Останови меня

Гермиона знала Тома Реддла как саму себя. Все его повадки, привычки, признаки малейших эмоций. Всё, что только можно знать о человеке. И она знала, насколько он не любит публичности. Как и она сама. Именно поэтому они особо не афишировали изменения в своих отношения. Гермиону всегда раздражали публичные проявления чувств. Всё это казалось таким фальшивым и ненастоящим, словно обычная игра на людях. Но сейчас она ужасно жалела, что не может встать и гордо объявить, что Том только её. И уж точно ни с кем делить его не собирается. Разве что с Малфоем, но этому чёрту попробуй запретить что-либо, так сразу пожалеешь. Ведёт себя в такие моменты как младенец, честное слово. "Уже рассуждаю, как Том. – усмехнулась про себя Гермиона, – А дальше что? Начну презирать окружающих людей или полюблю ванильное мороженое?" Грейнджер могла принять всё, в Томе. Но его предпочтение к ванильному мороженому - никогда. Это же дикость! Тем не менее, сейчас ей было не до мороженого. Гермиона лежала на кровати, свесив голову вниз, ибо это помогало ей сконцентрироваться. Глядя на Лукрецию с Друэллой вверх ногами, она вынуждена была слушать их разговор. И именно причина их разговора выводила её из себя. – Вокруг Тома так много девушек. Но никто из них даже не годится мне в соперницы. – Лукреция в который раз поправляла свою прическу, стоя у зеркала. – Вот увидишь, Томми от меня глаз не сможет оторвать, когда я выйду из гостиной. Лукреция действительно была красива. Невероятное атласное платье нежно-кремового цвета, переливающееся перламутром. Волосы, уложенные в элегантную прическу и украшены жемчужинами. В общем и целом, Лукреция Пруэтт выглядела дорого. – Ты прости меня, но не очень-то он до этого интересовался тобой. – Друэлла пыталась делать вид, что очень заинтересована разговором, но на самом деле её это мало волновало. Розье была мечтательной, но умела совмещать в себе и трезвый взгляд на вещи. Как говорила её любимая профессор Маккарти:"Хорошее предсказание строится не только на интуиции и "особом видении", но и на трезвости ума". – Пустяки. Это лишь вопрос времени. – тут взгляд девушки зацепился за Гермиону и она явно проигнорировала или просто не пожелала заметить призирающее выражение лица. – Грейнджер, вы же с Томом неплохо общаетесь, правда? Первым порывом было поведать высокомерной стерве насколько "неплохо" они общаются, но потом Гермиона передумала. Успокоившись, придав себе безразличный вид, поинтересовалась. – Возможно. А в чём дело? Лукрецию порадовал такой ответ. Она сразу же присела на соседнюю кровать, ничуть не смущаясь положением собеседницы. – Ты можешь рассказать, что ему нравится? Возможно, есть способы его заинтересовать? – Лукреция...– Друэлла явно хотела вмешаться, но Пруэтт лишь шикнула на неё, чтобы молчала. Гермиона сделала задумчивый вид, а потом расплылась в улыбке. Соизволила наконец перевернуться на живот, она подперла руками голову и изучающе смотрела на соседку. – Да, есть один хороший способ... Лукреция разве что не взвизгнула от счастья. Вся подобравшись, она стала внимательно вслушиваться в каждое слово, не упуская ничего. *** Гермиона облокотилась на перила лестницы, с предвкушающей улыбкой ожидая будущей комедии в гостиной. С минуты на минуту должна была появиться Лукреция, так что в ожидании томиться оставалось не так долго. Том как всегда сидел в своём излюбленном кресле, полностью поглощённый игрой в шахматы с Лестрейнджем. Он ещё не заметил её, но это было только на руку. Народу было не так много, в основном все с их курса. Ну и Вальбурга, сидевшая на диване в окружении нескольких своих однокурсниц. Абраксас подошёл к Гермионе, приветливо улыбаясь и слегка насторожившись. – Выкладывай, принцесса. – Что? – она нахмурилась, не понимая вопроса, переводя всё внимание на друга. – Ой, да ладно тебе. Я знаю это выражение. Либо Реддл где-то провинился и ты ждёшь, когда он признает твою правоту, либо ты замыслила пакость. Легко рассмеявшись, девушка взлохматила идеально уложенные волосы слизеринца. Такое естественное движение, которое просто обожала Грейнджер. Лохматые Малфой и Реддл ей нравились куда больше. Но они никогда не могли оценить по достоинству её подобную выходку. Вот и сейчас, Абраксас скривился, насупившись, отчего девушка ещё сильнее рассмеялась. – Милый Бракс, имей чуточку терпения. Именно в этот момент вышла Лукреция Пруэтт. Малфой даже не сразу узнал её. Вместо привычной дорогой и красивой одежды, на ней было ужасное платье ниже колен отвратительного мышиного цвета. Волосы убраны в тугой пучок, а на лице ни грамма косметики. В руках у неё была книга по уходу за магическими существами. Абраксас покосился на подругу и осознал, что это её рук дело. На самом деле в этом виде Лукреция выглядела нелепо. Как из князя в грязь. Она наблюдала, как Пруэтт села рядом с Томом, прерывая их игру. Алектус смотрел с таким же недоумением, как и все присутствующие в гостиной. Но больше всего их поразил излишне серьезный вид девушки. А потом она завела разговор о предстоящем возможном нападении кентавров на школу и что спастись можно будет исключительно сдавшись в плен, если не предпринять ничего сейчас. Лукреция даже пересилила себя и заговорила о всех возможных применениях экскрементов химеры. Том приподнял бровь, мягко интересуясь, всё ли в порядке. Отовсюду начали слышаться смешки студентов, в то время как сама Лукреция ничего не поняла. – Н-но разве тебе не нравятся магические существа? Реддл лишь покачал головой всё с тем же насмешливо-вежливым выражением лица, следя за тем, как девушка вскакивает с места и уходит в комнату. Его взгляд наткнулся на веселую Гермиону, которая в миг приняла сочувствующий, даже сожалеющий вид, когда Лукреция поравнялась с ней. – О, прости, милая. – её голос был полон сочувствия. – Видно, я не так уж и хорошо его знаю. Пруэтт зло посмотрела на соседку, как можно быстрее скрываясь в комнате. Малфой ухмылялся, наблюдая, как быстро веселье вновь заиграло на лице Грейнджер. Он предложил ей локоть, и Слизеринка обвила его руку своей. Пока они доходили до компании друзей, слышали насмешливые фразы в сторону убежавшей однокурсницы. Том вальяжно сидел в кресле, наблюдая как его Гермиона подходит ближе, усаживаясь в рядом стоящее кресло. Весь этот балаган её рук дело. Она этого даже не скрывала. – Ай-ай-ай, мисс Грейнджер. – растягивая слова, покачал головой Том. – Так унизить свою однокурсницу. В чём же она так сильно провинилась? Гермиона немного подалась в его сторону всем корпусом, словно хотела рассказать свои самые страшные секреты. – О, она так хотела понравиться Тому Реддлу. – вернувшись в прежнее положение, она с интересом разглядывала собственные ногти на правой руке. – Но кажется мои советы оказались ошибочны. Мне так жаль. – Тебе не жаль. – Алектус всё же решил закончить партию, сделав свой ход. – Нет. – совершенно спокойно ответила Гермиона. В тот же момент она увлекла Абраксаса в разговор, делая вид, будто не замечает внимательного взгляда Тома. Его несомненно позабавило такое положение вещей. Особенно такая открытая ревность со стороны Грейнджер. О, это было бесценно. Он взял её за руку, заставляя подняться и пересесть к нему на колени. Её лицо выражало полную растерянность и удивление, но тем не менее, она совладала с собой, вернув прежнюю безмятежность. Гермиона удобно устроилась полубоком, обвивая его шею руками. И если Лестрейндж решил полностью проигнорировать, не отвлекаясь от шахматной доски, то Вальбурга с Малфоем довольно ухмылялись. В гостиной абсолютно все обратили внимание на эту выходку Реддла, начиная перешептываться и строить свои догадки. О, разумеется, они бы не решились просто подойти и разузнать всё. От этого всего Гермиона хотела сквозь землю провалиться. С одной стороны, это её смущало. Появилось желание уткнуться носом Тому в шею, закрыть глаза и прижаться близко-близко, лишь бы не видеть всех этих заинтересованных взглядов. Но с другой стороны, Грейнджер упивалась такой реакцией со стороны. Конечно, ведь Том Реддл так открыто всем заявил, что они вместе. Конечно, девушка была не глупа и прекрасно понимала что о ней сейчас думает женская половина гостиной. А в скоре, когда сплетни разнесутся по всей школе, то и ещё большее количество студенток. Все они готовы были вцепиться в её волосы и запустить отвратительное проклятье от зависти. – Гермиона...– Друэлла неуверенно переминалась с ноги на ногу. Она старалась не смотреть в их с Томом сторону, но взгляд то и дело цеплялся. – Можно с тобой поговорить? Гермиона кивнула, готова встать, как поняла, что не может этого сделать. Том держал её. Его рука удобно расположилась на её талии и крепко удерживала на месте, после попытки уйти. Грейнджер посмотрела в его глаза с лёгкой улыбкой на губах и приподнятыми бровями. Реддл усмехнулся, беря свободной рукой её ладонь и целуя в тыльную сторону, не отрывая взгляда. А после ослабил хватку, позволив девушке уйти. Ему нравилось смотреть как Гермиона изо всех сил старается сохранять спокойствие, но лёгкий румянец выдавал её полностью. Девушки вышли из гостиной, решив поговорить в тихом коридоре, где им вряд ли помешают. Розье собиралась с мыслями, стараясь подобрать правильные слова. В конце концов, не выдержала Гермиона. – Так о чём ты хотела со мной поговорить? – Это из-за Лукреции. – теперь, когда начало диалога было положено, говорить становилось легче. – Ты не думаешь, что переборщила с шуткой? Она действительно ужасно расстроилась. Гермиона даже слегка разочаровалась. Ей не хотелось говорить об этом. Было ли ей жаль Лукрецию? Возможно. В конце концов, у Гермионы слишком большое сердце. Хотела бы она всё исправить? Нет. – Оу, мне жаль. Но она не очень жалела мои чувства, когда пыталась прилюдно оскорбить меня или унизить. Ей пойдёт на пользу. Розье лишь покачала в знак согласия головой, понимая справедливость слов. Лукреция сама виновата. Ей нравилась Гермиона. Но Лукреция... Друэлла просто обязана быть на стороне подруги. Чистокровные должны держаться вместе, но очень часто та просто не знала, когда необходимо остановиться. Девушка мило улыбнулась, отрывая взгляд от стены и смотря теперь на собеседницу. – Так значит, вы с Томом вместе, да? Гермиона улыбнулась лишь одним краешком губ, смягчая свой взгляд. Друэлла не выглядела как очередная фанатка Тома Реддла. – Я рада за вас. Очень гармонично смотритесь. – Благодарю. Но думаю, ты сейчас нужнее Лукреции. Друэлла ещё раз улыбнулась и поспешила удалиться. Милая девушка. Но Гермиона прекрасно понимала, что это как раз тот случай, когда "в тихом омуте черти водятся ". Розье была хороша в зельях. И как бы там не было, но если довести её до крайней точки, то месть будет тихой, незаметной, но от этого не менее ужасной. Конечно, по большей части она была миролюбивым существом. Грейнджер оглянулась вокруг себя и направилась обратно в гостиную. *** Зима просто невероятное время года. Белоснежные поля успокаивали, помогая привести в норму мысли и эмоции. А эти пушистые хлопья снега, слетающие с облаков, – самое прекрасно, что только можно наблюдать. Так и хочется лечь на снег, закрыть глаза и чувствовать, как хлопья медленно опускаются на лицо превращаясь в маленькие капельки. Такое непередаваемое ощущение. Словно все тревоги и невзгоды в миг потеряли свою ценность. – Гермиона, что ты делаешь? Голос, наполненный удивлением и непониманием, вернул девушку в реальность. Она всё с той же лёгкой улыбкой повернулась к Малфою, вскидывая брови в немом вопросе. Тот махнул рукой, отводя пространство. – То, что ты сейчас делала. Это выглядело... – Глупо? – с усмешкой предположил Том, стоящий всего в шаге от друга. – По-детски? Отвратительно? – Странно! – закончил всё же Абраксас, понимая, что у его подруги в этот день прекрасное настроение, раз она промолчала и ничего не ответила Реддлу. Всё это время Гермиона с открытым ртом пыталась поймать на язык комочек снежинок. Периодически хихикая, когда это удавалось сделать. – Ты что, никогда не ловил снег языком? – Нет! Гермиона едва не задохнулась от негодования. Она искренне не понимала, как можно упускать подобное. Просто идти и всё? Да он жизни не видел, если не делал так! – Удивлена, что существуют люди, знающие про такую вещь, как воспитанность? – Том взял горсть снега, лепя небольшой снежок. Всё, что он чувствовал - холод. Но ему в какой-то степени даже нравилось. – Нет, удивлена, что в твоих руках снег вообще способен расстаять. – на его манер передразнила девушка, беря под руку Абраксаса. – Друг мой, любезный, ты просто должен это сделать. Давай! Он смотрел на неё так, будто готов уже сейчас отправлять сову в Мунго, лишь бы колдомедики успели спасти разум юной волшебницы. Гермиона нетерпеливо поправила собственную шапку, немного съехавшую в сторону. – Давай же, Бракс. Открой рот и высунь язык. Сзади раздался смешок, после которого Грейнджер посмотрела на Реддла взглядом "аля-я-и-до-тебя-доберусь". Но потом поняла, что её фраза действительно могла звучать смешно. Но это не лишило её твердого настроя. Она толкнула в плечо Малфоя, призывая к действиям. – Я не собираюсь это делать. – Собираешься. – Нет. – Не перечь мне, Абраксас Малфой, и не выводи из себя. Слизеринец тяжело вздохнул, принимая обреченность ситуации. Нехотя он всё же согласился на эту авантюру. И уже после первого пойманного комочка снега заулыбался. – Холодно. – А ты ожидал, что на вкус это будет как горячее какао? – Да, что-то такое и было в моих представлениях. Гермиона была рада, что всё в итоге вышло именно так, как она этого хотела. Грейнджер уже собиралась предложить возвращаться, как в плечо прилетел снежок. Удивлённо пошатнувшись, она обернулась, смотря на Тома, который успел уже принять вид невинной овечки. Он вопросительно посмотрел, словно действительно не понимал, почему Гермиона на него так смотрит. – О, ты сейчас объявил мне войну? Ответный снежок не заставил себя ждать. Гермиона умудрилась попасть точно в его шапку, от чего съехала в сторону. Из-за этого она рассмеялась, пропуская следующий удар. Абраксас сначала наблюдал в растерянности за этой вакханалией, но после снежка, прилетевшего ему в лицо, вступил в эту снежную битву. Мокрые, красные и веселые, они возвращались в замок, стараясь выглядеть не так уж глупо со стороны. Гермиона чувствовала себя самой счастливой. По большей части из-за того, что Том не отказался от веселья. В такие моменты его глаза приобретали невероятную живость. Живее всех живых. *** Утро выдалось самым тяжёлым из всех остальных в этом году. От части из-за сплетен и постоянного шушуканья за спиной у Гермионы. Том посоветовал ей просто игнорировать. Людям просто нужно хлеб и зрелище. Но её напрягало то, что в случайных обрывках разговоров, так удачно пойманных девушкой, Тома выставляли бедной жертвой обстоятельств, а саму Грейнджер обвиняли во всех грехах, начиная от амортенции и заканчивая Империусом. Всё это было так глупо. Благо, что за завтраком никаких происшествий не было. Они даже смогли спокойно дойти до кабинета Зельеварения. О, и вот тут Гермионе пришлось сделать усилие, чтобы не терять концентрацию, столь необходимую в такой тонкой науке. Профессор Слизнорт разве что не светился от счастья. Он то и дело кидал взгляды на Тома с Гермионой, загадочно улыбаясь. И Слизеринка была благодарна, что мужчина смог выдержать до конца урока. Это всё было лучшим. Лучший вариант из худших. – Ох, я так за вас рад, дорогие мои. – его лицо выражало полное восхищение. – Мои самые лучшие ученики составили самую прекрасную пару. Мои поздравления. Том как всегда ответил милой улыбочкой, и Гермионе ничего не оставалось, кроме как сделать также. Но комментировать как-либо уж точно не собиралась. – Благодарю, профессор. – А я всегда чувствовал, что всё именно так и будет. Смотри, мальчик мой, не упусти такую умную и очаровательную ведьмочку. Профессор Слизнорт подмигнул Тому, будто они были закадычными друзьями и каждый вечер пятницы ходили вместе в бар. Гермионе уже очень хотелось покинуть класс, но Том просто положил руку на её талию, слегка притягивая к себе. – Не волнуйтесь, профессор. Не упущу. С горем пополам, но они смогли наконец выбраться из этого злополучного кабинета. Малфой уже где-то растворился в толпе, наверняка спешил закончить какие-нибудь невероятно важные дела. – Сплетни, сплетни и ещё раз сплетни. Даже среди учителей. – Будь проще, душа моя. – Том так и не убрал руку, всё также ведя девушку до следующего кабинета. – Они могут говорить всё, что угодно, но тебя это не должно волновать. Гермиона фыркнула, отворачиваясь. Конечно, ему проще об этом говорить. Её взгляд наткнулся на Лукрецию. Она смотрела прямо на них с Реддлом, с чистой ненавистью и отвращением. И где-то глубоко мелькнула мысль, что это нехорошо. Не то, чтобы Гермиона видела очевидные причины для опасения, но она прекрасно понимала, что не стоит недооценивать даже самого жалкого противника. Но сейчас ей так не хотелось думать о чём-либо подобном. Она хотела отдохнуть от проблем и неприятных ситуаций. Её только-только начали отпускать кошмары. Думать о возможной опасности со стороны однокурсницы не было ни сил, ни желания. Поэтому Гермиона лишь сосредоточилась на тепле, исходящем от Тома и его запахе. У неё в голове уже был план по похищению из шкафа одной из рубашек Тома. Правда пока что не было ни одного удачного момента для криминального дела, поэтому приходилось лишь грустно вздыхать, представляя, как будет удобно в его рубашке. В любом случае, рано или поздно, но она это сделает.