Синтетика

— Мне отказали в блядской съёмке! Ты понимаешь?! Голос Рустама срывается, пока сам парень широкими шагами марширует по квартире, сжимая кулаки. Я отложила мытьё посуды, вздрогнув от громкого хлопка входной двери и рычания Руса. — Что такое? Почему? Подхожу к парню, нежно взяв его за холодную руку. — Я должен был сняться в подкасте, всё уже было распланировано, а сегодня мне пишут, что нашли более интересного гостя, блять! Более интересного, Амин! Брюнет шипит, со всей силы пиная ногой журнальный столик. Дёргаюсь от резкого скрежета, тяжело вздыхая. — Рус, послушай. Мягко начинаю, усаживая парня на диван, и опускаюсь на корточки напротив него. — Не всегда ведь должно быть так, как ты хочешь, ты должен это понимать. Тем более с твоим родом деятельности. Успокойся, они ещё пожалеют, что не взяли тебя, я уверенна. Рус сидел с отрешённым виодом, уставившись в одну точку где-то между моих бровей и покусывая щёку с внутренней стороны. — Спасибо, конечно, но все эти мотивационные речи оставь для кого-нибудь другого.— На лице Рустама играет горькая ухмылка.— У меня всё равно нихуя не клеится, я так заебался. Усталость от себя самого, от бешеной работы не давала сполна радоваться жизни и отпустить себя. Эта усталость висела тяжелым грузом на шее, сжимаясь с каждым днём все сильнее. Она заполняла все его мысли, не позволяя вдохнуть полной грудью. Неужели он опять ошибся? Когда всё это началось? Иногда Рустаму казалось, что это началось недавно, с приходом злосчастной громкой популярности, но потом он осознал, что это было с ним всегда. Это было неотъемлемой чертой его характера, которой он предпочитал ни с кем не делиться. Не был уверен, что сумеет выразить словами всю гамму эмоций и переживаний внутри себя, не хотелось грузить близких людей своими проблемами. Да и вообще закрадывались сомнения, смогут ли они понять его правильно? — Как это не клеится? — Искренне удивляюсь его словам.— Ты же столького добился! Рустам устало потирает глаза и подпирает кулаком небритую щёку. — Я не считаю, что я ахуенный в своём деле, мне просто везёт - оказаться в нужном месте, засветиться перед нужными людьми, сказать что нужно и всё в таком духе. Но сейчас мне надоело рисоваться и что-то выжимать из себя. Я хочу спокойной, нормальной жизни. Не браться постоянно за новые проекты, чтобы отправлять родителям деньги, которые они ждут, но и подвести их не могу. Я люблю свою работу, но это сложнее, чем казалось. Постоянно быть на виду выматывает. Я чувствую, что потерялся и не знаю, что мне делать дальше. Последнюю фразу Рустам говорит почти шёпотом, будто бы боясь осуждения или насмешки с моей стороны. Я молчу пару секунд, обдумывая всё сказанное парнем и пребывая в смешанных чувствах, пытаясь найти нужные слова. — Чужой успех не уменьшает твои шансы, а лишь доказывает, что всё возможно. Конкуренция всегда была и будет, иначе смысл вообще что-то делать? — Ты когда стала такой оптимисткой? Саидахмедов едко ухмыляется и встаёт с дивана, направляясь к холодильнику и выуживая для себя бутылку виски. — Это всё из-за тебя. Медленно проговариваю, наблюдая за тем, как парень заполняет низкий стакан до краёв. Рус с вымотанным стоном усаживается в кресло, выпивая залпом добрую половину виски и впиявливается в меня пристальным взглядом, будто обдумывая что-то важное в своей голове. — Хочу уйти из ЧБД. Фраза, вырвавшаяся из его уст, бьёт меня обухом по голове, заставая врасплох. Я не верю, что Рустам так легко может сдаться и бросить всё, к чему так долго шёл. — Что? Хмурюсь, подходя к парню и усаживаюсь на краю подлокотника. — Я перегорел, Амин. Всё это меня убивает. Отвечает Саидахмедов, прокручивая в руке полупустой стакан и допивая его одним глотком. — Хочешь со всем завязать? — Только с этим форматом. Я давно понял, что это не для меня. Как будто я не в своей тарелке, понимаешь? — У творческих людей всегда всё сложно. Жму плечами, зарываясь пальцами в непослушные густые волосы Рустама. Он ничего не отвечает, лишь качает головой и поджимает губы. — Мне надо проветриться. Резко встаёт, от чего я, потеряв равновесие, чуть ли не падаю, но вовремя успеваю ухватиться за спинку кресла. — Сейчас? Удивлённо вскидываю брови, наблюдая за спешкой Рустама. — Да. Брюнет хватает со стола свой телефон, быстро натягивает на ноги влажные от слякоти и снега кроссовки и накидывает на плечи ветровку. — И куда ты? Вздыхаю, закатывая глаза. С трудом выходит совладать со своими эмоциями и не высказать ему всё, что я сейчас думаю. От моих нотаций его решение не изменится, а, открыв я рот, ситуация лишь усугубилась бы. — Куда-нибудь. Я не пытаюсь его образумить и тем более остановить, потому что уверенна - это бесполезное занятие. Если Рустам что-то себе надумал, то сделает это и ему будет плевать, что кто-то против. В какие-то моменты его упёртость очень кстати, но иногда она бывает просто неуместна и глупа. * * * РОV Рустам White Punk - В никуда «Клянусь я был бы уже мёртв, Если бы я не шёл к мечте Снова аэропорт И снова я на высоте, И никакой аккорд Не передаст всю мою боль в душе, И как же с этим быть?» Наплевать на этот стакан виски во мне. Когда я только переживал о том, что сажусь за руль пьяный? Выезжаю на оживленную трассу, включая дворники и очищая лобовое стекло от надоедливых капель осеннего дождя. Чувствую себя последним козлом от того, как поступаю с Аминой, ведь сам пару дней назад высказывал ей, что не нужно убегать от проблем, а пытаться решить всё словами, но если бы я не ушёл сейчас, то дальше лучше бы точно не стало. Голова затуманена разными мыслями, спутанными в неприятный колючий клубок, и каждая из них без намёка на светлый исход. Возможно, я слишком драматизирую, но я действительно устал от всего говна, что происходит в моей жизни. У каждой батарейки когда-то заканчивается срок годности. Когда о чём-то долго мечтаешь и потом наконец добиваешься, оно уже не кажется таким замечательным и до трясучки желаемым. Хочется двигаться дальше, а дальше уже некуда. В чём тогда смысл? В том, чтобы вечно к чему-то стремиться, а заполучив это, угасать? Казалось, что жизнь наладилась, у меня есть работа, которую я так хотел, есть любимый человек, которого я так долго добивался, но нет успокоения. Хочется больше, выше, круче, а для чего? И потяну ли я эту ношу? Не знаю куда я еду и зачем, просто бездумно пялюсь на мокрую дорогу, проплывающие огни ночной Москвы и спидометр с отметкой, переваливающей за сто двадцать. Нужно позвонить парням и забуриться в первый попавшийся бар, окунувшись носом в свежий стакан чего-то высокоградусного. Срочно. * * * Он не берёт трубку ни на пятый раз, ни на десятый, ни на двадцатый. Всё моё тело пробивает нездоровый мандраж от неизвестности и плохого предчувствия. Когда Рустам в расшатанном состоянии, он способен на любые поступки и ни один из них не сулит ничего хорошего. Я видела как его машина выезжала с парковки и от мысли, что с ним могло что-то случиться на дороге только подстегивало мои параноидальные мысли. Я мечусь по квартире, шагая из угла в угол, потому что буквально не знаю куда себя деть. Кажется, у меня снова начинается паническая атака. Руки холодеют, колени трясутся так, будто я пробежала сто километров, в ушах оглушающий звон, не позволяющий мыслить разумно. Мне нужна доза. Я искренне верила в то, что смогла победить зависимость, но она оказалась сильнее меня. Всё же бывших наркоманов не бывает, как бы я не хотела верить в обратное, и как бы меня не пытались переубедить и поставить на путь исправления. Счастливого конца у этой затеи априори не могло было быть. Я правда пыталась, не принимала около трёх месяцев. По началу было очень сложно, я постоянно срывалась, раз за разом прячась в свой привычный кокон, но Рус всегда был рядом и подбирал нужные слова, чтобы подбодрить и отвлечь меня. Он помог мне, но я не смогла помочь ему. Я вновь беру в руки телефон и судорожно набираю номер человека, с которым, как я считала, больше не увижусь ни при каких обстоятельствах. — Алло? Голос в трубке кажется сонным и заторможенным, но я уверенна, что причина тому совершенно другая нежели крепкий сон. — Лина, мне нужна помощь… * * * — Ну и мудак! Ангелина всплескивает руками от возмущения. — Ничего не говори. Всхлипываю, шмыгая красным носом и вытирая дорожки слёз с лица. — Это ты молодец, что обратилась к кому надо, малыш. Стас недавно взял ахуенную вещь, меня крыло несколько дней, думала ласты склею, правда. Она смеётся, обнажая ряд ровных белоснежных зубов. Её глаза красные от накура, волосы взъерошены. С нашей последней встречи она изменилась, выглядит немного лучше, но старым привычкам ничуть не изменяет. Лишь только взгляд стал более потускневшим и потерянным. Она совсем заблудилась. — Мне уже насрать, Лин, давай что есть. Отмахиваюсь и выхватываю у девушки пластиковую карту, быстро расчерчивая дорогу на стеклянной столешнице. Руки помнят. Порошок с непривычки больно бьёт по слизистой, заставляя зажмуриться и откашляться. Спустя пару секунд я ощущаю забытое чувство - эйфорию. Сердцебиение учащается, я чувствую резкий прилив бодрости, эмоциональное насыщение и расслабление. Меня буквально размазывает по стенке. В голове ни одной назойливой мысли, кроме той, что мне чертовски хорошо. Я потеряла счёт времени, нюхая ещё и ещё. В какой-то момент пришло осознание, будто что-то идёт не так. Ангелина говорит со мной, но я практически не слышу её из-за сильного биения сердца, отдающего мне в уши. Она протягивает мне салфетку и говорит, чтобы я вытерла кровь из носа. Руки потеют и начинают покалывать, голова кружится. Я приняла слишком много и, кажется, отключаюсь. Я так хотела ничего не чувствовать, что теперь не чувствую даже себя.