Illecebra. Соблазн

      Тяжелый красно-розовый кровавый закат опускался за горизонт. Повсюду стояла тишина. Ее нарушали лишь ящерицы, что проснулись вечером и зашуршали в траве, отправившись за добычей. Фантастически красивое солнце, которое местные жители не видели уже давно, почти сожрала кромка горизонта бескрайних земель королевства Пакче, что простиралось от того до этого края. Сколько это — много или мало, где «тот» или «этот» край — не мог сказать никто. Крестьянин мерил землю величиной своего надела, и она ему казалась огромной, а король — завоеваниями, и ему всегда было мало. Разные люди видели мир по-разному.       Сегодня в королевстве Пакче должен быть праздник. Ее Королевское Величество почти разродилась, но двери в покои пока были закрыты. Все оставалось тайной. Служанки с перепуганными лицами подносили к покоям кувшины с горячей водой, делали глубокий поклон перед закрытыми дверями, оставляли сосуд и быстро исчезали, не желая попасться под горячую руку придворной дамы Со.       Проворная старшая дама успевала многое: она принимала воду, передавала распоряжения на кухню, успевала следить за родами королевской особы, хотя и имела себе в помощницах только одну служанку, что пребывала у кровати роженицы. Строгая и чопорная, чуть старше тридцати лет от роду, главная придворная подданная держала в повиновении всех слуг. Ее даже королевские евнухи побаивались. Поговаривали, с одним из них в молодости у нее сложились любовные отношения. О чем только двор не судачил, но служанки, распускавшие эти слухи, на следующее полнолуние были найдены отравленными и с отрезанными языками. Больше ложь о придворной даме Со в стенах Чхандоккун не появлялась.       Выполняя свою работу в королевской опочивальне, она была максимально собрана: волосы связаны в пучок, горловина чогори туго запахнута, пэрэ подкатаны, а худощавые, но сильные руки то и дело с легкостью меняли кувшины, выставляя тяжелую пустую посудину за закрытые двери.       Королева лежала немощна, и дама Со дала ей слабый женьшеневый отвар, разведенный с водой. Он придаст немного сил чуть позже, а пока успокоит и окажет расслабляющий эффект. Ее Величество почти проваливалась в сон, чтобы набраться сил перед самым ответственным процессом для всего королевства Пакче. Омеги в роду Пак выносливостью не отличались, о чем еще в начале своей службы при дворце прочитала дама Со в придворных книгах. А уж сколько она от лекаря узнала — всего и не запомнить!       Служанка вытерла испарину с ослабевшего Ее Королевского Величества, прикладывая к открытым участкам тела ткань, смоченную в прохладной воде. За дверями раздался грохот, и придворная дама резко обернулась — заходить сюда строго-настрого запрещено, и только смертник рискнет их потревожить в такой момент.       Она смотрела в окно и высчитывала, что схватки начались, когда тень от солнца легла на крышу зернохранилища. Пора бы уже и разродиться. Видимо, Ее Королевское Величество так и будет страдать до утренней зари. Хоть бы жизни не лишилась, а все остальное — мелочи.       Дверь в покои государыни приоткрылась, и из-за ширмы показался королевский лекарь. Он вскинул взгляд на пылающее жаром Ее Королевское Величество и кивнул придворной даме Со, приглашая выйти в комнату. Лекарь оглянулся по сторонам, боясь быть услышанным посторонними. Их здесь только трое: он, дама Со и девчушка-служанка, что уже готова расплакаться от возложенной на нее важной миссии: она сменяла ткань на потном лбу королевской особы.       — Все так же? — спросил лекарь, косясь на тени за дверями. Загремели кувшины, а значит это пришли служанки.       — Как видите, лекарь Джан, — ответила придворная дама, склоняясь перед врачом.       Сейчас доктор — ее главный союзник, и так случилось, что они в течение суток на всю жизнь станут связаны еще одной тайной. Во дворце этих секретов — пруд пруди. О ком-то судачат, придумывают небылицы, и мало кому вообще известна вся правда. Госпожа Со, читавшая между строк, знала, что всем рот не заткнуть, но свои обязанности по защите королевской чести исполняла отменно. Ее служанки после той истории не брали грех на душу, поэтому иногда придворная дама пользовалась своим служебным положением и в личных целях.       Доктор Джан зашел за ширму и померил пульс. Большее лекарю делать запрещено даже несмотря на то, что он бета. Таинство рождения королевских наследников в Пакче испокон веков было доступно только омегам. Лекарь высчитал пульс и кивнул, с сожалением поглядывая на стонущее от боли Ее Королевское Величество.       — Ее Величество не изменила своего решения? — он устало перевел взгляд на даму Со, словно ища в ее глазах поддержки, но наткнулся лишь на твердый камень. Та с непроницаемым видом качнула головой.       — О, Великий Будда, сколько же ей пришлось вытерпеть и сколько терпеть еще? — вопрос повис в воздухе, так и не получив ответа.       За окном завыли собаки на псарне. Молодая луна стыдливо заглянула через окно, ложась своим холодным отблеском на мертвецки бледные щеки Ее Величества. Дама Со выглянула в проем, проверяя, нет ли под окном кого-то, и плотно захлопнула створки.       — Доктор Джан, у вас все готово? — без лишних эмоций спросила она, выжимая мокрую ткань и вытирая руки.       — Да, — вздохнул лекарь. — Но я до последнего надеялся, что государыня передумает.       Лекарь снял очки и потер виски. Королевской семье Пак он служил уже больше двадцати лет, да на самом деле он не так уж стар. Ему немного за сорок, но борода добавляла с десяток лет для солидности. От рождения будучи альфой, Джан предпочитал скрывать от всех этот факт, назвавшись во дворце бетой. Природа одарила доктора недюжинными умственными способностями и гуманизмом. С детства маленький Джан любил наблюдать за явлениями природы, смотрел, как зарождается жизнь во всем живом и приходит смерть, нещадно забирая в царство мертвых. Доктор разбирался в травах, ядах, а еще ездил в саму Империю Цинь, где научился делать лекарства в порошках.       Под его наблюдением в королевской династии Пак появилось не одно поколение, если считать всех детей, рожденных наложницами. Его Королевское Величество слыл невероятно любвеобильным, но особенно Пак Тэджон ждал первенца от драгоценной королевы Дахи. Ничуть не удивительно, что дети, рожденные наложницами, странным образом находили свою смерть. Одна омега упала в колодец, как только ей исполнилось три годика, пока ее матушка отвлеклась по поручению. Второй ребенок — альфа — съел без разрешения ягоды в королевском саду с ядовитого кустарника. Душа покинула его тело в ту же минуту, и малыш упал замертво. Еще один ребенок короля — милая омежка Линь, любимица всего двора, погибла под копытами лошади, что испугалась громкого свиста и понесла. Вот так неудачно закончилась ее первая прогулка по городскому рынку, куда ее привела одна из придворных дам, чтобы купить ленты к ежегодному празднику!       Доктор Джан молча наблюдал за всем происходящим и только делал записи в книге, которую прятал как зеницу ока и планировал когда-нибудь передать своему ученику. Такие дворцовые книги хранили больше правды. В них не прочтешь красивую ложь, что старательно вписывали в свитки придворные писари. Благо, домик лекаря у самого края улицы неприкосновенный. Там он мог без опасений излагать свои наблюдения на ханджи.       — Она не передумает, господин лекарь. Вы же не первый год служите при дворе и понимаете, что две омеги — это в будущем война за Пакче между их мужьями. Королевство — слишком лакомый кусок для врагов. И Силла, и Корё станут претендовать в дальнейшем на наши земли. Поэтому Ее Королевское Величество выбрала самый наименьший путь сопротивления. Наследник останется только один, и в будущем, возможно, земли войдут в состав могущественного союза. Раздирать их между двумя детьми? Такой судьбы для страны вы хотите? Ее Королевское Величество, если нужно сделать что-то для блага Пакче, непременно это сделает.       — А для блага ли? — лекарь устремил свой взгляд, полный тоски, на придворную даму.       — Смею вам напомнить, что Ее Королевскому Величеству было крайне тяжело занять место подле короля…       — Да, я знаю, что ее пытались отравить, но все же: дать жизнь двум детям в своей утробе и одну забрать — это жестоко, не находите?       — Нет, но Вам скажу, что пока королева в бреду, вы можете озвучить все ваши нелепицы — я вас не выдам. Как только она очнется — постарайтесь молчать. Для вашего же блага.       — Придворная дама Со, в последнее время мне кажется, что я работаю не лекарем, а гробовщиком. В Пакче участились случаи насильственной смерти, и, боюсь, я больше освидетельствовал мертвых тел, чем вылечил людей. Я лишь констатирую факт, поэтому совсем не хочу стать свидетелем еще одной кончины. Удручает, знаете ли.       — А вы не становитесь! Ваше дело оповестить двор о том, что у королевы родился наследник, все остальное — моя забота.       — Ах, госпожа Со, при всем моем к вам почтении, у меня другая миссия. Я — лекарь, а не убийца, и не хочу брать грех на душу. Если есть возможность сохранить жизнь, я всегда должен сделать это. Таков мой долг. Будет неправильным, если я не исполню его, — лекарь говорил с уверенностью в голосе и вызовом в глазах.       — А мой долг — обеспечить мир и спокойствие во дворце, — отрезала со злостью придворная дама и поджала губы.       Упертый лекарь ее начал немного раздражать, и дама пожалела, что связалась с ним, но сложная беременность королевы могла в любой момент потребовать вмешательства.       — У вас есть время до утра. Я дала Ее Королевскому Величеству снотворное, чтобы она набралась сил. Раньше того, как встанет солнце и озарит своим светом земли Пакче, ничего не решится, но вы еще можете определиться, на чьей вы стороне.       — Я не выбираю сторону, я выбираю жизнь. Чего и вам советую, — лекарь прищурился и растянул хитрую улыбку. — Ведь Его Королевское Величество даже не знает, от чего умерли наследники на престол. И пусть они не были главными претендентами, но в гунах текла королевская кровь. Вы никогда не пожалеете о том, о чем сумеете умолчать.       Придворная дама Со сжала кулаки до побеления костяшек. В комнате повисла гнетущая тишина. Служанка, что была ни жива, ни мертва, машинально полоскала ткань в холодной воде, боясь звуком падающих капель нарушить молчание. От внимания лекаря не укрылась нервная дрожь в уголках рта собеседницы и потемневшие зрачки, затопленные гневом. Интуитивно доктор знал, что это проделки главной придворной дамы. Здесь и доказывать ничего не нужно.       — Я не хочу ничего знать, но чтобы в течение часа этого ребенка не было во дворце, а желательно — и в Пакче, — сцепив зубы, произнесла она. — Если когда-нибудь Ее Королевское Величество Пак Дахи узнает о том, что ребенок выжил, я лично скажу, что в этом виноваты вы, лекарь Джан.       Лекарь удовлетворенно хмыкнул и остался в королевской опочивальне, умостившись за ширмой. Он полностью доволен тем, что не нарушил своей врачебной клятвы, но теперь их с дамой Со связывала непростая история, о которой он старался пока не думать. Впереди есть дела поважнее. Доктор Джан знал, что из этой комнаты тайна не выйдет никогда.       Роды начались с рассветом. Ее Королевское Величество пришла в сознание и не без помощи и чуткого руководства придворной дамы Со произвела на свет двух очаровательных омежек. Дети родились один за другим с небольшой разницей в пару минут. Первенец, легший в объятия матери, был необыкновенно красив. Его черты лица один в один похожи на короля Тэджона, и Ее Королевское Величество Дахи посчитала это хорошим знаком.       Второй малыш с большими круглыми глазами походил на саму Дахи. Она мельком взглянула на ребенка, обводя его еще затуманенным взглядом. Беременность и роды двойней вытянули из нее все силы. Кроха не привлек внимания королевы, и она даже не захотела подержать его в руках.       Оба малыша сразу заплакали, но угомонился лишь первенец, которого сразу приложили к материнской груди. Второй ребенок, скуксив нос, не заплакал. Он неосознанно засунул кулак в рот, отрабатывая сосательный рефлекс. Служанка, державшая ребенка, стояла бледная и напуганная. Дама Со усомнилась в том, что с нее будет толк, но вспомнила про лекаря Джана, расхаживающего за ширмой. Оба ребенка родились здоровыми и относительно крепкими, если так можно говорить о двойне. Обычно первенец доминировал, но здесь природа распределила все по справедливости. Оба — бойцы и своего не упускали. Один довольно мял материнскую грудь в поисках молока, а второй выживал самостоятельно, показывая всем кулак и пуская слюни.       Дама Со посмотрела на Ее Королевское Величество, но та отвернулась к первенцу. Молчаливый приказ понят правильно и однозначно — от второго новорожденного нужно избавиться. Придворная дама кивнула служанке, отдала ей завернутого в простынь ребенка и указала на дверь. За служанкой последовал лекарь, ухода которого королева Дахи даже не заметила.       — Я назову ребенка Чимин. Несмотря на то, что он омега, я надеюсь, он оправдает свое имя, — королева бережно прижала сверток к груди, разглядывая с умилением кроху.       — Что оно означает, Ваше Величество? — спросила дама Со, ловко меняя окровавленные после родов простыни на свежее белье.       — Мудрость, достигшая небес. Он должен стать умнее всех и не дать себя обмануть, возвести королевство Пакче в одно из самых сильных… — королева очень устала и перестала бормотать, проваливаясь в сон.       За окном вставал рассвет. Такой же кровавый, как и закат, подумал лекарь, выйдя на крыльцо. Он подошел к служанке, ожидавшей в полумраке, и дал ребенку рис, отваренный в сладкой воде и замотанный в ткань. На первое время этого хватит. Малыш уцепился пальчиками за рис и тут же запихнул в рот шарик, издавая громкие чмокающие звуки. Доктор убрал с его лба на удивление длинные прядки волос и улыбнулся. Теперь осталось вывести служанку из дворца, чтобы остаться незамеченным. Он накрыл девчушку темным плащом, чтобы в утреннем мареве она не выдала себя, и толкнул вперед. За пару минут они достигли конца улицы и зашли в дом, где доктора ждала женщина средних лет.       — Спасибо, вы можете идти, — бросил он подданной и бережно принял малыша из рук. — Не бойтесь, вас ни о чем не спросят.       Девушка быстро отдала ребенка и попятилась назад. Ощущение опасности и непонятной тревоги достигло своего апогея. У нее слабые ноги с испуга перестали идти, и она, заламывая руки, со слезами на глазах вопросительно смотрела на Джана. Неужели малыша убьют?       — Да идите уже! — крикнул лекарь на парализованную страхом девушку, которая быстро обернулась, вздрогнув от крика, и убежала с крыльца.       Доктор положил ребенка на кровать и раскрыл наспех намотанные простыни. Малыш благодарно засопел, когда его освободили от тесных оков, и нетерпеливо задвигал ручками и ножками.       — Какой хорошенький! — не выдержала гостья и наклонилась к новорожденному. — Айгу!       Малыш покривился, словно вот-вот заплачет, но вдруг передумал и остановил свой взгляд еще немного мутноватыми глазками на докторе.       — Спасибо, что согласилась помочь мне, Инха, — лекарь сжал руку женщины и заглянул в глаза собеседнице. — Ты ведь позаботишься о нем?       — Конечно, я не дам его в обиду, — сказала она, играя с крошечными пальчиками. — Но и ты пойми: я не могу многого сделать для него. В лучшем случае этот омега станет кисэн, а если повезет — постоянным любовником при дворе нашего короля. Его альфы, поговаривают, сущие черти. Особенно младший.       — Я понимаю, но все же сохранить жизнь — это лучшее, что я могу сделать для него, как врач и как человек. Ни одно существо в мире не заслуживает такой судьбы, — с грустью сказал лекарь.       — Брат, ты столько служишь в Пакче, но еще сохранил свой добрый и чуткий характер. Как ты выживаешь в этом гадюшнике?       — Стараюсь меньше говорить и больше слушать — это единственный способ все знать и не быть втянутым в дворцовые интриги. А ты думаешь, что у вас в Силле все по-другому? Брось, королевская власть всегда имеет одинаковое лицо — уродливое и беспощадное.       — Не буду спорить, я не близка ко двору и знаю лишь то, про что говорят кисэн.       — О да, они великие знатоки! — по-доброму засмеялся лекарь. — Смотри, уже солнце встало. Тебе пора уходить, иначе мне будет сложно вывести тебя за стены Чхандоккун.       — Помоги мне только запеленать малыша, я совсем не умею, — попросила гостья и взяла ребенка под голову и спинку, как делал это лекарь, и прижала к себе.       — Хм, у него родимое пятно на пояснице в виде полумесяца. Точно такое же и у нашего короля. Я ему когда растирки делал, обратил внимание. Думал, что станет к счастью, но не для этого малыша, — Джан расстелил ткань и положил ребенка, ловко пеленая его. Недовольный тем, что его сковали, малыш снова скуксился, но доктор успел сунуть ему сладкий рис прежде, чем тот разревется в голос.       — Уходите, — лекарь открыл дверь во внутренний дворик и взял корзинку с малышом. Новорожденный уже начал засыпать, и они благополучно минули охрану у дворцовых ворот. Этих стражников сменяли последними, и альфы уже обессиленно стояли, подпирая столбы северного въезда в Чхандоккун, лишь бы не упасть. Массивная деревянная дверь одиноко скрипнула, выпуская в утренний туман фигуру в плаще с корзинкой в руках.       — Не забудь, как придешь в Силлу, найди кормящую омегу, чтобы малыш не голодал, но можно обойтись и коровьим молоком, только разбавляй его — оно слишком жирное, — лекарь Джан дал последние советы и укрыл ребенка, спящего в корзинке. — До королевства Силлы лучше добирайся с торговцами. Они не дадут в обиду. И остерегайся разбойников. Сейчас повсюду наемники рыщут. Вот, держи на всякий случай несколько слитков серебром.       В руку женщины опустился тяжелый полотняный мешочек.       — Да не переживай ты так, я тебе весточку пришлю. А как мне его назвать?       Доктор задумался, потирая лоб. Казалось бы, простой вопрос, но ведь имя определяло жизнь человека. Этому ребенку не повезло с рождения, так какое же имя ему дать, чтобы защитить его от всего зла, что еще встретится у него на пути?       — Назови его Тэхен. Это означает «идущий через трудности». Я надеюсь, что у малыша хватит сил выдержать все, что выпадет на его судьбу.       — Хорошо, я так и сделаю.       — Идите, да хранят вас небеса, — Джан помахал рукой фигуре, удаляющейся из дворца.       Он вернулся в королевскую опочивальню и осмотрел первенца. Придворная дама Со лишь молча поджимала губы. Велик соблазн спросить, но нет — она лишь сосредоточенно смотрела за отдыхающей королевой. Доктор Джан с улыбкой снова померил пульс, удовлетворенно кивая. Королева быстро восстановится, пульс хороший, равномерный, сосуды наполнены кровью, а уже через пару часов уйдет бледность с ее лица.       Служанка, помогавшая при родах, стояла у дверей не зная, что ей делать. Лекарь кивнул, что она может идти, и девчушка выскользнула из королевской опочивальни. Королеве нужно приготовить самгетхан для восстановления после родов. В этот день доктор видел помощницу в последний раз. По странному стечению обстоятельств служанка сорвется с обрыва на краю леса, что проходил над горным водопадом. Какая нелепая смерть, — жалостно поговаривали в королевстве еще пару дней, а потом и вовсе забыли о случившемся.       — Уже утро, — лекарь Джан вскинул взгляд на придворную даму Со, которая утвердительно кивнула.       Доктор вышел из опочивальни, тихонько закрывая дверь, чтобы не потревожить королевский сон. В коридоре мгновенно стало тихо, а служанки, только что перешептывающиеся о королеве, вмиг стали по струнке, словно и не болтали, как птички. Джан прошел по длинному полутемному коридору из королевских покоев и последовал на дворцовую площадь. На удивление здесь все было тихо. Стук от его обуви громогласно раздавался по периметру дворцовых стен.       Король ждал его в церемониальном зале Чхандоккун — в этом лекарь был уверен. Именно здесь проходили все свадьбы в династии Пак, принимались иностранные послы, собирались министры. Неудивительно, что весть о рождении ребенка Его Королевское Величество хотел получить именно здесь. Роскошное убранство било в глаза, хоть зажмуривайся. Часовые, вышколенные за годы службы, стояли как вкопанные, держа в руках оружие. По обычаю, перед Джаном скрестили копья, чтобы продемонстрировать защиту королевской особы и предупредить входящего. Он должен принести только хорошую новость, а за плохую могут и казнить.       Не опасаясь за свою жизнь, лекарь ступил в зал, где в центре на троне из золота сидел король Пак Тэджон. Государь надел свой праздничный ханбок и с нетерпением уставился на вошедшего. Министры и чиновники разных рангов, что вереницей выстроились у входа, склонили головы перед вошедшим. Королевский врач был в особом почете. Доктор Джан медленно шел по ковровой дорожке, что королю привезли в прошлом году из Империи монголов в качестве подарка. Вычурные узоры на ковре, драконы, расцветавшие позолотой под ногами, словно хотели схватить его за туфли, но лекарь настойчиво продвигался вперед. За два шага до Его Королевского Величества он почтенно поклонился и стал на колени, еще ниже опустив голову.       — Наследник появился на свет, Ваше Величество! Да благословят небеса тринадцатый день месяца хризантем, что принес величайшую радость королевству Пакче. Здоровья и долгих лет жизни наследному принцу!