Инцидент

Инцидентов в Конохе случалось не так много — для скрытой деревни, где шиноби ежедневно рискуют жизнями, да носятся, как тараканы по всем немыслимым траекториям, — процент происходивших инцидентов был невелик. Можно даже сказать, слишком мал. После войны течение жизни вообще было на удивление спокойным, но, несмотря на то, что прошло вот уже двенадцать лет, прошедшие Третью войну Шиноби, до сих пор сохраняли бдительность.  Исключением не был Обито Учиха. Повзрослевший после войны и получивший вскоре ранг джонина вместе с сокомандниками, он продолжал выполнять задания деревни, при этом активно занимаясь службой в АНБУ вместе с Какаши Хатаке. Они вообще были неразлучны после той миссии в стране Камня, когда чудом уцелела их команда — даже опытный шиноби Намикадзе Минато отмечал, что это было невероятной удачей.  Их команда вместе прошла ту войну, вместе вливалась и в мирную жизнь. Рин посвятила себя госпиталю, вдохновлённая личным примером химе Сенджу, Минато получил пост Хокаге, а случайно сформировавшийся союз Учиха-Хатаке все продолжал своё существование — хотя многие особой дружбы между этими двумя в Академии не замечали. Но и особого внимания этому никто не уделял — рядовые жители Конохи философию шиноби вообще не понимали.  Так бы и продолжалась атмосфера спокойствия в деревне — но, как уже было сказано ранее, инцидентов в последнее время было преступно мало... А на безрыбье, как известно, и рак рыба — любая мелочь грозилась стать сплетней месяца, а то и двух.  Вот и сейчас: в спину занятого очередной книжкой Хатаке таращились прохожие, некоторые провожали взглядом. Какаши же все было крайне фиолетово — Джирайя-сан выпустил новый роман, а значит, внимание Копирующего было целиком и полностью сосредоточено на страничках похабного текста.  А где-то на полигоне его ждала седьмая команда... Первым, на что обратил внимание (таки оторвавшись от книжки) Какаши, было то, что никто из его подопечных — даже непоседливый Наруто, унаследовавший привычку мыслить вслух от Кушины, — не возмутился его опозданию на... эээ, добрых два часа? Хатаке честно пытался выйти из дома вовремя — как назло, Обито притащился в их квартирку раньше положенного с долгой миссии в стране Волн и жаждал повышенного внимания. И вообще, слишком много хотел наглый Учиха — запрыгнул в окно с широкой улыбкой, откинул куда-то в сторону новенький томик «Ича-Ича» и холодными руками пробрался под джонинский жилет Какаши. Возмущение было быстро подавлено — как-никак, не первый год живут вместе, а постель делят и того больше. Правда, волновало опоздание на тренировку вверенной Какаши команды. Огорчало ещё и то, что понежиться в кровати с Учихой не удалось, и Какаши, на ходу натягивая одежду по принципу «похоже на мое», двигался в темпе «одна нога — здесь, другая — там, причём ещё вчера». Конечно, многие знали, что Хатаке перенял привычку опаздывать от Обито, но не настолько же? Генины ещё некоторое время таращились на сенсея, когда Сакура, видевшая Обито с Какаши неоднократно в лавке ее родителей и, по совместительству, самая умная куноичи на потоке, хихикнула первая, закрывая совершенно шкодливую улыбку ладошкой. Саске, знающий, что дядя Обито - бывший сокомандник сенсея и единственный, кто почему-то не живет в квартале Учиха (хотя сам из главной ветви! вот ору-то с отцом было), тоже не выдержал и тихо кашлянул, видимо, скрывая смех. Наруто просто таращился на Какаши. Кажется, Узумаки собирался что-то сказать, но Саске опередил его, припечатав ладонь ко рту. Какаши к этому отнёсся философски. Следующие два часа генинам все равно было не до шуток: хождение по воде тяжелее хождения по деревьям, и дети успели неплохо искупаться в процессе. Мрачно переглядываясь и обсуждая, как бы ускорить процесс обучения (самостоятельные детки нынче пошли, пусть и в мирное время растут), седьмая команда периодически кидала на сенсея заинтересованные взгляды. Хатаке был высококлассным ниндзя, а потому такое форсирование внимание пропустить не мог. Вздохнул, захлопнул книженцию и воззрился на подопечных, хитро сощурив один видимый глаз.  — Искренне надеюсь, что вы обсуждаете тему сегодняшнего урока и просто думаете, как лучше спросить у меня совета на этот счет.  — Не совсем, тебайе, — потёр затылок Наруто, ещё больше сейчас очень похожий на Кушину широкой улыбкой. — Но мы определённо хотим кое-что спросить у Вас.  Хатаке кивнул в знак того, что, мол, задавайте любые вопросы. Назвался сенсеем — полезай и не в такое болото ума современной молодежи.  Правда, неожиданно фразу Наруто закончила Сакура: — Ано, Какаши-сенсей, у Вас ведь есть Шаринган? И Вам ведь отдал его бывший сокомандник? — Обито-оджии-сан, — за Какаши ответил Саске.   Снова кивок со стороны Хатаке. Кто детям рассказал — вопрос хороший, скорее всего, из книги Бинго взяли, паршивцы, с весельем подумал Какаши. В книгу Бинго его поместили ещё в пору буйной молодости после того, как он покосил приличное количество людей Тумана. Ну а что вы хотели, молодость, влюбленность, ярость — он тогда думал, что Обито таки умер под завалом, пока тот не явился с мангеке в левом глазу, — это достаточно гремучая смесь. Пожалуй, Кровавому Туману повезло, что Учиха мало того, что выполз, так ещё и как-то их нашёл последним оставшимся глазом. Второй свой глаз он так и оставил Какаши — чтобы потом, видимо, через несколько лет целовать Хатаке в шрам на этом глазу и говорить, что они связаны крепче всяких там клятв. Клан Учиха отнёсся к переданному Шарингану на удивление спокойно — но подозрительно больно это совпало с переездом Обито в квартирку Какаши.  — Но вы не Учиха по крови и в клан не входите, — продолжил напор седьмой команды Саске.  Хатаке снова кивнул. Наруто неожиданно расплылся в такой шкодливой улыбке, что Какаши очень захотелось поискать рядом что-то, заминированное коронными печатями Узумаки, или клонов под Гарем-но-дзюцу. Когда в похожих улыбочках расплылись остальные члены вверенной ему команды, Хатаке медленно убрал книгу в подсумок.  — К чему вы клоните? — Да так, — смущаясь внезапно, признаётся Сакура. И пальцы друг другу навстречу толкает. Ну-ну, святая простота. Решив, что из учеников больше ничего внятного не добиться, а полученная информация от них вроде не предполагает дальнейших катастроф, Какаши даёт отмашку, и урок продолжается.  Сакура первая с уверенностью встаёт на воду, пока ее сокомандники бултыхаются, и с нескрываемым интересом смотрит на Хатаке. Почему-то куда-то в торс. И смотрит так, словно вот-вот совета какого-то жизненно важного спросит, мол, а как Вам вообще такое удалось? А меня научите? Пожалуйста!  Но Какаши посылает в ответ только глаз-улыбку и продолжает чтение. К тому моменту, когда урок действительно требует его вмешательства, все уже относительно сухие и бегают по всем поверхностям наперегонки.  Взгляды куда-то в спину (или в плечо?) Какаши по пути домой все равно преследуют. Дома Копирующий наконец может выдохнуть, разуться и проговорить что-то вроде «Тадайма». Из глубин квартирки доносится глухое сонное «Окаэри». Обито, выползая из кровати без привычной тонкой водолазки или жилета, в одних трусах, зевает и приветственно мажет поцелуем куда-то в висок.  — Пошли чай пить, что ли. — Ага. Какаши успевает зарулить в спальню, пока Обито совершенно душераздирующе зевает и ставит на кухне чайник. Копирующий стягивает жилет джонина и тянется проделать то же самое и с фирменной водолазкой Конохагакуре — когда его внезапно настигает голос подошедшего Обито. — Ты, кстати, водолазку мою не видел? Хотел в стирку кинуть после миссии и не нашёл. Учиха приваливается к дверному проему, лениво наблюдая за любовником, и совершенно внезапно заходится смехом. Даже не так. Грозный Учиха Обито, которому уже сейчас после Минато пророчат пост Пятого Хокаге, заливисто ржёт. И Какаши хмурится, не замечая на то причин — пока не смотрит на снятую им водолазку. Причины странного поведения седьмой команды и прохожих становятся понятны. Какаши только думает, что лишь бы до клана Учиха не дошло, они ведь с них с Обитом потом не слезут.  На правом плече водолазки, в которой он сегодня рассекал, гордо красуется герб Учиха, и Какаши внезапно становится очень-очень и хорошо, и плохо. Обито же пока только хорошо. Он подходит ближе, кладёт горячую ладонь (дома он без перчаток) на поясницу, притягивает к себе и, все ещё посмеиваясь, утыкается лоб в лоб. И взгляд у него подозрительно довольный, но на самом дне кроется такой голод, словно не он ещё несколько часов назад вжимал податливого Какаши в матрас их кровати, привычно оглаживая бока.  — Мне называть тебя Какаши Учиха? От ловко кинутой в него похабной книженции Обито уворачивается на раз-два. А Коноха ещё полгода перемывает кости двум молодым джонинам.  Клан Учиха, слава Ками, претензий не имеет, но при встрече Микото-доно задумчиво спрашивает, как Какаши относится ко вступлению в пробочную ветвь. Хатаке думает, что спасибо, что не через свадьбу с бывшим сокомандником — Обито на это улыбается так широко и шкодливо, что Какаши понимает: инцидент не исчерпан.