Белый олеандр

Солнце находилось высоко над горизонтом, щедро одаривая своим приятным тёплом. А это значит, сегодня самый подходящий день для того, чтобы расположиться с одеялом на берегу океана и насладиться согревающими тёплыми лучами. Что я, собственно, и делаю. Вскоре приедет подруга Мия и заберёт двух моих непосед близнецов на день рождения к своему сыну. А я наконец смогу побыть наедине и в полной мере насладиться всеми прелестями выходного дня. Закрываю глаза и вслушиваюсь в набрасывающиеся волны на берег. Позади упоённо колышутся кусты олеандра, обдуваемые океанским лёгким бризом, слегка царапая каменисто-песчаный берег. Совсем скоро его кустарники должны зацвести пышными белоснежными цветами. Каждый раз ожидаю этого события с особым трепетом. Сквозь шум заглушающих волн просачиваются радостные крики детей. Слышу, как они бегают друг за другом по террасе нашего дома. — Виктория, — слышу до боли знакомый голос и распахиваю глаза. С права от меня сидит невероятной красоты жгучий брюнет, с лёгкой щетиной и татуировкой на шее, которую сквозь полурасстёгнутый ворот чёрной дорогой рубашки трудно не заметить. Глаза цвета спелой вишни с неподдельным волнением смотрят на меня. — Нет, — робко улыбаюсь. — Вы обознались. Я не Виктория. Меня зовут Оливия, — прикусываю изнутри щеку, мысленно осуждая себя за то, что успела рассказать незнакомцу своё имя. — Простите. Я знаю… — он слегка уводит голову в бок, будто осуждая себя за свою же оплошность. — Что? Наши глаза вновь встречаются и какое-то время молча взирают друг на друга. В голове яркими пятнами всплывают сны. Губы, линия подбородка, легкий, слегка нахальный прищур. Я где-то раньше встречала этого человека. В своих ярких снах. И не только в них. Что-то тревожно ломится через запертую дверь сознания, не давая возможности спокойно воспринимать происходящее. Когда молчание между нами становится слишком уж неприличным, парень вновь отвечает: — Я знаю, как вас зовут… — затем на секунду одергивает себя и взволнованно прикусывает нижнюю губу. Он будто что-то решает для себя внутри и начинает снова говорить: — Послушайте, это может показаться странным, но мы раньше с вами очень хорошо знали друг друга. Вы этого не помните, но… Я чувствовала, насколько тяжело даётся ему этот разговор. — …Прошу простить меня за подобную наглость. Просто я очень хотел вас увидеть, — на последних словах ему стало немного легче, будто он давно хотел это озвучить, просто не знал как. Я была поражена тому, как сама же отреагировала на заявление парня. Что до сих пор продолжала сидеть как вкопанная вместо того, чтобы бежать в дом и вызывать полицию. Ответы лежали на поверхности: наверное, всё дело было в его слишком знакомых сердцу чертах, в какой-то невероятной тяге к нему. И, наконец, в моих рисунках, на которых почти на каждом из них было изображено его лицо. «Совпадение? Не думаю». Сердце с бешеной силой заколотилось в груди, словно пойманная птица. — Вы хотели меня увидеть? — только и могу вымолвить я. — Да, хотел. Очень хотел, — голова его нагибается вниз. Он что-то беспокойно ковыряет палкой на песке. Смущенно улыбаюсь. Почему-то мне становится приятно, что незнакомец был рад нашей встрече. Брюнет бросает своё бесполезное занятие, и наши взгляды вновь встречаются. — Я бесконечно сильно скучал, — говорит это так откровенно, заставляя на время меня перестать дышать. — И я скучала… — срывается неожиданно с моих губ. «Боже, что я сейчас несу?! Я ведь совсем не знаю этого человека!» — думаю я, но в то же время понимаю, что это самый верный ответ. Вновь наступает тишина, но сейчас она уместная для нас обоих. Ловлю себя на мысли, что испытываю чувство наслаждения от присутствия незнакомца. Пальцы в лёгком волнении утопают в песке, жадно впитывая тепло разогретой приятной субстанции. «Как же я скучала по теплу». Чувствую пальцами её гладкую, рассыпчатую структуру и наслаждаюсь. Затем неожиданно натыкаюсь на горячие пальцы незнакомца. Парень делает это намеренно. Намеренно касается моих пальцев. Намеренно смотрит прямо в глаза. Намеренно заставляет моё дыхание участиться. — Мама! — неожиданно слышу голос сына. Одёргиваю руку и вижу бегущего вдоль береговой линии моего черноволосого сорванца. Щеки раскраснелись от морского ветра, а непослушные густые волосы растрепались от слишком активных игр. Он резво семенит своими босыми ножками, направляясь ко мне. Но, завидев незнакомца, тут же останавливается в полуметре и озадаченно смотрит на него. Вишнёво-карие глаза наивно всматриваются в черты парня. Незнакомец поднимается на ноги и, присев перед сыном на корточки, протягивает руку для приветствия. — Привет, меня зовут Люцифер, — широко улыбается, с большим интересом смотрит на Сэма и пожимает его руку. Поражённым взглядом парень осматривает черты моего сына. Зрачки его изумлённо пробегаются по глазам, носу, губам ребёнка. Люцифер с нежным изумлением изгибает свои ярко-очерченные брови и размыкает губы. На секунду мне кажется, что эти двое безумно похожи друг на друга, но стараюсь сразу же отмести эти странные мысли куда подальше. «Этого просто не может быть!» — Какое у вас необычное имя — Люцифер, — хихикает сын и уже собирается куда-то бежать. — Очень необычное, — он будто и не слышит, о чем спросил Сэм, скорее отвечает машинально. Взгляд Люцифера всё так же с большим интересом осматривает ребёнка. — А как же зовут тебя? — Меня зовут Самаэль*. — А меня Лайла! Приятно познакомиться! Внимание незнакомца тут же переключается на мою дочь, неожиданно выскочившую из-за спины брата. Она с интересом смотрит своими небесно-голубыми глазами на парня и также вытягивает руку для рукопожатия. В отличие от брата, она — точная копия меня. — Здравствуй, прекрасный ангел ночи* Лайла. Я Люцифер, — он учтиво пожимает руку дочери и нежно заглядывает в её глаза. Голубоглазая Лая мило улыбается и тут же бросается в объятья Люцифера. Она обнимает ручками парня за шею. — Ты хороший, — тихо шепчет дочка, но до меня всё равно доносятся её слова. Так же, как и я, Люцифер поражён внезапной ласке девочки. Но не растерявшись, он крепко по-отцовски обнимает её в ответ. Люций даже будто растрогался из-за порыва дочери. — Лая! Сэм! Тётя Мия уже приехала? — пытаюсь приструнить своих распоясавшихся детей. — Да! Да! — почти хором начинают галдеть близнецы и прыгать от нетерпения на месте. — Тогда чего мы ждём? Возвращаемся к дому. Люцифер учтиво предлагает подождать меня на террасе и остаётся у входа. Усаживаю детей к Мие в салон и провожаю машину взглядом, пока она совсем не скрывается за поворотом. Спешным шагом иду обратно к своему незнакомцу, отчего-то заранее переживая, что там я его уже не найду. Кажется, будто он может испариться, словно один из моих волшебных снов. Возвращаюсь на террасу и снова вижу его. Люцифер стоит совсем рядом. Не в моих грезах. Не во снах. Самый что ни на есть реальный. Люцифер повернут ко мне вполоборота. Руки заправлены в карманы брюк и глаза задумчиво наблюдают за шипящими закручивающимися волнами. — Простите моих детей за подобные выходки. Я ращу их одна, поэтому им катастрофически не хватает отцовской любви. «Да что же ты, чёрт возьми, несёшь, Оливия?!» Тут же замолкаю. Кажется, ещё слово, и я провалюсь под землю. — Лая так похожа на тебя, — он поворачивается, окидывает меня проникновенным взглядом и оголяет ряд ровных зубов в улыбке. — А Сэм, он… — Копия отца, полагаю? — Да, — неловко обнимаю себя за плечи. Люцифер грустно кивает и вновь смотрит задумчиво на океан. Мне начинает казаться, что он чем-то сильно опечален. *** Десять лет назад. — Ребекка, посмотри что ты сделала с ней, мерзкая ты сука! — заорал Люцифер, ненавистно выплёвывая каждое слово. Серафим смерила его обозлённым взглядом. — Не тебе об этом судить, — ответила та с удивительным спокойствием. Он мученически взвыл и стиснул зубы, вновь обращая внимание на мою разодранную спину. С коридора уже был слышен топот приближающихся шагов и шелест крыльев. Демон аккуратно отстранил меня от себя. Снял рубашку и одел её на моё обнаженное тело, чтобы хоть как-то прикрыть наготу. — Тебе должны очистить память, но я прошу тебя: постарайся хоть какую-то часть нас сохранить в глубине себя, — шепчет Люцифер и одновременно заглаживает мои слипшиеся волосы на голове назад. — Люцифер, теперь это не имеет значения, — сдавленно проговариваю в ответ. Безысходность полностью поглощает меня с головой. Он вдруг резко обхватывает моё лицо и красными глазами заглядывает будто бы в душу, добиваясь того, чтобы я хоть немного пришла в себя и не погрязла в болоте отчаяния. — Для того, чтобы, когда я приду за тобой, ты помнила. Слышишь? — мученически и в то же время грубо протягивает Люцифер. В кабинет врываются архангелы. На этот раз у них в руках, помимо золотых цепей, ещё и копья, метающие из наконечников заряды молний. Один из архангелов без сожаления вонзает в плечо Люция подобное копьё. Демон скалится и, сильно рыча, выгибает спину. — Прекратите! — кричу я со слезами на глазах, но стража будто не слышит меня. Они в грубой манере поднимают с корточек брюнета и начинают намеренно толкать в сторону выхода. — Помни, Вики! Постарайся запомнить! Я всё равно найду тебя! — кричит Люцифера, пытаясь растолкать окруживших его стражников. Впиваюсь пальцами в край чёрной рубашки, будто она чем-то может сейчас мне помочь. Чувствую родной запах мускуса и амбры. Мисселина помогает мне подняться на ноги и молча уводит в соседний кабинет. — Так нужно. Прости, — говорит Ребекка, схватив меня за плечо по пути. Одёргиваю свою руку из её хватки. Смотрю вперёд и молча выхожу, осознанно не глядя в её сторону. Надеюсь, она в полной мере ощутила уровень моего презрения к ней. В коридоре меня чуть ли не сшибает с ног, крепко обнимая, заплаканная Мими. Она плачет без остановки. Чёрная тушь стекает по красивому белому личику. — Дорогая, мне так жаль… — шепчет она, вкладывая в эту фразу всё своё сочувствие. Рядом переминаются с ноги на ногу остальные друзья — Ади, Сэми и Дино. И у всех так же в глазах стоят слёзы. — Я вас очень люблю. Помните это! — еле сдерживая боль, мученически проговариваю пересохшими губами. — Говорил же, что не стоило… — начинает было Дино, но Мими тут же хватает его за кисть, смотрит неодобрительным взглядом, и он тут же замолкает. — Зато теперь я знаю, что такое любить. Я люблю, и я любима, — поглаживаю с заботой слегка округлившийся животик. Дино по-светлому улыбается мне в ответ, будто понимая, о чём я. — Будь счастлива, — говорит он и тепло обнимает напоследок. — Эй, демоница, это же не конец. Всё будет хорошо. Помнишь? — старается, как всегда, приободрить Ади. Но в его глазах уже притаилась вселенская печаль. Рыжий демон и Сэми крепко сжимают меня в своих объятьях. — Мы тебя очень любим, — добавляет Сэми. В ответ Мими и Дино также присоединяются к нашим объятиям. И вот мы уже впятером все дружно обнимаемся и коллективно плачем. — Пора, — прерывает нас Мисселина и проводит меня за руку к назначенному кабинету. Бросаю прощальный взгляд на ребят. — Люблю вас, — тихо шепчу вслед, но так, чтобы им было слышно. Прохожу в новый кабинет. Он почти пустой. Вижу лишь большое стеклянное окно во всю стену, водоворот и группу неизвестных мне ангелов в белых рясах. Их угрюмые, лощённые лица говорят мне о том, что они, по всей видимости, кто-то из приближённых к советникам в цитадели. Ангелы медленно подходят ко мне и протягивают руки к голове, шепча какие-то непонятные заклинания, возможно, на древнеангельском. «Хотя какая теперь разница?» От страха прикрываю ладонями свой живот. В голове всплывают множество прекрасных картинок об этом месте: ни с чем не сравнимые школьные вечера в спальне, вечеринка в поезде, школьные уроки, дурачества друзей и, пусть и нелепая, но первая встреча с ним. Его точёный благородный профиль, часто выбивающаяся густая чёлка, длинные аристократичные пальцы, сильные плечи… «Я не забуду, Люцифер. Обещаю». Белая вспышка, и дальше всё меркнет в густой беспросветной темноте. Будто кто-то в моей голове повернул выключатель. *** Стою на террасе и продолжаю молчать. И не потому что мне нечего спросить. Я просто чертовски теряюсь под напором его прожигающего заинтересованного взгляда. — Это твои рисунки? — вдруг показывает он на чёрную папку, лежащую на столе, тем самым разряжая накалённую обстановку. Я киваю и мысленно молюсь, чтобы он только не попросил посмотреть их. — Я могу посмотреть? — Там ничего интересного. — Но ты всегда рисовала очень красиво. — Люцифер… Но папка уже открыта. На него смотрят с десяток графических зарисовок. Глаза волнительно пробегают по белоснежным листам с идеально прорисованными линиями карандаша: его же рук, отдельных линий плеча, шеи, прекрасных губ, татуировок на обнаженном теле. Мгновение, и я уже с поднятыми руками припечатана к стене. — Ты сдержала обещание, — шепчет мне в губы Люцифер и смотрит так, что подгибаются колени от его чувственности. Ощущаю знакомый, ни с чем не сравнимый аромат его кожи. «Не знаю, о чём он сейчас, но мне определённо нравится». — Расскажи, что ты помнишь? Моя грудь широко вздымается рядом с его от опаляющей нас животной страсти. — У меня в голове всплывают лишь образы. Ты их только что видел на рисунках. Люцифер ещё раз заглядывает в мои зрачки, словно что-то выискивая в них. Продолжая сжимать мои руки над головой, он касается приоткрытым ртом моего, слегка целуя. Эти прикосновения мне очень знакомы. Я знаю эти губы. Знаю, как они умеют ласкать, как сладострастно умеют завлекать и сексуально наказывать. Парень на миг замирает и вновь отстраняется, тихо спрашивает возбужденным хриплым голосом: — А это ты помнишь? — Кажется, да, — смотрю с недоумением и трепетом на него. Тёплый океанский ветер обдувает наши тела. Я сейчас словно этот ветер, мечусь внутри от переполняющих меня эмоций. Рука гладит мой подбородок, и я сдаюсь. Сама тянусь навстречу ему, чтобы получить новый поцелуй. Но сталкиваюсь с сопротивлением в виде зажатых рук у стены. Люцифер замирает, будто сам ещё не решил для себя, стоит ли продолжать. Начинаю изгибаться под его сильными руками. Стоять вот так рядом с ним и ничего не предпринимать — выше моих сил. Люцифер улавливает мои импульсы. Он вновь окидывает меня желанным взглядом и набрасывается, как оголодавший зверь. Вновь и вновь он припадает к губам, не давая возможности хоть немного отдышаться и набрать кислорода в лёгкие. Пальцы безжалостно расправляются с моей кофтой. Медленно завлекаю его в свою комнату, оставляя по пути нашу сброшенную одежду. Не отцепляясь от Люцифера в поцелуе, подталкиваю его на кровать. Татуированные нетерпеливые руки безжалостно задирают юбку и усаживают на себя. Тёплые лучи солнечного света словно чувствуют накалённый градус в комнате, нежным медовым оттенком отражаются на наших разгоряченных телах. Трогаем друг друга ладонями, целуем, царапаем. Наслаждаемся нашей близостью без остатка. С полным безоговорочным упоением. Люцифер, наконец, аккуратно входит в меня, издавая удовлетворённый рык сквозь зубы. Но я не чувствую того самого вторжения, что технически должна была испытывать. Это скорее гармоничное принятие его. Слияние нас в единое целое. Начинаю медленно двигаться, продолжая крепко прижиматься своей обнаженной грудью к его. Чувствую, как нас накрывает момент безграничного единения. Будто в меня вливается невидимая тёплая энергия, которой мне так сильно не хватало все эти годы. С трудом могу различить явь от сна. Всё происходит слишком. Слишком чувственно. Слишком жарко и волнительно. Ещё немного, и я добираюсь до самой высшей точки, совершая короткие сбивчивые толчки, издавая блаженные сексуальные стоны, и наконец чувствую всю безучастность в этом мире. Люцифер хватает меня за бёдра, приподнимает и усаживает на рядом стоящий комод. Затем он проходится рукой вдоль моей шеи, намеренно задерживаясь у её основания. Руки сильнее обычно сдавливают это место. Глаза, как у хищника, опасно смотрят на свои действия. Не знаю почему, но я полностью доверяю ему. Я уверена, стоит только мне попросить убрать руки с моей шеи, он тут же повинуется. Но я не прошу. Потому что мне нравится то, как он это делает. V-образный пах совершает умопомрачительные эротичные движения, вталкивая то, что я так сильно желала ощутить внутри. Рывок. Ещё один. Вены на мужественных руках напрягаются и на какое-то время замирают. Влажные разгоряченные губы властно покусывают мои. Томно выдыхаю его имя из губ. И Люцифер, наконец, разряжается. Этот день мы не выходили из кровати. Он брал меня в невероятных позах, на разных поверхностях, отвлекаясь лишь на небольшой перекус. Мы будто оба сошли с ума. Дети решили остаться на ночь у друга. Поэтому в нашем распоряжении была ещё целая ночь. Самая прекрасная и незабываемая ночь. Полностью изнеможённая, я ложусь на живот и блаженно растягиваюсь на кровати. Дорожка нежных поцелуев пробегает вдоль по позвоночнику и останавливается в районе шеи, вызвав прилив мурашек. Чувствую, как палец аккуратно проходится по двум шрамам, расположенным параллельно друг другу в районе лопаток. Самые большие шрамы на моём теле. Нелепая дорожная авария, про которую я практически ничего не помню. Будто разум сам пытается вытеснить негативные эмоции. Так, по крайней мере, говорит мой психолог… Губы Люцифера волнительно и трепетно сначала целуют один шрам, затем второй. — Так кто же ты, Люцифер? — наконец, спрашиваю я. В течение дня нам так и не удалось поговорить на серьёзные, волнующие нас темы. — Почему я вижу тебя во снах? И почему у меня складывается такое ощущение, что я тебя знаю целую вечность? Люцифер слегка ухмыляется. Жаль, что не вижу сейчас его лица. Он сидит на краю кровати спиной ко мне. Черты его полностью поглощены чернильным вечерним полумраком, царящим в комнате. Пальцы вновь пробегаются по обнаженной спине. Нежно, еле ощутимо. Он слегка склоняется надо мной. — Ты не поверишь, — шепчет мне на ухо. Я тут же переворачиваюсь лицом к нему. — Как бы это не звучало, я постараюсь понять, — продолжаю стоять на своём. — Ты так и осталась моей настырной непокорной Непризнанной, — Люцифер смотрит с нежной грустью в глазах и проводит пальцем по линии скулы. Я игриво щурюсь, стараясь разгадать его таинственные речи. На что он одаривает меня горячим проникновенным поцелуем. Не замечаю, как через некоторое время тяжелеют веки от усталости. Скручиваюсь под боком у Люцифера в клубочек и тут же засыпаю. — Ты — самое дорогое, что у меня есть, — сквозь сон слышу еле уловимые слова. — Пожалуйста, помни об этом, Вики. Хочу возразить и вновь сказать, что меня зовут не Вики, но не говорю. Тело будто парализует от усталости. Сон уже умело окутывает меня своим покрывалом. Между тем голос продолжает: — Именно потому, что я очень сильно люблю, я отпускаю тебя. Даже несмотря на то, что наступаю на горло собственным принципам… Даже если сейчас чертовски больно и кажется, что сердце моё разорвётся на тысячи кусков. Живи счастливо и старайся построить достойную хорошую жизнь. Она ведь у вас, людей, такая короткая… Голос на какое-то время затихает, будто старается унять сильную дрожь, затем продолжает: — Возможно, ты сейчас этого и не поймёшь, но так будет правильней, поверь. Я очень сильно люблю и буду любить тебя до скончания веков. Чувствую, как губы почти невесомо касаются моего виска. И вновь всё стихает. На утро я просыпаюсь в своей кровати совершенно одна. И голос, который я слышала во сне, оказался жестокой реальностью. Он ушёл. Теперь уже безвозвратно.