Наедине

Обменявшись серией стремительных ударов противники разошлись по сторонам пещеры, чтоб через секунду сцепиться ещё яростней. Всё слишком очевидно, каждый знает что произойдёт в следующие несколько секунд. Они могут разве что взять друг друга измором. Но, всё же, один лорд Байчжань против двоих - это неравная расстановка сил. Пока один из его противников отражал особенно мощную атаку другого, Лю Цингэ удалось нанести режущий удар, почти самой кромкой меча полоснув по плечу двойника. Тутже его собственную руку обожгло болью. Не обращая на это никакого внимания, Цингэ, воодушевлённый успехом, с новыми силами рванулся на врагов. Но уже через несколько минут воинам пришлось отступить друг от друга. Каждый удар понесённый одним из лордов тут же как в зеркале отражался на остальных. Окровавленные и обессиленные они привалились к стенам пещеры. - Да пошло оно всё! - Лю Цингэ с трудом поднялся и пересёк грот, остановившись перед двойником. Тяжело облокотившись на стену позади он приставил остриё Чэнлуаня к груди горного лорда. - Давай, - он даже слегка подался вперёд, позволяя лезвию распороть серебристую ткань одеяния, царапая кожу, - поднажми немного и всё наконец закончится. Так ведь будет лучше. Ты умрёшь. И всё наконец-то станет просто: так, как ты и привык. Никаких желаний, никакого выбора, никакого беспокойства, никакого, грёбаного, лорда пика Байчжань. Не о чем больше будет волноваться, - он говорит уверено, но взгляд всё же отводит, кажется, слишком устал. Ладонь Цингэ чуть дрожит на рукояти, он никак не может взяться удобно, чтоб лезвие не ушло в сторону в самый неподходящий момент. По груди его собеседника уже расползается алое пятно, ровно как и по его собственной. Внезапно, пара рук ложится поверх, помогая удержать меч. Лю Цингэ обхватывает одну из версий себя за запястье, направляя, поддерживая. Холодная боль начинает расползаться от входящего в грудную клетку клинка. - Всё в порядке, - от этого голоса, его собственного голоса, Цингэ только сильнее сжимает челюсти. НЕ В Порядке! Всё, черт его дери, совсем не в порядке. Он не в порядке, он не справляется. Не справляется с искажением ци, с собственной жизнью, со своими чувствами. Цинцю… интересно, он сильно расстроится, узнав о том как погиб его Шиди. Как глупо. Чэнлуань со звоном ударяется об пол пещеры, отлетев почти на два чжана в сторону. На этот бросок ушли, кажется последние силы, и Цингэ просто падает на колени перед самим собой, но голову держит прямо, смотря в глаза собеседника. - Я не хочу умирать. Я не собираюсь умирать здесь. Не так. Лорд пика Байчжань напротив только запрокидывает голову, облокачиваясь на выступ скалы. За спиной слышится тихий смешок, руки двойника всё ещё сжимают его запястье. - А как тогда? Чего ты тогда хочешь? Умереть ради Него? Или чтоб он сам убил тебя? - Вздор! Я не хочу умирать. - Ты не умеешь ничего другого: побеждай или будь побеждённым, убей или умри - это девиз твоей жизни! Что ты можешь сделать, кроме как умереть? Что ещё ты можешь дать? - Неправда. - А что ты умеешь? Таскать ненужные трофеи? Или молча пялиться в спину? Ты даже поцеловать его не смог бы. Приди он к тебе сам, ты даже прикоснуться не осмелишься. - Я не... - Не обманывайся, для тебя это слишком сложно. Желать и делать не одно и то же, нам об этом хорошо известно. - Я могу… - Не можешь, - теперь уже глаза напротив смотря с насмешливым презрением, заставляя снова кипеть от подступающей ярости. Цингэ краснеет от шеи до корней волос, но хватает собеседника за ворот одежд притягивая почти вплотную и зло выдыхает сквозь зубы — Я. Могу. Ему хочется врезать по этому лицу, стирая высокомерное и уставшее выражение, но вместо этого он зло, до стука зубов впивается поцелуем в губы.