Звезда сцены

POV Джек Утро, 10:30. Я проснулся как и все дни до школы с нежеланием, но ничего не поделаешь — придётся идти в этот ад. Я неохотно встал с кровати и, стараясь как можно больше тянуть время, спустился вниз на кухню. За столом сидел мой отец — известный продюсер. Всё в нём выдавало деятельную личность — статная фигура, пепельно-белые волосы, завязанные в хвост, пронзительно-голубые глаза, строгий профиль. Едва я зашёл на кухню, он смерил меня холодным взглядом и чётко произнёс: — Ты на время смотрел? — Да, — буркнул я, решительно проходя мимо него и накладывая в тарелку завтрак, приготовленный прислугой. — Тогда может быть ты поймёшь, что через 10 минут у тебя уроки, — подчёркнуто вежливо заметил отец, вскинув брови. Я не ответил. — Первым уроком литература, её можно и пропустить, — тихо сказал я, после короткого молчания. Брови отца поползли вверх. — Вот как? Джек Оверланд Фрост, бросай завтрак и немедленно иди в школу! От его неожиданного крика я замер. — Позорище! Думаешь, раз сын продюсера, папочка тебе всё устроит? — язвительно поинтересовался отец. — Нет! — рявкнул я, разозлившись. — Прекрати уже командовать мной! Я — взрослый, что хочу, то и делаю! Я быстро схватил портфель и вылетел из дома, хлопнув дверью. На улице я завёл свой фиолетовый «Мерс» и поехал в школу. Так начинается уже не первое утро. Отец всё скандалит и скандалит! Разве я виноват, что из группы, которую он основал, уволился солист?! Отец никогда не обращал на меня внимание. Сколько я себя помню, он был на работе и никогда со мной не возился. Только после смерти матери ему пришлось принять тот факт, что кроме него и прислуги есть кто-то ещё. Отношения у нас сразу не заладились. Отец хотел, чтобы я учился, а мне на учёбу было совершенно пофиг. Честно, эта его «опека» начинает бесить. Туда не ходи, с этим не дружи, в школу не опаздывай, возвращайся после шести! Бесит. Раньше надо было лезть. Сейчас уже поздно. Небрежно припарковавшись у школы, я вышел из машины, и моё лицо обдуло холодным ветерком. Тут я увидел Эльзу — мою давнюю подругу. Она шла к школе, беспечно о чём-то болтая со своей сестрой. Она была в сером пальто, чёрных рейтузах, лаковых голубых сапогах на каблуках и чёрной шапке. Длинные белоснежные волосы заплетены в аккуратную косу. Я улыбнулся и, догнав её, дёрнул за косичку. — Ай! Джек! — разозлилась Эльза, ударив меня в плечо. — Эй, а где обнимашки? — я обезоруживающе улыбнулся и слегка развёл руками для объятий. — Не получишь, — процедила Эльза, и подтолкнув сестру Анну вперёд, пошла в школу. Я слегка расстроился, но пошёл за ней. — Ну прости, Эльз, я не хотел! — заныл я, побежав за ней. Неожиданно Эльза резко остановилась и развернулась. Я чуть не налетел на неё, но всё же успел остановиться. — Повёлся! — засмеялась она и порывисто меня обняла. — Ах ты! — рассвирепел я и помчался за ней. Эльза взвизгнула и ринулась прочь. — А я перед тобой на всю школу извинялся! Мы пробежали всю школу. Эльза бегала очень быстро, но мне всё же удалось схватить её и прижать к стене. — Ну и что тут такого? — спросила девушка, невинно посмотрев мне в глаза. — Я бы тоже перед тобой извинялась… — Да? — усмехнулся я. — Ловлю на слове! Неожиданно прозвенел звонок на урок. — Может, всё-таки отпустишь меня? — неловко улыбаясь, спросила Эльза. — А, да, конечно, иди, — смутился я, отпустив её. Эльза улыбнулась мне и побежала на урок. Я направился за ней. Когда я зашёл в класс, то с удивлением обнаружил, что на моём месте рядом с Кристоффом сидит Анна! — Садись назад! — хором воскликнули они. Я засмеялся: — Я так и планирую. Не хочу помешать вашему свиданию! И с размаху плюхнулся рядом с Эльзой. * * * Почти весь день мы с Эльзой маялись за партами, так нас ещё и оставили после уроков! Классуха сказала, что мы якобы смеялись над учителем истории и говорили на уроках! Да, со вторым я согласен, но первое — бред полнейший! Это не мы ржали, а Ханс и Астер! Эти придурки меня ненавидят. Когда одноклассники выходили из кабинета, а мы с понурыми лицами стояли у двери, они ухмыльнулись и, прокричав: «Удачи, лузеры!», вышли из класса. — Придурки, — зло прошипела Эльза, садясь на парту. — Теперь тебе всыпят? — грустно поинтересовался я, тоже запрыгнув на парту. Эльза устало потерла лоб. — Естественно, без взбучки не обойдётся… — пробормотала она. — У меня тоже… — вздохнул я. Повисло недолгое молчание: каждый думал о своём. — Джек? — тихо окликнула Эльза. — Да? — Я давно хотела спросить… кем ты хочешь стать? — Я думал, такие вопросы нужно задавать в первом классе! — усмехнулся я. — Ну скажи! — Думаю, это итак понятно, — задумчиво отозвался я. — Я буду певцом или продюсером. Отец не даст мне другого выбора. — То есть, ты хочешь стать как твой отец? — спросила Эльза — В каком-то смысле, да, — ответил я. — Мне просто надоело, что батя думает, что я — бездельник, и буду живу за его счёт! — Ясно… — пробормотала Эльза и тихо добавила: — А я хочу стать актрисой или моделью. — То есть, у нас взаимные цели, — ухмыльнулся я. — Общие цели, — улыбнулась Эльза. В этот момент в класс вошла классуха и начала проводить с нами «воспитательную беседу». На все наши слова о том, что это — Ханс и Астер она не реагировала и пообещала, что позвонит родителям. Из школы мы вышли злые и расстроенные. Когда я зашёл домой, отца дома не было. Довольно хмыкнув, я удобно устроился на подоконнике и включил любимую музыку. Находясь состоянии покоя, я не сразу заметил, как отец вернулся домой. Он влетел в мою комнату на удивление взволнованный и радостный. — Сынок! — воскликнул он. — У меня к тебе разговор! Я напрягся. Когда батя, который не общался с тобой 13 лет вдруг называет тебя сынком — это признак приближающейся угрозы. — Ну, допустим, я закрою глаза на то, что ты без спроса впёрся в мою комнату и заинтересуюсь твоими словами, — холодно отозвался я. — Что опять случилось? Как ни странно, отец проигнорировал мой холодный тон и осторожно начал: — Как ты знаешь, в группе, которой я руковожу, уволился солист… И я подумал: может, им станешь ты? Повисло недолгое молчание. — Подожди, — медленно произнёс я. — То есть, ты хочешь, чтобы я стал певцом и работал на тебя? — Да! — воскликнул отец, обрадовавшись моему пониманию. — Нет! — язвительно улыбаясь, ответил я. — Работать и отдавать деньги папаше, который сыном-то меня не считает? Извини, умываю руки! Отец торжествующе улыбнулся. — Если станешь моим солистом, будешь сам получать деньги и я отстану от тебя навсегда, — сказал он. — А вот это уже неплохо, — кривовато улыбнулся я, спрыгнув с подоконника на пол. — Ну как, по рукам? — спросил отец. — По рукам! — решительно ответил я и мы пожали руки.