Даже когда погаснет солнце

      На дворе лето только вступало в полную силу. Трава становилась ещё зеленее, листья наливались силой, цветы становились ярче. Ученики и студенты, которые ждали каникул, как манну небесную, высыпались на улицы. С самого утра и до поздней ночи в каждом уголке города можно было увидеть группы молодых людей. Все веселились, радовались. Были и те, кто смотрел на всю эту радость сквозь легкую призму ненависти, ведь ученики, только закончившие школу, не могли позволить себе такие вольности. Найти университет, собрать все документы, подать их на рассмотрение в вуз и ждать результата, каждый раз обновляя университетскую страницу. Сидеть как на иголках, пока не увидишь заветное «Принят». Невысокий парень с высветленными розоватыми волосами обновил страницу в миллионный раз, как только проснулся утром. «Принят!» Парень ещё несколько раз перезагрузил страницу. — Принят... Принят! — воскликнул он и радостно запрыгал по комнате. Он сразу же взял свой мобильный. Набрал последний контакт, с которым говорил вчера, и в трубке послышался заспанный голос. — Я принят, Хоби! — крикнул он в трубку. На том конце что-то недовольно замычали, потом послышался стук — видимо, телефон упал — и отборные маты. — Чимин, блять, — наконец, телефон подняли, — Какого хрена так рано будить? — Я прошёл, — улыбнулся Чимин, пропуская маты мимо ушей. — Поздравляю, — пробормотали на том конце и зевнули. — Я говорил тебе, что ты пройдешь. А теперь дай мне выспаться и позвони часиков так... — на пару секунд повисла пауза, — Через пять. И Хоби отключился. Чимин только хмыкнул и начал собирать вещи в рюкзак. Он должен поехать к маме, хотя бы на несколько дней. Хотя они и живут в одном городе — на разных его концах — когда начнется обучение, парень не сможет приезжать к ней так часто, как хотелось. Он, вообще, остался бы жить с мамой, но в этом вопросе, всегда любящая и нежная мама, была непреклонна, как скала. Она, купив ему квартиру, сообщила Чимину, что теперь он будет жить там. Ему тогда было всего семнадцать, и уже три года он живёт сам. Вначале было непривычно. Чимин не умел готовить, ему было страшно оставаться одному в квартире ночью, он не знал, как правильно платить за коммуналку. Тогда ему, как часто бывает, помог Хосок. Их с Хосоком знакомство было очень нестандартным. В пятом классе Чимина, по обыкновению, избили в школе. И, наверное, впервые за него вступились. Парень, на год старше его, полез в драку, избив всех пятиклассников. Они сидели под кабинетом директора, ждали своих родителей — оба в синяках и ранках. Чимин подозрительно косил на него, а Хосок улыбался. — Хоби, — представился парень, протягивая руку. — Чимин, — прошептал младший, вкладывая свою маленькую ручку в большую руку старшего. С тех пор всё и началось. На каждой перемене Хосок то приходил к младшему просто посидеть под дверью класса, разговаривая обо всём на свете, то тащил его куда-то на улицу, где они играли. Ещё несколько раз на Чимина пробовали напасть, но, в конце концов, его оставили в покое после хорошей взбучки, которую Хосок устроил задирам. Спустя некоторое время, классе в восьмом, Хосок загорелся хореографий и Чимин записался на танцы вместе с ним. Хосок помогал ему абсолютно во всём, стал для него почти что старшим братом. Он защищал Чимина, выслушивал, помогал принять себя и объяснял, казалось бы, элементарные вещи. Именно поэтому Чимин поступил в тот же университет, что и старший, стараясь всегда быть ближе к нему.

***

      Он забросил рюкзак на плечи и вышел из квартиры. Дорога к маме занимала около трёх часов с пересадками. Стучал в квартиру он уже тогда, когда солнце было в зените. — Минни, — удивилась низенькая, очень красивая женщина с длинными чёрными волосами. Она сразу обняла его, крепко прижимая к себе. — Что-то случилось? — спросила она, глядя на рюкзак. — Нет, мамуль, — улыбнулся Чимин, проходя в квартиру, где стоял божественный запах блинов. — Меня приняли на отделение хореографии! Женщина ещё раз крепко обняла его. — Я в тебя всегда верила! — сказала она, целуя сына в висок. — Поздравляю! Они прошли на кухню, где женщина сразу же дала своему «слишком худому» сыну двойную порцию еды. Он провел у мамы прекрасные четыре дня, пока его, наконец, не вызвонил Хосок. — У нас вечеринка намечается! Будем приветствовать первокурсников! — на фоне слышалась музыка и крики. — Поэтому вечером будь по адресу. — Хоби, ты же знаешь... — попытался отбиться Чимин. — Я не люблю такое. — Минни, это не обсуждается! Будешь привыкать к социальной жизни! До встречи! Он сбросил вызов, не дожидаясь ответа друга, а через минуту пришло сообщение с адресом. Чимин вздохнул и спрятал телефон. Уже с рюкзаком он подошёл к маме и обнял её. — Я тебя очень сильно люблю, — прошептал он, чувствуя тепло и любовь от неё. — И я тебя люблю, сынок! Береги себя! — Обязательно, — улыбнулся он, а в уголках глаз появились предательские слёзы, которые он сразу смахнул, чтобы мама не заметила. — Я буду звонить. Мама поцеловала его в щеку и он покинул родительскую квартиру. После трёх часов, что он провёл в обратом пути, Чимин оказался у себя. До назначенного Хосоком времени оставалось часа два. Чимин оделся и ещё раз проверил адрес. Это было недалеко от него, поэтому он спокойно мог добраться пешком. Через десять минут Чимин достиг частного сектора. На дворе начало медленно темнеть. Включились фонари, которые освещали дорогу. Машины ездили туда-сюда на высоких скоростях, поэтому парень был осторожным, когда переходил дорогу. Попасть в какую-то неприятную ситуацию, находясь в богатом районе, ему не хотелось. Ещё издалека он услышал музыку, которая рубила на полную катушку. Молодёжи становилось всё больше по мере того как он приближался к нужному дому. Кто-то целовался прямо на газоне, другие пили из бутылок, очевидно, не просто соджу, а что-то покрепче. Некоторые уже валялись "мёртвыми" под домом. Чимину захотелось развернуться и уйти, чтобы вернуться в свою уютную квартирку, но, к сожалению, его заметил Хосок, который стоял у двери. — Чими! — крикнул он во всю силу своих легких, перекрикивая даже музыку. Чимин неуверенно улыбнулся и медленно пошел к другу, который стоял в компании выпивших девушек и парней. — Знакомьтесь, — сказал старший, держа Минни за плечи и разворачивая его к компании. — Мой донсен — Чимин! Он только поступил в университет, — от Хосока несло алкоголем и младший пьянел лишь от этого запаха. — Его не обижать, он светлый мальчик. Взгляды, которыми одарили младшего с ног до головы, были неприятные, липкие. Хотелось просто исчезнуть отсюда, но Хосок уже тянул его в середину дома, давая в руки бутылку соджу. — Пей, пей, — он насильно поднял горлышко к губам Чимина, — а то выглядишь, будто перепутал вечеринку с походом в зоопарк! Честно, Чимин именно так и думал. Только из этого зоопарка хотелось сразу бежать и никогда не возвращаться. Он сделал несколько вынужденных глотков, поморщившись, и поставил бутылку обратно на стол. Хосок, в отличие от младшего, чувствовал себя полностью на своем месте. Чимин еще раз удивился, как они, такие разные, могут дружить уже столько лет. — Хоби, — захныкал младший, — можно я пойду? — он посмотрел на него таким умоляющим взглядом, что каждый бы сдался. Только не Хосок, который знал его, как облупленного. — Полчасика. Выпей что-то, познакомься с кем-то и, если тебе будет очень плохо здесь, можешь идти домой. Договорились? — Хосок протянул ему руку. Чимин опять вздохнул и протянул свою маленькую ручку, которую Хосок сразу пожал. — Вот и прекрасно! — улыбнулся старший. — Развлекись хоть немного! И он исчез где-то посреди пьяных потных тел, оставляя Минни самого. Младший, честно, пробовал пить, он даже держал полупустую бутылку соджу в руках, но сделать ещё хоть один глоток он не мог. Несколько раз к нему подходили о чём-то заговорить, но запах алкоголя отбивал все его желание хоть несколько быть приветливым. — Извини, Хосок, — прошептал он себе под нос и пошел к выходу из дома. Пробираясь сквозь липкие тела до такой желанной свободы, он никак не ожидал, что его дернут за руку, и он впечатается лицом в чью-то грудь. — Какой сладкий мальчик, — прозвучал противный пошлый голос над ним. Высокий накаченный парень крепко прижимал Чимина к себе, руками оглаживая попу. — Рэй, ты нашел себе игрушку? — прокричал сбоку от них еще один пьяный голос. — Я могу разделить его на нас двоих. Чимин слушал это всё и стоял загнанным животным. Он не знал, что ему делать. Парень надеялся, что его сейчас просто отпустят или появится Хосок, спасая его от этих пьяных рож, но ничего из этого не происходило. — Мне... — голос Чимина был настолько тихим, что его было трудно услышать. — Мне нужно домой, — пробубнил он. Тот, кого назвали Рэем, только басисто рассмеялся. — О, сладкий, мы тебя доставим потом домой в лучшем виде! Правда, Бао? — По-любому! Они противно засмеялись и потянули безвольного Чимина куда-то. Парень пытался упираться, говорил о том, что ему надо идти, но Рэй лишь поймал его за горло, притянув к себе: — Будешь хорошим мальчиком — останешься живым! — прошипел он Чимину в губы, а потом больно укусил. Страх накрыл Чимина с головой. Он чувствовал, как по подбородку течёт горячая кровь. Чувствовал, как жжёт след от руки, когда его ударили по попе, и... молчал. Парень втянул голову в плечи, стараясь отстраниться абсолютно от всего. Они шли очень долго вниз, пока Рэй не открыл дверь в темный и холодный подвал. Маленькая тусклая лампочка делала это место ещё страшнее. С парня начали грубо снимать одежду, то сжимая горло, то больно пробегаясь рукой по попе. Они сразу пристроились, пока один, резко и без подготовки, вошёл в анал. Боль раздирала на части. Чимин кричал, но его быстро заткнули, начиная трахать ещё и в рот. Он хотел просто умереть на месте. Никогда не чувствовать то, что он сейчас чувствует. Хотел, чтобы его просто убили после всего этого, потому что такое он не сможет пережить. Эта боль, унижение... Кажется, он даже несколько раз терял сознание, но его быстро приводили в чувство пощёчинами. Они достаточно быстро кончили, оставляя его — разбитого, грязного, уничтоженного — на холодном полу подвала. Чимина сразу вырвало всем, что было в его желудке. Он свернулся калачиком на полу, не имея никакой силы хотя бы подняться. Всё тело болело и жгло, а из глаз непрерывно текли горячие слёзы. Сердце билось как сумасшедшее, подкатывая к горлу, и он думал, что выплюнет его вместе со всеми внутренними органами. Однако, от холода, стресса и боли, парень быстро провалился в спасительную темноту, в которой всё это исчезло.