Дни летели до невозможности быстро. А как же иначе, если совсем недавно твоя тихая и спокойная жизнь теперь стала лишь воспоминанием? М-да, если бы Ято ещё месяц назад кто-то сказал, что он станет приемным отцом до жути упёртого и своенравного подростка, да ещё и нахватается от него проблем, мужчина бы рассмеялся тому негоднику в лицо, а потом ещё и плюнул ему вслед. Вот только теперь всё это вполне реально. Сейчас он, успешный бизнесмен, которого уважают и, даже, немного боятся многие влиятельные люди, стоит у плиты, одетый в смешной желтоватый фартук, отшкрябывая очередной блинчик от сковороды.
— Куховарить, Ято, это не документы подписывать, - послышался нескрываемый смешок за спиной у горе-повора.
— Молчать, сопляк! Я сейчас таких блинов нажарю! А ты ни одного не получишь – будешь сидеть и ногти на завтрак грызть, – прилетело в ответ с наигранным раздражением, что сменилось на лёгкий стёб: – Или вообще сам себе готовить будешь. Посмотрим на Ваши кулинарные способности, месье Засранец.
— Фартук поправь, уважаемый Зануда.
— О, «уважаемый»… Мне это нравится, называй меня так по-чаще!
— Вот ещё! – а потом комната залилась звонким смехом обоих парней. Что бы кто там не говорил, а отношения между этими двумя заметно улучшились. По крайней мере, подкалывали друг друга они теперь очень часто, но, благо, в шутку и по-доброму. Хоть и свою привычку огрызаться и бурчать Юкине никуда не дел. Время от времени на паренька что-то находило, и тот становился темнее тучи. Были ли то флешбэки из прошлого или остатки от недавних неприятностей, но лёгкий толчок в бок от отчима и сопутствующая улыбка вмиг прогоняли плохие мысли из светлой головы.
Тем более, что тот случай с кражей уже был решен. Ято, сразу после встречи с Бишамон, связался с Дайкоку. Благо, по старой дружбе тот сразу же забрал заявление, полностью разобравшись в ситуации. Юкине тогда пришлось извиниться, дав слово забросить это баловство с сигаретами, а Ятогами здоровски отгрёб… Тогда Коки отчитал горе-папашу по полной. Юки и Кофуку в какой-то момент показалось, что в ход пойдёт ремень, а бедного Яточку нужно спасать. Хорошо, что обошлось без этого, а родительский пыл мужчин уняла баночка холодного пива и целый вечер разговоров и воспоминаний. Теперь, кстати, такие вечера были не редкостью в их доме. Супружеская пара стала частыми гостями, по поводу и без. Ни Секки, ни его опекун не были против, а наоборот, всегда дружелюбно принимали друзей, угощая чем-то, что завалялось в холодильнике.
И всё бы ничего, вот только дела в школе у подростка так и не пошли вверх. Как бы парень не старался, злопамятная учительница и её мегеры-коллеги всячески давили его. Вот что-что, а женская дружба между этими ведьмами присутствовала. Знал бы бедный Юкине об этом, даже рот бы тогда, в первый день, не открывал. Чтобы хоть как-то подтянуть оценки Ято даже нашёл для школьника репетитора по основным предмета, но сильно на оценки это не повлияло.
— Кстати, как там та контрольная, что проходила на днях? – ставя на середину стола тарелку с блинами, словно между прочем, спросил Ято.
— Как-как, да как обычно, – немного надув губы ответил паренёк. – Эта скот…
— Юкине… Что я говорил по поводу обзывания учителей?
— Агх… эта математичка опять мне фиговую оценку влепила, хотя там было много правильного. То её состояние моей тетради не понравилось, то почерк, то как я выгляжу… Короче, она нашла сотню придирок. Спасибо, что хоть ещё ниже не поставила.
— А что говорит репетитор.
— Хиёри сказала, что там всё написано на твёрдое «хорошо», а ещё бы немного и на «отлично» вытянул бы.
— Хиёри? А это ничего, что она учитель и намного старше тебя? – сарказмом подчеркнул сказанное племянником мужчина.
— Не так уж и на много.
— И всё же. Она ведь не знает, что ты так её называешь, верно?
— А кто ей скажет? – оба поняли, к чему ведёт собеседник. Но, уловив, что в этой ситуации более правым был всё таки дядя, и отвоевать эту позицию не получится, мальчик исправился, делая явный акцент на определённом слове. – В общем,
госпожа Ики за контрольную меня похвалила и сказала, что если я буду продолжать стараться, то легко смогу сдать экзамен в любой универ, – пожирая блинчик, заглатывал слова подросток. – Ммммм… Вкусно!. Тебе нужно чаще давать Сатори выходной.
— Прожуй сперва. Я вообще очень талантливый, – в этот момент Юкине мог поклясться, что вокруг дяди засверкали маленькие звёздочки его собственного самолюбия.
— Ага, и очень скромный.
— Не без этого. Рад, что ты заметил. Ладно, с училкой- мегерой мы разберёмся…
— Ээээ, мне их, значит, обзывать нельзя, а тебе можно?
— Можно, я, как-никак, старше тебя. Не перебивай. С одноклассниками у тебя что?
— Они все живы, если ты об этом, я никого не тронул. Пока…
— Пока? Ох, Юкине, ты не выносим! – театрально вздохнул Ятогами, закатывая глаза.
— Ой, чья бы корова мычала.
— Ану цыц, сопляк! А то таких подзатыльников надаю, год думать не сможешь! И сними те плакаты, что ты в комнате развесил, со стен. Я, когда вошёл, чуть не умер. Ну и рожи!
— А ты не входи в комнату и жив останешься. Не буду я ничего снимать – мне они нравятся.
— И как такие чучела могут кому-то нравиться… Ладно, ешь быстрее, а то в школу опоздаешь, те ведьмы тебя сожрут.
— И опять ты их обзываешь. Я по-прежнему считаю это не справедливым.
— На математике считать будешь. Давай, чеши одеваться.
Закинув в рот ещё один блин, сорванец выбежал из кухни коридор, натягивая новую курточку, купленную на этих выходных. Как всегда, ещё раз проверив, всё ли он взял, всунув наушники в телефон, а тот в карман, Юкине был готов выходить.
— Меня вечером не будет, не разнеси дом. А ещё не забудь, что сегодня занятие с Хиёри.
— И опять ты называешь её по имени, а мне нельзя… Помню я, помню. Пока ты воркуешь с Бишамон на очередной прогулочке, я грызу гранит науки.
— Именно! – усмехнулся Ято, демонстративно сложив руки на груди. – Иди уже, а то за порог тебя не вытолкаешь прям.
Проводив паренька и закрыв за ним дверь, Ято вернулся на кухню, чтобы немного прибраться. Как же он удивился, когда в дверь опять зазвонили.
— Неужели всё таки что-то забыл. Вот растяпа, – поспешив открыть дверь, ожидая увидеть там племянника, Ято уже придумывал, как будет отчитывать того за рассеянность, но на пороге стоял вовсе не белокурый мальчишка.
— Госпожа… Сузуми? Здравствуйте.
— Здравствуйте, господин Ятогами. Извините за неожиданный визит, но возникли обстоятельства, которые необходимо решить немедленно. Я могу войти?
***
Не успел Юкине отойти далеко от дома, как вспомнил, что забыл часы на комоде в коридоре. Нужно было быстро вернуться, а то без них никак, а не поспешит – опоздает на урок. Буквально побежав в сторону дома, находясь уже практически во дворе, мальчик увидел очень знакомый серый автомобиль, что стоял у ворот. Он сразу понял, чей он – это была служебная машина директрисы детского дома. В момент, когда паренёк это осознал, его сердце остановилось. Что понадобилось госпоже Сузуми? Зачем она приехала? Проглотив огромный ком, образовавшийся в горле, Юки на ватных ногах шагал в сторону дома. Совсем тихо пробравшись в дом, школьник сразу услышал голоса: один принадлежал дяде, а второй директрисе. Они явно говорили о Секки, что сразу не понравилось мальчику. Подойдя в плотную к двери кухни, Юкине затих, впитывая, словно губка, каждое слово, что доносилось из комнаты.
— Я не буду долго ходить вокруг да около, господин Ятогами. Полагаю, я принесла вам радостную новость. Как вы помните, в документах, что были подписаны в тот день, когда Юкине покинул наш детдом, сказано, что вы являетесь временным опекуном Секки.
— Всё верно, но я не понимаю, что в этом радостного и к чему вы, вообще, клоните, – полностью серьёзный, и с хмурым лицом, Ято стоял недалеко от сидящей Сузуми. Каждая мышца мужчины сейчас была напряжена, ведь разговор, как ему казалось, добром не кончится.
— Ключевое слово здесь
«временным».Я прекрасно помню, как вы не хотели брать мальчика к себе, поэтому мы договорились, что вы присмотрите за ним до тех пор, пока мы не найдём ему родителей. Так вот, вчера одна семейная пара приехала к нам в детский дом и, узнав о Юкине и его истории, очень захотела усыновить его. Поэтому, вы наконец можете выдохнуть с облегчением, потому что я заберу подростка.Можете больше о нём не вспоминать. О, и да. Как его опекуну, вам положена крупная сумма денег, в знак благодарности, – женщина выложила какие-то документы на стол, продолжив: - Просто подпишите это, и всё закончится.
В этот самый момент, Юкине, который, казалось, забыл как дышать, будто ошпаренный, отпрыгнул с того места на котором стоял. Всё ещё находясь в шоке, мальчик пулей выскочил из дому и побежал по уже знакомой ему дороге.
***
Всего секунду посмотрев на выложенные госпожой Сузуми бумаги, Ятогами помотал головой, переведя ещё более серьёзный взгляд на управляющую.
— Нет, я не могу так поступить с Юкине. Он не вещь, которой можно просто так бросаться. К тому же, я правда полюбил этого сорванца. Мы с ним одной крови, родные дядя и племянник. Никакие чужие люди не смогут изменить этого. Знаете, может, у меня нет опыта в воспитании детей, а особенно подростков, ведь, как я понял за этот месяц, они чуть ли не отдельный вид, и, да, сам по себе я не идеальный человек. Но, я по-настоящему привязался к нему и… Думаю, нет, я чувствую, что смогу хорошо его воспитать, помочь стать ему достойным человеком. Успешным и счастливым. Я не стану ничего подписывать. Юки останется у меня, – внимательно наблюдая, как мимика лица директрисы изменяется, Ято готов был поклясться, что женщина в тот момент улыбалась.
— Что ж, я безгранично рада это слышать! – она будто вскочила со стула, хватая бумажки и разрывая их пополам. – Тогда я больше не смею вас беспокоить и поспешу удалиться.
— И, госпожа Сузуми. Я очень надеюсь, что этот разговор останется между нами. Я вас не видел, а вы не приходили. Не хочу тревожить этим паренька.
— Конечно. До свидания.
***
Поворот за поворотом, сменяя одну улицу на другую, подросток быстро перемещался, всё так же смотря в пол затуманенным взглядом. Ноги привели мальчишку на старую заброшку, что когда то стала для него вторым домом. Ловко перепрыгивая сквозь гнилые рамы и вот-вот норовящие обвалиться стены, Юки забрался на самый верхний этаж. Наконец остановившись и прислонившись спиной к стене, он сполз по ней, всё так же, не видя ничего вокруг себя.
«Нет, не может быть… Неужели всё это… Всё то, что было с Ято… Неужели всё это время дядя играл в доброго опекуна? Ну разве он выбросит меня, словно щенка? Я же не игрушка… Он… Нет, он же любит меня, правда?» - Из янтарных глаз ручьем полились слёзы, а мальчик даже не пытался их сдерживать. Он правда свято верил, что теперь у него всё будет хорошо. Семья, дом, тёплый ужин, забота и ласка – всё, о чём мечтал подросток. Всё, что он получил и что, как оказалось, было иллюзией. Картинкой, которая только что треснула. Теперь у него снова ничего нет. Юки опять один.
«А у меня никого и не было. Ято только притворялся добреньким папочкой. Хочешь спокойную игру – играй по правилам. Что ж, игрок из тебя получился на славу. Браво. Вот только я, похоже, слишком заигрался… Нет! Я не хочу возвращаться в детдом! Не хочу, чтоб с меня издевались эти… воспитательницы, старшие и…»
Истерика, о которой паренёк, за последний месяц, уже успел забыть, опять вернулась, полностью поглотив сознание мальчика. Белокурого, как когда-то, трясло, лицо покраснело, зуб о зуб не попадал, а щёки были на столько мокрыми, что вот-вот прорастёт плесень. Тело, не смотря на куртку, пробивала дрожь. От холода? Вряд ли. Скорее, от разочарования и невыносимой боли.
«А чего я ожидал, а? В первую же неделю доставил Ято столько хлопот, столько затрат… Конечно он при первой же возможности выбросит источник проблем… Лучше бы отец прирезал меня, а не маму, лучше бы тогда, в детдоме, меня забили до смерти, лучше бы я здох от той болезни… Что угодно, лишь бы не дожил до сегодня» Ни о какой школе речь уже идти не могла. Голова вообще отказывалась воспринимать какой-либо исход, помимо просто сидеть и рыдать. И он просто сидел и рыдал…
