Тайна Змея

      Все началось именно тут, в пещере Змея, за рекой Метатрона и разрушенным городом Ангелов.       Шесть месяцев назад.       Она вернулась сюда, чтобы вспомнить, восстановить события и запомнить слова… Девушка стояла напротив входа в пещеру, скрестив руки на груди и всматриваясь в темноту. Стройное хрупкое тело слегка подрагивало на ветру, что налетал шквалами на самой вершине скалы. Светлая кожа была белее, чем снег, лежащий под ногами. Черные волосы, собранные в хвост, тяжелым водопадом падали на спину. Синие глаза горели холодным огнем и решимостью. Вспомнить. Восстановить.       Заброшенный город Ангелов и Демонов, уничтоженный войной, и почти стертый с лица Небес самим временем.       Одинокая скала, печально взирающая на руины города.       И сотни тысяч ступенек… Как покаяние, для достижения цели.       И пещера — логово Змея-Искусителя…       … Она добралась сюда первой, оставив Монику и Донни далеко внизу, на ступенях. Встав напротив входа в пещеру, она громко крикнула:       — Выходи!       И вслушалась в тишину пещеры, где еле слышно угадывалось движение. Присутствие Змея она почувствовала еще на первых ступеньках лестницы. И чем выше она поднималась, тем больше сил и энергии чувствовала. Словно её кто-то подпитывал, придавая сил закончить путь и достигнуть вершины.       Змей возник неожиданно. Стремительно выполз из пещеры, поднялся во весь рост, взглянул на девушку сверху вниз, и высунул раздвоенный язык. Девушка попятилась, споткнулась о корни и упала. Отползла чуть подальше.       — Боиш-ш-шьс-ся меня?       — Ты умеешь разговаривать?       — Конеш-ш-ш-но. А как ещ-щ-щё искуш-ш-шать, если не сладкими речами?       Он резко нагнулся так, чтобы его глаза были на уровне её глаз, и стал всматриваться в зрачки. Девушка резко опрокинулась на спину и ударила змея ногой. Он качнулся, замотал мордой и снова вытянулся во весь рост.       — Ш-ш-ш…       Беспокойно отполз в сторону, посмотрел на неё, снова подполз ближе и начал наворачивать круги вокруг.       — Ты вела себя с-с-смело…       Некоторое время Змей наблюдал, а потом заговорил:       — Мы рождаемс-с-ся каждый год…. Уже давно не трогаем вас-с-с, прячас-с-сь в своей берлоге… Ш-ш-што вам от нас-с-с нужно?!       Девушка судорожно оглядывалась в поисках хоть чего-то, отдаленно напоминающего оружие. Чуть поодаль лежало сломанное копье. Лезвие немного окислилось, но выглядело еще достаточно острым. Змей снова навис над ней.       — Я не нападаю на тебя ш-ш-ш… Нападеш-ш-шь ли ты на меня?       Девушка встала на ноги, отряхнулась и смело посмотрела на Змея.       — Нет.       Змей удивленно качнул головой.       — Нет?       — Убийство ради убийства? Эта жестокость ни к чему. Я думала, на Небесах покой. Но они ничем не отличаются от Земли. Бессмысленные войны, циничные ангелы и эгоистичные демоны. Я не хочу быть ещё одной спицей в колесе, разрушающим всё на своём пути. Не хочу, чтобы цель оправдывала средства.       Девушка вытянула руки ладонями вперёд, показывая Змею, что беззащитна перед ним.       — Ш-ш-ш…       Змей стремительно бросился на неё, раскрыв пасть. Его клыки вонзились в кожу. Яд тонкой струйкой проник в тело. Кожа на ноге в месте укуса набухла. Боль пронзила все тело до кончиков пальцев.       — Зачем? — еле слышно спросила девушка.       Вместо ответа Змей поклонился.       — Что … что ты сделал со мной?       — Подарил твоему телу противоядие от меня и подобных мне. Теперь ни один змей, ни один ангел или демон не сможет воздействовать на тебя, не сможет прочесть твои мысли, считать воспоминания, пока ты сама не захочешь поделиться ими.       Девушка коснулась шрама, который оставил змей. Чуть сильнее разорвала ткань и увидела рисунок. Кровь и яд смешались и создали причудливую птицу-феникса на её бедре. Она посмотрела на Змея спокойно и без страха. Змей смотрел на неё, его круглые глаза не выражали никаких эмоций, только открытый, спокойный взгляд без капли агрессии.       И в этот момент вершины достигла Моника. С огромной силой она оттолкнула девушку, и, схватив копье, резко метнула его в Змея, издав победный клич. Змей удивленно раскрыл глаза, из раны потоком хлынула кровь. И в предсмертной агонии, видя как девушка, что пощадила его, от удара влетела в пещеру, на последнем вздохе прошипел:       — Ego autem dico vobis: secretum meum. Sit secretum reveletur.        //Я доверяю тебе свою тайну. Пусть тайна будет раскрыта//       Загадочные слова, было последнее, что она слышала. Удар был сильным, связанные крылья хрустнули при соприкосновении со стеной, боль пронзила тело. Сознание померкло.       Именно тогда, шесть месяцев назад, на самой вершине скалы, в холоде пещеры жизнь Вики Уокер изменилась. И сейчас, осознав тот момент, когда все это произошло, она вернулась сюда, чтобы пройти этот путь заново. Теперь она готова. И словно почувствовав её уверенность и силу, ветер донес до неё слова Змея. Странный, непонятный язык. Вики выдохнула, и сделала шаг в глубину. И едва её рука коснулась стены, как в голове яркими горящими буквами вспыхнул текст. Все такой же непонятный ей язык, но теперь она ясно запомнила текст визуально. Расшифровать его не составит труда. Змей доверил ей тайну, что должна быть раскрыта. И она вернулась, чтобы её услышать.       Секундное замешательство — и сильный взмах серебристо-серых крыльев.       Успеть записать.       Пока не забылось.       Не стерлось из памяти.       Она — готова.       Вики бесшумно влетела в окно своей комнаты. Она торопилась. Быстрыми шагами — к столу. Свет, бумага, перо — и незнакомые слова, странное сочетание букв… На кровати заворочалась её соседка, что-то пробормотала и укрыла лицо черным крылом. Вики потушила свет, тихо разделась и юркнула в свою кровать. Мечтая погрузиться в глубокий сон без сновидений. Во всяком случае, она на это надеялась.       Но сон не шёл. А вот воспоминания завладели ей полностью, и поняв, что от них не избавиться, Вики позволила им течь своей спокойной рекой…       … Она не знала, почему ей была дарована такая судьба после смерти.       Право на бессмертную жизнь.       На Небесах.       Обучение в школе высших существ, как пропуск в вечную жизнь.       По началу она пыталась, начать с нуля, впитать знания… Но то что она видела вокруг постепенно глушило в ней все её стремления. Её земное понимание Рая и Ада разбилось как стекло, при соприкосновении с жестокой реальностью в Школе. Циничные Ангелы, интригующие не хуже Демонов… Самовлюбленные Демоны, упивающиеся своей вседозволенностью… И горстка Непризнанных — как материал для отработки навыков для рожденных на Небесах. Какая злая ирония — иллюзия дарованной новой жизни. Где ты ничто, низшее звено в иерархии, инфузория под микроскопом. Где каждый вшивый рожденный Ангел, а уж тем более Демон, с презрением смотрит мимо тебя.       Но она как-то научилась с этим жить. И даже завела друзей. Демоница Мими была её соседкой по комнате, и они как-то незаметно для самих себя сблизились и подружились. А вслед за Мими появились и Ади с Сэми. Неразлучная парочка, Ангел и Демон. Виски и яблочный сок. И Вики немного ожила в этой странной компании высших существ. Но не надолго.       Пока не узнала, что её мать тоже здесь.       На Небесах.       Первый Серафим, не рожденный на Небе.       Открывшаяся правда стала шоком для Вики. Потому что в тот момент, как она узнала о матери, она поняла, что мать она не увидит. Нет, про возможность выбора стороны и маленькую вероятность увидится по долгу службы, она знала. Но прекрасно понимала, что имей её мать, хоть маленькую толику желания встретиться с дочерью, она бы это сделала. С её-то властью. С её то возможностями. Но мать молчала, и никак не проявляла себя. И Вики выбросила мысли о матери из своей головы, не позволяя им разрушать её хрупкое обретенное равновесие.       Но сам факт существования матери постоянно влиял на её жизнь.       «Вам не стать Ангелом, таким как ваша мать…»       «Не мешало бы получше учиться, Виктория, вы же дочь Серафима…»       «Ваша мать была гораздо способнее…»       Все эти фразы и перешептывания, каждый раз глухой, тягучей болью били по тонким стенкам души, разрушая и без того хрупкую оболочку.       Последним ударом, сломавшим Викторию, стало соревнование. Злополучное соревнование лучших Непризнанных. Убийство Змея-Искусителя накануне Рождества. Вики попала в тройку избранных лишь потому, что всем было интересно, а справится ли никчемная дочь Серафима? Словно Вики одна стояла на арене колизея, где на трибунах восседали высшие существа, улюлюкали и делали ставки. Тогда она решила, что хотя бы попытается. Дав самой себе один маленький лучик надежды, что если она справиться, то возможно, её жизнь изменится…       … Она поняла, что ошиблась в тот момент, когда очнулась в темноте пещеры. В глубине души, она чувствовала, что поступила правильно, не тронув Змея. Но для всего остального мира — отныне и навсегда — она никчемная дочь Серафима. Связанные крылья саднило. У самого основания дико болела спина. Но золотая веревка надежно удерживала крылья, не давая возможности раскрыть и почувствовать что с ними не так. Вики поднялась и вышла из пещеры. Несколько минут она молча смотрела за труп Змея. Он что-то ей говорил, но она не помнила. Да и какая теперь разница? Её жизнь разрушена до основания.       Ей стало все равно. На просторах выгоревшей души поселилась тягучая безысходность, соседом стало равнодушие, а неподалеку обосновалось ледяное одиночество. Она спустилась с лестницы. Это было последнее, что она помнила. Следующим воспоминанием был горячий обжигающий глифт, которым отпаивала её Мими, втихаря принеся напиток в их комнату. Никто не пришел за ней на скалу, никто не искал её, как она дошла до школы она не помнила. Но была благодарна Мими за теплоту и поддержку.       И потянулись суровые серые будни. Вики упустила момент, когда могла бы спасти свои крылья, она понадеялась на регенерацию и не пошла в лазарет. А через неделю, когда она смогла вылезти из состояния безысходности и похмелья, обращаться в лазарет было уже поздно.       Мисселина развела руками и вздохнула:       — Ты уже не полетишь. Но Школа дарует тебе право продолжить обучение, до момента выбора стороны, когда твои крылья сменяться. И после этого ты задержишься в школе еще на год, чтобы восстановить пробелы в науках, где требуется участие крыльев.       Вики усмехнулась. Еще бы. Они не рискнут отчислить дочь Серафима. Пусть и никчемную.       Чтобы время проведенное в школе до смены крыльев не было потрачено зря, Вики закрепили за библиотекой Школы. Она обязана была следить за порядком, расставлять все по местам, и следить чтобы все книги были возвращены. Иногда тоже самое ей приходилось делать и в библиотеке Ада. В такие дни её туда относил Ади, или Мими, если была свободна.       Вики любила эти дни в Аду. Потому что это всегда означало только одно. Что по окончании её трудного дня её ждет глифт и теплая компания в укромном уголке Ада.       Долгие дни проведенные в тишине библиотек давали возможность Вики не только прочесть то, что она считала интересным. Но и стать невольным свидетелем целующихся украдкой парочек, выданных шепотом секретов, тайно пролитых слез. Ни для кого не было тайной, как охочи и Ангелы и Демоны до сплетен и интриг, до чужих тайн. Люди созданы по образу и подобию. И Вики, сыграв на этом интересе, смогла остаться своей в теплой дружеской компании, выдавая информацию очень осторожно и очень дозировано. Сидевшее где-то глубоко чувство собственного достоинства и порядочности, не давало Вики опуститься на самое дно, удерживая её на грани, не давая сделать последний шаг в бездну.       И в тот момент, когда Вики решила, что её жизнь стала терпимо сносной, что она сможет дотянуть до смены крыльев и не спиться, не броситься в бездну Ада, имея намерение и желание расстаться со своим жалким существованием, пришел первый сон…       … Посреди выжженной пустоши Ада, тлело дерево. Последние всполохи то оживали, то снова гасли. Запах гари и растления мешал вдохнуть полной грудью. Вики молча смотрела на огонь. Паники не было. Было удивление. Сны не снятся просто так. Вики ждала. Что еще ей уготовила Судьба? Собственное равнодушие удивляло её даже во сне. Она сама была как эта выжженная пустошь. И это не дерево тлело, а остатки её души. Аллегоричность происходящего вызывала усмешку…       Внезапно из яркого всполоха последнего огня материализовался Змей.       Она узнала бы его из тысячи подобных.       Это был её Змей, тот самый, которого она пощадила.       Рука Вики невольно потянулась к Змею. Но тот не спешил подползать. Он стоял во весь рост, медленно раскачиваясь, и выпуская раздвоенный язык. Он выжидал, внимательно изучая девушку. И ему явно не нравилось то, что он видел. Змей недовольно тряс головой. В тягучей тишине слышался тихий шепот. Но Вики не могла разобрать слов. И в тот момент, когда она рискнула подойти к Змею сама, она проснулась.       Сердце бешено колотилось, руки дрожали. Вики слезла с кровати в поисках заначки глифта. Нашла, открыла бутылку и остановилась. В темноте незримо и призрачно качались яркие глаза Змея, что так укоризненно качал головой во сне.       — Иди ты к черту, — выругалась Вики и снова занесла руку с бутылкой.       И не смогла.       С глухим рыком она подскочила к окну, распахнула его и с силой зашвырнула бутылку в тёмное небо.       — Да будьте вы все прокляты, — прокричала она.       Мими резко подскочила на кровати и с удивлением уставилась на Вики.       — Вики, ты чего? Что-то случилось?       — Нет, спи, все нормально, — Вики опустила голову и прижалась лбом к холодному стеклу. — Просто крылья ноют. Не могу уснуть, а ты спи, спи. Все хорошо.       — Уверена? Может обезболивающего?       — Нет, не надо. Спи.       Обезболивающее.       Ей не поможет уже ни одно обезболивающее в этом поднебесном мире.       Эту въевшуюся безысходность уже ничем не обезболить.       Не вытравить.       Не изгнать.