Дурные сны

      Усталость последних дней пути, да и всей поездки сделала свое дело. Торин заснул почти сразу, как только лег на кровать. Он больше не думал о том, что случилось. Он думал о том, что от него хочет Гэндальф. Он не хотел верить, что Гэндальф его позвал, чтобы уговаривать возвращать Эребор. В этом не было смысла и было очень много смысла в то же время. А зачем еще?..       Еще он думал о Фрерине. Он почти забыл, как он выглядел. Память часто играет злые шутки. Тем более, это было так давно… когда он видел его в последний раз, в битве за ту треклятую Морию.       Он пытался отговорить деда – это было почти безумие… но дед его тогда не был в разуме. И они лишь потеряли многих и не приобрели ничего, кроме боли и горя.       … Торин видел Эребор. Одинокая гора, возвышающаяся на многие мили вокруг. Его дом… Они были на Вороньей высоте – это дозорная башня ему никогда не нравилась. А теперь от нее веяло холодом… льдом. Начало зимы… но лед уже стал на воде.       И он шел по этому льду. Он не знал куда.       Как внезапно он услышал крик.       – Кили?!       И с дозорной башни прямо на лед возле него упало тело гномки. Ее горло было перерезано и вся одежда залита кровью.       – Кили! Нет!!!       Если это сон… пусть только это будет сон. Торин мучительно пытался проснуться. Но не мог. Все было настолько реально. Вплоть до пузырьков воздуха, застывших во льду.       И отсюда не было спасения.       И оглядываясь назад, он видел не только Кили... но и других павших. Там были Фили... и Двалин... и даже Элиниэль - мертвая с луком в руке и огненно рыжими волосами.       – Пожалуйста, нет!..        Торин проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. Он быстро сел в кровати, выставляя вперед руку, словно пытаясь защититься.       – Вам приснился дурной сон. Это Эсса… дочь Элиниэль… вы у нас дома. Все хорошо. Вы в Эдорасе…       Торин протяжно выдохнул, приходя в себя. Он почувствовал, что его лицо было залито слезами и поспешно отвернувшись, стер их со щек. Эсса отвела взгляд.       – Я разбудил тебя?       – Ничего страшного. Принести вам чаю?       – Нет, спасибо.       – Хорошо, тогда постарайтесь еще поспать. Еще даже не рассвело,– Эсса пошла к двери.       Торин неожиданно почувствовал дикий, первозданный страх, словно снова разом потерял все и стоял перед своим народом, не зная, куда его вести...       – Подожди,– выдохнул он.       Эсса остановилась и медленно вернулась к кровати.       – Побудь здесь немного, пожалуйста.       Она ничего не спросила, просто подвинула стул чуть ближе к кровати и села.       – Мне тоже часто снятся дурные сны. Мама говорит, что это лишь наши переживания и страхи. Мне вот часто снится мое будущее... далеко отсюда. Несмотря на то, что я гномка – я родилась в людском городе, и я чувствую себя здесь дома... хотя и не принадлежу к этим местам... а вам? Что вам снится? Прошлое или будущее?       – Я не говорю об этом,– тихо сказал Торин, почти сносно контролируя свой голос, чтобы он не дрожал.       – Значит, будущее... то, чего вы боитесь больше всего на свете.       – Почему ты так думаешь?       – Вы - король, который смог наладить жизнь своего народа вдали от дома. Что бы ни случилось в вашей жизни - вам нечего теперь об этом жалеть... но вы жалеете о будущем... простите, я не должна это говорить... я мало что в этом понимаю... просто повторяю, о чем мама с папой говорят.       – Обо мне?       – Вы ведь король... они только недавно узнали от Гэндальфа, что вы не умерли в Синих горах... вот радости было. Мама даже испекла сложный пирог с мясом, который все любят, но она его редко делает, потому что это долго. Только на праздники...       Теперь Торин слышал в ней всего лишь девочку, которой она была, а не те мысли, что она так искусно повторила за родителями, заставив его, хмурясь смотреть на нее, пытаясь понять, сколько ей лет на самом деле.       – Спасибо, Эсса. Ты можешь идти,– сказал он и мягко улыбнулся ей. – Спасибо, что разбудила меня. И что посидела со мной.       – Не за что. Может, все же принести чаю?       Торин отрицательно качнул головой. Эсса пожала плечами и ушла.       Простой разговор с ней, привел Торина в чувство. Правда, обрывки сна то и дело мелькали перед глазами...       Зачем в этом сне была Элиниэль?       Вот уж кого там точно быть не должно - так это ее...       Она вырастила хорошую дочь... Она бы подошла для Фили. То, что еще слишком юная – не беда, несколько лет подождать только…       Она совсем не походила на свою мать – наверное, пошла в отца. Из чего Торин заключил, что кузнец, Фиорн – так, кажется, его назвал Теомир, был черноволосым.       Быстрее бы они уже вернулись с Гэндальфом, быстрее бы узнать, что затеял старый маг и возвращаться домой…       Торин подумал об Илэйн… только бы Гэндальф смог ей помочь… Он помнил о своем обещании. Если Гэндальф не поможет - ему придется быть рядом с ней, когда она будет пить яд. Приятного в этом мало... он за свою жизнь видел слишком много смертей, чтобы добровольно смотреть на еще одну...       И зачем только согласился?..       Из-за Тианы... если у них была хоть какая-то возможность оставить Илэйн в живых, они должны были попытаться - ради нее.       Торин медленно провалился в сон. К счастью, до самого утра ему ничего не снилось...              Утром он проснулся совершенно не отдохнувшим и разбитым. И сам не знал почему. Спал в мягкой кровати, в теплом доме, а не под открытым небом, продуваемом всеми ветрами… И все же…       Несмотря на то, что он был бесконечно счастлив тому, что Элиниэль осталась жива, после вчерашнего поцелуя у него было тяжело на душе.       Эсса позвала его к завтраку, и ему пришлось спуститься вниз вслед за ней. К завтраку было накрыто несколько кушаний – каша, яичница, зажаренный хлеб – все, что _обычно_ подавали Торину на завтрак в Эреборе. Хотя и принцу, но это была его любимая еда.       Торин судорожно выдохнул. Еще один призрак прошлого. В этом доме – сделанном на людской манер, все равно было слишком много не просто гномьего – в этом не было ничего необычного для него, жившего с гномами в Синих горах – но слишком много всего от утраченного и потерянного Эребора.       И даже сама Элиниэль. Что хотя и выглядела старше, чем тогда – но все же не намного.       За столом сидел юный гном – сын. А он в отличие от Эссы как две капли воды походил на мать и даже был немного рыжим. Он медленно ковырялся вилкой в тарелке. Он хотел есть, но у них было не принято начинать, пока все не подойдут к столу.       Увидев Торина, он поспешно поднялся.       – Доброе утро, ваше величество! – весело, но с должным почтением отчеканил он.       Элиниэль хлопнула его по спине полотенцем.       – Извини, Торин. Я просила их не называть тебя так.       – Мама, мы впервые в жизни увидели гномьего короля, а ты просишь нас об этом забыть?       – Ну и как тебя зовут, молодой гном? – улыбнулся Торин.       – Торин.       Элиниэль выдохнула.       – Да, мы назвали его в твою честь.       Торин не понял, что он чувствует по этому поводу. Смятение? Нет, скорее злость. Это было королевское имя. Трор, Траин, Торин… это были имена королей… простым гномам не разрешено давать эти имена своим детям. Даже спустя восемьдесят лет. Даже далеко на чужбине… эти имена остаются королевскими… имена королевской крови.       – Мы думали ты погиб.       – Это королевское имя, Элиниэль…       – Но ведь…– воскликнул было Торин-младший, но Элиниэль хлопнула его полотенцем еще раз и он замолчал.       – Извини, Торин. Я знала, что тебе это не понравится. Но мы думали ты погиб. А здесь, за сто девять земель от дома – это все равно…       – Ты всегда была слишком самовольной…       – Из-за этого дядя и послал меня в твои служанки.       – Ты права. Вы думали, я погиб. А Эребора больше нет. Смысл хранить королевские имена? Давайте, к столу…       После завтрака, Торин сразу же отправился к Теомиру.       – Никаких вестей, когда, наконец, этот Гэндальф вернется? – спросил Двалин, только завидев Торина. – Терпеть не могу бессмысленное ожидание.       – Как встреча с прошлым, отец? – спросила Тиана. Без всякой задней мысли спросила. Но Торину стало не по себе.       Он отвел Двалина в сторону.       – Я поцеловал Элиниэль,– сказал он.       – Ты что сделал? Торин, она ведь замужем.       – Словно я этого не знаю.       – Зачем ты это сделал? Ты ее любишь? В конце концов, есть право короля… и ты можешь…       – Ты серьезно думаешь, что я _могу_ заставить ее бросить мужа и двух детей ради себя? Короля без королевства, без дома, без денег?       Двалин пожал плечами.       – Если ты этого хочешь – ты это можешь сделать. Отозвать ее брак. В конце концов, он не был благословлен королем, и если она считает себя подданной Эребора…       – Очнись, Двалин! Нет Эребора! Нет подданных и королей! Я такой же странник, как и все вы.       – Не важно, что королевства нет. Ты – король, и всегда им будешь.       – Я не знаю, почему я это сделал… но когда я поцеловал ее, я почувствовал себя так, словно все вернулось…       – Погоди-ка, я чего-то не знаю и ты целовался со своей служанкой, когда мы были в Эреборе? – удивленно отозвался Двалин.       – Нет. Тогда я думал только об Айе. И все равно.       – Тебе нужно с ней поговорить… если я правильно понял, она с Железных холмов отправилась в Синие горы за тобой… и только обстоятельства ее здесь задержали, а потом она вышла замуж и узнала, что ты погиб… может, она все еще тебя любит? Может, она хочет этого не меньше тебя? И тогда – ты можешь отозвать брак.       – На чужом несчастье счастье не построишь.       – Она не будет несчастна – если она всю жизнь любила тебя.       – Она всю жизнь любила Фрерина.       Двалин протяжно выдохнул. Торин посмотрел на Фили и Тиану – они сидели за столом в другой части комнаты и играли в какую-то игру, кидая кости.       – А где Илэйн? – спросил он.       – Она ушла,– не поднимая головы, ответил Фили.       Неужели, она решила не дожидаться Гэндальфа?       Торин быстро вышел из комнаты и тут же наткнулся на Милдреда.       – Ты не знаешь, куда ушла одна из гномок?       – Прекрасно знаю, я ее показал дорогу…       – Куда?       – К местной ведьме. Вы не хмурьтесь так. Ведьма наша – настоящая. Все про всех знает и всем помочь может – кому делом, кому советом… но для всех у нее слово есть.       Это Торину не понравилось еще больше.       – Отведи меня к этой ведьме, пожалуйста.