***
Маленькая прибрежная деревушка неподалёку от границы двух государств — благославенный уголок с тихой, мирной жизнью. Тишина, неподвижность рождают в душе чувство покоя и умиротворения. Здесь крестьяне не знают бед. Никто, никогда не задавался в этой деревушке вопросом о смысле жизни, предпочитая заниматься своим делом. Мужчины и женщины альфы ходят на охоту и рыбалку, беты занимаются земледелием и скотоводством, омеги же в большинстве своём отдают предпочтение ремёслам: плетению кружев, вязанию, ткачеству. Здесь никогда не бывает суетно. Всё здесь дышало простотой нравов, однообразием и покоем. Эту тишину мог разрушить лишь один омега — Лаур, сын обычного рыбака. Мать его покинула этот мир, дав начало новой жизни. Младший брат родился здоровеньким бетой и уже помогает своей семье, работая со старшим в поле. У брата характер смиренный и спокойный в отличие от Лаура, которого родители хоть и наградили самой обычной невзрачной внешностью, но Лаур мог покорить любого человека своей прекрасной улыбкой, которая как будто бы могла озарить весь мир. Лаура любили дети, подростки хотели быть на него похожими, взрослые уважали его как себе равного, а старики благодарно принимали помощь от него. Многие альфы и беты приходили свататься к нему, но все получали лишь отрицательный ответ. Омега уж слишком сильно дорожил своей свободой. Он всегда представлял себя белым лебедем с гордо расправленными крыльями, скользящим по речной глади. Пусть Лаур и не был благославен Ладой, но только лебедем он мог себя представить. Ранним утром, когда только встало солнце без объявления войны на границу северной империи вероломно напали. Высадившиеся с кораблей войска смело шли вперёд, понимая, что никто сейчас не сможет дать им отпор. Захватчики грабили и жгли всю вокруг. Омег за волосы тащили к кораблю, если кто слишком сильно отбивался, не поскупились на удары пока не утихомирят, альф убивали, бет избивали и если попадались сильные и здоровые вели их вслед за омегами на корабль. Крики заставляли кровь стынуть в жилах. Настолько была страшна картина, где взрослых омег и их детей под рыки и крики взбешённых от горя альф и бет заталкивали в сарай, закрывали с наружи и жгли. Жгли заживо, повсюду были слышны мольбы и стоны умирающих. Лаур же ничего не слышал, его ударили тупым предметом и вырубили до того как он увидел, горящего в огне брата и умирающего на земле отца. Деревня, что некогда тихим мирком располагалась на берегу безкрайнего синего моря, навсегда исчезла с лица земли.***
Долго, очень долго тресло их в старой грязной телеги, но вскоре их привезли на невольничий рынок одного из богатейшего города этого мира. Вот их отводят в баню где всех заставляют принять человеческий вид, у всех омег горе, все потеряли свои семьи: братьев и сестёр, отцов и матерей, женихов и невест. Все здесь потеряли смысл, надежду на хоть что-нибудь. Осталось три, два, один шаг к своему полачу. Он идёт по дороге, но эта дорога на эшафот, с которого ему не сбежать. Всех привезённых омег выставили в ряд, словно скот. От подобных мыслей Лаур поёжился. Омегам всё же повезло чуточку больше, бет даже не удосужелись помыть, неговоря уже о том, чтобы позвать для них лекарей. Тем временем площадь на рынке уже наполнилась людьми, люди в богатых одеяниях, снующие в поисках нужных рабов, уже сильно поднодоели омеге. Большинство тех с кем его привезли уже купили, Лаура же никто не хотел брать. Уж слишком он был невзрачный, всё его очарование пропало вместе с его улыбкой. Смотря себе под ноги на сильно потрепанную плитку, омега услышал голос. — В какую цену тот, что в центре? — и снова, снова не про него, не то чтобы он хотел быть купленным, но убитым он быть тоже не хотел. Сейчас тревога за брата и отца, неизвестность своей дальнейшей судьбы, страх за свою жизнь всё это сливалось и нарастало беспокойным гулом в голове. — Этот уже куплен, уважаемый, за ним скоро придут, тебе для каких целей? Просто слуг набираешь так можно и этого взять. — грузный бета в засаленной одежде за локоть дёрнул Лаура чуть вперёд. — Голову подними. — звучит набатом, и он поднимает. Перед собой он видит красивую альфу, тёмно русые волосы убраны в объёмную причёску сзади и прикрыты бежевым платком, в богатых одеждах и дорогих украшениях, но в глазах её была боль всего мира, настолько сломленной казалась девушка перед ним. Голос вывел Лаура из мыслей. — Почём? — Пять серебрянных будет. Девушка в платке нахмурила тонкие брови, но всё же громко приказала. — Аяз ага, заплати ему, Нергис хатун, покажешь новеньким всё в гареме, мне не до этого поняла?***
Колонна из омег остановилась перед воротами величественного дворца. Зайдя внутрь, Лаур почувствовал, как стены давят на него, атмосфера здесь была очень напряжённой, петляя по серым мраморным коридорам омег вывели в просторное светлое помещение, где под арками на мягких подушках сидели омеги и беты, медленно поедая фрукты со стола, кто-то сидел на тахтах и весело о чём-то щебетал, все омеги и беты были ослепительно красивы, в богато расшитых нарядах и дорогих украшениях. Все они были так молоды и привлекательны. От всех пахло приятными цветочными и фруктовыми ароматами и ясно было только одно, похоже всех омег, что выкупили будут лишь прислугой для них и не более. Стоило другим лишь увидеть новобрибывших, как по всему гарему пошли шёпотки и смешки, а кто-то и вовсе не стесняясь, говорил вслух. Разумеется Лаур не понимал о чём они говорят, но не заметить их ядовитые и издевательские взгляды было тяжело. Первым делом после мытия их отправили на урок языка, где началось усердное обучение. Омег и бет привели в небольшую комнату со столами и подушками. Вошедший за ними бета жестом пригласил всех присесть. Начал говорить на разных языках стараясь определить кто с каких земель прибыл. Так несколько омег и бет оказались с дальнего востока, парочка с юга. Лаур же нашёл своего земляка и он был этому бесконечно рад. — Здравствуй — сказал бета, на непонятном языке и протянул руку для приветствия и до сознания Лаура потихоньку стало доходить, что скорее всего бета здоровоется и ждёт ответа. — Здравствуй — стараясь максимально похоже произнести Лаур, внимательно смотрел на реакцию учителя. За столь короткое занятие омеги и беты выучили элементарные слова для повседневной жизни. Им также рассказали об иерархии в гареме. Весь гарем делится на четыре части. Девушки омеги и беты, мужчины омеги и беты. Всех омег и бет не родивших наследников называли хатун. Все хатун жили на первом этаже и имели больше всех обязанностей: одной из важнейшей было обучение, омег продолжали учить языку, этикету, танцам и многому другому; Также уборка в общем зале гарема была их обязанностью. Жилые комнаты располагались на трёх этажах, окружая общий зал. Чем выше положение наложника или наложницы, тем выше и лучше были её покои. На третьем этаже жили омеги из семьи Султана и самые любимые фавориты, родившие детей. Скребя белую плитку пола до ужасных болей в руках, Лаур услышал родные речи, он поднял голову и начал осматриватся. — Что думаешь? Из них кто-нибудь сможет стать фаворитом? — Схитрым прищуром на балконе второго этажа бета в шёлковой тунике повернулся к рядом стоящей девушке, а та надула свои губки и приложила пальчик к щеке, усердно делая вид, что сильно задумалась. — Да, вряд-ли, ты только посмотри на них. Они в лучшем случае могут стать калфами, но более их здесь ничто не ждёт. — Со злорадством прошипела омега в ответ. И Лаур вспомнил о земляке своём, которого встретил на уроке. Омегу того звали Яном. Мальчики быстро нашли общий язык, поведал друг другу, как здесь оказались, о своих мечтах и надеждах. Ян — первый друг, он был надёжным, верным. И вдруг Лауру так больно сделалось за Яна, было больно, ведь тот уже мечтал о красивой жизни, мечтал о дороге усыпанной золотом в покои к повелителю. Ян уже видел, как родит для династии детей и сядет во главе гарема. После всего, что Ян пережил. После того, как он собственных родителей уговорил отдать его в рабство за немаленькие деньги, он уже не надеялся на хорошую жизнь, но он и подозревать не мог, что попадёт в гарем к столь могущественному и богатому человеку и сейчас мальчишка в этой жизни видел спасение от бедноты, не только для него, но и для всей его семьи. И сейчас эти змеи оскарбляют Яна, его мечту и надежду. Закипая от обиды и злости, Лаур со всей силы, что была в его тчедушном теле кинул тряпку, которой он мыл полы, прямо в лицо той девушке. Стоило только это сделать, как вся жизнь в гареме словно замерла, но это было не надолго и вскоре все омеги и беты громко верещали. Гарем стал походить на курятник, в который очень наглым образом забралась лиса и потревожила мирно живших кур. Громче же всех визжала та омега. Красное от злости и стыда лицо сильно перекосилось от ярости. Девушка практически задыхалась в своём возмущении. — Экин калфа, как ты их воспитываешь? Как он смеет, всыпь ему по пяткам фалаками, калфа. Высокая и полная бета, быстро побежала и подняла за локоть Лаура. — Что ты делаешь? Совсем страх потерял, как смеешь на фаворитов Султана замахиваться. - прошипела женщина. — Повезло ей, что далеко была иначе бы я эту тряпку в рот бы ей засунул. - В тон женщине прошипел омега. - Да, как ты смеешь я вырву твой грязный язык, - бросилась к нему оскарблённая девушка. - Как смеешь ты чернь со мной так разговаривать, знай своё место. - Дала хлёсткую пощёчину. - Экин калфа, тот кто смеет так бесцеремонно поступать с фавориткой самого повелителя, должен быть немедленно наказан. Пусть сначала фалаками, а потом голодным просидит в темнице, и тогда может он задумается над своим поведением. - Ты права, Эке хатун. Его сейчас же накажут, — пока калфа дала понять слугам, чтобы подготовили всё необходимое, беты начали подходить ближе, омеги стали выходить из своих покоев и спускаться. Из всей этой толпы Лаур видел лишь один печальный и сочувствующий взгляд, Ян смотрел и не знал, что делать, просить пощады бесполезно, никто не пожалеет. Яну лишь оставалось с болью в глазах смотреть на наказание. Смотрит и даёт обещание себе, что когда он станет главным фаворитом, когда родит шехзаде, наследника престола, Лаур никогда больше не познает боли. Ян клянётся.