***
Юкине не спал уже около часа, однако открывать глаза не хотелось. Возможно, мальчик боялся, что снова увидит серую комнату приюта, а всё, что было вчера, окажется сном. Тогда ему бы снова пришлось столкнуться с местными хулиганами, задиравшими его, или мерзкими по характеру воспитателями, что могли отвесить подзатыльник просто так, «для профилактики». Ужасная еда, которой дворовых собак рука не поднимется кормить и, в качестве десерта, озабоченный завуч, падкий на симпатичных мальчиков, каким и являлся Юки. И вот если с серостью стен и похлёбкой ещё можно было мириться, а задирам дать отпор, что, к слову, часто делал блондин, то с последним были огромные проблемы, ведь, при одном виде этого старого пня, подросток впадал в ступор. Он не знал, как себя стоит вести, не мог ни к кому обратиться, потому что как только пытался кому-то рассказать, на него орали, высмеивали, а потом ещё и наказывали за попытку «очернить уважаемого человека». Спасали только прогулка вне этого кошмара, где-то в старом сквере или на заброшке, что стала неким пристанищем для Юкине. Но и эта идиллия не продолжалась так долго, как мечтал малец. Рано или поздно тот самый охранник, с которым мы имели честь познакомиться, находил его, и тогда уж жизнь сахаром не казалась… А, возможно, блондин боялся именно новой комнаты перед глазами. Неизвестность пугала больше любого хулигана. Хотя, стоит ли так бояться? Ято показался мальчику весьма добрым, улыбчивым. К тому же, у него большой дом, много денег. Он же дядя, в конце-концов. Родственник. Может же быть, что у Ятогами были причины не общаться с ними, это же не значит, что мужчина плохой, правда? Он купил для Юкине много вещей, телефон, не из дешёвых, кстати, дал собственную большую комнату и разрешил делать в ней, что вздумается. Может, у подростка ещё есть шанс обрести семью? Любящий дядя-опекун, тёплый дом, общие интересы. А потом и друзья появятся- жизнь наладится. Юкине был готов даже попрощаться со своими сарказмами и упрямством, только бы это всё было реальностью. Хоть кто-то, кто заботиться о мальчике, кому не всё равно на него, кто его любит… На кухне послышался шум и звон тарелок, а в комнату пробрался тоненький запах сладких блинчиков. Похоже, дядя старается и готовит им завтрак. Значит, он делает это для Юкине. Как прекрасно. Настроение у подростка сразу же поднялось. Он мигом распахнул глаза, принимая новую жизнь, готовый насладиться всем тем, что она ему преподнесёт. Наконец семья, совместные сонные завтраки и насыщенные ужины. Походы в парк или кино на выходных, тёплый шоколад под какой-нибудь фильм или просто минутка шуток и смеха. Тогда бы блондин старался хорошо учиться, чтобы радовать опекуна, не задирался, не курил и не дрался бы с другими мальчишками. Не было бы нужды шататься по улицам или заброшкам. Он был бы обычным мальчиком в обычной семье. Такая детская розовая мечта, что вот-вот осуществиться, стоит переступить порог кухни. Будто проскочив всё то расстояние между спальней Юки и столовой, мальчик уже стоял перед небольшой аркой, отделяющей его от счастливой жизни, которую уже нафантазировал себе подросток. Шаг, он заходит на кухню и видит… Средних лет женщину, что, с каменным лицом и неким раздражением в движениях, перекидывала блины со сковородки на тарелку. Она была в униформе какой-то фирмы, а, заметив Юкине, она лишь окинула его холодным взглядом и продолжила готовку, а подросток стоял, будто его ледяной водой окотили. В один миг все мечты, надежды и планы рухнули, а сердце, словно хрусталь, треснуло, разлетевшись на миллион осколков. — Господин Ятогами ушёл на работу ещё утром, вы спали. От него поступили распоряжения приготовить завтрак и, если понадобится, убрать в вашей спальне. На комоде в гостиной он оставил вам денег на мелкие расходы. Если что-то захотите – я к вашим услугам, - всё так же равнодушно, пользуясь заезженной фразой, обратилась прислуга. А Юкине просто стоял, немного опустив голову так, что глаза закрывала чёлка. Если бы горничной было не всё равно, она бы заметила тесно стиснутые зубы и напряжение в скулах подростка. Но до этого не было никому дела. Никому, как оказалось… — Нет, ничего не нужно, – еле слышно выдавил блондин и направился прочь с комнаты, всё так же, не поднимая головы. Немного остановившись у того самого комода с карманными, оставленными «заботливым дядей», нижняя губа дрогнула, а в горле образовался ком. Нет, он же не маленький, чтобы вот так просто расплакаться. «Пусть подавится своими деньгами. Дурак. Ненавижу…» Быстро поднявшись в комнату и захлопнув дверь, Юкине улёгся лицом в подушку, крепко обняв её руками, будто единственное существо, способное его сейчас утешить. Нет, ну а на что он рассчитывал? Что вот так кончаться все его мучения, что он вспомнит, какого жить счастливо и беззаботно? За какие это заслуги, спрашивается? Юки всегда говорили, что он изгой, не достойный нормальной жизни, и, похоже, были правы. Вот только сам блондин, ещё питал надежды на то, что это ложь… «Какой дурак… Зря только надеялся. Ничего уже не будет хорошо»***
Весь день Юкине просидел, а точнее, пролежал в комнате. Полностью подавлен и разочарован, он просто существовал как какая-то крупица в этом большом доме. Всё было чуждо мальчику, да и, привыкнуть он не пытался. Теперь подростку было абсолютно плевать на всё и всех, кто был в этом доме. Ничего не изменилось. Он просто «был» в детском доме, а теперь он просто «есть» в доме дяди. Кстати о дяде. Ято только вернулся домой. Первым делом, поинтересовавшись у прислуги, не было ли в его отсутствие каких-нибудь проблем, мужчину удивило то, что племянник совсем не ел сегодня, и деньги остались лежать на комоде не тронутыми. Решив разобраться, в чём причина, голубоглазый направился в комнату блондина. Естественно, опекун сперва постучал, когда не получил ответ – повторил действие сильнее, но когда и во второй раз его проигнорировали, уже малость раздражённый бизнесмен решил переходить в наступление и просто вошёл в комнату.Ох как же был возмущён Ято, когда увидел, что его племянник просто лежал, свесив голову и смотрел в никуда. — Ты не слышал, что я стучался в дверь? – задал вопрос брюнет, сложив руки на груди и максимально подавив возмущение. — Слышал, – тихо, без явного интереса, ответил Юкине, не отрываясь от своего занятия (если это можно было так назвать). — Ииии? – услышав в ответ уже привычную, но начинающую его бесить тишину, он спокойно и сдержано продолжил, а, точнее, сменил тему. – Мне сказали, что ты сегодня совсем не ел. В чём дело, тебе не нравится, как готовит Сатори? — Не знаю, я не пробовал. — Тоесть, ты даже не попробовал еду? Хочешь сказать, что ты не проголодался за целый день? — Нет, не проголодался! Какая тебе, вообще, разница! – резко вскочив и расположившись на кровати, сидя спиной к опекуну, чуть ли не крикнул Юки. — Юкине, что за тон. Я, по-моему, спокойно обращаюсь к тебе. Вот и ты соизволь говорить со мной так же и, желательно, лицом ко мне. — Не воспитывай меня. Если ты меня усыновил, это не значит, что ты мой отец. Отстань! – выпалив это, подросток забрался с головой под одеяло, показывая, что не намерен продолжать это разговор. Вот он – первый конфликт между Ято и Юкине. причём, как казалось первому, на ровном месте, без особой на то причины. И как же стоит сейчас поступить старшему? Как отреагировать на такое неприкрытое хамство и оскорбление? Сказать честно, брюнет на долю секунды даже растерялся, но, решив не начинать сейчас разборки, он закончил этот «продуктивный» разговор, оставив за собой право последнего слова. — Поступай, как знаешь. Я зашёл сказать, что с завтрашнего дня ты идёшь в новую, частную школу. Всё необходимое у тебя есть. Завтра подъём в семь, потому что ехать довольно далеко, так что будь добр, поставь будильник. Твою форму Сатори подготовила. Спокойной ночи, – и, сказав это, Ято вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. На этой ноте и закончился второй день совместного проживания. Как и вчера, Ятогами не смог спокойно поработать, пытаясь понять или чем-то оправдать такое поведение племянника, но на ум ничего не приходило. Устав за те пять минут общения больше, чем за десять часов работы, мужчина лёг спать, не оставляя хоть малейшую надежду, что завтра всё наладится и у них всё ещё есть шанс хотя бы подружиться.