Малыш Юрий — ещё не сформировавшаяся личность. Этот парнишка блещет талантом, прыткость так и заставляет зрителя восхищаться, не отрывать взгляд от его грациозных движений. Юрий Плисецкий. Вот он — будущий повелитель льда, король фигурного катания. Если бы не тот неудачный тройной аксель, все пошло бы иначе.
***
— Ровнее, ровнее спину держи. Виктор стоял около бортика, облокачиваясь. После соревнований и полученного золота, от которого эго этого малолетнего победителя поднялось выше небес, Виктор тренировал Юрия ещё сильнее, повышая нагрузки с каждым днём.Ох, если бы не эти чертовы нагрузки, дело бы пошло слаженнее.
— Я… я… — Задыхался Плисецкий, восстанавливая дыхание после недавно сделанного четвертого сальхова, — Я и так ее держу ровно, не понимаю, в каком месте у тебя глаза находятся! Юрий — мальчик, с невероятным упорством, самообладанием, мужеством и неутомимой выносливостью. Он был тот, с кого брали пример многие фигуристы с разных стран. Юрий был тем самым «харизматичным мальчиком». Это прозвище дал ему Виктор, заметив его невероятные способности в области навыков фигурного катания.~*~
— Удивительно, как ты так быстро учишься. У Виктора и Юрия завязался разговор в ближнем кафе, находящимся неподалеку от клуба. — Ты очень талантливый мальчик. Можно сказать, что это даже у тебя… дар? — Это не дар, это — успешное достижение поставленной мною цели. Я боролся за первое место, боролся за то, чтобы не спадать с пьедестала, — Юрий отпивнул немного уже подостывшего эспрессо, смотря в окно на проезжающие машины, — Не нужно называть мой труд даром. Я подрывался, чтобы носить это золото, понимаешь? Это, — Юрий взялся за медаль, висящую на шее, — Залог моего труда. Мой труд не останется без вознаграждения. — Молодец, молодец, — Виктор улыбнулся словам своего ученика, удосужившись даже погладить по голове, — Я полностью согласен с твоими словами, и как учитель, я оплачу твой эспрессо. — В деньгах решил меня ущемлять? — Юрий нахмурился, — Сколько раз уже ты за день меня разочаровал? — Разочаровал? В каком это смысле? — Ой, не прикидывайся дурачком, — Мальчик закатил глаза, покручивая пальцем пустую баночку из-под кофе, — Ты назвал мой труд даром, ущемил меня в деньгах, настаивая на своей оплате моего единственного эспрессо, и ещё много всякой дряни на тренировке говорил про то, что мой труд — это, опять же, дар. Убью тебя когда нибудь. Виктор засмеялся, даже схватившись за живот. — Ужас, ужас, обидел ребенка, горе мне, печаль, утрата, депрессия. — Иди ты, — Юрий улыбнулся, пихнув его в бок, даже смутившись. — Я. Оплачу. Твой, — Он наклонился к его уху, — Эспрессо. Услышал меня? Считай, это твое вознаграждение за сегодняшнюю тренировку. — Пошел ты со своими вознаграждениями! — Рассмеялся блондин, — Но раз ты настаиваешь, ладно, оплачивай. — Отлично, — Улыбнувшись, мужчина подозвал официанта и оплатил заказ, оставив чаевые.~*~
— Устал я уже, Виктор… Мальчик действительно уже валился с ног; его лицо раскраснелось от усердно проделанной работы, волосы распетушились, торча отдельными прядками из-под резинки, которой туго был завязан хвост на затылке, а дыхание было сбивчивым и неровным. Казалось, мальчик даже задыхается. У него никогда такого не было, а здесь он даже не смог сохранить свой бодрый вид. Он, в прямом смысле, подыхал, согнувшись в три погибели. — Какого черта такие нагрузки? Это всего лишь международные соревнования, а не Кубок Ростелекома, мать твою! — На подготовке к Кубку Ростелекома я нагружу тебя ещё сильнее, — Виктор чуть повел затёкшей кистью. — В… В… Виктор! Ты не видишь, что со мной сейчас творится?! Плисецкий словно взбесился, покраснев от этого ещё сильнее и заставив Виктора поднять равнодушный взгляд. — Послушай, — Он вздохнул, формулируя речь, — Ты же сильный мальчик, верно? Справишься со всеми заданиями. В данном случае, с этими несчастными тренировками. А насчёт твоего… внешнего вида, — Мужчина заметил у него порванную ткань на колене и едва сочившуюся кровь из открытой ранки, — Я злюсь. Ты знаешь, что из-за этого могут отнять дополнительные баллы? За небрежность и неаккуратность? — Да ты вообще меня не ценишь ни капли! Говоришь только «усерднее», «усерднее», а толком никакой поддержки я даже не слышал от тебя! Ни разу, Виктор! Ты… Ты понимаешь вообще, какого это, заниматься по пять часов в день и получать в ответ «на сегодня все, в следующий раз жду без опозданий»?! Это же… Это просто… Это, блять, пиздец! Юрий впервые нецензурно высказался перед своим тренером. С языка сорвалось. Виктор в упор смотрел на него, переваривая недавно сказанные слова, а затем неспеша произнеся: — Мой… Дорогой мальчик, — Он оттолкнулся от льда, ровно, неспеша, оставив за собой след от зубцов, и подъехал к ученику, близко наклонившись к его лицу, — Ты, — Он указал пальцем на его грудь, соприкасаясь с ней, — Только начинающий формироваться фигурист. Чтобы добиться результата, которого хочешь именно ТЫ, нужно добиваться этого сквозь слезы и боль! Хочешь стать известным не только на свою грухомань, но и на зарубежные страны, то будь, пожалуйста, добр слушать КАЖДОЕ мое слово. И впредь больше не произносить таких слов! Буду наказывать. Только он отъехал обратно к бортику, как Юрий быстро выкрикнул ему в след: — Ты не тренер, ты… физический маньяк! — Кто-кто? — Виктор обернулся, усмехнувшись. — Маньяк! Физический! — Как это — физический маньяк? Обоснуй-ка, — Он с большим любопытством стал выжидать ответа, запрыгивая и усаживаясь поудобнее на устойчивый бортик. — Ты только и можешь, что давать указания. Делай то, делай это, Юрий! Давай, ты же робот, запрограммированный только на одну цель — работать, работать, работать, добиваться исключительно положительных результатов, получить это ссаное золото! — Подожди-ка, — Никифоров жестом остановил его, — Ты же сам говорил мне тогда в кафе, что все твои старания нужны только для получения золота и постоянного нахождения на пьедестале, верно? — Верно. Я должен стараться, я понимаю это, но я должен стараться, получая в ответ и поддержку! Слушая от тебя только вечные команды, я ощущаю себя реально роботом! Где мои «ты молодец», «так держать»? Да даже когда я упаду, неудачно выполнив упражнение, я слышу от тебя в ответ только «поднимайся, давай ещё раз», «непутёвый, кто так делает, это же простейший элемент»! Виктор, я не чертов андроид, я не могу выполнять твои приказы, не нуждаясь в поддержке. Да поддержка для меня тоже самое, что и это ебаное эспрессо, которое я пил в том кафе. Она даёт мне прилив сил! Виктор слушал, смотря уже на свои коньки. — Прошу, продолжи занятие, поговорим после тренировки. Юрий сердито выдохнул, повторяя вновь сальхов.~*~
Морозный декабрьский ветер обжигал лицо, заставляя щеки краснеть от холода. Юрий уже начал подпрыгивать и тер ладошки друг о друга, поочередно дуя на них, согревая. — Ч-чего ты т-так долго? — Заикаясь от холода, произнес мальчик, у которого уже зуб на зуб не попадал. — Замёрз? — Виктор вышел из клуба, закрывая его на ключ. Они занимались допоздна, и Виктору пришлось быть на этот раз ответственным за клуб. — В-вообще то д-да! А-а, ну и холодрыга, зайдём в то кафе? — Одиннадцать вечера, какое кафе, Юрий. Оно уже давно закрыто. Виктор убрал ключи в карман и подошёл к парню, скинув с себя свой шарф и бережно обвив им шею паренька. — Глупыш, шарфик то забыл, мороз под -10. Шапочку надел, а шарфик то забыл. Горлышко тоже должно находиться в тепле. — Ну, ну, занежил, — Юрий мягко отстранился от него, но шарфик не отдал. Виктор улыбнулся, трогая его ладошки. — Ледышки! Он принялся усердно согревать их, дуя горячим дыханием и тря в своих ладонях. — Неужели я действительно так долго собирался? — Неважно, главное, что сейчас ты вышел, — Юрий позволил себе прижаться к тренеру, — Прости, у тебя просто мягкое пальто, мне безумно холодно. — Бедный, грейся конечно, — Виктор тесно прижал к себе мальчика. — Кхе-кхе, — Блондин закряхтел от тесных объятий мужчины, упираясь ладонями о его грудь, — Задушишь же. — Извини, переусердствовал, — Тот отстранился, — Я провожу тебя до дома? Уже довольно поздно, я буду переживать, если ты пойдёшь один. — Конечно я не пойду один, я что, с ума сошел, на улице темень такая! Юрий не обратил внимания даже не горящие фонари, которые хоть как-то сглаживали зимнюю темноту. — Ого, не думал, что ты согласишься. Думал, что ты уже взрослый мальчик и захочешь дойти до дома сам. — Опять ты меня дразнишь, — Парень фыркнул, — Я бы дошел один, но не в такую темень, так что проводи меня, пожалуйста, до дома. Ты же уже взрослый мужик, верно? — Ну не такой уж и взрослый, — Виктор оскорбился, выдохнув. Прозрачное облачко горячего пара вырвалось наружу, сливаясь с воздухом, растворяясь. — Красиво… — М, что? — Эти снежники. Они безумно красивые. Юрий заинтересованно рассматривал отдельную упавшую с неба снежинку, лежащую у него на шарфике. — Красивый узор, правда? — И все же, ты ещё ребенок, Юрий, — Виктор удовлетворённо усмехнулся, беря мальчика за ладонь и направляясь с ним к его дому.~*~
— Виктор? — Да? — А расскажи мне… какой я был раньше? — Не понимаю тебя, — Мужчина вел парня за собой, по прежнему держа его за ладонь. — Ну, когда я был маленький, как я занимался? — Ты был очень способным мальчуганом, очень, — Виктор задумался, — Я давненько прибрал тебя в ученики, когда сам ещё не окончил карьеру фигуриста. Я занимался параллельно и с тобой, и со своим тренером. — У тебя тоже был тренер? — Конечно, только он уехал в Турцию к своей жене, ещё давно, ты тогда был маленький, не помнишь его. — А как его звали? — Яков Фельцман. — Я-Яков Фельцман?! — У Юрия отвисла челюсть. — Ну, да, а что не так? — Он же самый лучший тренер по фигурному катанию в России! — Да? А я думал, что я самый лучший тренер, — Виктор притворно грустно вздохнул, слегка улыбнувшись. — Ребятничаешь? Яков реально лучший тренер, я так много слышал о нем. — Да? И что же ты слышал? — Мужчина заинтересовался, чуть навострив уши. — Много чего крутого! Яков вообще был крутым фигуристом. — Отлично, хороший отзыв оставил. — Виктор… Ты что, завидуешь? — Плисецкий усмехнулся, — Он же все равно ушел в отставку. — Юрий, мне нужно с тобой поговорить, — Как-то резко перевел тему Виктор, озадачив Юрия. — Ну-у, хорошо, я слушаю, — Юрий ловил ртом снежинки, но Виктор мягко взял его под локоть. — Это очень серьезный разговор, Юр. — Хорошо, — Парень перестал дурачиться, — Я слушаю тебя. — Ты... — Мужчина подбирал слова, чтобы больше воодушевить ими ученика, — Ты действительно очень способный мальчик, Юрий. Я горжусь тобой и тем, что ты мой единственный лучший ученик. И я хочу...— Он опешил, — Хочу, чтобы ты как можно сильнее постарался на соревнованиях, показав свой самый лучший результат. — Лучший результат должен быть на Кубке, а это ведь обычные международные, — Плисецкий пожал плечами. — Международные тоже ответственные соревнования, а не просто прокатиться на абы как, ты ведь это понимаешь? — Я понимаю, Виктор, я уже не маленький, чтобы считать соревнования детской забавой. Каждое соревнование важное для меня, но эти... Ну это же просто смотрят, кто из какой страны как катается, плохо или хорошо. Если хорошо, то это хорошо, — Ближе к концу Юрий уже начал рассуждать по-детски. Мужчина внимательно посмотрел на него. — Ты устал, не переживай, все хорошо. Лепечешь уже какую-то ересь, — Он мягко улыбнулся, притесняя к себе мальчонку за плечо, — Уже подходим, готовь ключи.~*~
— Нервничаешь? Виктор сидел рядом с парнем около клуба и докуривал сигарету, искоса смотря на ученика. — Ну, не особо, просто тревожное чувство какое-то немного присутствует, — Юрий барабанил пальцем по колену, отбивая определенный ритм. Виктор заметил это и полюбопытствовал. — Знакомая мелодия. Напой-ка. — Группа крови на рукаве, мой порядковый номер на рукаве, — Плисецкий забарабанил энергичнее, подпевая, — Пожелай мне удачи в бою, пожела-ай мне-е-е... не остаться в этой траве, не остаться в этой траве, пожелай мне удачи, пожела-ай мне-е-е уда-а-ачи. — Как красиво поешь, — Виктор улыбнулся, слушая Юрино подражание Цою, — Слышу, что-то знакомое. Нравится Цоя слушать? — Нет, просто я влюблен в его имя, — Хитро улыбнулся Юрий, посмотрев на мужчину. — Что? — Виктор глуповато улыбнулся, стряхнув пепел двумя пальцами. — Ха-ха-ха, я пошутил, не смущайся, — Юрий соскочил со ступеньки, на которой сидел, и продолжил петь уже в импровизированный микрофон, будто он выступает перед зрителями, — Да, я его песни просто обожаю! А тебе? Тебе они нравятся? — Слушал, хорошие, но я не обожаю их настолько, — Он усмехнулся действиям парня, наблюдая за ним, — Вижу, ты решительно настроен к сегодняшним соревнованиям. — С... соревнования... — Услышав это слово, Юрий словно опустел и перестал дурачиться и застыл, смотря вниз, — Они же скоро, да?.. — Ну, — Мужчина глянул на наручные часы, — Через пять часов и 37 минут. — По минуткам рассчитал! — Юрий поразился, вновь присев рядышком с тренером и положив голову на его предплечье, — Переживаю до ужаса. — А вот это уже лишнее, — Он затушил сигарету и прижал к себе парнишку, ласково шепча успокаивающие слова, — Ты самый-самый лучший, слышишь? Ты справишься со всеми задачами, я верю в тебя. — Вот этих слов я и жду от тебя, Виктор, — Мальчик уткнулся носом в его руку, — Ради тебя я всех их порву! — Вот это настрой настоящего Юрия Плисецкого, — Никифоров посмеялся, потрепав его по волосам, — Ещё кружок отмотаешь? Так, для закрепления материала. — Идём-идём!~*~
Трибуны взрывались от огромного навала зрителей. У Юрия в ушах раздавался гулкий шум поддержки. — Ауч.. — Он повертел пальцем в ухе, отгоняя противный звон. — Что такое? — Виктор стоял рядом и придерживал в руке небольшую бутылочку с водой. — Звенит, — Парень указал на ухо, противно морщась. — Тиннитус, это пройдет, не переживай, — Мужчина поставил бутылочку на лавку, рядом с которой он стоял, и поправил костюм Плисецкого. — Чего-чего? Чего ты сказал первым? — Тиннитус - это звон в ушах без внешнего акустического стимула. Не заморачивайся, это не болезнь, у меня тоже такое бывает. — У меня такое недавно началось... — Нужно просто промыть ушки, — Виктор успокаивающе улыбнулся, — Ты просто чудесен. — Да? Не слишком вызывающе? — Юрий повертелся, осматривая себя, — Эти красные бляшечки, мне кажется, лишние, — Он показал на красные торчащие бантики на рукавах, которые свисали и доставляли некий дискомфорт. — Тебе очень идёт этот костюм, — Виктор аккуратно заправил бантики под рукавчики, осмотрев свою работу, — Удобнее? — Лучше, — Парень кивнул, — А я уже скоро пойду? Виктор взял и посмотрел на бумаги, которые лежали на лавке. — Ты пятый в списке, — Он указал пальцем, и Юрий тут же подскочил, найдя себя в списке. — Реально пятый... Ну хоть не первый! Фух, фух, нервничаю.. — Все в порядке, — Виктор прижал к себе парня теснее, успокаивая его, — Слышишь? Все будет хо-ро-шо.Это его последнее выступление...
Не будет ничего хорошего. Юрий, не выступай, откажись!
~*~
— Выход Юрия Плисецкого! По громкоговорителю разнесся очередной приятный голос диктора. — А вот и наш Юрочка, — Виктор улыбнулся, — Юрочка? — Черт, я не смогу... — Ну-ка, что за решения, — Виктор подбадривающе сжал плечи парня, смотря на него, — Ты все сможешь, слышишь, Юрий? Смотри на меня. Юрий поднял голову и взглянул на него: — Ощущение, будто что-то будет не так.Тебе это не кажется!
~*~
Юрий начал свою программу с идеального приветствия, встав посередине, вытянув одну ножку вперёд и изящно подняв ручку, помахав зрителям. — Обаяшка! — Воскликнула одна девушка, очередная из Юриных болельщиц, — Удачи, Юрочка! Со сторон послышались одобрительные выкрики. Блондин выдохнул и начал выступление под выбранную им музыку. Плисецкий сидел дома у Никифорова и подбирал подходящую музыку для следующих соревнований. — А что, можно вот эту, — Юрий включил на телефоне медленную тягучую мелодию, со множеством звучащих колокольчиков и бубенчиков. — Тебе нравится? — Виктор сидел на диване и пил кофе. — Она спокойная. — Тебе нравится? — Повторил Виктор. — Ну.. нет, не нравится, — Замучанно бросил Юрий, — Да я уже не знаю какую выбрать, их так много, я ещё не определился какая мне нравится. — Выбери свою любимую? — Разве можно? — Почему нет? Есть та музыка, которую ты слушаешь, например, ночью, когда засыпаешь? — Ну, есть, но не думаю, что она подойдёт. — Повторяю: включи ту, которая нравится именно тебе. Под которую ты сможешь подстроиться. — Хм, посмотрим, — Юрий полистал плейлист, — О, послушай эту, — Юрий включил свою самую любимую спокойную песню. (отсылка на песню в описании) — Красивая. Тебе нравится? — Даа, это моя любимая. Обожаю ее. Я всегда засыпаю под нее или мечтаю. — Превосходно, бери эту, если тебе нравится. — Ты справишься, малыш. Виктор внимательно наблюдал за ним и отмечал правильность его движений, кивая головой. — Отлично, просто превосходно... Это просто невероятно. Виктор впервые видел его выступление настолько грациозным. «Учится прямо на глазах. А на тренировках и не такое выполнял, хитрец. Прямо какое-то волшебство.» «Только бы он смотрел на меня.» Юрий бросил мимолётный взгляд на своего учителя, и тот улыбнулся ему. Юрий хихикнул и выполнил самый сложный пируэт. «Бауэр? Мы не проходили этого. Да ты с катушек слетел, Юрий!» Виктор таращился на Юрия так, словно не знал этого мальчишку, поразившего его настолько, что челюсть едва не отвисла. Но Юрий не сдавался. Юрий присел на одну ногу и, выложив всю свою максимальную возможность, выполнил "пистолетик" «Умница, с "пистолетиком" не подвёл» Подскочив, Юрий выпрямил левую ногу, взявшись за лезвие, и проехался так несколько метров. Раздались хлопки и взрывы эмоциональных выкриков. «До ужаса завораживает. Что он собрался делать...? Ю..Юрий, нет!» Виктор подался вперёд, вцепившись пальцами в бортик. Плисецкий собрался делать самое сложное - тройной аксель. — Даже не смей! — Со всей силы выкрикнул Виктор, сложив руки около губ лодочкой, чтобы Юрий услышал его, но было бесполезно, Плисецкий был настроен решительно и не собирался отступать от задуманного.Не делай этого, Юрий! Ты разобьёшься! Твои коньки, они недостаточно подточены!
Раз...
Два...
Три...
Четыре...
Пять...
Юрий без признаков жизни лежал на холодном льду, его голова была разбита, кровь стремительно сочилась, пропитывая собой весь лёд под ним. Эта картина заставила сердца всех зрителей на минуту перестать биться, а больше всего - Виктора.
Мужчину охватила дичайшая паника, ступор. Его словно парализовало. Все тело, конечности; руки, ноги, грудную клетку. — Юрий, — С тяжёлым выдохом он бросился к лежащему на льду парню. Рухнув перед ним на колени. — Юрий, Юрий, пожалуйста... Юрий, очнись. Он осторожно взял голову мальчика в свои ладони, пачкаясь в бордовой крови. — Мой мальчик, все будет хорошо, — Он прижал его к себе, останавливая кровь, зажимая пробитую голову, — ВРАЧА! КТО-НИБУДЬ, ПОЗОВИТЕ ВРАЧА! Юрий, прошу, дыши. Виктор приложил ладонь к сердцу парня, услышав тихое биение сердца. Совсем еле слышное. — Ю...Юрий! Юрочка, пожалуйста, дыши, сейчас придут врачи. — Виктор... — Плисецкий немного приоткрыл глаза, мутная картинка его тренера предстала перед ним, — Я...Я не смог... Виктор... Он мучительно покашлял, уже обессиленно падая на плечо своего тренера. — Юрий!... Виктор хватается за сердце ученика, но то уже не бьётся...Я не смог...
— Виктор, я не смог. Пожалуйста, не злись на меня. Я... я думал, что у меня все получится, но плохо подточенные коньки подвели меня. Виктор... Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты был счастлив, несмотря на то, что меня больше нет рядом с тобой. Я умер - значит так и должно было случиться, но я не хочу, чтобы ты от горя убил себя. И был рядом со мной.
Ты меня сейчас не слышишь, но я хочу сказать тебе, мой дух хочет передать.
Хочу сказать тебе спасибо за все; за то, что подарил мне настоящее счастье. Это счастье - и есть спорт. В нем я познал настоящую радость. Радость в победе, радость новой медали. Я прожил хоть и маленькую, но счастливую жизнь, но счастливая она только благодаря тебе. С детства на льду с тобой, ты научил меня всему интересному. Помимо фигурного катания, ты помогал мне и с учебой. С твоими объяснениями я отлично понимал темы и писал контрольные на "пять". Мне очень жаль расставаться с тобой, но судьба распорядилась иначе, посчитав забрать меня на небеса.
Ведь ангелам место на небесах.