Дурные сны

      Когда дверь была вышиблена, Торин уже был на ногах, он даже успел накинуть на плечи поверх рубашки кафтан и вытащить из ножен меч.       Тиане было бесполезно прятаться – если они пришли, значит, их привели сюда и указали на эту дверь, а значит ни под кроватью, ни за ширмой от них не спрятаться. Торин после разберется с тем, кто их сдал, сейчас главное было отвоевать Тиану.       Двое людей ворвались в комнату, следом медленно вошел правитель. Видя в руках у Торина меч, они не стали спешить нападать. Следом за правителем вошло еще двое.       Торин понял, что в одиночку ему с ними не справиться. Но это не значит, что он не попытается.       – Доброй ночи,– хрипло проговорил он. – Зачем пожаловали?       – Как долго я ждал этого дня.       Торин нахмурился и покачал головой.       – Когда ты перейдешь мне дорогу и я смогу со спокойной совестью тебя убить.       – Со спокойной? Не думал, что у людей убийство в чести.       – Ты украл то, что принадлежит мне.       – Гномы не принадлежат людям. Да, мы живем в ваших землях, но платим за это деньгами…       – Вы живете здесь под моим правлением, а значит должны подчиняться мне. Тебе ли не знать, Торин Дубощит,– это имя правитель словно выплюнул с презрением и отвращением,– как важно, чтобы подданные подчинялись. Гномы – мои подданные здесь. Восемьдесят лет назад ты принес присягу моему деду. Пока вы живете здесь – вы подчиняетесь людям. Даже я это помню, хотя меня тогда еще и не было. А неужто ты забыл?       Он прошел вглубь комнаты и сел в кресло, закинул ногу на ногу и откинулся на спинку.       – Твое положение не дает тебе право…       – На самом деле, дает,– правитель не дал Торину договорить. – Бедная, несчастная гномка, пережившая смерть матери и пожар… бедная и _одинокая_ гномка неожиданно получает работу и кров в доме правителя. Скажем, служанка или,– он увидел на втором кресле вышивку и нахмурился, разглядывая картинку,– швея… возможно. Все не так уж плохо, Торин Дубощит.       – Вот только своего сына ты забыл упомянуть.       – Вот только моего сына вовсе не нужно здесь упоминать. Тебя не касаются детали ее работы в моем доме.       – Ошибаешься,– Торин сильнее сжал рукоять меча.       Правитель раздраженно махнул на него рукой.       – Надоело мне тебя слушать, ты говоришь много и сильно, да только за твоими словами нет ничего. Ты – не король! Ты присягнул моему деду, и ты имеешь наглость бросать мне вызов?!       – Ты, верно, перепутал все, я не присягал ему на верность, не продавал ему свободу гномов – мы вольны уйти в любой момент. Это был лишь договор.       – И все же это договор о подданстве. Довольно, Торин Дубощит! На колени!       Торин видел, как ухмыльнулись между собой люди правителя, чувствовал, как позади него, Тиана шептала молитвы, которые очевидно не будут услышаны. Видел ярость в глазах правителя.       Гномы не покоряются.       Так она сказала. Она была права. Гномов нельзя приручить.       И все же на кон было поставлено слишком много – ее жизнь, ее честь. А что на другой части весов – его гордость? Королевское тщеславие?       Торин прекрасно понимал, что в одиночку он не выстоит против них четверых. И стоило ли ввязываться в драку сейчас, когда он еще мог договориться?..       Просто опуститься на колени… или…       – Прошу вас,– он услышал голос позади себя, и следом Тиана встала с кровати и сделала шаг вперед. Торин удержал ее за руку. – Оставьте его! Прошу вас – возьмите меня и уйдемте. Я пойду к вашему сыну, если вы не тронете его. Пойду _добровольно_. Вы ведь этого хотели.       – Боюсь, что теперь я этого не хочу, лапочка. Добровольно или на цепи – теперь не важно. Но если он сейчас не встанет на колени – ты никуда больше не пойдешь сама. Я переломаю тебе ноги.       – Ты хочешь, чтобы против тебя ополчились все гномы? Ты войны хочешь?       – Кто вступится за нее? Одинокую и бездомную гномку? Кому настолько не дорога его собственная жизнь и благосостояние, чтобы рискнуть вступиться? Вы стали мелочными и трусливыми.       – Мы научились этому от вас, к сожалению. И все же.       – Торин, если ты не уйдешь с моей дороги, я просто отодвину тебя. Я не буду нападать на тебя. Я не дурак, чтобы не понимать, что за тебя заступятся многие.       – Я думал, тебе нужен подарок для сына, а не швея или прислуга. И хоть я уже восемьдесят лет не король, и даже не принц, я все же знаю, что в подарок не дарят _не чистых_.       Он дернул Тиану за руку, назад, так сильно, что она не устояла на ногах и упала на кровать.       – Не дарят замужних,– продолжил Торин, делая полшага в сторону, закрывая собой Тиану от глаз правителя.       – Она не замужняя,– проговорил правитель, но на крошечную долю мгновения его голос дрогнул.       – Ты прекрасно знаешь, что семейный союз священен в глазах гномов, если ты украдешь гномку из семьи, ты навлечешь на себя гнев всего народа.       – Для этого нужно, чтобы была семья. А даже если ты и _испортил_ ее… о браке должна быть сделана запись в вашей книге. Без нее, это фальшивка, не стоящая внимания.       – Кто сказал, что такой записи нет? – проговорил Торин. Голос его не дрогнул. Для победы все средства хороши. И ложь тоже.       Правитель рассмеялся.       – Мне надоело тебя слушать. Идем, дрянь, ты и без того слишком долго бегала. И если бы ты не была так желанна моему сыну, я бы не тратил с тобой и минуты больше. Велел бы закопать живьем и дело с концом. Тебя осмотрит мой врач, и если он правда тебя испортил…       – Она никуда с тобой не пойдет! Она моя жена.       Правитель жестом подозвал к себе одного из своих людей.       – Сходи-ка в их дом закона, подними на ноги конториста, и пусть он теперь же сюда явится, да прихватит с собой книгу записей. А мы подождем.       Торин услышал, как сдавленно охнула Тиана. И как ухмыльнулся на ее вздох правитель. Его человек быстро покинул комнату. До дома закона было минут пять всего идти, конторист жил там же… итого, можно было обернуться минут за десять. Десять минут и что дальше?..       – Торин, я пойду с ним… так будет правильно, так всем будет лучше.       Торин обернулся к ней.       – Молчи…       – Да-да, слушай, что тебе твой «муж» говорит, может быть, это последнее, что он вообще говорит… если никакой записи в книге не будет, я, пожалуй, что и отдам приказ его убить. Подстроим все как несчастный случай, да и дело с концом… мало что ли гномов падают из окон да напарываются на острые камни?.. да сплошь и рядом, особенно если напьются. Может, нам уже начать пить?       В Эреборе ничего подобного бы не случилось…       За восемьдесят лет, Торин ни разу не попытался вернуть гномам дом. Он привел их к мирной жизни – да, но ведь этого было недостаточно! Он продал их свободу. И пусть они были ему благодарны за жизнь.       Это нельзя было назвать жизнью…       А он ничего не делал… он словно смирился… прозябал, проживал свои годы… на что он надеялся? На чудо?..       Он должен быть вернуться в Эребор… погибнуть там, но не влачить эту бессмысленную жизнь, когда он даже одну единственную гномку защитить не в силах.       Если напасть сейчас – их трое против него одного, вдобавок к этому правитель. А у него тоже на поясе клинок. Умеет ли он им пользоваться? Вопрос важный. Если он нападет первым сейчас… он сможет убить одного и второго человека, но третий к этому времени уже убьет его. Это ведь не просто люди, а обученные стражники, воины.       В одиночку с ними не справиться.       Бесполезно звать на помощь хозяина трактира. А больше здесь постояльцев в эту ночь не было…       Минуты летели быстро. Правитель взял в руки вышивку и рассматривал красивую картинку. Он не знал, конечно, что на ней изображено, но догадывался, что что-то гномье... дом... замок, возможно даже их утраченная Родина.       Но трое стражников были наготове.       Нет, неожиданно на них напасть не получится…       Минуты летели быстро… Торин не успел решиться на что бы то ни было… а на лестнице уже послышались шаги вернувшегося человека и с ним конториста…