глава 8. она помнила...
4 ноября 2020 г. в 21:19
Она помнила все, что с ней случилось. Как заболела и умерла ее мать. В том не был никто виноват, просто пришло ее время. Так рано и так жестоко, оставив ее совсем одну.
Она помнила рассказы матери об Эреборе – мама покинула его совсем еще девочкой, но навсегда сохранила в памяти образ королевства и даже его запах. У нее был мешочек с травами, которые росли только там… время иссушило их до ничто, но запах остался. Так пахла ее колыбелька здесь. Так пахла мечта о Родине.
Она родилась в Синих горах, но ее сердце принадлежало Одинокому королевству далеко на востоке… как она хотела однажды там побывать, пусть даже хоть издали взглянуть на величие своего рода.
Она видела, как несправедливы были к гномам люди, как жестоки и завистливы. Но мама говорила ей, что у их короля не было другого выхода. Мама еще помнила, что они пытались вернуть Морию и там погиб старый король, оставив народ на попечение своего внука.
Внук привел их сюда. И дал им возможность устроить свою жизнь в мире и покое.
Они жили мирно. Так ей казалось, до того дня, как умерла ее мама.
Все произошло настолько стремительно, что она даже понять ничего не успела. Вот она случайно столкнулась с сыном правителя на рыночной площади. И через несколько дней к ней явился сам правитель.
Много чести…
Она помнила, как горел ее дом. Сгорало все – ее прошлое, ее будущее. И самое дорогое – память о маме. Запах Эребора, которым пахло только у нее дома.
Была ночь. Такая черная и глубокая, что пожар заметили далеко не сразу, и те, кто прибежал его тушить, не заметили их – ее, правителя и двух его людей, что крепко держали ее за руки, заломив их назад. И заставляли смотреть.
Так, наверное, полыхал и Эребор в день, когда прилетел дракон.
– Согласилась бы сразу, дура, и оставила себе дом,– долетели до нее слова правителя, словно с другого конца света.
– Этому никогда не бывать. Не по моей воле.
Правитель ударил ее по лицу.
– Посмотрим,– засмеялся он ей в лицо.
Она поклялась в этот миг, вперившись взглядом в кроваво-красный огонь, что уносил с собой ее прежнюю жизнь, что не сдастся.
И не покорится.
И она не покорилась.
Правитель хотел сделать подарок сыну, а для этого нужно было, чтобы она добровольно пришла к нему в спальню. Все лучше, когда добровольно. Впрочем, она понимала, что если правитель ничего не добьется, он не убьет ее, а приведет к своему сыну связанной.
Кто только не приходил к ней в эти недели ее заточения. И старуха с добрыми глазами, но злыми мыслями, уговаривавшая ее согласиться… и сам правитель, обещавший ей денег на новое жилье после… и снова правитель, со своими людьми и палками.
Нет…
Она не покорилась.
Она сидела на кровати, вцепившись рукой в плечо короля, и смотрела ему в глаза. Они были теплые. И от него всего веяло теплом и силой. Солнцем, что встает над Одинокой горой.
От него пахло Эребором. Он впитал в себя этот запах до края и никакое время не могло его изжить...
Она плохо что соображала, выпитое мешало ей мыслить здраво и больно все равно было. Но Торин так крепко прижимал ей к себе, словно закрывал собой от боли, и она почти не чувствовала ее.
Она видела Торина несколько раз в своей жизни – издали. Ни разу не говорила с ним, ни разу не подходила близко. Она боялась и благоговела перед ним – как перед своим королем. Принимая Эребор своей Родиной, она принимала и короля. Пусть даже сейчас они были так далеко от Горы. Когда-нибудь они вернутся…
Ходили слухи.
В воздухе оживала надежда.
Она не покорилась.
Потому что гномы не должны покоряться чужой воле. Потому что они гномы… а не жалкие, завистливые и мелочные люди. Они сильны духом. И сильны телом.
Она все выдержит.
Она больше не чувствовала боли. Она попросту потеряла сознание…
Оин закончил быстро. Плотно перевязал ей ноги, собрал и швырнул в камин окровавленные тряпки.
– Неделю самое малое, Торин.
Торин устало выдохнул, с трудом разжимая ее руку, которой она вцепилась в его плечо. И укладывая ее в подушки, он неосознанно прикоснулся губами к ее виску.
Это прикосновение – даже находясь без сознания – она почувствовала.
И тоже помнила…