Эмбер проснулась, когда за окном уже давно рассвело. Луч утреннего солнца пробился сквозь не слишком плотно закрытые жалюзи и упал на лицо девушки. Сон тут же стал понемногу отступать, но Смит не спешила открывать глаза.
Она повернулась на другой бок, стараясь скрыться от чересчур яркого света, и уткнулась носом в чью-то тёплую грудь. В голове тут же всплыли воспоминания о вчерашнем вечере — и Эмбер ощутила, как щёки предательски краснеют.
— Доброе утро, — голос прямо над ухом заставил вздрогнуть и наконец открыть глаза.
К такому пробуждению она точно не была готова — ДОК лежал рядом и хитро смотрел на неё.
— Доброе…— запнулась Эмбер и тут же прикусила губу. Почему-то ей стало жарко. То ли от этого внимательного изучающего взгляда, то ли от воспоминаний…
А учёный, кажется, не обратил на смущение девушки никакого внимания. Он ловко поднялся, на ходу надевая джинсы, и как бы между делом спросил:
— Как ты после вчерашнего?
Это было слишком, и Эмбер не выдержала, зарывшись лицом в ладони. Ощущения смешались в ней в немыслимый коктейль чувств — стыдно, неловко, но приятно до эйфории.
Она будто снова ощутила обжигающие касания губ мужчины на своей шее, груди, бёдрах, и вдруг в голову пришла шокирующая мысль. ДОК и правда захотел сделать это сам, просто доставить удовольствие своей девушке, не желая ничего взамен. Совсем не в его характере.
— Прекращай меня пугать, искорка, — теперь его голос звучал серьёзно, но по-прежнему мягко, — Я был слишком груб?
ДОК привычно сдержанно обнял Эмбер за плечи, но в этих лёгких касаниях чувствовалась такая забота, какой она не ощущала уже давно. Он что, и правда настолько волнуется о её ощущениях?
— Нет-нет, мне всё понравилось…— поспешила заверить учёного девушка, всё ещё не решаясь поднять взгляд, — просто не понимаю, почему ты решил сделать это. Тебе ведь не было приятно.
ДОК не ответил, и сердце на секунду замерло — Эмбер показалось, что она опять сболтнула лишнего. Но, с опаской подняв глаза, девушка увидела, что учёный улыбался. Задумчиво и красиво — совсем не похоже на его любимый безумный оскал.
— А ты сама можешь объяснить каждый поступок, который совершаешь в отношениях со мной? — он улыбнулся шире, отводя взгляд куда-то в сторону окна, — Для меня любовь — такое же загадочное чувство, как и для тебя.
Он прервался на секунду, а потом добавил, почти шёпотом и снова глядя прямо в глаза Эмбер:
— Это ведь для нас обоих первый опыт, помнишь?
Чёрт, и как Эмбер могла забыть?
— Ты любишь меня? — слова сорвались с губ, минуя разум. Ей просто хотелось вновь услышать признание.
— Обману тебя, если скажу, что да, — пожал плечами ДОК, и в груди Эмбер что-то оборвалось, — Я не представляю, что значит любить.
Смит раскрыла рот от удивления и почувствовала, как уголки глаз защипало от слёз. Как же все его признания? Он произносил слова любви, сам не веря в то, что говорит?
— Но я чувствую к тебе что-то, что не способен описать словами, — продолжил ДОК, глядя прямо в глаза Эмбер, но упорно не замечая её слёз, — это не похоже на влюблённость, на все эти клишированные бабочки в животе. Я просто понял и принял это, как данность — уйдёшь ты, не будет и меня. По крайней мере такого, каким я стал благодаря тебе.
Смит прикусила губу, сдерживая рвущиеся наружу всхлипы. Он просто сводит её с ума. Хотелось что-то сказать, но девушка вдруг поняла, что стоит ей попытаться, и она расплачется.
— Прости, искорка, — учёный обессилено уронил голову на грудь, тихо усмехаясь и прикрывая глаза.
А в следующее мгновение вдруг притянул Эмбер к себе, заключая её в свои крепкие горячие объятия. И вдруг стало так спокойно.
— Что бы я не говорил. Ты — самое ценное, что есть у меня.
— Даже…— Смит всхлипнула, утыкаясь носом учёному в грудь, — даже ценнее твоих исследований?
ДОК на это лишь рассмеялся:
— Глупенькая, как можно такое сравнивать?
Он оставил невесомый поцелуй в уголке её губ и отстранился, рассматривая девушку. Кажется, учёный только заметил, как блестят её глаза от выступивших слёз.
— Тебе не стоит воспринимать всё так близко к сердцу. Я иногда говорю глупые вещи, ты же знаешь.
Его палец скользнул по щеке Эмбер, стирая всё же покатившуюся вниз слезу. Девушка подняла глаза — ДОК виновато улыбался, больше глазами, чем губами. В его взгляде не было ни капли прежнего болезненного безумия, осталась лишь светлая горесть.
— ДОК…— тихо позвала Смит, заставляя учёного вздрогнуть и вернуться в реальность, — я люблю тебя.
Сначала он явно удивился, но потом снова улыбнулся. Так мягко, легко и грустно одновременно, что Эмбер вдруг всё поняла.
— Ты пытаешься быть кем-то другим, — вдруг заключила девушка.
— Лишь лучшей версией себя, — ДОК чуть склонил голову на бок и прищурился, ему был интересен ход мыслей Эмбер.
А она отвела взгляд в сторону, прикусывая губу и снова шумно всхлипывая. Слёзы отчего-то снова подступили к горлу, но Эмбер упрямо продолжила:
— Нет-нет, ты слишком… изменился. Стал таким нежным и романтичным, это не похоже на тебя.
ДОК повёл плечами, словно ему было неприятно это слышать, но ответил:
— Просто я подумал, что, раз уж тебе не посчастливилось влюбиться в меня, я должен сделать всё, чтобы…— тут он на секунду замолк, переводя дыхание, — чтобы не разбить тебе сердце.
Эмбер почувствовала, как слёзы предательски покатились по щекам. Всё было так запутано, что сейчас она была точно уверена лишь в одном:
— Каким бы ты ни был, — душащие всхлипы мешали говорить, — я буду рядом с тобой и буду любить тебя.
И улыбка ДОКа изменилась — стала… счастливой?
— Ох, моя маленькая Эмбер. Однажды ты разочаруешься во мне, но я постараюсь сделать всё для того чтобы это произошло как можно позже, — он поцеловал девушку в висок и шёпотом добавил, — я бы отдал всё, чтобы не видеть слёз в твоих глазах.
Это стало последней каплей, и девушка расплакалась, стискивая учёного в своих объятиях. Она плакала и чувствовала, как становится легче, как все волнения отходят на второй план. Пока рядом с ней её ДОК, она в безопасности.
— Ну-ну, искорка, — прохладная ладонь бережно поглаживала Эмбер по спине, успокаивая и приводя в чувства. Он не старался заставить её прекратить, лишь обнимал и шептал что-то успокаивающее.
Просто понимал, что слёзы порой — лучшее лекарство.
Но Эмбер понемногу успокоилась, и вот уже сидела рядом с ДОКом, положив голову ему на плечо и прислушиваясь к размеренному дыханию. Странно, но чем дольше они были вместе, тем меньше слов им было нужно, чтобы понять друг друга.
В доме стало настолько тихо, что, кажется, можно было услышать тиканье часов на первом этаже, возню Фидо в его лежанке, даже собственное сердцебиение…
Но вот послышался скрип открываемой двери, а следом шаги и знакомые голоса друзей.
— Ребята вернулись, — встрепенулась Эмбер, подрываясь с кровати, но тут же останавливаясь, — а я не помню, где моя одежда…
ДОК на это лишь пространно улыбнулся и поднялся сам:
— В шкафу должно быть что-нибудь. Одевайся пока, а я их встречу, — учёный коротко поцеловал девушку и, наскоро застегнув рубашку, вышел в коридор.
Эмбер запоздало кивнула, ещё пару секунд смотря на дверь, а потом поднимаясь. Почему-то от мысли о том, что сейчас придется спуститься к друзьям, стало неловко. Словно они все точно знали, что произошло сегодня ночью.
«
Прекрати» — одёрнула сама себя девушка, со слишком уж наигранной решимостью распахивая шкаф, — «
надумала себе что-то, а теперь переживаешь».
В нос тут же ударил едкий запах старой кожи, ваксы и дерева. Эмбер разочарованно выдохнула — не то чтобы приходилось надеяться на большой выбор одежды, но не настолько же. На вешалке покачивался старый плащ, внизу стояла одинокая потёртая временем туфля.
Похоже, эти вещи остались тут ещё от прошлых хозяев дома. Странно, конечно — друзья всё разобрали и выбросили, а шкаф оставили нетронутым.
Девушка вдруг задумалась, засмотревшись на светло-бежевую лакированную туфлю — кто жил тут до Рэя и Урсулы? Вспоминая состояние дома, можно было предположить, что пустовал он не один год, да и продавали его за бесценок. Было бы интересно поспрашивать у соседей… или, ещё лучше, у ДОКа. Он ведь жил в Клирвью практически всю жизнь и наверняка в юности знал практически каждого обитателя этого маленького городка.
Голоса с первого этажа вернули девушку в реальность. Она невольно прислушалась — слов не различить, но зато понятно, кто вернулся. Рэй, Урсула и, кажется, Миранда.
— Эмбер, где ты потерялась? — послышался тоненький голосок подруги, и Смит улыбнулась.
— Иду-иду, — откликнулась девушка, возвращаясь взглядом к шкафу.
«
Лучше уж в одеяло замотаться» — Эмбер наморщила нос, захлопывая скрипучие дверцы и без особой надежды косясь на нижний ящик. Вряд ли там могло оказаться хоть что-то дельное, но проверить стоило.
Девушка очень удивилась, когда вместо ожидаемого запаха застарелых вещей почувствовала такой до приятного знакомый. Сигареты, лекарства и кофе.
В ящике оказалась пара аккуратно сложенных рубашек и серый свитер. Его Эмбер узнала сразу — ДОК часто ходил в нём.
«
…и, видимо, оставался тут на ночь» — девушка сначала нахмурилась, но почти тут же облегчённо выдохнула. Он и правда иногда ночевал в убежище, чтобы уделять как можно больше времени починке корабля.
— А я, дура, уже напридумывала, — улыбнулась Эмбер, для полной уверенности на секунду прикрывая глаза и вспоминая вечер несколько дней назад.
Да, точно. ДОК рассказывал ей, как сложно было уснуть из-за мигающего света в соседнем доме и с улыбкой жаловался на непоседливого Фидо, питавшего к учёному какие-то особые чувства. Зверёк частенько требовал внимания, тем самым мешая работе.
«
Что поделать, ему нужна компания» — на душе отчего-то стало очень тепло, и Эмбер звонко рассмеялась. Подумать только — ещё полгода назад она не могла и представить, что её жизнь обыкновенной девочки-подростка превратится в одно большое приключение.
А что, если бы той ночью они не оказались в лесу, если бы не стали помогать ещё неизвестным существам, потерпевшим крушение на своём корабле? Было бы тогда всё это в её жизни?
— Эмбер, мы тебя заждались вообще-то, — раздался голос Миранды совсем рядом, за дверью.
— Подожди секунду, — Эмбер тут же натянула колючий свитер, к счастью доходивший девушке почти до колен.
Бросила беглый взгляд на своё отражение в зеркале старого трюмо, поправила растрёпанные кудри — и крикнула в ответ:
— Заходи.
Дверь распахнулась, и на Эмбер тут же налетела Миранда, своими объятиями едва не сбивая подругу с ног. В отличие от заспанной Смит, она была уже при полном параде — одежда с иголочки, замысловатая причёска, макияж.
«
И когда она только успела?» — подумалось Эмбер. Стало как-то неловко за свой внешний вид, но Миранда не обратила на это ни малейшего внимания. Так не похоже на неё — никаких замечаний по поводу «гнезда на голове» или заплаканных глаз.
Кажется, подруга была воодушевлена чем-то настолько, что не замечала ничего вокруг.
— Ну, рассказывай, — с придыханием произнесла Миранда, усаживаясь на край кровати и явно предвкушая интересную историю.
— Рассказывать? О чём? — Эмбер опустилась рядом, чувствуя, как щёки краснеют. Она слишком хорошо знала подругу и понимала, что расспросов не избежать, но почему-то именно о сегодняшней ночи рассказывать совсем не хотелось. Словно это должно остаться только между ней и её учёным. Словно это слишком личное, чтобы делиться.
— Ну-у-у, — протянула Миранда, лукаво улыбнувшись, — совсем не о чем рассказать?
Эмбер только неопределённо покачала головой, промолчав. Пусть лучше подруга думает, что рассказывать и правда нечего.
— Ну не очень то и хотелось, — насупилась подруга, правда через пару секунд загадочно и широко улыбнулась, — Зато у нас с Тоддом…
Эмбер схватилась за фразу подруги, как за спасительную соломинку:
— О-о-о, — протянула она, немного расслабившись — расспросы больше ей не грозили, — Поведай. Хоть позавидую.
Миранда хихикнула и начала свой рассказ. Она говорила так увлечённо, быстро, но останавливаясь на самых незначительных подробностях, что Эмбер только и успевала поддакивать.
Подруга выглядела безумно счастливой, и это заставляло Смит улыбаться. Кто бы мог подумать — они с Тоддом такие разные, но так хорошо подходят друг другу.
— Эй, ты слушаешь? — Миранда толкнула её в плечо, и Эмбер вздрогнула, отрываясь от своих мыслей. Она и правда замечталась.
— Слушаю, — кивнула девушка, пододвигаясь к подруге и обнимая её, — я так рада за вас. Вы как будто созданы друг для друга.
— Ой, да ладно тебе, — Миранда засмущалась, отмахиваясь, — мы иногда ссоримся.
— Потому что не можете решить, посмотреть мелодраму или научную фантастику? — хмыкнула Эмбер.
— Как ты догадалась?
Подруги пару секунд смотрели друг на друга, а потом рассмеялись. На душе наконец стало спокойно, даже беспокойство из-за утреннего разговора отошло на второй план.
— А ты какая-то грустная, — вдруг отметила Миранда, вглядываясь в лицо девушки.
Эмбер не успела убедить её в обратном — подруга нахмурилась и спросила:
— Ты что, плакала?
Как бы Смит хотелось придумать что-нибудь правдоподобное, но все слова вмиг исчезли из головы, оставив только звенящую воспоминаниями пустоту. И уголки глаз снова предательски защипало.
— Эй, Эмби, малышка, — Миранда притянула её к себе и заключила в объятия, — ну что случилось?
— Н-не знаю, — всхлипнула Эмбер, — я не понимаю, что происходит между мной и…
Она не договорила, утыкаясь носом в плечо явно обеспокоенной подруги. А та выдохнула, и тон её голоса вдруг стал пугающе-серьёзным:
— Он сделал что-то плохое? Мы не оставим этого просто так!
Миранда, кажется, уже собиралась пойти и высказать учёному всё, что думает о нём, но Эмбер схватила подругу за руку. Не хватало ещё, чтобы её лучшая подруга поругалась с её… партнёром. Назвать ДОКа своим парнем у девушки не поворачивался язык — совершенно другой уровень.
— Нет-нет, всё было прекрасно, просто…— она на секунду задумалась, — он так странно ведёт себя. Сначала говорит, что любит, потом — что сомневается.
Она шумно втянула воздух, стараясь не позволить себе расплакаться, и произнесла то, что напугало даже её саму:
— Мне всё больше кажется, что эти отношения ни к чему не приведут. Мы слишком разные, но я так…— и снова пауза, снова попытки не дать волю эмоциям, —… так люблю его.
— Ты чего это? — тихо спросила Миранда, словно шокированная такими словами подруги, — Мне кажется, ты себя накручиваешь. Он же любит тебя.
Подруга старалась подобрать нужные слова, чтобы успокоить Эмбер, и у неё и правда понемногу получалось. Слёзы уступили место странному чувству вины. Перед Мирандой — за свои слёзы, перед ДОКом — за то, что усомнилась в нём, и перед самой собой.
— Спасибо тебе, — шмыгнув носом улыбнулась Смит.
— Да не за что, — тут же отозвалась Миранда, целуя подругу в щёку, — всё будет хорошо.
— Угу, — Эмбер подняла с пола свою юбку, отряхнула её и надела, — Нас наверное уже заждались.
— Ну и пусть подождут. Дай я тебе волосы в нормальный вид приведу, — руки девушки потянулись к волосам Смит, которые и правда выглядели не очень.
Эмбер не стала сопротивляться, только кивнула. И через пару минут вместо прежнего «гнезда» её голову украшал изысканно-небрежный пучок.
— Ещё немного косметики…— Миранда, кажется, всерьёз увлеклась перевоплощением подруги.
— Вот, готово, — она отошла от Эмбер, критическим взглядом окидывая свою работу, — как тебе?
Смит взглянула на себя в зеркало и удивлённо перевела взгляд на подругу:
— Ты волшебница, Ми! — и правда, за несколько минут заплаканная сонная девушка превратилась в настоящую красавицу.
Подруга только кокетливо отвела взгляд и пожала плечами:
— Да ладно тебе.
Эмбер приобняла подругу и направилась к двери. Снизу слышались голоса — в основном ДОКа и Рэя, они явно что-то увлечённо обсуждали. За последнее время эти двое удивительно сблизились и стали хорошими друзьями.
Им действительно было, что обсудить — оба умны и влюблены в науку, пусть и разных планет, оба обладают обострённым чувством справедливости, пусть и правда у них разная.
Они были одновременно похожими и совершенно разными, и это их сближало.
— Доброе утро, Эмбер, — улыбнулся Рэй, когда девушки вошли в гостиную.
Он сидел в кресле, поглаживая свернувшегося клубочком у него на коленях Фидо. Тот едва слышно урчал от удовольствия, уткнувшись мордочкой в ладонь хозяина.
Эмбер невольно улыбнулась, обводя взглядом гостиную. Урсулы не было, зато на полу около окна сидел ДОК. Он увлечённо изучал какие-то бумаги, чуть нахмурившись и прикусив губу. Эмбер невольно засмотрелась, задумалась о чём-то, и встретилась со взглядом учёного.
И он улыбнулся. Едва заметно, самым уголком губ — но улыбнулся.
Смит смущённо отвела взгляд, буквально ощущая, как щёки краснеют от смущения. Почему рядом с ним она чувствует себя такой… маленькой? Как будто только он способен защитить её.
— Мне неловко просить, но поможешь нам сегодня? — голос Рэя заставил Эмбер вздрогнуть, — Так мы быстрее справимся.
Принц виновато улыбался — он явно чувствовал вину за то, что отбирает у подруги единственный выходной день. Эмбер нахмурилась — если вчера удалось отпроситься у мамы, то сегодня её вряд ли отпустят так же легко.
— Его Высочество прав, — ДОК вдруг оказался стоящим рядом с ребятами, — мы нашли кое-какие любопытные материалы. Они могут помочь.
— Я же просил не называть меня так, — укоризненно взглянул на учёного Рэй.
— Ладно-ладно, — тот лишь хмыкнул, направляясь к выходу из гостиной и незаметно касаясь пальцами оголённого плеча Эмбер, — если что, мы не настаиваем.
Девушка вздрогнула — прикосновение холодных пальцев обожгло кожу.
— Я помогу, — решительно кивнула Смит, — Только домой забегу, чтобы мама не переживала. А то вдруг меня пришельцы похитили.
ДОК не выдержал и усмехнулся:
— В каком-то смысле определённо так и есть.
Рэй только вздохнул. Порой у Эмбер создавалось ощущение, что принц был бы не против снова ударить учёного током, лишь бы не слушать его подколов.
Девушке стало казаться, что в этой комнате она лишняя, так что, наскоро попрощавшись и пообещав вернуться через пару часов, Смит выскочила из гостиной, а потом и из дома.
На улице было холодно, но солнечно. Птицы щебетали высоко в небе и отовсюду уже веяло весной. Такой хороший день, а Эмбер предстояло вновь провести его за попытками помочь в починке корабля.
Не то, чтобы она была против, но порой так хотелось, чтобы самой серьёзной проблемой в её подростковой жизни снова стала не исправленная двойка по алгебре. Впрочем, мы всегда недовольны тем, что имеем, так что жаловаться нет смысла.
***
— Ма-а-ам, я дома, — крикнула Эмбер, заходя домой и скидывая рюкзак на галошницу.
Почему-то показалось, что она не была тут уже очень долго. Последние пару месяцев девушка и правда проводила большую часть времени или в лаборатории, или в убежище, или в школе.
— Привет! — мама выглянула из кухни, с улыбкой оглядела дочь и вдруг нахмурилась, — А что у тебя за свитер?
Эмбер замешкалась и заметно смутилась. Чёрт, она совсем забыла.
— Это… Миранды, — неловко соврала девушка, отводя взгляд, — да, она мне дала.
Конечно, мама не поверила — на это было глупо даже надеяться. Эмбер вздохнула, уже приготовившись к серьёзному разговору, но миссис Смит лишь улыбнулась дочери, кивком головы зовя её на кухню.
Ничего не понимающая девушка послушно направилась следом и, как только дверь за ней закрылась, мама спросила:
— Ну и кто же он? — в её голосе совершенно не было укора, и это почему-то заставило Эмбер нервничать ещё сильнее.
— Кто? — она отвела взгляд. Лучше бы на неё накричали, вот правда.
— Твой парень, — ласково улыбнулась миссис Смит, садясь на стул рядом с дочерью, — мы с отцом давно заметили, как ты поменялась, постоянно витаешь в облаках и пропадаешь на улице допоздна.
Тон не терпел никаких возражений, так что убеждать её в обратном — себе дороже. Только разозлится.
— Я… просто гуляю с друзьями, — прикусила губу Эмбер, — Ты же сама говорила, до поступления никаких мальчиков.
Мама на секунду задумалась, вспоминая свои слова. А девушка вдруг вспомнила, как родители обсуждали её репетитора. Вроде бы ДОК даже понравился им, но, естественно, только как педагог.
— Ну-у-у, ты бы ещё начальную школу вспомнила, — пожала плечами миссис Смит, — Тебе было всего тринадцать, а сейчас ты уже такая взрослая. Конечно ты можешь встречаться с мальчиками, но про учёбу не забывай.
«
Забудешь про учёбу с таким… кхм… мальчиком» — Эмбер это даже рассмешило. Ох, что будет с мамой, когда она узнает правду… страшно представить.
— Ма-а-ам, — протянула Смит, закатывая глаза, — мне поступать через полтора года, надо готовиться к экзаменам. Не до отношений сейчас.
— Не хочешь говорить — не надо, — она нахмурилась и отошла к плите.
На сковородке что-то аппетитно шкварчало и Эмбер вспомнила, что ничего не ела… со вчерашнего утра, кажется. Так странно — ДОК, кажется, вовсе не нуждался в еде. По крайней мере при девушке никогда не ел.
— Это Тодд? — вдруг спросила мама, вырывая дочь из размышлений.
Настолько смелое предположение так удивило Эмбер, что она не сразу нашлась, что ответить:
— Д-да нет же, Тодд встречается с Мирандой. Я ведь рассказывала, — Смит понадеялась, что после такого ответа от неё отстанут, но вопросы продолжались.
— Тогда Джейкоб? Или…— тут мама задумалась, вспоминая имя, — такой странный, вечно в облаках витает. Точно, Рэй! Это он, да?
Эмбер устало вздохнула. Откуда у мамы возникло такое желание свести её с каждым молодым парнем в Клирвью? Раньше всё учёба да учёба.
— Нет, не Рэй. Ты его не знаешь.
— Тогда приводи его на ужин в следующую пятницу, — улыбнулась миссис Смит, видимо, понимая, что большего от дочери не добиться, — хоть познакомишь нас.
А Эмбер подавилась соком. Она прекрасно помнила, чем кончилось знакомство ДОКа с её друзьями. Но тогда всё обошлось, а как выкручиваться в этот раз, девушка не представляла.
Мама поставила перед дочерью тарелку и вышла из кухни, ласково погладив Эмбер по голове и оставляя её наедине с мыслями.
Когда через пару часов Эмбер выбегала из дома, снова направляясь в убежище, она уже точно знала — лучше придумать сотню отмазок, сказать маме что они расстались… да что угодно, лишь бы они не узнали правду. Да и, признаться, надоедать ДОКу совсем не хотелось — он и так едва успевает отдохнуть, буквально работая на два фронта.
К чёрту, она подумает об этом потом, а сейчас…
— Эмбер, прекращай, — дёрнулся ДОК, когда девушка подошла к нему сзади и обняла за шею, — у меня опасные инструменты в руках, а ты меня пугаешь.
— Какой ты скучный, — хихикнула Эмбер, осторожно поднимая его голову за подбородок и целуя в губы. Совсем кратко, невинно и нежно, но этого хватило, чтобы заметно смягчить раздражение учёного.
— Только заметила? — он едва заметно улыбнулся, впрочем, тут же снова погружаясь в работу.
— Так, что мне делать? — Эмбер подошла к груде металла, которая постепенно усилиями ДОКа, Рэя и Тодда становилась похожа на пульт управления кораблём.
Принц тут же поднялся, вручая девушке несколько листов с чертежами и попутно объясняя задачу.
***
Следующие несколько часов прошли в тишине — каждый был занят своим делом. Лишь изредка переговаривались, да и то только по делу. Фидо сначала норовил стащить пучок проводов, но после строгой команды Рэя, кажется, обиделся и улёгся в углу.
Первым устал Тодд — на часах было семь вечера, когда парень встал и, разминая уставшие запястья объявил:
— Вы как хотите, а я домой.
Винить его было нельзя — он и так проторчал здесь весь выходной, жертвуя прогулкой с Мирандой.
— Да, конечно, — Рэй поднялся, виновато улыбаясь, — спасибо, что помог.
— Пустяки, — отмахнулся Тодд, подхватывая с пола свой рюкзак, — Всем до завтра!
Эмбер и Рэй попрощались с ним почти синхронно, а увлечённый работой ДОК лишь коротко кивнул.
— До свидания, профессор, — хмыкнул Мэддисон, уже идя к выходу. Почему-то он всегда здоровался и прощался с ДОКом отдельно.
Тот вздрогнул, тут же поднимая голову и чуть прищурившись смотря на парня. Странно, но такое обращение ему то ли нравилось, то ли раздражало. Пятьдесят на пятьдесят.
— До свидания, мистер Мэддисон, — учёный едва сдерживал ухмылку, оставаясь непробиваемо-серьёзным. Ему доставляло странное удовольствие видеть, как каждый раз после такого обращения лицо Тодда принимает самый счастливый вид.
Удивительно, сколь мало ему нужно, чтобы улыбаться. А что до самого ДОКа? Что заставляет улыбаться его?
Учёный задумался, возвращаясь взглядом к своим записям, но смотря сквозь них. Он вообще был способен искренне улыбаться до встречи с Эмбер? Кажется, нет…
Эта девушка появилась в его жизни так внезапно и настолько сильно изменила его, что даже не верилось. Она сделала его мягче, рассудительнее, простыми словами, сама того не осознавая, предостерегала его от импульсивных поступков. Чёрт, она ведь превратила его из чудовища в человека.
Фу, как же банально.
Пожалуй, прежний ДОК презирал бы его, а он в свою очередь всем сердцем ненавидел прежнего себя.
— Тебе бы отдохнуть, уже спишь на ходу, — звонкий голос и щекочущие шею золотые кудряшки. Эмбер положила голову учёному на плечо, и он вздрогнул, выпуская из рук стопку чертежей. Они разлетелись по полу, несколько — под кресло, несколько — под шкаф.
— Чёрт, — выдохнул ДОК, роняя голову на грудь. Вдруг он понял, что и правда жутко устал.
— Прости, — виноватый шёпот Эмбер заставил поднять взгляд на неё. Она, словно в качестве извинения, оставила лёгкий поцелуй на колючей щеке учёного, потом опустилась чуть ниже, целуя в шею. Всё так же невесомо, чуть касаясь, но обжигая кожу своим дыханием.
Пронзительно-зелёные глаза, россыпь веснушек на розоватых щеках, пухлые светлые губы. ДОК никогда не обращал внимания на внешность Эмбер, но не мог не признать — она красива. Безумно красива.
Должно быть, он думал так лишь потому что любил. В их первую встречу она показалась ДОКу не более чем очередной глупой девчонкой с заурядной внешностью.
Большой палец учёного легко скользнул по скуле Эмбер, заставляя её взглянуть ему в глаза. Нет, не в глаза — прямиком в душу.
— А где Рэй? — она снова спросила невпопад и зарделась, понимая неуместность своего вопроса.
ДОК молчал с секунду, а потом вкрадчивым шёпотом произнёс:
— Да чёрт его знает.
Повисла тишина. Пара продолжала смотреть друг другу в глаза, словно боясь разорвать этот контакт.
А потом оба одновременно рассмеялись.
ДОК даже не понял, как Эмбер оказалась сидящей у него на коленях. Её поцелуи обжигали и заставляли сердце трепетать в сладком предвкушении.
Нет, нельзя. Рэй может вернуться, да и поздно уже.
— Ну-ну, искорка, я ведь не сдержусь, — шепнул он в губы девушки, оставляя на них короткий поцелуй, — а твои родители будут не в восторге, если ты снова вернёшься за полночь.
Эмбер разочарованно вздохнула, но послушно отстранилась:
— Да, ты прав, — она бросила взгляд на часы, — мне, наверное, пора.
ДОК кивнул, всё же поднимаясь с пола и потягиваясь. Он колебался всего мгновение, а потом порывисто и как-то неловко притянул Эмбер к себе. Как бы ему хотелось показать свои чувства иначе, но он совсем не умел.
— Да, — учёный улыбнулся, заправляя золотую прядь за ушко девушки и оставляя на его мочке невесомый поцелуй, — завтра снова увидимся.
Эмбер кивнула и потянулась за прощальным поцелуем. ДОК решительно не мог ей противиться, поэтому жадно припал губами к её губам, обнял девушку за талию в странном порыве, но тут же отстранился.
«
Нельзя!» — он мысленно ударил себя по рукам.
— Я… я пойду, — улыбнулась Смит, — спасибо за сегодняшний вечер.
Учёный лишь снова улыбнулся самым уголком губ. Он впервые совершенно не понимал своих эмоций — кажется, ничего в мире он не желал столь же сильно, сколько… быть рядом с ней, оберегать её. Чёрт, если будет нужно, он погибнет за неё.
«
Что же ты сделала со мной, Эмбер Смит?»
— Эмбер, — ДОК окликнул её, когда девушка уже стояла около двери, собираясь выйти на улицу, — я люблю тебя.
Она удивлённо захлопала глазами, словно не могла поверить в то, что услышала. Должно быть, после утреннего разговора эти слова из уст ДОКа имели для неё совершенно иную ценность.
— И… и я тебя, — заикаясь произнесла Смит, — и ты это знаешь.
— Знаю, искорка, — кивнул учёный, наблюдая за тем, как Эмбер шустро выскочила из тёплого светлого дома в темноту зимнего вечера, — знаю…
***
ДОК оторвался от работы когда на часах было почти двенадцать. Он зевнул, на секунду зажмурившись и без былого энтузиазма оглядел всё никак не уменьшающуюся кучу деталей.
«
Здравствуй, очередная бессонная ночь» — вздохнул учёный, потягиваясь и наконец расправляя затекшие плечи.
Рэй ушёл спать около часа назад, а Урсула пропадала где-то у Эйприл. В последнее время телохранительница с головой погрузилась в учёбу, стала вникать в земные науки и, кажется, искренне желала узнавать новое. Похвально, конечно, но что-то подсказывало учёному, что дело далеко не только в этом.
Взгляд, бесцельно блуждающий по комнате, вдруг зацепился за гитару, неприметно стоящую в углу. Должно быть, Тодд оставил её здесь — всё хотел поиграть, но как-то не складывалось.
«
Занятно…» — ДОК провёл пальцем по грифу гитары, стирая пыль, — «
А я ведь когда-то умел играть»
Вспомнились бурные университетские будни — когда вся группа юных биологов набивалась в тесную комнатку общежития и просила учёного сыграть что-нибудь. ДОК до сих пор наизусть помнил аккорды знаменитой, тогда только вышедшей «Yellow Submarine», но руки тянулись сыграть что-то другое.
Учёный взял гитару и опустился на пол, легко проводя по струнам и вздыхая — нужно настраивать.
Он провозился добрые полчаса — сказать легко, а вот вспомнить, как это делается, сложнее. Особенно когда последний раз держал инструмент в руках лет двадцать назад. Впрочем, руки помнили всё намного лучше самого ДОКа, так что в итоге гитара была успешно настроена.
«
Не идеально, конечно, но сойдёт» — учёный сыграл пару аккордов и кивнул, вполне довольный звучанием.
В голове крутилось столько старых песен, но это всё не то, это всё не находило в нём былого отклика. Лишь один отрывок, несколько строф откуда-то из середины случайно услышанной песни.
Аккорды? А чёрт с ними, с аккордами, всё равно никто не услышит.
«
Так как там было?..» — ДОК нахмурился, несмело зажимая струны и начиная играть почти наугад. Сначала получалось не очень, но с каждой попыткой мелодия становилась всё более похожей на ту, что учёный запомнил.
Да, пожалуй, так.
Мы не можем похвастаться мудростью глаз
И умелыми жестами рук,
Казалось, что слова помимо воли срываются с губ. Он пел тихо, почти неслышно, чтобы не разбудить Рэя — всё равно громкость не играла роли.
Нам не нужно все это, чтобы друг друга понять.
ДОК на секунду прикусил губу. Слишком много новых ощущений за сегодня — теперь до боли щемящее, мешающее дышать чувство в груди. Больно, но так хорошо…
Сигареты в руках, чай на столе — так замыкается круг,
И вдруг нам становится страшно что-то менять.
«
Что-то менять…» — вторило сознание. Он не вдумывался в слова, но чувствовал их каждой клеточкой своего тела.
Перемен! — требуют наши сердца.
ДОК закрыл глаза и запрокинул голову, полностью отдаваясь эмоциям. Перед глазами пёстрыми пятнами вспыхивали картины из его жизни — прежней и нынешней. Смерти, трагедии, причиной которых был он…
Перемен! — требуют наши глаза.
…и боль. Боль пострадавших от его руки или неаккуратных слов и его собственная смешалась в немыслимую какофонию, бьющую по голове до звона в ушах, разрывающую сердце… и звучащую такой мелодичной песней.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен:
ДОК на секунду прервался, переводя дыхание. Горло нещадно жгло, а лёгкие словно уменьшились вдвое.
«Перемен!
Мы ждем перемен!»
Он закончил и резко отпустил струны, до боли закусывая губу. Странно, неправильно, иррационально — но на душе вдруг стало так легко. Словно то, что было в прошлом… осталось там же, словно теперь нужно сделать всё, чтобы измениться.
«
Перемен» — запоздало повторил про себя ДОК… и ему вторил вполне реальный голос со стороны двери.
Учёный дёрнулся, едва не роняя гитару и обращая взгляд в сторону двери — в тени, прислонившись к косяку, стоял Джейкоб.
— Поёшь неплохо, но над игрой стоит поработать, — он как ни в чём не бывало прошёл в гостиную и уселся на диван.
— Ты время видел? Ты откуда тут взялся? — учёный то ли разозлился, то ли был крайне смущён тем, что его пение кто-то слышал.
Парень только неопределённо пожал плечами:
— Я часто ночую здесь, когда дома совсем… невыносимо.
Последнее слово он произнёс с такой тоской и холодной злостью одновременно, что стало не по себе.
— Проблемы с родителями? — поинтересовался ДОК, поднимаясь с пола и садясь рядом с парнем. Он не понимал, почему спрашивает, разве его должно это волновать…?
— Угу, — Джейкоб явно не хотел откровенничать с неприятным ему учёным.
И тогда ДОК начал первым. Так захотелось поделиться — дело, наверное, не только в потревоженной душевной ране, но и в Джейкобе. Почему-то казалось, что парень может понять его.
— Знаешь, нет ничего непоправимого. Кроме одного — смерти. Пока они живы, ещё не поздно поменять что-то… не знаю, — вдруг мысль предательски оборвалась, оставив на своём месте пульсирующую звенящую пустоту. Учёный закрыл лицо руками, с силой надавив на глаза. Он злился на себя:
— Знаю, тебе плевать на мои слова…
На секунду в комнате повисло молчание, но Джейкоб вдруг прервал его:
— Эмбер много рассказывала о тебе, — он повёл плечами, — даже слишком много. О том, что случилось с твоими родителями и братом…
ДОК удивлённо поднял взгляд на Джейкоба. В его голосе не было ни отвращения, ни враждебности, только продолжающаяся глубокая тоска и… сострадание?
— Мне жаль. Правда.
Учёный буквально почувствовал, что эти слова были произнесены от чистого сердца. Джейкоб не выглядел способным хитрить, особенно в таких вещах. Да и зачем?
— Всё в порядке, — слишком уж небрежно отмахнулся ДОК, нервно заламывая пальцы, — главное ты… не повторяй моих ошибок.
Джейкоб кивнул со всей серьёзностью и взял в руки гитару:
— Что за песню ты играл? Никогда не слышал её.
— Я тоже… точнее, не помню, где услышал её. Но почему-то хорошо запомнил отрывок, — улыбнулся учёный, с облегчением выдыхая. Перевести тему на что-то нейтральное — вот что было ему нужно.
— Покажешь аккорды?
Кажется, уже рассветало, а они всё разговаривали, иногда прерываясь на игру на гитаре. Оказалось, им было, что обсудить — от политики и механики до музыки. Ближе к утру Джейкоб ушёл по-английски, оставив задремавшего учёного на кресле.
Они никогда не признаются в этом — но оба изменили мнение друг о друге. И однозначно в лучшую сторону.
Перемен! — требуют наши сердца.
Перемен! — требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен:
«Перемен!
Мы ждем перемен!»
