обо мне узнаешь из газет,
учти, они привирают.
Если бы кто-то подошёл к Эндрю и попросил сказать, что он думает о Джостене, Эндрю бы послал этого человека или угрожающе молчал, пока тот сам бы не ушел. Но внутренне он бы задумался об этом. Что он думает о Джостене? Избалованный мальчишка со слишком острым языком, который любит попадать в неприятности. Немного подумав, он также бы отметил то, что избалованный мальчишка был до смешного красив. Не обладая даже 5'7 роста, что являлось стандартом в наши дни, он умел преподносить себя. Его каштановые волосы всегда были в непонятном беспорядке. Все считали, что это от того, что какая-то красотка постоянно в разных уголках запускала руку ему в волосы, притягивая к себе. На самом же деле Нил всегда, когда нервничал начинал трепать собственные волосы. Его голубые глаза все находили умилительными за счёт их неестественной голубизны. То есть, серьезно, вы хотите сказать, что люди с такими голубыми глазами действительно существуют? Поэтому Эндрю мысленно прозвал Джостена несбыточной мечтой. Подробно мысленно описав внешность рыжего, Эндрю бы на секунду замолчал, прежде чем признался, что и Нил не идеален. Шрамы на его красивом юном лице были свидетелями пережитого ужаса, который тот ежедневно скрывал за беззаботной улыбкой и смехом. Эндрю никогда не считал их отвратительными. И привлекательными тоже. Эти шрамы были частью Нила, того самого Нила, что улыбался каждому прохожему, впадая в паническую атаку от вида ножей, от мужчин, старше тридцати и от женщин с длинными ногтями. Того самого Нила, что был зависим от дыма сигарет, а не от никотина, того самого Нила, что охарактеризовал Эндрю как похожего на него самого. Джостен казался всем идеальным — отличник, полиглот, готовый всегда прийти на помощь. Куча друзей, вечеринки не обходились без него. Таким его знало большинство людей. Почти никто не знал, что его любимый цвет серый и он ненавидит сладкое, зато любит фрукты. Почти никто не знал, что у идеального мальчика есть татуировка, скрытая под дорогой, но абсолютно безвкусной одеждой. Но Эндрю знал. Точнее, узнал. Нил никогда не скрывал этого, но и не говорил об этом. Обычно никто просто не заходил дальше красивых глаз и очаровательной улыбки. И да, Эндрю ненавидел тех людей, что велись только на то, что Нил хотел показать. А ещё он ненавидел Нила, который скрывал так много всего, будучи таким открытым. Его брат и кузен не понимали их отношений. Однокурсники как Нила, так и Эндрю — тоже. Никто не понимал. Но все они были почему-то уверены в том, что эти двое встречаются. Нелюдимый Эндрю, к которому старались не подходить и даже не дышать рядом, и Нил, душа компании, золотой мальчик и просто лучший в мире человек. Впрочем, Эндрю было слишком плевать тогда, чтобы исправлять этих людей, которые глубоко заблуждались, а Нил просто отмахивался. Джостену не было плевать, как Эндрю, но это и не особо тревожило его. Главное, они оба знали, почему проводят время вместе и понимали, что никогда не вступят ни в какие отношения друг с другом. Они оба знали, что их сотрудничество и общение было вынуждено, а сами они пали жертвами обстоятельств. Однако это не мешало остальным радоваться их счастью, несмотря на то, сколько раз Эндрю повторял, что ненавидит Нила. Сколько раз Нил в шутку спрашивал «А кто это?», когда речь заходила о Миньярде. Сейчас, вспоминая события давно минувших дней, Эндрю чувствует себя почти весело. Все это изначально было глупо и безнадежно. Наверное, каждый из них знал, что это ни к чему не приведет, но тогда они были так молоды и глупы, что ухватились за свой единственный шанс быть счастливыми. Жалел ли об этом Эндрю? Он не верил в жалость и сожаление. Изменил бы он что-то, если бы была возможность? Да. Он бы схватил Джостена за грудки и поцеловал прямо в том коридоре. *** Этот день обещал быть таким же скучным, как и обычно, несмотря на поразительно хорошую погоду. Был уже май, но такие солнечные деньки редко выпадали на участь учеников Пальметто. Однако даже яркое солнце и голубое небо не могли заставить Эндрю отступить от своего повседневно плана на день, состоящего из нескольких пунктов. Игнорировать всех, кого видит и тех, кого не видит. Молча пялиться на преподователей. Время от времени посматривать на свой телефон, любуясь недавно сделанной фотографией Сета Гордона, пока тот не видел. Сет отлично получался на фотографиях, даже на таких спонтанных. А на этой особенно хорошо. Он был одет в обтягивающую спортивную форму, не скрывающую мускулы и бицепсы, но даже не это притягивало взгляд Эндрю. Каждый раз, когда он смотрел на фотографию, его глаза неустанно останавливались на счастливом лице Гордона. Сет был не из тех, кто ярко демонстрировал свои эмоции, но и не из тех, кто скрывал их. Такое открытое проявление радости Эндрю впервые узрел на лице Сета, и он не мог не признать, что оно ему до безумного шло. Тонкие бледно-розовые губы растянуты в широкой улыбке, солнце бликует на ровных зубах. Его светло-карие глаза под солнечным светом выглядят так, будто излучают свой собственный свет. Миньярд не знал, что так обрадовало Гордона, когда тот заливисто смеялся и не прекращал улыбаться на физкультуре во время разговора с одним из своих немногочисленных друзей. На самом деле, это было не так важно. Ему нравилось смотреть на Сета, ему нравилось смотреть на улыбающегося Сета, ему нравилось смотреть на улыбающегося Сета в обтягивающей спортивной форме. Однокурсники Эндрю, и даже его брат-близнец и кузен не знали об его тайном увлечении. Да что там, они и понятия не имели о том, что их родственник (кому соученик) — гей. И последнее, что собирался делать Эндрю, это сообщать им этот не столь важный факт. Хотя, возможно, это бы помогло сдвинуться делу с мертвой точки, так как Ники знал Сета. Однако давайте будем честным, если секрет узнает Ники, то можно считать, что секрет известен всем. Чего Миньярд точно не хотел, это огласки. Отношения всегда казались ему чем-то, что не предназначено для других. Эндрю же знал Сета только по тому, что о нем говорили и по тому, что он видел сам. Спортсмен, вежливо дружелюбный (не навязчивый), аккуратный и имеющий вкус. Этакий пай-мальчик, который то ли своим атлетическим телосложением, то ли поведением привлек внимание мрачного Миньярда. Эндрю слышал то, что однокурсники говорили о нем самом. Нелюдимый, одинокий, странный, угрюмый, необщительный, замкнутый и куча синонимов. Поэтому все они были скучными. Сет же в первую их встречу сказал, что Эндрю холодный, как мороженое, а мороженое имеет свойство таять. Это было самое идиотское сравнение, которое светловолосый когда-либо слышал, и именно с него началась его зависимость. Фотографии украдкой, наблюдение пока никто не видит. Возможно, все дело было в том, что он просто любит мороженое. И Сета Гордона вот уже второй год. — Эй, — звонкий мужской голос гремел где-то за спиной, но Эндрю знал, что кто бы там ни был, он обращается не к нему. Никто и никогда не обращался к Эндрю. Даже его родственники избегали своего брата, чему тот был очень и очень рад. Рене, его единственная подруга, также как и Би, его терапевт, много и нудно говорили о том, что ему не помешало бы обзавестись новыми знакомыми, но Эндрю их успешно игнорировал. Ему хватало проблем и без новых знакомых, которые, несомненно, только бы умножили количество этих проблем ещё на несколько десятков. — Эй, Миньярд, постой! Вот это уже было интересно. Но недостаточно для того, чтобы завладеть его вниманием. Если один из преподавателей подослал какого-то студента, боясь подойти лично из-за слухов о том, что у Эндрю при себе были ножи, значит, не его вина, если послание так и не дойдет. Эндрю не знал, кто конкретно пустил этот слух, возможно, один из тех многих, кто по не аккуратности успел нарваться на эти самые ножи. В любом случае, пока университетское управление не приставало к Миньярду, ему было плевать, кто это сделал. — Я звал тебя, — Эндрю медленно поднял взгляд с пола, на который смотрел преимущественно все время, чтобы не видеть счастливых морд других студентов, на того, кто остановился перед ним. — Мы, кажется, не знакомы. Я… — Нил Джостен, — скучающе опередил парня Миньярд. Что ж, это было неожиданно. А ещё это было глупо, потому что кто, черт возьми, не знал Нила Джостена? Он был почти как Сет, но круче по общественному мнению. Эндрю же не понимал, чем Нил заслужил всеобщее обожание. Не очень высокого роста, зато со смазливым личиком, шрамы на котором только придавали ему загадочности, хотя Эндрю не считал, что это правда так. Каждый шрам, конечно же, хранит свою историю, но это вовсе не значит, что их стоит превозносить только из-за того, что вам эта история не известна. Также с голубыми, как блюдца, глазами, скрытыми за длинными рыжими ресницами, и рыжевато-красными слегка волнистыми волосами в нелепом беспорядке, который многие считали сексуальным. Эндрю же считал, что его волосы лежали так, будто он то и дело запускал в них руку. К тому же, Нил обеспеченный спортсмен-отличник и полиглот, что автоматически выносило его из списка знакомых Миньярда. Многие также говорили что он отличный друг и «самый идеальный парень». Эндрю не разделял их всеобщего восторга. Как гей он признавал красоту Нила, но сомневался, что тот представлял из себя что-то больше, чем красивая оболочка. До этого момента он ни разу не говорил с Джостеном, так как старался избегать любого взаимодействия с кем-либо, особенно с популярными студентами. Особенно с красивыми-богатыми-популярными студентами. — Да, верно, — он неловко потёр шею. Этот жест хоть и был неловким, но в исполнении кого-то вроде Нила выглядел так, будто бы он позировал на камеру. А Эндрю ненавидел позеров. — А ты — Эндрю. — Я знаю. — Тоже верно, — Нил расплылся в глупой улыбке, обнажающей идеальные белые зубы. Эндрю не терпелось поскорее сбежать от этого излишне идеального человека. Он мрачно радовался шрамам Нила, единственной неидеальной частичке парня. Если присмотреться, то можно было заметить круги на его левой скуле. Они напоминали ожоги, которыми вероятно и были, пока кожа не зажила. Чем и кто ему их оставил? На правой же было несколько пересекающихся полос, напоминающих царапины от ножа. Кто их оставил? — Я хотел поговорить с тобой. — Поговорить. Со мной? — Эндрю покачал головой, не понимая, шутит ли над ним Джостен. Если кто и набирался смелости подойти к Эндрю, то обычно они также быстро убегали, потому что их встречало молчание в ответ на любые вопросы. Эндрю сам не знал, почему позволил золотому мальчику завязать с ним некое подобие беседы. Возможно, дело было в том, что Эндрю всё-таки было интересно, какого черта понадобилось Джостену от него. Или же Эндрю обладал просто невероятной тягой к саморазрушению. — С тобой. На самом деле это деликатная тема, так что мы можем обсудить это где-то ещё? — Нил снова улыбнулся и дал пять проходившему мимо парню, а Эндрю подавил порыв закатить глаза. Ему было неуютно в обществе рыжеволосого, так как тот даже ничего не делая привлекал слишком много внимания, которого Эндрю старался избегать. Навряд ли то, что собирался обсудить Джостен, было настолько интересным, чтобы жертвовать собственным комфортом. — Нет. — Я слышал, что ты не очень-то общительный, но не думал, что настолько. — Зря. Тик-так. — Ладно. Это касается Сета Гордона и того, что ты влблн… — Эндрю зажал слишком болтливый рот рукой, оглядываясь на других студентов. Кто-то читал конспект, кто-то откровенно пялился на них. В любом случае, народу было слишком много, даже если и стояли они на приличном расстоянии. Он схватил Нила за рукав его толстовки с десяткой на спине и потащил за собой. Остановились они только в пустом кабинете, где Эндрю толкнул Нила к ближайшей стене и угрожающе сложил руки на груди, нечитаемым взглядом впиваясь в хитрые голубые глаза. — Я смог завладеть твоим вниманием? — Нил приподнял уголки губ, по-видимому, ничуть не пугаясь Миньярда. — Моих ножей, — поправил Эндрю, многозначительно похлопав ладонью по одному из предплечий. Глаза Джостена округлились, и на секунду он уставился на черные повязки на руках светловолосого, полностью выпадая из диалога. Его взгляд остекленел. Эндрю, устав ждать, выразительно щёлкнул пальцами, что мгновенно вывело Нила из транса. Тем временем светловолосый сделал заметку о том, что Джостен явно не испытывал восторга от ножей (как и любой нормальный человек, в принципе). — Откуда ты знаешь? — Знаю о чем? А, о Сете, — Нил быстро вернулся в себя и уже снова расплылся в очаровательно-виноватой улыбке. Эндрю уже упоминал, что ненавидит этого парня? — На самом деле, я не знал. Просто предположил. Вчера ты сфотографировал его на физкультуре, и я подумал… Ну, ты только подтвердил мою теорию. Это просто обязано было войти в проколы десятилетия Эндрю. Так глупо промахнуться, стоило только какому-то пареньку упомянуть имя симпатичного ему человека. Нил ожидал, что Эндрю что-нибудь скажет, но тот слишком был занят ненавистью к себе, чтобы прокомментировать слова рыжеволосого. Тогда Джостена выпалил: — А ты знал, что у него есть девушка? Эндрю замер. Нет, он не знал. Сет никогда не показывался ни с кем в стенах университета Пальметто, а за их пределами Эндрю редко имел возможность увидеть его. Но каждый раз, когда они пересекались, Сет был один. А ещё он был очень дружелюбен к Эндрю, и даже как-то раз проводил его до дома. Тогда, пожалуй, состоялся их самый длинный разговор, во время которого Эндрю ещё раз убедился в том, что Сет интереснее других. Ну и что, что по большей части Миньярд молчал, пытаясь скрыть неожиданное смущение? — Кто? — его карие глаза остановились на глазах парня напротив. Он ожидал увидеть там торжество от того, что Нилу удалось удивить его. Жалость. Но они казались поразительно пусты. — Элисон Рейнольдс, я уверен, ты знаешь ее, — о, да, Эндрю знал Элисон. Не лично, конечно же. Одна из немногих богатых детей богатых родителей в их университете, девушка заслуженно носила статус главной сучки и, по совместительству, красавицы Пальметто. Она выглядела как Барби, которой вместо покладистого характера производители заложили инструкцию быть стервой и вступать во всевозможные перебранки и споры. Еженедельная газета Пальметто не обходилась без упоминания об Элисон и ее стычки с кем-либо. Но в каком бы контексте не упоминалось ее имя, ее превозносили как царицу, не меньше. Острая на язык, красивая, она была скорее подстать Джостену, чем добродушному Сету. Внутри что-то отозвалось горечью при мысли о том, что Сет, почти единственный во всем университете, кто относился к Эндрю как к человеку, а не мрачному готу-убийце, выбрал себе в партнёрши такую, как она. Насколько он знал, Рене дружила с Элисон и каждый раз, когда о ней заходил разговор, поразительно хорошо отзывалась о девушке. Но Рене была Рене, безнадежной оптимисткой, которая верила в добро и людей. Ее мнение не считалось. — Я хочу предложить тебе сделку. — Сделку? — мысли Эндрю все ещё крутились вокруг Сета и Элисон, когда он неосознанно переспросил. В голове его роились вопросы. Когда они начали встречаться? Давно? Знал ли кто-то ещё? У Эндрю никогда не было и шанса? — Да. Я помогу тебе с Сетом, если ты поможешь мне с Элисон, — Миньярд снова посмотрел на Нила, замечая румянец на загорелых щеках парня. Интересно. — Что значит помочь тебе с Элисон? — медленно спросил он. — Элисон… Нравится мне, — неохотно выдавил рыжеволосый. Ну конечно. Первая красавица, к тому же соответствующая Джостену по статусу. И что они все в ней нашли? — Я хочу разлучить их. И ты этого хочешь, я уверен. Так может нам стоит объединиться? — Я ничего не хочу, — Эндрю отступил на несколько шагов и запрыгнул на парту, ожидающе глядя на Джостена. Тот с чистым недоверием смотрел на него. И это было скучно, потому что так реагировали абсолютно все после этого заявления Эндрю. Они упорно отказывались верить, что он ничего не хочет. Это был ещё один пункт, из-за которого у Эндрю не было друзей. — Пожалуйста? — Не люблю это слово. — Ладно, ты можешь не хотеть этого. Но тебе нравится Сет, — это был не вопрос. — А мне нравится Элисон. Если нам удастся их разлучить, то ты мог бы начать встречаться с ним. Или просто спать. Мне все равно. — Так в чем состоят условия сделки? — Эндрю думал о том, чтобы всё-таки достать один из ножей и выразительно продемонстрировать свои способности обращения с ним, но не стал этого делать. Припоминания реакцию Джостена на одно только упоминание о ножах, он решил, что быстрее и проще будет, если они обойдутся без панических атак. — Значит, тебя заинтересовало мое предложение? — Чем быстрее ты выговоришься, тем быстрее я смогу уйти. — Хотя бы так, — Нил невозмутимо пожал плечами, снова слегка улыбаясь. Будь Эндрю не наплевать, он бы спросил, как он ещё не устал это делать. — Сделка. Все просто. Мы разлучаем Сета и Элисон, а потом ты можешь быть свободен. Никому не рассказывать. Не делать ничего поспешного. Не врать и доверять друг другу. Это все условия, если ты, конечно, не хочешь добавить что-то ещё. Несколько десятков секунд Миньярд всматривался в рыжеволосого, стараясь понять, может ли это в конце концов оказаться все-таки глупой шуткой? Но тот был серьезен. Несмотря на лёгкий изгиб губ, его голубые глаза были сосредоточены на Эндрю и покорно выжидали ответа. Эндрю даже не знал, что сказать. Ему нравился Сет, действительно нравился, и он уже перестал это отрицать, однако он никогда не думал о том, чтобы предпринять что-то относительно Гордона. Наблюдать за ним и представлять в мокрых снах — одно. Заключить сделку со спортсменом, которому в голову, судя по всему, прилетело слишком много мячей — совершенно другое. В то же время, Эндрю не мог не признать, предложение Джостена выглядело интересно. Как возможность хоть как-то разнообразить очередной скучный год и в конце этого самого скучного года к тому же обзавестись парнем, которого он хочет ещё с первого курса. Да, предложение не было таким уж и плохим. Но почему Нил не подошёл к Элисон раньше, если он был влюблен в нее? От скромности парень явно не страдал, да и крутился в тех же кругах, что и Рейнольдс. Нужно будет спросить его. — Я согласен. *** Рене Уокер была одной из немногих, кого уважал Эндрю. Они познакомились будучи ещё абитуриентами и к удивлению почти всех очень быстро сошлись. Долгое время все думали о том, что они встречаются, а некоторые до сих пор так считают, вернее, считали. После того, как новость о том, что Миньярд разговаривал с самим-мать-его-Джостеном, разлетелась, недалёкие студенты начали делать поспешные выводы относительно их отношений. На протяжении всего оставшегося дня Эндрю то и дело ловил чужие взгляды на себе, что заставляло его чувствовать себя неуютно. Поэтому он ни капли не удивился, когда на последней паре Рене села с ним и решила поднять этот вопрос. — Я видела, как ты разговаривал с Нилом, — легкомысленно начала она, даже не догадываясь о том, сколько сил уходит у Эндрю на то, чтобы не закатить глаза. Очевидно, Рене была не единственной, кто это видел, и также не единственной, кто хотела спросить об этом у него. Она просто была самой смелой из всех очевидцев. — И? — Это было странно, — призналась Рене. Ее тонкие пальчики перебирали собственные короткие локоны, на концах окрашенные в радужные пастельные тона. Через секунду на месте некогда распущенных волос красовалась косичка, которую девушка закрепила при помощи маленькой резинки, взятой из радужного пенала. — То есть, ты и Нил? Разговаривали? Ты разговаривал с кем-то? У людей это вызвало много вопросов. — И у тебя тоже, — заметил Эндрю. Он почти разлегся на парте, его глаза то и дело перескакивали с одного предмета на другой, с одного ученика на другого. Лекции истории были единственными, что вызывали хоть какую-то эмоцию у Эндрю. И эмоция эта называлась скука. Престарелый преподаватель был без ума от собственного предмета и не понимал того, как остальные могли не любить историю. От нечего делать Эндрю обычно проводил между мистером Хэнксом и Кевином Дэем, ещё одним небезызвестный студентом, что тоже был по уши влюблен в историю, параллель. Кевин был частью команды по лакроссу, которую Эндрю покинул незадолго до того, как к ней присоединился Джостен. С тех пор он мало общался с Кевином, но, к удивлению большинства, и не избегал его. Иногда они даже вместе обедали. — Да, но я не стану их задавать, если ты так скажешь, — и Эндрю знал, что Рене говорит правду. Не только потому, что ложь не была ей свойственна как такова. В основном потому, что она уважала личные границы Эндрю, касалось то прикосновений или определенных тем. Она никогда не давила, и позволяла себе нарушать эти границы только во время их спаррингов. Возможно, в другой вселенной они действительно стали бы хорошей парой. В этой вселенной у Рене не было члена. — Что тебя интересует? — лениво спросил Эндрю. Он был согласен ответить на некоторые вопросы Уокер хотя бы потому, что ему было скучно, и он надеялся так скоротать время. Миньярд не пропустил того, как Рене улыбнулась его ответу. — Вы давно знакомы? — Да, — серьезно кивнул Эндрю. — Уже четыре часа и тридцать две минуты. — Тогда что он хотел? — Эндрю запнулся на этом вопросе. В условиях их сделки был пункт о неразглашении, и он вроде как согласился на его условия. К тому же Эндрю не горел желанием просвещать Рене о том, что он все ещё сохнет по Гордону. Он признался ей в этом в том году, и с тех пор они больше не разговаривали об этом. Эндрю не поднимал этот вопрос, а Рене не стала бы этого делать без его на то согласия. — Я не могу сказать. У нас сделка, — постарался объяснить Эндрю. Девушка удивлённо нахмурилась, так же как и он игнорируя старого профессора. — Сделка? И кто ее предложил? — Он, — Рене открыла рот, чтобы сказать что-то ещё, когда была перебита громким слишком хриплым голосом: — Задние ряды! Что у вас там такого интересного, что история блекнет перед этим? — Эндрю уже упоминал о безграничной любви к своему предмету мистера Хэнкса? — Ничего, мистер Хэнкс. Простите, мы постараемся вести себя тише, — ох, Рене, как всегда спасала их своей искренней улыбкой. Мало кто не верил милой отличнице и не падал жертвой ее обаяния, однако мистеру Хэнксу, наверняка из-за ужасного зрения, удалось устоять. — Постарайтесь, постарайтесь! А то что творится! Сначала студенты перестают слушать лекции об истории, потом становятся наркоманами… — кто-то безуспешно подавил смех, пока профессор продолжал список того, к чему приведет игнорирование его лекций. — Ой, да ладно, мистер Хэнкс, — одна из немногочисленных девушек в классе, имя которое Эндрю не потрудился запомнить несмотря даже на свою эйдетическую память, перебила мужчину. Она была одной из многих, просто красивым лицом, которое он и красивым-то не находил. Она была слишком скучной, чтобы привлечь его внимание, если не брать в расчет еще и ее пол. Ее острые мутные серые глаза быстро выцепили Эндрю из толпы студентов и остановились на нем. Даже за несколько рядов он мог чувствовать то, насколько девушка была раздражена. Неужто все дело было в золотом мальчике? — У Миньярда, между прочим, любовь. Язвительные слова повисли в аудитории. Никто не осмеливался ничего сказать добрых несколько минут, все только пораженно переглядывались. И все, как по команде, вскоре уставились на Эндрю в ожидании ответа. На короткую долю секунды ему захотелось спросить, какую реакцию они от него ждут? Криков? Споров? Смущения? Он не знал Джостена, и то, что какие-то глупые люди почему-то решили, что они пара, его не касалось. Эта девушка была никем для Эндрю, так что он точно не стал бы тратить драгоценный воздух на нее. Он просто смотрел в ответ, пока девушка, смутившись, не отвернулась. — И что это за любовь такая, если не к истории? — профессор, кажется, не обратил внимание на напряжение своих студентов. Теперь и он смотрел на Эндрю, очевидно, в ожидании ответа, который Миньярд не собирался ему давать. — Ее зовут Нил Джостен, — вставил кто-то сбоку. Эндрю даже не повернулся к этому человеку. Ему наскучил разговор. — Джостен, Джостен, Джостен… А, тот прелестный рыжий паренёк! — мистер Хэнкс стукнул себя по лбу, когда наконец вспомнил того, о ком шла речь. — Понимаю, понимаю. Хороший выбор, Миньярд. Я бы тоже, ну, вы понимаете, если бы был моложе. Прекрасный молодой человек вам достался, между прочим. Я не так хорошо его знаю, пару раз видел на олимпиадах разных, так он берет всегда сотню! Очень хороший выбор. Может, хоть он привьет вам исторический интерес. К счастью, пара не была вечной и, как по волшебству, закончилась сразу после слов профессора. Эндрю покидал в сумку письменные принадлежности, которыми он сегодня так и не воспользовался, и вышел из аудитории, не дожидаясь Рене. На ходу он достал из заднего кармана джинс телефон и почти не удивился, когда увидел около сотни сообщений от Ники примерно такого содержания: «OMG, ты правда (смайлик с баклажаном, смайлик с персиком, смайлик с двумя мужчинами и ребенком) с Джостеном?????????? стоп так ты гей?????????????? почему ты мне не сказал, я думал, мы братья (смайлик с мужчиной, смайлик с рукой, смайлик с рукой, смайлик с мужчиной) Потом расскажешь. ;))» Несмотря на то, что это была последняя пара, Эндрю ещё не раз услышал имя Джостена, пока спускался по лестнице и шел по забитым коридорам. Даже у него в голове теперь билось ДжостенДжостенДжостен. И с каждым ударом Эндрю ненавидел Нила все больше. Вот так и произошло их знакомство. Сумбурно и неожиданно. Тогда они оба ещё не знали, чего стоит ожидать от этого знакомства. Эндрю изначально слегка скептически отнёсся к идее Нила, согласившись только из-за того, что это могло хоть немного разнообразить его времяпровождение. Нил же изначально был серьезно настроен расстроить пару Элисон и Сета, о чем Эндрю узнал очень скоро. Нил прикладывал столько усилий к этому, что все, кто были в курсе их небольшой сделки, сразу понимали, что чувства у него к Рейнольдс серьезные и, к сожалению, безответные. Однако прежде, чем оказалось, что это не так, они встретились в библиотеке. *** Эндрю ни за что бы не пошел сюда после пар, если бы не крохотная искра интереса и желание сдержать свое слово. Вы могли как угодно называть Миньярда, ему было плевать, но свои слова он всегда сдерживал, даже если вы забывали о собственных обещаниях. Поэтому сейчас он без особого труда нашел в одном из читательских залов Нила по его ярко-оранжевой толстовке с десятым номером, расположившегося напротив одного из многочисленных компьютеров. Не спрашивая разрешения, он с громким скрипом отодвинул соседний стул и задом наперед уселся на него, сложив руки на спинке. — Привет, — поздоровался Джостен, не отрываясь от экрана. Эндрю посмотрел на пальцы Нила, что порхали по клавиатуре. Ну кто бы сомневался, они, конечно же, были длинными и тонкими с ухоженными ногтями и выступающими венами. Все то, от чего девушки и парни обычно без ума. Ещё один пункт к тому, почему он ненавидит Джостена. — Подожди секунду. Эндрю ничего не сказал, покорно ожидая. У него не было никаких планов или чего-то, что он должен был сделать. Времени у него было хоть отбавляй, поэтому он позволил Нилу отбавить столько, сколько тому нужно было. — Я закончил, — через какое-то время сообщил рыжеволосый, выключая компьютер и поворачиваясь к Эндрю с полуулыбкой. — Прости, что заставил ждать. Это было важно. — Не сомневаюсь, — ответил Эндрю, когда взгляд Нила перескочил на кого-то за стеллажами книг. Слегка повернув голову, Миньярд увидел невысокую светловолосую девушку, что неловко помахала Нилу. Тот сразу же улыбнулся шире и помахал ей в ответ, потом его улыбка стала чуть более загадочной, и он обернулся, якобы ища свидетелей, прежде чем развязно подмигнул в миг покрасневшей девчонке. На этот раз Эндрю не стал удерживаться от порыва и все-таки возвел глаза к потолку. — Кажется, я ей нравлюсь, — безразлично сказал Нил, поворачиваясь снова к Эндрю. К удивлению последнего, он больше не улыбался, а выглядел скорее уставшим. Только сейчас, когда яркая улыбка не привлекала к себе все внимание, Миньярд смог увидеть круги под глазами рыжеволосого. Кто-то явно хорошо умел притворяться. Это только подтвердилось, когда через секунду Нил снова улыбнулся. — Итак. На самом деле, у нас есть реальный шанс разлучить их. Насколько я знаю, они всего пару дней в отношениях. Эндрю молча впитывал информацию. Это объясняет, почему он не знал. С нарастающим плохим настроением он также понял, что было причиной радости Сета на физкультуре. — И действовать нужно немедленно, — Нил стремительно вскочил со стула и, схватив Эндрю за рукав черной толстовки, повел за собой. Светловолосый не сопротивлялся, тупо уставившись на чужую руку, держащую его за ткань. Джостен так аккуратно схватил его, что даже через ткань не дотронулся до его руки. И держал он тоже мягко, как бы показывая, что Эндрю может выдернуть руку, если захочет. Эндрю, слишком погруженный в размышления о том, что это первый раз, когда незнакомый человек намеренно избежал контакта, не стал забирать руку. Были ли у Нила такие же проблемы, как и у Эндрю? Что скрывала улыбка и шрамы на щеках? — Надеюсь, ты не боишься высоты. Впрочем, тут всего-то первый этаж. Нил беззаботно пожал плечами и распахнул одно из окон, находящееся в конце читательского зала и скрытое от остальных стеллажами с книгами. Он скинул свою сумку на землю, не замечая, как замер Эндрю. Ха-ха. Он боялся высоты. Чуть нагнувшись, кареглазый заметил, что действительно было не высоко. Но даже такая незначительная высота повышала пульс и ускоряла дыхание. Старательно стараясь скрыть собственный испуг, он протянул свою сумку Нилу, который тут же скинул ее ко своей. Он обернулся к Эндрю и выжидающе посмотрел на него. — Не боишься же, да? — на всякий случай уточнил Джостен. Миньярд молча обхватил на удивление тонкое запястье рыжеволосого и приложил два чужих пальца к своей шее, не отрывая взгляд от зелёной травы под окном. Чужое прикосновение вызвало привычный жар, и Эндрю предчувствовал отвращение и желание стереть след чужой руки, но когда Нил почти сразу отнял теплые сухие пальцы, ни то, ни другое так и не пришло. Зато жар остался. — Ладно. Я прыгну первым. Тут пара метров, не больше. Я бы предложил тебе помочь, но что-то мне подсказывает, что не стоит. — Правильно подсказывает, — Эндрю толкнул Нила к окну, чтобы тот наконец спрыгнул. Что Джостен и сделал. Сначала он сел на подоконник и перевесил длинные ноги, прежде чем оттолкнулся руками и спрыгнул. С глухим стуком его кроссовки встретились с травой. Эндрю дождался, пока он отойдет с пути, а затем последовал его примеру. Страх едва успел придти, как Миньярд уже устойчиво стоял на ногах и смотрел на протянутый ему рюкзак. — И что дальше? — несмотря на свой скучающий тон, Эндрю знал, что на самом деле внутри него медленно разгорался интерес. Поэтому он был слегка разочарован, когда Нил, вместо того, чтобы снова сделать что-то неожиданное, потянул его к ближайшей лавочке. — Хочу напомнить тебе условия нашего сотрудничества. Не лгать друг другу… — Никому не рассказывать. Не делать ничего поспешного. Доверять друг другу. Не отступать, пока не достигнем цели, — равнодушно закончил Эндрю. Возможно, удивлённое лицо Нила стоило эйдетической памяти, которую Эндрю с детства ненавидел. Чтобы не погрузиться во мрачные мысли, Миньярд снова посмотрел на Джостена. И на удивление это помогло. Рыжие волосы парня под яркими лучами солнца приобретали какой-то медный оттенок. Эндрю был плох в цветах и оттенках, чтобы описать то, на что стали похожи волосы Нила, но если бы ему сказали подобрать синоним, то первое, о чем он бы подумал — пожар. В противовес волосам, холодные неестественно голубые глаза подсвечивались солнечными лучами, пока идеальная улыбка излучала свой собственный свет. Шрамы уходили на задний план, когда лицо рыжеволосого под теплым солнцем выглядело таким умиротворённым и… Красивым? — Рад, что ты запомнил, — Нил улыбнулся ещё шире. Эндрю отвел взгляд, понимая, что снова залипает. Осмотревшись по сторонам, он увидел маленькую тележку с мороженым, около которой стояла женщина лет тридцати. Ее сверкающая улыбка так и манила покупателей мужского пола, в то время как Эндрю в упор смотрел на мороженое. Нил проследил за его взглядом. — Хочешь мороженое? — Да, — Джостен встал, сделав приглашающий жест, и Эндрю пошел за ним. Неужто золотой мальчик действительно собирается купить ему мороженое? Что ж, возможно, он ненавидит Нила не так сильно. — Какое ты будешь? — Шоколадное. — Здравствуйте, — секунду назад Нил улыбался лишь краешком губ Эндрю, а сейчас, повернувшись к женщине, он улыбнулся во все тридцать два, так и излучая дружелюбие. Миньярд испытал мрачное веселье от мысли о том, как, должно быть, они странно смотрелись вместе. Эндрю весь в черном и с каменным лицом и Нил, в оранжевом и с широкой улыбкой. — Одно шоколадное мороженое, по… Кхм, да. От светловолосого не укрылось то, как быстро исправился Нил и в последний момент не сказал то самое слово. Надо же, очевидно, мячи вышибли не все мозги. — Ты не будешь? — пока женщина выполняла заказ, спросил Эндрю. Не то чтобы его действительно это интересовало. Все, о чем он мог думать сейчас — о шоколадном шарике, который ему доставался за счёт богатого идиота. Что ж, это было справедливой расплатой за то, что Эндрю пришлось терпеть весь день. — Я не люблю мороженое, — Нил поморщился, как если бы одна только мысль об этой сладости причинила ему невыносимую боль. Расплатившись и приняв мороженое, они замерли посреди дороги напротив друг друга. Эндрю не спеша поедал шоколадное мороженое, наслаждаясь вкусом. Он всего несколько раз покупал мороженое в приуниверситетских лавках и никогда ему не попадалось настолько шоколадное. Хоть в чем-то Джостен был полезен. — И как ты собираешься действовать? — всё-таки спросил Эндрю, доев мороженое. Он внимательно посмотрел на Нила, когда тот запустил пятерню в волосы и сжал их. — Даже не знаю, — признался рыжеволосый. Брови Эндрю против его воли взлетели вверх. Щеки Нили окрасились розовым, когда он заметил это. — Я плох… Э-э… Во всем этом. Романтическом. Но зато хорош в создании неприятностей. Мы могли бы попробовать сорвать их встречи, почитать сообщение в мессенджерах… — Как? — Мои друзья помогут, — заверил его Нил, возвращаясь к прежнему самоуверенному виду. Зря. Смущённый Нил больше походил на настоящего. — У меня много знакомых и большинство из них мне должны. Но… До того, как он успел продолжить, пространство между ними заполнила громкая и резкая музыка. Тонкие загорелые пальцы Джостена мгновенно достали телефон из кармана и приложили его к уху хозяина. Следы улыбки и весёлости пропали с его лица, уступив место излишней серьезности. Он что-то внимательно выслушал, прежде чем схватил Эндрю за рукав и без объяснений рванул в противоположную сторону от продавщицы мороженого. В этот раз Эндрю выдернул руку, однако послушно побежал следом. — Куда это они так спешат? — Молодые, влюбленные, что поделать. — Смотри, какой парень симпатичный. — Блондин? — Ни за что! Рыжий. А шрамы… Как думаешь, откуда? Эндрю успешно игнорировал диалоги случайных людей, мимо которых они пробегали. Все его внимание сосредоточилось на длинных ногах Нила (лишь иногда глаза соскальзывали выше) и на том, куда он их вел. К тому моменту, когда они остановились, Эндрю покрылся потом и мысленно проклинал себя за то, что согласился на предложение рыжего психопата. Марафоны явно не входили в их соглашение. — Что… Произошло? — едва выдавил он, как только они оба замерли около мотоцикла. Эндрю благополучно забыл о купленном мороженом, прибавив несколько градусов по шкале ненависти-к-Джостену за то, что тот даже не запыхался. А ещё он выглядел чертовски горячо рядом с мотоциклом, который, судя по всему, Нилу же и принадлежал. — Звонил один мой друг. Я говорил об отслеживании переписок? Он посмотрел сообщения Элисон и сообщил, что она идёт на свидание с Сетом в ближайшем торговом центре. Мы успеваем им все обломать, — и он снова улыбнулся. На этот раз не широко и не слегка, а так, как если бы он по-настоящему радовался возможности испортить им встречу. Эндрю же не чувствовал подобного восторга. Но затем он вспомнил о красивых и теплых глазах Сета, о его счастливой улыбке и, чего уж греха таить, о его теле, обтянутом спортивной формой. За своими мечтаниями он пропустил тот момент, когда Нил снял сигнализацию, закинул их сумки куда-то под подрамник и нацепил шлем. Идентичный — черный и матовый — он протягивал Эндрю. С небольшим трепетом Миньярд принял его, провел пальцами по гладкой поверхности и также надел. К тому моменту Нил уже уселся. — Вот черт. Тебе придётся прижаться ко мне, если ты не хочешь улететь или сделать так, чтобы улетели мы оба. Надеюсь, это ничего? — его голос звучал виновато, в то время как Эндрю на долгое мгновение завис. Мотоцикл подразумевал очень тесный контакт как минимум со спиной Нила, но также, возможно, и с его торсом. Эндрю на секунду прикрыл глаза. Он напомнил себе о Сете, который за все время их знакомства ни разу не отшатнулся от Миньярда и не посмотрел на него, как на прокаженного. Он вспомнил Би и ее слова о том, что влюбленность — это хорошо. Что с ее помощью, возможно, Эндрю сможет преодолеть свои триггеры и оставить их в прошлом. Он открыл глаза, мысленно удерживая образ Гордона, и перекинул ногу через байк Джостена. Его руки сразу же обхватили Нила вдоль пояса и он прижался к его спине так крепко, как позволяла его паническая боязнь прикосновений. К счастью, Эндрю не пришлось иметь дело с голой кожей Нила, что могло бы только усугубить ситуацию. Нил слегка повернул голову к нему. — Все нормально? — Да, — Эндрю прошептал это, не совсем доверяя своему голосу. Нил ещё какое-то время неподвижно сидел, давая Эндрю возможность привыкнуть к ощущению чужого тела, прежде чем они резко рванули вперёд. Ветер заполнил мысли Эндрю, вытесняя напрочь образ Сета и ощущение того, как сильно он прижимается к чужому телу.