Но он, вместо того чтобы орать, думал, где может найти свою девушку, и думал очень даже напряжённо - на слова и касания других не реагируя от слова вообще. — Где моя чёртова сестра? — Она…там, с Лайлой…у нас чертовски большие проблемы, — Дэвид появился неожиданно, придерживая себя за бок и задыхаясь. Казалось бы, с чего у него такая отвратительная выносливость? — То есть у тебя? — уточнил Лютер, понимая, что от общей проблемы этот скользкий тип сломя ноги не бежал бы, а попросту дал возможность пройти и забрать, что нужно. — Слушай, мы уже устали… — Ты оставил её там один на один? С Лайлой? Позволь поинтересоваться, у тебя есть мозг? — первая фраза, которую Пятый произнёс за последние минут пятнадцать. Звучало угрожающе: тихий, вкрадчивый голос с нотками стали. — Я должен был предупредить вас, разве нет? Слушай, парень, идти против губки - себе дороже. Она мало того что будет практически непобедима, используя твою тактику, так ещё и высосет из тебя все силы. Нам нужно оружие. Реально оружие, а не размахивание искрящимися от магии руками, — достаточно агрессивно заговорил мужчина, прожигая недовольным взглядом подростка. — Так что шевелись. Думаю, ты знаешь, как работать с подобного рода вещами. — Ты оставил её один на один с этой чокнутой? — Клаус негодовал. Именно, что негодовал, попросту не умел злиться, или разучился за три года безбожно потраченной на развлечения и игрища жизни. — Господи, да что же с вами всеми сегодня. Принимаете самые тупые решения. Слушайте, может Вам Гитлера воскресить? — Ты сейчас серьёзно? — Ваня возмущённо смотрела на него сквозь выбившиеся из общего хвоста пряди. Сисси как-то странно задрожала. Воспоминания о второй мировой яркими картинками детства мелькали перед глазами. И отец, отпущенный матерью на заведомо проигрышный бой, и письмо с соболезнованиями. И чёрная крышка самого дешёвого гроба - единственное, что овдовевшая так неожиданно женщина, смогла себе позволить. — Нам ещё Гитлера тут не хватало, конечно. Двух придурков в шортах и конченой маразматички с комплексом бога тебе мало, — профырчал Диего, сделав пару шагов в сторону. — Так, а теперь, — к Дэвиду на этот раз он повернулся лицом, глядя предельно серьёзно, — сколько у нас времени? — Лайла наиграется с ней через пару минут. — Отлично. Командуй, дружище. — Ты серьёзно? — удивлению темноволосого не было предела. — Не принимай на свой счёт. Я не брошу Долорес. Они были правы - она часть семьи. — Какой благородный, — съязвила Третья, отвесив нарочито серьёзному брату смачного подзатыльника, — у нас тут скоро мир помрёт, а ты о малолетних девочках думаешь. Шагай давай, ножками, что тут командовать? Однако, вопреки общему настроению следовать общему плану, Пятый отошёл на пару шагов назад. А после и вовсе растворился в голубой вспышке, сделав то, чего делать точно не стоило. — Он тупой…или английского не понимает? — Знаешь, скорее всего второе. Было у меня предположение, что он родился в Италии…да что?! *** — Долорес?! — он уже давно отморозил себе пальцы и нос - тот ярко алел на бледном лице. Обкусанные губы были дополнением к образу на первый взгляд абсолютно невинного подростка. — Господи, Долорес! — снег слишком громко скрипел в этой тишине, пока он нёсся к телу, с первого взгляда казавшемуся бездыханным. Однако приблизившись, мальчишка понял, что ему лишь казалось, и на деле всё совсем не так плохо. Кто-то хорошо так ударил её по затылку, и он даже догадывался кто. — Ну же…холодно, поднимайся, — он упал на колени, пытаясь растормошить мирно сопящую, тряся её за плечи и говоря несусветную чушь о том, как ему за всё стыдно и как жаль. Руки чуть подрагивали, и стали дрожать лишь сильнее, когда карие глаза открылись и когда девушка недовольно сощурилась, стараясь избегать солнечного света.  — Чёрт…как голова болит… — он неосознанно гладил её по волосам, перебирая пряди, уложив её голову себе на колени и баюкая. Себя или её - уже было не так важно. — Пятый…ты…в порядке? — А что со мной могло приключится? — вести себя как полный придурок даже в таком далеко недетском возрасте. Вот, что казалось ему искренним чувством. — Ты как? — Как уже сказала…весьма паршиво, — она приподнялась на слабых локтях, тряхнув головой. — Чёрт, холод какой… — Да ладно, только заметила? — насмешливо протянулся парнишка, решив, что самое время подниматься на ноги. — Кто тебя так? — А ты попробуй догадаться. — Лайла? — первое и самое логичное, что пришло в голову, и Пемберли в этом даже не обвинишь — вряд ли её кто-то учил драться. — Нет, не угадал. На самом деле я сама без понятия. Не видела ублюдка, но выпотрошу его при первой возможности, обещаю, — растерянно заявила девушка, принимая руку помощи и поднимаясь на ноги. Шатаясь и опираясь о плечо Харгривза она громко дышала. — Ладно, возможно мне немного хуже, чем казалось изначально. — Серьёзно? А я бы не догадался…знаешь, меня поражает твоя феноменальная регенерация. — О чём ты? — Помнишь, ситуацию произошедшую дней вос…полтора года назад, — было сложно ориентироваться. — Тогда, когда Ваня впервые проявила при тебе силу? — Да. Но я бы не назвала это быстрой регенерацией. — Ты потеряла полтора литра крови, — после этих слов между ними повисло удивлённо-напряжённое молчание. — Что за бред? Пятый, это физически невозможно. То что я не умерла на месте - чудо. Я не могла очнуться через… — Четырнадцать часов. Ты восстановилась за четырнадцать часов. — Чёрт…ладно, это звучит очень интересно. Но…может мы вначале разберёмся с пытающимися нас убить агентами? — Нет, мне кажется, мы сможем поговорить об этом немного позже, — резонно заметил парень, помогая девушке продвигаться вперёд, в сторону амбара. Оттуда уже слышались какие-то крики, споры, отборные маты(причём, казалось, не только на английском). — Что там происходит? — недовольно прошипела Ло, в голове которой каждый крик отдавался болезненным отзвуком. — Кажется, они опять спорят о чём-то. — Сама бы я не догадалась, — фыркнула в ответ, заходя в амбар первой, и там… — Ты убил мою мать! СМОТРЯ МНЕ В ГЛАЗА! — Лайла рыдала. Как в последний раз, давясь слезами и направляя дрожащую руку, сжимающую револьвер прямо Клаусу в грудь. — Убил, и даже глазом не пошевелил! Кровь за кровь, Клаус, кровь за кровь! — Лайла, прошу тебя, — Диего пытался воззвать к её благоразумию, понимая, что её нечем крыть - иначе их накроет раза в два сильнее. — Пожалуйста, есть шанс наконец стать нормальным человеком, вм… — Я бы итак была нормальной! Абсолютно, вот только он не дал мне такой возможности! — вновь крик. — Ну же, пожалуйста, Лайла. Ты ведь сама понимаешь, что это ничего не даст тебе, — Третья подключилась ко Второму. А Долорес прекрасно понимала, что это бессмысленно. — Почему ты вступила? В комиссию, в смысле, — она совсем ещё юная - ей шестнадцать, и она впервые влюбилась. Двадцати двух летний парень из отдела контроля, о котором она неустанно расспрашивала Лайлу даже внимания на неё не обращал. Но подругу начинал бесить знатно, потому нужно было как можно быстрее перевести тему, чтобы не получить по шее. — Знаешь, я…у меня нет родителей. В смысле… — Но как же Куратор? — удивлённо прервала её девочка, дёргая себя за рыжие косы. — Моих биологических родителей убили, и…знаешь, моя единственная цель - найти убийцу. — Лай… — она не успела вставить слова. Ни одного. Пуля прилетела ей промеж лопаток. *** Пятый видел, как они один за другим падали на землю. Первой в его руках обмякла Долорес. Ей был нанесён смертельный, судя по всему, удар. Хотя, если исходить из его теории, она вполне могла прожить с таким ранением ещё пару минут. Потом упал Клаус,пуля попала ему в живот и чуть выше места, где должно находиться сердце. Он истёк кровью за считанные секунды, как и Диего. Дэвиду повезло больше - ему ровно прочертили линию вдоль сонной артериИ. Безболезненно и чертовски быстро. А после упал и он сам. — Почему скрипка? — удивлённо спрашивает. Ему ещё одиннадцать. А сестра уже так виртуозно перебирает струны смычком, наигрывая ему неизвестную мелодию. — Потому что…она очень сильно помогает мне. Знаешь, держать всё под контролем. Иногда крыша напрочь съезжает, — двухтысячные, новые глянцевые журналы и первое появление технологий дают о себе знать - Ваня пытается быть забавной и крутой, понимая, что кроме как Пятому её некому это демонстрировать. — Хм, интересный подход. *** — Ваня! Бен! Хоть кто-нибудь! — ревел тринадцатилетний парень, стоя на коленях прямо возле своего обгоревшего дома. Было больно. А в голове пусто. *** — Погоди, но как ты смог вернуться? — Ваня наконец задала вопрос, который интересовал их всех. — В итоге я спроецировал своё сознание на версию меня в подвешенном квантовом состоянии, существующем во всех промежутках времени. — Но… Это практически невозможно. Только если бы ты настроил свою способность на определённую частоту, которую мог уловить только нужный прибор, — Ло впервые подала голос, осмелившись взглянуть на человека, к которому питала подлинное уважение только от прочтения пары глав книги. Тот посмотрел на неё с удивлением, будто только заметив. — Умное предположение. Ты права… *** — По чашке кофе? — Ну… Можно, — пожал плечами мальчик, вновь встав на ноги и направляясь к двери. <i>— Кстати, Пятый. — Чего ещё? — Милые шортики. — Да пошла ты! *** — К девяти я буду, помнишь? — спросила она, сжимая в руках сумку. — Ты уже раз триста это повторила, сложно не запомнить. Иди уже, чем быстрее освободишься, тем лучше. — Хорошо. Если что пиши, окей? — Я же сказал — хорошо. *** — Так, погодите, — девичий голос заставил всех мигом замолчать, а Пятого повернуть голову. — Давайте вы чуть поже поговорите об этом, в начале у меня есть несколько вопросов. Первый, и самый главный, — с каждым шагом она подходила к Пятому всё ближе, — ГДЕ ТЕБЯ НОСИЛО, МАТЬ ТВОЮ?! — Понеслась душа в рай, — закатил глаза Второй, — это надолго, можем расходиться. — Долорес? Боже, ты жива?! — На твоё несчастье, ублюдок, ибо я сейчас откручу тебе башку, если ты не объяснишься, ясно? — Ты была отвратительным агентом, — будто сквозь толщу воды слышал парень, поглощённый собственными мыслями. Яркие картинки. Слишком яркие, и болезненные до скопившихся в уголках глаз слёз. Долорес смотрела на него, лёжа на животе, причём вполне осмысленно. Теория его подтвердилась, кажется. Однако совсем скоро карие глаза начали закатываться. И она лишь губами шептала что-то, что он смог разобрать перед самым, кажется, концом. — Секунда, Пятый… — А теперь главное, что мы должны выносить из каждого урока, — отец захлопнул очередную бесполезную книгу перед её носом, сверля взглядом полным уверенности в том, что она скажет далее. — Ну же. — Пап? — Я не спрашиваю, Долорес. — Нужно запомнить. За одну секунду можно влюбиться. Можно родиться и потерять свою жизнь, приобрести или потерять самое необходимое. Иногда, дабы совершить финальный рывок… — … тебе нужна лишь секунда. *** Долорес не понимала, почему Пятый так радостно, практически безумно хохочет. Почему Куратор лежит в луже крови на сене, почему швед непонятливо сверкнув глазами покинул их, оставив всех стоять в недоумении. — Господи… — наконец отсмеявшись заговорил Пятый, подходя к Долорес беря её лицов ладони. — Я уже говорил тебе, что ты гений? — лёгкий поцелуй в губы, а после снова истерический смех и тёплые объятия. — Кто-нибудь объяснит мне, что с ним происходит? — недовольно пробурчал Клаус. — Я конечно понимаю, гормоны бушуют, но, может вы будете делать это не при нас, дети двадцать первого века? — Клаус! — каким-то чудесным образом ощущение полнейшего облегчения со скаута передалось и ей — на лице расцвела весёлая улыбка, а руки улеглись на знакомую спину, прижимаясь ближе. — Что ж, голубки. Не будем вам мешать, — Лютер, на удивление, хохотнул, отступая чуть в сторону и как-то странно глядя на Эллисон, — поговорим? — Да, наверное. Давно пора, — неловко отозвалась женщина, почесав в затылке и легонько улыбнувшись, — пойдём? — И нам бы не помешало, — многозначительно проговорила Сисси, наблюдая за тем, как Ваня помогает Харлану подняться на ноги и проводит с ним дыхательную разминку. — Если позволите. Кто-нибудь будет чай? — Да, конечно. Если вам не сложно, — заявил Дэвид. — Могу помочь, кстати. — Да, было бы здорово. Диего лишь недовольно поджал губы, взглядом встретившись с Сенсом и вопросительно подняв брови. Но тот лишь качнул головой, осматривая целых и здоровых родственников…и также лучезарно улыбнулся. Долорес совсем скоро оторвалась от Пятого - или он от неё, понятно не было. — Диего, — подросток подозвал Кракена к себе, кивнув в сторону выхода, — нас там ждут, — знакомая низенькая фигурка комиссионного работника, который так кстати совсем недавно помог ему показалась на горизонте. — Понял, — удовлетворённо кивнул мужчина, делая широкие шаги вперёд, — пойдём. — Что-то мне подсказывает, что они пойдут нам на уступки, — усмехнулся Стихийник, вышагивая за Сисси в сторону дома. — Ждём вас через пятнадцать минут. Долорес на негнущихся ногах подлетела к Сеансу, прижимая его к себе. — Вот и наш хэппи энд, кажется, — растерянно пробормотал, зарываясь носом в рыжие волосы. — Жаль, Бен не увидел его, — грустно проговорила, пряча чуть влажные глаза на груди у старшего брата. — Кажется, совсем недавно мы были так счастливы… — Но разве сейчас ты не счастлива? — Счастлива. Но что-то мы потеряли, как думаешь? — Думаю, что это далеко не конец. А очередное начало. Главное, что мы есть друг у друга, правильно? — Да уж, вот тут точно через воду, огонь и медные трубы, — захохотала, но совсем неуверенно, сжимая влажную и холодную шёлковую ткань рубашки занемевшими пальцами. — Пойдём в дом, а то простынешь. — Мне так много раз за сегодня говорили это. Кажется, что никто кроме меня не способен болеть. — Да ладно тебе, мелкая. *** — Ну, — Лютер невольно провёл рукой по ёршику волос, старательно отводя глаза. До сих пор ему казалось, что его чувства неправильны. Что так не должно быть. Но сегодня, когда он её чуть не потерял, всё встало на свои места - мозги вправились, и он почувствовал, что находится на своём месте. Что обязан быть рядом с родными и именно этой смелой женщиной, которую готов защищать до последней капли крови. — Ну… — протянула Эллисон практически одновременно с ним, после совсем очаровательно хихикнув. Тёмные волосы спутали, однако, это совсем не портило её. Наоборот, напоминало о самом тёплом из периодов - том детстве, когда они не сражались с кем-то насмерть и умели радоваться даже мелочам. Он засмеялся в ответ, невесомо касаясь нежной ладони, проводя по тыльной стороне большим пальцем. — Кажется, нам давно нужно было это сделать, — шепнул он, когда между их лицами оставалось совсем немного, кажется, всего пару сантиметров. — Не могу не согласиться. *** — Ты очень милый мальчик, Клаус. Будешь хорошим отцом, — протянула Сисси, разливая кипяток по ёмкостям. Именно по ёмкостям — у неё не нашлось столько кружек, потому приходилось выкручиваться. — А вы прекрасная мать, — мужчина как-то грустно улыбнулся, нарезая пирог, недавно, судя по мягкости, купленный в булочной на равные куски. — Я напоминаю тебе кого-то? — понимающе спросила, пару раз моргнув. — Да, мою мать, она…единственная поддерживала меня. А ещё брата. Кстати, насчёт этого…вы же отправитесь с нами? В будущее, я имею ввиду. — Я…не думаю, — как-то отстранённо заговорила женщина, голос её потерял теплоту, с губ спала улыбка. — Понимаешь, Харлану будет сложно адаптироваться, и… — А вам? Харлан ещё ребёнок, тем более, в двадцать первом веке прекрасно знают, как ему можно помочь. Думаю, вам было бы очень кстати попасть туда. — Я благодарна тебе, но…всё же нет. Мне хватило сегодняшнего дня, чтобы понять, что такая жизнь не для меня. — Жаль. *** — Все готовы? — достаточно громко спросил Пятый, кончиками пальцев касаясь заветного чемодана. Дэвид, что крепко держал Клауса за руку, хоть сейчас это было не особо обходимо единственный уверенно кивнул, остальные же переглянулись, неопределённо замотав головами. — Давай уже, а, — достаточно громко заявила Долорес, — не тяни кота за яйца. — Такой момент испортила, — захохотала Ваня, хоть хохот получился каким-то надрывным. — Ладно, начинаем. Чем быстрее сделаем, тем быстрее окажемся дома. Академия перехватила друг друга за руки. Долорес переплела пальцы с пальцами Клауса, второй рукой сжимая Ладонь Диего. Тот нервно притоптывал ногой (или это было от нетерпения, кто знает?), смотря куда-то сквозь Пятого. А тот схватился за чемодан, громко скомандовав "готовимся! ". Синяя вспышка затопила сознание. Очнулись они уже на оживлённой городской улице. После шестидесятых всё казалось таким…незнакомым и непривычным. Машины, тяжёлый, спёртый воздух и гул людских голосов. И дом, огромный, такой знакомый по внешнему виду особняк. То, что они все искали. — Вот мы и дома, — достаточно громко заявил Лютер, довольно улыбаясь. Долорес же фыркнула - после всего, что она пережила и вспомнила совсем не хотелось возвращаться в дом, полный воспоминаний. Они буквально ввалились в гостиную, лишь Пятый размеренным шагом пересёк дверной проём, взглядом натыкаясь на странную композицию, висящую над отцовским столом и на человека за ним. — Ёб. Твою. Мать, — прокомментировал Диего, особенно не заботясь о том, что и кто подумает. Понятно было, что они где-то конкретно проебались. — Я уж думал что вы потерялись, — протянул скрипучий голос с явной усмешкой. Пемберли сделала пару шагов вперёд, сглатывая. От прошлого радостного настроения не осталось и следа. Неверящим шёпотом, даже не надеясь услышать ответ она шепнула: — Отец? Улыбка у мужчины стала ещё шире. — Добро пожаловать домой, Номер Пять.