Никогда не поздно

Здравствуй, читатель! Прошу прощения за задержку с главой, обещаю исправиться и не разочаровать. Текст пока не бечен, так что публичка открыта. Приятного прочтения. С любовью, Татьяна Ненастоящая.

Maybe we'll turn it around 'Cause it's not too late It's never too late

Дину хотелось бы сказать, что их с Касом отношения наладились, что они вновь стали друзьями, или что хоть немного приблизились к чему-то большему, но это было далеко не так. Винчестер вообще начал сомневаться в правильности принятого решения, он все чаще задумывался над тем, что опоздал со своими чувствами на несколько лет, и эти мысли не прибавляли мужчине оптимизма. Он злился и на себя, и на Каса, так внезапно проснувшаяся ревность грызла Дина изнутри, отравляла душу, мешала размышлять разумно. Хотелось опустить руки, плюнуть на все, собрать вещи и уехать куда-нибудь, не важно куда, лишь бы не сидеть на месте, не мучить себя сомнениями. Кастиэль же, или как он теперь себя называл - Джеймс, видимо совсем не замечал настроя Винчестера, да и сам он никак не шел на сближение. Даже наоборот, бывший ангел полностью ушел в себя, целыми днями пропадал на работе, возвращаясь только поздно вечером, и, забывая об ужине, хватал с журнального столика ноутбук, усаживался в кресло и, поставив компьютер на колени, что-то печатал, не отрываясь от светящегося экрана ни на секунду. Все разговоры ограничивались дежурными фразами, вроде "доброе утро" с утра и "спокойной ночи" вечером. Дин не знал, как воспринимать такое поведение Каса. Да, он никогда не был особо разговорчивым, но сейчас его молчаливость переходила все границы разумного. Если бы можно было подойти к нему, встряхнуть за плечи как следует и надавать пощечин, чтобы Кастиэль наконец очнулся, заговорил, но Дин не мог себе этого позволить, впрочем, он и сам не знал, почему. Иногда, услышав хлопок входной двери, Винчестер спускался в гостиную, но Кас уже сидел в своем гребаном кресле со своим гребаным ноутбуком в руках и всего остального мира вокруг для него, казалось, не существовало. Дин вздыхал, качая головой, вновь возвращался в комнату, укладывался на кровать и бездумно смотрел в потолок, стараясь не вспоминать о том, насколько пуста и бесполезна его жизнь. Он давно не мальчишка, ему уже достаточно лет, чтобы завести семью и жить спокойно, разве не ради этого он бросил охоту, разве не ради этого он сейчас находится здесь, не спит ночами, переворачиваясь с бока на бок и обещая самому себе, что завтра он обязательно поговорит с Касом, что завтра все наладится. Однообразные, пустые дни тянулись один за одним,складываясь в бесконечно-длинные недели. Осень уже полностью вступила в свои права, поливая серый асфальт холодными дождями. Плетистые розы, которые так нравились Дину, давно отцвели, осталась только пожелтевшая, наполовину облетевшая листва и редкие, пожухшие и мокрые бутоны, некогда бывшие прекрасными, яркими цветами. Винчестер никогда не любил осень, разве есть что-то хорошее в ее серости и унылости? Разве пронизывающий насквозь, порывистый ветер кому-то приятен? Это вряд ли. Черно-белое все вокруг, сплошной монохром, серые люди, непрерывным потоком куда-то спешащие, шлепающие по таким же, как они сами, серым лужам, хмуро глядящие в беспросветно-серое небо. "Не будет солнца!" - так и хочется крикнуть им, высунувшись в окно. Да, только зачем? Они и сами это прекрасно понимают, но все равно поднимают уставшие взгляды ввысь, жмурятся от падающих на лицо крупных холодных капель и надеются, вздыхая, на то, что солнце вдруг появится из-за тяжелых туч, разогреет промозглый, перенасыщенный влагой воздух, вернет выцветшему миру его прежние цвета. Они ждут, несмотря ни на что, его теплых, ласковых лучей, а Дин... Дин уже устал ждать, устал верить. Его надежды не оправдались, его мечты не сбылись, правда, он почему-то совсем не подумал о том, что даже не попытался ничего сделать для этого. Вогнал сам себя в депрессию, ругая судьбу-злодейку за то, что она так треплет его. Когда-то давно, когда он еще не признался Касу в том, что чувствует, когда и сам-то еще толком не разобрался во всем, Дин представлял, как уютно ему будет в этом доме, что именно здесь он обретет свои долгожданные счастье и покой, не один, конечно же нет, а вместе с тем самым ангелом, что когда-то спас его, что отдал все ради него, да они должны были стать счастливыми в этом доме. И чтобы одна жизнь на двоих, и чтобы просыпаться по утрам в одной постели, и чтобы с радостью встречать каждый новый день. Это казалось идеальным, впрочем, как и сам дом. Тогда, когда Дин впервые увидел его и Каса, стоящего на крыльце, такого родного и близкого, такого невообразимо желанного. Однако Дин не ощущал и толики того счастья, о котором мечтал. Стены дома давили на него, он чувствовал себя чужим здесь, ненужным. Уют, которым были пропитаны светлые комнаты, спокойствие, царящее повсюду, угнетали мужчину. Складывалось впечатление, что дом отвергал его, отказывался принимать в свое лоно. Сквозняки, взявшиеся непонятно откуда, подкрадывались к Дину, заставляя зябко передергивать плечами. Словно нарочно мужчине попадались все новые и новые снимки, изображающие счастливого Кастиэля и все ту же Сару. Бывший ангел крепко прижимал к себе ее хрупкое, тонкое, будто тростинка, тело, в уголках его глаз видны лучики морщинок, а улыбка... Кас никогда так не улыбался Дину, да и вообще, покопавшись в памяти, Винчестер не вспомнил ни одной улыбки Кастиэля, адресованной ему. Вот это по-настоящему грустно. И эти фото... Они преследовали Дина, заставляя еще больше сомневаться в принятом решении, все меньше доверять словам Каса о том, что он не любил Сару, по-крайней мере в привычном смысле этого слова. Мужчина мог бы поговорить с ним, перешагнуть через себя и через собственную гордость, как тогда, в больнице, но он просто не знал, что нужно сказать в таком случае. Мыслей хватало, но ничего путного Дин так и не придумал. Да и не мастер он вести задушевные разговоры, он не привык выворачивать перед кем бы то ни было душу наизнанку, говорить о своих проблемах и переживаниях. Он обычно смеялся им в лицо, махал рукой на прощание и запрятывал поглубже в себя, стараясь как можно скорее забыть о них. Это всегда выходило без труда, но теперь почему-то не получалось. Недомолвки, переживания, сомнения никак не желали покидать его сознание. Дин был сейчас уверен лишь в одном - так больше продолжаться не может. *** - Привет, братишка! - Дин, со вздохом облегчения, плюхнулся на незаправленную кровать, довольно улыбаясь. Он не разговаривал с Сэмом уже пару недель и безумно соскучился по младшенькому. - Ну, надо же! - притворно-удивленно воскликнул Сэм. - Ты вспомнил о моем существовании! - Да, ладно, Саманта! - рассмеялся мужчина, устраиваясь поудобнее. - Не драматизируй! - Так и быть, - усмехнулся младший Винчестер. - Как ты там? - заботливо поинтересовался он. - Все отлично, - стараясь звучать как можно беззаботнее, ответил Дин. Брат знал его, как облупленного, и конечно же он рано или поздно поймет, что в его жизни не все так гладко, как он пытается показать. - Хм, - задумчиво протянул Сэм. - И это все? - произнес он. - Все, что ты мне можешь сказать? - его тон не предвещал ничего хорошего, однако Дина все равно забавляли эти попытки брата разговорить его. - Все, - ухмыльнувшись, повторил Дин, впрочем, понимая, что так просто ему не отвертеться. Чертова проницательность Сэма! Интуиция, откуда она только взялась? - Дин, - строго произнес Сэм. - Что-то случилось? - О, Боже, Сэмми, - нетерпеливо проворчал Винчестер, подняв взгляд на потолок. - Все со мной нормально, - немного раздраженно закончил он. - Ты-то как? - со вздохом спросил мужчина, искренне надеясь перевести тему. - Вот со мной точно все замечательно, - ехидным голосом ответил Сэм. - Лучше расскажи, как обстоят дела с Касом? - Дин ожидал этого вопроса, но все равно вздрогнул, когда он прозвучал. Мужчина не был готов ответить на него прямо сейчас, вот так, без всякой подготовки, без долгих раздумий, да он вообще не хотел на него отвечать. Молчание затягивалось. Сэм терпеливо ждал, пока Дин размышлял. Что ответить? Брата ведь интересует не здоровье бывшего ангела, Дин прекрасно понимал, что Сэм спрашивает об их с Касом отношениях. Хотя... Кас ведь в порядке, а может... а может и нет, откуда Дину знать, что у него в голове? Он ведь не умеет читать мысли. В любом случае, простым "отлично" здесь не отделаешься. К тому же Винчестер знал, что за этим вопросом последует еще один, и еще, и еще... Сэм переживает за брата, желает ему счастья и его можно понять. Он вздохнул, потер пальцем переносицу, перевернулся на спину, вытягиваясь в полный рост. Мужчина был напряжен и немного раздражен. Голова начала болеть, то ли от непрерывного потока безрадостных мыслей, то ли от противного, мелкого дождя, сеющегося за окном. Отвечать все равно придется, так что бессмысленно поддерживать молчание. Дин снова шумно вздохнул. - С ним все хорошо, - глухо произнес он, зная, что это только начало. - Как я понимаю, вы все еще не вместе, - констактировал факт младший Винчестер. - Нет, - устало произнес Дин, прикрыв веки и положив холодную ладонь на горячий лоб. - Почему? - не унимался Сэм. - Не знаю, - тихо сказал мужчина, всей душой желая прекратить разговор. - Не знаю, Сэмми, - спустя минуту, зачем-то повторил он. - Как-то не складывается, вот и все, - переходя на шепот, закончил Винчестер, словно боялся, что кроме брата, его сможет еще кто-нибудь услышать. - Ты говорил с ним об этом? - в тон ему поинтересовался Сэм. - Да не о чем тут говорить! - отмахнулся мужчина, мельком подумав о том, что младшему все же удалось разговорить его. - Это ерунда, не нужно было ничего начинать, - поморщившись, продолжил он. - Уже поздно что-то менять, я думаю, - Дин закусил губу и вздохнул. - Я думаю, он уже не чувствует ко мне того, что чувствовал раньше, - стараясь скрыть грусть в голосе, произнес он. - Ты спятил! - воскликнул Сэм. - Ты бы видел его в больнице! Это, - он запнулся, пытаясь найти правильные слова. - Это нельзя ни с чем спутать, его взгляд, движения, голос... Дин... - Сэм! Черт! Да он хотел жениться на этой своей Саре! - зло прошипел мужчина, чувствуя, как внутри него снова закипает ревность. И ей совсем не мешал тот факт, что девушки, о которой шла речь, уже просто-напросто нет в живых. - Что? - ошарашенно переспросил Сэм. - И кто вообще такая эта Сара? - видимо, немного придя в себя, добавил он. - Долгая история, - нехотя пробормотал Дин, не желая вспоминать ни слова из того, что рассказывал ему тем вечером Кастиэль. Однако, сглотнув и набрав в легкие побольше воздуха, Винчестер продолжил. - Если в двух слова, то Сара - девушка, которая оказалась на моем месте. Я должен был помочь Касу, когда Метатрон забрал его благодать, но помогла она, и... - его голос охрип, слова давались с трудом. - И он влюбился в нее... - едва слышно произнес Дин, пытаясь проглотить ком, образовавшийся в горле. - Черт, - ругнулся Сэм и замолчал. Молчание длилось около минуты, нарушаемое лишь стуком капель о стекло. Дин открыл глаза и заглянул в окно. Фонарь, стоящий около дома, освещал небольшую часть двора. Судя по деревьям, замершим, словно статуи, ветер наконец-то стих, зато на дождь небеса не поскупились. - Дин, - откашлявшись, позвал Сэм. - Может, ты ошибся? - с надеждой, спросил он. - Не знаю, Сэмми, - в который раз повторил старший Винчестер. - Да поговори ты с ним, боже мой! - не выдержал Сэм. - Но... - начал Дин, однако брат его перебил. - Ты не будешь ни в чем уверен, пока не поговоришь с Касом, - непреклонно заявил парень. - Так что не будь девчонкой, Дин, - наставительно сказал он. - Это плохая идея, - проворчал мужчина. - А мне кажется, она шикарна, - отрезал Сэм. - Перезвони, когда вновь станешь мужиком, - и повесил трубку. Дин недовольно фыркнул, отбросил в сторону телефон и, прислонив к пылающим щекам ладони, откинулся на подушку. Он понимал, что Сэм прав, но никак не мог заставить себя сделать то, о чем тот попросил. Поговорить. Разве это сложно? Нет. Совсем нет, но... Возможно, Дин просто боялся, что все его сомнения подтвердятся, превратятся в истину, обрекая мечты на неминуемый провал. Когда так долго и отчаянно чего-то желаешь, когда уже кажется, что вот оно, совсем близко, еще немного и все получится, а после вдруг оказывается, что то были пустые надежды, становится страшно. Страшно не быть с тем, кого любишь, не жить той жизнью, которой хотелось, не построить счастья, о котором грезил столько лет. Сложно решить, что делать в подобной ситуации, сложно пойти на разговор, который, вполне возможно, может оказаться последним. Но, делать нечего, Дин и так долго молчал, долго держал в себе горечь, обиду, ревность и, конечно же, любовь. Все эти чувства смешались, и стоило разобраться в них, закончить все это. Хлопок входной двери заставил мужчину вздрогнуть и вспомнить о головной боли, которая никак не хотела проходить. Врачи предупреждали, что такое может случаться на протяжении нескольких месяцев, так что Винчестер не очень-то беспокоился. Тем временем тихо щелкнул замок, торопливые шаги раздались в гостиной, правда, спустя пару мгновений стихли, сменившись противной до зубного скрежета мелодией включаемого ноутбука. Кастиэль вернулся. Он не поднялся даже переодеться, не то чтобы поздороваться с... а кем Дин был для него? Мужчина не знал, но искренне надеялся выяснить. Он сел на кровать, нервно провел рукой по волосам, взъерошивая непослушную челку и облизывая пересохшие губы. "Нужно сделать это. Необходимо. Необходимо перестать мучить себя." Винчестер поднялся на ноги и, постояв несколько мгновений, вздохнул как-то отчаянно-грустно и неспешно побрел к лестнице, намереваясь спуститься в гостиную. Кас, как Дин и ожидал, сидел в своем любимом кресле с ноутбуком на коленях. Растрепанный больше обычного, с влажными от дождя волосами. Верхняя пуговица его белоснежной рубашки была расстегнута, галстук же вместе с пиджаком валялись где-то в стороне. Дин бережно поднял тонкую полоску ткани. "Серый. Не синий, как раньше. Серый." Шелк скользнул между пальцев, снова падая на пол. Мужчина перевел взгляд на бывшего ангела. Тот, как и всегда, сосредоточенно вглядывался в экран, изредка качая головой. Винчестер тихо приблизился к нему и присел на край дивана, продолжая изучать ничего вокруг не замечающего Каса. Когда он так изменился? Когда перестал быть тем самым наивным "ребенком в плащике"? Может, конечно, эти изменения и к лучшему, только вот Дин хотел бы быть рядом с Кастиэлем, своими глазами видеть преображение ангела в человека, не пропустить ни секунды, ничего не упустить из виду. Дин знал, что Кастиэль по-прежнему его ангел, без благодати, конечно, но он все равно ангел, где-то внутри, в глубине души, нужно просто вытащить это наружу, только как? Время ушло, и что делать теперь Винчестер не представлял. - Дин?- голос Кастиэля вывел мужчину из раздумий, заставляя растеряться еще сильнее. Всю какую-никакую уверенность как ветром сдуло. - Да? - выдавил он, наконец, из себя, рассеянно моргнув. - Ты что-то хотел? - спросил новоиспеченный мистер Миллер, склонив голову набок и слегка прищурившись. Знакомый до боли жест. Дин сглотнул и отвел взгляд. Ему абсолютно расхотелось говорить сейчас, к тому же шум в голове и пульсирующая боль в висках мешали ему здраво мыслить. Пусть уж лучше все останется по-прежнему, ведь в этом случае он хотя бы сможет видеть Каса каждый день. И плевать, что у них ничего не получается, что они стали чужими друг другу. Дин любит Каса, и ему, может быть, хватит тех дежурных, коротких фраз, которыми они перекидываются время от времени. Так что... - Нет, - мужчина мотнул головой, тут же поморщившись от боли. Сильнее сжал челюсти и, не глядя в глаза собеседнику, повторил. - Нет. Вытерев вспотевшие ладони о джинсы, он заметил боковым зрением, как Кастиэль удовлетворенно кивнул и снова уставился в монитор, словно ничего интереснее еще не видел. Дин медленно поднялся и, стараясь не слишком шуметь, побрел обратно в спальню. Перед глазами все плыло, но мужчина не обращал на это внимание. Его сейчас волновали совсем другие проблемы. Безысходность, отчаяние, мысли о том, насколько невыносимой стала его жизнь. Все так сложно и запутано, и не видно выхода из этого бесконечного лабиринта. Конечно, лучшим вариантом для него было собрать вещи и, пока Джеймс на работе, уехать из этого дома навсегда, сбежать. Но Дин не мог. Не теперь, когда понял, насколько ему необходим бывший ангел. Винчестер плюхнулся на кровать, закрывая тяжелые веки, чтобы комната, наконец, перестала плясать перед ним, и шумно выдохнул. Если он продолжит думать обо всем этом, то просто сойдет с ума. Тишина давила на барабанные перепонки, в ушах звенело, отчего голова болела сильнее, хотя, казалось, что сильнее уже просто-напросто некуда. Зря, видимо, он перестал принимать лекарства, думая, что выздоровел. Боль становилось просто невыносимой, но Дин даже не пошевелился для того, чтобы взять таблетки. "Пройдет. Сейчас пройдет", - повторял мужчина про себя. Он не слышал ни шагов, ни голоса, зовущего его, ничего. Все, что Дин запомнил, это полные беспокойства и страха бездонные синие глаза, теплые заботливые руки и губы, беспрерывно что-то повторяющие. Темная, беспросветная пелена накрыла его сознание, приглушая, наконец боль и обрывая связь с миром.