Ere thrice the sun done salutation to the dawn

      К сожалению, реализовать свой бесхитростный план у Хонджуна полностью не получилось. Его сознание не провалилось в безмятежное странствование, а осталось начеку, хоть и само пребывание в этом состоянии не продлилось и пару часов. Единственное, что выделялось — у Кима было сновидение, что случалось не так уж и часто. Он слышал, как люди во сне видели абсолютно сюрреалистичные и бессвязные истории, но Хонджуну открылся будто лишь отрывок, не имевший никакого глубокого подтекста. Это была уже знакомая сцена — Сонхва делал затяжку, и сигаретный дым окутывал всё вокруг, но во сне, как в самых глупых детских мультфильмах, дым был осязаемым воздушным одеялом, на которое Ким опрокинулся всем своим весом, и его медленно начало уносить вверх — в тёмные облака, куполом оседавших над Манчестером, и далеко-далеко от Пака.       Пробуждение выдалось очень внезапным, но, как это иногда бывало, короткий сон не давал ощущения бодрости и не разрешал вновь отключиться и рухнуть на кровать, поэтому всё, что оставалось Хонджуну — заняться рутиной. Он привёл себя в порядок, даже умудрился позавтракать скромными остатками консервированного супа в холодильнике, но он всё ещё не совсем ощущал привязку своих действий к разумным командам головы, скорее, делал всё на автомате, не придавая значения мелочам. Хонджун оделся чрезмерно парадно, просто потому что припрятанная атласная рубашка кремового цвета, так приятно сидевшая на нём, была единственной вещью, которую не надо было гладить. Мешковатые тёмно-шоколадные штаны же он достал из общего гардеробного шкафа, стоявшего в зале, и игнорируя тот факт, что те, кажется, принадлежали Минги, потуже затянул пояс, продолжая не обращать внимания на так выделяющуюся деталь, располагавшуюся на диване.       Пытаясь хоть как-то вернуть свои мысли в действительность, Хонджун начал ходить из стороны в сторону, скрипя полом и спотыкаясь о подол штанов. Процессия могла длиться ещё долго, но мерный парад нарушил голос с лестницы: — Джун, ты сегодня такой красивый, — Минги звучал сонно, будто его разбудило суетливое хождение в зале. — Ты опять на свидание идёшь? — На работу, — остановившийся Хонджун только теперь и заметил, что его одежда сильно отличалась от повседневной, — порадую своих, они большей красоты в жизни не увидят.       И пока сосед спускался с лестницы, Ким решил бухнуться на диван, всё ещё не видя и носа перед своими глазами. За приземлением пятой точки Хонджуна на уровень явно выше дивана последовал крик оказавшейся задавленной новой детали декора, чьё имя точно начиналось на "Ю", но дальше Ким не помнил.       Он привстал, не ожидая такой подлости от своего дивана, и наконец уверился, что "вчерашний" силуэт был вовсе не галлюцинацией. Спустившийся уже Минги только и мог, что издавать не опознаваемые звуки, которые только знавшие его люди могли назвать смехом. — Доброе утро, мальчики! — словно ведущий утреннего радиовещания, окликнул находящихся в комнате объект на букву "Ю".       Хонджун решил продолжить свой театр одного актёра, пропустив возглас мимо ушей и лишь кинув вопросительный взгляд в сторону Минги. — Ты пропал, вот я и решил пригласить его. Теперь ему нужна материальная компенсация от твоей атаки, — кажется, только не полностью пробудившийся Сон по достоинству оценил собственную же шутку. — Кому ему? Дивану? — Ким строил наивно вопросительный взгляд, но актёрское его мастерство могло пригодиться только в дешёвых мыльных операх. — Меня зовут Юнхо! Чон Юнхо!       И мебель, у которой внезапно появилось имя Юнхо, начала тихо кряхтеть, пытаясь подняться, а после уже ставший человеком (хотя по усмотрению Хонджуна тот скорее походил на растрёпанную собаку) Чон подошёл к Минги и, легко похлопав парня по плечу и тихо попросив сделать завтрак, уселся на стул. Сон, имея в своём распоряжении только пакетики с кашей, решил соорудить им совсем неприхотливое блюдо для их скромной трапезы.       Хонджун имел смутное представление о том, к чему могли привести отношения этих двоих, но, находясь в ещё более печальном положении, решил, что теперь судить не имел никакого морального права. Но это никак не избавляло его от естественной настороженности. — Хонджун-хёну ведь ещё нескоро на работу? — Юнхо закинул свою удочку в болота Сэддлуорта*. — Да кто такой этот ваш хён? — Он всего лишь уважительно к тебе относится, так как ты старше, — внезапно решил сверкнуть умом Минги, известно откуда понахватавшийся тайных знаний. — Чистая правда, — утвердительно кивнул Чон. — И зачем мне его уважение? Не зови меня так, — своё полное имя всегда было тяжело слышать, а в контексте последних событий теперь это выглядело как посягательство на кое-чьё исключительное право. — Тогда буду звать Кимхон, — и Юнхо театрально посмотрел на Минги, на что тот в ответ выдал содержательный смешок. — Лучше никак не зови.       Хонджун не испытывал личной неприязни к Юнхо, и мелкая словесная перепалка имела скорее ироничный характер, нежели реальное желание одного из них нагрубить другому, однако Ким просто не мог сдержать необъяснимую колкость. — Напротив, я хотел пригласить вас сегодня ко мне. Родителей дома нет... — Он школьник что ли? — Ким резко прервал собеседника. — Да где ты таких школьников видел? — внезапно возник Сон, главный кашевар Северо-Западной Англии. — У меня дома только младший брат, вы с ним точно сойдётесь, — продолжил Юнхо. — Он всё хотел поиграть в одну настолку, но с родителями скучно.       У Хонджуна возникли странные ассоциации из детства, когда родители соседских ребят "из опасения" не давали своим детям с ним играть. А потом и они сами переняли семейное пренебрежение. — Ну думаю, я и правда успею перед работой... — какими бы последствиями это не обернулось. — Тогда мы быстро! — Минги не хотел упускать шанс увидеть соседа где-то кроме их четырёх стен, поэтому всем видом подал Юнхо сигнал поторопиться.       После парни быстро собрались и уже направлялись в очередной совершенно незнакомый Хонджуну район.