Willyecho — Everything or Nothing
Оповещение на телефоне выбило Тэхёна из этого состояния, заставляя отвлечься и прочитать СМС: Хоби: «Ты в порядке? Он сделал тебе больно? Я заберу тебя от этого тирана и превращу его в ничтожную лужу!» Тэ хмыкнул себе под нос. Он и позабыл, как отправлял СМС перед отлётом. Он был не совсем в себе. А вот Хосок всегда был таким. Готовым защитить, готовым отдать всё ради Тэхёна, вот только тогда ему это не было нужно. Но сейчас… Тэ сжимает телефон в руке, решаясь на возможно роковой поступок в жизни, который либо поможет спокойно жить дальше, либо уничтожит его. Тэ открывает клавиатуру и печатает ответное сообщение: Тэ: «Я хочу побыть вдали от него какое-то время, чтобы разобраться с тем, что творится у меня внутри, сможешь встретить меня в аэропорту?» Ким тапает по клавише «отправить» и уже почти жалеет об этом. Правильно ли он поступает, если Чон узнает, то будет только хуже. Тэ на всякий случай удаляет у себя сообщения в телефоне и кладёт его в карман джинс. Внезапно тяжёлая горячая рука камнем падает на его плечо, резко разворачивая. Это Чонгук, непонимающий, смущённый, раздражённый. — В чём дело? Ты отказываешь мне? — спрашивает он, нахмуривая брови, о чём-то размышляя. Он аккуратно поглаживает плечо Тэхёна, замечая его растерянность и глаза, полные ужаса и страха. Неужели это Чон сотворил с ним такое. Когда тот уверенный в себе ехидный омега стал таким робким, не в силах произнести ни слова. — Я просто не знаю, мне надо подумать, я не уверен, я и мы, — Тэ заикается, будто каждое неверное слово принесёт ему неминуемую гибель. — Тише, тише, — Чон прижимает омегу к себе, мягко поглаживая по волосам, не злясь на парня, а ненавидя себя. Насколько же сильно он запугал его, насколько сломал и без того с рождения сломанного? — Почему? — бубнит Тэхён куда-то в грудь Чона, не решаясь поднять опухшие красные глаза, — ты сделал это, — спрашивает, вслушиваясь в ровное дыхание Чона и его учащённое сердцебиение — он тоже волнуется. — Я люблю тебя, — Чон понимает, что это не тот ответ, который нужен Тэхёну и понимает, что это его вина, поэтому добавляет, — я знаю, что сделал много ужасного, — лёгким движением пальца он поднимает подбородок омеги, смотря на ещё не сошедший синяк на медовой коже, который сам и оставил. Аккуратно поцеловав его в щёку, заглядывая в глаза. — Я сделал это, что бы ты понял, что мои намерения серьёзны, я не собираюсь больше причинять тебе боль, не хочу видеть тебя таким зашуганным и несчастным. Это я сделал тебя таким. И сейчас я должен исправить это и вернуть всё на свои места, вернуть всё как было и, — Чон берёт руку Кима в свою, — хочу, чтобы ты дал мне ещё один шанс, это всё, о чём я прошу тебя сейчас, — он медленно натягивает красивое, сияющее в ночных огнях, кольцо из белого золота, так утончённо смотревшееся на пальцах омеги. — Ты всё ещё любишь меня? — спрашивает Чон, сглатывая, надеясь на положительный ответ. Хотя понимает — не заслужил. Он аккуратно убирает непослушную прядь со лба Тэхёна, смотря умоляюще, словно нашкодивший щенок, извиняясь. Нежно проводит тёплой ладонью, к которой Тэхёну очень хочется прильнуть, он видит серьёзность и сосредоточенность лица Чонгука. Тэ чувствует, как рвётся тело поцеловать его сейчас несмотря ни на что. Потому что влечёт чертовски, и хочется быть с ним. Глупое сердце верит в лучшее, но разум довериться боится. Кто же победит в этот раз? — Люблю, — охрипшим после плача голосом произносит Тэхён, — никогда не переставал, — шёпотом добавляет, и почему-то это звучит как вынесенный для себя приговор. Внезапно снежинка упала на кончик носа Тэхёна, заставляя его сморщить нос и посмотреть в небо. Оно наполнено белыми падающими пушинками снега, переливаясь и сверкая в свете уличных фонарей. Тэхён перевёл взгляд на полуголого Чонгука, которому, кажется, было плевать на минусовую температуру, он умудрялся согревать Тэхёна. — Первый снег, — Чонгук улыбнулся, вспоминая примету, если встретить первый снег со своей половинкой, то ваша любовь продлится долго, до самой смерти. Тэхён знал эту примету, сердце вновь закололо и начало подташнивать, видимо, от пережитой панической атаки. — Но ты — моя единственная причина жить, — признаётся Чонгук и мягко, но властно накрывает уже посиневшие губы мокрым поцелуем. Надавливая и оттягивая нижнюю губу омеги, наслаждаясь его вкусом. Тэ охотно подался навстречу, вжимаясь всем телом, щурясь и дрожа, уже не разбирая от чего. Так хорошо. Так приятно. Слишком. Тэхён отстраняется первым и говорит о том, что Чонгуку нужно перевязать раны, да и вообще, они оба заболеют, если сейчас не зайдут внутрь. Чонгук соглашается и заходит в здание, всё также придерживаясь рукой за бок, Тэ следует за ним, оглядываясь на снежный дождь за спиной, тихо произнося: — Долгая и счастливая любовь, значит? — Тэхён хмыкнул куда-то в небо, словно обращаясь к погоде, — пиздёж.***
Гул с шумной улицы пробивается сквозь окна номера, громкий смех студентов и пьяные песни японцев. Яркие вывески магазинчиков заливают спальню красным светом, заставляя тени удлиняться и выглядеть устрашающе. Чонгука осмотрел врач, перевязав торс, наставляя ему находиться в покое какое-то время, после чего парни зашли в супермаркет, набрав еды и следуя отдыхать.Sam Smith & Normani — Dancing with a Stranger
Тэхён лежал на белоснежной кровати, подогнув под себя ноги и укрыв их одеялом, ресницы медленно подрагивали в такт музыке, доносившейся из его наушников, что эхом разносилась по телу, пропитывая разум, помогая Тэхёну как следует всё обдумать. Всё вспомнить, взвесить прошлое и настоящее, оставаясь в неизвестности. Не перепутал ли он любовь с обычным увлечением, симпатией? Тэ переводит взгляд на балкончик, оглядывая чуть согнутую широкую спину, что дышит медленно и глубоко, выдыхая едкий сигаретный дым на улицу, но ветерок предательски загонял его обратно, отравляя комнату. Снова закурил. Так спокоен сейчас, не взбесился после неоднозначного ответа на предложение, не ударил, кажется, всё осознал. Только сейчас понял цену своих поступков. Чон совсем упустил ту тонкую грань «приятной» боли, вызывающую наслаждение в Тэхёне и в нём самом, сорвавшись в настоящую тиранию и побои. И если бы Тэхён что-то сказал, остановил в первый такой случай, дал отпор, а не покорно терпел, принимая это за любовь. Но винить его глупо, Тэ тут жертва оттого, что не знал, какая она на самом деле, считал, что боль — неотъемлемая часть любви. Но откуда это взялось — непонятно. Чонгук сделал последнюю затяжку, проклиная себя и мысленно строя план по возвращению доверия Кима. Неожиданно тёплые ладони медленно и почти невесомо обвили его поясницу, он почувствовал горячий лоб меж своих лопаток и горячее опаляющее спину дыхание. — Тэхён? — Чонгук осторожно развернулся, туша окурок в пепельнице на подоконнике и выдыхая последнее облако дыма в сторону.blackbear — Idfc
Тэхён стоял неподвижно, держась за широкие ладони альфы с перебинтованными костяшками, на которых кожа вся разорвана от нанесения ударов. Сердце стучало ровно, но до того сильно, что вот-вот рёбра раздробит и выпрыгнет прямо в руки этому монстру, у которого из-за красного света, глаза кажутся наполненными огнём, кровью, жестокостью. Тэхён видит это. — Поговори со мной, — просит альфа, опускаясь перед Тэхёном на колени, прижимая ладонь Тэ к своим губам. Словно подданный пришёл просить милости у короля. Тэхён смотрит безразлично, а внутри всё сжимается, утопая от неизвестного глубоко чувства вперемешку со страхом. — Ты так сильно привязал меня к себе, я не знаю, как жил без этого раньше, – Тэхён садится напротив на корточки, забирая свою руку и обнимая коленки, пытаясь защитить себя, собраться с силами, чтобы поговорить, — мне нравилось чувствовать то волнение и этих грёбанных бабочек в животе, нравились нежные и грубые касания, нравилась твоя улыбка, нравилось, когда мы держались за руки, — Тэ переводит взгляд на свою ладонь, будто пытается прочитать дальнейшую судьбу по запутанным линиям. Чонгук свёл брови, внимательно слушая, внимательно замечая то, что Тэхён говорит в прошедшем времени, чёрт. — Нравилось валятся в кровати и перебирать твои пряди, превращая волосы в нечто неизведанное, нравилось то, с какой страстью ты желал меня, хотел быть ближе, хотел быть рядом со мной, словно пытался дотянуться до невозможного. Знаю, что у тебя тоже впервые всё это, эти бушующие чувства, мне это всё нравилось, и я понимал, что влюбляюсь бесповоротно. Тэхён поднимает взгляд на чёрные полные боли глаза, хотя эти глаза и смотрели с наслаждением на разрывающуюся плоть врага, эти же глаза с вожделением наслаждались фиолетовыми отметинами на Тэхёновом теле, наслаждались покорным видом. — Когда ты наконец дотянулся до меня, я думал, что стал самым счастливым на планете, и так и было, пока я вмиг не очутился у тебя под ногами, — Тэхён смотрит с обидой, следя за реакцией Чонгука. Отмечая нервно дёргающиеся пальцы, отрывающие заусенец, отметил участившееся дыхание. — Прости меня, я сожалею о каждом ударе, я знаю, что слова не исправят прошлого и не способны исправить того, что ты ощущаешь, всё, что я могу, это показать тебе, что отныне я другой человек, я никогда не хотел становиться жестоким к тому, кого люблю, — Чон на секунду замолкает, сглатывая слюну, что комком скатывается по пересохшему горлу, — пиздец как сильно люблю. Я не хотел становиться как свой отец, это то, чего я так опасался, — Чонгук встаёт на ноги, придерживая Кима за плечи и заводя в тёплую комнату, закрывая балкон. — И то, к чему в итоге пришёл, — горько выдыхает Тэхён. Чонгук не в силах сделать что-либо, хочется кричать, рвать всё на куски от непреодолимой безысходности, что звучит в голосе Тэхёна. Хочется отвезти его на край света, показать океан и белый песок, кормить всем, чем только пожелает, всё что угодно, лишь бы он не оставлял его, не бросал одного в этом мире, наедине со своей жестокостью. Тэхён не врал, когда говорил, что примет Чонгука таким, он это и сделал, принял, полюбил, отдал своё сердце жестокому альфе и был счастлив. Только вот с того момента, Чонгук совсем потерял себя, после смерти Чимина, совсем забыл о том, кто всё ещё рядом, о том, кто ещё в этом чёртовом мире борется с ним спина к спине, не позволяя пасть в мрачные омуты собственного сознания. Не таким полюбил его Тэхён. Чонгук сел на кровать, не поднимая взгляда, страшась следующей фразы омеги, потому что сам не в силах что-либо сказать, не в силах сделать что-то, слишком поздно, он ждёт вынесение приговора своим малиновым королём.
Harry Styles — Falling
Тэхён подходит и садится на бёдра Чонгука, кладя руки на напряжённые плечи, и тот поднимает глаза полные надежды, мольбы о помиловании, Тэ смотрит, насыщаясь, выжидает паузу, старается запомнить каждый миг. — Но я всё равно схожу с ума из-за тебя. Чонгук приоткрывает рот в удивлении и счастье вот-вот выльется из ушей, в глазах сердечки, а у Тэхёна глупая и какая-то отчаянная улыбка на лице. Но не он тут настоящий сумасшедший. Чонгук был уверен, что Тэ скажет о намерении расстаться, но такое чистосердечное признание просто затмило его, затмило все мысли, что он так тщательно смаковал в воспалённом мозге. –А я уже, кажется сошёл, — Чонгук неуверенно смотрит на губы омеги, не решаясь поддаться вперёд. Ким плавным движением стянул с себя серую футболку, оголяясь, подставляя багровому свету своё тело, пока тени от занавесок создавали узоры на стройной спине. Чонгук любовался этим искусством. Словно жертвоприношение, Тэхён преподнёс себя ему, быстро дурманил, сводил с ума ещё больше, обхватывая руками и укладывая Чонгука на спину, проводя кончиком носа по шее альфы, вызывая у того табун мурашек. Глаза его ничего не выражали, словно закрывшись от настоящего, медленно покрываясь ледяной коркой. Тэхён осознавал ценность происходящих мгновений, искренне льнул к телу Чона, задерживаясь мгновениями, впитывая в себя его цитрусово-ментоловый запах, насыщая свою потребность в нём, насыщаясь воспоминаниями, последними счастливыми эмоциями, что они испытывают сейчас. Для себя он всё решил. Чонгук аккуратно кладёт руку на голову омеги, зарываясь пальцами в волосах, и немного оттягивает, глядя на бесстыдные губы, что оставляли болезненные фиолетовые пятна на шее, маленькая месть за все гематомы, оставленные на нём, не сравнится конечно. Эти бесстыдные губы шёпотом повторяли на ухо слова о любви, безумной и одержимой, очень болезненной. Невыносимой. — Будь сегодня нежен со мной,***
Чонгук открывает глаза, жмурясь от сильной боли в боку и голове, последствия боя дают о себе знать. Блестящий кубок стоит на столе, вместе с пачкой денег, лежащих в нём. Комната наполнена холодным светом, пробивающимся сквозь шторы, пение птиц слышится, и на душе так хорошо, новая жизнь начинается сегодня. Жизнь вместе с Тэхёном. Чонгук осматривается, не найдя в кровати своего омегу, не видя его в душевой, не находя его чемодана и вещей. Паника, страх, непонимание и гнев наполняют какой-то внутренний сосуд, когда Чонгук замечает рядом с подушкой обручальное кольцо, лежащее на тетрадном листке, на котором красуется лишь пара строчек: «Прости меня, Чонгук, прости, что я люблю тебя настолько сильно, что это убивает меня, рвёт на части, делая ещё более безумным, чем я уже есть. Я ухожу, не ищи меня, так будет лучше для нас обоих, это изначально был проигрышный выбор, прощай.» Чонгук с ненавистью сжимает листок в руке, шипя вслух: — Грёбанная ты сука, Ким Тэхён…***
Peter Manos — In my head Леденящий ветер пробирал до дрожи, заставляя сутулиться и съёживаться всё внутри. Шум от полосы разгона, ещё садящихся и взлетающих самолётов, от ревущих двигателей, напоминали Тэхён гудящий зов ада. Он не спал всю ночь, ждал пока уснёт Чон, быстро собравшись и оставив записку. Не ушёл, а сбежал. Без оглядки, держал себя в руках, знал, что стоит ему оглянуться на это спящее умиротворенное лицо, и он останется с ним навсегда, не сможет отпустить, прервать эту губящую его связь. Боялся, что пойдёт на поводу у своего страха, у своих чувств. Ощущение собственной вины всё нарастало, чем дольше Ким смотрел на табло с номерами рейсов, тем сильнее подступал ком к горлу. Чувство, что совершает ошибку прямо сейчас, но если вернуться, то это тоже будет ошибкой. Обычно есть два варианта, хороший и плохой, и каждый день мы выбираем то или иное решение, часто не замечая последствий мелкого выбора, но сейчас. Сейчас перед Тэхёном два пути, ни один из которых не кажется ему хорошим, не кажется радостным и приносящим счастье. Однажды он захотел большего, чем было ему жизнью положено, раньше жил и без этого, оттого сейчас и расплачивается за то, что пошёл против уготованного ему вечного бесчувствия. Хосок написал, что будет ждать в аэропорту, поддерживал как мог, говоря, что омега поступает верно, что Хоби будет рядом и поможет, не даст провалиться в пучину собственного замешательства, в котором Тэхён пребывал с самого начала отношений с Чоном. Тэхён скучал по старому себе, по власти, которую ощущал, по свободе, по своей неукротимости. Пальцы мелко перебирали ткань фиолетового худи, торчащего из-под пальто. Тэ дёргал ногой, раздражая и мелькая на глазах других, ожидающих рейса, пассажиров. Тэхён и правда сделал это, попрощался с Чонгуком, оборвал то безумное и сильное, в чём жил последние несколько месяцев. На дворе уже декабрь и не за горами новый год. Тэхён склонился, ероша себе волосы, будто пытаясь так развеять дурные мысли о том, что вот-вот Чонгук ворвётся в аэропорт, в бешенстве накидываясь на него. Тэхён ушёл, когда Чон сказал, что изменится. Может, и вправду стоило остаться? Тэ: Хоби, он пообещал измениться, сказал, что больше никогда не причинит мне боли, может, я зря так поступаю, может теперь всё будет хорошо и мне стоит вернуться, пока не поздно? Тэ отправляет сообщение, не зная чего вообще сам ожидает увидеть в ответ. Хо: Он ведь уже обещал, я знаю, что тебе страшно, но поверь, с ним тебе не прожить долго, я видел в новостях, на что он способен. Тэ кивает, читая сообщение, будто уверяя сам себя, используя Хосока как собственный разумный внутренний голос, потому что своего лишён. Если раньше всё, с чем он боролся, это было расщёпленная сущность, мешающая принять себя, не дающая никому подступиться ближе, то сейчас она затихла, лишь иногда просвечивая пугающими мыслями, и вновь прячась глубоко в душе. «Объявляется посадка на рейс 17-19 «Токио-Сеул», всех пассажиров просьба пройти на посадку» Тэхён встаёт, покачиваясь, голова болит, немного тошнит от безумного волнения, кожа слегка поблёкла от недосыпа и вечной нервной мясорубки, что изо дня в день бушевала в нём. Тэ протягивает свой билет и паспорт, получая посадочный талон и проходя по небольшому коридорчику, заходит в самолёт, садится на своё место у окна, глядя в него и что-то внутри трепещет, желая увидеть Чонгука, бегущего к самолёту, умоляющего не улетать, не бросать его. Тэхён бросит, оставит, ради себя. Он заслуживает лучшего, так говорит Хо. Жалко, что Тэхён в этом не уверен. Самолёт разгоняется и невесомо отрывается от земли, быстро набирая высоту, заставляя вжиматься в кресло, пока закладывает уши от перепада давления. Тэ не уверен, что у больного человека, как он, есть шанс на что-то лучшее. Не думает, что достоин, да и думать об этом неприятно. Тэ тяжело думать об этом так, ведь Чонгук, он ведь неплохой. Жестокий, да. Но ведь и заботливый, нежный, любящий, неповторимый, красивый и такой, какой есть. Всего один недостаток. Тэхён не в состоянии найти больше. Неужели этого хватает, чтобы разрушить то необъятное, что было между ними? Облака за окном опускаются всё ниже, возвышая Кима над ними, будто он уже на небесах. Тэ вспоминает, как аккуратно Чон заправлял прядь ему за ушко, когда та лезла в глаза, мешая. Вспоминает, как он укутывал его одеялом, чтобы не замёрз, не простудился. Как заставлял сердце биться сильнее, глазами притягивая, не давая шанса сопротивляться долго. Вспоминает, как Чон рассказывал ему о себе, не утаивая ничего, обнажая душу перед ним. Тэхён закусывает губу, поднимая глаза к звёздам, что всё еще недосягаемы даже на такой высоте. Закусывает краешек рукава худи, сдерживая всхлип, рвущийся наружу, солёные ручейки быстро скатываются с лица, соединяясь на подбородке и капая на всё ту же толстовку, оставляя мокрые круги. Тэхён так сильно любит, что, кажется, готов убить себя за то, что творит прямо сейчас. Спустя два часа уснуть так и не получилось, мысли не давали, подкидывая разные сценарии будущего, заставляя мозг работать непрерывно, активно, венка на лбу даже набухла от напряжения. Тэ просто просидел с закрытыми глазами весь полёт. После приземления Тэхён забрал свой багаж. Он вышел из здания аэропорта, где к нему тут же подбежал Хосок, глядя на такое родное лицо, оглядывая почти сошедший со скулы синяк, сжимая зубы до скрежета, видя глаза, в которых что-то угасает, видя, что вот-вот Тэ закричит от боли, что испытывает, от страха, сожаления. Тэ отпускает ручку чемодана и в одно движение крепко обнимает Хосока, а он тут же отвечает ещё более крепкими объятиями, пытаясь перенять хотя бы часть всего того, что творится внутри этого омеги, на себя, разделить это тяжёлое решение, это бремя. — Так будет лучше для тебя, Тэхён-а, ты справишься, я здесь, слышишь? — он чуть наклоняет голову вниз, глядя на макушку, упирающуюся ему в подбородок, Хо был значительно выше, даже выше Чонгука. Альфа аккуратно отстраняется и берёт лицо Тэ в свои ладони, стирая слёзы большими пальцами, смотря ясными как небо глазами, искренними, нежными, смотрит на Кима и ждёт ответа. Тэ вытирает тыльной стороной ладони вновь покатившуюся слезу и, поджав губы, кивает. Да, так будет лучше. Вопящий голос где-то в душе, молящий немедленно вернуться, становится немного тише, закрывается под замок. Крепче вжимаясь в плечо друга, ощущая надёжность, спокойствие, которое он несёт. Безопасность. Раздаётся сигнал телефона от вновь появившейся сети. Гук-и: Поверь, судьба сведёт нас снова, куда бы ты от меня не убежал, ты и сам это знаешь. Мы — одно целое. Тэхёна начинает снова трясти от тревоги, что засела в душе. Хосок хмурится, дочитав сообщение, забирает телефон из рук Тэхёна, внимательно смотря на его реакцию. — Не переживай, он не в себе. Я не позволю ему приблизиться и навредить тебе. Пускай телефон некоторое время побудет у меня, хорошо? — Хосок держит смартфон в руке, ожидая согласного кивка и получает его. Сейчас Тэхён самый послушный, сделает всё, что скажет Хосок, потому что знает, что так будет лучше для него. Это то, чем Хосок занимался всегда, делал всё для комфорта омеги, всё, что потребуется. Ещё со школьных времён. — Спасибо, — тихим голосом произносит Тэ и Хосок берёт его руку, ведя за собой к машине. — Спасибо, что решился на это и доверился именно мне, — Хо переплетает с ним пальцы, крепко удерживая в этом мире, не давая вновь потеряться в собственной голове и удушающих мыслях, что единогласно велят быть с Чонгуком. «Спасибо, что ушёл от него» — думает Хо. Потому что Чонгука он ненавидит, и не дай бог, тот приблизится к его Тэхёну, хоть пальцем его тронет, Хосок уничтожит. Теперь Тэ не безумный парень с диссоциативным расстройством. Теперь это просто омега, нуждающийся в правильном человеке и спокойствии, в таком, как Хосок.