Искры

      Тема: дружба       Предупреждения: повседневность       - …И Сыч мне такой - хрен тебе, а не рейд. Ты, мол, баба, не хочу брать грех на душу. Так что сиди, дура, на базе, ни шагу за блокпост, - Янка уронила голову на грудь, но тут же вскинулась, снова уставившись покрасневшими от едкого дыма и недосыпа глазами на Травку. - Он еще на полном серьезе предлагал меня в столовку пристроить. Типа место теплое, хлебное. Благодетель, тоже мне, нашелся… - она возмущенно грохнула пустым стаканом по столешнице. - Ну не мудак, а?       - Ага-а-а… - протянула Травка, выдыхая в потолок очередное колечко тошнотворно-вонючего дыма. - Не бери в голову. Да и столовка - не худший вариант.       - Куда уж хуже? - Янка уже растеряла хмельной запал и теперь мрачно всматривалась в дно стакана. Водка еще оставалась - больше половины бутылки - но она решила немного притормозить...       На вопрос, где и как они познакомились, Янка обычно отвечала скупо - «Зона» и все. А других причин здесь и не бывает. На Большой Земле они могли списаться в сети, случайно столкнуться в баре или на концерте - да мало ли способов заметить человека.       Но здесь все не по-людски.       Примерно полгода назад Янка - тогда еще только получившая звание и оттого страшно гордившаяся собой - стояла на охране бункера ученых на Янтаре. Работа - не бей лежачего: стой себе, плюй в небо, отстреливай время от времени редких зомбов. Платят хорошо, кормят на убой, медобслуживание и теплая чистая койка прилагаются.       В тот знаменательный день Травка, как она потом рассказала, обошла бункер по широкой дуге, дабы не провоцировать свободовскими шевронами умирающих от скуки долговцев.       Янке же приспичило по малой нужде, но ждать окончания санобработки в шлюзовой камере было лень, да и ноги хотелось размять, благо территорию вокруг бункера недавно зачистили, и даже досаждавшую охране стаю снорков удалось отогнать за самый Выжигатель. Так что она мирно журчала в кустах недалеко от ограды завода, когда мимо проковылял, спеша изо всех сил, не первой свежести зомби. Стало любопытно, куда он так торопится, и Янка осторожно последовала за излишне резвым мертвяком.       Зомби, будто подозревая слежку, периодически останавливался, оглядывал слепыми бельмами округу, принюхивался, тревожно бормотал что-то бессвязное.       Янка же наслаждалась ролью охотника. Она с каким-то нездоровым восторгом ныряла в кусты, прячась от безоружной падали, и ощущая небывалый азарт.       Поэтому, когда зомби вошел на территорию Выжигателя, она даже немного обиделась: неужели так все и закончится?       Но из-за бетонного забора вдруг донеслось усталое:       - Твою ж мать… - а следом - восторженный хрип мертвяка.       Янка разом забыла о строжайшем наказе начальства и научников - ни при каких обстоятельствах не входить на территорию завода - и бросилась следом, на бегу вскидывая автомат.       Прежде чем распилить зомби очередью в спину, она успела разглядеть несколько мертвых тел - снорков, заросших щетиной вояк, но обладателя усталого голоса так и не увидела.       Оно и неудивительно - Травка в свободовском комбезе да еще и с крашеными в зеленый волосами полностью сливалась с кустами. Даже цвет лица ее на тот момент не выдавал: благодаря вызванной пси-воздействием неукротимой рвоте она была нежно-салатового оттенка, и вполне могла сойти за свою среди несвежих мертвяков. А уж когда ее окатило потрохами, да еще и прихлопнуло сверху ополовиненным, но по-прежнему шевелящимся зомби…       Собственно, Янка так и прошла бы мимо, побродила в воротах, да и вернулась на пост. Травка потом рассказывала, что очень на это рассчитывала, ибо успела разглядеть черно-красную форму, а в ее тогдашнем состоянии не то, что воевать - даже просто послать долговца было делом непосильным. Но ворочающийся на ней мертвяк смердел так беспощадно, что Травка не сдержалась.       Янка едва не всадила в резко задергавшегося зомби еще одну очередь. Что ее остановило, она и сама потом не могла сказать. А уж когда из-под него выползло буро-зеленое чудовище и, обреченно булькнув, проблевалось на недавно чищенные берцы, она совсем растерялась.       А чудище вдруг подняло голову, подслеповато прищурилось на нее покрасневшими, но вполне разумными глазами, пробормотало:       - Во непруха, блин...       И отключилось.       На радость зомби, который уже начал разворачиваться на руках, надеясь вцепиться не сопротивляющейся жертве в глотку, или хотя бы откусить что-нибудь выступающее.       Янка прикончила его ножом.       И, содрогаясь от отвращения и морщась от нестерпимой вони, потащила нечаянно спасенного сталкера наружу - сначала из мешанины гниющих потрохов, а потом и за забор. А ну как еще кто набежит? Территория Выжигателя вечно кишмя кишела всякими тварями.       До лагеря свою странно легкую добычу Янка тащила волоком - за руку. Во-первых - чтобы в случае чего иметь возможность отстреливаться. Во-вторых - ей не очень-то улыбалось пачкать новый, всего неделю назад выданный комбез чьими-то кишками и их содержимым. На бедолагу-сталкера и смотреть-то лишний раз не хотелось, не то что на загривок взваливать.       Посему тот факт, что спасла она мало того, что девчонку, так еще и из «Свободы», обнаружился только под стенами бункера.       Вообще-то, свои, долговские, предлагали Янке бросить ее где-нибудь за пределами лагеря. Мол, вытащила с завода - и хватит. А дальше пусть судьба решает - оклемается «зеленка» - сама уползет, а нет - так никто с ней возиться не обязан: сама дура, коли в одиночку на Выжигатель сунулась.       Янке от этих разговоров стало противно: хоть и с чужими нашивками, но человек все-таки, не кошка помойная, чтобы так выкидывать. Да и кошку жалко. А эти… как звери - на своих и чужих по цвету шкуры делят. «Защитники человечества», тоже мне…       Тогда, слушая глумливые советы вполне вменяемых прежде парней, Янка впервые с момента вступления в «Долг» усомнилась в своем выборе. Неожиданно проявившиеся в соклановцах равнодушие и цинизм вызвали в ней глухую ярость. Это даже помогло - Янка почти не морщилась, снимая с «зеленки» снарягу.       Ученые ее в бункер пустили, хотя и без особого энтузиазма. Спасенная же приходить в себя не торопилась, так что возиться с ее отмыванием и обработкой ран пришлось самой Янке: никто не горел желанием мараться.       - Травка, - первое, что прохрипела очнувшаяся свободовка.       - Какая тебе, на хрен, травка? - возмутилась Янка, продолжая, впрочем, заклеивать на ней особо глубокие царапины, и ужасаясь количеству шрамов, - Ты что, ни о чем другом думать не можешь? Ты там чуть кони не двинула! Травки ей, блядь… Вот дойдешь до своих - обкурись хоть насмерть, наркуха!       - Я - Травка, - терпеливо повторила та, - Зовут так.       - А, ладно, - тут же сдулась Янка, - Понятно… А меня - Янкой.       - Будем знакомы, - сказала лежащая головой у нее на коленях и одетая в одни бинты и лейкопластырь Травка и невозмутимо протянула руку.       Более странного знакомства с Янкой еще не случалось.       Вообще, эта девчонка до сих пор оставалась для нее загадкой.       Начать с того, что она чуть ли не каждую неделю меняла цвет волос - и где только краску брала? И как выживала в Зоне, семафоря режущей глаза ядовито-розовой или неоново-оранжевой головой? Ну готовая же мишень, так и призывающая - откуси меня! Или хотя бы стрельни - для порядка.       Какой-либо враждебности к долговцам Травка не проявляла. И в силу личных убеждений, а может и банальной лени, в бой не рвалась. Вообще никуда особо не рвалась. У Янки порой складывалось ощущение, что наркота настолько разъела Травке мозги, что ей теперь и курить-то только для виду нужно - она и без того перманентно под кайфом.       Еще свободовка была очень тихой, задумчивой, говорила неторопливо, выдерживая длинные паузы, будто прислушивалась к неким голосам в голове. Первое время Янку это страшно бесило. А потом ничего, попривыкла. Но ощущение, что Травка всегда наполовину витает где-то в своих фантазиях, никуда не исчезло.       Поначалу насчет совместных попоек и приятельских отношений с девчонкой из «Свободы» над Янкой в клане подшучивали. Хотя находились и те, кто считал это чуть ли не предательством, но таких было немного. В конце концов, долговцы - люди в основной своей массе взрослые, относительно уравновешенные и на такую чепуху, как сплетни, внимания не обращающие. Обычно. Но все слухи рано или поздно долетают до начальства. И когда это произошло, Янку вызвали, что называется «на ковер» и настоятельно рекомендовали прекратить всяческие контакты.       Впрочем, она не зря числилась аж целым лейтенантом «Долга», а не барной шлюхой или посудомойкой - чего-чего, а упрямства ей было не занимать. Так что неопределенное, ни к чему не обязывающее приятельство со свободовкой стало делом принципа.       Сама же Травка, если и получила от своих воспитательный втык, то отнеслась к нему абсолютно пофигистично. Она все так же приходила раз в неделю в бар на «Ростке», курила, улыбалась и терпеливо выслушивала пьяные Янкины жалобы.       И вскоре их оставили в покое: секретов Травка не выпытывала, в закрытую зону не лезла, графики смены караулов не составляла, и вообще, казалось, не придавала значения тому, что находится в самом сердце долговской базы: нейтралитет же.       А Янка все никак не могла понять - зачем ей это?       ...Травка снова затянулась, выдержала мучительную паузу, и блаженно прикрыв глаза, выдохнула сизую струю дыма.       - Хуже, если бы он тебя нарядами изводил. Или как там это у вас называется? Придирался по мелочам. Отправлял на самые дальние заставы, - она ухмыльнулась. - В углах зажимал, в конце концов.       Как ни странно, при своих довольно индифферентных взглядах на жизнь, к мужчинам Травка относилась с определенной долей скепсиса и даже презрения. Так что Янка предвидела такой ответ, и лишних вопросов обычно не задавала.       Но в этот раз - уж не водка ли тому виной? - что-то дернуло ее брякнуть:       - Что-то мы все обо мне, да обо мне… А как у тебя с мужиками?       - Да никак, - Травка пожала плечами и снова затянулась. - С некоторых пор не тянет.       По-хорошему, на этом стоило бы тему и закрыть. И будь Янка чуть трезвее, она бы так и сделала. Но сейчас нарочитое спокойствие подруги казалось настоящим вызовом.       - Что, последний настолько плох оказался? - неуклюже поддела она.       - Не, последний был как раз ничего, - Травка улыбнулась и выпустила в потолок очередную струю дыма.       - И кто это? Я его знаю?       - Его многие знают. А кто… А вот секрет!       - Неужели Воронин? - шутливо ужаснулась Янка.       Травка от возмущения аж дымом поперхнулась.       - Ну прости, прости, - смеялась Янка, хлопая ее по спине.       - Не делай так больше, - прохрипела Травка, откашлявшись. - Из всех долговцев мне в этом плане нравишься только ты.       - Но мы же… - Ошарашенная внезапным признанием, Янка так и села, едва не промахнувшись мимо табуретки. - Мы ведь друзья, разве нет?       - Так я ж ни на что не претендую, - сказала Травка, но тут же игриво подмигнула: - Хотя одно другому не мешает.       И Янка вдруг почувствовала, что краснеет.