Останови меня

Ещё никогда в жизни Гермиона не хотела настолько сильно убить Малфоя. Эти три дня стали настоящим испытанием её нервов и стальной выдержки. Его издевательские взгляды повсюду, вечное подмигивание и шуточки из-за которых на них уже косо смотрят Том и Алектус. Вот и сейчас, стоя перед кабинетом ЗОТИ, она молила, чтобы на Малфоя сверху упал тяжёлый камень. – О, милая блузка, принцесса. – с широкой улыбкой протянул Абраксас, приобнимая подругу одной рукой за плечи. – Но, думаю, рубашка пошла бы тебе куда больше. – Абраксас, – угрожающе прошипела Гермиона, стараясь не сорваться на него. – Том бы с удовольствием одолжил тебе её. Ах, да, – он сделал небольшую паузу, переводя взгля на Реддла и вновь на Гермиону. – ты же у нас не любительница спрашивать разрешения. Грейнджер со всей силой наступила каблуком на ногу Абраксаса, заставляя юношу отскочить и зашипеть от боли. Она невинно похлопала ресницами, мило улыбаясь другу. – Ох, милый, тебе больно? Какая же я не аккуратная. Том вопрошающе посмотрел на Грейнджер, но та лишь пожала плечами и, взяв его под руку, направилась в кабинет. – И когда же я успел пропустить нечто столь увлекательное? – Не понимаю о чём ты. Это же Малфой. Его шуточки граничат с глупостью и собственным идиотизмом. Том не поверил её словам. Но он также знал, что рано или поздно всё равно узнает. Опять же. Это Малфой. На долго его не хватит, и он сам всё ему расскажет. *** Гермиона Грейнджер любила солнце. И любила свои дни рождения. Но её пугала неизвестность будущего. Ей уже шестнадцать лет, необходимо начинать думать о своём месте в этом мире. Но немного сложно что-либо планировать, когда в мире идёт война, которая становится всё ближе к острову спокойствия и защиты – Хогвартсу. А ещё планы значительно усложняет возлюбленный, который желает добиться самого верха, даже через силу. Она постоянно думала об этом. Однажды, когда Том достаточно наберётся сил и продумает все планы, ему придется идти либо против Дамблдора, либо против Грин-де-вальда. Магическая Британия просто не выдержит двух войн подряд. Гермиона подвигала плечами, словно расправляя крылья за спиной, и подставила лицо солнечным лучам. Она грустно вздохнула, вспоминая, как использовала остатки своего альбома. Да и красок осталось совсем немного. В душе была надежда, что её друзья подарят ей именно это. Не зря же устраивала все эти спектакли со вздохами и тихими причитаниями по этому поводу. – Привет. Она настолько ушла в себя, что не услышала приближения незнакомца, поэтому в испуге дернулась, раскрывая глаза. Из-за солнца и резкости, не могла сразу разглядеть кто перед ней, видя лишь размытого человека. После начали проявляться более четкие очертания, тёмные лохматые волосы и красный галстук. Рубашка застегнута небрежно, закатанные рукава и лёгкая улыбка на губах. Грейнджер нахмурилась, вспоминая имя студента. – Чем-то могу помочь? Гриффиндорец отрицательно покачал головой, протягивая девушке нежно-розовую розу. Гермиона приподняла бровь, удивляясь такому поступку, не зная как реагировать. Она не любила мертвых цветов. Срывать цветы только для того, чтобы потешить себя любимого или кого-либо другого - самое настоящее варварство. – Слышал, у тебя день рождения. Не мог не поздравить с таким чудесным праздником. Гермиона приняла цветок, задумчиво крутя за стебель между пальцев. Её лицо оставалось незаинтересованным, а глаза холодными. Разумеется, перед тем как взять розу, незаметно проверила на проклятья. Но это был совершенно обычный цветок, лишь наложены несложные чары для сохранения аромата и вида. – Попытка расположить к себе провалена, но засчитана. А теперь отвечай, что ты хочешь? *** Он прекрасно знал, что это ужасный план. Как и сама идея. Но, разумеется, отказать было никак нельзя. Декан надеется на него. Да и сама мысль о том, что он действительно может внести весомый вклад в эту войну, невероятно радовала. Он всегда знал, что не останется в стороне, будет до последнего бороться за Дамблдора против людей Грин-де-вальда. Но даже не предполагал, что сможет так быстро осуществить желаемое. Если Гермиона Грейнджер так важна, как говорит профессор, тогда он сделает всё, чтобы она оказалась на их стороне. Но его всё ещё смущал фактор Тома Реддла. – Простите, профессор, но как быть с Реддлом? Мужчина лукаво посмотрел на своего любимого львёнка и развёл руки в сторону. – А что с мистером Реддлом не так? – Насколько мне известно, да и всем в школе, они встречаются. Поттер видел, как это всё забавляет его декана и никак не мог понять, что тут такого веселого. – О, поверь, мальчик мой, отношения Тома и Гермионы не так идеальны. И до меня дошёл слух, что между ними случился разлад. Флимонт не верил в это. Точнее, не до конца верил. Даже если у них там что-то произошло, это вряд ли что-либо меняет. Однако, без риска и жизнь не в радость. А какой настоящий гриффиндорец боится риска? На самом деле, он даже не представлял как это сделает. Вряд ли в этом случае возможно составить какой-нибудь продуманный план. Придется полагаться на чистую импровизацию. Он ожидал увидеть властную, высокомерную стерву. Конечно, был наслышан, что эта девушка весьма отличается от других слизеринцев, но мало в это верилось. Все они одинаковые. Скользкие, мелочные трусы, не способные ни на что хорошее. Только и умеют плеваться ядом на всех подряд. Но из-за открывшейся картины перед ним, встал в ступор, совершенно растерявшись. Слизеринка нежилась в лучах теплого солнца, а на её губах играла лёгкая улыбка. Эта девушка была словно олицетворением нежности. Плавные черты лица, тонкий стан, длинные пальцы, созданные для того, чтобы созидать. Только сейчас Флимонт осознал, что никогда не обращал на неё должного внимания в учебных классах. Он не был любителем конфликтовать, поэтому предпочитал по большей части игнорировать присутствие змей. Когда Поттер подарил ей цветок, то готов был рассмеяться над собственной глупостью. От неё настолько сквозило холодом, что можно было заморозить половину замка без особого труда. Но хуже всего были её глаза. Цепкий, внимательный взгляд холодных карих глаз. Флимонт не понимал, как Дамблдор мог назвать её наивной и мнительной девушкой, попавшей под дурное влияние Реддла. Такой проницательный взгляд не мог принадлежать безвольной кукле. Он был выше её на половину головы точно, но тем не менее, Слизеринка словно возвышалась над ним, смотря сверху вниз. – Я подумал, что это самое большое упущение в моей жизни. Не быть знакомым с таким ангелом. Кривая усмешка пробежала по её лицу, а черты лица, казалось, стали жёстче. Она какое-то время пристально смотрела в его глаза и Поттер почувствовал себя крайне некомфортно, будто ему пытаются забраться под самую кожу. Сразу после этого её лицо вновь приобрело ту безмятежность и даже некоторое удовлетворение, которое было до его появления здесь. Гермиона поднесла цветок к лицу и втянула приятный аромат розы. – Значит, знакомство? Что ж, ты стоишь здесь уже несколько минут, но до сих пор так и не представился. – даже голос стал звучать намного дружелюбнее. Гриффиндорец искренне не понимал, с чем связаны подобные метаморфозы в её поведении, но был рад, что они произошли в лучшую сторону. Юноша широко улыбнулся, убирая руки в карманах и перекатываясь с носка на пятку. – Прошу меня извинить. Я действительно оплошал. Флимонт Поттер. – он галантно протянул одну ладонь, ожидая реакции девушки. Та казалась задумчивой, что-то вспоминая. – Гермиона Грейнджер. – ответила на рукопожатие, а после чему-то кивнула. – Ты друг Септимуса Уизли, да? Поттер удивлённо распахнул глаза, пока Гермиона ухмылялась. Эти гриффиндорцы такие открытые. Их эмоции и мысли всегда на их лице. В то время, как слизеринцы могут позволить так себя вести только в кругу очень близких. Невероятно, и как только эти львы выживают в этом мире. – Как ты узнала? – Мы иногда общаемся с ним. Септимус искренне восхищён тобой, поэтому твоё имя часто фигурирует в наших разговорах. – пожав плечами, спокойно объяснила Гермиона. А у Поттера, будто гора с плеч свалилась. Она сразу поняла, что у того в голове пронеслись мысли о слежке. – Думаю, нам стоило бы познакомиться ближе. Мы будем подавать хороший наглядный пример межфакультетной дружбы. Гермиона сдержала свой порыв фыркнуть. Вероятно, Флимонт Поттер слыл обаятельным малым. Но, когда ты с самого детства водишь тесную дружбу с Томом Реддлом, то у тебя появляется собственное мнение о природном обаянии. И все попытки Гриффиндорца быть чарующим джентльменом, меркнут на фоне одной мимолётной улыбки Реддла. Гермиона продемонстрировала свою самую невинную и ласковую улыбку, слегка наклоняя голову в бок. – Ты прав. Это действительно станет хорошим наглядным примером. Одна из её прядей выпала из закрепления гребня и упала на лицо, немного мешая обзору. Флимонт протянул руку, решив убрать локон волос, как буквально в дюйме от лица девушки, она цепкой хваткой вцепилась в его запястье, не давая закончить начатое. Поттер сильно удивился не столько действию, сколько силе и быстроте реакции. Ни одна черта лица не дрогнула у Грейнджер, словно ничего и не произошло. – Личное пространство. – всё так же спокойно проговорила Слизеринка. – Никаких прикосновений, особенно к волосам. Флимонт послушно кивнул, недоуменно смотря на свою руку в её крепкой хватке. Все девушки любят нежные касания и случайные ласковые жесты. Но и тут Гермиона Грейнджер оказалась не такой, как все остальные. Его всерьёз заинтересовало, а есть что-то, что она делает по задуманным ранее клише? Также, как поступали все вокруг? – Гермиона? Они оба повернулись в сторону, смотря на того, кто стал свидетелем подобной ситуации. Перед ними стоял слизеринец, спокойно взирающий на разговаривающих и высокомерно смотря на представителя Гриффиндора. – Нужна помощь? – Не стоит переживать, Алектус. Флимонт не мог не заметить, как потеплел её взгляд при виде однокурсника. Да, она не смотрела на него самого с тем же холодом, но это всё равно было другим. Совершенно другим. – Мы просто разговариваем. – девушка отпустила руку Поттера. – Всего доброго, Флимонт. Была рада познакомиться, а теперь мне пора. Гриффиндорцу оставалось лишь кивнуть и смотреть, как Лестрейндж забирает у Грейнджер сумку с учебниками и что-то говорит, отчего девушка начинает смеяться. Всё было не так сложно, как он предполагал, но и не так легко, как хотелось бы. Всё было таким странным в их встрече. И то, как быстро она приняла дружелюбный настрой, и то, как остро отреагировала на обычную попытку прикоснуться. У него неприятно пульсировала голова, и Флимонт решил вернуться в гостиную, немного отдохнуть. *** Гораций Слизнорт любил время от времени устраивать различные чаепития с другими профессорами Хогвартса, но всегда был совершенно равнодушен к сладкому. И это была одна из многих точек разногласия с Альбусом Дамблдором. Но что Гораций не мог терпеть больше всего, так это игнорирование его присутствия. Особенно, когда в замкнутом пространстве всего лишь двое людей. Он негодовал, что же такого увидел Альбус в своём окне, что игнорирует все его попытки завести разговор. – Альбус, друг мой, что такого интересного видно из этого окна, что ты напрочь забыл обо мне? Казалось, что только сейчас Дамблдор действительно вспомнил, что не один в кабинете. Поэтому повернулся к профессору Слизнорту с широкой улыбкой на лице. – О, тебе точно стоит на это взглянуть. – дождавшись, когда Слизнорт выйдет из-за стола и подойдёт к нему, указал на пару, отлично виднеющуюся с этого места. – Примирение двух таких разных факультетов - это то, чего мы все так долго желали, не правда ли? – Гораций открыл уже рот, чтобы ответить, но мужчина продолжил, не отрывая взгляда от двоих молодых людей. – Они чудесно выглядят, да? Это стала бы легендарная пара. Слизеринка и Гриффиндорец. Как прекрасно они бы влияли друг на друга. Гораций смотрел на Альбуса, словно у того вместо носа длинный пеликанский клюв. Он вновь посмотрел на пару, оценивая и сравнивая по всем возможным критериям. И в его голове подобное даже не могло стать осуществимым. Как союз химеры и нюхлера. – Вероятно, так и было бы, Альбус. – Слизнорт вернулся обратно за стол, спокойно отпивая из чашки. – Если бы мисс Грейнджер уже не состояла в отношениях с мистером Реддлом. – Да, да. – отмахнулся профессор трансфигурации, жадно продолжая всматриваться в окно. – Но я почти уверен, что в последнее время они уже стали не так близки, как раньше. Слизнорт хотел было уже вскочить на ноги и ударить чем-нибудь тяжелым по голове Дамблдора, чтобы тот увидел истину жизни. Но потом резко вспомнил, что это не в традициях Слизерина. Поэтому просто продолжил безмятежно пить чай. – Полагаю, что твои данные устарели, друг мой. Ещё вчера вечером я стал свидетелем прекрасного, чувственного поцелуя между Томом и Гермионой. – мужчина подавил улыбку, когда буквально услышал хруст суставов шеи Дамблдора, повернувшего резко голову в его сторону. – На самом деле, я удивлён, что тебя настолько всё это интересует. В кабинете настала тотальная тишина, прерываемая лишь Слизнортом, который время от времени делал глотки чая и шуршал фантиком конфеты. Он посчитал, что это самый лучший момент для сладкого. – Мне доставляет огромное удовольствие наблюдать за Гермионой и Томом. И я искренне желаю быть свидетелем того, как Том сделает этой юной девушке предложение. О, какие прекрасные дети у них будут. – Гораций получал огромное удовольствие наблюдать, как у его дорогого друга задёргался глаз и скривился рот в отвращении. – С амбициями, которые так и бурлят в крови моих любимых подопечных, они ещё удивят нас всех, дорогой Альбус. Дамблдору пришлось проявить невероятные чудеса выдержки, чтобы не заткнуть Слизнорта силенцио. Его невероятно раздражал тот факт, что декан Слизерина может быть прав. Это было просто немыслимо. Он сделал всё, чтобы Реддл сам оттолкнул Грейнджер. Неужели девушка оказалась настолько преданной своему другу? Он не верил, что всё дело в этом. Возможно, Реддл чем-то удерживает её возле себя. Юноша был не глупцом и не мог не разглядеть сильное магическое ядро волшебницы. Что ж, это не меняет того факта, что Флимонт отлично смог наладить контакт с Гермионой Грейнджер. – При всём уважении, Дамблдор, но никто так идеально не подходил друг другу, как Гермиона с Томом. Они действительно гордость моего факультета. – Слизнорт лукаво посмотрел на Дамблдора, челюсть которого была сжата до предела. – И смею предположить, что и всего Хогвартса. Дамблдор вернулся на своё место за столом и добродушно улыбнулся, но улыбка никак не коснулась его глаз. – О, друг мой, думаю, это лишнее. – Лишнее? – Гораций рассмеялся, всплеснув руками, будто услышал самую смешную и глупую шутку в своей жизни. – Неужели ты хочешь назвать мне имя кого-то, кто был бы способнее и умнее этих двоих? Они самые прилежные, умные и трудолюбивые ученики, которых мне доводилось обучать. Альбус заскрипел зубами, благоразумно решив сменить тему разговора. Но Гораций, как на зло, то и дело возвращался к своим любимцам, описывая их так, словно они уже завтра должны были сыграть свадьбу. Эта встреча морально вымотала Альбуса Дамблдора, уничтожая любое желание сделать что-либо ещё, кроме как лечь в кровать и забыться сном. *** – Алектус, когда тебя успели покусать Том с Браксом, а? – Гермиона шуточно ткнула локтем Лестрейнджа меж ребер. – Прекрати быть угрюмым гоблином. Юноша фыркнул, останавливаясь и оглядывая её с ног до головы. Гермиона закатила глаза, а уголки её губ дергались от сдерживаемой улыбки. У неё было прекрасное настроение. – Что этот отброс хотел от тебя, домина? Гермиона ткнула в него теперь пальцем, "грозно" смотря на слизеринца. – Сколько раз повторять, чтобы ты не называл меня так! И прекрасно знала, что он вновь проигнорирует её слова. С начала этого года, Алектус обращался так к ней, признавая её главенство над ними. Это было приятно, но Гермиона не хотела ставить себя выше своих друзей. Другие пускай обращаются подобным образом, но не хотелось думать о том, что она хоть как-то ставила себя выше близких людей. – И этот, как ты соизволил выразиться, отброс, решил со мной ближе познакомиться. Они двинулись дальше по коридору, не желая сильно задерживаться. Как успела понять Гермиона, там у них что-то произошло, что требует её срочного вмешательства. Она искренне не понимала, почему это не может разрешить Том, но большего от Алектуса добиться было нельзя. Ей не очень хотелось решать какие-то там конфликты в свой собственный день рождения. С самого утра невозможно было найти ни Вальбурги, ни даже Абраксаса с Томом. Это её ужасно огорчало, ведь надеялась именно от них услышать поздравления. Даже Алектус поздравил её. Сухо и без особых пожеланий, но это ведь Алектус. Большего ожидать не приходилось. – Познакомиться ближе? – Лестрейндж нахмурился, глядя прямо перед собой. – Он на что-то намекал, домина? Гермиона рассмеялась, беря его под руку и придвигаясь ближе. Её ужасно веселила вся эта ситуация. И теперь представила, как будет отвечать на точно такие же вопросы перед ещё тремя людьми. Не жизнь, а сплошной допрос с перерывами на еду и сон. – Разумеется нет. Я всё расскажу, только сначала найдем Реддла и Малфоя. Не хочу одно и тоже повторять несколько раз. Лестрейндж согласно кивнул, замечая, что у подруги есть какой-то гениальный план. И ещё он знал, что сегодня её день. И сегодня не должно было быть никаких гриффиндорцев, тем более на таком опасно близком расстоянии. Они дошли до гостиной и у самого входа, Алектус опередил Гермиону, первым входя внутрь. Когда девушка вошла вслед за другом, то остановилась, растерявшись. Вся гостиная была прекрасно украшена множеством огней, собрался практически весь Слизерин, желая поздравить её. Гермиона принимала поздравления, отвечая улыбками и кивком головы. От всего этого кружилась голова и разбегались глаза. Она даже не была против того, что кто-то очень умный, предположительно с платиновыми волосами и наглой ухмылкой, протащил огневиски. Когда она так неаккуратно запуталась в собственных ногах, грозясь упасть, её подхватили под руки, спасая от сломанного носа в собственный день рождения. – Прошло столько лет, а ты всё такая же неуклюжая. Горячий шёпот раздался возле самого уха, заставляя вздрогнуть всем телом. Она до сих пор покрывается мурашками от подобной близости. Такая глупость, которая появилась так внезапно, и от которой никак не получалось избавиться. Обернувшись, они прикоснулись носами, но не спешили отстраняться. – Я уже не падаю, поэтому можешь меня отпустить, Том. – Какая жалость. – он сократил разделявшее их губы расстояние, целуя Гермиону на глазах у всех присутствующих. Послышались тихие смешки и протяженное "Оу". Девушка широко улыбалась, отстранившись от Тома. – С днём рождения, Гермиона. Совсем рядом послышалось хихиканье и они обернулись, смотря на Вальбургу и Абраксаса, стоявших плечом к плечу. Малфой подмигнул подруге, пока его губы растягивала улыбка. – Мне тоже стоит тебя поздравить подобным образом или обойтись более традиционным вариантом? – О, придержи свой благородный порыв. Я не желаю отмечать свой день рождения и твои похороны одновременно! – Вы буквально озвучили мою мечту! – вставила своё слово Блэк, подходя ближе к подруге и стиснула в крепких объятьях, оставляя теплый поцелуй на щеке. – Пошли скорее открывать подарки. Блэк потащила её сквозь толпу, ловко лавируя между людьми. Гермиона только и успевала, что смотреть под ноги и уворачиваться от внезапно появляющихся однокурсников. Том и Абраксас следовали за ними, и Гермиона смогла спокойно выдохнуть лишь в собственной комнате. – Этим нахалам только и нужен, что повод нажраться в бездыханную свинину. – причитала Вальбурга, доставая из-под кровати Гермионы достаточно объёмную коробку в красивой упаковке. – И самое отвратительное видеть среди них лицо родного брата. – Оставь Альфарда в покое. Пусть веселится. – Малфой плюхнулся на кровать, тут же принимая сидячее положение, чтобы внимательно за всем наблюдать. – Печешься о нём, как курица с яйцом. А вот образ жизни Ориона тебя вообще не трогает. – Не смей упоминать его имя. – зло прошипела Вальбурга, справившись наконец с подарком для подруги. – Итак, принимай! Гермиона с трепетом начала снимать упаковочную бумагу и с замиранием сердца вынула из коробки подарок. Девушка взвизгнула и расцеловала лицо подруги. Красивый мольберт с тонкой резьбой и большим запасом холстов был просто невероятен. – Всё, всё, прекращай. Ты испортишь мою репутацию грозной и ужасной. – смеялась Вальбурга, заражаясь приливом счастья от подруги. – О, подожди, пока она откроет мой подарок и она напрочь забудет об этом. – Малфой гордо расправил плечи, демонстрируя приготовленный подарок. – Давай, принцесса, я готов расстаять в лучах твоей благодарности! Недовольный взгляд со стороны Тома слегка приструнил молодого человека. Однако энтузиазм остался прежним. Гермиона звонко рассмеялась, целуя в лоб друга. – Ну что, доволен? – она взяла коробку, аккуратно распечатывая. Когда содержимое было вынуто, Грейнджер смотрела в неверии, начиная часто моргать, чтобы не расплакаться. – Ох, Абраксас...Это слишком... – Не желаю ничего слушать. – отмахнулся слизеринец, смеясь над реакцией именниницы. Именно это и было ожидаемо. – А то я не видел, как ты смотрела на мой. Гермиона до хруста костей сжала в объятьях друга, предварительно откладывая новенький колдограф. Как только она попала в волшебный мир и увидела колдографии, то посчитала это лучшим, что только существовало в этой жизни. И когда Абраксас показал ей свой собственный колдограф и объяснил, как им пользоваться, то она просто влюбилась в это изобретение. Фотографии почти то же самое, что и рисование. Навсегда запечатлеть приятное и счастливое воспоминание. – Ладно, ладно. Я ведь не луну тебе достал, а всего лишь камеру. Кстати, ждите здесь. Малфой быстро подскочил на ноги, выходя из комнаты и возвращаясь с Друэллой под руку. Она была самой трезвой из всех в гостиной и ближе всего находилась. Абраксас обратно вернулся на кровать и подозвал Тома, который сел рядом, усаживая себе на колени счастливую Гермиону. Малфой притянул за руку Вальбургу, не рассчитав силы, отчего девушка буквально упала на него, а он в свою очередь повалил остальных друзей. Именно этот момент и был сфотографирован Друэллой на колдограф Гермионы. Смеясь и переругиваясь, они выкарабкивались из-под друг друга. – Это лучшее фото, которое мы с вами делали. – показывала фотографию Гермиона, собираясь найти для неё подходящее место. – Не вздумай ставить её в рамку около кровати. – словно прочитав мысли, сказал Том. Грейнджер закатила глаза, делая три копии для каждого и убрала свою в книгу. Она взяла колдокамеру за ремешок и повесила через плечо. – А вот и поставлю. И буду наблюдать как Лукреция давится собственной завистью и ядом. – когда ухмыляющийся Реддл собирался прокомментировать, накрыла ладонью его губы, не желая краснеть в собственный праздник. – Не вздумай что-либо говорить. Реддл взял её за руку, убирая от своего лица и уводя из комнаты под веселые и хитрые взгляды друзей. Гермиона послушно шла за слизеринцем, наблюдая, как большинство однокурсников уже спят или близки к этому состоянию. Время приближалось к полуночи, поэтому нужно быть очень осторожными с патрулями учителей по школе. Вот будет весело, если они наткнутся на Дамблдора. – Может, хотя бы скажешь, куда мы? – Это сюрприз. Главное, успеть. – Том прислушивался к каждому шороху, осторожно ступая по коридору. – Ты же не думала, что я оставлю тебя без подарка? Гермиона улыбнулась, но её улыбка резко сползла с лица, когда прямо перед ними оказался их собственный декан. Слизнорт недовольно смотрел на своих учеников, но когда его взгляд опустился на переплетённые пальцы пары, то сразу расплылся в понимающей улыбке. – Как я мог забыть о вашем дне рождении, мисс Грейнджер. Примите мои поздравления. – Благодарю, сэр, – смущенно ответила Слизеринка. – Понимаете, мы... – Ох, молодость, молодость. – профессор продолжил свой путь, словно и не видел здесь никаких нарушителей. – Даже старикашка Альбус, который дежурит на четвертом этаже, когда-то был молодым. Том усмехнулся, глядя на удаляющуюся спину преподавателя. Они пошли дальше и Гермиона уже действительно не понимала, куда они идут. Успешно выбравшись из замка на улицу, двинулись в сторону запретного леса. – Если ты хотел по-тихому от меня избавиться, то не стоило уводить под взглядами Вал и Бракса. – со смешком пробормотала девушка, всё ещё пытаясь уловить нужное место. – Если я захочу от тебя избавиться, то придумаю что-нибудь по изощренней, чем просто отвести в запретный лес. Гермиона хихикнула, представляя себе Тома, сидящего в кресле, придумывая список способов убийства Гермионы Грейнджер. Они остановились на просторной поляне, и Том посмотрел на время. 23:59 Гермиона огляделась, но здесь совершенно ничего не было. И когда она уже хотела задать свой вопрос, Том лишь приложил палец к своим губам, останавливая от расспросов. – Просто смотри. Гермиона опять посмотрела на поляну и только сейчас заметила, что она была усыпана цветами. Сплошные бутоны и ни одного раскрытого. Лунный свет озарял всю поляну и стоило часам показать ровно полночь, как девушка увидела самое настоящее волшебство. Множество бутонов начали распускаться, раскидывая в стороны разноцветные искры и слегка излучали мерцающий свет. Гермиона затаила дыхание и почувствовала, как сзади её обнял Том. Эти цветы были невероятные, ей ещё не приходилось видеть ничего подобного за всё время пребывания в магическом мире. – Эти цветы распускаются всего раз в год. И именно в эту ночь, ровно в полночь. Том достал какой-то предмет из кармана и Гермиона почувствовала его ладони на левом запястье. Опустив взгляд, увидела, как он застегивает широкий серебряный браслет в виде змейки. Он было настолько реалистичным, создавалось впечатление, что змея обвила её руку и застыла, превращаясь в серебро. Она подняла на него свои карие глаза, готовая всё же расплакаться. За последние несколько часов она испытала столько радости и счастья, что у неё грозился случиться передоз. – На этом украшении достаточно защитных чар и сигнальных. Поэтому, если тебе будет что-нибудь угрожать, то я об этом узнаю сразу. Гермиона всё же расплакалась, понимая, что его слова стали последней каплей. Она обвила его шею руками, прижимаясь всем телом. Глупая улыбка озаряла её лицо. – Узнаешь и придёшь меня спасать? – тихо прошептала Слизеринка, сильнее сжимая его в объятьях. – Мой грозный дракон. – Обычно принцесс спасает прекрасный принц. – она отстранилась, чтобы посмотреть на него, и Том мог с уверенностью сказать, что сейчас Гермиона была прекрасна. Заплаканное, румяное лицо, но такие сияющие и счастливые глаза. Реддл был уверен, что именно за подобный взгляд Елены и развязалась Троянская война. – Принцы очень глупые. Страшный дракон ведь никогда не трогает свою принцессу, сжигая исключительно глупых аристократов. Том усмехнулся, принимая всю её правоту. Он оставил лёгкий поцелуй на её пухлых губах и они вновь посмотрели на цветы. Гермиона опустилась на колени, даже не заботясь о том, что юбка и колготки будут в земле и траве. Она коснулась лепестка и почувствовала приятное покалывание. Магия буквально не могла удерживаться внутри этих прекрасных созданий. – Эти цветы нельзя срывать. – проговорил Том, опускаясь на корточки рядом. – Они меркнут и вянут сразу же, а вся магия в них исчезают. Прекрасны только пока живы. Гермиона завороженно его слушала и резко вспомнила об одной важной вещи. Она взяла в руки колдограф и сфотографировала Тома на фоне волшебных цветов. Она взяла колдографию и улыбнулась. На ней Том смотрит сначала на поле, а потом поворачивается к ней и ухмыляется. Это был лучший день рождения в её жизни.