🎶
Madden Reese — Locked
Яркое солнце ощутимо щипало глаза. Воздух вокруг был раскален настолько, что, казалось, каждая его частичка на самом деле была крохотной огненной искоркой. Вокруг было абсолютно тихо, ни слабый шелест травы, пробивающейся через раскаленный песок, ни легкое дуновение ветра, развевающее волосы, не могли нарушить эту тишину. Даже океан перед ним был абсолютно безмятежен.
Он поднял глаза к небу, наблюдая, как две птицы пролетают высоко над ним, переплетаясь в причудливом танце, известном только им одним, и улетая вдаль. Там, далеко за горизонтом, был целый мир, которого он не знал. Мир, который он никогда не видел, но о котором так смело мечтал.
Ничто не могло остановить его.
Он в последний раз оглянулся, чтобы навсегда запомнить свой родной край, место, что вырастило его и теперь отпускало на свободу. Он закрыл глаза, прогоняя набежавшие слезы, щиплющие глаза, и вновь устремился к своей цели.
Вот только он не нашел её в прежнем виде.
Теперь на горизонт неистово наступала снежная буря, засыпая снегом песок и редко выбивающуюся траву, океан был потерян в тумане, а его настиг настоящий неукротимый буран. В попытке увидеть перед собой хоть что-то, он спрятал глаза в сгибе локтя и двинулся вперед. И обомлел от страха, когда нога коснулась заледеневшей воды, толстым слоем покрытой коркой льда. Идти по нему было сложно, так сложно, но что-то гнало его, толкало в спину и будто кричало о помощи, и он повиновался этому зову.
Он не знал, как долго идет. Минуты, часы, дни слились для него в один миг, растянувшийся на целую вечность. Очередным мощным порывом ветра его так сильно толкнуло вперед, что он потерял равновесие и упал, сбивая колени, прямо на покрытый толстым слоем снега лед. Он был так напуган, все его тело било сильнейшей дрожью, но всё же поднялся на дрожащие колени и его заледеневшие пальцы стали раскапывать снег, открывая доступ к запертому в нем океану. Он заплакал, понимая, что умрет здесь. Зная, что не сможет помочь, потому что его сил недостаточно.
Он был готов сдаться. Бросаясь прямо на лед, он бил его кулаками, разбивая костяшки в кровь, смешивающуюся со слезами и растворяющуюся в бушующей буре. Под его натиском льдина треснула, и он в последний раз набрал в легкие воздух, чтобы нанести решающий удар, наконец отдавшись во власть океана, но то, что он увидел, когда поднял глаза, выбило из него дух.
С обратной стороны льда на него смотрели чужие янтарные глаза.
Октябрь, 18
19:22
— Эй, малыш, просыпайся.
Алек почувствовал, как что-то касается его плеча, а затем осторожно ерошит волосы на затылке, посылая мурашки вниз по спине. Сон мгновенно отступил, и он резко подскочил, попытавшись встать, но тяжелая рука Люка не позволила ему этого сделать.
— Не пугайся так, это всего лишь я, — тепло улыбнулся его босс, снова слегка взъерошив ему волосы. Алек поднял на него робкий взгляд, предполагая, что тот должен быть действительно зол на него.
Эта ситуация была далеко не новой. Лайтвуд засыпал на рабочем месте достаточное количество раз, чтобы это могло начать раздражать. Если бы он мог сам себя уволить, то уже давно сделал бы это без сожалений.
— Черт возьми, Люк, прости меня… Я знаю, я обещал, что это больше не повторится, но это не было специально, клянусь… Я… Я даже не понимаю, как это вышло, — начал тараторить он в попытке оправдаться. Ему действительно было очень стыдно. Он помнил, как читал книгу, которую Люк поручил ему изучить. Она только недавно появилась на полках магазинов, но уже имела ошеломительный успех. Его босс хотел, чтобы он написал ему рецензию на неё. Книга не была нудной, но он на самом деле спал слишком мало и не смог себя контролировать, как это уже не раз случалось прежде.
Алек буквально ненавидел то, что творилось в его подсознании. Когда он, как проклятый, хотел спать, то его внутренние демоны вылезали наружу и начинали просто сводить его с ума, пожирая его душу кусочек за кусочком. Он чувствовал это почти физически, как Прометей, раз за разом ощущавший, как его тело разрывают на части [1]. Но зато блаженный сон приходил к нему тогда, когда он меньше всего нуждался в нем прямо здесь и сейчас.
— Всё в порядке, Алек. Я не злюсь, — спокойно ответил ему Люк, но Алек всё же поднялся, чтобы быть наравне с мужчиной и чувствовать себя менее провинившимся ребенком. — Я действительно волнуюсь за тебя. То, что ты вот так засыпаешь на работе, заставляет меня думать, что по ночам ты вообще не спишь. Не похоже, что ты тусуешься. Ты что, работаешь где-то ещё?
— Нет, я работаю только здесь. Но я очень плохо сплю по ночам в последнее время, я просто не могу заснуть.
— И как давно это началось? — обеспокоенно спросил мужчина.
— Не могу точно сказать, через несколько недель после того, как я переехал сюда.
— Ты что-нибудь принимаешь? Успокоительное или какие-то таблетки?
— Нет, ничего. Я не могу пить таблетки, у меня от них по-настоящему едет крыша, — он надеялся, что Люк не станет спрашивать ничего больше. Если он не хотел, чтобы его карьера повисла на волоске, то не стоило рассказывать боссу о том, чем закончился подобный период его жизни в прошлый раз. — Но я в порядке, обещаю. Это скоро пройдет.
— Алек, будь аккуратнее. Возьми несколько выходных, если тебе нужно отдохнуть. Работа никуда не денется.
— Не нужно, Люк. Всё нормально, — он поспешил сменить тему. — Что ты хотел? Нужно что-то сделать? Я думаю, что буду здесь ещё пару часов. Хочу дочитать твою книгу.
— Нет, ничего не нужно. Вообще-то я хотел сказать, что уже ухожу. Мы с дочкой решили раз в неделю устраивать марафон кино, потому что я отстал от жизни и перестал смотреть фильмы лет сто назад, — сказал Люк с такой теплотой и нежностью, что Алека тут же окатило волной горечи. Он вспомнил о своем отце и о том, что никогда в этой жизни он не смог бы увидеть его таким – смотрящим кино с родными и заботящимся о тех, кто ему дорог. Эта рана давно уже зажила, но всё же осталась на сердце уродливым шрамом, который никогда не исчезнет.
— Конечно, иди и проведи время с семьей, — улыбнулся Алек, стараясь спрятать нахлынувшую тоску от зорких глаз его босса. Он только сейчас заметил, что тот уже бы одет в пальто и шарф, чтобы уйти. — Точно ничего не нужно сделать?
— Абсолютно. Не волнуйся об этом. До завтра, Алек.
— До завтра.
Люк уже почти вышел в коридор, как вдруг остановился и обернулся к нему. Лайтвуд провожал его потерянным, расфокусированным взглядом голубых глаз, который не успел спрятать и который, конечно, выдал его с головой.
— Знаешь, малыш, а ведь тебе станет легче, как только ты откроешься кому-нибудь. Кому угодно. Своему брату, сестре, мне или любому другому человеку. Сейчас тебе может так не казаться, но, обещаю, это поможет.
Люк ещё раз улыбнулся Алеку, прежде чем окончательно оставить его. Рабочий день уже был закончен, и он знал, что остался в офисе один. Завалившись на стул, он поднял глаза к потолку и постарался переварить то, что сказал ему его босс.
Возможно, это имело смысл. Возможно, ему действительно стоило поговорить об этом с Джейсом или рассказать всё Иззи. Но он так сильно боялся подвести их, а больше у него никого в этом мире и не было.
Он только в эту минуту осознал, насколько на самом деле он был одинок.
В старшей школе не было ни дня, чтобы он не думал о том, что Джейс и Иззи нравятся людям больше. В его брате и сестре было что-то, что всегда притягивало к ним внимание, что делало их заметными. Джейс был самым популярным парнем в школе, центром внимания на каждой тусовке, и мог заполучить любую девчонку, которая бы ему приглянулась. Изабель тоже пользовалась оглушительным успехом среди старшеклассников. Алека же всегда знали только как «брата Джейса». И не то, чтобы это решало его жизнь, но за многие годы он смирился со своим положением и привык всегда оставаться в тени. Никто никогда не выделял его, а значит он не мог выделить кого-либо в ответ.
Но когда они выпустились, многое изменилось. Алек перестал быть тихим домашним мальчиком, везде таскающимся за братом и сестрой в попытке позаботиться о них. Его внутренняя красота обезобразилась, изуродовалась и потонула в огромной бездне, в которой не было места некогда близким ему людям. И ему потребовалось действительно много времени, чтобы восстановить их разрушенное доверие.
Он не знал, чем заслужил то, что его семья позволила ему снова вернуться в их жизнь вместо того, чтобы бросить его там, где он заслуживал быть.
Алек крепко зажмурил защипавшие глаза, моргнул несколько раз, прогоняя навернувшиеся слезы, и встал, чтобы сделать неизвестно какую по счету чашку кофе. Он не планировал слишком рано возвращаться домой сегодня. Джейс должен был быть на смене, а Изабель собиралась остаться у подруги. Никто не ждал его дома, поэтому он снова уселся за рабочий стол, открыл ноутбук и вернулся к чтению.
Час с небольшим пролетел для него практически незаметно. И он бы ещё долго сидел, не поднимая головы, если бы странный шорох в проходе не привлек его внимание. Он оторвал взгляд от экрана и наткнулся прямо на внимательные, заинтересованно разглядывающие его кошачьи глаза.
Магнус стоял, вальяжно облокотившись на стену, и выглядел так, словно был королем этого места. Впрочем, он всегда именно так и выглядел вне зависимости от обстоятельств, что так сильно
бесило в нем Алека. На нем было легкое ярко красное пальто, скрывающее белую рубашку с мелким узором, дорогая обувь и самые узкие джинсы на свете, а в руках он держал бумажный пакет. Когда Алек его заметил, то на его губах заиграла ухмылка. Он, очевидно, уже стоял там некоторое время.
— Магнус?
— А ты наблюдательный, однако.
— Очень смешно, — скорчил гримасу Алек. Может они и не ругались больше, но любезничать с ним он точно не обещал, потому что поведение Магнуса и эта его
раздражающая ухмылка были просто невыносимы. — Что ты здесь делаешь? Люка уже давно нет.
— Я в курсе. Я пришел не к нему.
— Тогда к кому?
Алек был в замешательстве. Не мог же Магнус прийти к…?
— К тебе, бестолочь.
О боже...
— Ко мне? — недоуменно оглядел его Алек. Магнус закатил глаза, оттолкнулся от стены и вальяжно прошел к его столу, аккуратно бросая перед ним пакет. — Что это, бомба?
— Китайская еда. Кунг пао, если точнее. Курица с арахисом и чили.
— Я знаю, что это такое. Но зачем это? — Алек осторожно развернул бумагу и обнаружил две аккуратно запакованные в коробки порции на вынос. Он снова настороженно взглянул на Магнуса, но тот отвел глаза.
— Это мой способ сказать «давай начнем всё с начала».
Сердце Алека пропустило удар.
Он понятия не имел, что говорить и как себя вести. Магнус был для него абсолютно не читаем, и он был человеком, которого Алек уже и не надеялся понять. Он также был уверен, что в их с Магнусом отношениях точка была поставлена в тот вечер, когда они нагрубили друг другу в Пандемониуме. Но это был он, Магнус Бейн, здесь и сейчас, прямо перед ним с двумя порциями китайской еды и извинениями, в его собственной неподражаемой манере. Он так и застыл, не зная, что делать дальше.
— Может быть ты уже перестанешь тормозить и пригласишь меня поужинать с тобой? Это не сложно, учитывая, что нужно всего лишь открыть рот.
— Ты со всеми такой засранец или только мне так повезло? — хохотнул Алек, видя его нетерпение. Он достал еду из пакета вместе с приборами, убрал со стола бумаги, которые могли бы им помешать и насмешливо-галантно подставил для Магнуса стул так, чтобы они могли сидеть напротив.
— Ты ещё мне спасибо скажешь, Лайтвуд, за то, что я бегаю и нянчусь с тобой.
Магнус не спеша раскрыл коробки, пока Алек делал для них кофе. Было странно сочетать его с такой едой, но это всё, что он мог предложить, да и ему было всё равно. Внутри него всё горело от нетерпения, и он был взволнован этим вечером настолько, что такие вещи, как напитки, совершенно его не беспокоили.
Алек краем глаза наблюдал, как Магнус повернул к себе ноутбук и тихо включил музыку. Где-то на краю сознания пробежала мысль, что всё это похоже на импровизированное романтическое свидание. Он прежде никогда не был на настоящем свидании и понятия не имел, как это обычно происходит, но то, что он видел перед собой сейчас, вызывало глубокое чувство удовлетворения. Его демоны внутри жадно облизывались в предвкушении.
— Итак, — начал Магнус, когда все их небольшие приготовления к ужину были завершены, — Я хочу сразу выразить надежду, что у тебя нет какой-нибудь дебильной аллергии на острое или ещё бог знает на что.
— Нет, нету. Мы с Джейсом и Иззи часто заказываем что-то подобное, когда у Джейса нет сил готовить, — засмеялся Алек, отправляя в рот первую порцию курицы, прихваченную палочками. — А у тебя?
— Я родился в Индонезии и с детства привык к разнообразию вкусов азиатской кухни, так что меня мало чем можно по-настоящему удивить, — произнес Магнус. — А что, Джейс хорошо готовит? По нему не скажешь, что он полон всевозможных талантов.
— Он закончил курсы по кулинарии около года назад, когда мы ещё жили в Индиане. Иззи готовит чудовищно, но я ещё хуже. Хотя если не просить меня приготовить что-то сложнее яичницы, то на её фоне я буду выглядеть сносно.
— Не сомневаюсь. Но у твоей сестры и без этого всё будет прекрасно. Она очень хороша.
— Именно поэтому ты обращался с ней как с куском дерьма, — Магнус закатил глаза и рассеяно отбросил свою коробку с едой. Сложив одну руку на груди, другой он помассировал висок в успокаивающем жесте.
— Ты действительно не понимаешь, да? — Алек нахмурился. — Я не обращаюсь с ней как с куском дерьма, я
учу её. В том мире, который она выбрала для себя, нет места тем, кто не воспринимает жесткую критику и не в состоянии всегда продолжать работать, несмотря на свои эмоции. Я сам прошел через это, стоял на её месте несколько лет назад и слушал, как мне говорили, что я ничего не смогу добиться, если не засуну куда подальше свою непомерную гордость и не буду очень много работать. И я работал. А порой было так непросто, что только это и заставляло меня идти до конца.
Расфокусированный взгляд Алека встретился с напряженными глазами Магнуса, в которых он увидел отголоски грусти. И Алек уступил под этим взглядом, не находя в себе ни капли силы, чтобы бороться. Но только ли сейчас он сдался? Или это случилось намного раньше, когда он ещё не был готов это признать?
— Ладно, — тихо прошептал он, отводя взгляд. Он вспоминал, как воинственно Изабель защищала то же, что теперь с не меньшим трепетом отстаивал Магнус, и мог только спрашивать себя, почему всё в этом мире обязательно должно приносить столько боли.
— Знаешь, она много говорит о тебе. Я был единственным ребенком и никогда не знал, каково иметь кого-то настолько близкого. Когда я слушаю, как Изабель рассказывает о тебе, мне кажется, что я начинаю это понимать.
— У нас нет никого, кроме друг друга. Я всегда слишком переживал за них с Джейсом и делаю это сейчас, даже когда им самим это уже не нужно. Я… Мне жаль, что я повел себя как придурок с тобой, я просто…
— Я знаю. Всё в порядке, — тепло улыбнулся Магнус и Алек почувствовал, как будто пропасть между ними стала ощутимо меньше. Но ему всё ещё было недостаточно. Где-то в груди скреблись его извечные черти, требуя сократить эту дистанцию между ними до конца. Оказаться так близко, чтобы слиться воедино, чтобы от него самого ничего не осталось. — И мне тоже жаль. За всё, что было после.
— Даже не напоминай, — хохотнул Алек. — Ты был просто ужасен. Я реально думал, что однажды я не смогу себя сдерживать и накинусь на тебя.
— Что ж, я был бы не против, если бы ты накинулся на меня, — подмигнул Магнус.
— Я не… О боже... Я не это имел в виду, я только… Я хотел сказать, что ударил бы тебя.
Лайтвуд почувствовал, как горят жгучим румянцем его щеки и уши, ему было ужасно неловко, потому что он не помнил, когда в последний раз так краснел из-за неудавшегося флирта. Но в то же время ему было все равно, потому что Магнус смеялся и у него был такой
красивый смех.
— Ты просто ужасен в флирте, дорогой.
— Это не так, — наверняка чертов румянец уже покрывал его всего, а Бейн всё продолжал смеяться над ним, прожигая взглядом. — Я никогда не флиртовал с тобой, ты не можешь знать.
— Разве нет? А я думал, что нарываться на грубости – это твоя излюбленная форма флирта, мм?
— Нет, это не… Господи, хватит. Не смотри на меня так, я не могу сосредоточиться, — Алек попытался закрыться, пряча лицо в сгибе локтя, но, господи, рядом с Магнусом это было невозможно. Он каждой клеточкой ощущал его взгляд.
— Почему, Александр? — он вздрогнул, услышав, как Магнус неожиданно назвал его. Это не было похоже на то, как его имя звучало из уст других людей раньше. Как он ненавидел это. — Это ведь твое полное имя?
— Да, но… Никто не зовет меня так.
— Почему? Оно звучит потрясающе, — снова сладко протянул он. —
Алекса-андр. Как думаешь, я могу называть тебя так?
Ты можешь называть меня как угодно
— Нет.
— Нет? И снова ты со своей агрессивной формой флирта, дорогой? Думаю, мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этому.
— Я не…, — Алек вновь пытался возразить, когда до него вдруг дошел смысл слов Магнуса. Магнус назвал его
дорогой. Он почувствовал, как зашевелились его демоны прямо под кожей. Грудь хотелось разодрать на части, так сильно он ощущал это, и не мог понять, нравятся ему эти новые ощущения или нет. Алек поднял глаза и снова встретился с блестящими от вечернего света глазами напротив.
Он не мог первым разорвать этот контакт. Он был слишком слаб перед этим взглядом.
— Как долго ты собирался торчать здесь? Я мог бы подвезти тебя до дома, — осторожно предложил Магнус, словно боясь спугнуть нахлынувший на него легкий дурман.
— Я живу больше чем в получасе езды отсюда и не уверен, что это будет удобно для тебя, — ответил Алек, в тайне надеясь, что Магнус не воспримет его отговорку всерьез.
Некоторое время они молча пили кофе, иногда переговариваясь о незначительных вещах и Алек чувствовал, какой силы напряжение висит между ними. Словно им обоим хотелось говорить совсем о другом. Говорить больше и откровеннее, не боясь показаться недостаточными и неидеальными. Это ощущение давило и доставляло жгучий дискомфорт, но в то же время он не хотел бы сейчас оказаться где-либо ещё. Близость Магнуса одновременно дарила покой и взрывала его изнутри. Сумасшедшее сочетание.
Когда время уже подходило к одиннадцати, Магнус потянулся и зевнул. Его рубашка пленительно обтянула подтянутые мышцы на животе и руках, и Алек проследил за этим движением с затаенным ожиданием. Этот вечер, который они так неожиданно для него провели вместе, разговаривая как нормальные люди почти всё время, казался чем-то нереальным. И оттого ему не хотелось, чтобы он заканчивался. Казалось, отпусти он этого человека сегодня, и всё, что произошло между ними, окажется просто его фантазией. Очередным сном, в котором он видит янтарные глаза, прожигающие его душу насквозь.
Так или иначе, возвращение домой было неизбежным. Они убрали за собой коробки из-под ужина и вместе вымыли чашки, устроив битву водой прямо в туалете, толкаясь и брызгая друг другу в лицо. Рубашка Магнуса ощутимо промокла, но волосы и лицо Алека были в гораздо более плачевном состоянии. Он протер щеки и лоб салфеткой, но спасти что-либо ещё ему не удалось.
— Теперь порядок? — спросил он.
— Дай-ка мне, — забрал Магнус салфетку из его рук, осторожно касаясь и проводя по виску, опускаясь на скулу. Прочертил линию от подбородка до шеи, на секунду чуть задержавшись на татуировке, а потом спустился прямо к впадинке ключиц, торчащей из-под выреза рубашки. Это ощущалось так правильно и так
потрясающе, что Алек задержал дыхание, стараясь не спугнуть эту щемящую нежность, с которой Магнус касался его.
Он мечтал, чтобы между его кожей и пальцами Магнуса не было чертовой салфетки, но тогда, скорее всего, они оба были бы уже раздеты, а ведь он так боялся поторопить события и испортить всё. Он изучающе осматривал совершенное лицо перед собой, одновременно так стараясь и боясь поймать взгляд кошачьих глаз Магнуса, что оказался совершенно не готов, когда их глаза наконец встретились. Порхающие по его ключицам пальцы Магнуса непроизвольно замерли.
Этот контакт длился едва ли больше нескольких секунд, но по коже бежали мурашки и горло саднило. Магнус первым отвел взгляд и, прочистив горло, отошел, выбрасывая салфетку в урну. То, как дернулся в этот момент его кадык, застряло у Алека на подкорке, наверное, навсегда.
— Теперь точно всё. Пойдем? — раздался тихий голос Магнуса, отрывая его от мыслей.
— Мм… Да. Пошли.
Когда они вышли на улицу, пробирающий до костей ветер чуть не снес Алека к чертям. Он запер офис на ключ и вместе с Магнусом направился в сторону метро, боясь сказать хоть слово, приближая тем самым момент расставания. Он ощутимо нервничал, но врожденное упрямство заставляло его списывать дрожащие пальцы на холод.
— Ты весь продрог, точно не хочешь принять мое предложение? — мягко толкнул его плечом Магнус.
— Какое? — Алек не узнал собственный голос.
— Пока что оно было только одно, Александр, — подмигнул ему Магнус. — Идем, моя машина прямо за углом.
Повинуясь сладкому неистовому порыву продлить этот вечер, Алек больше не сказал ни слова в противовес и смиренно пошел за Бейном. Его машина действительно оказалась очень близко и была неприлично дорогой. Алек не разбирался в тачках, но о некоторых из них не нужно было ничего знать, чтобы понять, что они из элитной категории.
Машина Магнуса подходила ему идеально. Черная с золотым Феррари выглядела так же пафосно и броско, как её хозяин. Алек посмотрел на свои кроссовки и ему стало стыдно даже садиться в эту машину. Очевидно, Магнусу не нужно было переживать о своем будущем так, как ему, несколько дней назад незадачливо попрощавшемуся в вагоне метро с последними деньгами из-за ублюдочного воришки.
Алек молча сел в машину, вдыхая запах салонной кожи и одеколона Магнуса, который буквально забился ему в ноздри за сегодняшний вечер, и наблюдая, как Бейн включает печку и тихую музыку.
Они ехали молча почти всю дорогу, и Алек украдкой подсматривал за сосредоточенным лицом Магнуса, который почти не отрывал глаз от дороги. Во всех этих огнях ночного города, мелькающих за окном, он казался таким волшебным, что у Алека перехватывало дыхание. Он хотел поговорить о чем-то, успеть надышаться этим человеком рядом с собой, но понятия не имел, что сказать. Любые слова казались неуместными, а всё это таким нереальным...
Дорога заняла чуть больше получаса и Алек буквально возненавидел, что жил так «близко» к работе. Магнус мягко припарковался почти у самого подъезда, в ожидании обращая свой взгляд на Алека.
— Всё в порядке?
— Да. Спасибо, что подвез.
— Мне стоит проводить тебя? — глаза Алека расширились от удивления.
— Магнус, здесь два шага до двери, и я не пятилетняя девочка.
— И, очевидно, если на тебя нападет какой-нибудь извращенец, ты всегда сможешь
наброситься на него, — эта ехидная ухмылка так нервировала.
— Очень смешно, придурок. Забудь, что я сказал, что ты не так плох, как кажешься. Ты просто ужасен, — Магнус смеялся и Алек был уверен, что покраснел от этого разговора до кончиков волос. Взгляд Бейна мягко обводил румянец на его щеках и скулах и от этого у него поджимались пальцы на ногах.
— Собираешься лечь спать сейчас? — вдруг спросил он.
— Не думаю, что усну, — честно ответил Алек. Может позднее время суток сыграло свою роль или то, что он ужасно устал волноваться из-за каждого жеста сегодняшним вечером, но ему не хотелось врать или притворяться сейчас.
— Почему?
— Ну… Я просто не могу уснуть по ночам. Из-за этого потом бывает трудно не засыпать в метро, на занятиях, даже на работе. В последние пару недель я уже с ума схожу от усталости, но всё равно не могу спать.
Краем глаза он заметил, как в кошачьих глазах загорелась искорка беспокойства. Магнус нервно барабанил пальцами по рулю, поджав губы, и Алек замер в ожидании его реакции.
— В определенный момент моей жизни я не мог спать из-за кошмаров, — начал он. — Это продолжалось несколько месяцев, и я начал выматывать себя тренировками так, чтобы просто не оставить своему организму выбора. Мне это помогло, но я также понимаю, что это был плохой способ бороться с бессонницей. Эта проблема, как и прочие подобные ей, должна решаться путем работы со своим внутренним миром. Я думаю, что-то беспокоит тебя, и ты должен постараться разобраться с тем, что это. Как только ты поймешь, в чем корень твоей проблемы, тебе станет легче.
— И как же я пойму, что нашел его?
— О, ты почувствуешь… А пока начни с малого. Поговори с кем-то, кому ты доверяешь и кто сможет быть к тебе объективным. Подумай, с чем именно может быть связан твой резкий выпад из привычного образа жизни. Уверен, глубоко внутри тебя уже есть ответы на все вопросы, — мягко улыбнулся он.
Между ними на несколько секунд повисла тишина. Впервые это была не напрягающая, не дающая вздохнуть без дрожи тишина, а уютная и умиротворяющая. Подразумевающее под собой нечто, чего словами не выскажешь. Расставаться не хотелось, но Алек всё же потянулся к ручке двери.
— До встречи?
—
Несомненно.
Блестящие от света уличных фонарей глаза Магнуса одарили его теплом и проследили весь его путь до подъезда. Когда он вошел в квартиру, то, словно маленькая влюбленная девчонка, побежал к окну, чтобы посмотреть, там ли всё ещё Магнус. Машины уже не было, но широкая улыбка не покинула его лица. Он был так
счастлив. Всё внутри него словно пылало, и он был полон различных предвкушений будущего.
Алек быстро принял душ и собирался лечь в постель. Проверяя телефон, он снова машинально зашел в твиттер и заметил, что Магнус ретвитнул чужой пост о грядущей вечеринке по случаю Хэллоуина прямо перед самой их встречей. От чего-то на сердце потеплело и он отложил телефон, забираясь под одеяло и мыслями возвращаясь в офис издательства под тихую ненавязчивую мелодию и горчащий запах кофе.
Он долго ворочался и не мог уснуть, когда ему в голову пришла безумная идея, которая впилась в него словно зубами и не хотела отпускать. Магнус сделал первый шаг к нему, а теперь Алеку эгоистично хотелось ещё и он не был готов ждать.
Где-то на краю сознания мелькнуло воспоминание, что у Изабель была привычка записывать все важные номера телефонов в ежедневник на случай, если с её телефоном что-то случится, что не было редкостью. Он подскочил, хватая в руки мобильник, и устремился прямо в комнату сестры. На его счастье Иззи не было дома, а значит он мог не скрываться, спокойно роясь в ящике её стола и нетерпеливо листая страницы с телефонами в поисках нужного. Имя Магнуса было одним из последних, помеченное тремя красными сердечками.
Серьезно?!
Алек торопливо забил номер Бейна в контакты, не долго сомневаясь обозначив его как «Заносчивый засранец», и вернулся в комнату, даже не озаботившись тем, чтобы спрятать от сестры последствия своей маленькой ночной вылазки. Его пальцы слегка подрагивали, когда он набирал сообщение, а затем он четыре раза перечитал то, что написал, прежде чем оправить.
От: Алек
Кому: Заносчивый засранец
00:14
Спасибо за ужин и, кстати, думаю, у меня все же есть аллергия на одну вещь
Алек
Ожидание сводило его с ума. Он пытался прикинуть, сколько времени могло понадобиться Магнусу, чтобы доехать до дома и увидеть сообщение. Не отрываясь смотря на телефон, он почувствовал, что сходит с ума. Алек определенно был одержим этим человеком и не знал, как остановиться, да и не был уверен, что хотел. Что-то в нем чувствовало отклик в душе Магнуса и это казалось чертовски правильным.
От:
Заносчивый засранец
Кому:
Алек
00:23
Какую? Отсутствие моего безраздельного внимания? ;)
Лайтвуд фыркнул. Магнус Бейн оставался собой даже в переписке и мог
совершенно выбесить его всего парой слов. Кусая губу, он набрал ответ и уткнулся в подушку, пряча улыбку так, словно тот мог увидеть её на расстоянии.
От: Алек
Кому: Заносчивый засранец
00:24
На твои ужасные шутки
От:
Заносчивый засранец
Кому:
Алек
00:26
Полагаю, на твоем языке это означает, что они тебе нравятся?
От: Алек
Кому: Заносчивый засранец которого я ненавижу
00:27
Да
