***
Дженк вышел из бара и набрал номер Дарио. — Где ты? Я сейчас приеду! Выслушав ответ, он с удивлением приподнял брови. — Вот как? Тем лучше! Взяв такси, Дженк назвал адрес. Открывая калитку во фруктовый сад перед домом, он испытывал странные чувства. Воспоминания навалились на него, перемешиваясь в кашу с настоящим, заставляя накаляться до предела все его чувства. Дженка била нервная дрожь. Неожиданная встреча с Джин еще больше обострила его и так до предела возросшее бешенство. Только в одном она была права — ему нужно было выплеснуть свое раздражение. Все-таки за те пять лет, которые они провели вместе, она хорошо его узнала. По крайней мере, все его темные качества. Джин всегда умела этим пользоваться, вытаскивая его страсти на поверхность в нужный момент. Он прощал ей всё — ее выходки, ее истерики, ее интриги, ее безумную ревность, а взамен она дарила ему ощущения, схожие только с постоянным присутствием адреналина в крови. Темперамент Джин и полное отсутствие всяких границ с нею приводили его в постоянный драйв, пробуждая в Дженке все его темные чувства и желания. Когда она его бросила и исчезла, оставив записку, в которой было написано, что между ними все кончено, Дженк заболел. Она и была как болезнь для него, вредная привычка, наркотик, дающий постоянный кайф. Сначала он думал, что она вернется, но, когда этого не произошло, он ощутил потерю, похожую на ломку. Дженк ногой толкнул дверь, с налитыми кровью глазами ввалился в комнату. Дарио сидел с бокалом виски в руках. На столике перед ним стояла наполовину пустая бутылка. Увидев Дженка в таком состоянии, он усмехнулся: — Добро пожаловать! Дженк схватил бутылку со стола и отхлебнув из нее, кинулся к Дарио. Приподняв его за грудки, ударил головой ему в лицо. Глаза сицилийца сузились в щелочки. — Если ты думаешь, что я спущу это во второй раз, то ты ошибаешься! Дженк показывал ему, что ждет его нападения. Дарио не нужно было приглашать дважды. Он налетел на Дженка и следующие десять минут они молча с ожесточением избивали друг друга, нанося удары куда придется и сверкая глазами. Наконец, Дженк получил такой удар в живот, что отлетел к стене. Дарио стоял над ним, вытирая кровь с губы и протягивал ему руку. — Ну? Помогло? — Кажется, да! — Дженк поднялся на ноги. Сицилиец подошел к шкафчику и достал оттуда еще бокал. Поставил его на столик и разлил виски. — Пей! И я слушаю тебя. Опрокинув в рот содержимое бокала, Дженк рявкнул на него: — Отстань от Дамлы! — Не отстану! У тебя все? — Не все! Они сидели напротив в молчании, приканчивая содержимое бутылки. Когда закончилась одна, Дарио достал вторую. Молчание длилось довольно долго. — Ты все еще не аннулировал помолвку? — наконец спросил Дженк. Внешне он начал немного успокаиваться, но тема разговора все равно вызывала у него сильное раздражение. — Возможно, я смогу переварить то, что ты делаешь, если ты скажешь мне причину! — Дженк пронизывал друга пытливым взглядом. — Если ты узнаешь причину, боюсь, тебе не понравится еще больше. — Этого то я и опасался! Что ты собираешься делать? Дарио молча отвернулся. — Я знаю, что я делаю. Сейчас я просто не могу по-другому. Если я поверну назад, это приведет к катастрофе, поэтому мне придется пройти до конца. — А Дамла? Дарио повернул голову и посмотрел на него в упор, в его глазах появилось знакомый Дженку металлический блеск. — Я не могу позволить, чтобы она связалась с каким-нибудь уродом и ушла. Она будет со мной, хочешь ты этого или нет. — Я вижу, что повлиять я не могу уже ни на что, и меня это бесит. — Просто прими как факт. Ты же знаешь меня. Я не отказываюсь от тех, кого люблю. И приносить себя в жертву я тоже не собираюсь. Дженк отвернулся и только теперь осмотрел комнату. — Здесь все так, как было, когда я здесь жил… — Да! Я купил его почти сразу, как ты уехал. Дженк молчал. — Мне кажется, что с тех пор, как мы расстались вечером, произошло еще что-то, — Дарио смотрел на него пристально, — и дело не только в Дамле. — Я встретил Джин в баре отеля, где мы остановились… — И-и-и? Дженк нахмурился и бросил на сицилийца сердитый взгляд. — Что и-и-и? О чем ты подумал? Дарио пожал плечами. — Я помню тебя, когда она тебя бросила. Это было незадолго до окончания универа. Сбежала, оставив записку. К сожалению, мне тоже пришлось уехать тогда из-за смерти отца. — Да! И я остался один… — Что ты почувствовал сейчас, когда увидел ее? Только не говори, что тебя это взволновало! — Слушай, я тебе сейчас еще по роже надаю, если не заткнешься! — Дженк готов был снова сорваться. — Она была как болезнь, моей темнотой, в которую я падал, как в бездонную пропасть. Я чувствую только облегчение сейчас, когда я вылечился от этого разрушающего безумия. Вылечился благодаря Джемре! Я напрягся, когда она сказала, что познакомилась с моей женой! Только это меня беспокоит! — Вот тут ты прав! Джин та еще стерва. Надеюсь, Джемре достаточно умна, чтобы не повестись на ее уловки… — Я не хочу, чтобы Джем узнала о моем прошлом… — Лучше будь готов. Зная Джин, не думаю, что она промолчит. — Но я не знаю, как рассказать Джем об этом! Я сам предпочитаю забыть все, что было… — опустив голову, Дженк потирал висок. — Тогда возвращайся к жене и постарайся держать ее подальше от Джин. Дженк ушел под утро. Дарио, пошатываясь, дошел до кровати в спальне и рухнул на нее плашмя, тут же отключившись. Его разбудил телефон, который настойчиво звонил, не умолкая ни на секунду вот уже минут пятнадцать. Дарио с трудом приподнял голову и потянулся за мобильником, который валялся под кроватью. Нащупав его, он хрипло ответил, не открывая глаз: — Кто там еще? — Дар! Это я! — взволнованный женский шепот вывел его из полусна, в котором он находился. — Анжи? Что случилось? — Я в Турине! Сбежала из дома! Помоги мне! Дарио сел на кровати, тряся головой, пытаясь вытряхнуть из нее последнее похмелье. — Где ты? — На площади Кастелло, в кафе. — Возьми такси, я пришлю тебе адрес. Спустя полчаса она была уже на пороге. Дарио открыл дверь, и она вбежала внутрь. — Что случилось? Ты можешь мне объяснить? Анжелика сняла платок, скрывающий ее волосы и темные очки. Под глазом у нее явственно проступал черный синяк и губы были припухшие, она заплакала. Дарио подошел к ней и провел пальцами по лицу. — Это он сделал? Анжелика кивнула и, заплакав еще сильнее, прижалась к мужчине. — Да! Джакомо! Он был в бешенстве, подозревает меня, он застал, когда я рылась в ящике его стола… — сквозь рыдания говорила она. Дарио нахмурился, глаза его приняли злое выражение, поблескивая холодной сталью. — Зачем ты там рылась? Можно узнать? Я просил тебя не лезть никуда! Анжелика всхлипывала. — Я хотела проверить кое-что… Дарио, оторвав ее от себя, немного тряхнул. — Ты играла с огнем, вот и доигралась. Ты еще легко отделалась. Я найду место, куда тебя спрятать. Останешься пока здесь, про этот дом никто не знает. Он зарегистрирован на мою сестру. Но все равно здесь опасно долго находится. Манкузо будет искать тебя. — А ты останешься со мной? — она подняла на него глаза, полные слез, с надеждой заглядывая ему в лицо. — Нет! Я живу в отеле. — он отрицательно покачал головой и отодвинулся от нее.***
Машины, подъехав с разных сторон, остановились напротив друг друга. Из одной вышел очень высокий мужчина в сером пальто и направился к тонированному мерсу. Сев на сидение рядом с водителем, он развернулся. — Хеллоу! Ты решил свой вопрос в конце концов? Массимо, который сидел за рулем, утвердительно кивнув головой, ответил: — Почти. Я уже знаю, как можно поймать его на крючок, мистер Уильямс! — Только недолго, иначе я заключу сделку с кем-нибудь другим. Даю тебе неделю. — Не волнуйтесь, этого более чем достаточно. Этот Гравиано совсем достал меня, сует свой нос… Американец вздрогнул и пытливо посмотрел на Массимо. — Как ты сказал его фамилия? — Гравиано. — А имя? — Дарио. А что? Вы знакомы? — Если это тот, о ком я подумал, то очень даже знакомы, — мужчина задумчиво посмотрел прямо перед собой, словно пытаясь вызвать воспоминания в своей голове. — Неужели? Он хмыкнул. — У меня с ним старые счеты, больше, конечно, с его дружком-турком, но и на этого у меня большой зуб. Массимо удивленно смотрел на него. Потом злорадно ухмыльнулся. — Кажется, мы с вами точно договоримся…***
Дамла возвращалась из университета довольно поздно. Но все равно она не поехала на такси, захотелось пройтись, вдохнуть свежего воздуха. Неторопливым шагом она прогулялась по улицам, не замечая легкого морозца, который румянил ее щеки. Ветра не было, поэтому холода почти не ощущалось. Предаваясь своим мыслям, она не заметила, как оказалась около дома. Непроизвольно глянув на свое темное окно на втором этаже, она вошла в подъезд. Дарио не звонил сегодня и это ее слегка задевало. Она уговаривала себя, что, возможно, у него дела, но после вчерашней разборки с Дженком он так и не объявился, хотя она ждала его. Дамла вошла в темную комнату и, включив свет, вздрогнула всем телом, приложив руку к груди. В кресле напротив окна сидел мужчина. От испуга она даже не сразу поняла, что это Дарио. — Ты напугал меня! Он обернулся, улыбаясь. — Сильно? — Сильно! Как ты вошел? — она так и стояла у входа. — Впрочем, о чем я спрашиваю. Ты давно уже подружился с синьором Росси! — Какая ты проницательная, моя девочка! Иди ко мне… Она сбросила с себя куртку и, вынув ноги из ботинок, подошла вплотную к нему. Дарио продолжал сидеть, приподняв краешек губ в легкой улыбке. Он протянул к ней руку. — Ну же! Дамла уселась к нему на колени и увидела, что у него разбита нижняя губа. — Это Дженк сделал? — она легко провела пальчиками по губам мужчины, он попытался поцеловать ее пальцы, но она ловко убрала их, засмеявшись. — Как твоя нога? Еще болит? — Дарио смотрел ей прямо в глаза, будто гипнотизируя. — Уже почти не болит, я даже прошлась пешком от универа… Она не договорила, он медленно расстегивал пуговички на ее блузке одну за другой. Дамла немного смутилась. — Дарио! Я только вошла… Целый день была в… Оххх — вырвалось у нее, когда он притянул ее к себе и, обнажив грудь, начал ее целовать, щекоча языком сразу затвердевший розовый сосок. — Дар… Дамла обняла руками его голову, непроизвольно прижимая ее сильнее к своей груди. Сладкое возбуждение накатывало на нее волной. — Я уже соскучился, — его горячее дыхание обожгло ей ухо, — не могу без тебя… Она забыла о том, что хотела что-то возразить, все мысли разом отключились, словно щелкнул выключатель и в голове осталось только одно — яркое и жгучее желание, чтобы он продолжал то, что начал. Дарио впился в ее губы неистовым поцелуем с такой силой, что она даже ощутила металлический привкус крови на языке, его рана на губе лопнула и начала слегка кровоточить. Но это почему-то не было ей неприятным. Дамла прикрыла глаза, отдаваясь его настойчивым и бесстыдным ласкам. А он снова и снова целовал её губы, проскальзывал языком в её рот, лаская, наслаждаясь её вкусом. Покусывал нежную кожу, вызывая у неё тихие вскрики. Его руки раздевали, медленно, чувственно скользя по телу, стремясь пройтись по каждому обнаженному участку. Дарио провёл пальцами по позвоночнику, заставляя девушку инстинктивно прогнуться, так медленно, что она начала возмущенно хныкать. Он улыбнулся. Его руки снова блуждали по ней, срывая оставшуюся одежду и обследуя все потаенные места. Дамла больше не контролировала себя, будто двигаясь сама по себе, не обращая внимания на разум и поддаваясь только импульсам, идущим из мозговых точек, ответственных за выработку гормонов. Она и не заметила, как сама начала стягивать с него рубашку, покрывая поцелуями его обнаженный торс и уселась на него верхом, сжимая коленками его бедра, ощущая, как его напрягшийся орган упирается в нее через брюки. Он внезапно засмеялся тихим грудным смехом, вырывая ее на секунду из этого сладкого тумана. — Какая же ты горячая, моя девочка… — притянув к себе, зашептал: — Ты меня с ума сводишь такая… Она прижалась к нему так, что он почувствовал, как трутся о кожу его груди её нежные набухшие сосочки. Это заводило его неимоверно. В следующий момент она уже ощутила спиной мягкий пушистый ковер, постеленный рядом с креслом. Дарио, нависнув над ней, смотрел ей в лицо остановившимся взглядом, он облизнул губу, слизывая выступившую капельку крови. Глаза Дамлы потемнели от желания, грудь высоко вздымалась, приоткрыв ротик она манила его к поцелую, ее тело напряглось как струна, она хотела его. На этот раз он не заставил себя долго ждать, припав к ее губам и продолжая ласкать все тело, заставляя содрогаться и стонать, опустился на нее всей тяжестью и она почувствовала, как медленно, чертовски медленно он проник в неё, плавно двигаясь и прижимаясь к ней все больше. Шумно сглотнув, уткнулся носом в её шею, замирая на несколько секунд и давая ей привыкнуть к нему. Постепенно начал снова двигаться, ускоряя темп и доводя ее до умопомрачительных стонов. Дамла сама уже подавалась к нему бёдрами, выгнув спину и запрокинув голову. Он двигался, всё ускоряясь и одновременно любуясь её горящими щеками, распахнутыми глазами, приоткрытыми губами и капельками пота на лбу. Она широко раскинула руки, пытаясь цепляться за ворс ковра, напрягаясь в предвкушении пика, затем, глухо вскрикнув, сжалась под ним, вцепившись в его плечи, царапая ногтями и стискивая его коленями. Чувствуя мягкие спазмы по всему её телу, он отпустил себя. Двигался всё быстрее, всё жарче, утыкаясь носом в шею, вдыхал её нежный аромат. Она забилась под ним, громко вскрикивая от ярких ощущений. Дарио, вжавшись всем телом, мощно двинул бёдрами и содрогнулся, чувствуя, как конвульсии пробежали по каждой его мышце. Медленно расслабляясь и вздрагивая, он сжимал её в своих объятьях, не в силах разъединиться. Дамла крепко прижимала его к себе, нежно касаясь губами влажных плеч, всё еще сладко трепеща и наслаждаясь тяжестью мужского тела. Она судорожно вздохнула и прошептала: — Дарио, я… — Я люблю тебя, моя малышка. — И я тебя! Дарио поднялся с ковра и, подхватив руку Дамлы, помог ей встать. Мягко улыбаясь, глядя на ее румянец яркими пятнами, блестящие влажные глаза, растрепанные волосы и пересохшие губы, он проговорил нежно и покровительственно: — Я не хочу, чтобы моя принцесса простыла, так что вставай с пола, а я поставлю чай. Пока Дамла принимала душ, чайник закипел и Дарио полез в шкафчик над столом в поисках чая. Открыв дверцу, первое, что бросилось ему в глаза, была знакомая металлическая коробочка. Достав ее, он повертел в руках и насмешливо хмыкнул. Дамла, войдя на кухню и вытирая мокрые волосы, остановилась, бросив взгляд на коробку в его руках, а затем на ухмылку на лице. — О, Аллах! Ты этот чай заварил? — застонала она, округляя глаза. — Уже выпил? — Прекрасный чай из тосканских трав! — он расхохотался. — Ты попала! Держись теперь! Ее растерянный вид, развеселил его еще больше, и он еле смог выговорить, давясь от смеха: — Не волнуйся, я умею себя контролировать! — поймав за руку и притянув спиной к своему животу, откидывая мокрые волосы с ее лебединой шеи, продолжил: — Ты заводишь меня больше, чем все травы в этом мире. Но не бойся, я никогда не сделаю того, чего ты сама не захочешь. Дамла улыбалась, слушая его. — Раз уж мы вспомнили тот вечер в Тоскане, я хотела кое-что отдать тебе, муженёк… Дамла вышла с кухни и вернулась через пару минут, неся в руках фотографию. — Старая, которую, видимо, ты взял из моей квартиры, пришла в негодность, и я распечатала тебе новую. Дарио взял снимок и слегка улыбнулся. — Спасибо. А теперь пей чай и в постельку, жёнушка. Супружеский долг не ждёт! — он слегка шлёпнул ее по попке. — Ты точно не пил этого чая? — совершенно разморенная и обессилевшая Дамла лежала, прижимаясь спиной к его груди и животу. Дарио кончиками пальцев поглаживал ее, проходясь по контуру тела от бедра до руки и обратно. Он глухо засмеялся и поцеловал ее в плечо. Его взгляд упал на столик, который уже немного освещал слабый, пока серый предрассветный свет, проникающий из окна. — Я вижу знакомую вещицу… Дамла посмотрела на маленький коллекционный макет пиратского корабля, стоявший на столике. — Кажется, мой кораблик нашел своей берег гораздо раньше, чем его капитан…