Если ты будешь со мной жить

Рука намеренно касается встречных прохожих, а на губах сияет улыбка, какая бывает, когда ребёнок делает какую-то шалость, понимая, что она может остаться незамеченной, а может и наоборот, что родители после обязательно отчитают, но восторг от проделки всё равно никуда не исчезнет. Но в ответ на неощутимые совсем невесомые касания ничего не происходит — только холодок с мурашками пробегают на том месте, где призрачная рука дотронулась. Весь окружающий мир чуть блёклый, как на старой выцветшей фотографии, что много-много лет хранится в потрёпанном альбоме с запечатлёнными когда-то воспоминаниями. Потом вдруг появляется неописуемое желание пройти сквозь и посмотреть, что от этого будет и какие появятся ощущения. Вот идёт женщина. Сделав маленький шажок в сторону, задуманное получается и при этом всё тело охватывает огромное количество эмоций и обрывков мыслей, на мгновение чувствуется учащённое сердцебиение, что отдаёт даже в ушах. Вот только это всё чужие эмоции и пульсация жизни, которая как раз и проявляется в бьющемся сердце. Женщина ушла и всё то, что получилось ощутить за одну секунду — крохотную частичку времени - ушло вместе с ней. — Прекращай экспериментировать. Мы тут уже час торчим. Всего один час из вечности. — Чем ты предлагаешь ещё заняться? Молчаливое пожатие плечей, означающее «не знаю». В прочем-то занятий и вправду более интересных нет — остаётся только скитаться, встречаясь с такими же потерянными призраками, которые людскому глазу остаются невидимыми. А ведь эти самые призраки тоже были когда-то живыми людьми и видели весь мир в более ярких цветах, нежели в тех, которые окружают сейчас. Хотя до момента своей смерти никто и не осознаёт, насколько это потрясающе — просто жить. В загробном мире или как предпочитают его называть его обитатели Царстве мёртвых — считают, что звучит красивее — ни ветра, что трепет волосы и оглаживает кожу, вызывая табун мурашек от сильного холода, ни запахов, а ведь всё равно в воспоминаниях остаётся то, что свежеиспечённые пироги пахнут настолько приятно, что в животе начинает урчать и выделяться слюна, ни ощущения тепла или холода — вообще ничего. Только приглушённые звуки того мира. Нога в ботинке, такая же бледная, как и всё окружающее, пнула попавшийся камушек, который ожидаемо остался на месте. Руки юркнули в широкие карманы скорее по привычке, нежели в намерении вытащить из них что-нибудь. — Пошли просто прогуляемся тогда. Мальчик, лет десяти, сидящий на козырьке какого-то магазина, в витринах которого стоят различные духи — как дорогие, так и не очень — спрыгнул беззвучно вниз, хватая друга за руку и таща вперёд по проспекту, лавируя между прохожих. Встретившийся призрак пожилого мужчины с улыбкой обернётся вслед убегающим мальчикам, покачивая головой. Встретить здесь детей — не редкое явление. И все главное разных возрастов. А ведь некоторые даже и не успели познать жизнь — её радости и печали, пережить мгновения, которые останутся в памяти как самые светлые или не очень. Кто-то ждёт своей смерти, которая поможет им прекратить мучения, а кто-то уходит из мира живых без понимания того, что он умирает. Но больше всего здесь, конечно, живёт стариков и многие из них особенно любят рассказывать о том, как они прожили свои года. Взгляд приковывает магазин, с виднеющимися в витринах блестящими украшениями, что их тусклый здесь блеск всё равно виден. Рыжий мальчик остановился, тяня за руку второго, чтобы тот тоже остановился. — Давай зайдём? Скорее не вопрос, а утверждение, прозвучавшее с нотками заинтересованности, а глаза всё неотрывно смотрят на дорогие побрякушки, что особенно любят женщины, обвешивая себя ими полностью. Кивок головы и двое заходят в магазин. Призрачные пальцы проходят сквозь витрины, таким образом надевая на себя колечки с большими алмазами, браслетики, инкрустированные сапфирами, изумрудами и многими другими россыпями камушков, часики с разными видами циферблатов, и всё это сопровождается звонким смехом. Темноволосый мальчишка корчит рожицы посетителям, попадающимся на пути — всё равно не видят — и посматривает на друга, весело перебегающего от одной витрины к другой. — Олег, посмотри какие красивые. Стоя перед обручальными кольцами, лежащих в красной бархатной коробочке, Олег только плечами пожал, мол обычные, но вслух ничего не сказал. Если верить бирке, то эти кольца из белого золота с переплетающимися змейками бриллиантами, а по ценнику можно понять, как дорого они стоят. Серёжа взял руку друга и подставил безымянный палец правой руки под кольцо, сделав тоже самое со своей. — Муж и жена, — засмеялся рыжеволосый, запрокидывая голову чуть назад. — Где ты тут девочку видишь? — не удержался Олег, тоже улыбаясь. — Тогда муж и муж. — Дурак, — пихнул Волков локтем в бок Разумовского. — Сам дурак, — не остался тот в долгу, показав язык и убежав из магазина прочь, оборачиваясь изредка назад — проверяя бежит ли Олег следом или нет. В последний раз бросив взгляд на кольца, брюнет побежал следом за другом, намереваясь догнать того. А ведь если подумать есть столько много разнообразных мест, в которых они ещё не были.