Синтетика

РОV Рустам Я много думал о нас с ней. Первое время эти идеи казались мне настолько бредовыми, что я отгонял их как можно скорее, ссылаясь на усталость или перебор с алкоголем. Я смеялся сам с себя. Ну какая мне любовь? Я напрочь разучился доверять людям, разучился воспринимать флирт и излишнее внимание со стороны женского пола как нечто искреннее, а не глупую игру на публику и желание выделиться. Всё это такое до боли наигранное и алчное. Позже мысли по поводу Мины начали накапливаться как снежный ком. Парни не упускали возможности подколоть меня, мол «Рус, ну когда там свадьба?», «Рус, ну чего ты ждёшь?» По началу этот сюр серьёзно задевал меня, но потом я задумался: действительно, Рус, чего ты ждёшь? Я и не заметил, как безобидные глупые фантазии и шутки стали превращаться в одну большую навязчивую идею. Я всегда был убеждён, что друзья не смогут построить отношений, так же как и бывшие не смогут дружить и был полностью уверен в том, что моё мнение не изменится, пока это не коснулось меня самого. Пока я не стал чувствовать к этой девчонке нечто большее, чем братскую любовь и желание опекать. Я противился и убеждал себя, что так не должно быть. Так неправильно. Я помню в какой момент решил, что должен отвечать за Мину. В какой момент взвалил на себя ответственность за все её выкрутасы и личные проблемы. Она быстро доверилась мне и меня это подкупило. В первый же день нашего знакомства она рассказала мне о своей зависимости, ожидая осуждения и презрения с моей стороны, как это всегда было в её жизни, но я ответил лишь то, что встречал людей и по хуже. Я не соврал. Не знаю почему, но она открылась мне и я подумал, что должен отплатить ей тем же. Должен стать для неё поддержкой, которой у неё никогда не было. Стать тем, с кого она могла бы брать пример. Стать ей отцом, другом и братом в одном лице. Стать ей семьей. Амина никогда не жаловалась и не просила о помощи, но её всегда выдавали её глаза. Безумно глубокие и бесконечно грустные. Эта странная тихая девочка напоминала мне меня. Мы оба молчим до последнего, терпим и скрываем боль, а в конечном итоге просто взрываемся и гаснем, оставляя после себя пепелище. У нас намного больше общего, чем кто-то мог бы себе представить. Тем вечером, когда она отправила мне то злосчастное сообщение, где крыла матом и говорила, как мной расстроена, я окончательно убедился, что нужно что-то менять. Либо сейчас, либо никогда. Я здорово напился и решил не ждать утра, чтобы поехать к ней. Пьяный в дрызг, я курил одну за другой на её балконе и что-то там затирал про любовь, хотя даже не знаю, что это такое. Целоваться вдобавок полез, придурок. Она кричала и боялась, что на утро я ни черта не вспомню, но я помнил всё. И ничуть не пожалел о том, что сделал. Сейчас я с интересом и умилением наблюдаю за тем, как Амина битый час пытается обыграть парней, перебирая кнопки джойстика с невозмутимо серьёзным лицом. Она забавная, когда злится. Девушка развешивает парням подзатыльники за свой очередной проигрыш, громко смеясь, а я понимаю, что наконец-то сделал хоть один правильный выбор в своей жизни. * * * — Ладно, мы поедем, наверно.— Говорит Тамби, складывая пустые пивные бутылки в мусорный мешок.— Завтра вставать рано. Амин, ты с нами? — Я... Запинаюсь, переводя неоднозначный взгляд на Рустама и он тут же берёт ситуацию в свои руки. — Она позже собиралась, мы хотели обговорить кое-какой вопросик. Отвечает Саидахмедов, почёсывая затылок. Враньё всегда давалось ему с трудом, особенно, если врать нужно было своим близким. — Ну окей, тогда до завтра. И да, Рус, не проспи, блять! Илья жмёт Рустаму руку и приобнимает меня за плечи. — До завтра. Парень уходит провожать ребят, а я остаюсь в комнате, нервно кусая губы. Мне непонятно, почему он не рассказал им про нас. Казалось, такая новость достойна того, чтобы о ней знали близкие люди. Ума не приложу как себя вести и о чём вообще говорить. Вроде бы ничего особо не поменялось, я осталась собой, да и он всё тот же Рустам, но теперь мы в статусе пары и наши взаимоотношения вышли на новый уровень. Всё это настолько странно и непривычно. Всё приходит с опытом, но у меня никогда не было серьёзных отношений и я без понятия как это устроено. Я чистый лист, на котором можно нарисовать всё, что угодно и убедить, что так будет правильно. Слышу щелчок дверного замка и приближающиеся шаги. Пытаюсь вести себя непринуждённо, но выгляжу смешно, сложив ладони на коленях и таращась в пустую стену. — Есть хочешь? Спрашивает Рус, перекидывая ногу через спинку дивана и с треском плюхаясь возле меня. Качаю головой, поджав губы. — Что-то не так? Настороженно спрашивает, приподнявшись на локтях. — Почему ты им не сказал? — Блять.— Рустам вздыхает, покусывая щёку изнутри. Дурацкая привычка.— Я скажу, когда будет подходящий момент. — Сейчас был не он? — Нет, Амин. — Рус, скажи честно, ты меня стыдишься? Поднимаю на него виноватый взгляд, ковыряя свои ногти от нервозности. — Твою мать, ты никогда не изменишься. Пару секунд Рептилоид молчит, а затем расплывается в улыбке и тянет меня за руку на себя. Не удержав равновесие, падаю на его грудь и хватаюсь за мужские плечи. Парень запускает пальцы в мои волосы, притягивая моё лицо ближе, и целует в губы. Нежно и размеренно. Я чувствую его медленное сердцебиение под своей грудью и немного успокаиваюсь. — Просто доверься мне и не волнуйся об этом. Тихо проговаривает в мои губы и отстраняется. Киваю в знак согласия. Я и так ему доверяю. Рептилоид подозрительно долго и с интересом рассматривает моё лицо, заставляя меня съёжиться, а затем спрашивает: — Ты накрасилась? — А что такое? У меня что, тушь размазалась? — Просто я думал, ты таким не занимаешься.— Медленно проводит рукой вдоль моих скул и останавливается на губах.— Но мне нравится. — Захотелось побыть красивой. Жму плечами, прижимаясь щекой к его горячей ладони. Приятно. — Дура, ты и так красивая. Тихо смеюсь. Между нами повисает неловкая пауза и никто не решается её прервать. Вот чего я боялась - недосказанности. Замечаю, что парень тоже немного растерян, хотя подобное бывает с ним крайне редко. Господи, мы ведём себя как школьники, которые впервые влюбились. Боимся сделать что-то не так, чтобы не опозориться. — Хочешь обсудить что-то? Спасибо Рустаму за то, что всегда находит, что сказать, чтобы разбавить тишину. Безусловно хочу, но не знаю, с чего начать. Иногда хочется сказать настолько много, что лучше не говорить ничего, так ведь? — Да нечего обсуждать. Поднимаюсь с его груди, усаживаясь на диване и поджимая под себя колени. — Не надо врать. Тебе неловко, будто тебя что-то останавливает. Временами у меня чувство будто Рус хренов рентген. — Просто мне сейчас трудно перестроиться. До сих пор не верю, что могу поцеловать тебя и называть своим парнем. Всё очень сумбурно. Я боюсь сделать что-то не то, понимаешь? Рустам молча слушает, прожигая меня пристальным взглядом, и накрывает глаза ладонью. — Напомни, сколько раз я говорил, что у тебя одна хуйня в голове? — Миллион, думаю. — Тогда это миллион первый раз. Полная идиотка. Я устала от себя и своих бесконечных мыслей. — Ебанутая ситуация, надо было всё-таки изначально поговорить с тобой, чтобы такого не было. Теперь всё будет по-другому, Амин, ты сама пошла на это. — Я не жалею, что согласилась. Я лишь боюсь, что пожалеешь ты. Тихо проговариваю, взяв парня за руку. — Звучит как угроза. Усмехается, демонстрируя свою чертовски милую улыбку. С ним невозможно разговаривать серьёзно. Саидахмедов видит, как меняется моё выражение лица на более спокойное и расслабленное и двигается ближе, положив свою руку на моё бедро. — Ладно, по честному, я очень рад, что всё так сложилось. Мне было сложно это говорить, поэтому я набухался и подумал, что так будет проще, но стало только хуже. Из меня хуевый романтик. Опускает глаза, поглаживая меня по ноге. — Всё нормально. Обхватываю лицо Руса своими ладонями и невесомо целую. Парень углубляет поцелуй, аккуратно повалив меня спиной на диван, и нависает надо мной, не переставая целовать. Иногда переходит на шею и ключицы, а затем опять на губы, отчего у меня перехватывает дыхание и учащается сердцебиение. Я знаю, чего он хочет, но он выбрал неподходящий момент для этого. Упираюсь в его грудь, намекая о том, что нужно остановиться. — Рустам, не надо. — Извини, Мин, я не должен был... Парень резко отстраняется с виноватым видом, но теперь я чувствую себя ещё более виноватой. Со стороны может показаться, что я намеренно отказываюсь от какой-либо близости с парнем, потому что мне это неприятно, но это совсем не так. Нужно время, чтобы привыкнуть ко всем переменам в своей жизни и немного освоиться. Руст слишком торопит события, он ненасытный, хочет всё и сразу, а я до сих пор не осознаю, что встречаюсь с лучшим другом. — Я не буду ничего делать, пока ты полностью не будешь готова. Пока сама меня не попросишь, поняла? Говорит парень, осматривая небольшие красные пятна, оставленные им на моей шее. Положительно киваю, пытаясь выровнять дыхание. — Пошли спать. Я так устал.