Look Me In The Eye & Tell Me You Won't Go

Чонгук лежит на кровати и играет в видеоигру, когда Тэхён заходит к нему в комнату, держа две кружки горячего шоколада. Ким сразу передает одну чашку ему. — Настоящий горячий шоколад сделанный из расплавленных какао-таблеток и горячего молока. Чонгук приподнимает бровь, опуская джойстик, и делает глоток из кружки, а после слизывает с верхней губы остатки какао. — Я должен впечатлиться тому, что ты знаешь, как включить плиту и сделать его? Тэхён скрещивает ноги и берет Чонгука за руку. — Слушай, это просто способ сказать, что мне жаль. Хотел бы я знать, что случилось той ночью. Я хотел бы дать тебе ответы… но сейчас, я могу сказать, что ты прав. Скорее всего это моя вина. И я извиняюсь за свое поведение, пусть и не помню ничего. Я не должен был так с тобой поступать. Чонгук отдергивает свою руку, его взгляд направлен на цветочный узор на простынях. — Не должен был… то есть… если бы такое снова повторилось, то ты бы не стал? — Ну. Да… но… — Тэхён смотрит на Чонгука. — Не потому что ты не привлекательный. Чонгук трясет головой, не поднимая головы. — Я не понимаю. Тэхён вздыхает. — Типа, ты горячий, но мне не следовало делать то, что сделал, потому что мы друзья, а друзья так не поступают. Чонгук переводит взгляд на него. — Я не поэтому расстроен. — Это из-за Сокджина? Мне как раз нужно сказать тебе… — Это из-за того, что… — Если совсем честно… я знаю, что ты гей, Чонгук, — произносит Тэхён, сам запутываясь от всей этой ситуации. — Ты же в курсе, что я знаю? Чонгук снова трясет головой. — Дай мне закончить. Я… Я никогда ни с кем этого не делал, ясно? Поэтому я расстроен. Я… Тэхён чувствует боль в груди. — Ты не хотел, чтобы твой первый раз случился с кем-то вроде меня? — Он чувствует, как в уголках глаз начинают скапливаться слезы. — Нет, все в порядке. Я понимаю. Люди хотят делать это с кем-то особенным, а я понимаю, что я не такой человек… Чонгук тянет его за рукав кофты. Тэхён поднимает голову и видит, Чонгук выглядит очень серьезным, а его голос очень тихий, он почти шепчет. — Я просто хотел бы помнить. Если мы сделали это, я хотел бы помнить, каково мне было. — Оу, — Сердце Тэхёна гулко стучит в груди, он понимает, как близко они сидят. Их колени были лишь в сантиметре друг от друга. — Ясно. Чонгук смотрит ему в глаза. — Может… может ты поможешь мне вспомнить? Тэхён понимает, что наклоняется к нему, пока их носы мягко не соприкасаются. — Я могу. То есть, я не помню сам, но я попробую напомнить тебе… Чонгук тянется к его губам, соединяя их в поцелуе. — Хорошо. *** — Как ты мог не упомянуть такую важную деталь, что доктора Ким женаты и разводятся? — спрашивает Юнги Хосока, когда они сидят в машине тем же вечером. — Не думал, что мне стоит посвящать тебя в их личную жизнь. Я знаю их двоих уже очень давно, и многое настолько запутано, что лучше в это не лезть, уж поверь. Только они могут разобраться во всем этом, им самим нужно через это пройти. Даже они сами не хотят разбираться, — отвечает Хосок, держа руки на руле. — Если честно, то мне плевать на их проблемы, но мне нужно узнать, что случилось. Мне нужно, потому что… во всю это ситуацию вовлечены еще люди, которые могут пострадать. Невинные люди, не являющиеся частью этой катастрофы. Хосок вздыхает. — Отдай ключи, и я расскажу тебе. Юнги усмехается, позвякивая связкой ключей. — Расскажи мне, а потом я верну их. Хосок снова вздыхает. — Ладно. Но слушай внимательно, потому что я не буду рассказывать дважды. *** — Они были золотой парочкой. Знаешь, есть такие люди, которые встречают друг друга еще в детстве и сразу влюбляются? Намджун и Сокджин познакомились, когда им было 12 и 14 в летнем научном лагере. Их родители доктора, оба они из конкурирующих подготовительных школ, оба уже осознали, чего хотят от жизни. Они вместе пошли на выпускной, вместе поступили в колледж, выпустились и закончили медицинскую школу, прошли ординатуру — там я и познакомился с ними. Мы вместе были интернами. — А разве Намдзю… Намджун не окончил университет Джона Хопкинса? — Да, для своей специализации. Но потом вернулся в Сеульский Национальный. Они поженились на втором году ординатуры. И мы восприняли это, как данность, абсолютно нормально. Это как в 12 ты идешь на обед, совершенно обыденная вещь. Намджун и Сокджин… ты просто не мог говорить об одном из них, не вспоминая другого. И это было хорошее время. Свадьба прошла в Ильсане, родном городе Намджуна. Их родители помогли им купить квартиру рядом с больницей. Всё было чудесно. — Так почему они тогда разводятся? — И почему Намджун спит с моим другом? — Боже, я веду к этому. Не напирай. Всё началось, когда они решали вопрос с выбором специальности. Намджуну не нравилось, что Сокджин решил выбрать неотложку и травматологию. Технически, Сокджин специализировался в терапии, но очень хотел закончить травматологию. Намджуну не нравилось, когда Сокджин нервничал, а еще ему казалось, что в травматологии Сокджин просто тратит свой талант хорошего хирурга, выполняя тяжелую работу по оказанию первой помощи. Сокджин же думал, что Намджун слишком самовлюбленный, когда тот подавал в универ Джона Хопкинса, хотя в Корее тоже были приличные курсы. Он не хотел переезжать за границу. Но ты встречал Намджуна, и уже знаешь, какой он человек. Конечно он подал туда заявку, и, конечно, его приняли. Этот период был временем, когда они могли быть сами собой. Они гуляли с нами, шутили, но всё это — было лишь затишьем перед бурей, но после всё пошло по пизде. Сокджин постоянно жаловался, что Намджун вечно занят и постоянно отменяет их свидания по скайпу, а если и не отменяет, то говорит только об учебе. Сокджин устал, он и так уставал, работая днями в травматологии и неотложке, спасая людей от кровотечений. Намджун же звонил и говорил, что Сокджин постоянно выглядит отстранённым. Он постоянно спрашивал, нужно ли ему приехать, но мы все знали, что он бы не бросил учебу. Кимы не сдаются! А потом случилось кое-что, что окончательно разрушило их брак: армия запросила 5% верхушки резидентов из отделения травматологии и неотложной помощи, чтобы помогать на границе, а там не было интернета. — Ебать. Это же пиздец. — Там Сокджин познакомился с Кеном. — Что еще за Кен? — Кен. Мне бы хотелось его не знать. Кен тоже хирург с того же отделения, но больше в сторону ортопедической хирургии. Потрясающий парень. Очень талантливый, мог залечить любой перелом. А еще невероятно привлекательный. Они начали проводить много времени вдвоем, когда вернулись с границы. Мы все заметили, что Кен постоянно ждет Сокджина со смены. Но мы все думали, что это лишь дружба. Может Сокджин просто нашел себе родственную душу с теми же интересами? — Но это было не так. Хосок трясет головой и тяжело вздыхает. Когда он снова начинает говорить, его голос становится тише. — Это было не так. Намджун вернулся домой. Он закончил семестр раньше, потому что взял дополнительные предметы, и решил вернуться домой. Он пропустил свой выпускной, потому что Сокджин все равно не смог бы приехать. Я знаю только версию Намджуна, потому что Сокджин отказывается обсуждать тот день, не плача в процессе. А я не могу видеть его в таком состоянии чаще, чем дважды в год, обычно на день рождения и на годовщину свадьбы, так что, да. Намджун вернулся домой, купил цветы и надел ту самую рубашку, которая так нравится Сокджину. Когда он зашел в квартиру, то услышал шум из спальни. Сначала он подумал, что это телевизор, но потом заметил на пороге чужую обувь. Ему поплохело в этот момент, а потом он открыл дверь в спальню: там были Сокджин и Кен. Думаю, ты догадался, чем они занимались. И Намджун сорвался. Закатил скандал. Он ударил Сокджина, что на самом деле глупо, потому что Кен физически более развит. Намджуну прилетело в глаз, но адреналин делал свое дело, и Кен ушел с разбитым носом. Он пытался найти свою одежду, чтобы уйти, но Намджун просто швырнул ее из окна, так что тому пришлось уходить совершенно голым, да еще и с кровоточащим носом. В это время, Сокджин тихо одевался и все время плакал, постоянно бормоча, что ему жаль. Когда Намджун успокоился, то сказал Квартира останется тебе. — Боже. — Ага. — И они больше никогда не разговаривали об этом? — Знаешь, думаю, когда люди знают друг друга так долго, а потом происходит что-то подобное, говорить об этом просто невозможно. Наверное, воспоминания об этом ломают тебя. Они были вместе больше, чем половину их прожитой жизни. Так что, не думаю, что они вообще будут разговаривать об этом снова. На следующий день Намджун отдал ему документы о разводе, а потом подал заявление на пост нейрохирурга в той же больнице, где работал Сокджин. Многие доктора думали, что из-за этого работа Сокджина превратится в ад, потому что зачем бы Намджун тогда поступать так, но, на самом деле, думаю, что они просто не знали, как жить друг без друга. Они ссорились, ругались, срывались на интернов. Мы просто привыкли к этому. — Как давно это произошло? — Два? Может три года назад? — И они до сих пор не развелись? — Сокджин подписал бумаги, лишь два месяца назад, — отвечает Хосок. — Почему они решил подписать их, спустя столько времени? Хосок пожимает плечами. — Не думаю, что ты успел хорошо узнать Сокджина, но скажу, что заставить его говорить на эту тему — сравнимо с отбиранием еды у голодной гориллы. Юнги кивает. — Понял, ух ты. Ясно. Не знаю, как теперь все это переварить. Хосок наклоняется и оставляет легкий поцелуй на его лбу. — Перестань волноваться. А теперь верни ключи. Мне точно нужно выпить после такой истории. Юнги слабо улыбается, но протягивает связку. — Может разделим вместе целую бутылку вина? Мне тоже не помешает выпить.