Долорес 2.

— И что нам с этим делать?! — Диего щурится. Слишком яркий свет, неприятно бьющий в лицо и заставляющий внутренности сжиматься от ощущения опасность. Под ложечкой засосало - он будто летел вниз с одной из петель американских горок. Такое ощущение он называл чутьём и доверял ему беспрекословно. И сейчас чутьё буквально орало "ОПАСНОСТЬ, БЕРЕГИСЬ!". Выпускало эту надпись красными шариками летать по небу и расписывало её сексуальных барышень, пущенных прямо перед ними на дорогу. Руки напряглись. Это не ускользнуло от не менее напуганного Клауса, который смерил его подозрительным взглядом. — Сворачивать, что же ещё! Я не собираюсь лезть в пекло! — Лютера, кажется, ощутимо потряхивает. Это ощущают все сидевшие на задних рядах. Чутьё на это заявление захлопало в ладоши, передав этот звук звоном в ушах. — Ты можешь уместить свои булки нормально и не рыпаться? — Клауса вся эта ситуация начала заметно раздражать. — Ещё хоть слово про "сворачивать" - я тебе шею сверну, горилла-переросток! — Эй! — намечалась потасовка. Только этого для полного счастья им не хватало, конечно же. — Перестаньте сраться, Бога ради! — замахала руками Эллисон, абсолютно не заботясь о сохранности братьев. — Согласна с Клаусом. Долорес - часть нашей семьи. Мы её не бросим! — возможно, эта фраза могла звучать трогательно, если бы не была сказана так. — Когда это мы её в семейное древо записали? — возмущённо переспросил Кракен скорее по инерции. — А когда ты был против? — Пятый шипел со странным выражением, выделяя обращение к брату особенно чётко, до побеления костяшек сжимая кулаки. Глаза у мальчугана блестели, становились тёмно-синими. Даже блики поглощали, будто пытаясь до чего-то достучаться сквозь пелену. — Ребят…я не хочу нагнетать, но…мне кажется, что наша главная проблема - это далеко не Долорес, — торопливо прощебетала водительница, зажимая педаль стопа. Затормозила резко. Настолько, что Клаус чуть из сиденья не вылетел, Лютер повалился на бок, а Пятый впечатался ладонями в лобовое стекло, крепко ругнувшись на каком-то понятном одному богу языке. — Какого…? — Радуйся, что не рожей, — поняв недовольство младшенького пролепетала Скрипка, разблокировав двери и буквально вылетев из машины. — Твою мать, что это за хрень? — стоит сказать, что весь путь она отрешённо смотрела вперёд, как чёртов робот? Как там говорится: видишь цель, не видишь препятствий? Ей нужно было к Сисси, помочь Харлану - она просто чувствовала. А в итоге наткнулась на какой-то неизвестный и потенциально опасный энергетический объект. Клаус, перелезая через Диего под недовольные возгласы, вывалился на снег следом. Погодите, снег? — Долорес? — Она за куполом, дубина, — ещё не отошедший от машинного «позора» скаут с силой захлопнул дверцу, получив в ответ сдавленное «нежнее!» от Эллисон. — Кстати, насчёт купола. Какого чёрта, Пятый? — совсем скоро всё семейство стояло возле огромного купола, к которому прикоснуться было страшно. — Откуда тут снег и эта херня? — Я тебе что, учебник по разбору энергетических явлений? Я знать не знаю, что это и откуда он тут. Могу рассказать про снег, но… — Ладно, перефразирую, — кажется, Эллисон только что сжалилась над ними и позволила не выслушивать ещё с несколько минут нудных лекций о химическом составе веществ или физических теориях. Клаус так вообще перекрестился - за столько лет наслушался. — Что это за чёртов купол по периметру территории, на которую нам кровь из носу попасть нужно? — Эллисон! Точно! Насчёт кровь из носу - Ваня, разве ты не должна была почувствовать это? — полюбопытствовал космобой, опасливо огладываясь и делая пару шагов вперёд. — Стой где стоишь! — крик доносился будто из-под воды и долетел до Лютера в самый последний момент — он практически коснулся жидкой на вид субстанции пальцами. — Стой, иначе тебе расплавит к херам руку! На крик внимание обратили все, повернув голову в сторону скромного жилища местной отчаянной домохозяйки — к ним со всех ног спешила вышеупомянутая, сжима в дрожащих руках пушку и Дэвид в забавной форме, практически такой же, как у Пятого, но вместо шорт были штаны. Они едва успели. Стихийник, только подбежав к куполу и убедившись в сохранности первого, повалился на колени, нервно хихикая. Набрав в ладони немного снега, провёл им по лицу, освежая и успокаивая под скептическое «Клаусовское идиот». — Что вы тут делаете? — дуло было направлено точно в лоб Седьмой, та в свою очередь болезненно сморщилась, поднимая руки вверх в жесте «сдаюсь». — Сисси… — Отвечай мне! Что ты сделала с моим сыном?! — Купер, угомонись… — у Дэвида голос слишком слабый, будто он… — Купол - твоих рук дела? — сощурившись спросил Клаус, смотря неотрывно в голубые глаза. Хотя, через эту чертовщину не то что глаза - самого мужчину проблематично рассмотреть. — Не переводите тему! — рявкнула блондинка. — Что вы тут забыли? — Пустите меня, — Пятому надоело ждать и пытаться с помощью сил пробраться через эту херню. Она его не пропускала. — Пропусти меня, Дэвид. — Не смей! — неприятный визг мисс Купер наполнил и без того трещавший воздух напряжением. — Пустите.Меня.К.Ней, — прошипел с расстановкой скаут, подходя ближе к стене. Сейчас всё остальное казалось не таким важным. — Я должен помочь. Она там… — А я могу помочь Харлану. Сисси, мы здесь, чтобы помочь Харлану! — Ваня будто активировалась, уже менее остро и болезненно реагируя на оружие, направленное на неё любимым человеком. — Прошу, поверь мне. — Как я могу тебе верить? Во что ты нас втянула…? — Не хочу отвлекать вас, — прошептала Эллисон, — но воронки становятся шире, — растерянно она смотрела в небо, до этого молча наблюдая за искрящимися вьюнами-потоками энергии. Вначале ей казалось, будто она ошиблась, и её просто подводит зрение. Конечно, в такой ситуации удивительно, что подводило только оно. Но потом… — Чёрт, а ведь она права, — прошептал Диего, прикладывая ладонь к лицу и щурясь. — Действовать нужно быстро, судя по всему. — Открой нам чёртов купол! — Пятый уже орал, единственное что не бросался вперёд. — Ну же! — Сисси? — Ты ещё её спрашиваешь?! — теперь орал уже Клаус. — Нельзя медлить, ну же! Давай! Дэвид поджал алые от холода губы. Закусил нижнюю, прикрывая глаза, и глубоко вздохнул. В этот момент замолчали абсолютно все (Ваня пыталась что-то возразить, но Купер махнула ладонью, останавливая её).Руки мужчины скользили по воздуху, перебирая её с такой аккуратностью, будто он играл на каком-то хрупком инструменте. В куполе начали появляться прорехи в нескольких местах, причём достаточно большие. — Вперёд, — шепнул Диего, однако, не успел связать и двух слов об осторожности, как младший братишка и Клаус уже были на той стороне. — Говорить уже можно, да? — Судя по всему, — неуверенно протянул первый, оценивая масштаб трагедии и присвистнув, — шаг в сторону, и его расщепит, видимо. Потому нужно быть осторожнее. — Что ж, пойдём? — они остались последними, не прошедшими сквозь пробоину. Стоило только Диего уверенно перейти её, она закрылась. Дэвид чуть не повалился на землю, благо его Клаус придержал, сжимая ладонями опустившиеся плечи. — Хэй, Ди, — он потряс темноволосого, приходившего в себя после, судя по всему, трудной для него работы, — ты как? — До…лорес. — Что? — не понял вначале Сеанс, глупо хлопнув глазами. — Ты о чём? Но, в отличии от него, Пятому объяснять не нужно было. Пока они все орали друг на друга(ведь именно это делали Ваня и Сисси, пока быстрым шагом направлялись в сторону амбара), мальчишка быстро бежал по направлению к красной воронке. Где-то в её центре находилась Пемберли, что б её. *** Брат растворялся. Слишком быстро. Быстрее, чем она могла желать, быстрее, чем она могла взять и предотвратить - хвататься за воздух в поиске осязаемости было безумно, но она делала это. Пытаясь выхватить ещё минуту времени, вырвать её из когтистых тёмных лап, в очередной раз забравших у неё самое дорогое. С губ немым криком сорвалось обречённое «Диего!», потонувшее в море непонятного чувства. Иррациональный страх заставил кожу покрыться гусиными лапками - будто она только что вышла из бани на улицу в минус и в одном только полотенце. Ощущение крайне неприятное, скажу я вам. Кто-то коснулся худых плечей ладонями. И тут понеслось. *** — Какого хрена с ней происходит? — Диего рванул за Пятым следом, не забыв про себя отметить, каким нежным взглядом один Четвёртый смотрит на другого, удерживая того за плечи. Ещё пару таких закидонов, и его вытошнит к хренам. — Да стой же ты, ёб твою мать! — он резко рванул подростка на себя. Худые ноги не устояли на земле - тот с грохотом сел на снег, при этом не забыв крикнуть, какой-же кракен тупорылый идиот. — Я тебе может жизнь спас, шкет, а ты на меня нарываешься! — Спас жизнь? Ты хоть понимаешь, что несёшь? Отпусти меня - я нужен ей! — Ты и нам нужен! Эта херня, — он резко махнул рукой в сторону воронки, яростно сверкнув глазами, — может выкачать из тебя всю кровь в мгновение. — С чего ты…? — захотелось хлопнуть себя по лбу. Потому что он понял — в свою защиту сказать нечего. Он действительно не учёл такую маленькую деталь, как опасность для собственной жизни. А Диего учёл. Нет, лучше по-другому. Даже Диего учёл. <Потому что он не скован такой нелепицей, как чувства./i> — Ладно, окей, я понял тебя, — пыл его заметно поубавился, — но тогда…что нам делать? — Ждать? Может, Ваня сможет остановить её, они ведь связаны. — Это не поможет, — слабый мужской голос заставил вздрогнуть и синхронно повернуть голову обоих Харгривзов. Дэвид слабо опирался о плечо хрупкого Клауса и тяжело дышал через нос, сжимая живот свободной рукой. — Чувак, ты как вообще? Всё в порядке? — даже тон получился обеспокоенным - Второго это немало удивило. Его уважение нужно было заслужить, как и такую заинтересованность в своей персоне, а тут такое. — Да…всё норм…чёрт, — видимо, особенно сильный спазм пробежал по телу, отчего тот скукожился, практически падая на снег. Видит бог, если бы не Сеанс, он бы распластался по земле уже сейчас. — Не думаю, — достаточно громко проговорил в ответ Пятый. — Может, тебе стоит…снять эту штуку? Она отнимает слишком много сил, не думаешь? — Вы останетесь абсолютно «голыми» без неё. Сейчас мы не можем себе этого позволить. — А…сменить на этом посту тебя никто не может? — обеспокоенно спросил Пророк - руки у него ощутимо подрагивали, однако он с завидной стойкостью переносил все подкашивающие ноги удары. Хотя менталочка у него явно шалила, по глазам было видно. — Что за бред? Ты видишь тут ещё одного… — Ваня. Долорес. Возможно, Бен мог бы…кстати, где он? — как-то по-доброму улыбнулся стихийник, будто предпочтя не замечать собственной беспомощности. — Он с Вами? — Он… — только Диего хотел ответить, как услышал оглушительный треск, доносящийся откуда-то слева-там, где находилась алая воронка.Она разрасталась, теперь уже куда стремительнее, чем раньше. — Чёрт…выглядит очень хреново… — прошептал Лютер, спешивший к ним. — Вы собираетесь что-то делать? — Где Эллисон? — с ходу спросил Клаус, вместе с остальными аккуратно, с опаской, продвигаясь вперёд. Приходилось кричать, потому что поднялся холодный ветер, вновь пошёл снег. Снежинки путались в растрепанных тёмных волосах, оставляли неприятное, фантомное ощущение холода на щеках. В общем, отвлекали как могли, чем безумно раздражали. — Пошла к Ване, — на автомате выдал космобой. — У вас есть идеи? — Конечно, — бодренько ответил Второй, — броситься в воронку и дать ей возможность высосать из себя весь дух! — чей-то острый локоть ударил прямо под рёбра - мужчина недовольно рыкнул, сдувая прядь со лба. — А это идея… — темноволосый Дэвид пытался отделаться от Четвёртого, но тот ни на миг не отпускал его, недовольно поджимая губы и в своей манере отвечая на колкие, иногда едкие и даже оскорбительные реплики и замечания. — Идея? — Да…да, нам нужен человек, который точно сможет вернуть её сознание в норму. Успокоить. Руки должны быть знакомыми. — Я могу, — никто не сомневался в том, что скаут вызовется первым. — Твоё тело моет не выдержать. Пацан, сколько бы лет ты себе не навешивал, внешне и по строению ты не созревший подросток — она выпотрошит тебя раньше, чем ты успеешь подойти ближе. — Тогда кто? — заторможенно спросил первый, наблюдая за тем, как все родственники удивлённо округляют глаза. Ну как, почти все — ведь были уверены в том, что Пятый вернейший, и,более того, единственный вариант. И тут они услышали того, о ком не подумали: — Я.<i>Я должен пойти, — ещё с двенадцати лет, как только он начал таскать отцовский алкоголь и закупать на карманные, хоть и на небольшие на то время суммы, лёгкие наркотики, все в нём разочаровались. Сеанса абсолютно ни во что не ставили, на миссиях иногда не посвящали в планы, что уж говорить о такой важной миссии, как спасение чужой жизни. — Я изначально ждал того, что вызовешься ты. — То есть у него, пропитого и прокуренного, иммунитет лучше моего, да? Уверен? — Нет. — Тогда в чём проблема? —Я уверен в том, что он точно вытащит её. *** Дети кричали. Громкий, громкий детский крик. Смешался в кучу непонятных звуков, едва различимых слов. "Помогите! Вы пугаете нас! Прошу, прекратите!" Было чертовски больно: и физически, и морально. Ноги уже отказывались держать тело, которое теперь казалось слишком увесистым. Упав на кафельный пол, она больно ударилась коленями, не осознав в начале, что плачет. Дети начали рыдать, будто каждое её движение усиливало их страх, усиливало то, что нападало на них. — Я не могу…прошу…прекратите, — она зарыдала ещё громче, зажимая уши ладонями. Заткнуть. Пожалуйста, пускай эти малолетние ублюдки заткнуться. Она не выдержит этого. — Вы убьёте нас так, как убили Диего? — говорил тонкий, мальчишеский голос. — Как тех ребят за стенами? — Я…я не понимаю, о чём вы…я…не понимаю, — голос чертовски слабый, сорванный, тихий. Она захлебывается в собственных криках, слезах и крови. Горло сжимают невидимые пальцы. Она тянется к нему, но не чувствует чужих рук физически. Водит ногтями, до крови царапает чувствительную кожу, а чёртово ощущение от этого лишь усиливается. — Те люди, они зовут Вас. Вы не слышите? — она наконец видит этого ребёнка: в белом костюмчике, спокойный и безмятежный. Мальчишка с тёмными кудрями, обрамляющими аккуратное пухленькое личико. Он не был напуган, скорее заинтересован. — Лучше не сопротивляться, оно само вас отпустит. Затуманенный мозг не сразу принял информацию.Что… что малец втолковывал ей? — Горло, — для ясности он провёл маленькой ручкой по воротнику белоснежной рубашки, — оно не отпустит Вас, пока вы не доверитесь. — До…ве…рюсь? — говорить с каждым разом всё сложнее. В лёгких развергся настоящий синепламенный ад, сжигая всё до капли. — Да, — всё так же спокойно. — Вы совсем не в ладах с собой, верно? Девушка прикрыла глаза, когда ладонь легла ей на макушку, успокаивающим жестом проводя по волосам и зарываясь в них. Вдох-выдох-вдох-выдох. — Начинает получаться, кажется — правильно. Дышите глубже. Вы справитесь. *** — Я не пущу тебя туда! — Это не тебе решать, — Диего перешёл на крик практически сразу после предложения, любезно озвученного братом. — Ты не полезешь в пекло! — Полезу! — Ради чего?! Клаус, мы на худой конец можем пристрелить её. — Я потом тебя прострелю, сука, ещё хоть слово такое скажешь, — прошипел в ответ Пятый, материализуясь перед Кракеном и хватая того за грудки. — Ради чего? Я люблю её, Диего, как ты не понимаешь? Нет, Пятый, не такой извращённой любовью! Всё то время, что вас не было рядом… Она - последнее, что у меня осталось, ясно? — стихийник наконец был отпущен на импровизированную свободу: передан в руки менее пекущегося о нём Лютере. — Я спасу её, чего бы мне это не стоило. — Давай! Давайте все, умирайте ради хер пойми кого! — Ты.Заигрываешься.Диего, — его форменный костюм был сжат сильнее в районе шеи, перекрывая доступ к кислороду. — Рожайте быстрее, — прошипел Девид, приглаживая влажные от растаявшего снега волосы, — и пойдёмте. — Мы уже всё решили, — шикнул Сеанс, последний раз окинув всех тяжёлым, чуть грустным взглядом. — Если помру - не поминайте лихом, ясно? — Была не была, — просто ответил космобой, понимая, что сейчас они все в смертельной опасности. Исключений нет. ***  — Что это было…кто это был? — Пемберли всё ещё не могла прийти в норму. Она тяжело, отрывисто дышала, даже посипывала немного. Увечья, нанесённые самой собой неприятно саднили - нужно же было умудриться. — Ваша сила, — просто ответил мальчик, присаживаясь рядом с ней в позе лотоса — давно он не отступал. — А ты тогда…? — Ваша мудрость. — Выглядишь как-то…хило для мудрости, если честно. — неуверенно протянула она, не совсем понимая, что с ней происходит. — Где я? — У себя в голове. — Но…почему? — Вы в очередной раз не смогли взять силу под контроль, поэтому она взяла под контроль Вас. — И что это значит? — Там, за пределами вашего тела, вы находитесь в одной из энергетических воронок. С каждой минутой, что вы боитесь, она расширяется. И очень стремительно, — мальчишка был предельно спокоен — это ощущение передавалось и Долорес, что недовольно оглаживала холодные плечи ладонями и махала головой на каждое слово, пытаясь показать, что поняла всё сказанное. — Я просто…я не могу сдержать энергию. Я тренировалась почти год. Меня тренировал отец, когда я была…маленькой, — растерянно прошептала, распутывая затейливую причёску - её ещё во сне заплетала Ваня. — И ничего. Мне будто…тесно в собственном теле. — Тесно не Вам. Вы правда не понимаете, в чём Ваша проблема? — Нет. Совсем не понимаю. — Вы боитесь, — просто, как ясный день. — Чего боюсь? — а она отвечает нервно, взвинчено, пытаясь успокоить рвущееся наружу, сквозь грудную клетку сердце. — Себя. *** — Давай! — стихийник приложил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от яркого света. Клаус стоял у самой воронки, смотря точно перед собой. Его девочка едва проглядывалась сквозь красный ворох - стояла на коленях, прямо на снегу, в тонких шортах и красными, яркими глазами следила за своими ладонями, что выводили на белом покрове непонятный узор. — Она там? Что с ней? — Она в порядке! — достаточно громко кинул он, после шагая в воронку. Не предупредив, решив, что больше не намерен ждать. Ей там чертовски холодно и страшно, он не имеет права прохлаждаться, сидеть сложа руки, просиживать штаны и ещё тысячи эпитетов. — А если его разорвёт? — Пятый даже с расстояния пяти метров чувствовал исходящую от воронки силу — маленькой, едва заметной каплей упала с носа кровь. — Не если, а когда, — выдохнул Дэвид, оказываясь практически сразу после этих слов придавленным к земле. — Что.Ты.Сказал? — прошипел Диего, опасно нависая сверху. — Он знал. Знал, на что идёт, так что вам не в чем меня упрекнуть, — говорил также отчаянно, как несколькими минутами ранее Четвёртый, спорящий с семьёй и говорящий о том, что их мнение его вообще не волнует. — Не дай бог что-то случится с моим братом - я оторву тебе голову. ***  — Себя? — переспросила Долорес, кончики её пальцев начали странно покалывать. — Вы всё ещё считаете свою силу сильнее себя самой, подчиняетесь ей. И она этим пользуется. — Как? — всё начинало казаться сюром. Но по другому объяснить происходящее она не может. — Как мне взять её под контроль? — Отпустите страх. — Но я не боюсь, — уверенная, даже слишком. Конечно, всегда права. Если бы боялась, то не использовала свою силу, не переливала бы Диего кровь и не затягивала Клаусу раны. Никогда бы не взялась за изучение и носу не показала бы за дверь. — Боитесь. — Как ты это понял? — Скажете, что Вам не страшно прикасаться? Потерять контроль. Вы не боитесь, что однажды сорвётесь и просто убьёте всех своих родных? По телу поползли отвратительные мурашки. Передёрнув плечи, рыжая уставилась в пол, таким образом отказываясь отвечать на вопрос. А мудрость, как представился малыш, продолжала вещать: — Вы боитесь однажды уничтожить всех. Сделать то же самое, что сделала Ваня. Боитесь лишить жизни других людей. — Все с такой силой боялись бы, — слабая попытка оправдаться, однако, как ей лично казалось, с очень серьёзным аргументом. — О, нет. Вы сами прекрасно знаете - Клаус не боится своей силы. — Его учили… — Он сам учился, Долорес. Вы должны понять, что не сила ваш враг. — Но кто тогда? Кто, если не она? Она сломала мне жизнь! — Страх - это ваш главный враг. *** В ушах звенело. Он едва передвигал ноги вперёд, удерживая равновесие. Ло что-то увлечённо чертила на снегу, совершенно не замечая его, пока по щекам, уже розовым от холода текли обжигающе-солёные слёзы, оставляя после себя блестящие дорожки. — До…лорес, — дыхание перехватило, он едва мог говорить. Тело не слушалось, суставы ломило. Из носа и ушей хлестала кровь. Кажется, Клаус называл это резким скачком какого-то там давления. Или…хотя, чёрт с ним! Едва дойдя до неё, он опустился на землю, касаясь в начале сухих волос, после холодных щёк-держался из последних сил. — Прошу тебя…услышь меня… — тихая просьба, на грани слышимости. В таком шуме не слышимая вовсе. Но он был в ней уверен, на сто процентов уверен. — Прошу тебя… — прислонившись лбом ко лбу подруги он беззвучно зарыдал - плечи беспомощно дрожали. Груз, что лежал на них спал в миг. — я потерял Дейва. Потерял Бена…не оставляй меня, умоляю. Последнее, что у него осталось. Красные глаза, смотрящие сквозь него, холодная, неестественно-белая кожа и хрупкие, тонкие запястья - нажмёшь, и кости в них переломятся. Но он не мог позволить ей уйти, только не ей. — Я…я так сильно люблю тебя, — зарываясь дрожащими руками в мягкие пряди, просопел мужчина, закрывая глаза. — Прошу тебя, ты нужна мне. Чужие плечи, обтянутые форменным пиджаком вздрогнули, будто показывая, что она слышит его. Чувствует тепло рук на щеках, чувствует прикосновение лоб ко лбу, чувствует тёплые слова и дыхание. *** — Ты просишь о невозможном, — запротестовала, оглядывая чёрную, всепоглощающую мглу комнаты её собственного сознания. Не так она себе это представляла, точно не так. — Я никогда не прошу невозможного. Ведь я — это ты, — он впервые обратился на «ты», заставив странно сощуриться. — Оно идёт. — Оно? — Чудовище, — просто ответила мудрость, поднимаясь на ноги и разминая шею. — За мной идёт. Она уже многое переубивала. — Например? — девушка тоже поднялась на ноги. Они, казалось, разговаривали около пары часов, а то и больше. — Не смогла сломить только любовь и ненависть. Стоят рука об руку в дальнем углу и не отходят друг от друга. Мы остались последними. — В смысле? — Вы цепляетесь за прошлое, — вновь на «Вы», — не понимая, что Вам больше не четырнадцать. Вы не будете вечно той девчонкой, сбежавшей из Академии. Пора отпустить и повзрослеть наконец, принять неизбежное и понять, что мир вокруг меняется. — Я уже давно отпустила, — ничерта подобного. Как в чёртовой песне про королеву выпускного от Молли-ей вечно четырнадцать. Не семнадцать, не пятнадцать -четырнадцать. Она всё ещё сидит на той крыше, укрытая тёплым пледом, слушает байки Диего и полностью доверяет ему. — Правда? Тогда почему храните письма под подушкой? Почему плачете каждую ночь и вините себя в каждой смерти, прокручивая каждый эпизод? Мне не нужен ответ - я его знаю. Ответьте лучше се… — но договорить малыш не успел-чёрные когти, в этот раз материальные, схватили его за воротник, утаскивая куда-то. Громкий, протяжный крик разрезал тишину. Её крик. *** — Я иду к нему? — с момента исчезновения Сеанса в воронке прошло не больше трёх секунд, однако Диего решил, что и этого достаточно - рвался к брату, дабы вытащить его оттуда. — Он там умрёт! — Дай ему время, прошу тебя. Я не меньше твоего хочу, чтобы он умирал, — Дэвид даже не был обижен на бурную реакцию их явно неадекватной семейке. — С чего ты взял? — У Долорес всё под контролем, — уверенно заговорил мужчина, прикладывая ладони к вискам. — Мы заметили, — раздражённо протянул Лютер, указывая на воронку, — всё до мельчайших деталей, конечно! — Не психуй, сам не в восторге. — Тогда с чего ты взял, что у неё всё под контролем? С чего такая уверенность? — Любой из Академии Сперроу в десятки, если не больше раз, сильнее всей Академии Амбрелла вместе взятой. — С какого хрена ты это решил, вышкварок? — чего нельзя задевать, так это самолюбия кракена - он готов любому за это голову оторвать, сожрать и живого места не оставить. Даже костями не подавится, будьте уверены. — Мы есть друг у друга. Принимаем свою связь, Диего, и умеем работать командой, синхронизировать силы, искать помощь. Мы семья, — жёстко осадил, даже не посмотрев на разъярённых Харгривзов, — а вы кто? Что есть у Вас? *** Сохранять спокойствие трудно. Вновь горло сдавливало какое-то непонятное, удушающее ощущение. Ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни пошевелиться - она бы окрестила происходящее панической атакой, если бы не находилась у себя в голове. « — Подумайте, Вам ли тесно…» — Остановись, — требовательно. Слишком твёрдо для человека, которого душит собственный нереализованный потенциал. — Я.Сказала.Остановись, — но сила её не слушала - наоборот, будто насмехалась. Мудрость истошно закричала на середине фразы. Эта чёрная, когтистая тварь пыталась показать, кто здесь хозяин. Заставить её сдаться, осознать собственную ущербность - она не может спасти собственное наследие, что уж говорить о других людях? По щекам вновь потекли холодные слёзы, обжигая. И практически сразу исчезли - фантомное ощущение тепла окутало её всю. Послышалось чьё-то сбитое дыхание. — Прошу, ты нужна мне… — она узнает этот голос из тысяч. Нет, из миллионов. — Клаус, — попыталась выкрикнуть, но получилось лишь подобие немого лепетания. Как рыбка на суше. Что он забыл здесь? Неужели он не должен быть в…безопасности. Она подвергает опасности Клауса. Своего Клауса, чёрт подери. Попыталась хоть что-то сделать - удалось лишь дёрнуть плечами - всё тело будто парализовало, и это стоило ей огромных усилий. — Не пытайся… — вкрадчивый голос, проникающий в самую душу и заметающий её снегом. Или выжигающий всё горелкой к грёбаной матери. — Ты не сможешь взять меня под контроль. — Прошу…ты нужна мне… Я так сильно люблю тебя. Её в этот момент порвало, на тысячи кусков: больших и маленьких — и каждая эта часть была готова во что бы то ни стало сопротивляться ублюдку, что пытается сжимать ей горло. Рука против сильной энергии дёрнулась вперёд, загораясь красным. Направляется в лицо предполагаемой опасности, освещая её лицо испещрённое шрамами, безобразное и скалившееся ей - это страшное, пугающее зрелище. Но она смотрит чётко в пустоту, которая у силы вместо глаз и не смеет отводить своих. А она сильнее сдавливает горло, садит на колени и смеётся. Громко и протяжно, пока Долорес пытается взять всё под контроль. — Долорес! — Эллисон крепко обнимает её, прижимает к себе и утыкается носом в макушку. Девчонка не видит, однако чувствует - женщина улыбается. Рада её видеть, конечно, они так долго не виделись, потерялись и теперь, наконец, смогли вновь обрести друг друга. — Как ты нашла меня? — Ваше движение достаточно популярно…я рада, что ты приехала, — улыбка не сходила с с бледного лица, непроизвольно появляется на нём и стынет. — Проходи, мы уже накрыли на стол. — Накрыли на стол? Вы ждали кого-то ещё? — глаза у женщины загорелись. Давно она такого не видела. По желудку, по крови разлилось иррациональное тепло. — Ваня на кухне. Думаю, вам будет, о чём поговорить, — отходя назад, она пропускает третью вперёд. *** — Диего! — кидается мужчине на шею. Тот чуть схуднувший, с отросшими волосами и странной, довольной ухмылкой. Прижимает к себе в ответ и прикрывает глаза, поглаживая открытую спину. — Как я рада тебя видеть… — стоит сказать, что она ничуть не удивилась тому, что Второй попал в психушку. Нашла его по одной из статей, которую едва сумела прочесть -в этом времени старых выпусков газеты были на вес золота. Ну, или её очень не везло. — Долорес, — тянет, будто пробуя имя на вкус. Потом нехотя отстраняется, заглядывая в глаза. В них блестит неподдельный восторг- он думал, что на вечно потерял дорогих ему людей. — Как ты нашла меня? — Давай об этом поже, хорошо? Я пришла вытащить тебя. — Я так скучал… — он вновь прижимает её к себе, игнорируя возмущённые фырканья санитаров. —…так скучал. *** — Рада видеть тебя, Лютер, — с первым у них изначально натянутые отношения и она не знает, как исправить это. Сейчас они ждут остальных, дабы наконец отправиться домой. То, ради чего они и собрались здесь. — И я рад видеть тебя, — получается даже искренне. И не поймёшь, играет он или действительно испытывает положительные эмоции. — Ты чем-то расстроена? — Я?.. — растерянно спрашивает, мотнув головой. — Что? Нет, конечно нет. Всё в порядке. — Ты если что говори — мы за своих головы поотрываем, не глядя. *** — Клаус, Бен! Я же предупреждала - не купаться в бассейне после восьми вечера! — братья в очередной раз проигнорировали её и полезли в холодную воду в конце октября месяца, и теперь сидели довольными на шезлонге, укутавшись в полотенца — Да ладно тебе, Долорес. — Простудитесь же! — Я не настолько жив, чтобы простудиться, так что не переживай, — усмехается Бен, присвистнув и закрыв глаза. — Иди лучше к нам. Полежим, отдохнём - я чувствую, как ты напряжена. Девушка недовольно фыркает, но всё же подходит к ним, устраиваясь между братьями. Ощущая чужое присутствие рядом, чувствуя, что от тоски больше не сносит крышу. *** — Тебя что-то тревожит? — в середине их мини-праздника, предназначенного только для семьи Долорес, найдя предлог, причём самый безобидный, уходит искать Ваню — та ушла подышать десятью минутами ранее и не вернулась до сих пор. Никотиновая палочка мягко перекатывается в ладони, огонёк зажигалки поджигает кончик, лёгкие заполняются едким дымом. — Да…или нет. Я не знаю, как об этом сказать, — женщина опирается о стену, устало закрывая глаза. Выражение лица у Скрипки такое, будто её всё в мире бесит и она прямо сейчас готова устроить третий армагеддон. — Скажи прямо. Я точно не осужу, — усмехнулась, потирая переносицу и привалилась рядом, полубоком, выдыхая сизый дым в чуть морозный воздух. — Я понимаю, что не осудишь. Просто… Сисси…я не знаю, насколько это правильно и не знаю, что делать. — А что тут можно делать? Пожалуй, только быть счастливой. У нас слишком мало времени, Ваня, не трать его на размышление о правильности. Просто делай. Набив на одном месте шишку, попытаешься больше на него не падать. — А ты можешь быть психологом, — насмешливо протянула женщина, ещё с секунду напряжённо простояв, будто обдумывая что-то. А потом подалась вперёд, крепко обнимая - рыжая даже сигарету выронила. — Спасибо. Я рада, что ты моя сестра. — Я…я тоже очень рада. — Ты не сильнее меня, — вторую руку поднять уже легче. — Правда? Ты угробила собственную семью. Собственную любовь заставила спрыгнуть с высотки. Погубила море невинных жизней. Ты никому не нужна. Внутри что-то переворачивается от этих слов. Или, наоборот, встаёт на места: в голову ударяет осознание, такое яркое, что она попросту не может его игнорировать. Пустые глаза чудовища, в которых до этого начинал загораться красный огонь мутнеют - она чувствуют скопившуюся в ладонях силу. — У меня есть семья, кожаный ублюдок. Сдохни, — красные лучи попали точно в костлявые плечи, опрокидывая наземь. Мудрость замолкла, видимо, перестала ощущать это давление. А Долорес победно улыбнулась, наступая на горло собственной силе: — У кого же теперь контроль? *** Воронка становилась меньше уже с каждой секундой, приближаясь к земле и рассеиваясь. Через десять секунд от красного осталась лишь дымка, и взгляду предстала не самая утешающая картина — Долорес, залитая кровью (им вначале не удалось разобрать чьей: своей или Сеанса), сам Сеанс, живой, невредимый и счастливо улыбающийся. Глаза у него всё ещё полны невыплаканных слёз, а губы дрожат, словно предвещая истерику. — Долорес, — слетает с губ Пятого прежде, чем он это осознаёт. Бросает всех, абсолютно, за доли секунд оказываясь около тела. — Она дышит? Дышит?! — Конечно дышит, придурок, не видно что-ли? — шепчет Клаус, заботливо убрав рыжую прядь с лица, — Её нужно перенести в тепло-она ледяная. — Тепло…? — растерянно шепчет Харгривз, понимая, что слишком хреново у него получается сдерживать себя и оставаться в трезвом рассудке. Лишь через некоторое время до него доходит смысл сказанных слов. Метнув взгляд в сторону амбара, он как-то странно поморщился, наблюдая за второй угасающей воронкой. — Точно, тепло. Тащи её туда, и…загляни в дом, найди что-то тёплое. И нашатырь. — Как я могу сделать всё это сразу? — растерянно пролепетал Четвёртый, даже не сопротивляясь брату. — Мы поможем, — около них оказывается Лютер, в глазах которого сквозит облегчение, уставший Дэвид и недовольный Диего. Космобой аккуратно присаживается на корточки возле девушка, касаясь спины ладонями, чуть приподнимая. — Клаус, я ничего с ней не сделаю, ладно? Просто отнесу. А ты найди что-то тёплое. И этого идиота возьми с собой, он будет мешаться, — скомандовал первый, поднимая, наконец, лёгкую Пемберли на руки. — Ладно. Но только попробуй ей навредить, и я… — Вышибешь мне мозг, прострелишь башку, выпотрошишь и всё в таком духе. Я помню, пятый. — С…славно. *** Сисси обеспокоенно смотрит на обоих детей - а по другому она их назвать не может — но внимательнее, конечно, следит за своим сыном. Долорес принесли всего пару минут назад. Бугай, которого она чуть не застрелила несколькими днями ранее явился с добродушной улыбочкой, попросил за ней проследить и утопал в неизвестном направлении. — Си... — Я даже говорить с тобой не хочу, — отрезала Купер, понадёжнее перехватив оружие в руках. Металл приятно холодил кожу и остужал мысли. Нос покалывало от мороза. Однако, по заверению Эллисон, совсем скоро это должно пройти. — Почему ты не сказала мне правду? — вопреки собственным словам зашептала она, сглатывая ком в горле. — Почему лгала? — Я сама узнала лишь недавно, — Скрипка вздрагивает. Блондинка не обвиняет её и не орёт, но от этого становится лишь хуже -лучше бы так, чем слышать эту горечь. Ощущать её привкус на языке. — Прости. — Да на кой чёрт мне сдалось твоё "прости"? Мой сын чуть не умер. — Моя сестра тоже. — Она тебе даже не сестра, — холодно отрезала, смахивая с ресниц капельки влаги. — Ладно, проехали. Вначале нам нужно подготовиться к битве, а потом... — Битве? — Да. Разве Клаус и Долорес вам не говорили? — в унисон с её словами послышался хруст - дружный топот нескольких ног. После в помещение ввалились Клаус, Дэвид и Пятый, держа в руках нашатырь, тёплый плед и термос с чаем. Клауса отправили к ним, приводить в нормальное состояние больных. Скаута же чуть подальше увёл стихийник, у которого помимо вышеперечисленной атрибутики в руках находился увесистый чемодан. Положив тот на землю и распахнув, мужчина стал методично выкладывать что-то металлическое(это она поняла по характерному блеску), торопливо выговаривая характеристики и формулы. — Ребята, — в этот самый момент в узком дверном проёме заднего входа амбара появилась тёмная макушка Эллисон. Диего поджал губы, увидев немного взволнованную сестру, — кажется, у нас гости. — Гости? — темноволосый соизволил наконец оторваться от своего чемоданчика, подняв голубые глаза вверх, на Третью. Долорес закашлялась именно в этот самый момент. Под носом у неё провели нашатырём и дали выпить, немного подслащённого большим количеством сахара, чая. Ту же самую процедуру с Харланом сейчас проделывала Ваня. — К…лаус… — растерянно прошептала девушка, смаргивая проступившие слёзы. — Ло… — мужчина тепло улыбнулся, с удовольствием отвечая на распростёртые объятия, утыкая в девичью шею носом. — Тише…тише, я тут. Всё в порядке. И я тоже очень люблю тебя. — Так ты слышала? — Ребят, — громче повторила Третья, вновь привлекая всеобщее внимание, — нас ждут на поле. — Кто? — недовольно пробухтел Пятый, с теплотой наблюдая за девушкой, жавшейся к её брату. Слава богу с ней всё в порядке. С ними всеми. — Куратор и Лайла. — Твою мать…