***
Три недели назад
Я толком не поняла, когда успела стать настолько храброй — прилив небывалой ранее смелости нахлынул на меня, стачивая верхушки неуверенности, столь же неожиданно, как и цунами, обрушившиеся на ничего не подозревающий берег, да стачивающие основательные валуны. Меня больше так не страшил Мартино, да и Амбар стала лишь ближе. Мы с Мартино зафолловили друг друга в социальных сетях, кидали твиты, понятные только мне, ему и Смит, и создали общий чат, в который время от времени прилетали смешные картинки. Я не могу поверить в то, что это и правда я! Я действительно ходила в кино с людьми, которых без всяких метаний мысли могла называть друзьями; мы сидели вместе во время кратковременных перерывов между лекциями; пили кофе в заведениях неподалёку от университета; собирались каждые выходные и устраивали марафон кино. И пусть я всё равно с некой осторожностью относилась ко всему тому, о чём вещала, и тому, что видела или слышала, эти идеи никак не доходили до безумия. Но единственное обстоятельство, что всё ещё неумолимо страшил — полоумный парень из Твитера. С каждым днём его безумство превышало всё, что было до этого. Букет, второй, третий… браслет, мои любимые конфеты, книга, на которую я заглядывалась в магазинах. И части пазла… И это начинало пугать. Пугать до потери пульса! — Он следит за мной! Нельзя исключать возможность того, что и сейчас он нас видит и слышит, — пальцы попадают в волосяной плен, из которого их моментально вырывают ладони сопровождавшего меня Мартино. — Это не смешно, а уж тем более не мило!.. Сердце на долю секунды замирает, а парень смотрит на меня — по своему обыкновению — сверху вниз, всё с той же ангельской лаской и безграничным теплом, как и было до этого, продолжая сжимать пальцы в своих. — Я могу пообещать тебе, что буду с тобой, и если вдруг это сумасшедший решит притронуться к тебе — я буду рядом. Я не умею доверять людям. А может просто разучилась. Но я молила о прикосновениях. Просто прикоснись к моей коже, Мартино, и позволь каждой клеточкой тела почувствовать твоё тепло рядом. Только своим присутствием дай немое согласие на то, что я могу доверить тебе — пусть и не самую потаённую — часть собственной души. Покажи мне, что ты готов стать моим другом, а не просто поиграть с изувеченной суровостью жизни плотью и выкинуть за борт, будто прогнившую рыбёшку. И пусть это на первый взгляд покажется безумным обстоятельством, но я позволяю ему прижать собственное тело к своей груди. И в этот момент внутри всё будто обрывается, а после плавится, обращаясь в обжигающее пламя, что заставляет удавку на шее затянуться сильнее, а меня — моментально отпрясть. Ведь я могла его обидеть… — Мартино, прости. — Всё хорошо. Я знаю, что тебе приходится не так просто. Пусть мне не известно, что повлияло на тебя, что послужило причиной закрыться от всего мира… Но я точно знаю, что готов помочь тебе, Луна. И пусть ты сейчас не готова доверять мне — я буду ждать. Сколько угодно. Обещаю тебе. С неба за окном вновь срываются снежинки. Мартино расплачивается за нас в кафе и тянет к выходу, помогая мне натянуть пальто. Настоящий джентльмен. — Так что, — начинает он, наклонившись ко мне так, что наши лица были на одном уровне. — Запомнила? — Запомнила что? — шепчу я еле слышно. — Что я всегда буду с тобой. — Знаешь, — начала я, но осеклась и поджала губы. — Знаю — что? — Я не думала, что в моей жизни появится человек, которому мне бы действительно хотелось доверить собственное сердце. Думаю, где-то глубоко в душе ещё билась подобного рода надежда, но разум и печальный жизненный опыт полностью истребляет всякую возможность реализовать потаённые желания, навсегда запечатывая их. Моя голова теперь оберегает меня от боли, которой я стала бояться после травмы так сильно, что навсегда искоренила из своей жизни всё, что могло отдаться гадким привкусом разочарования на языке. Я более не позволяла своему сердцу биться в чужих ладонях, но… ты и Амбар… вы… исключение. А может и попытка доказать, что не стоило терять веру в человечество, — я хихикнула. Наверное нервно. — Мартино… Пообещай мне только одну вещь: ты не станешь лгать мне. Ты будешь говорить правду, какой бы она не была. И будешь общаться со мной лишь по собственному желанию, а не из чувства… жалости, — пожимая плечами. — Или что-то вроде того. — Я обещаю, что не солгу тебе, Луна, — бархатные губы касаются кожи тыльной стороны ладони влажным поцелуем, а обе ладони сжимают мои пальцы, ещё некоторое время, не позволяя им забыть о том, как ощущается горячее дыхание. — Я не предам твоё доверии. Я не разобью твоё сердце.***
Матт* — прозвище Маттео (Мартино).