Отречение

      Стоят друг напротив друга, внимательно смотрят в глаза. Чуть больше, чем через минуту, Лиля решается на первый вопрос:       — Вы действительно думали, что я поверю в произошедшее?       У Ирины нет ответа. Пожимает плечами, прикусывает нижнюю губу. Опускает глаза, не выдерживая пристального взгляда дочери.       — Пройдем в дом? — получив от Лили молчаливое согласие, поднимается по недавно покрашенному деревянному крыльцу. Проходят в комнату, которая благодаря четырем окнам полностью наполнена солнечным светом. Ирина прислоняется к шкафу, Лиля остается стоять в дверях.       — Получается, я бросила тебя во второй раз.       — Вот только я дважды от вас не откажусь, — Лиля пытается скрыть нервозность и растирает кончики пальцев. — Ответьте мне, зачем?       — Я решила, тебе будет лучше без меня.       — Вы решили? — Лиля хмурится. — За нас обеих?       — Привыкла решать за всех, — отвечает Ирина.       — И собирались остаток жизни провести в этом, — подбирая слова, Лиля оттаивает, и это не похоже на ту холодную циничную улыбку с их последней встречи, — в этом месте, мало похожим на рай?       — Присядем? — предлагает Ярская. — Чай? Со смородиной.       Лиля кивает, отодвигает тяжелый стул, садится за стол около окна и ждёт ответа. Ярская достает чашки, разливает горячий чай, присаживается напротив. Говорит:       — Да, собиралась. Запасов консервов и дров хватит на несколько лет вперёд, научилась бы выращивать овощи, да и наличности отложила на черный день. Есть своя баня, чистая колодезная вода.       — Я так понимаю, что вы, Ирина Михайловна, сделали это быстро, придумали, нашли дом, закупились необходимым. К чему была такая спешка?       — Хотела побыстрее закончить со всем этим, — Ирине с трудом даются слова и признание. – Я испортила жизнь многим людям, ты в их числе. Хотелось наказать себя, и просто уйти из жизни было бы слишком легко.       Лиля слушает и не пытается вмешаться, поспорить со сказанным. Смотрит на Ирину с непередаваемым взглядом, словно когда потерял нечто ценное, а затем вмиг нашел. В нём нет жалости или печали, в нём только тепло и любовь.       — Первый раз моя жизнь теряла смысл, когда я оставила тебя совсем крохой в роддоме. Маленькую, хрупкую, с синими серьезными глазами, — никогда еще Ярская не позволяла Лиле видеть её такой. Такой слабой. — Второй — когда уже ты от меня отказалась, заслуженно назвав никчемной матерью.       — Вы не находите, что мы квиты? — отзывается Лиля.       — Я виновата перед тобой, — Ирина категорична. — Такое нельзя простить или забыть.       — Ирина Михайловна, вы снова решаете за нас, — Лиля нескрываемо улыбается, но тут же становится серьезной. Говорит быстро, словно боясь, что её перебьют. Забывает, что только что официально обращалась к ней на «вы». — Если бы ты только знала, как я скучала. Только когда я тебя потеряла, поняла, как сильно люблю. Тысячу раз пожалела о словах, сказанных сгоряча. Ты простишь меня?       Ярская пододвигает стул ближе к Лиле, берет её руки в свои, касаясь осторожно, опасаясь спугнуть.       — Девочка моя, в том, что произошло, нет ни капли твоей вины.       — Мы сказали друг другу достаточно, давай объяснения оставим на потом? — Лиля, не в состоянии больше сдерживать себя, не вставая, обнимает Ярскую. Спустя мгновение уже рыдает навзрыд на её плече. — Мама! Мама, я думала, что больше никогда тебя не увижу…       Ярская нежно проводит рукой по волосам дочери, приговаривая:       — Ну что ты, что ты, моя хорошая, — уже очень давно Ирина не проявляла подобных чувств. Слегка отстраняется от Лили, заботливо вытирает пальцами слёзы с её щёк, берёт за руку, пересаживает на диван. — Теперь я всегда буду рядом, слышишь? Ты мне веришь?       Лиля всхлипывает, и, не выпуская Ярскую из объятий, кивает. Ирина на мгновение вспоминает, как вот также обнимала Маргариту, ту запутавшуюся девушку, которая представлялась её дочерью, и не чувствовала ничего. Сейчас же она ясно видит в Лиле маленькую девочку, которую, закутанную в одеяльце, держала в своих руках. Материнские чувства никуда не пропадали, они были в спячке, и вновь ожили, стоило дочери обнять её.       — Расскажешь, как нашла меня? — ласково спрашивает Ирина, когда дочь успокаивается.       — Ты слишком сильно любишь жизнь, чтобы оборвать её так нелепо, — Лиля понимает, что волнение последних дней уходит. Говорит уже спокойно, без сбитого дыхания. — Перебирала твои бумаги, нашла визитку грузоперевозчика. Дальше всё само нашлось. Но пока тебя не увидела, не могла даже подумать о таком. Зачем же так радикально?       — Знаешь, пришло осознание, что никого близкого и нет в этом мире больше.       — Почему просто не уехала? На месяц-два-год?       — Время всё равно не лечит, год просто отсутствия не помог бы. Да и хотелось хоть чем-то тебе помочь, но я понимала, что ты не примешь помощи от меня. Слишком гордая и независимая, вся в меня, – Ярская перебирает пальцы Лили в своих руках, до сих пор не веря, что это не сон. — Еще была уверена, что моя смерть не принесет тебе боли.       Лиля отрицательно качает головой.       — А она принесла. Тебе Андрей помог, да?       — Назвал меня психопаткой и дурой, — Ирина улыбается краешком губ. — Но я его убедила, что все наши разногласия позади, и мне не к кому больше обратиться с подобной просьбой. Инсценировка — полностью его заслуга, этот дом оформлен на его имя. Помог привезти диван, холодильник, посуду, газовые баллоны.       — А документы? Как ты сейчас без них?       — Работа подразумевала тесную связь с разными слоями населения, остались кое-какие знакомые, которые смогли выдать мне новый паспорт с новыми данными.       — Фальшивку? — Лиля искренне удивляется.       — Скажем так. Светить ими я нигде не планировала, а для случайной проверки — подойдет.       — Я не перестаю думать, мама, — Лиля ощущает себя счастливой, что вновь есть человек, которого она может называть матерью, — что совершенно тебя не знаю.       — Если ты этого захочешь, у нас будет впереди много лет для более детального знакомства.       — Хочу. Поехали домой? К тебе? К нам, — Лиля моментально уточняет. – Я приготовлю что-нибудь вкусное. В холодильнике есть свежая говяжья вырезка.       — Ты всё же решилась жить у меня? Если честно, я сомневалась, что ты даже ключи заберешь.       — Только у тебя дома меня отпускало от волнений. Вначале приезжала как в гости, а затем переехала окончательно.       — Я рада это слышать. Как агентство? Как Бронов? — Профессиональную хватку Ирины даже деревенская жизнь не могла заглушить.       — ИМЯRec процветает, работа кипит, с ребятами сработались. Из нашей с Денисом фирмы я решила уйти. С Олегом тоже всё хорошо, — Лиля густо краснеет, — он здорово помог мне в управлении.       — Вижу, вы нашли общий язык, — Ярская подмигивает. — Олег Владимирович не только умный, но еще и красивый молодой человек.       Лиля смеётся.       — Как мы будем объяснять твоё возвращение?       — Воскрешение, ты хотела сказать, верно? Не переживай, дочь. Приедем в Москву, встречусь с Синицыным, восстановим документы, с правоохранительными органами тоже всё уладим. Только в агентство, Лиля, — Ярская была уверена в своих словах, — я больше не вернусь. Так устала от всей этой суеты. А ты отлично справляешься и без меня.       — Тогда поехали. Но водителю будешь сама объясняться, — Лиля заразительно улыбается.       Впереди у них предстоит много совместных вечеров, разговоров, рассказов о прошлом и будущем.       Но это уже совсем другая история.       ***