Наедине

Поцелуй длится считанные секунды, но и этого хватает, чтоб жгучая волна стыда, затопила лорда Байчжань от пяток и до самой макушки. Однако, вместо того чтоб прекратить, он только увеличивает напор, размыкая губы своего двойника. Лю Цингэ, не ожидавший такого поворота событий, попытался было отстраниться, от чего больно стукнулся головой о стену, утягивая за собой, крепко держащего его за ворот лорда, практически уложив того на себя. - Какого?! - Цингэ, всё это время стоявший позади, отступает к противоположному краю грота. - Ты ведь не думаешь, что сможешь что-то этим доказать? - он всё ещё пытается звучать свысока, но голос даёт предательскую дрожь. Происходящее просто немыслимо. Но самое ужасное, что он чувствует, как его собственные губы начинают гореть от поцелуев. Лорд Байчжань ничего не отвечает, только хмыкает что-то невнятное, проводя рукой по груди своего отражения, распахивая серебристое ханьфу. Это оказывается неожиданно волнующим: каждое касание сквозь тонкую ткань нижних одежд вызывает толпу мурашек вдоль позвоночника. Тело, вымуштрованное тяжёлыми тренировками, остро реагирует на непривычную ласку. Щёки заливает предательским румянцем и, чёрт возьми, даже сам Лю Цингэ не может не отметить, что выглядит это до неприличия мило. Не замечает, как отталкивавшие его до этого руки, опускаются на бёдра, скользя вверх под одеяния, сжимают талию, заставляя чуть прогнуться в спине и сдвинуться ещё ближе, буквально вжимая тело под ним в каменный пол пещеры. Дыхание окончательно сбилось ещё во время схватки и восстановить его теперь вряд ли удастся, а внизу живота уже скручивается горячая пружина. Он своей кожей чувствует удовольствие, остающееся на другом теле под его касаниями. В сознании всё немного плывёт п то ли от последствий искажения, то ли от нарастающего жара. Стыдно, ужасно стыдно! Хочется прекратить, отступить, отдёрнуть руки, и в то же время невыносимо хочется продолжить: прижать тело под собой ещё крепче, зарыться пальцами в волосы, потянуть открывая белую беззащитную шею, провести языком от подбородка до ключиц, попробовать, какова на вкус ямочка под горлом, прихватить зубами, оставляя первый пылающий след на бледной коже, и чувствовать как на собственных ключицах расцветают такие же метки. Ему не нужно оставлять следы на этом теле, чтоб доказать, что оно принадлежит ему, оно и так его, сейчас это чувствуется абсолютно отчётливо. Цингэ со свистом втягивает воздух через плотно сомкнутые зубы, стараясь не смотреть в сторону того, что творится на другом краю грота. Предательская дрожь проходит по телу каждый раз, когда руки одного из его двойников скользят по телу другого, стягивая одежды, цепляясь за плечи. Когда лорд Байчжань разводит коленом ноги Лю Цингэ и чуть надавливает, срывая с губ обоих гортанный стон, он наконец не выдерживает: всё ещё стараясь не смотреть, решительно подходит к этой ополоумевшей парочке, хватает за ворот на честном слове держащейся, нижней рубашки, пытаясь оттащить, но запоздало понимает, что решение было не из лучших. Ткань практически без сопротивления соскальзывает с плеч горного лорда, открывая взгляду стройную фигуру и сильные плечи. Сбитый с толку Цингэ даже не понимает, в какой момент его руки перехватывают, и одним плавным движением валят его на пол, точнее не на пол, а на колени двойника, который тут же крепко фиксирует запястья, лишая возможности отбиваться. Вдох даётся с трудом, но на следующем же выдохе он давится воздухом, почувствовав несильный укус на собственной шее под затылком, в то время как лорд Байчжань, которого он видит перед собой, наклоняется ближе, чтоб прихватить зубами мочку его уха, тут же проводя языком, спускаясь поцелуями на полоску кожи над воротом верхних одежд. Сильные руки разводят его ноги в стороны, оглаживая внутреннюю часть бедра, отчего по телу проходит ещё одна волна дрожи и тепла. - Ну так что, - серые холодные глаза под нахмуренными бровями смотрят на удивление серьёзно, - Что скажешь, мы всё-таки можем? - Я не… – Что? О чём он? Собраться с мыслями невероятно сложно, да и никто не даёт ему это сделать — руки, до того ограничивавшиеся лишь настойчивыми, но осторожными касаниями, поднимаются выше и сжимаются на наполовину возбуждённом достоинстве Цингэ. - Прекрати! - почти рычит последний. - И не подумаю. Ты же сам сказал, мы определились с желаниями. - Не обманывай себя - тебе нравится. — обжигает горячим шёпотом из-за спины. И остаётся только самому хвататься за бёдра человека под собой, пока штаны и нижние одежды немилосердно отправляются в другой край пещеры, член обдаёт горячим дыханием, а по груди гуляют то ласковые, то настойчивые касания. Цингэ выгибается в удерживающих его руках, широко распахнув глаза. Ему кажется, по позвоночнику пустили целый сноп миниатюрных молний. Все трое на секунду замирают, поражённые интенсивностью ощущений. Лорду пика Байчжань до этого не раз доводилось читать о подобных практиках парного совершенствования, но прочитанное явно не могло в достаточной мере передать все тонкости происходящего. Первые несколько движений даются неловко, а слишком сильные ощущения, передающиеся ему от двойника, сбивают, заставляя несколько раз подавиться, взяв член слишком глубоко в горло. Наконец, удаётся поймать баланс, и он позволяет себе на пробу обвести языком головку, спуститься ниже, прижимая выступающую венку. Стон, вырывающийся у обоих Цингэ, становится наградой за этот эксперимент. Ещё несколько движений, провести большими пальцами по тазовым косточкам и поймать удивлённый вскрик, вибрацией отдающийся в собственном горле — он и не знал, что может быть таким чувствительным в этом месте. Чего он ещё не ожидает, так это того, что когда, кажется, даже сознание начинает меркнуть от накатывающих ощущений, его грубо прервут, притянув за волосы. - Постой, - Цингэ расфокусированным взглядом скользит по знакомому лицу, останавливаясь на припухших блестящих губах. Эти губы, которые только что скользили по его члену...забыв, что собственно хотел сказать, он подаётся вперёд проводя языком, собирая собственный вкус и стонет сквозь поцелуй, потому что теперь их возбуждённые достоинства соприкасаются, непростительно легко протираясь друг о друга. На помощь приходят руки, до этого так чувственно ласкавшие его грудь и шею. Лю Цингэ обхватывает ладонью, насколько это возможно, достоинства своих отражений, соединяя их вместе. Второй рукой он сжимает и чуть оттягивает сосок, заставляя человека перед собой метаться, едва сдерживая всхлипы удовольствия. Всё это звучит настолько неприлично, что будь он в здравом уме, скорее всего, уже бы умер от позора, но сейчас ему на это абсолютно плевать. Продолжая оставлять на спине двойника цепочки из укусов и поцелуев, он чувствует, как к его ладони присоединяется ещё одна. Его собственный член, зажатый между двумя телами уже болезненно ноет, но тут Цингэ, то ли пытаясь уйти от ощущений, то ли напротив - стремясь их усилить, двигает бедрами, проходясь ягодицами прямиком по изнывающему возбуждению позади себя, от чего следующий укус за загривок выходит почти болезненным. По телу тут же пробегает дрожь. - А ты тот ещё мазохист, да? - Заткнись, - одной рукой он опирается о землю, но вторая всё ещё в волосах горного лорда, и он не отказывает себе в удовольствии как следует за них потянуть, наблюдая непривычный калейдоскоп эмоций на своём лице. - Ты тоже. Ещё несколько минут и движение ладоней, поцелуи, касания, укусы, проглаживания, шлепки, пошлые хлопающие звуки, нарастающий жар постепенно начинают сливаться в одну сплошную стену, отгораживающую от всего прочего мира. Он уже не может отличить собственных ощущений: чьи руки сейчас сжимают его бедра, а может это он сам удерживает себя, чтоб другому ему было проще скользить возбуждённым членом между ног, или же это он сейчас выцеловывает замысловатые узоры на своей груди или... Перед глазами всё плывёт так, что приходится зажмуриться, а внизу живота становится невыносимо горячо, много, так много всего, слишком много — всё внутри него словно взрывается, выплёскиваясь удовольствием, и стена наконец рушится, погребая Лю Цингэ под своими обломками.

***

Первое, что обнаруживает очнувшийся лорд Байчжань, - ему почти без потерь удалось пережить второе в своей жизни искажение ци. Второе, что он обнаруживает — на нём нет штанов. Из одежды на нём в принципе почти ничего нет, только распахнутая нижняя рубаха, часть верхнего одеяния обнаруживается в дальнем углу грота, но штанов там всё-таки нет. Самый лёгкий способ добраться от пещер Единства Душ до его резиденции — полететь на мече. Лететь на мече без штанов Лю Цингэ не собирается. Что ж, похоже ему придётся тут задержаться.