NO RAINBOWS - Chase Atlantic
Руки испачканы липкой кровью. В чёрном небе не видно звёзд. Перед лицом Юнги, содрогающимся в истеричном плаче, затыкая ладонью приоткрытый рот, мать горько прижимается к мёртвому сыну, которого уносят врачи. Они позволяют Юнги поехать с ними. Чонгук не понимает, он не верит в происходящее, будто это всё лишь пелена помутневшего рассудка. Он бы предпочёл проснуться и увидеть потолок своей комнаты, вот только он замечает взгляд, пропитанный ненавистью, насквозь ей проросший, взгляд матери Чимина на себе. Она всё знала, так и знала, что Чонгук погубит его, любовь к этому монстру – заведомо означает смерть. Чонгук не плачет, лишь смотрит широкими глазами, не зная, что делать. Всё в миг превращается в неизвестные блики, он встаёт и идёт домой. Абсолютно не ощущает себя в настоящем. Что произошло только что? Что ему нужно делать? Холодный ветер не пробирает его, а словно просачивается мимо, словно и нет никого в ночном парке с голыми деревьями. Лишь тень, тихо шаркающая по асфальту. Чимин так улыбался... После всего пережитого он мог улыбаться. Тот парень, что всегда был рядом и поддерживал, что помогал совладать с собой, тот парень, который отдавал себя без остатка, разбиваясь сам и утопая в глубоком чувстве. Утонул. Чонгук переводит взгляд на ладони с засохшей пленочкой крови. Ком в груди разрастается и выдавливает лёгкие, Чон в суете пытается вытереть их об свои джинсы, оглядывая местность. Он уже почти перед своим домом, глядит на балкон своей квартирки. И воспоминания одно за другим застилает. Человека, с которым он играл в приставку и ел чипсы, с которым напивался до потери сознания и улыбался с его смешных рожиц, с его милого флирта и откровенного приставания. Человек который всей душой... Любил его? И теперь его нет. Совсем нет, он больше не вернётся, они больше не поссорятся, больше не будут курить и обсуждать нечто важное на балконе в три часа ночи. Их больше не будет. Их и не было. Чонгук открывает дверь трясущимися руками и встречает на пороге Тэхёна, вероятно, только пришедшего домой. Чонгук весь бледный с пересохшими губами и стеклянными глазами, ссутуленный и не осознающий себя. – Чонгук? – Тэ видит состояние парня, – Ты ... – Заткнись, умоляю тебя, – Чонгук толкает Тэхёна и заходит следом в квартиру, впиваясь в шею словно вампир. – Что-то случилось? – Тэ упирается руками и жмурится. – Сказал же, заткнись, – Чон срывает ткань рубашки с плеча Кима и вдыхает малиновый аромат, что обычно успокаивал и придавал сил. Всё бурлит и так сильно жжёт в груди. – Чонгук, поговори со мной! – пытается докричаться Тэ до обезумевшего альфы. Чонгук прижимает подбородок к своей груди и сжимает зубы. Тэхёну прилетает пощёчина: – Я в порядке! – его трясёт, – Чимина сбила машина, он мёртв и мне, – Чонгук смотрит в глаза напротив, которые так сильно обидел и образ размывается, – Мне не больно, – слёзы начинают течь по его щекам, а руки жадно сжимающие тело омеги, теперь отчаянно держатся за края его рубашки, моля о помощи. Тэхён берёт Чонгука за голову и прижимает к своей груди. – Мне не больно... – всхлипывает Чон, пряча лицо. – Больно, – утверждает Тэ, – ты потерял друга, это очень больно, нормально чувствовать боль, Чонгук, поэтому проживи это, перетерпи утрату. – Тэ поднимает взгляд к потолку, крепче прижимая горячее тело к себе. – Я не хочу это чувствовать, Тэ, не хочу... – Чон прислушивается к ударам сердца и закрывает глаза, поддаваясь чувствам. Сегодня он станет чуть человечнее. Сегодня он поймёт чуть больше об этой жизни и людях. Чуть теплее станет душа. Так должно было случиться, но...***
– Чонгук, перестань, нам нужно выезжать в аэропорт, – Тэ уже привычно сопротивляется наглым губам, что оттягивают кожу на шее, на которой не осталось живого, не болезненного ноющего, места. Прошло две недели с тех пор как Чимин погиб, и эти две недели Чонгук совсем потерял себя, потерял последний контроль, что у него был. Хоть это и Тэхён тут болен, Чонгуку намного хуже. Если тёмная сущность Кима иногда получает удовольствие от чрезвычайно болезненных толчков в себя, от кровоточащих ран на ягодицах и бёдрах, что сотворил Чон, то светлый Тэ находится на грани. Ему больно двигаться, больно улыбаться, пощёчины за неподчинение – стали обыденностью. Взгляд чёрный, полный гнева и боли, раздирает его в клочья. Почему он всё это терпит? А разве не на этом они сошлись? Тэхёну нравится боль, Чонгуку нравится её причинять. Но ведь так не всегда. Иногда он подходит и ласково оглаживает скулы, целует в огромные фиолетовые пятна от синяков, говорит, что ему жаль, что он такой, что постарается стать лучше. Тэхён уверен, что Чонгуку просто нужно выпустить пар. В Японии, на турнире, у него будет возможность сделать это. Может тогда ему полегчает. Несомненно, Чимин стал спусковым крючком для его дикой натуры. Но всё чаще Тэхёну становилось страшно. Если раньше Чонгук выглядел как хулиган, любящий драться и пускать кровь, то сейчас его глаза... Когда Тэхён лежит снизу, скрестив ноги на пояснице альфы, смотрит в эти омуты, он видит желание, непреодолимое желание причинять такую боль, от которой люди не оправятся, иногда ему правда так кажется. Чем страстнее поцелуи, тем больнее удары. – Да ладно, в этот раз я тебя оставлю свеженьким, но как только приедем в Японию, – Чон наклоняется к уху Кима, – Я живого места на тебе не оставлю, – шёпотом произносит. По спине Кима бегут мурашки. Если раньше он был уверен, что это означает самый классный секс, то теперь он не уверен. – Пошли, такси ждёт, – Чон выходит первым со спортивной сумкой на плече. Тэхён стоит, прижавшись спиной к стене и на всякий случай набирает СМС Хосоку: "Мы летим на турнир в Японию, после смерти Чимина он совсем себя не контролирует". Тэ написал это особо не задумываясь, они не общаются с Хоби уже давно. Тэхён совсем забыл про друга, да и знал, что Чонгук уничтожит его, если узнает, что они общаются. Уничтожит всех. Но почему-то рука дрогнула написать. Тэ взял ручку чемодана и вышел из квартиры, заперев дверь. "Надеюсь, турнир ему поможет".***
Светящиеся неоном улицы Токио, вывески магазинов и люди, зазывающие на пробу сладости. Суетные дети, бегающие с игрушечными рыбками, и котики, разлёгшиеся на заборе, вальяжно гуляющие и с презрением смотрящие на приезжих Кима и Чонгука. Альфа крепко сжимает холодную ладонь, так, что Киму и пальцем не пошевелить, не убежать. Они подходят к своему отелю, захватив по дороге японской уличной еды. Чонгук смотрит на омегу, чей малиновый запах становится всё сильнее с самого утра. Его отросшие волосы удивительно подходят ему, глаза отражают свет города и Чонгук улыбается. – Ты сегодня стал ещё красивее. – Проговаривает Чон и сглатывает. Тэ отводит взгляд. Ему приятно это слышать и сердце трепещет как раньше, только вот почему-то вместе с этим и колет, словно иголками вонзаясь под кожей. Чон оглядывает синяк на скуле Кима, что ещё не сошёл, и капля жалости пронзает его, он сводит брови и останавливается. – Тэхён-а, послушай. – Чон берет вторую руку парня, пока они стоят у фойе отеля. Тэ смотрит в глаза своей безжалостной любви и собственные начинает жечь. – Прости меня, прости, что был слишком груб в последнее время, – Чонгук оглаживает большими пальцами ладони Кима. Словно он был помутнен каким-то ядом после смерти Чимина, он почти не помнил, как жесток был с Тэ, а понимал лишь, когда проступали кровавые отметины и синяки. Тэхён не кричал, не жаловался, лишь терпел, повторяя куда-то в подушку "мне не больно, мне не больно", роняя на неё же горячие слезы. Закусывая губы, сжимал простынь в руках до побеления костяшек. Чон любил причинять боль, это давно всем известно, но видеть страдания того, кто всей душой любит? Это неприятно давило на сердце и почему-то казалось знакомым. Да, ведь он поступал так и с Чимином. Причиняя боль тому, кто так открыто мечтал о нём. Чон притянул к себе Тэхёна, крепко обняв. – Я монстр, я и правда монстр, – диафрагму сжало, а тело омеги начало потряхивать. Ким сдавался, всё-таки обида накопилась в нём, медленно поглощая, очерняя и без того не святую душу. Тэ не обнимал в ответ, пока держался. – Каждый день я испытываю такой гнев, такую злость, сколько бы не бил боксёрскую грушу в зале, она не проходит. Но почему-то, когда я груб с тобой, мне становится немного легче. Чёрт, – Чон прижал Тэ крепче к себе, – я конченный сукин сын, раз поступал так с тобой, – вдыхает малиновый аромат с макушки парня. Чонгук вспомнил, как они познакомились, вспомнил, как почувствовал себя счастливым за то долгое время, что прожил на свете. Вспомнил нежные касания и невесомость поцелуев в щеку с утра. Когда он успел стать таким? Таким ужасным. Чонгук открывается наконец-то, а те бетонные стены, что он выставил из ненависти вокруг себя для защиты, стали разрушаться. Тэ почувствовал, как задрожала грудь альфы, а его тепло окутало словно мягкое большое одеяло. Он обнял в ответ и обида начала утихать, выливаясь водопадом через слёзы. – Я люблю тебя, Тэхён. – Произносит уверенным тоном Чон, и Тэ переводит взгляд на его красные, полные сожаления и раскаяния, глаза. – Люблю, – повторяет альфа и заставляет Кима улыбнуться впервые за долгое время. И эта улыбка его спасает. Кажется, это единственное, что помогает ему держаться на плаву. Только он разделяет его от полной потери рассудка. Эта чертова квадратная улыбка значит больше любых слов. Тэ тоже любит. Он научился, хоть раньше и не мог, не понимал. Сейчас он понимает, что он тоже. Тоже любит, но от этого не становится легче. Стоит ли любовь того? – Люблю до безумия, – твердит Чон и увлекает омегу в поцелуй, глубокий и нежный, не обращая внимания на шок проходящих японцев, что не привыкли видеть подобные сцены у себя на улицах. Горячие губы медленно зацеловывают каждый миллиметр Тэхёна, не причиняя боли, приятно и одурманивающе. Чонгук правда любит, это не просто слова. Люди, которые лгут о чувствах, не способны целоваться так.***
Чонгук лежит на кровати номера, что-то заказывая в телефоне доставкой, пару вещей первой необходимости и кое-какую одежду. Турнир назначен на завтра. Тэхён сидит рядом, заглатывая такояки с осьминогом и внимательно смотря какое-то ТВ-шоу в телевизоре. Чон бросает взгляд на руки парня, что аккуратно придерживают картонную коробочку с нарисованными осьминогами. Его тонкие светлые пальцы. Переводит взгляд на ноги , что полностью открыты, потому что Тэхён в одной жёлтой футболке с надписью "Pan!c". "Так много синяков и царапин" – думает Чон и проводит рукой по исхудавшему бедру, замечая порезы, но это не его рук дела. – Ты снова начал резать себя? – с грустью в голосе говорит Чон, и Тэ замирает, отставляя еду. – В прошлый раз было очень больно... – Тэ опускает голову, проводя пальцем по ровным линиям, – я не смог сдержать в себе. И Чон упустил тот момент, когда Тэ перестал говорить "мне не больно", а стал просто молчать, выстанывая жалобно его имя, скуля снизу. – Прости меня, я больше не поступлю с тобой так, я буду бороться с собой, – Чон целует Кима в бедро и кладёт на него голову, закрывая глаза. Тэ кладёт руку на смольные волосы и ласково поглаживает. Чонгук и правда приходит в себя после всего случившегося. Нужно время, сломанным людям его требуется больше. Раньше Тэхён ничего не чувствовал, был далёк от обычных человеческих эмоций. Но с появлением Чонгука он начал испытывать всё, чего был лишён долгие годы своей болезнью. Так много всего. Непреодолимую грусть, волнение, радость, разочарование, страсть, боль. И это всё так многогранно, что теперь тяжело это принимать и жить с этим. Жизнь стала ярче, это правда. Но почему Тэхёну кажется, что ярче стала тьма?***
Willyecho - Monster
– Давай, Чонгук, покори всех! Я верю в тебя! – Тэ целует парня и уходит на зрительские места, что ближе к бойцовскому рингу. Чон бьёт себя в грудь, разгоняя кровь в мышцах, он заведён будто бешеный пёс, вот-вот готов сорваться с цепи. Он долго шёл к этому. Звание лучшего в Азии. "Итак, господа, в левом углу покоритель Южной Кореи, тот, кого кличат Потрошителем, тот, кто способен покорить своим азартом. Пошумите!" – раздаются овации тысячной толпы и Чонгук выходит на ринг. Тэхён кричит, сложив ладони у рта, и Чонгук умиляется с его поддержки, он уверен, что Тэ способен перекричать всех. Кучи поклонников с плакатами "Потрошитель трахни меня" от омег и "Потрошитель уничтожит Рубилу" от альф, очевидно, его фан-клуб становится всё больше. "В правом углу двукратный чемпион нашего турнира "Рубила", его удары способны буквально порезать словно нож, а сила столь высока, что может одной рукой удержать троих громил и, кстати, Потрошитель, осторожнее, Рубила кусается!" – ведущий сидит в ораторской и представляет участников под хохот толпы. "Надеюсь, все сделали ставки, потому что нас ждёт реально кровавый замес!" – толпа верещит от восторга. "Итак, мы начинаем!" – раздаётся сигнал сирены и Чон делает первый шаг. Он крутит головой, разминая шею и подпрыгивает на месте, тактика против больших соперников – уклонение, скорость, точность. Так учил его Намджун.***
– Ты правда хочешь посмотреть это? – Джин садится на диван с миской попкорна и облокачивается на плечо Намджуна. – Просто интересно, чего он сможет добиться без меня. Каким он стал, особенно после... Ну ты знаешь, Чимина. – Понятно, – Джин кивает и тоже устремляет взор к экрану, на котором Чонгук шагает навстречу противнику.***
– Нихао, урод, – на китайско-английском говорит Рубила. – Я кореец, сучка! – Чон уворачивается от первого удара. "Воооооу, вот это напряжение!" – говорит ведущий. Рубила выглядел словно борец сумо, большой, массивный, с отвратительно изуродованным шрамами и переломанным лицом, с уже проявившимися сединой и морщинами. – Не догонишь, рыба-шар! – Чонгук ловко нагибается, уходя от следующего удара и уже было разворачивается для нанесения ответного в затылок, как вдруг Рубила ударяет ногой и Чон буквально отлетает к сеткам, падая прямо у Тэхёна перед лицом. – Чонгук! – пугается Тэ. Чон поворачивается, вытирает кровь с губы, улыбается, и Тэ видит, как кровь обволокла и зубы. Жуткая кровавая улыбка. – Не переживай, это просто разминка, – Чон поднимается и начинается бешеный спарринг. Удары отражаются один за другим, летят встречные, всё происходит с такой скоростью, что ведущий не успевает всё комментировать. – Получай, – Чон ударяет со всей силы в переносицу Рубилы, успев ухватить момент меж ударов. Рубила отшатывается назад и трясёт головой, его брови сдвигаются, он зол. Рубила улыбается и шагает вперёд. Чонгук разбегается и, отталкиваясь от резиновых перегородок, хватает ногами Рубилу, и в обычном случае тот должен был упасть, и Чонгук сделал бы удушающий, только вот Рубила не просто так дошёл до этого турнира, и не просто так зовётся его чемпионом. Он перехватывает ногу Чонгука и перекидывает его над собой, с трехмётровой высоты ударяя об твёрдое покрытие спиной. "Неееет, это было жёстко! Потрошитель, ты в порядке?" – шутит диктор, а Тэ стоит, замерев, закрыв рот ладошкой. У Чонгука искры из глаз вылетели, казалось, будто ему сломали спину. – Вставай, Потрошитель! – кричит Тэ в слезах. Чонгук, кряхтя, поднимается и откашливается, как его встречает новый удар, и он отшатывается, ударяясь спиной о край ринга. – Закончим это быстро! – Рубила начинает идти вперёд, как вдруг раздаётся сигнал о конце первого раунда. Объявляется перерыв и слышится шелест денег меняющихся ставок. Чонгук сползает с ринга, падая на стул и Тэ подносит ему воду, пока местный врач осматривает спину и накладывает тейпы для поддержки мышц. Спина не сломана, а вот рёбра да, уже начали синеть. – Может, не надо? Этот Рубила, говорят, людей убивает, – Тэ держит Чона за руку, и тот переводит глаза, наполненные кровью, на омегу. Чон произносит, скалясь и ухмыляясь: – Я тоже. Тэ отпускает его руку. "Бойцы, на ринг! Второй раунд начинается!" – Чон залезает на него и раздаётся сирена. – Что ж, а ты крепенький, – говорит на японском Рубила и наносит молниеносный удар. Чон не успевает отпрыгнуть на необходимую дистанцию, и его словно ножом режут по боку. И действительно, порез как от ножа, кровь капает, стекая и пачкая маты. – Ты не представляешь, на сколько, – Чон знал японский и знал, что если он в этом спарринге не победит, то это конец. "Потрошитель начинает сложную комбинацию ударов, думаю, он хочет отомстить!" Рубила перехватывает Чонгука за пояс и держит головой вниз, надеясь ударить об пол и сломать ему шею, но Чон вовремя сделал мах ногами, и Рубила упал от переноса центра тяжести. Чон принялся к своему удушающему, напрягая бёдра вокруг шеи Рубилы, что лицо того раскраснелось и превратилось в помидор. Глаза начали вылезать. Внезапно противник кусает Чонгука, буквально откусывая часть бедра, отплёвывая в сторону. Тэхён в шоке, кажется, совсем перестал дышать. Всё это кажется настолько жутким и жестоким, он такого даже в фильмах ужасов не видел, это всё – просто ужасно. Чонгук рывком меняет позицию, несмотря на заляпанное кровью тело и скользкие руки, он начинает удерживать ногами всё тело соперника, мышцы дрожат, а взгляд становится дьявольским. Удар за ударом, а Рубиле, кажется, плевать. Он вновь ухватывается зубами за пальцы Чонгука, намереваясь откусить их. Чон сопротивляется, сила челюстей у этого японца, как у аллигатора. "Потрошитель! Потрошитель!" – хором парирует толпа. – Сдохнешь, тварь! – Чон начинает разжимать челюсть Рубилы так, что вены на его руках буквально вздуваются, вот-вот лопнут. Чон открывает рот Рубилы всё шире и тот начинает кричать и плакать, пытаясь скинуть с себя Чона, но Чонгука уже не остановить. Жуткий вопль заполняет помещение. Он смотрит, приподняв подбородок с улыбкой на лице, на рвущиеся края рта и продолжает. "Чонгук, хватит!" – где-то на отголосках слышится истерический голос его омеги. Чонгук принимает последнее усилие и разрывает челюсть Рубилы. Тот умирает от болевого шока, смотря в глаза смерти. Пол залит кровью настолько, что она начинает стекать с арены под ноги Тэхёна. Чон встаёт и поднимает кулаки вверх, крича победно. Вот только в зале тишина, все молчат, Тэхёна трясёт, но никто не в силах произнести ни слова.***
– Боже... – Намджун сидит в оцепенении, как и Джин, – он разорвал ему челюсть, он... – Джун не успевает договорить. – Чудовище, – договаривает Джин и выключает телевизор. Этот кадр навсегда останется в голове, травмируя психику. Это не то, что называют победой.***
Чон оглядывается, не понимая, почему все молчат, он ведь победил. Кто-то из толпы кричит, люди начинают шептаться. "Что ж , давайте поаплодируем нашему жестокому победителю" – у ведущего пересохло в горле, – "вы все знали, куда пришли, такое случается, это бои без правил, помните об этом". К Чонгуку забирается помощник организатора и передаёт микрофон. "Потрошитель, чтобы вы хотели сказать после своей победы?" Чонгук смотрит на Тэхёна и улыбается, достаёт что-то из бойцовской перчатки и проговаривает: – Ты выйдешь за меня, Ким Тэхён? – Тэ замирает, а зал вновь начинает ликовать, – Я люблю