Идеальное оружие

Вилланель        Хелен исчезла из моей спальни, будто её здесь и не было, но я готова презирать простыни и подушки, которые впитали аромат её духов и говорят об обратном. Она была со мной и во мне. Я потянулась, тело ноет от тренировок и секса. Один раз— это случайный секс, два раза — это уже желание. Я была пьяной и уставшей, это было несложно.        Эти тренировки выматывают, но мне начинает нравиться результат. Вчера я убила Дашу голыми руками, я становлюсь сильнее и выносливее, трудности меня закаляют, приводят в боевой режим. У меня есть возможность задержаться в Лондоне, видеть Ив. Конечно, ежедневно просыпаться и ждать приезда Оливера — изнуряющее занятие, но с ним довольно-таки комфортно, он отличный учитель. Этим утром я выпиваю стакан воды, а позже решаюсь выйти на улицу немного раньше назначенного времени и подышать свежим воздухом, пока Оливер не заехал за мной. Упрямо не застёгиваю пальто, играясь с подтяжками, хоть меня и продувает будто насквозь. Вдалеке сверкнула молния, и ощущался небольшой поток дождливых капель, которые начали непрерывно задевать мои волосы и лицо. В этот момент в голове проносится тот самый день, когда я сидела у порога дома Ив и полностью промокла. Оливер неприлично опаздывает, и я не хочу думать, из-за чего, поэтому набираю его номер и жду ответа. Надоедливые гудки продолжаются в течение тридцати секунд, и я замечаю его машину, благодаря чему не постыдилась сказать вслух:       — Наконец-то!        Упрямо стою в ожидании, пока он припаркуется рядом со мной. Боже, я буквально чувствую его самодовольный взгляд. Наблюдая его подзывательный жест рукой через окно, с серьёзным лицом и решительной походкой я устремилась к его машине. Он открыл для меня переднюю дверь — неужели я заслужила? Звук моих шагов граничил с холодным ветром, который развевал мои светлые и пышные локоны волос. Погода в Лондоне даёт о себе знать. Серые и угрюмые утренние тучи, которые ясно дают понять, что вот-вот на землю обрушится сильный ливень. Оказавшись в машине, я почувствовала тепло воздуха на своей коже и запах парфюма Оливера. Он улыбнулся и поприветствовал меня.       — Привет! Как прошло утро? — заботливо интересуется Оливер.       — Оно прошло бы вполне нормально, если бы ты не опоздал.       — Не преувеличивай, я не успел всего лишь на 5 минут.       — На 7!        Он резко повернул голову и начал рассматривать моё лицо. Его твёрдого взгляда было достаточно, чтобы понять, что в данной ситуации лучше всего замолчать. На фоне музыки, играющей в машине, я стала смотреть на его лицо в ответ. Эта грубоватая щетина и острые скулы были объектом моего зрения. Мелодии доходили до ушей, и я задумалась о том, из-за чего он всё же опоздал.       — Я знаю это лицо, — мягкий голос Оливера пронизывает мои фантазии, его рука опустилась ко мне на колено. — Ты о чём-то задумалась?       — Да, задумалась о том, когда в последний раз убивала мужчину, — с серьёзным тоном ответила я. — Разве я не предупреждала, что если мы подружимся сильнее, мне придётся прикончить тебя?        Оливер пригрозил мне указательным пальцем и ухмыльнулся, вернув правую руку на руль. Шум дождя слышался через крышу автомобиля, а в это время активно включились дворники, и стекло снова стало чистым. Мы ехали не так быстро, и я всё же решила поинтересоваться, смотря вперёд на дорогу:       — Какова причина твоей утренней задержки? Ты никогда не опаздываешь.       — У меня была причина. Перестань упоминать это нелепое опоздание! — уверенно ответил он. — Ты слишком много думаешь! Мне надо обязательно загрузить тебя сегодня на тренировке.        Я тут же хотела возразить, но он поднял левую руку вверх:       — Эй, эй, веди себя вежливо и не перебивай. Сегодня мы будем часто потеть, поэтому готовься. Он опустил руку, и я не смогла скрыть своего шока. Чëртов воспитатель.       — Это освобождает меня от Немецкого?       — Конечно, нет!       — Она вчера пожаловалась на меня Хелен. Уф, это был жёсткий разговор, Хелен достаточно посмотреть и снизить тон, и в животе начинает крутить. Непонятно, от её давления или это заводит? Зато ты меня, оказывается, похвалил!       — Хелен забрала тебя и отвезла в свою квартиру?       — Опять набросишься на меня? Нет, я промолчу.       — Скажи.       — Нет, она ночевала у меня. Тебе вообще можно это знать? Ну, с кем спит твой босс, вряд ли это тебя касается.       — Меня это касается в первую очередь.       — Почему приехал вчера не ты? Я была бы очень благодарна, Хелен перепало, а могло тебе.       — Думаешь, мне это нужно?       — Присутствует ощущение, что именно это тебе и нужно.       — Ты высокого о себе мнения.       — Скажи, что я тебе не нравлюсь.       — Я боюсь тебя.       — Шутишь? Если ты о том разговоре, когда я сказала, что рядом со мной люди долго не живут…       — Нет, — перебил Оливер, — Вчера у нас была отличная тренировка, ты улыбалась, была спокойна, говорила со мной, а сразу после поехала и убила человека. Это пугает.       — Ты с самого начала знал, что я не продавец мороженого. Разве ты не такой же?       — Я давно с этим завязал, а когда я варился во всём этом, то не был таким беззаботным, как ты.       — Так что же мне делать? Ходить мрачной, как тучи над Лондоном? Пугать всех своим видом?        Оливер хотел что-то сказать, что-то резкое против, у него были слова, но, вздохнув, он лишь ответил:       — Не моё дело. Не будем об этом, — и прибавил громкость музыки.        Сегодня немецкий дался мне лучше: во-первых, я подумала, что это, в первую очередь, нужно мне самой, во-вторых, я хочу быть лучше Оливера. С утра, после душа, я не перевязала руку, планирую демонстрировать свой боевой шрам, не моя вина, что Оливер стал размазнёй, не способным выполнять работу.       — Дотерпела немецкий до конца? Это успех!       — Хочу быть лучшей во всём.       — На моём фоне это вряд ли, иди, переоденься, — усмехнувшись, он вернулся к поднятию груза.        Я выбросила выданную мне форму, потому что купила вчера отличный топ, шорты и кроссовки. Заделав волосы, я была готова отдать почти всю себя Оливеру, но для Ив нужно оставить силы.

Ты ждёшь? Я предвкушаю

       Не успеваю дождаться ответа, Оливер зовёт в зал весьма недовольным тоном.       — Можно быстрее? Что на тебе? Где та форма?       — Мне удобнее так.       — Делай растяжку, сегодня побоксируешь с грушей, раз твоя рука почти зажила.        Мышцы не так ноют, тело почти привыкло к нагрузкам, безупречная растяжка — или Оливер просто не хочет ко мне подходить? Наблюдает издалека и старается заниматься чем-то своим, но обязательно в стороне. Когда он показал, что нужно отработать на груше и отошёл, я поняла: он меня избегает. Он как Ив! Тот, для кого я хочу быть лучше, неминуемо боится меня! От злости я колочу грушу, не жалея рук. Мои сила и уверенность их пугают, а когда я избита и слаба, она могут находиться рядом со мной? Останавливаюсь, сбив дыхание, повисаю на груше, опустив голову, с моего носа капает пот.       — Ненавижу! — выкрикнула я, ударив грушу с боку.       — Эй! Ты там как?        Проявила слабость, и ему стало интересно, как я? Что, если продолжить и убедиться, что именно слабость им всем от меня и нужна? Расплакавшись, я шмыгаю носом. Оливер подходит.       — Повредила что? Покажи, — его тяжёлая рука опускается на моё плечо.       — Нет. Я в порядке, — обернувшись, я демонстрирую ему залитое потом и слезами лицо, к которому прилипли выбившиеся из хвоста пряди волос.       — По тебе так не скажешь, — сочувственно произносит он.       — Вчера… Я не хотела. Не хотела убивать Дашу. Она была мне одно время как мать, она поставила меня на ноги, только ей я была не безразлична. Я относилась к ней с доверием, — шмыгнув ещё раз, я пустила новые слёзы, — Она предала меня, подставила, всё дело в любви, Оливер. Пострадал человек, которого я люблю, и я не могла это просто так стерпеть.       — Понимаю.       — Я держу всё в себе. Меня никто никогда не жалел. Детский дом, тюрьма, а после всем я нужна лишь на одну ночь. Мне сложно сейчас, но я стараюсь не показывать этого! — стянув перчатки, я вытерла слёзы.       — Прости, я не должен был говорить такое в машине.       — Ничего, ты сказал, как чувствуешь себя рядом со мной, я понимаю. В конце концов, я не Диснейленд, чтобы всем нравиться.       — Ты упорная и сильная, и я не о физической силе, сильна сердцем и духом. И ты, конечно же, нравишься мне. Что за вопрос вообще? Ты очаровательна даже с избитым лицом!       — Это ты со мной сделал, — выдавил крохотную улыбку, я сдвинула брови к переносице, опустив глаза.       — Эй, — он приподнял моё лицо, его это «эй» очень волнует, — Я сразу же хотел поставить тебя на место.       — Ты всё верно сделал. Скажи, меня можно любить?        Оливер сократил между нами расстояние до минимума, я прижалась лопатками к груше позади себя и ощутила его губы на моих губах, прикрывая глаза. Я права, моя слабость притягивает их. Он целует страстно и умело, я завожусь моментально, подаюсь бёдрами ему навстречу, но он прерывается.       — Это неправильно, — шепчет он мне в губы, я смотрю в его светлые глаза, он даже говорит, как она!       — Ещё несколько секунд, пожалуйста.        Меньше чем за минуту я представила, как бы хорошо мне с ним было в постели, а если здесь? Он мог бы сорвать с меня шорты, кинуть на мат и просто отыметь. Или прижать к этой груше. Я хочу ощутить его в себе, всю его силу и страсть. Оливер вновь останавливает меня.       — Мне нужно отойти. Успокоить своего друга. Не разводи здесь нюни, у тебя всё отлично выходит.        Я смотрела на его побег, понимаю, я тоже завелась, сексом мы бы испортили тренировки. Пьём воду, приходим в себя. Оливер вызывает меня на бой. Моя рука ноет, но я знаю, что могу пока ей не работать, а Оливер поймёт и подстроится под меня.        Мы оба услышали стук каблуков, но были охвачены азартом, не могли остановиться. Вероятно, теперь у нас появился зритель. Я не видела, но спиной чувствовала, что это Хелен. Что это её холодные глаза наблюдают сейчас за нами. Оливер будто специально повалил меня, унизительно прижав к полу, а затем вскочил и подал мне руку.       — Рада видеть такую слаженную работу. Ты ограняешь наш алмаз, любимый.        Любимый? Хелен подошла к нам в длинном кремовом пальто. Сегодня её макияж был темнее, глаза густо подведены, чёрт, так она заводит ещё сильнее. Она целует его в губы, скорее приветственно, чем интимно, я прикусила нижнюю губу, наблюдая за этим.       — Какие вы жаркие и потные, — улыбнулась она, пробежавшись взглядом по Оливеру и переключившись на меня.        Я сделала шаг вперёд и тоже получила поцелуй, после губ Оливера это было необычно. Мы все переглянулись после этого, и я озвучила, что устала, хочу принять душ и поехать домой. Они отпустили меня. Первым делом я проверила телефон. Сегодня вечером меня пригласили на чай Меня не будет дома Пожалуйста, не жди меня под дверью, как щенок Знаю, ты можешь!        Тороплюсь, быстро принимаю душ и сушу волосы, я должна успеть увидеть Ив сегодня. Одеваюсь и выглядываю в зал, потому что в соседней раздевалке Оливера нет, нужно его поторопить. Слышится приглушённый стон, и я вижу их двоих за делом. Абсолютно голый Оливер толчками прижимается к раскинутой на стопе матов Хелен. Его крепкая ладонь лежит на обнажённом бедре, другой он держит её за затылок, оба точно не замечают меня. Я хочу видеть больше и даже участвовать. Он такой страстный, импульсивный, они смотрят друг другу в глаза. Я хочу так же отдаваться, как она ему. Нет, я хочу так же брать, как он её! Возвращаюсь в раздевалку, собираюсь до конца. На выходе сталкиваюсь с Оливером, разгорячённым и удовлетворённым.       — Жди меня в машине, я быстро.        Хелен уже нет, я выхожу на улицу и застаю только уезжающий вперёд нас внедорожник. Хочу думать, что это я их так завела. Сколько же у меня вопросов к Оливеру! Сажусь вперёд, рассчитываю, что теперь я всегда буду сидеть здесь. Сама подбираю музыку. Оливер возвращается свежим и заметно уставшим.       — Готова?       — Конечно, любимый…       — Она несерьёзно.       — Брось, я видела, каким сексом вы занимались.       — Каким?       — Неравнодушным?       — Ты эксперт, значит?       — Она умная и красивая женщина, почему бы и нет. Я сама не устояла.       — Не привязывайся к ней.       — Скажи это ей. Можешь отвести меня не совсем домой? Я опаздываю.       — Говори адрес.        Я принимаю странное решение не стучаться в дверь. Ив ещё дома, что она мне скажет? Зачем ты здесь? Она прогонит и пойдёт по своим делам. Может, она соврала мне, что её пригласили? Я прощаюсь с Оливером и заказываю такси, предлагаю оплатить любой простой, лишь бы сидеть в тепле. Водителя сначала не настораживает такой расклад, но спустя час он начинает задавать вопросы. Ещё через полчаса Ив выходит из дома. Её прекрасные волосы раздуваются ветром, и она пытается с ними справиться. На её ногах туфли, чёрные капроновые колготки, значит, под пальто платье. Я ревную ко всем, кто её сегодня увидит. К дому подъезжает такси, я прошу следовать за ним. Водитель облегчённо вздыхает, наконец-то движение.        Мы приезжаем в захудалый район Лондона. Дом, в который стучится Ив, наполнен светом. Ей открывают дверь, темнокожая женщина обнимает и впускает. Я остаюсь одна, посреди улицы, в такси, с нервным водителем.       — Опять ждать?       — Я заплачу ещё больше, ждём полчаса.        Через полчаса Ив не выходит, и я отпускаю водителя с щедрой суммой. Планы поменялись: моё терпение кончилось, и я хочу её видеть, неважно, как это будет выглядеть. Настойчиво стучусь, дверь мне открывает та же женщина.       — Здравствуйте, могу вам чем-то помочь? — недоумевая, спрашивает она, увидев незнакомку на своём пороге.       — Да, я за Ив Поластри. Мы договаривались, что я её заберу по этому адресу. Похоже, ваш чай просто отменный на вкус, и она решила задержаться.       — О, проходите пожалуйста, хотите чашечку?       — Не откажусь.        Я осматриваюсь, мои поползновения снять обувь останавливает хозяйка дома и, приобняв, ведёт вглубь. Я выхожу на яркий свет гостиной. Здесь много гостей, но все люди не в фокусе, когда я вижу её с ребёнком на руках. Ив испуганно уставилась на меня, прижав к себе ребёнка, будто инстинктивно защищая.       — Ив, эта милая особа искала тебя! Как вас зовут?       — Аманда, — добродушно улыбаюсь я.       — Согреем гостью чашечкой чая, — обращается она явно к мужу.        Надвигаюсь на Ив, подбирая подходящие слова, чтобы она не убила меня прямо здесь.       — Я возьму ваше пальто? И вам следует помыть руки, всё же ребёнок в доме.        Снимая пальто, я не свожу глаз с Ив. Какое платье — для меня она так не одевалась. А этот ребёнок на её руках? Как вышло, что я никогда не допускала мысль, не задавалась вопросом, почему у неё нет детей? Очевидно, в панику она не впадает при их виде и даже держит это на руках, покачивая.       — Что ты здесь забыла? — злым шёпотом спрашивает она.       — Я соскучилась, — пожимаю плечами я.        Вероятно, все сейчас смотрели на нас, я вошла сюда как редкий зверь: стильно одетая, но с избитым лицом, такая молодая, — и что ей нужно от Поластри? Угадываю я мысли собравшихся. Женщина, что так радушно встретила меня, забирает ребёнка у Ив с благодарностью, что та его подержала. От этого он почти разрывается от плача. Соска летит на пол, и Ив тут же наклоняется за ней прямо передо мной. У меня внутри всё перехватило, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, я подаю ей руку, Ив игнорирует этот жест.       — Сполосну, — сбивчиво говорит она, выпрямляясь передо мной.       — Обязательно кипятком и прихвати с собой Аманду, чтобы вымыла руки.        Мы прошли по коридору и оказались на просторной кухне, не подумала бы о таком сокровище в таком тесном доме.       — Почему ты всегда так поступаешь? — причитает Ив.       — Я соскучилась, — повторила я.       — Ты не даёшь мне вдохнуть спокойно, единственный вечер, я хотела отключиться и просто быть где-то, где нет мыслей о тебе.       — Ну, прости.       — Ты думаешь только о себе!       — О нас.       — Это преследование!       — Поговори с моим адвокатом, — постаралась пошутить я.        Ив суёт соску под воду, я смотрю на дрожащие, беспокойные руки. Сердце так гулко стучит в моей груди, в кончиках пальцев, в артерии на шее, ощущаю, с какой скоростью кровь приливает к эрогенным зонам, даже мои соски, кольнув, затвердели. И всё из-за вида сзади! Платье так аппетитно обтягивает её зад, я прижимаюсь к нему.       — Ты как непослушный ребёнок: тебе говоришь нет, а ты всё равно продолжаешь! — возмутившись тому, что я прижалась сзади, Ив разворачивается ко мне, но вместо поцелуя я получаю соску.        Первым желанием было выдернуть рукой из моего рта эту соску, но Ив перехватила обе мои руки, — выплюнуть? Я сдвинула брови в недовольстве! Ребёнок, значит? Почему же этот ребёнок никак не добьётся внимания? Сколько ещё капризов она от меня ждёт? Её что, устраивают мои слёзы? Я соснула соску.       — Ты чёртов дьявол, тебе всё идёт, даже эта соска! И как же отлично, когда ты молчишь!        Вынув соску из моего рта, Ив подтянулась на носках и прижалась к моим губам. Я тут же жадно раскрыла рот, толкнув в её сторону язык, она схватила меня за подтяжки. Да! Именно об этом я и мечтала! Поцелуй такой развязный, будто её завело такое поведение. Я готова быть ребёнком, да кем угодно, только полюби меня уже открыто, Ив! Моя душа скулит уже вслух, этот стон отпугивает её. Она отпрянула назад и поднесла соску к моему лицу.       — Взрослые девочки пользуются кляпом. Купить тебе? — иронизирую я.       — Помолчи ещё немного, — съязвила Ив, и я сжала соску между губами.        Ловко вывернувшись, Ив включила для меня воду, и я подставила руки под поток, послушно намылила и начала смывать. Ив смотрела на меня сбоку, вероятно, любовалась синяком или родинками на моём лице. Вынула соску из моего рта, сполоснула ещё раз и шлёпнула меня по заднице. Я возмущённо открыла рот, поражаясь тому, что мне удалось выманить из Ив.       — Ты выпьешь чай, и мы аккуратно уйдём отсюда.       — Куда пойдём?       — Я домой, а ты — куда хочешь!       — Домой, — тут же ответила я, — К тебе!        Этим занимаются нормальные люди? Чай и пустые беседы под несмолкающий крик ребёнка? Ив здесь нравится, она шепчется с хозяйкой дома в стороне, посматривая на меня, не упуская из виду. Отец ребёнка предлагает мне его взять.       — О, нет, я откажусь.       — Не бойтесь, вдруг вы избранная и этот крик прекратится.       — Зачем заводить ребёнка, а затем стараться всеми силами его спихнуть?       — Эмм, — ошарашенный моим вопросом, он готов был сбежать, но я протянула руки: хорошо, я возьму это пискливое существо, но только чтобы Ив немедленно подошла ко мне.        Ребёнок легче, чем я думала, большие слёзные глаза уставились на меня.       — Ты мог бы тише? У меня раскалывается голова. Я заберу у тебя соску, если не замолкнешь. Ребёнок моргнул, с ресниц скатились слезинки, я прижала соску к маленькому рту.       — Что ты делаешь? — тихо спросила Ив, и мы отошли от всех.       — Я не токсична, ребёнок переживёт.       — Боже, держи аккуратнее.       — Расслабься, я не отпущу. Когда я пришла, ты держала его на руках, и это было… Мило? Почему ты не завела ребёнка с усачом?       — Не получалось. Такое бывает. Может, мы несовместимы. В любом случае…       — Хорошо, что ты без багажа.       — Ты бы не приняла моего ребёнка? Стоп, о чём мы вообще? Отдай ребёнка матери и пошли.       — Я ещё не выпила чай!       — Сейчас начнутся вопросы, на которые ты не захочешь отвечать.       — Ребёнок успокоился только на моих руках. Я хорошая, дети всё чувствуют.       — У тебя милая улыбка, она купилась.       — Это девочка? Ну, тогда всё ясно, она запала на меня. Крошка, тебе нужно подрасти.       — Джесс? Можешь забрать малышку, нам пора идти.       — Эй, а как же чай? Я даже не успела спросить, как вы познакомились!       — Я тебе потом всё расскажу. Ви… Аманда, отдай ребёнка.        Мы уходили под плач ребёнка, Ив быстро со всеми попрощалась. Я помогла с пальто, со своим справилась сама. Нашарив в кармане телефон, я приготовилась вызвать такси, но увидела, что Ив тоже открыла приложение.       — Я вызову.       — Для себя, а я для себя.       — Брось! Не начинай! Я слишком устала для этого.        Одно такси на двоих, мы забираемся на заднее сидение, я прошу не торопиться.       — Извини, что испортила тебе вылазку в люди.       — У меня начала болеть голова от ребенка.       — Ну, я избранная, на моих руках она успокоилась.       — Чего ты хочешь, Вилланель? Добить меня? После вчерашнего… Я не хочу, чтобы ты приходила.       — И чем ты займешься без меня? Может, вернёшь Нико? Знаешь, если ты хотя бы попытаешься, я приду к вам в дом, — сбавив тон, я придвинулась ближе, — Я привяжу его к стулу, заставлю тебя раздеться, усажу напротив, и мы вместе продемонстрируем ему, как мы горим. Я буду дикой, я оближу тебя всю, он сойдёт с ума от такого зрелища. Представь свои раздвинутые перед ним ноги, и я между них.       — Прекрати, — сквозь зубы выдала она.       — Никакого Нико, Ив, я больше не буду милосердна к нему. И к тебе.       — Хочешь переспать? Давай сделаем это, и ты отстанешь? У тебя такая цель?       — Нет, я не хочу так. Ив, мне нужен не секс, мне нужна ты.       — Я не хочу жить после всего, что ты сделала и продолжаешь делать.       — Хватит сопротивляться, ты хочешь меня, — опустив руку на её колено, я веду её наверх, скрываюсь под платьем.       — Остановись.       — Хочешь кофе? Я так устала, мне нужна подзарядка. Просто любое заведение на твой выбор, никакого дома, где ты чувствуешь себя не в безопасности со мной наедине.       — Хорошо, попроси нас отвезти.        Мы выбираем заведение наугад, вывеска выглядит заманчиво, я пропускаю Ив вперёд. Я действительно устала, сняв пальто и упав на мягкий диван в углу зала, я доверила заказ Ив.       — Бессонная ночь?       — Я отлично спала. Это всё тренировки.       — Как же твоя рука?       — Я терплю. Она почти зажила, я больше волновалась за бедро, ну, ты понимаешь.        Ив общается с официанткой, делает заказ. Захлопнув меню, она осматривается, но её взгляд спотыкается на мне, и больше она его не отводит.       — Что?       — Странно сидеть напротив оружия, которое скоро вновь приступит к истреблению неугодных. Словно я должна тебя остановить, но это больше не моя задача. Я как сторонний наблюдатель, а у кого-то так же зажжётся идея остановить тебя. Но это буду не я.       — Ревнуешь?       — Я не остановила тебя по своим причинам, у остальных вряд ли они будут, и ты просто получишь пулю в свой прекрасный висок.       — Что за мрачная тема для разговора? За мной стоят серьёзные люди, они не допустят, чтобы их идеальное оружие пострадало. Хелен дорожит мной.       — Хелен? Всё стало куда серьёзнее, и тебя к чему-то готовят.       — Я справлюсь. И мне всегда хотелось задержаться в Германии.       — Германии?       — Я учу немецкий, думаю, для поездки туда.       — Ты не собираешься сбавлять обороты, тебя вовлекли ещё сильнее.       — Ты рассчитывала, что я остановлюсь? Да, была такая мысль, особенно когда Константин решил бежать. Но все мы знаем, он не убежит. Таких, как мы, не отпускают, Ив. Это моя работа, всё продолжается.       — Я не хочу участвовать во всем этом. Быть вовлеченной.       — Я буду стараться не допускать этого. Почти никто не знает, что мы встречаемся.       — Мы не…       — А как ты назовёшь то, чем мы заняты сейчас? Идеальное свидание. Кофе и десерт, ты и я. Иди ко мне на диван.       — Нет, я останусь тут.       — Хелен спрашивала о тебе. Возможно, она догадалась, что я с тобой, потому что я слишком быстро узнала о Даше. Я единственная не знала, представь!       — Зачем ты принесла мне фото?       — Чтобы ты не искала. Я буду показывать тебе, если хочешь.       — Нет! Я не хочу видеть мертвых людей от твоих рук!       — Я ничего не хочу скрывать от тебя.       — Ты вчера была пьяна — почему?       — Ты меня огорчила.        Официантка крутится возле нас, и мы замолкаем. Я пью кофе, поглядывая на улицу: там начался дождь и проезжающие машины окатывают тротуар потоками воды. Здесь так уютно, что щемит сердце. Уютно с ней, под её изучающим взглядом. Я знаю, что она скучает, что хочет видеть меня. Отталкиваясь от неприязни к тому, кто я есть, Ив же любит меня? Иначе мне не объяснить всё то, что между нами было. Кофе меня расслабляет, к десерту я пока не притронулась.       — Похоже, мы здесь застряли, — вздохнула она, взглянув в окно.       — Об этом можно было только мечтать. Пересядь ко мне, я скажу тебе на ушко кое-что.        Ив сконцентрирована на мне, она ждёт, что я сделаю что-то не так? Отпив кофе из своей чашки, она поднялась и пересела ко мне. Её близость растеклась по мне как мёд, безумно захотелось прижаться к ней, ощутить тепло, которое может дать мне только она. Точнее то тепло, что я готова принять, вряд ли мне нужно это от кого-то другого. Мой голос упал до шёпота, когда я убрала её волосы и приблизилась губами к уху.       — Я так устала, но, несмотря на это, хочу встать перед тобой на колени. Неважно, где: у тебя дома, у меня, прямо здесь. Я хочу хоть раз попробовать тебя, Ив, почувствовать тебя. Расслабься, — улыбнувшись, я провела пальцами по её руке, она вздрогнула, но не отодвинулась.       — Вилланель, это…       — Тебя возбудила соска? Это было слишком развратно. Клянусь, я думала только о сексе с тобой, и я бы убила свидетелей. Я никому такого не позволяла, что это значит для тебя?       — Что я могу управлять психом-убийцей?       — Хотела бы я, чтобы мне кто-то так подчинялся, как я тебе. Правда, Ив, попроси меня о плохом.       — Только о плохом?       — Ты сводишь меня с ума своей недоступностью. Почему мне нельзя попробовать?       — Я совершила ошибку, когда приехала к тебе в отель.       — Ты так не считала. Я видела, ты была уверена и тверда в своих намерениях.       — А теперь я не знаю, как от этого избавиться. На нас смотрят.       — Пусть смотрят, мне нравится, как ты краснеешь, смущаешься от интимных тем, но это ты меня вылизывала, входила своими прекрасными пальцами в меня и доводила до оргазма.       — Хватит, — Ив дёрнулась, я схватила, усадив насильно.       — Не надо боли, Ив, — простонала я на её ухо, лизнув край.        Ив резко повернула ко мне лицо, не знаю, что она увидела в моих глазах, но я разом ощутила её губы на моих губах и тёплую ладонь на моей щеке. Я выбила из неё это, я сделала её желание явью, и мои губы печёт от такого соприкосновения. На нас по-прежнему смотрят? Не знаю, я закрыла глаза и увлеклась возможностью. Её губы разомкнулись, я проникла языком на её территорию, ощутила кончик её языка, что дрогнул и пропустил. Сжав ноги, я приоткрыла глаза, чтобы убедиться в том, что она этим наслаждается. Моя ладонь проскользнула от колена под платье, оказалась на горячем бедре. Я привстала, толкнув язык глубже, Ив сжала губы, её ладонь покинула моё лицо, сорвалась вниз, коснулась груди, и я ощутила давление. На последних секундах я убрала язык и влажно сжала её губы своими. Мы обе задохнулись от жара и желания, я ощущаю, как намокла, как она завела меня.       — Неужели ты и теперь не готова сдаться?        У Ив горят щёки, она блуждает взглядом по залу, чтобы найти свидетелей и извиниться, прячется за чашкой кофе, я вспоминаю о десерте.       — Мне хочется домой.       — Там дождь.       — Я быстро сяду в такси.       — Так хочется сбежать от меня?       — Я знаю, как это тебя злит.       — Нисколько.       — Когда ты хмуришь брови и приподнимаешь правую — да, это злость.       — Может, потому, что я хочу прижать тебя к этому дивану?       — Можно взять с тебя слово?       — Зависит от слова.       — Только пальцами, никаких губ.       — Даю тебе слово, я буду послушной.        Ив поднялась, разгладив платье, я отключилась на пару секунд, просто не поверив, что она такое спросила. Стоп, что? Вынув купюру из кармана, я бросаю её на стол и поднимаюсь, Ив ушла в сторону уборной.        Толкнув дверь, я подошла к раковине, помыла руки, высушила, посмотрела на своё отражение в зеркале, я выгляжу как счастливая идиотка, моё сердце исполняет странный ритм, бьётся о рёбра. Ив держит для меня дверь кабинки, я захожу в тесное пространство.       — Ты уверена? — задаю я глупый вопрос — нет, он правильный, просто я бы убила себя, ответь она что-то против.        Закрыв за мной дверь, Ив хватает меня за подтяжки и прижимает к себе, я целую её губы и шарю руками внизу. Пальцами, только пальцами, это уже прогресс. Между её ног горячо, я пропитываю её бельё влагой, из-за нажатия она сильнее сжимает мои подтяжки, это стопроцентное согласие. Запустив руку в её трусики, я подхватила одну её ногу под бедро, Ив нашла упор, поставив её на ободок. Поцелуй остановился, жадно скомканное желание терзать её губы исчезло, мы замерли, обмениваясь дыханием, и я к ней прикоснулась. Потирая круговыми движениями её клитор, я закрыла глаза, представив, что я вижу это. У неё маленькие губки, острый бугорок, и она до безумия влажная.       — Вот так, Ив, почувствуй, как это здорово, — прошептала я в её губы.        Она скрестила мои подтяжки на спине, оттянув назад, от чего они врезались в мою грудь, другой рукой она обхватила мой затылок.       — Боже, Вилл, — моё сокращённое имя звучит как сближение.        Она позволяет мне ощупывать себя, надавливать на контрольную точку и вновь исследовать. Словно случайно мой палец проскальзывает в неё, Ив тянется вверх, стон срывается с её губ, и я целую её напряжённую шею.       — Спасибо, спасибо тебе, — шепчу я, облизывая её кожу, толкая пальцем внутри тесных стенок, что пульсируют и сжимают его.        Что, если два? Она одобряет это хриплым стоном, я слышу, как каблук царапает эмаль. Прижимаюсь ртом к пульсирующей артерии, если бы я была вампиром, она была бы уже мертва. Слишком соблазнительно. Толчки поступательные, мы слышим, как кто-то зашёл. Это было бы ужасно, но в моих ушах странный шум от давления, я не услышу подробностей этого визита, а вот этот человек напротив. Он услышит сдавленный стон, услышит, как мои пальцы тонут во влаге. Ускоряю темп, накрыв свободной рукой её рот, присасываюсь к шее, рассчитывая на засос.        Ив кончает, её хватило совсем ненадолго, сотрясаясь всем телом, она вжимается в меня, повисает на моей руке, сокращается, выталкивая пальцы. Я медленно провожу кончиками пальцев по её разгоряченной плоти, и она дрожит. Убираю ладонь от её рта, сладко целую, медленно, успокаивающе. Это было потрясающе, надеюсь, теперь она понимает, от чего отказывается.       — У меня только один вопрос, — тихо произносит она, я прислушиваюсь, — Как жить после этого?