Закованные

Баринову с трудом удавалось сохранить относительное спокойствие, пока они преодолели небольшое расстояние до его кабинета и опустились на диван. Шеф потянулся назад и закрыл жалюзи, чтобы любопытные подчинённые не подглядывали, а потом внимательно посмотрел на Елену. Она смотрела куда угодно, только не на него, будто поставила себе цель притвориться, что его не существует и вовсе. Женщина чувствовала себя крайне неуютно, особенно после всего, что произошло в Клод-Моне за один час, настолько перевернувший жизнь последних нескольких месяцев. Мужчина пару минут гипнотизировал бывшую, пока не понял тщетность своих попыток,– Елена определённо не собиралась первой с ним заговаривать – Лен, мы так и будем молчать? Извини ты меня, ты же знаешь, когда начинаю злиться, творю всякие глупости.– Шеф осторожно коснулся её ладони свободной рукой, пытаясь заглянуть в лицо, но она осталась молчаливой, убирая руку. – Хочешь, ори на меня, но не молчи! – А какой смысл орать на тебя, Вить? – Устало спросила Соколова, повернувшись к нему.– Мы теперь чужие люди, какое я имею право учить тебя жизни? У тебя, как вижу, новая жизнь: новые заботы, новые женщины... – Лен, ну какие женщины?– Перебил её Баринов, которого изрядно бесила вся ситуация: мало того, что опозорился перед Нагиевым, так ещё надо было Лене именно сегодня прийти в ресторан и увидеть его с этим ходячим недоразумением. И ведь не позвонил даже никто, не предупредил,– инвалиды!– Я говорил тебе, она проститутка! Нагиев сказал, я не смогу найти себе женщину на вечер... – И ты конечно не мог удержаться и поспорил с ним, что любая женщина будет твоей в первый же день.– Понимающе ответила Елена. Настолько похоже на Виктора было не упускать ни одной возможности для спора, будто он так и остался на школьной скамье, а не прошло с тех пор больше, чем три десятка лет. – Да, а эти инвалиды вызвали сюда ночную бабочку! Я не виноват, Лен!– Всяческие оправдывался Шеф в надежде найти в глазах Елены понимание ситуации.– В конце-концов, ты тоже виновата в случившемся. – Я ещё и виновата? Очень интересно. – Она не сдержалась и не сумела скрыть едкую иронию в своём голосе.– Ты, Вить, свободный человек, и ни перед кем не обязан отчитываться, только меня сюда вмешивать не нужно! Шеф закатил глаза: он вроде и любил её, и хотел вернуть отношения, но иногда с ней было настолько сложно, что он просто не находил подходящих слов. И почему женщины постоянно всё усложняют, когда на самом деле отношения могут быть действительно простыми и приносить удовольствие? Прожив на свете больше пятидесяти лет мужчина так и не сумел понять женскую логику. Переехав к Елене, Виктор никогда не пытался её изменить, принимал со всеми привычками, достоинствами и недостатками,– иначе это была бы совсем другая женщина. Так почему ей так трудно оказалось смириться, что он просто не может притворяться довольным перед совершенно неприятными ему людьми, особенно когда по телевизору идёт футбольный матч? – Ну о чём ты говоришь? У нас скоро будет ребёнок, разве не понимаешь, что ему нужна нормальная семья? – Перешёл на желаемую тему мужчина.– Лена, ну ты должна понимать, что глупо отправить месяцы отношений на помойку из-за двух снобов! – Да? А я думала, что глупо отправлять на помойку отношения из-за футбола, Витя! Для тебя важно не исполнить мою просьбу, а сделать, как нужно тебе! Какие могут быть отношения, если человек не заботится ни о ком, кроме своего удовольствия?– Елена тяжело вздохнула, пристально глядя на наручники, будто от этого они куда-то исчезнут и она сможет отсюда уйти, настолько сложно сидеть здесь с ним и вести этот разговор.– И ребёнок ничего не меняет. У тебя их двое, у меня тоже сын, разве это спасло наши прежние браки? – Лен, ну можем мы хотя бы попытаться?– Виктор пристально смотрел в её голубые глаза, в надежде получить положительный ответ.– Ты мне нужна, правда. – Пытались мы уже, не получилось. Слишком мы разные, Вить.– После длительной паузы произнесла Соколова.– Я не стану препятствовать твоим встречам с ребёнком, когда он родится, ты отец и я понимаю, что имеешь право принимать участие в воспитании, если у тебя будет такое желание. Но у нас с тобой ничего не получится. Насколько жесток может быть человек к самому себе, отказываясь от того, что превыше всего хочешь сохранить. Елена цеплялась за остатки своего самообладания, чтобы не показать ему, насколько трудным для неё было это решение. Сейчас бы подняться и уйти к своей машине с гордо поднятой головой, как делают обычно сильные женщины вроде неё, но наручники не позволяли ей ступить ни шагу без Баринова, а его рука, уставшая от не очень удобного положения, легла ей на ногу, неосознанно поглаживая. Баринов же думал о том, что вся его жизнь напоминает какой-то замкнутый круг, откуда он никак не мог найти выхода. Каждый день проходил в поисках чего-то неизвестного, а в итоге оставался позади и приносил ему мало нового. Или это он правда разрушал всё, что ему давала судьба? Тягостную тишину нарушил стук в дверь. В кабинет вошла та самая блондинка, которая ранее сидела с Виктором в ресторане. – Ты что здесь делаешь? – Резко спросил шеф. Меньше всего ему хотелось лишний раз напомнить матери своего будущего ребёнка, что она увидела сегодня на веранде, тем более что женщина была всего лишь ночной бабочкой и вряд ли мужчина может гордиться, будучи в обществе такой. – Ой, простите, что помешала. Я это, хотела... – Тебе денег дать? Сколько заплатить? – Прервал девушку Виктор, желая поскорее закончить постыдную историю. – Нет-нет, мне заранее заплатили. Я сказать тебе хотела...– Дамочка подошла поближе и погладила Баринова по щеке, исполняя тем самым поручение своих заказчиков.– Ты классный, я с тобой бы и без денег согласилась. – Ну-ка брысь отсюда! – Рявкнул Шеф, выразительно глядя на дверь.– Лена, я понятия не имею, почему она... – Хватит уже, Вить. Говорю же, меня больше не интересует твоя личная жизнь. Но, признаться честно, женщины обычно хотят, чтобы их меняли более достойные дамы, а не... – Женщина смутилась, не желая называть вслух профессию этой разукрашенной барышни.– Не важно. – Нет, Лена, для меня важно! Мне не сдалась эта девка, мне только ты нужна, и я докажу тебе, докажу, что у нас ещё не всё закончилось. – Ты мне всё доказал уже, Вить. Когда ушёл с чемоданом. – Ты меня выгнала!– Возразил Шеф-повар, не находя себе места от негодования. Да что же это такое?! Что нужно этим женщинам? Сначала она его выгоняет, а потом ещё и упрекает в том, что ушёл. Да, он не стал унижаться и просить остаться. Этого она хотела? – А ты ушёл, Витя. Вместо того, чтобы извиниться за свой дурацкий поступок, ты ушёл. Пожалуйста, давай закончим этот разговор. Прошу тебя. У меня раскалывается голова и я хочу домой. Когда уже с нас снимут это? Виктор решил не продолжать разговор сейчас, потому что так или иначе ничего сейчас от неё не добьется. Лучше вернуться к обсуждению позже, когда она остынет после сегодняшнего, когда пройдёт немного времени и он докажет, что ещё не всё потеряно. В дверь очередной раз постучали. – Войдите! Внутрь вошёл кондитер с телефоном и взгляды обоих шеф-поваров были направлены на Бенуа, поскольку только он мог добыть ключ к их свободе, насколько бы глупо это не звучало. – Ну, не томи Луи! – Не сдержался Виктор. – Шеф, я не мочь заказать ключи, но есть хороший новость: я найти человек, у него есть запасной ключ. Он согласиться его привезти. – Ну, слава Богу! Хотя бы одна хорошая новость! – Вздохнула Елена.– Сколько нам ждать вашего друга? Час? Два ? – Неделя. Он быть проездом в Москва через неделя и согласиться привезти мне отмычка от игрушка. – Неделя?! Да вы издеваетесь! – Застонала Елена, закрыв глаза свободной рукой.– У меня куча дел, как вы прикажете мне справляться с этими наручниками? – Ну, неделя так неделя.– Достаточно спокойно ответил Баринов, чем удивил не только женщину, но и всех работников кухни, столпившихся позади кондитера на случай, если придётся защищать его от бурного нрава начальника.– Не месяц в конце-концов. За работу, разошлись все! Елена дождалась, пока дверь закроется за последним поваром, и только тогда высказала, что было на уме: – Действительно, неделя в наручниках – совсем не проблема. И как вы себе это представляете, Виктор Петрович? Вы понимаете, что нам придётся вот так ходить целую неделю? Петрович, значит... Что ж, он тоже может играть в эту игру, если ей она по вкусу: – Конечно, Елена Павловна, и я не вижу в этом большой проблемы. – Кажется, её возмущение только подстегнуло намерение Виктора вести себя настолько спокойно, насколько только позволят обстоятельства. Тем более, он был вполне не против провести с ней неделю, может за это время она поймёт, вспомнит, что не так он и плох, как она там себя убедила за недели их разлуки.– Я даже согласен пойти вам на уступки и жить в вашей квартире, чтобы вам не пришлось менять место жительства. – Да что вы говорите? Я безгранично благодарю вас за ваше благородство, Виктор Петрович.– Её тон сейчас как никогда напоминал первые месяцы после их знакомства.– А как вы представляете себе работу наших ресторанов? – Вам придётся конечно составить мне компанию в Клод-Моне, что тут поделать, постараюсь вас не сильно напрягать. Что касается вашей работы, вы вполне можете взять отпуск на недельку, даже на две, если хотите мой совет. – Да ты издеваешься надо мной, Витя! У меня три банкета и свадьба, везде необходим шеф-повар, потому если кто-то и возьмёт отпуск, это будешь ты! Мы оказались в этом положении из-за твоих подопечных в конце-концов. – Я так не думаю, в твоём положении нужно поменьше работать и волноваться, потому отпуск надо взять тебе. Или в качестве мести мне ты решила уморить моего ребёнка? Поднимайся, уходим. – Куда уходим? – Как куда? Сама говорила, что устала, у тебя выходной. К тебе домой поедем. Или хочешь пожить немного с моим су-шефом и его мамой, в качестве разнообразия так сказать? – Нет уж, спасибо большое. Поедем ко мне.– Сдалась Соколова, осознавая всю тщетность сопротивления в этот момент.– Учти, будешь доставать меня– будешь спать на полу! – Да хоть на коврике в прихожей, правда тогда и вам придётся лечь рядом, потому что далеко вы не уйдёте. – Согласился Баринов, забирая со стола бумажник и ключи от машины. Он конечно понимал, что она всего лишь угрожает.– Если вам это доставит удовольствие, готов на любые жертвы, Елена Павловна. – Ой, да помолчите вы уже, Виктор Петрович! – Скрывая улыбку, максимально серьёзно поговорила шеф-повар Аркобалено. И как ему это удавалось? Ещё час назад она готова была его убить, а теперь чувствует себя даже слишком весёлой для недовольной узницы, которой всячески пыталась себя изображать.